Текст книги "Люциана. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Алекс Джиллиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 39 страниц)
ГЛАВА 5
Ночью ему приснился кошмар. Но не простой, а с эротическим уклоном. Сон не был оборванным или размытым. Он был на удивление реальным, словно Джон смотрел цветной фильм хорошего качества. Обычно в его сновидениях он сам был основным участником, и все события, происходящие во сне были связаны с ним, но на этот раз Джонатан оказался в роли наблюдателя. Он даже не был уверен, что это сон, уж больно реальной была картинка. Сначала он очутился в темном замкнутом помещении, где не было ни света, ни окон, ни единого движения воздуха. Только отблески огня с факела, прикрепленного к стене, влажной, неровной, покрытой плесенью и мхом каменной стене, по которой ползали отвратительные насекомые. Наблюдения натолкнули Джонатана на то, что, скорее всего, он оказался в пещере, которая находится в близком расстоянии от воды, возможно, в прибрежных скалах, и судя по ужасному едкому запаху, в ней кто-то недавно умер. Из-за царящего в небольшом пространстве сумрака он не сразу заметил мужчину и женщину, лежавших на лохматой шкуре неизвестного животного у дальней стены. Свет до туда почти не добирался, но Джон видел, как светятся их белоснежные обнаженные тела в темноте. Сначала, Грэй решил, что именно они и умерли, и издают отвратительный трупный запах, но внезапно женщина пошевелилась. Она села и отблеск факела упал на ее лицо. Джон едва подавил рвущийся из горла крик. Это было лице Милены Мортимер, но в тоже время, Джонатан нутром чувствовал, что это не она, не смотря на невероятное сходство. Он еще больше был поражен, когда ее плечи обняли крепкие мужские руки, темноволосая голова склонилась к ней, что-то нашептывая на ухо. Это было непостижимо, но у мужчины было его лицо, только волосы намного длиннее, и что-то отталкивающее животное светилось в глазах. Джонатан коснулся своего лица и вспомнил разговор за ужином, где речь шла об астральных двойниках. Но ведь это невозможно. Что это такое? Проекция из прошлого? Или они с Миленой являются реинкарнацией этих людей. Осознание того, что это сон немного расслабила напряженные нервы Грэя. С самого детства он легко отличал сон от реальности, и даже частенько допридумывал сюжеты своих снов, если они ему нравились. Но на этот раз Джонатан решил пустить все на самотек и посмотреть, чем закончиться жуткий сон. Ему казалось, что он оказался в совершенно другом времени, далеком, очень далеком от наших дней. Все в этом странном месте попахивало язычеством и смертью. Лицо женщины не было тронуто ни пинцетом, ни косметикой, ногти коротко подстрижены, неухоженные волосы. И что им делать в вонючей пещере на звериной шкуре абсолютно без одежды? Они были похожи на парочку древних людей, такими же примитивными казались их глаза, в которых отражалась зверина жесткость. Возможно, охотники-одиночки, отбившиеся от племени, но почему их лица повторяют черты его и Милены? Как они могут быть связаны с этим? Даже во сне Джон не мог не анализировать увиденное. Женщина медленно поднялась. Кошачья грация и пластичность движение вновь напомнили ему о Милене Мортимер. Она оказалась не совеем обнаженной, на бедрах свисал какой-то обрывок материи, грудь заслоняли длинные волосы. Мужчина с лицом Джонатана наблюдал за ней с неприкрытым желанием и обожанием. Взгляд хозяина сна скользнул левее, и обнаружил то, что издавало вызывающий рвотный рефлекс запах, который почему-то не действовал на постояльцев пещеры. Рядом с их ложем на каменном полу лежали тела двух совсем юных девушек в простых белых платьях. Такие носили сельские женщины в 10–11 веках. Если это действительно древние предки, тогда они были убийцами. Этот вариант Джону совсем не нравился, и он решил, что сон – комплексный результат вечернего разговора обо всякой ерунде.
– Не пора ли прибраться? – произнесла женщина голосом Милены. – Позови Ричарда, пусть он уберет тела и приведет свежую кровь. Я голодна.
"Свежая кровь"? Они точно убийцы. Каннибалы?
