Текст книги "Путь Сашки. Гексалогия (СИ)"

Автор книги: Альберт Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 112 страниц)

– Вы, ваша светлость, теперь и для них герой. Орочью орду уничтожили, а орки для дварфов злейшие враги. Нас, людей, они просто не любят. И эльфов тоже. Их даже больше, а вот орков – тех ненавидят. Думаю, неспроста они появились. Узнали про засаду, вот сами и подловили жрецов.

– Теперь, ваша светлость, вам не следует так далеко уходить от лагеря. Неизвестно еще, какую пакость жрецы подготовят. Этих – то дварфы убили, но они были из храма Великого Ивхе, а он в Лоэрне один и обычный. И явно сегодняшние жрецы появились не без ведома их главного жреца. Но храм его на западе. А вот храм Ужасного Паа здесь главный над всеми храмами Паа в Атлантисе. Надо теперь ждать и кровавых жрецов.

– Кровавых, это как?

– В красных накидках, цвета крови. А их жрецы ножи могут метать за сотню футов.

– Не дальше стрел.

– И стрел надо остерегаться. Тот же Аларес или Тарен могут засаду устроить.

С того дня Сашка стал более осторожным в своем перемещении по вражеской земле. И сами бароны не давали ему отъехать без надежной охраны. Теперь вместе с его полусотней отправлялась одна, а то и две ларские сотни. Наемникам, составлявшим половину его войска, пока не очень доверяли.

А тем временем строительство запруды подходило к концу. Осталось только перекрыть русло реки. Уже свезли со всей округи большие камни, заготовили глину. Сашка вновь съездил на тот северный участок, где на него напали жрецы со своими трубками. Трубки, кстати, оказались обычными, без каких – либо механических приспособлений. Магией, значит, управлялись. Как это возможно, Сашка, родившийся и росший в мире науки и техники, даже не представлял.

В день полного перекрытия реки под большую каменную кручу, нависавшую над речным руслом, заложили бочонок с порохом. Привязали к нему длинную веревку, пропитанную земляным маслом, подожгли и через несколько минут раздавшийся взрыв заволок дымом и пылью все окрестности. Когда дым и пыль рассеялись, все увидели, что каменные осколки рухнули прямо на середину реки, основательно ее перегородив и помешав движению вниз. Перед препятствием возник затор, вода, разливаясь, стала искать новые выходы, а речной поток, двигавшийся с севера к замку и оттуда далее на юг, стал заметно мелеть и замедлять ход своего движения. Когда значительная часть воды ушла из района будущей перемычки, а новая вода, пробивающаяся через северный затор, еще сюда не дошла, в обмелевшую реку полетели каменные глыбы, валуны, щебенка и все это сверху заваливалось глиной.

Река оказалась надежно перекрыта. Теперь воде не было пути и ей не оставалось ничего, как начать разливаться сначала вдоль запруды, а потом и в сторону замка. Уже к вечеру вся площадь около замка представляла разлившееся озеро. А вода все прибывала и прибывала.

Штурм решили произвести через пару дней в ночное время, посчитав, что за это время вода сможет залить двор замка и начать затоплять подземелье. Люди из подземелья должны были успеть его покинуть.

В ночь штурма задымили костры, ветер уносил дым прямо к стенам замка. Солдаты стали спускать на воду специально заготовленные плоты, на каждом из которых разместился десяток воинов. Сашка настоял, чтобы среди них было не менее трех человек, вооруженных луками или арбалетами.

Всего было спущено на воду около сотни плотов, следовательно, в штурмовой операции участвовала тысяча человек. Больше никак не получалось. Даже эти сто плотов мешали друг другу, в темноте и дыму сталкиваясь друг с другом.

Но и у противника проблем было не меньше. И самая главная – слишком большая протяженность стены. Из – за этого один вооруженный защитник приходился на участок стены длиной не менее пяти, а часто и больше метров. Вот здесь и пригодились стрелки на плотах. На фоне горящих факелов, зажженных на крепостной стене, защитники замка были хорошо видны атакующим. Пяти, тем более десяти выстрелов вполне хватало, чтобы подстрелить соответствующего караульного. А дальше оголялся участок стены в десять, а то и двадцать метров.

С помощью небольших приставочных лестниц атакующие полезли на стены. Здесь они наглядно показали, кто лучше владеет мечом. Уже через час после сигнала о начале штурма, солдаты Ларска очистили от неприятеля значительную часть стены. Дальше нападающие уже появились во дворе замка. Холодная осенняя вода, доходящая до колен, значительно осложнила дальнейшее их продвижение. К тому же враг забаррикадировался внутри помещений замка. Но холодная вода не предусматривала слишком долгих размышлений. Ларцы полезли со всех сторон. Кто – то падал, обливаясь кровью, но зато другие активно выбивали лоэрнских солдат.

