Текст книги "Люциана. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Алекс Джиллиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 39 страниц)
– На этот раз мы ничего не добавили. – успокоил его Джозеф. – Просто вино.
Джонни сделал небольшой глоток и тут же выплюнул солоноватую жидкость. Тошнота подкатила к горлу, желудок сжался от отвращения.
– Да это кровь! – яростно выкрикнул он. – Вы что совсем ненормальные?
– Мила, ты должна успокоить своего приятеля. Нам не нужны скандалы. – мягко попросил Джозеф.
– Он больше не будет. – Милена повернулась к Грэю. – Джонни, я же предупреждала тебя. Это действительно кровь.
Джонатан оторопело смотрел на нее. У него кружилась голова, земля уходила из под ног. Так не могло больше продолжаться. Это сумасшествие….
– Эй, ты совсем бледный. – тревожно заметила Милена. – Я провожу тебя до комнаты. Ты должен отдохнуть.
Она уверенно повела его обратно в номера. Джонатан уже ничего не спрашивал и не сопротивлялся. Апатия, усталость и безучастность к происходящему захлестнули его. Милена была сама внимательность. Она уложила его на кровать, накрыла пледом и даже поцеловала легким невинным поцелуем.
– Я запру дверь. – прошептала она. – Это для твоей же безопасности. Мне нужно ненадолго отлучится, а потом я вернусь.
– Обязательно улетим, но немного позже. Нужно узнать, куда следует лететь. – она нежно улыбнулась. – Спи, Джонатан.
Элизабет Грэй не могла уснуть. Она ворочалась на своей огромной королевской кровати с боку на бок, на желаемое забвение не приходило. Тревога и сомнение рвали ее душу на куски. Она чувствовала себя разбитой, несчастной и одинокой. Впервые после окончание университета, Джонатан не ночевал дома. Ее любимый сын, е радость, ее гордость и надежда, на то, что он проживет свою жизнь более насыщенно и достойно. Она отдала ему все, что у нее было, все самое лучшее, а он оставил ее, выбрав незнакомую женщину, которая оказалась намного старше его. Она приготовилась в очередной раз пожалеть себя, когда вдруг внизу позвонили в дверь. Странно, что охрана не предупредила о посетителях. Они могли не сообщить, если только это был…. Джон! Женщина вскочила с кровати и накинув пеньюар, бросилась вниз, чуть не свалившись с лестницы и потеряв тапочку, распахнула дверь…. Радостная улыбка сползла с ее лица, сменившись отчуждением и легким недоумением.
– Милена Мортимер. – произнесла она имя визитера. – Что вам нужно?
– А где де аристократическая вежливость, Бетти Грэй? – гостья улыбнулась, сверкнув белизной зубов. Глаза ее таинственно сверкали в отблесках рассвета. Черные волосы отливали синевой.
Элизабет посторонилась, позволяя Милене войти. Она гордо выпрямила спину и приготовилась высказать этой женщине все, что она о ней думает. Никто так просто не украдет у нее сына. Элизабет Грэй не сдается без боя.
Милена тем временем бесшумно вошла. Лиз удивилась ее врожденной грации и выдержанности. Она спокойно и безмятежно ей улыбалась, словно ничего и не произошло.
– У вас очень уютная гостиная. Я забыла сказать вам это вечером. Бетти, у вас превосходный вкус. – Милена приторно улыбнулась и посмотрела на чернеющие угли в камине. – Немного холодновато.
Милена отвернулась от камина, в котором, как по взмаху волшебной палочки, вспыхнул огонь.
– Теперь гораздо лучше. – удовлетворенно произнесла он. Элизабет потеряла дар речи. – Как вас это удалось? И как вы прошли мимо охраны?
– Все это мелочи, Бетти. Не стоит тратить на них наше время. – Милена сдвинула бровки и нахмурилась.
– Зачем вы пришли? – холодно спросила Элизабет, взяв себя в руки.
– Я пришла сказать, что вы напрасно тешите себя надеждой. Он не вернется. – Милена заглянула в бледно-голубые глаза, в глубине которых застыл страх. – Ничего не говорите. Вы удивлены, расстроены. Я понимаю.
Милена подошла ближе и положила руку на ее плечо. Во взгляде ее читалось сожаление и сочувствие. Элизабет взирала на нее с искренним недоумением.