Мужчина поднялся. Он в отличии от женщины был одет в брюки, причем неплохого покроя и из дорогой ткани, хоть и весьма потрепанные. Возможно, он принадлежал к более высокому обществу, но что делал он в пещере? Джон наблюдал, как мужчина неспешно проследовал вдоль стены и открыл вход, в соседнее ответвление, завешанное бурой шкурой, которая, скорее всего, принадлежала когда-то крупному медведю. Другая пещера была гораздо больших размеров. То, что увидел там Джонатан, заставила его содрогнуться от ужаса. Несколько женщины, связанных веревкой, еще живые, но онемевшие от страха, лежали прямо на полу, их одежда была рваной и окровавленной, руки и ноги в ссадинах, словно их волокли сюда, или они пытались вырваться из плена. На груде тряпок, которая видимо служила одеждой для предыдущих жертв, сидел молодой человек, совеем мальчишка, изможденный и худой. Его лицо скрывали грязные сбившиеся в колтуны волосы, которые, возможно, когда-то были светлыми, а сейчас представляли собой серую нечесаную копну. Его распахнутая на груди грязного цвета рубашка была забрызгана кровью, на руках тоже запекшаяся кровь. Он сидел, согнув ноги в коленях, и не шевелился. Вся его поза выражала отчаянье и злобу. Джон решил, что занявшие соседнюю пещеру любовники, а том, что они ими были, сомнений не возникало, держат его, как стражника жертв, и, возможно, и их добытчика. Только он еще не понял, что заставляет юношу оставаться здесь. Страх перед своими угнетателями или собственное желание.
– Ричард, просыпайся. Убери тела из нашей пещеры, и приведи нам еще двоих. – громко произнес мужчина. Голос его был невероятно густым и звучным. Чем больше Джонатан смотрел на него, тем больше видел разницу между ними. Жесткое выражение лица сменил звериный оскал, когда бедняга Ричард не откликнулся на его приказ.
Одним рывком рассвирепевший охотник схватил парня за волосы и заставил посмотреть на себя. Джону бросилось в глаза мертвенная бледность и безнадежность в лице мальчишки. Но в глазах, казавшихся невероятно яркими не грязном изможденном лице, горела ненависть, в них еще теплилась жизнь и противостояние. Он не желал подчиняться.
– Что тебе нужно, Ланкастер? – голос парня казался взрослее, чем он сам выглядел.
"Ланкастер". Значит, его возможный предок был англичанином. И все это скорее всего, происходит в старой раздробленной Англии, в период кровопролитных войн, когда англосаксы на протяжении двухсот лет отбивались от датчан и викингов. А это и правда 10 век, но Ланкастеры – английская королевская династия, младшая ветвь Плантагенетов – от сына, а это уже 13 век. Возможно, просто совпадение фамилий.
– Мне ли повторять тебе, щенок безродный. – рявкнул Ланкастер.
– Не тебе задавать передо мной, Ларри. Ты теперь тоже никто. Я был вчера в деревне, и кое-что узнал. – язвительная усмешка коснулась потрескавшихся куб Ричарда. Джонатан восхитила его храбрость против мускулистой крепкой угрозы в лице Ланкастера.
– Что же? – Ларри все еще держа парня за волосы, поднял его на ноги. Глаза Ланкастера начали меняться, превращаясь в черные глазницы без белков, верхняя губа дернулась, обнажив удлинившееся клыки. На этом месте Джонатан расслабился. Это точно не его предок, а плод разыгравшейся фантазии. Столько разговоров и магии и вампирах, вот и снится всякая дребедень.
– Вильгельм Завоеватель был коронован сегодня в Вестминстерском Аббатстве. Он – король Англии, еще один новый король. Они сменяются один за другим. О них слагают легенды и поют песни в деревнях. А ты страшное воспоминание, которое вскоре забудется. – ответ Ричарда прозвучал спокойно и отрешенно. – Но это не имеет никакого значения. Для меня, да и для тебя тоже.
Джонатан снова сделал для себя выводы. Во-первых, 25 декабря 1066 года Вильгельм был коронован в Вестминстерском аббатстве, восстановленном Эдуардом Исповедником, а, значит, это все-таки 11 век. А во-вторых, он так и не понял какое отношение к королевскому роду имеет Ларри Ланкастер, чье имя не отражено в истории?
