Текст книги "Люциана. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Алекс Джиллиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 39 страниц)

– Где ты? – вопрошал живой бодрый голос подруги. – Я звонила тебе на домашний номер, хотела зайти. Мне нужно кое-что тебе рассказать.

– Я в гостях. – Загадочно ответила Мила.

– Уж, не у него ли?

– Именно. Приезжай ко мне.

– С удовольствием. Диктуй адрес. – Жанна заметно оживилась.

Через час они уже пили чай в гостиной, который, кстати, им принесла Клэр. Она все время прятала глаза, и старалась не смотреть на Милу. Люда же откровенно разглядывала соперницу и даже отпустила несколько колких замечаний. Раньше она не замечала за собой подобных злых порывов.

– Что на тебя нашло? – удивленно спросила Жанна, когда Клэр выбежала из гостиной, пунцовая, как рак.

– Она влюблена в Ричарда. – Пояснила Мила. – Видела бы ты, как она на него смотрит.

– Но по твоим словам, он писаный красавец. Так что чему тут удивляться, – пожала плечами Жанна. – Надеюсь, я увижу его сегодня.

– Мы его дождемся. – Уверенно кивнула Люда. – Он тебе понравится. А о чем ты хотела мне поведать? – внезапно вспомнила Ларина.

Жанна как-то сразу вся сжалась. Голубые глаза наполнились сомнением. Словно она не решалась сказать то, что тревожит ее юное сердечко. Странная, ведь она для этого и пришла сюда.

– Мне можно сказать. – Мягко улыбнулась Мила. Зверева взмахнула длинными ресницами. Она посмотрела на подругу слегка озадаченно.

– Ты изменилась. – задумчиво сказала Жанна. – И не только внешне. Просто не узнаю тебя. У тебя даже голос другой.

– Это плохо? – Мила напряглась. Ее лично значительные перемены в жизни и характере очень сильно пугали. Она вдруг осознала, что слышит, как оглушительно громко стучит сердце Жанны. Ее взгляд был прикован к голубой пульсирующей вене на шее подруги. Мила мысленно отсчитывала удары ее крови. Голова закружилась от кого-то неосознанного желания, поднимающегося из глубин подсознания. Она вспомнила свой сон. Ей вдруг захотелось почувствовать биение чужого пульса на языке, почувствовать вкус. Боже, что же с ней происходит?

– Мила, ты пугаешь меня. – Жанна отшатнулась, испуганная животным блеском в глазах Лариной. – Что он сделал с тобой?

– Показал мне, кто я на самом деле. – Выдохнула Мила, отводя глаза от шеи подруги. Во рту пересохло, ладони вспотели.

– Но это не ты! – покачала головой Зверева. Тревога отразилась в растерянном взгляде, прикованном к лицу Людмилы.

– Нет, это я. – голос Милы прозвучал обреченно и тихо. – Это я, Жанна.

– Что ты будешь делать дальше? Я ведь сама тебе советовала поддаться соблазну, закрутить роман с молодым мальчиком. Но я не думала, что ты увлечешься так сильно. Ты же не наделаешь глупостей? – встревожено спросила Жанна.

– Не верю своим ушам. Неужели ты взялась меня учить? Жанна, я не собираюсь разводиться, если ты об этом. Я заслужила немного глупостей. Не находишь?

– Хорошо, что ты трезво оцениваешь ситуацию. – Облегченно кивнула Зверева.

Мила улыбнулась про себя. "Как же трезво! Да, я просто с ума по нему схожу".

– А что у тебя за новости?

– Не знаю, стоит ли говорить. В общем, вчера был тяжелый день. Мы все немного слетели с катушек. Я точно была не в себе. Вадик уехал на несколько дней в Москву. У него там дела. А я перепугалась и не хотела оставаться одна.

– Я тоже. – Усмехнулась Ларина. – Это неудивительно.

– Я выпила почти полбутылки виски. В одиночестве, как заправский алкаш. – Выдохнула Жанна. Ларина чуть не подавилась кофе.

– Это и есть твоя страшная тайна?

– Нет. Оставалось еще полбутылки. И….

– И?

– Я позвонила Алексу. – Жанна вдруг закрыла лицо ладонями и разрыдалась. Мила растеряно смотрела на подругу. Больше говорить и не надо было. Она все поняла.