– Я знаю, что такое одиночество. – продолжила Милена слегка хрипловатым голосом. – Я знаю, как это больно – терять надежду. Но когда вы осознаете, что все тщетно, вам станет гораздо легче. Правда всегда лучше, чем ложь. Она ранит, но вносит ясность в мысли, и мы учимся жить без иллюзий.
– О чем вы говорите? – пошептала Элизабет, широко распахнув глаза. Милена отметила про себя, что без макияжа, всего этого гламурного блеска и прически миссис Грэй выглядит намного моложе. Боже, как она беззащитна.
– Прекратите ждать его. Я знаю, что он заставил вас забыть, оставив надежду и смутные ожидания. Ими вы и живете, для него вы хотите сохранить свою красоту, для него вы растили сына таким умным, интеллигентным, начитанным. Я знаю, что он бы гордился вами и Джонатаном. Он любил вас. Только вы ушли живой из его объятий.
– О чем вы говорите? – голос Элизабет задрожал. В глазах застыло отчаянье.
– О любви, о чувстве вины, с которым вы живете так много лет, о надеждах, которым не суждено сбыться и одиночестве, которое никогда вас не оставит. Но вашей вины нет. Это было предопределено. Судьба…. Я не верю в это слово. Но в вашем случае, решаете не вы.
– Где мой сын? Кого я не должна ждать? – яростно спросила Лиз, скидывая руку Милены со своего плеча.
Мисс Мортимер печально улыбнулась, и засунув руку в карман своего черного плаща, достала сверкающее золотое украшение. Краска отлила от лица Элизабет, она потрясенно смотрела на качающийся на цепочке кулон. Она узнала семейную реликвию, которая таинственно пропала еще до рождения Джонатана.
– Узнаете? – мягко поинтересовалась Милена.
– Откуда это у вас? – изумление смешанное со страхом отразилось на лице Элизабет.
– Я забрала этот древний орден у того, кому вы его отдали. Помните? – Милена пронзила ее своим взглядом. – Вы помните, но не можете заставить себя признать, что все это не сон. Что все это действительно было. Я не оставлю вам орден, но верну вам то, что он хотел забрать. Ваши воспоминания.
– Нет. – Элизабет отшатнулась и попятилась назад, пока не уперлась в стену. Взгляд Милены Мортимер неумолимо преследовал ее, копаясь в лабиринтах ее подсознания. – Не надо, прошу вас. Я не хочу. – Женщина закрыла лицо ладонями.
– Бетти Грэй, он не вернется. – повторила мисс Мортимер. – Никогда.
Она быстро, так быстро, что Элизабет, не успела уловить ее движений, приблизилась к ней и вложила кулон в холодные дрожащие пальцы. Из-под сомкнутых ресниц Лиз потекли слезы, горькие, отчаянные, бесконечные….
– Ларри…. – прошептала она, сжимая в руке то, что однажды отдала мужчине с загадочным темным взглядом, мужчине, чью внешность до мелочей унаследовал ее сын, мужчине, которого она любила и ждала все эти долгие годы. Осев на пол, Элизабет в голос зарыдала. Склонившись, Милена обняла бьющуюся дрожащую женщину. Сейчас их боль была такой похожей. И Мила впервые пожалела, что не может плакать, не способна….
– Почему? – подняв на нее полный душевной муки взгляд, спросила Элизабет. Нечеловеческое страдание отразилось в потемневших от боли глазах. – Почему он не нашел меня?
– Он не мог, Бетти Грэй. – мягко проговорила Милена, гладя ее волосы. – Я убила его.
– Нет– нет. – закричала Элизабет, набрасываясь на Милену с кулаками. Она с легкостью удерживала ее, не давая причинить себе боль. – Зачем? Как ты могла? Я же любила его….
– Я знаю, Бетти. – схватив ее руки, произнесла Мила. – Он тоже знал об этом. И он любил тебя. Но Ларри Ланкастер был чудовищем, убийцей. Иногда одной любви мало, чтобы изменить звериную сущность. Он ушел, потому что напугался, что однажды убьет и тебя. Я прочитала это в его глазах перед смертью. Но не было дня, когда бы он не думал о тебе. Мы все животные, но полюбив, становимся уязвимыми, а это для нас непозволительная роскошь.