– Да, ты прав, Ричард. Для нас нет ни времени, ни королей. Мы свободны. Все, кроме тебя. – Ларри отпустил парня. – Я пойду в деревню, поохочусь, а ты выполни поручение Люцианы. Она голодна. – Ланкастер усмехнулся, окинув его презрительным взглядом. – И привыкни к мысли, что ты родился рабом, и поэтому ты ее слуга, а я все еще король. Для нее. – он бросил взгляд на обезумевших от страха связных женщин. – Отвратительные мерзкие и грязные. Это все на что способен ради нее? Поверь, она не оценит. Ты жалок, Ричард. И знай, что ты здесь в грязи убираешь наши трупы не потому что я так решил, а потому что она позволяет мне принимать это решение.
– Когда-нибудь я убью тебя, Ланкастер. – яростно воскликнул Ричард. Тот лишь оглушительно расхохотался.
– Ты не нарушишь один из главных законов. Она покарает тебя.
– Тогда я убью ее. – исподлобья глядя на Ланкастера, произнес Ричард.
– Свою возлюбленную королеву? Нет, Ричард, ты этого не сделаешь. Никто не сможет это сделать. Иди лучше и расскажи ей в очередной раз о своей любви и преданности, и желательно в стихах. Ей это нравится, заставляет ее чувствовать себя настоящей леди.
Ланкастер с лицом Джонатана Грэя вышел из пещеры, провожаемый полным ненависти взглядом.
– Не злись, Ричард. Придет и твое время. – произнес обольстительный голос появившейся, словно из-под земли женщины. Она подошла к молодому человеку. Глаза ее излучали нежность.
– Мне нужно проверить твою преданность. Ты не проведешь вечность здесь. Обещаю. – она положила ладони ему на грудь, и он задрожал, но не от ненависти.
– Люциана, я здесь уже восемьдесят лет. Я – твой пленник. Ты отпустила всех, кто был здесь с нами. Остался только я. – в глазах его отразилась боль и непонимание. Люциана ласково прикоснулась пальцами к его губам.
– Ты мой золотой мальчик, забыл об этом? Разве я могу отпустить тебя? Что я буду делать без твоих человеческий страданий, без твоей боли и страсти, которая напоминает мне о том, что я еще жива? В твоей душе столько сомнений, ты сопротивляешься мне, не хочешь покориться, и я не смогу выпустить на волю того, кто набрав силу, вернется за моей головой.
– Тогда отошли Ланкастера. Я не могу больше терпеть его нападки. Я готов убить его, но не могу преступить закон. Я не готов пожертвовать собой ради его смерти. – он порывисто схватил ее за руки. Глаза Люцианы насыщенного зеленого цвета сверкнули темным огнем. – Сначала приведи мне одну из этих отбросов, я не могу разговаривать на голодный желудок.
Джон стойко наблюдал, как Ричард подходит к одной из связанных женщин, и она начинает дергаться из последних сил, но посмотрев в его глаза, затихает и позволяет отвести ее к Люциане, застывшей у стены. Впиваясь клыками в горло жертвы, она не сводит почерневших глаз с Ричарда, на лице которого отражается человеческое страдание и боль.
– Когда ты перестанешь оплакивать в душе каждую тварь, служащую нам пищей, я отправлю Ланкастера подальше. – произнесла она, бросая обескровленное тело на землю. – Но не раньше…
– Джонни, – чья-то рука потрясла его за плечо, вырывая из объятий жуткого, но в тоже время увлекательного сна, наполненного каким-то смыслом. Джонатан не сразу узнал голос матери. И какое-то время смотрел на нее невидящим отсутствующим взглядом.
– Что случилось, мам? – спросил он охрипшим голосом.
– Случилось то, что ты не услышал будильник. – она мягко улыбнулась, убирая со лба его волосы. Голубые глаза светились теплотой и заботой. – Ты дергался и мычал во сне. Кошмар приснился?
– Да. – Джон кивнул. – Причем весьма складный, хоть записывай.
– Совсем, как в детстве. – вздохнула Элизабет с печальной улыбкой. – Тебе часто снились страшные сны. Ты кричал и просыпался, прибегал ко мне. Но так ни разу и не рассказал, что за чудища мучают тебя во сне.
– Я не помню ничего подобного. – нахмурился Джонатан, присаживаясь.