– Бедная моя девочка. – Прошептала Ларина, касаясь огненных волос Жанны. Она что-то говорила, пыталась объяснить. Искала себе оправдания, и не находя, вновь начинала рыдать. Мила молчала. Жанне нужно было выговориться. Не все люди могут анализировать свои проблемы самостоятельно. Девушке было необходимо чувствовать чью-то поддержку. Для Милы не было сомнений относительно терзаний Жанны. Она должна была сделать выбор. Если выберет деньги, то будет всю жизнь сожалеть о потерянной любви, а если любовь, то…. Прогноз может быть самым разным. Никогда Мила не стояла перед таким выбором. И с ее стороны советовать что-то было бы нечестно, так как она не знала, как повела бы себя на месте Жанны. Возможно, теперешняя ситуация в жизни Милы немного смахивает на то, что происходит со Зверевой. Люда любит Ричарда, но долг держит ее рядом с мужем. Сейчас она не стояла перед выбором. Но рано или поздно, ей тоже придется решать. Когда-нибудь она сможет сказать Ричарду "нет". Когда-нибудь, но не сейчас.

– Я не смогу бросить Вадика. Он столько сделал для меня. – Подняв глаза, полные слез, говорила Жанна. – Он хороший и любит меня. Он все для меня сделает. А Алекс…. Ты же знаешь Алекса. Легионы любовниц и неслыханное самомнение. А на самом деле он просто неудачник. Сколько я буду любить его? Год? Два? Через три мы даже смотреть друг нам друга не сможем. А что дальше? Тоска, разочарование, старость.

– Ну, насчет старости ты загнула. – Усмехнулась Люда. – Ты знаешь ответ. – Бледная ладонь Милы накрыла дрожащие пальцы Жанны. – Я уверена. Ты уже все решила. Не проси меня сказать тебе то, что ты и сама знаешь. Хорошо?

– Да. – Жанна вытерла слезы платком. – Ты права. Мила, скажи, что я дура.

– Ты дура. Легче стало?

– Честно?… Да. – Жанна рассмеялась легким смехом. Мила всегда удивлялась резким переменам в настроении подруги. Всему виной молодость. Слишком много энергии и прирожденного энтузиазма. Нет временя на слезы. Когда тебе двадцать, ты еще только выбираешь, а время течет восхитительно медленно, а в сорок – ты пытаешься поймать каждый миг, чтобы успеть насладиться им, пока не стало слишком поздно. Милу охватило смутное ощущение чужеродного присутствия. Она огляделась, но кроме Жанны никого в комнате не было. Неужели паранойя возвращается? Но это присутствие не было враждебным. Биение ее сердца замедлилось, захотелось потянуться и зевнуть, словно она только что проснулась. Мила снова посмотрела на шею Жанны. Ее пульс бился в висках. Желудок свело. Обоняние обострилось, и она втянула носом сладковатый запах, напоминающий…. Кровь? Что за черт?

– Эй, ты опять ускользаешь? – с улыбкой помахала рукой Жанна перед помутневшими глазами Лариной.

– Нет, все в порядке. – Покачала головой женщина. Ее приводили в ужас мысли и необъяснимые порывы.

Взгляд Жанны устремился за спину Лариной. В голубых глазах промелькнуло удивление, восхищение, смущение, страх…. Ее эмоции читались без особого труда. Не оборачиваясь, Мила поняла, что за спиной ее стоит Ричард. Только он умел подкрадываться так бесшумно. Его присутствие она ощущала кожей.

– Привет, девчонки. – Голос его бархатной томной волной прошелся по гостиной. Жанна обхватила себя руками, словно защищаясь от его вторжения. Она словно вжалась в кресло. Мила обернулась. Взгляд Ричарда скользнул по ее лицу. Милу обдало горячей волной узнавания.

– Привет. – Выдохнула она. – Ты так долго.

– Прости. – Несколько шагов, и он уже стоит рядом, склоняется к ней, легко касается прохладными губами ее щеки. Но взгляд его прикован к лицу гостьи. В нем Мила видит явный интерес.

– Познакомишь меня со своей очаровательной подругой? – голос его просто медовая сладость. Мила озадачено, рассержено взглянула на него, потом на испуганную оцепеневшую Жанну. Как она могла забыть, что Зверева так привлекательна? Ярко-каштановые волосы, голубые глаза, белоснежная кожа, стройное юное тело, которое едва прикрывает узкая с глубоким вырезом красная кофточка и короткая юбка.