– Зачем? Зачем ты заставила меня вспомнить? – Элизабет бессильно опустила руки, слезы ручьями текли по бледным щекам.
– А ты и не забывала. – Милена взяла золотой орден из ослабших пальцев. – Я верну его.
– Где мой сын? Что ты с ним сделала?
– Ничего, но и его тоже не стоит ждать. Тьму не обманешь. Однажды прикоснувшись к ней, уже не освободиться, и рано или поздно приходится расплачиваться. Я заберу у тебя то, что ты нам задолжала.
– Нет. Нет. Только не Джонатан. Ты не можешь забрать их обоих. Ты убиваешь меня!. – отчаянно воскликнула Элизабет.
– Он никогда не принадлежал тебе, Бетти. Прости.
Элизабет попыталась задержать гостью, но она испарилась, словно дым, оставив только боль и страдание. Упав на пол, Элизабет поджала колени к груди и бессильно закричала. Это был вопль отчаянья. О ком в этот момент она убивалась больше? О сыне или о потерянной любви?
Джонатан не слышал, как вернулась Милена. Он успел заснуть, и точно не знал, как долго ее не было. Открыв глаза, Джон увидел ее стоявшей у окна. Что она все время высматривает? Или ждет кого-то. Он бы очень хотел понаблюдать за ней незаметно, но она прекрасно знала, что он проснулся. Рассвет прокрался в комнату, солнечные луны доползли до полога кровати. И в утреннем свете Милена выглядела еще бледнее и неестественней, чем обычно. Причем, это не грим, а натуральный цвет кожи. Ее безупречный профиль был неподвижен, словно она собралась позировать художнику, руки сложены на груди, плечи выпрямлены.
– Почему ты всегда так напряжена? – спросил Джонатан, приподнимаясь и облокачиваясь на подушки. Милена повернулась к нему. Ее глаза были бесцветными и прозрачными, как ледышки. Жуткое зрелище на фоне бледного с синевой лица.
– Страшно? – саркастично спросила она. – Мы стараемся не появляться днем. Слишком явным становится отличие от людей. А напряжена я по одной причине. Мой статус подразумевает постоянный риск нападения. Против меня готовится заговор. Многих не устраивают мои законы.
– Где ты была? – удовлетворившись ответом, поинтересовался Джонатан.
– Навещала твою мать.
– Зачем, позволь узнать?
– Хотела ее успокоить, но только расстроила.
– Что ты ей сказала? – Джонатан привстал откидывая одеяло. Взгляд Милены прошелся по обнаженному торсу и темной поросли внизу живота, скрывающейся за ремнем джинсов. В глазах ее отразилось странное животное чувство. Джонни почувствовал себя неловко, захотелось прикрыться. Черт, а ведь это страх. Он боится ее. Это очень-очень плохо.
– Я сказала ей правду. Ты будешь удивлен, но она прекрасно помнит твоего отца. – Милена улыбнулась. Джонатан обратил внимание на ее клыки, которые казались длиннее, чем раньше. Она стала медленно приближаться. Джон прижался спиной к спинке кровати, похолодев от ужаса. Глаза женщины заполнила чернота.
– Господи боже. – пробормотал Джонатан. Его прошиб холодный пот. Хотелось бежать, но он не мог пошевелиться, словно беззащитный кролик перед удавом.