– Не удивительно. Тебе было лет пять – шесть, когда это началось. Мы даже нанимали доктора, который помог тебе избавиться от кошмаров. Ты забыл об этом, потому что наша память избирательна. Иногда мы предпочитаем забыть то, чего не понимаем, но наше подсознание хранит эти воспоминания. И иногда они возвращаются, когда мы меньше всего готовы к этому. – в ее взгляде промелькнуло что-то странное, неуловимое, заставившее Джона повнимательней присмотреться к ней.
– Ты так говоришь, словно тебе это знакомо. – задумчиво произнес он.
– Нет. Это мне сказала твой психолог. Я запомнила ее слова. Вот и все. – Элизабет отвела взгляд, и поднялась. – Одевайся, иначе опоздаешь.
– А ей удалось узнать, что мне снилось? – спросил Джонатан. Лиз обернулась. Лицо ее было бесстрастным. Она выглядела так, когда пыталась что-то скрыть.
– Этого она мне не сказала. Ты успокоился, и я тоже.
– Ты можешь дать мне ее адрес или телефон?
– Зачем, Джонни. Столько лет прошло. Не надо бередить пошлое. Ни к чему хорошему это не приведет. – она вышла из комнаты. Джон озадаченно смотрел на закрытую дверь. Слова матери наполнили его смутной тревогой. Он не верил, что у него могли быть проблемы с психикой. Он чувствовал себя абсолютно нормальным до сегодняшнего дня. Если его кошмары вернулись, то как связан этот рецидив с Миленой Мортимер? И что означает его сон, в котором он и она в главных ролях, точнее их двойники?
Джонатан впервые явился на работу не в деловом костюме, а в черной водолазке и джинсах, отлично сидевших на спортивной фигуре молодого человека. Он захватил с собой кожаную легкую курточку на случай дождя, зонты Джонни не любил, потому что постоянно их терял. Кристин, завидев его, присвистнула и хлопнула себя по бедрам.
– Чтоб я сдохла. – вульгарно хихикнула она. – Ты вылитый Бэтмен. Только плаща и маски не хватает. Обалденно выглядишь. – похвалила Блэйзи.
– Я тоже рад тебя видеть. – Джонатан едва сдержал ироничную улыбку. – Ты, смотрю, проявляешь нездоровое рвение к работе. Второй раз во время.
– Нет, Джонни-красавчик, ошибаешься. – она медленно приблизилась и положила руки ему на плечи. Он вопросительно приподнял бровь. – Это ты опаздываешь второй день.
Джон усмехнулся. Надо же, а он уж начал верить, что в Кристине зародилась пунктуальность.
– Как твой ужин? – девушка кокетливо улыбнулась, исследовав крепость его бицепса. – Понравилась новая кандидатура?
– Безумно. Может прекратишь щупать меня? – поинтересовался он насмешливо. Кристин притворилась, что обиделась.
– Фи, какой противный. Даже потрогать нельзя. Никакого удовольствия на этой работе. Одни дела.
Джон похлопал ее по руке.
– Давай, работай. Телефон разрывается. – строго распорядился он. – Кстати, мисс Элис Уайт пойдет сегодня с нами. Тебе она обязательно понравится.
– Да неужели. – Кристин насторожилась, услышав и сопернице. – А как же твоя старушка? В пролете? Только не говори, что вчера ты не с ней зависал столько времени, а потом соврал мне, что обедал, хотя вернулся не в себе и с голодными глазами?
– От тебя ничего не утаишь. – вздохнул Джон, включая кондиционер. Опять в Лондон пришла духота. Сплошные аномалии. – Моя, как ты выразилась, старушка, на самом деле оказалась не так молода, как я думал.
– Я же говорила. Женскую интуицию не проведешь. И что? Ты разочарован? – выглядывая из-за своего монитора, полюбопытствовала Кристина.
– Напротив, я заинтригован. Она сногсшибательна, но вряд ли у нас что-то получится. – он вздохнул и открыл папку с делом первого назначенного на утро клиента.
– Сколько сарказма в голосе. Джон, она тебя отшила. Так и скажи. Не расстраивайся, я всегда рядом. Могу утешить. – она выжидающе смотрела на него полным надежды взглядом.
– Спасибо, дорогая, но я как-нибудь сам. Переживу.
– А эта мисс Элис? – Кристин спряталась за монитор, чтобы он не заметил дикой заинтересованности на ее лице. – И правда ничего?
– О да, ты будешь от нее в восторге. Потерпи до вечера. – Джонатан лукаво улыбнулся, представив, как вытянется лицо Кристины Блэйзи, яркой привлекательной, стильной и самовлюбленной до тошноты особы, когда она увидит свою потенциальную соперницу.