– Это Жанна. – Голос Милы предательски дрогнул. Ричард грациозно прошествовал и протянул девушке руку. Мила не могла спокойно смотреть, как он вьется, словно породистый ленивый кот вокруг ее подруги. Черная ярость залила щеки Лариной. Жанна вымученная улыбается. Она тоже выглядит ошарашенной. Он берет ее пальцы и подносит к губам. Девушка мучительно краснеет и виновато смотрит на Милу.

– Добрый вечер, Жанна, – говорит он, словно смакуя ее имя. – Я – Ричард.

Именно эти нотки в его голосе свели ее с ума, а теперь он пытается обольстить Жанну. Мила уже готова разрыдаться. Но Ричард вдруг поворачивается к ней. На губах лучезарная невинная улыбка.

– Почему ты не говорила, что у тебя есть такая красивая подруга? – спросил он. Мила пожала плечами, потеряв дар речи. Ее растерянный взгляд отметил, что синяя рубашка сидит на нем просто превосходно, несколько пуговиц расстегнуто, словно для того, чтобы продемонстрировать сильную шею и рельефную грудь. Он великолепен. И он, похоже, бабник.

– Я принесу что-нибудь выпить. – Пробормотала Мила и убежала из гостиной. Ворвавшись в кухню, она, тяжело дыша, прижалась спиной к стене и закрыла глаза, пытаясь привести разметавшиеся мысли в норму. Этого просто не может быть. Он не может так поступать. Почему он так себя ведет? Боль сжала сердце стальным обручем. Открыв глаза, Мила увидела Клэр. Девушка стояла и смотрела на нее. На лице не было ни злорадства, ни неприязни, только тоска. Именно такой взгляд запечатлел объектив Ричарда.

– Не ревнуйте его. – Тихо сказала она. – Я ведь не ревную.

Протянув руку, она погладила Милу по щеке. Ларина так удивилась, что не нашла, что сказать. В глазах Клэр плескалась нежность.

– Любите его таким, или не любите вовсе. Но это не так просто. Да? – Клэр отдернула руку и поднесла ее к губам. Мила следила за ней ошарашенными глазами.

– Но ты не одна из нас. Ты особенная. – Добавила она и медленно вышла.

Ричард приблизился к Жанне. Глаза девушки смотрели на него, не моргая.

– Молода и красива. – Прошептал он, трогая ее волосы. – Огненная. Она хотела тебя. Я почувствовал это.

– О чем вы говорите? – хриплым голосом спросила Зверева. Она сидела неподвижно, оцепеневшая и загипнотизированная….

– Не важно, ты все равно ничего не вспомнишь. – Он улыбнулся. Девушка затрепетала, проваливаясь в синеву глаз Ричарда. Он провел пальцами по ее виску.

– Ты не свободна. – Он отдернул руку. – Проснись, я отпускаю.

Девушка быстро заморгала и удивленно уставилась на Ричарда.

– Я заснула? – спросила она.

– Нет, вы просто задумались. – Ричард сел в кресло напротив. Точнее не сел, а вплыл, словно стал частью предмета мебели, слился с ним.

– Значит, вы и есть Ричард? – успокоившись, спросила Жанна, с интересом разглядывая его.

– Да. Это я. – с ироний произнес он. – И что вы думаете?

– О чем?

– Обо мне? – темные брови взлетели вверх.

– Вы очень красивы. – Жанна смутилась. – Даже слишком.

– Спасибо. – Ричард грациозно склонил голову. – И это все?

– Думаю, Мила очень долго отсутствует.

– Она уже идет.

Он оказался прав. В комнату вошла Ларина. Она несла бутылку и три бокала. Лицо ее было бледным.

– Не стоило, Мил. – Вежливо отказалась Жанна от протянутого бокала. – Я и так припозднилась. Мне пора.

– Еще слишком рано. – Произнес Ричард. Он поймал руку Милы и поцеловал ее ладошку. Ларина вздрогнула, но руки не убрала.

– Боюсь, что слишком поздно. – Жанна встала.

– Я вызову такси. – Предложила Мила, радуясь уходу неожиданно появившейся соперницы, которую еще пять минут назад считала своей лучшей подругой.

– Нет. Тут несколько метров до автобуса. Хочу прогуляться. – Отказалась Жанна.