– Ты хотел, чтобы я перестала тебя гипнотизировать. Сейчас ты почувствуешь, как малоприятно сохранять здравый смысл во время моих поцелуев. – он не успел заметить, как она переместилась на кровать. Мгновение и она уже сидит на нем верхом, сжимая его своими сильными бедрами. Черные волосы, словно змеи вились вокруг ее лица, падали ему на грудь. Сердце бешено колотилось в груди, он задыхался, но на этот раз вовсе не от страсти. Его парализовал страх. Черные глазницы были уже совсем близко, горячее дыхание обжигало его грудь, когда Милена наклонилась к нему. Он почувствовал, как острые клыки беспощадно вонзаются в его плечо. Ни нежности, ни страсти. Она вся дышала звериной яростью и злостью. Джонатан отчаянно вцепился в ее волосы, но в это момент боль отступила, и он почувствовал, как в него потекла сила вперемешку с видениями, обрывками фраз, прерывистым шепотом, вспышками разноцветных огней. Все вокруг окрасилось в розовый цвет, он словно падал в пропасть, а потом снова поднимался и летел все выше и выше от земли, в самое небо, к звездам во тьму. Неведомый доселе экстаз охватил его и понес все дальше по лабиринтам чужих жизней и мыслей. Пока на склоне холма он не увидел ЕЕ. Полуголую и прекрасную, черные волосы раскиданы по плечам, обрывки платья едва прикрывают обнаженное тело. В глазах решимость, клыки обнажены в зверином оскале. Еще один шаг и она упадет в пропасть. Горстка камней сорвалась и полетела вниз, несколько летучих мышей и страшные черные птицы окружили загнанную в ловушку женщину. Преследователи были уже близко. Джон слышит их крики. Их предводитель уже знаком ему. Это Ричард, безжалостное выражение его лица не оставляет сомнений в его решимости убить ЕЕ. В его руке зажат кинжал, длинное серебряное лезвие зловеще сверкает в лунном свете. Он без промедление вонзает его в грудь женщины….Не боль, не страх, а тень удивления и радости мелькает в ее взгляде….
Джонатан открыл глаза. Снова был день и солнце. Милена смотрела на него с холодным отчуждением.
– Этого он не рассказал тебе? Он убил меня дважды и убьет снова. – прошептала она. Румянец вернулся на ее щеки, сделав ее снова похожей на человека.
– Прости, я была груба. – извинилась она. – Не успела поесть по дороге домой. Рана будет болеть несколько дней. Больше я постараюсь не прикасаться к тебе. Я чуть не убила тебя. – протянув руку Милена дотронулась до кровавых отметин на его плече. Ошеломленный и полуживой от пережитого страха, Джонатан не нашел сил откинуть ее руку. – Теперь любовь не кажется такой сладкой? – она почти нежно смотрела на него. – Ты уже не узнаешь во мне ту, которую недавно любил?
– Что ты сделал с Элизабет? – хрипло повторил свой вопрос Джон.
– Ничего. Я не кусала ее, если ты об этом. – Мила мягко улыбнулась.
– Почему я все время слышу его имя в твоих мыслях? – Джонатан посмотрел на нее изучающим взглядом. – Из-за него ты так страдаешь?
– А с чего ты взял, что я страдаю? – она выглядела невозмутимо и даже вызывающе, но в глубине зеленых глаз мелькала бездна отчаянья и боли. Джонатан инстинктивно потянулся к ней. Не смотря на то, что она сейчас продемонстрировала, он чувствовал, что она сама не рада тому, что творит. Она заложница своего безумия, несчастная женщина, которой действительно нужна его помощь. Милена не стала вырываться, когда он притянул ее к своей груди.
– Расскажи мне. – прошептал он, целуя ее шелковистые волосы. Милена подняла на него свои глаза, слабая улыбка тронула красивые губы.
– Ты все видел сам. – сказала она тихо. Джонатан нежно ласкал ее плечи осторожными легкими прикосновениями.
– Я много, что видел. Кто все эти мужчины?
– Зачем тебе это знать?
– Мне важно понять, что причиняет тебе боль. – Джон приподнял ее лицо за подбородок. – Я люблю тебя не смотря ни на что. Мне безразлично твое прошлое. Я просто хочу разделить твою жизнь, какой бы она не была.
– Ты уверен? – она горько улыбалась. – Боюсь, что ты не ведаешь, о чем говоришь. Потерять друзей, близких, все то, чем ты живешь и заменить на сомнительное существование в царстве мрака, где каждый день приходиться бороться со своим собственным зверем, чтобы он не поглотил тебя целиком, не подчинил своей воли. Ничто и никто уже не вернет прежней жизни, останется только боль и сожаление, черная тоска и злость. Только это. А когда уйдет и любовь, тебя настигнет пустота и одиночество, холодное и отчаянное, безнадежное, вечное….
– Позволь мне самому решать. – он пропустил ее речь мимо ушей. – А кольцо на твоей руке. – вспомнил он. – Ты была замужем?