Но на самом деле его лицо вытянулось гораздо сильнее, когда в конце рабочего дня на пороге появилась мисс Элис Уайт, племянница влиятельного политика и светского человека, чье имя часто мелькало в заголовках утренних газет. Джон потерял дар речи, как впрочем, и последний на этот день клиент, восседавший в кресле с высокомерно-приторной улыбкой напротив Джонатана Грэя, когда увидел вчерашнюю скромницу и серую мышь, которая сегодня предстала в совершенно другом амплуа. Лучше всех отреагировала Кристин. Сначала она раскрыла рот так, что врач смог бы проверить ее горло, а потом закрыла его ладонью и захихикав, отвернулась, точнее спряталась за монитор, чтобы не поставить гостью в неудобное положение.
– Элис? – обретя дар вещания, запинаясь спросил Джонатан, скользя взглядом по разукрашенному лицу. Первым бросился в глаза ее парик с кроткими черными волосами и длинной челкой, скрывающей брови. Глаза девушки были густо накрашены и подведены карандашом, дальше шли черные тени до самых бровей, точнее до челки, на губах помада такого же цвета, как и тени, на щеке непонятный рисунок, похожий на какую-то бесовскую пентаграмму. На шее красовалась железная цепочка с огромным черепом, кроткий топик с сатанинской звездой на груди, юбка короче некуда с рисунком паучьих лапок, лосины, больше похожие на паутину, а на ногах огромные ботинки на толстой подошве. В общем, его ночной кошмар оказался просто детской сказкой по сравнению с юной леди, студенткой Кембриджа, представшей ему во всей красе. Единственным плюсом было то, что фигура у нее оказалась очень даже нечего.
– Я рано? – улыбаясь, словно поднявшийся из преисподни демоненок, весело спросила она.
– Нет-нет? – Джон перевел взгляд на потрясенного клиента и натянуто улыбнулся. – На сегодня, я думаю, можно закончить. Мы обсудим все подробности завтра. Кристин, – крикнул он, стараясь не смотреть на свою гостью, – Запиши мистера Джеймса на завтра на одиннадцать часов.
Когда мистер Джеймс проходил мимо Элис, она ослепительно ему улыбнулась, отчего мужчина схватился за сердце и побледнел.
– Вы закончили работать? – обратилась Элис к Джонатану. Он кивнул, все еще не привыкнув к перевоплощению мисс Уайт. Ужас, ему еще с ней в люди идти! Он чуть не застонал от досады.
– Элис. – скромно начал Джон, окидывая ее выразительным взглядом. – Что это?
Кристин не дала ей ответить, подскочив и протягивая руку. Похоже, она была счастлива.
– Меня зовут Кристина Блэйзи, я секретарь и личный помощник Джонатана. А вы, наверно, Элис. – она энергично трясла руку мисс Уайт. – Я столько хорошего о вас слышала.
– Правда? – засомневалась Элис, недоверчиво взглянув на Джона. – Мы только вчера познакомились.
– Так он целый день о вас и говорил. – продолжала нести чушь Кристин. – Джонни, дорогой, неужели ты удивлен образом совей новой знакомой? Элис, вы не сказали Джонни, что вы гот?
– Кто? – не понял Джонатан. Нет, он знал, про это молодежное направление, но думал, что люди из высшего общества далеки от всех этих панков, гопников, металлистов и т. д.
– Я думала он понял. – удивилась Элис. – Я же говорила, что увлечена парапсихологией и магией. Я часто бывала в местном клубе "Ночь вампиров", когда приезжала к тете на каникулы. Там много наших собирается.
Джон оживился, услышав последние известие. Что ж, хоть какая-то польза от этой ненормальной.
– Элис, именно туда мы и направимся. Деймон Рискин проводит собрание под клубом, в подвале. – сообщил он.
– Это же здорово. Потом можно неплохо потусоваться. – радостно воскликнула Элис. Кристина бросила на Джонатана насмешливый полный злорадства взгляд.
– Клево. – кивнула она, дружелюбно улыбаясь мисс Уайт. – Идем?
– Да. – мрачно ответил Джонатан, перекидывая через руку свою куртку и снимая очки. Не хотелось и их оставить.
– Тебе так лучше. Ничего, что я на ты? – спросила Элис.