– Я провожу. – Вызвался Ричард. Мила выдернула руку, но он даже не взглянул на нее, занятый разглядыванием Жанны.

– Нет, не надо. – запротестовала Зверева.

– Уже темно. Опасно гулять одной. – Ричард поднялся. Для него вопрос был уже решен. Жанна снова бросила на Милу виноватый взгляд и пожала плечами. Она была сконфужено происходящим не меньше подруги.

– Как скажете. – Произнесла она, следуя за ним в холл.

Мила осталась в гостиной. Она налила себе вина и выпила бокал залпом, опустилась в кресло. Глаза щипало от обиды и злости.

– Что-то случилось? – спросил неизвестно откуда появившийся Грэг Стюарт. Она внимательно смотрел на нее. Женщина налила себе еще вина.

– С чего вы взяли. Все хорошо. Я просто пью. – Горько усмехнулась Ларина.

– А где Ричард? – спросил обеспокоенный Грэг.

– Ушел. – Холодно ответила Мила.

– Куда?

– Провожать мою подругу. Она ему очень понравилась.

– И вас это огорчило?

– А должно было обрадовать? – в глоссе ее сквозил сарказм. Глаза от злости стали льдисто-зелеными.

– Ричард художник. К женщинам он относиться, как к произведению искусства. Вы могли неправильно истолковать его действия. – Грэг как всегда выгораживал своего хозяина.

– Да? – Мила усмехнулась. По ее взгляду он понял, что она ему не поверила. Он тоже не верил.

Ричард повел Жанну самым длинным путем. Через набережную. Улица была пуста. С реки дул холодный ветер. Жанна молчала. Да, и что она могла сказать этому странному красавцу? Внезапно он развернул ее к себе и прижал спиной к бетонному ограждению над рекой. Девушка испуганно распахнула глаза и потерялась в его пронзительном взгляде. Синий лабиринт затягивал ее, лишая ощущения реальности.

– Не бойся. – Прошептал он. Его дыхание обожгло ее щеку, когда он склонился над ней. – Смотри на меня.

Его губы коснулись ее лица. Жанна не шелохнулась. Физически она была здесь, но душа ее словно отлетела, заблудилась во власти его силы.

– На тебе запах мужчины. Твое сердце занято. Мне не нужно твое сердце. – Тихо сказал он, и его горячие губы впились ее шею. Он пил ее кровь, впитывая ее чувства, воспоминания, ощущения. Все ее эмоции, мысли медленно перетекали в него. Он делил с ней ее жизнь. И не осталось ни одной тайны, которую бы он не знал.

Мила нервно мерила гостиную шагами. Полчаса. Снова эти магические полчаса. А до остановки идти пару минут. Она прикусила от досады губу, и почувствовала солоноватый вкус крови. Необычный прилив сил кинул ее к двери. Она знала…. Дверь распахнулась. К ней шел Ричард. Словно сошедший с Олимпа бог, он улыбался ей своей умопомрачительной улыбкой. Теперь это снова был ее Ричард.

– Что… – она хотела сказать "Что это было", но он положил палец на ее губы, призывая к молчанию. Подхватив на руки, словно бестелесную пушинку, Ричард понес женщину наверх. Мила даже не сомневалась в выбранном направлении.

Он аккуратно положил ее на постель.

– Ричард. Подожди. – Она остановила его губы ладонью. Его сильное стальное тело крепко прижимало ее к кровати. Если бы она захотел, то смог бы просто сломать ее в своих объятьях. Близость его тела, его запах же кружили ей голову. Но она должна была знать.

– Что? – хрипло спросил Ричард, в потемневших глазах промелькнуло недоумение.

– Там, в гостиной, мне показалось, что тебе понравилась Жанна. – Осторожно произнесла она.

– Тебе не показалось. – Ласковый голос пощекотал ее губы. Она закрутила его локоны на пальцы. Боли больше не было. Ей нужна была правда. Она ее получила. "Любите его таким, или не любите вовсе", вспомнились ей слова Клэр.