– Да. В прошлой жизни. – ответила Милена. – Очень давно. У меня была работа, которая меня не интересовала, но выполняла я ее ответственно и умело и в последствии даже стала большим начальником, друзья, которым не было до меня дела, муж, которого я не любила. Я ничего из себя не представляла. Бесцветная, холодная, уставшая и безразличная. А Ричард… – голос ее дрогнул. – Он научил меня жить по-настоящему. Я вдруг почувствовала себя живой, настоящей, красивой и сильной. Я поняла, что была сама виновата в своей безликости. Появились настоящие друзья, энергия била во мне ключом, мир окрасился во все цвета радуги. Это необыкновенно, Джонни, но так мимолетно. За неделю я успела взлететь в небеса и больно разбиться о землю. Мир рухнул, когда он исчез из моей жизни. Но я не хотела вечно страдать и заменила его другим мужчиной. Только ведь себя не обманешь. А мы все время лгали, мы оба. А что теперь? Пустота и ненависть. Джонни, любовь разрушает все, что мы пытаемся строить, она душит, уничтожает, делает нас уязвимыми и слабыми.
– Но ты не испытываешь ненависти. – Джонатан обхватил ладонями ее лицо. Его глаза светились нежностью. – Он сказал, мне, что ты опасна. Это так. Но…. Милена, кем бы ты не была, хоть демоницей ада, хоть Повелительницей вампиров, ничто не изменит моих чувств к тебе. Для меня сейчас настоящая только любовь. Я ничего не желаю больше знать.
– Я также думала, но позже, горько плача, на могиле своей подруги, я поняла, что не хочу вечно терять близких людей. Это выше моих сил. Но у меня не было иного выхода. Я должна была остановить хаос, который царил в клане пьющих кровь. Я до сих пор изредка возвращаюсь в родной город, незримой для окружающих и наблюдаю за жизнью друзей. Они все еще помнят обо мне. Однажды они все умрут, а я останусь такой же, как сейчас. Только я.
– Пожалуйста, не думай об этом. Не сейчас. Просто будь со мной, доверься мне. – он наклонился и нежно прикоснулся к ее губам.
– Как я могу довериться тебе, если ты не веришь мне? – она отстранилась на мгновение, чтобы заглянуть в темные глаза. – Почему ты сейчас опять подумал о Карле?
– У тебя с ним точно ничего нет?
Милена яростно влепила ему пощечину и вскочила.
– Знаешь что, мальчишка? – громко спросила она, гневно сверкая глазами. – Я устала от твоей ревности. Однажды я обязательно пересплю с Карлом, раз тебе этого так хочется.
Джон усмехнулся. Сейчас она ругалась, как самая обыкновенная женщина.
– Чему ты радуешься? – удивленно спросила она.
– Иди ко мне. – Джонатан протянул руку. – Я хочу доказать тебе, что лучше меня у тебя никого не может быть. А Карл просто самодовольный щенок.
– Слышал бы тебя Анжуйский. – Мила покачала головой, смягчившись. Честно говоря, она была не против немного расслабиться в теплых объятиях настоящего мужчины, хотя он и невероятный ревнивец. А разве не этого ей всегда не хватало в Ричарде?
– Нет. – Джон положил палец на ее губы. – Только без него. Перестань думать о нем, Милена. В постели нас должно быть двое. Только ты и я.
Глава 8
Все преступленья вольности моей
Ты положи с моей любовью рядом,
Представь на строгий суд твоих очей,
Но не казни меня смертельным взглядом.
Я виноват. Но вся моя вина
Покажет, как любовь твоя верна
В.Шекспир
Милена вышла из душа и застала Джонатана все еще нежившимся в постели. Он выглядел утомленным, но счастливым. Несколько минут назад она испытывала тоже самое. Но теперь в душе ее вновь разрасталась пустота и неуловимое чувство вины. Но перед кем? Уж не перед Ричардом ли, который только и делал, что изменял ей направо и налево все восемь совместно проведенных лет? Он мечтал освободиться от нее, и она позволила ему это. Сейчас Ричард наверняка планирует уничтожить ее или свергнуть, лишить власти, растоптать. Так почему же при мысли о нем, ее сердце замирает и хочется кричать и рушить все вокруг себя? Почему она не может вырвать его образ из своей памяти, стереть из сердца, заглушить этот крик души. Как же она устала, как устала.
– Давай начнем. – Милена решительно подошла к кровати протянула Джонатану орден. – Читай.