– Конечно. – Джон вздохнул с ноткой обреченности взяв свою даму бод руку, вывел из офиса. В здании еще было полно народу, и их провожали десятки недоумевающих взглядов. Джонатан бесстрастно улыбался, а на самом деле готов был провалиться под землю, туда, откуда пожаловала мисс Элис. Кристина семенила за ними, тихонько хихикая. Ее Джон мечтал придушить.
– А тетя с дядей знают, про… это? – спросил он как можно тише. Элис улыбнулась. На фоне черных губ, зубы просто слепили своей белизной.
– Конечно. Сейчас это модно. В клубе тусуется много моих знакомых. Там, вообще, только элитная молодежь собирается, ну, и престарелые богатые психи. В основном, тетки. Надеются на бессмертный поцелуй вампира, который сделает их вечно молодыми. – она усмехнулась. – Кому нужны старушки?
Джон ничего не ответил. У него просто не было слов. Вчера он думал, что Милена Мортимер слегка с приветом, но по сравнению с Элис, она была просто образцом благоразумия. Грэй помог своим дамам загрузиться в автомобиль, черный Мерседес, по случаю одолженный у матери. Мисс Уайт села рядом с ним. Джон надеялся, что они не станут причиной массовых ДТП.
– Элис, а почему ты учишься на юридическом факультете? – поинтересовался Джонатан, чтобы разрядить напряженную тишину, установившуюся в салоне, и прерываемую только идиотским хихиканьем Кристин.
– Потому что мне это интересно. Одно другому не мешает. Разве нет?
– Да, ты права. Просто интересы очень разные, противоположные.
– Я же не медик. Вот врачи категоричны в своих выводах, как впрочем и математики. Считают людей, поддерживающих теорию вероятности существования другой реальности, не подвластной уравнениям и таблице Менделеева, круглыми идиотами. Юрист отвечает за право, за закон. Разве закон как-то связан с парапсихологией и мистикой?
– А разве нет? – оспорил Джон. – А как насчет различных кровавых оргий, жертвоприношений, убийств, вызванных гипнотическим воздействием, и простое выманивание денег и людей, зомбирование и порабощение личности человека?
– Джонатан, ты усугубляешь. Среди приемлющих традиционные взгляды на жизнь и окружающий нас мир, гораздо больше преступников. – не согласилась Элис. – Многие маги верят в Бога и соблюдают его заповеди. Они видят его не таким, как христиане или католики. Но почему-то многие отожествляют магов и колдунов с Сатаной. А раз Сатана, значит, анархия и хаос, несущие распутство и вседозволие. Но в большинстве, все не так, как представляется. Я не сатанист. И я люблю людей и мир, который нас окружает. Грех, Джонатан – это не нарушение десяти заповедей, это недовольство, недовольство тем, что окружает тебя, меня, нас всех. Выражая свое несогласие с теми или иными факторами, мы вступаем в конфликт с Богом, с создателем. Мир создан не нами, и не нам судить руку, нас создавшую. Если отрицать магию, то она не исчезнет с лица земли. Если есть маги, колдуны и другие, одаренные необъяснимыми возможностями, люди, значит так угодно Создателю. Разве мы, полуслепые и жалкие, можем судить о том, в чем не сведаем? Бог – это любовь. И если мы полюбим наш мир, так, как он призывает нас это делать, то не останется никаких сомнений в том, что истинно, а что нет. Все заповеди построены на любви к ближнему, на почитании Создателя. Но они не нужны тому, кто понимает настоящее определение греха.
Элис закончила. Джон сожалел, что за рулем. Он бы хотел увидеть ее глаза во время этой горячей речи. Он был не согласен с ней во многом, но на споры у него не было ни сил, ни желания. Каждый человек имеет право на собственное мнение. Но вот насчет любви, ему понравилось.
– Слушай, а ты где этого начиталась? – спросила Кристин, выглядевшая слегка удивленно.
– Дело не только в прочтении, Кристина. Нужно понять, что из того множества информации, доступной в наше время читателю, истинно для тебя. Я ведь не утверждаю, я выражаю свою точку зрения. – пояснила Элис.
– А мне она очень нравится. – согласилась с ней Кристин. – Это потрясающе. Гибкость сознания, я бы сказала. Джон вот несгибаем. – она громко вздохнула. – Готов отрицать даже существование аиста.