– А я? – неуверенно спросила Мила. Он откинул назад свои роскошные волосы, и тихо рассмеялся. Его ладонь прошлась вдоль ее тела, остановилась на груди. Ее сердце колотилось прямо под его ладонью. Он слегка сжал ее грудь, и Мила вся затрепетала, изгибаясь навстречу ласке. Его губы жадно впились в нее, заставляя ее открыться, сводя с ума и дурманя. Он был почти груб, неистово сжимая ее в своих объятьях, с треском срывая с нее одежду. Этот натиск не испугал ее. В ней самой проснулся какой-то животный инстинкт, она приняла игру. Ее губы с болью впивались в его губы, лицо, шею. Шею…. Прямо под губами билась вена. Она слышала, как течет по ней его кровь. Она снова вспомнила свой сон. Страстное желание прокусить эту алебастровую кожу, попробовать его на вкус охватило ее. И она почти сделала это, но он остановил ее, обхватив ладонями ее лицо, он смотрел ей прямо в душу, читая ее, как книгу.

– Оставь эту привилегию мне, любовь моя. – Прошептал он, врываясь в ее тело мощным толчком. Желание полного слияния захватило обоих. Дикая всепоглощающая страсть. Ураган эмоций. И сердце одно на двоих. Дыхание одно на двоих. Жизнь одна на двоих.

– Такой ответ тебя устраивает? – прошептал он, когда волна страсти откатила, оставив их бездыханными лежать на влажном песке атласных простыней.

– Вполне. – Улыбнувшись усталой счастливой улыбкой, она дотронулась до его лица. – Ты, как не настоящий. Почему с тобой, это всегда так полно, так неистово. Я не чувствую тебя отдельно. Ты словно часть меня.

– Это так и есть. – В глазах его промелькнуло подобие нежности.

– Я не хочу, чтобы ты смотрел на других. – Призналась она, купаясь в его ласковой улыбке.

– Боюсь, ты просишь о невозможном. Я не могу ослепнуть.

– Я серьезно, Ричард.

– И я.

– Мне было больно сегодня.

– Почему? – он, казалось, был искренне удивлен.

– Мне показалось, что я не значу для тебя столько, сколько мне казалось.

– Ты и представить не можешь, как сильно нужна мне. – Сказал он. И это была чистая правда.

– Сегодня мне приснился кошмар. – Отвернувшись, Мила уставилась в потолок.

– Расскажи, – попросил он.

– Мне приснилось, что я другая. Точнее, это была даже не я. Другая женщина. Красивая и сильная. Я чувствовала ее, как себя. Я говорю бред?

– Продолжай. – Напряженно произнес Ричард.

– На ней было платье, похожее на то, что ты подарил мне. Но мне показалось, что все это происходило давно. Большая комната, старинная мебель, зажженные свечи. В этой женщине было зло. Или во мне. Первозданное зло, черное и мерзкое. Там был еще мужчина. Тоже красивый. Я не запомнила его лица. У него были длинные черные волосы, и одет он был в элегантную средневековую одежду. И там был ты. Не такой, как сейчас. Намного моложе. Я пила твою кровь, Ричард. Как мне могло такое присниться?

Мила повернулась и посмотрела на Ричарда. Лицо его было скрыто непроницаемой маской. Идеальная, словно нарисованная, линия скул напряжена.

– Это просто сон, Мила. – Сухо произнес он.

– Я знаю, но в этом что-то было. Мои мысли не поддаются контролю. Я сама себя боюсь. – В ее глазах промелькнул страх.

– Не бойся. Перемены всегда меняют нас. Это пройдет. – Он нежно коснулся губами лба Людмила. – Ты устала. Тебе надо поспать и все пройдет.

– Спасибо. – Прошептала она, уткнувшись лицом в его обнаженную сильную грудь.

– За что?

– За то, что ты есть.

– Не за что. – Ответил он. Голос его прозвучал мрачно в тишине спальни.

А под утро, еще до рассвета Ричард опять ушел. Мила слышала, как он встал, как посмотрел на нее. Тяжелая тоска легла на сердце. Почему он уходит, когда ей так хочется проснуться в его объятьях? Их что-то незримо связывает, но все же он всегда неуловим. Боль и страсть – опасное сочетание. А его любовь причиняла ей боль.

– Ричард. – Вздрогнув, обернулся Грэг. Он уже готовился ко сну в своей комнате, когда почувствовал приближение хозяина. Столько лет он служит ему, но так и не привык к его внезапным появлениям.

– Почему, ты отказался разделить со мной вечность? – спросил Милз. В глазах его сияла синяя пустота. – Неужели старость и болезни – это твой выбор?