Грэй был немного обескуражен переменой ее настроения. Куда делась страстная нежная женщина, трепещущая и бьющаяся в его объятиях? Он взял кулон в свои ладонь. Он слабо верил, что произнесенная выгравированная на металле надпись сотворит какое-то чудо, но в последнее время столько всего произошло, что удивляться, если что-то и произойдет, он не станет. Джонатан посмотрел в холодные требовательные глаза.
– Ты уверена, что это сработает? – спросил он. Милена кивнула. Джонатан обреченно вздохнул. Ему шестое чувство подсказывало, что этого не следует делать, но оно в последнее время частенько его подводило.
Он прочитал первое слово и замер. Ничего не изменилось. Мила нахмурилась.
– Продолжай. – потребовала она нетерпеливо.
Джонатан дочитал надпись и огляделся. Воздух завибрировал, начал утолщаться, а потом словно раздвинулся и он увидел потрясающе красивый храм. Высокий купол потолка и залитый солнечным светом алтарь в центре которого находился огромный крест с распятым Христом.
– Ты видишь это? – потрясенно произнес Джонатан, не веря своим глазам.
– Что? – Мила растеряно озиралась. – Что ты видишь? Где меч?
– У основания распятия. Я знаю, где это. – Джонатан возбужденно вскочил. – Храм Спасителя в Иерусалиме.
Видение рассеялось так же внезапно, как и появилось. И это все? Так просто? Честно говоря, он ожидал определенных трудностей и препятствий, а надо было просто прочитать пару слов на древнем языке.
Милена порывисто обняла его, но тут же взяла себя в руки и отстранилась, сдержанно улыбаясь.
– По-крайней мере, мы теперь знаем, куда нужно ехать. Спасибо, Джонатан. Ты не подвел меня. Я это ценю.
– Я рад. – Джон прикоснулся к ее руке и сжал ее. – Что мы сделаем с мечом?
– Его нужно уничтожить. – с мрачной уверенностью объявила Милена. – Правда, я не уверена, что это можно сделать. Его сотворили Боги.
– Может, просто перепрячем? – предложил Джонатан. Но она так на него посмотрела, что он сконфуженно умолк, почувствовав себя полнейшим дураком.
– Его можно спрятать, но тогда мне придется тебя убить. – усмехнулась она вполне серьезно. – Любой вампир с легкостью прочитает твои мысли. Видишь ли, Джонни, мое положение очень выгодно потому, что, если я не захочу, то никто не прочитает мои мысли, но я вижу всех остальных, словно раскрытую книгу. Я научу ставить тебя заслоны от вторжений ненужных личностей, но старые вампиры, прожившие более ста лет, могут с легкостью их взломать. Мы все связаны между собой и черпаем силу друг из друга. Ни один человек не устоит против коллективного разума.
– Есть одна проблема. – Джонатан улыбнулся. Милена вопросительно приподняла брови. – Я не верю в вампиров. Ты меня не убедила.
– Ты упрямый молодой осел. – вздохнула она, распахивая шкаф. Она принялась быстро перебирать многочисленные вешалки с одеждой, преимущественно черно-красных тонов.
– Куда-то собираешься? – поинтересовался Джонатан.
– Да, я сама поеду за билетами. Нужен твой паспорт.
– А как же твои приспешники? Мы могли бы еще немного побыть в уединении. Поручи это Клэр или еще кому-нибудь. – Джонатан растянул губы в улыбке и откинул край одеяла, приглашая ее к себе. Милена покачала головой и погрозила пальцем, пряча улыбку.
– Мальчишка, что за пошлые мысли в твоей голове. – вздохнув, пробурчала она, извлекая из шкафа шерстяной черный с серыми и белыми вставками брючный костюм.
– Почему же пошлые? Я просто хочу любить женщину. – он лукаво улыбнулся.
– Извини, но я уже устала от твоей любви, дорогой. Мне нужно идти. – не стесняясь, Милена скинула банный халат и принялась одеваться. Она не надела нижнее белье, только шелковые чулки с ажурными резинками. Джон с трудом сдержался, чтобы не наброситься на нее.