– Какого аиста? – переспросила мисс Уайт.
– Который детей приносит. – Кристин выглядела совершенно спокойной, чем озадачила малышку Элис. Девушка нахмурилась, а Крис расхохоталась.
– Да, пошутила я, не напрягайся. Джонатан, а она мне нравится. Она умная и приколистка. – Блэйзи достала из сумочки сигареты. – Не против, если я покурю?
– Приехали уже. – пробурчал Джонатан, припарковываясь среди автомобилей на стоянке возле клуба.
У входа их встречал уже знакомый Джонатану Луис. На нем было одеяние, принадлежавшее какому-нибудь лорде лет этак двести назад, и выглядел он вполне эффектно. Его прозрачный взгляд задержался на лице Джонатана.
– Ты! – узнал он, криво усмехаясь. – Буянить не будешь?
– Не знаю еще. – пожал плечами Грэй, холодно взглянув в бесстрастное бледное лицо. Тут Элис снова его удивила, повиснув на шее Луиса.
– Луи, сто лет тебя не видела. Как поживаешь? – щебетала она вне себя от восторга. Он что-то прошептал ей на ухо, и девушка счастливо заулыбалась.
– Что женщины находят в этих ходячих манекенах? – спросил Джон у Кристин.
– Они красивы, в них есть загадка. В каждом, кто работает в клубе. Их словно специально отбирали.
– А на меня эти ребята производят неприятное впечатление. Они, как куклы, которые дергают за веревочки. – недовольно пробурчал Джон.
– Не ревнуй, ты у нас тоже душка. – Крис взяла его под руку, и они прошли в клуб.
Джонатан бегло обвел взглядом помещение и собравшихся в нем людей, многие из которых выглядели так же, как Элис. Пока они шли к входу в подвал, Уайт то и дело их тормозила, обнимаясь то с одним чудиком, то с другим. Он явно чувствовала себя здесь, как рыба в воде. Джонатан был не против этих задержек, разглядывая лица посетителей.
– Ищешь кого-то? – лукаво спросила Кристина.
– Тебе показалось. – ответил Джон раздраженно. На самом деле он искал только одно лицо. Лицо Милены Мортимер. Его сердце бешено колотилось в предчувствии этой встречи. Он ждал ее и боялся. Противоречивые чувства разрывали его на части. Однако, Джонатан ничего не мог поделать со своим безумным влечением к этой непостижимой женщине. Он был одержим ею. Если это не гипноз, тогда что….
Внизу ее тоже не было. Джон испытал разочарование, которое наполнило сердце досадой, близкой к боли. Это что-то совсем из рук вон выходящее.
На этот раз им достались места на втором ряду. Снова погас свет и появился маг Рискин в своем черном одеянии. После длительного многословного приветствия, он, наконец, перешел к сути вопроса, который предстояло обсудить.
– Вчера мы с вами поговорили об истоках вампиризма, о самом определении, о классификации вампиров в зависимости от местонахождения, о мифологии и различных поверьях, связанных с вампирами и о гонении, которому они подвергаются вплоть да наших дней. Я рассказал вам немало примеров и историй, ставящих под сомнение отрицание существования этих существ. Также мы пришли к выводу, что верования в вампиров имеют славянские корни. Славянские и румынские вампиры объединяют в себе черты всех остальных. Итак, что мы имеем. Вампир, стригой, ветала, Лилит, Брахмаракшаса, носферату, упырь, вурдалак и многие другие – вес это названия неживой нечисти, питающейся кровью человека. Мифология показывает их злобными кровожадными примитивными существами, вылезающими из гроба и нападающими на все живое. Мы с вами понимаем, что если бы это действительно было так, то вряд ли вампиры дожили до наших дней. Я рассказывал вам на предыдущем занятии и примитивном представлении людей относительно вампиров. Их почему-то считают неразумными, и думают, что колом, омелой, чесноком, гвоздями и разбросанными вокруг могилы семенами, которые якобы должен сосчитать вампир, можно удержать это сильное существо, обладающее разумом, в несколько раз превосходящее человеческий. Сейчас мы забудем обо всем, что я говорил вам раньше. – Деймон сложил руки на груди и улыбнулся. Джонатан посмотрел на напряженный профиль Элис, которая была явно увлечена речью колдуна, вызывающей у Джона только отвращение и скуку.