– Нет, Ричард. Мой выбор – жизнь. – Мягко ответил Грэг. Фигура Ричарда была расплывчатой, неясной, и Грэг догадался, что он сейчас где-то в другом месте. Его всегда удивляла возможность хозяина покидать тело и появляться сразу в нескольких местах одновременно.

– А разве я не живу?

– Это иллюзия жизни, но не жизнь. Твой удел – одиночество. Ты холоден, как лед. Со временем ты разучишься даже чувствовать. Забыть вкус вина, потерять родных, любимых, лишиться дня – это не для меня. Мне нужно ровно столько, сколько отвел мне Господь.

– Ты веришь в Бога, но продолжаешь служить мне.

– Ты носишь крест.

– Она тоже его носила.

– К чему этот разговор, Ричард? – Грэг внимательно посмотрел в вечно молодое лицо хозяина. – Эта девочка вызвала в тебе давно забытые чувства, и ты теперь сомневаешься?

– Наверно. Если я заберу у нее жизнь, она превратится в чудовище. Люциана уже пробуждается в ней. Она приходит к ней во сне.

– Но она – не Люциана. Ты напрасно ищешь в ней черты той, что любил когда-то давно, в прошлой жизни. Ты должен закончить то, что начал. Гребень не должен достаться Ланкастеру. Ты и сам это знаешь. У тебя не хватит сил убить его без гребня Люцианы.

– Ты, как всегда прав, мой старый преданный Грэг.

Глава 7

Утром в понедельник Мила Ларина вновь проснулась одна. Ричард сбежал на свою загадочную работу, оставив только свой отпечаток на соседней подушке. Странно, он уходит так рано и возвращается за темно, а все его работы выполнены в сумерках. Что же он делает днем? Проявляет фотографии? Но это не обязательно делать самому. Вчера он вытащил ее в город, нарядил, как куклу и увез на своем красном автомобиле в Москву. Они катались по ночному городу, смотрели на огни, рекламные щиты, неоновые вывески, пестрых людей, шумную молодежь. Ночью Москва была другой. Она словно оживала. Машин становилось меньше, людей больше. Жизнь кипела в этом городе после захода солнца. Словно днем все спали, а ночью выходили из своих убежищ, вливались в поток людской массы, такой разнообразной, интернациональной и разноголосой. Было что-то безумно романтичное во всем этом блеске, хаосе, шуме, движении. Мила чувствовала себя живой, заряжалась энергией большого города. Москва больше не пугала ее. Ричард тоже словно оживал, на лице его играли настоящие эмоции, чувства, он смеялся. Потом затащил ее в какой-то клуб, и они танцевали, как сумасшедшие, а после занимались любовью прямо в машине. Никогда еще Миле не было так легко, так весело, так светло. Страхи покинули, страшные сны забылись. Она снова жила, дышала. Мир казался ярким и жизнерадостным, в нем не было зла, не было боли. В нем был только Ричард, его губы, его смех, его улыбка и ямочки на щеках, его развивающиеся на ветру золотистые волосы. На мгновение ей захотелось уехать с ним далеко-далеко, колесить по всему миру, радоваться каждому мгновению, проведенному вместе, быть рядом. Просто быть рядом, чувствовать на себе его взгляд, полный почти магической власти, слушать бархатный мотив его чарующего голоса, любоваться им, слиться с ним одно целое. Захотелось сильно, почти до боли. Но только на мгновение…. Ведь это невозможное, невыполнимое желание.

Да?

Первое рабочее утро на этой неделе встретило ее в восемь утра, а на работе надо быть в девять. Она чувствовала слабость. Голова кружилась. Наверно, сказалось переутомление. Раньше на сборы ей хватало полчаса. Теперь она думала о том, что нужно уложить волосы, нанести макияж, выбрать что-то из подаренных Ричардом вещей. Ее удивляло его страсть к покупкам. За проведенные вместе три дня он расширил ее гардероб на столько, что ей вряд ли придется задумываться об обновках ближайшие несколько лет. Итак, выбор был велик, но Миле приглянулось темно-бардовое трикотажное платье. Элегантный покрой, короткая длина, строгие линии. Красный всегда шел ей. Подчеркивал насыщенный цвет ее волос, оттенял матовость и белизну кожи. Нашлись и высокие сапоги и сумка под цвет платья. Короткое черное пальто дополняло образ.