В это время с южной стороны раздался звук взрыва: это оставшиеся снаружи ларские солдаты подорвали перемычку для того, чтобы вода начала уходить из образовавшегося озера. Ведь скоро нужно будет открывать ворота замка, но из – за перепада высоты вода хлынет во двор замка и даже может затопить его нижние помещения. Напор воды, скопившейся у запруды должен быть настолько сильным, что снесет вниз по течению остатки камней и глины.

Сашка еще накануне объявил награду за взятие в плен хозяина замка и двух его великовозрастных сыновей. За барона – целых десять золотых, за баронетов – по пять. Они нужны были ему только живыми. Конечно, в темноте и в горячке боя владельцы замка могли попасть под добрую ларскую сталь, поэтому атакующие солдаты старались не наносить своим противникам смертельных ударов. Во многом благодаря такой предосторожности удалось взять почти невредимыми барона и одного из его сыновей. Второй был ранен в бедро, потеряв много крови. Баронета наскоро перевязали и отнесли под охраной на второй этаж замка.

Сашка в штурме участия не принимал, руководя общими действиями своего войска. Когда со стен замка раздался победный сигнал рожка, он собрался туда броситься, но быстро уходящая через уничтоженную перемычку вода закрутила плот, и его с большим трудом удалось прибить к краю быстро мелеющего озера. Пришлось ждать пару часов, прежде чем удалось подойти к стенам замка. Приближался рассвет, наконец, опустился подъемный мост, и распахнулись ворота.

С трудом преодолев раскисшую, местами превратившуюся в болото землю, Сашка въехал во двор замка. В свете догорающих факелов ему предстала мрачная картина итога боя. У стен в основном лежали упавшие с узкой стены люди барона, убитые стрелами и мечами. Во дворе замка тоже были убитые: и ларцы и лоэрнцы.

Пройдя в замок и поднявшись на второй этаж, Сашка застал барона Чаплена с двумя сыновьями. Чаплен оказался мордастым пожилым человеком с усами и редкой клокастой бородкой. Изогнутые дугой брови подчеркивали выражение глаз, пылающих ненавистью. Под стать ему были и его сыновья, их жестокие лица были копией лица отца. Рядом с ними, забившись в угол дивана, сидел и мелко трясся человечек в красной одежде жреца. Из храма Ужасного Паа, догадался Сашка. Не зря говорили, что барон якшается со жрецами.

Двое суток ларцы оставались в замке. Не все, конечно, всех замок не вместит. Одного дня хватило, чтобы очистить карманы у побежденных и перерыть замок в поисках тайников. Второй день переписывали местных крестьян и пленных солдат. Последних было немного. Да и среди крестьян погибла почти треть мужчин, стоявших на стенах замка. Все крестьяне должны быть вывезены в Ларск и переселены на пустующие земли барона Шелвака. Альвера, то есть.

Крестьяне в Атлантисе не были крепостными, прикрепленными к какому – либо месту. Они могли в любой момент уйти от своего барона в поисках лучшей доли. Но куда? Земля была в собственности феодалов. А на новом месте нужно обзаводиться хозяйством, рубить дом с подворьем. Если налетал враг, брал штурмом замок, то уводил крестьян с собой. Все их дома он сжигал, отрезая, тем самым путь обратно. На новом месте крестьянам приходилось брать у своего нового феодала деньги в долг на покупку лошади, плуга, семенного зерна, а то и теленка. Ведь вся их живность, захваченная на прежнем месте, забиралась победителем в качестве призовой награды.

А деньги давались в рост. И процент был просто громадным. Но куда крестьянину деваться? Вот и трудились на новом месте с напряжением всех жил только чтобы вовремя выплачивать проценты. А не сможешь их платить, вот тогда тебя оформят в рабство. И всю твою семью тоже. Конечно, многие должники бежали. Но кого ловили, то старших в роду вешали, а остальных продавали в рабство. В поимке беглых семей активное участие принимали и их соседи, иначе весь долг переходил на деревню. Вот и подсматривали друг за дружкой: не собираются ли их соседи сбежать, оставив их с долгами?

Когда Сашка поинтересовался, почему феодалы не обращают своих крестьян в рабство, если те не отдают основной долг, ему объяснили это наглядно. Берет семья в долг у барона три золотых. Через год отдай золотой в виде процентов. Целый золотой! Попробуй его заработать! Но ведь как – то находят, едят лебеду, да кору, но платят. И еще находят деньги на уплату оброка за пользование баронской землей. И так из года в год. Выгодно это барону? Еще как выгодно.