– Друзья мои, – скрипучий голос снова разрезал тишину. – Мифология и легенды, дошедшие до нас, всего лишь домыслы, хранящие в себе лишь крупицу правды, о которой я расскажу вам сегодня. Вы не найдете это ни в интернете, ни в книгах. Эту правду мне рассказал настоящий представитель этой неизученной таинственной расы бессмертных. Начнем с самого начала. Итак, многие из вас знакомы с книгой Нода. Вначале был только Каин. Каин, который в ярости убил Авеля. Каин, который был изгнан. Каин, который навечно проклят быть бессмертным. Каин, который проклят Вечной Жаждой крови… Это действительно так. Но на этом совпадение с реально происходящими событиями заканчивается. Каин скрылся в царстве теней, выпустив в наш мир, который населяли различные боги и примитивные смертные, служившие этим богам, двух своих дочерей. Было ли родство кровным или это просто метафора, доподлинно неизвестно. Две прекрасные женщины. Их имен нет в мифологии. Но именно они были прародительницами двух сильных племен. Племя сосущих кровь и племя одевающих шкуру. Вампиры и оборотни. Люциана и Марла. – голос старика стих. Джонатан напряг слух и перестал пялится на впереди сидящую девицу с невероятной шевелюрой. Может, он ослушался? Или это просто совпадение?
– Люциана была рождена тьмой, дитя грехопадения, обреченная на жажду крови, унаследованную от отца. Она была мудра, как он и прекрасна. Боги приняли обоих женщин, которые пленили их своей красотой. И подобно богам, Люциана и Марла принимали кровавые жертвы, которые преподносили им люди. Прошли столетия, прежде, чем Боги опомнились и увидели, что род человеческий близок к вымиранию. Тысячи вампиров населили землю. Растерянные боги погрузили Люциану и Марлу в глубокий сон, чтобы решить их участь. Именно тогда родились шесть законов, которые заставили соблюдать Люциану. Первый: Маскарад. Ты не будешь раскрывать Твою природу тем, кто не одной с Тобой Крови. Второй: Владение. Твое владение – Твоя собственная забота. Все другие оказывают Тебе уважение, пока они в нем. Никто не может оспаривать Твое слово в Твоем владении. Третий: Потомство. Ты будешь повелевать другим только с разрешения Твоего старейшины. Если Ты создашь другого без позволения старейшины, Ты и Твое потомство будете убиты. Четвертый: Расчет. Те, кого Ты создаешь – Твои отпрыски. Пока Твое потомство не будет отпущено, Ты направляешь их во всем. Их грехи искупать Тебе. Пятый: Гостеприимство. Уважайте владения друг друга. Когда Ты приезжаешь в другой город, Ты представишь Себя Тому, кто правит там. Без его согласия Ты ничто. Шестой: Разрушение. Тебе запрещено уничтожать другого из Твоего рода. Право уничтожения принадлежит только Твоему старейшине. Только старший из вас объявит охоту на Кровь. Я привел вам общепризнанную формулировку. Возможно, реальные законы отличались, но общий смысл был тот же. Итак, роль старейшины взяла на себя индийская богиня Кали, известная всем здесь. Люциана была обречена покоряться правилам. Но на этом не закончилось наказание богов. Теперь прародительница вампиров должна была впадать в дневной сон, солнечный свет был для нее губителен. Созданных Люцианой отпрысков не уничтожили, а разделили на кланы, которые постоянно соперничали между собой. У Богини Кали не было времени для разрешения споров, а Люциана не имела полномочий, чтобы вмешаться. Несколько сот лет она показывала богам свое смирение и покорность, но то была хитрость и холодный расчет. Ей удалось убедить Богов вернуть ей дневное бодрствование. Спустя еще несколько столетий, Люциана начала плести заговор против старейшины кланов. Она объединила всех своих детей и пообещала им отмену третьего закона, в котором запрещалось создание новых детей тьмы. Кали было свергнута, а Люциана стала полновластной Повелительницей вампиров, обладающей поистине божественной силой и властью. Она сдержала слово и отменила третий закон. Вампиры распространялись по миру, подобно чуме. Их численность снизилась, благодаря войне клана вампиров с кланом оборотней. Марла и Люциана не поделили любовь прекрасного Бога Ролима, который предпочел Марлу. Два рода уничтожали друг друга, тем самым оказывая человечеству услугу.