– Вы даже не позавтракаете? – спросил Грэг, столкнувшись с ней в холле. Мила испуганно вздрогнула, и чуть не потеряла равновесие. Голова закружилась еще сильнее.

– Нет, Грэг. Спасибо. – Слабым голосом сказала она. – Я уже вызвала такси. Тем более, я не голодна.

– Вы очень бледны, – обеспокоенно взглянул в ее лицо Стюарт.

– Просто немного устала. Не беспокойтесь. – Мягко улыбнулась Мила. – Передайте Ричарду, что я приеду вечером.

– Обязательно. Удачного дня, мадам.

– И вам, Грэг.

Под придирчивым оценивающим взглядом Леры, Мила снова почувствовала лучше. Этот взгляд льстил ей. Женщина внезапно поняла, как сильно изменилась. И не только внешне. Ричард подарил ей уверенность в себе, зарядил энергией и силой. Она больше не боялась трудностей, не пряталась и не стремилась к уединению и безликости. Наоборот, Мила ощущала в себе яростное желание выделиться из толпы, крикнуть на весь мир, заявить с гордостью: «Это я. Людмила Ларина. Я счастливая. Красивая. Я умная. Смотрите на меня. Восхищайтесь мной».

– Доброе утро, Валерия. – Бодро поприветствовала коллегу Ларина. Блондинка скривила губы в подобие улыбки.

– Все хорошеете. – Холодно заметила Валерия.

– Спасибо, Лерочка. – Мила махнула рукой и прошествовала в свой кабинет.

Алекс тоже встретил Ларину восхищенным взглядом.

– Вы великолепны, мадам. – Галантно произнес он.

– Спасибо, Алекс. А где Жанна? – Мила посмотрела на пустующее место за компьютером Зверевой. Странно, ведь Зверева обычно приходила первой. Лицо Розанова омрачилось.

– Хотел бы я знать. – Хмуро сказал он. В глазах мужчины читалось беспокойство. Ларина почувствовала смутную тревогу.

– Ты ей не звонил? – спросила она внезапно севшим голосом.

– Номер не отвечает. Может, жених увез ее куда-нибудь? – предположил он. МИла отрицательно покачала головой.

– Нет. Это вряд ли. Она бы нам обязательно сообщила. Ты же знаешь, какая она ответственная. За столько лет совместной работы лет ни одного опоздания. Ты звонил ей домой или на сотовый?

– По всем номерам. Звоню ей каждый час со вчерашнего дня. Она, как сквозь землю провалилась.

– Со вчерашнего, говоришь. – Мила села, почувствовав внезапную слабость, в глазах потемнело. – Я думаю, стоит сообщить в милицию.

– И что мы скажем? Может, позвонить этому ее Вадику? – Было видно, что Алексу высказанная идея не по душе, но беспокойство о любимой девушке было выше собственных чувств и эмоций.

– Я меня нет его номера. – Расстроено сказала Ларина.

– Но надо же что-то делать! – краска отлила от лица Розанова, плечи понуро опустились.

– Алекс, все будет хорошо. – Без особого энтузиазма сказала Мила. Она сама себе не поверила. Неопределенность пугала обоих, но Люда в глубине души чувствовала, что случилось самое плохое.

А в том, что шестое чувство не обмануло, Ларина поняла, когда в кабинете появился молодой симпатичный мужчина в строгом костюме с официальным непроницаемым выражением лица. Он попросил ее и Алекса представиться, затем предъявил значок. Еще один мент. Плохая примета.

– Я следователь, Вадим Розовский. Расследую дело об убийстве Олега Панченко. У меня для вас плохие новости. Боюсь, что вам придется проехать со мной в участок. Вам обоим. – Вежливо и бесстрастно произнес мужчина.

– А где Сизов? По-моему, он вел дело Панченко. – Подозрительно сощурила глаза Ларина. Молодой человек окинул ее оценивающим взглядом с головы до ног. Искренний интерес промелькнул в серых глазах следователя. Не смотря на охватившую Милу тревогу, она не могла не отметить, что Розовский довольно привлекательный мужчина, высокий, стройный, очень серьезный.

– Выяснились кое-какие подробности. Я веду особо сложные дела, гражданка Ларина. Сизов оказался недостаточно компетентным в данном уголовном деле. Есть еще вопросы? – он посмотрел ей в глаза. Мила почувствовала в висках биение его пульса. Неужели опять эти странные ощущения?