– Остынь, малыш. – она насмешливо посмотрела в пылающие от страсти глаза. – И постарайся никуда не выходить, не разговаривая с моими как ты выразился приспешниками, никто не должен знать, куда мы едем. Ясно? Пока я рядом, никто не осмелится забраться в твою голову, но без меня, ты в опасности.
Милена застегнула маленькие перламутровые пуговки у самого горла и оправила юбку карандаш чуть выше колена. Строгий жакет и белоснежный шелковый шарф закончили утонченный стильный и очень консервативный образ. Но чтобы не одевала эта женщина, ее сексуальность, чувственность бросалась в глаза. Эротизмом было пропитано каждое движение, каждый жест, каждое слово, произнесенное томным низким голосом. Приподнятые брови, вздернутый надменный носик, приоткрытые в снисходительной полуулыбке губы, длинная изящная шея – Джон смотрел на нее, затаив дыхание, наслаждаясь этим зрелищем. Милена подняла руки, чтобы заколоть на затылке волосы, жакет сильно натянулся на высокой упругой груди. Посторонний человек никогда бы не догадался, что на ней нет белья. Джон готов был застонать, настолько сильно было пронзившее его желание. Мила видимо почувствовала исходящие от него флюиды, и больше не дразнясь, опустила руки.
– Я скоро вернусь. – улыбнулась она, словно строгая мамочка. Джон не хотел ничего слушать. Отбросив одеяло в сторону, абсолютно обнаженный он уже шествовал в ее направлении. Милена попятилась, но он заметил, как задрожали ее губы. Она хотела его не меньше, чем он ее….
Через полчаса ей пришлось заново одеваться и приводить себя в порядок. Она непрестанно ругалась и ворчала, но Джонатан демонстративно развернулся и отправился в душ. Мила улыбнулась, глядя ему вслед. Наверно, она все же могла бы привыкнуть к его присутствию в своей жизни, но вряд ли это возможно. Он станет оборотнем, таково было ее решение, еще до того, как она его узнала. А своих решений она не меняет. Узнав, какой сюрприз она ему подготовила, Джон скорее всего возненавидит ее, а если и нет, то вступать в связь с оборотнем очень неразумно со стороны Повелительницы.
Милена столкнулась в коридоре с Джозефом, почтительно склонившем голову, завидев ее.
– Доброе утро, решила прогуляться? – поинтересовался он с вежливой улыбкой.
– Да, Джо. – кивнула она и сухо добавила. – Я уеду сегодня.
– Одна?
– Конечно. – она удивленно вскинула брови.
– А как же ваш юный друг?
– Я не знаю. – Мила равнодушно пожала плечами. – Извини, мне нужно идти.
– Конечно, я тоже тороплюсь. Пора отдохнуть.
Мила слабо улыбнулась и прошла мимо него. Она знала, что он подозрительно долго смотрит ей вслед. Неужели и Джозеф не на ее стороне? Но его мыли были вполне миролюбивы и чисты. Наверно, у нее просто разыгралось воображение.
Джонатан вышел из душа и обнаружил, что его сумасшедшая вампирша уже испарилась. Ему не очень хотелось оставаться одному. В голову лезли сомнения и нехорошие мысли. Он снова начинал все взвешивать, анализировать, раскладывать по полочкам, но ничего не выходило. Каждый раз он попадал в тупик. Все прочитанные им книги и заслушанные лекции и семинары не могли объяснить того, что с ним происходило. Джон чувствовал себя несмышленым мальчишкой, столкнувшимся с чем-то необъяснимым и неординарным.
Растрепав влажные волосы, он постарался отогнать все мысли и ощутил, что очень голоден. А Милена строго настрого наказала ему никуда не выходить. Что же делать? Джон подошел к окну. Город давно проснулся. Люди суетливо бежали по тротуарам, иногда обгоняя автомобили, стоявшие в вечных заторах. Погода уже успела смениться, солнце спряталось за тучи, из которых вот – вот обрушится дождь.
Зазвонил его сотовый телефон, брошенный на тумбочке возле кровати. Джон и забыл, что брал его с собой. Наверно, мама беспокоится. Но это была не она.
– Привет, Джон, это Элис Уайт. – произнес бодрый жизнерадостный голос.
– Элис? – Грэй удивился. Господи, он совсем забыл, что существуют другие женщины, кроме Милены Мортимер.
– Да. Ты что с луны свалился. Куда ты пропал? Ты еще не уехал?