– Нет. – Она нахмурилась. Снова весь день придется просидеть в участке. Тут есть от чего впасть в уныние. Взгляд Вадима Розовского упал на растерянное лицо Розанова. На лице молодого следователя Мила прочитала какое-то подобие сожаления и сочувствия. Ей стало нечем дышать. Она вдруг явно осознала, точнее услышала. Вадим произнес это про себя, но она услышала. Жанна мертва.

– С чего начнем? – после короткой паузы, во время которой следователь и Мила изучали друг друга, произнес Розовский. Ларина признала про себя, что этот мент не вызывает в ней неприязни, как предыдущий.

– Только не заставляйте повторять меня все сначала. – С мольбой произнесла Людмила.

– Не буду. – Кивнул Вадим. Лицо его напряглось. – Я должен сообщить вам плохую новость. Труп вашей коллеги Жанны Зверевой выловили сегодня из реки. Симптомы смерти такие же, как у Панченко. Похоже, в городе орудует серийный маньяк. Но мы обязаны отработать все версии. Вы понимаете?

Итак, он сказал это вслух. Озвучил то, что Люда подслушала еще в офисе. Жанна мертва. Мила подняла на следователя полные слез глаза. Она не могла поверить, что жизнерадостной, веселой, сумасбродной, доброй, искренней, красивой Жанны больше нет. Она пыталась представить, как выглядело ее тело, когда его достали из воды и не могла. Странно, что, вообще, ей лезут в голову подобные мысли. Как страшно! Кто мог совершить такое? Жанна была молода и непосредственна, как дитя. И так искренна и полна жизни.

– Она была моей подругой. – Сквозь слезы прошептала Мила. Дыхание ее сбилось, руки инстинктивно сжались в кулаки.

– Мне очень жаль. Я понимаю, как тяжела для вас потеря близкого человека. И жаль, что именно мне пришлось сообщить вам трагическое известие. – Он сочувственно протянул ей платок. Мила испытала благодарность за поддержку и понимание от совершенно чужого человека. Он был искренен. Мила читала это в его глазах. Такие редкие качества в наше время.

– Когда? – этот вопрос очень волновал Людмилу.

– Время смерти двадцать один час двадцать третьего октября сего года. Плюс-минус пятнадцать минут.

– В субботу. – Прозвенел ее голос. Глаза широко распахнулись. Но ведь Ричард проводил ее. Неужели маньяк поджидал Жанну у дома?

– Да. – Кинул Вадим. – Мы отследили звонки с ее сотового. Она звонила вам в субботу около шести часов. О чем вы говорили?

– Ничего особенного. Она рассказала, как у нее дела, я – как у меня. Обычный разговор. – Мила солгала. Солгала осознанно. Почему она это сделала? Ответа не было. Был только страх. Это ведь не Ричард? Конечно, нет. Но милиции этого не докажешь. Им лишь бы свалить на кого угодно убийство и закрыть дело. Их обоих затаскают по допросам, разразится настоящий скандал. Толик узнает о ее шашнях с Милзом. Все узнают. Нет. Ей все это не нужно. Жанне все равно уже ничем не помочь. А ей надо как-то жить дальше. Возможно, она эгоистична. Но других вариантов Мила не видела.

– Хорошо. – Розовский внимательно смотрел на нее. Люда плакала. – Она не говорила вам, что у нее какие-то проблемы, может, она поругалась с кем-то?

– Нет. Жанна – абсолютно положительный неконфликтный человек. Ее все любят….любили. Господи, как же так?

– То есть, она не сказала ничего, что показалось бы вам подозрительным? А что-нибудь о своих дальнейших планах она говорила? – продолжал аккуратно пытать ее следователь.

– Нет. Ее жених сейчас в Москве. Она скучала дома одна. – Покачала головой Мила. – Вы сообщили ему?

– Да, он очень расстроен. – Кивнул Вадим. – Может быть, кофе?

– Нет, не стоит. Я не очень хорошо себя чувствую.

– А где вы были в субботу, Людмила?

– Дома. – Не моргнув глазом, соврала Мила. Розовский какое-то время изучал ее бледное лицо.

– Двоих из вашей компании уже нет в живых. Будьте осторожны. Очень вас прошу.