– Нет. А ты откуда знаешь, что я собираюсь покинуть Лондон? – поинтересовался Джонатан.
– Кристина сказала, что ты ей звонил вчера поздно вечером. Мы решили устроить прощальный обед. У тебя есть пару часов для нас? Во сколько вылет? И кстати, куда, ты летишь?
– Боюсь, что не хочу это обсуждать. Но думаю, что пара часов у меня есть. К тому же, я не прочь съесть чего-нибудь.
– Вот и здорово. Пиши адрес.
Джонатан накарябал адрес на салфетке.
– Это не кафе? – нахмурился он.
– Нет. Я решила свалить от тетки и сняла квартирку неподалеку от твоего офиса.
– Ясно. – кивнул Джонатан. – Скоро буду.
Грэй поспешно оделся. Милена придет в ярость, но он не ее пленник и имеет право попрощаться с друзьями. Он осторожно покинул комнату, прокрался по пустому коридору. Клуб был закрыт, что очень его обрадовало. Он столкнулся только с сонным охранником, который открыл ему дверь. Луис даже не взглянул на него и был весьма раздражен тем, что его потревожили.
– Я вернусь через пару часиков. Передашь Милене, что я взял с собой телефон. Пусть позвонит мне, если раньше вернется.
– Окей. – хмуро кивнул Луис.
Джон обнаружил свою машину возле клуба. Наверно, стоит ее отогнать домой. Однако встречаться с матерью ему не хотелось. Пусть думает, что он уже уехал. Странно, что она еще ни разу не позвонила. Что, если Милена обманула его? Джон сел в автомобиль и набрал номер Элизабет.
– Алле. – растягивая буквы заплетающимся языком ответила его мать.
– Привет, мам, это я. Как ты? – встревожено спросил он.
– Я пьяная, как последняя алкоголичка. И у меня есть еще много-много спиртного. Сынок, ты улетел?
– Мам, что значит, пьяная? Что случилось?
– Твой папа умер, Джонни. – она принялась всхлипывать в трубку.
– Мам, я вообще-то в курсе. Папа умер пять лет назад. – напряженно ответил Джонатан. Она догадывался, зачем Милена ходила к его матери. Чертова психопатка, что она себе позволяет! Это уже перебор.
– Нет. Я должна кое-что тебе сказать. – Элизабет громко всхлипнула. – Я изменила Эдварду. Твой настоящий отец не он. Джонни, прости меня. Ты должен отделаться от этой женщины. Она убила Ларри. Она убила твоего отца.
– Мама, успокойся. Не знаю, что наговорила тебе Милена, но ты не должна ей верить. Она не вполне вменяема. Она тебя заставила поверить в выдуманную ею историю. Это не правда. Мой отец – Эдвард Грэй. И ты никогда ему не изменяла. – спокойно произнес Джонатан. – Мам, ты должна понять, что тебя просто загипнотизировали, засунули в твою голову этот бред, а ты поверила.
– Я нашла фотографии, Джон. – тихо выдохнула Элизабет. – Когда я все вспомнила, то зашла в свою комнату и нашла за портретом Эдварда тайник. Там фотографии, письма, подарки и мой дневник.
– Тебе могли это подбросить.
– Нет. Я знаю, что это правда. Всегда знала, но не хотела вспоминать, потому что боялась, что он заберет тебя. Джон, Ларри был не простым человеком. И твоя подруга тоже не человек. Она сказала, что я больше никогда тебя не увижу. Она собирается сделать тебя таким же, как она.
– Мама, позвони психотерапевту. Он поможет. Все наладится, я обещаю. Я скоро вернусь. Не плачь, пожалуйста. Все оказалось гораздо проще, чем мы думали, и моя поездка будет недолгой. Я позвоню тебе завтра. – Джон отключил телефон. Сердце оглушительно билось в груди. Ярость переполнила его. Зачем Милене понадобилось сводить его мать с ума? Что ей это дает? Какой во всем этом смысл? Господи, она совсем свихнулась!
Джон ударил по рули и выругался. Никуда он с ней не поедет! Пусть сама катит в свой Иерусалим. Он сказал ей, где искать этот чертов меч. С него хватит этого сумасшедшего дома. Он не оставит мать в таком состоянии.