А возьми он, да забери семью в рабство за неуплату основного долга – трех золотых. Имеет право. Но что он с этого получит? Продаст людей, выручит за них те же три золотых, положит их в сундук. Будут они там лежать, пылиться, а плодиться не будут. Ни тебе золотого в виде процентов, ни оброка, да и сами крестьяне, видя, как обращается с должниками барон, не станут селиться на его землях. Найдут другого феодала.

А сейчас и сам Сашка уводил крестьян с их насиженного места. Но дома их палить не дал. И живность с инвентарем велел вернуть, составив договор, что за это крестьяне должны отработать на ларской земле пять лет, после чего могут вернуться обратно. А за пять лет привыкнут на новом месте, обживутся.

Уходя из замка, Сашка при всем своем войске и уводимых крестьянах велел казнить баронскую семью. Сыновьям барона было уже за тридцать, а он в отместку за казнь старшего брата Альвера, известил, что будет казнить всех не сдавшихся каркельских аристократов, кому исполнилось двадцать три года, как брату Альвера.

Барона и сыновей повесили над воротами замка. Рядом с ними раскачивалось и тело жреца. С ними у Сашки всегда разговор был коротким. С убийцами нужно поступать только так. А жрецы были массовыми убийцами, принося в жертву тысячи попавшихся оркам – храмовникам людей.

Приближалась зима, и многие солдаты после ночевок на холодной земле кашляли. Поэтому Сашка, как и обещал, повел войско обратно в Ларск. Несколько солдат, захваченных в замке Чаплена, Сашка отпустил на все четыре стороны. В прямом смысле – на четыре стороны. Пусть каждый идет и сообщает, как закончил свою жизнь барон и его сыновья. И так будет со всеми, кто будет оказывать ему сопротивление. Вон барон Мичел сдался, дал присягу, остался владельцем своего замка. А виконт Ксандр скоро вернется. Как только сойдет снег и начнет припекать солнышко. И не просто вернется: он придет за головой виконта Алареса. Что посеешь, то и пожнешь. Так объяснил Сашка отпускаемым на волю солдатам.

Войско двигалось по раскисшей дороге, навстречу попадались баронские и рыцарские замки, опустевшие деревни. По дороге Сашка отпустил на волю всех остальных пленных солдат. По одному на каждый встречающийся по пути замок. Пусть вся эта каркельская знать будет в курсе того, что случилось с замком Чаплена и его обитателями. И эти действия приносили пользу, пока еще незаметную, но в замках их владельцы после рассказов отпущенных солдат мрачнели, затем начинали ругать рабского выскочку Ксандра, а затем ругань плавно перетекала на графа Каркела и его идиота – сына. Ведь это именно из – за них на землю Каркела пришла война, которая с наступлением тепла заденет и их. Если уж этот виконт (теперь его называли не рабским выскочкой, а виконтом) сумел взять два таких неприступных замка, как Мичел и Чаплен, то с их замком он разберется в два счета. И тогда висеть барону или рыцарю над воротами своего замка, а их семьи будут уведены в плен и проданы в рабство, если Каркел не вернет родных барона Шелвака.

Спустя неделю или две после ухода ларских войск владельцы замков приказывали седлать коней и отправлялись в Каркел, надеясь, что здесь они получат утешительные вести. Но наемники в Каркел не шли, а его величество Пургес не спешил посылать войска на помощь своей северной провинции. И еще одно известие их окончательно добивало. Родные барона Шелвака были отправлены на оловянные рудники, а там редко кто выдерживал три месяца. Тем более что все отправленные были женщинами, а виконт Аларес приказал поставить их в забои с наибольшим содержанием олова в руде.

После этого бароны и рыцари бросались обратно в свои замки. Часть из них лихорадочно готовилась вместе со всем своим семейством к отъезду в Каркел, а то и в Лоэрн, другие же, наоборот, были серьезны и задумчивы. Они уже не верили, что графу удастся отстоять свой город. Этот Ксандр сущий дьявол, Каркел перед ним не устоит. А Лоэрн? Тот тоже. Значит, нужно присягать Ларску. Тем более что Дарберн в отличие от Тарена – Пургеса законный претендент на королевский трон.

А как Ларск защищал своих людей, они уже наглядно убедились. Шелвак первым перебежал в Ларск и был повешен со своим старшим сыном. Но за это виконт Ксандр развесит на всех воротах Каркела грозди из захваченных им в городе аристократов. Повесит, свои слова он выполняет.

Но они, каркельские бароны и рыцари, будут чужими в Ларске. И не просто чужими, а бывшими врагами. Как их там встретят? Что будет с их сыновьями? Не станут ли они изгоями среди местной аристократии? Но пример с сыном барона Шелвака баронетом Альвером, теперь уже бароном, ставшим оруженосцем у самого виконта говорил как раз об обратном. Виконт принял к себе сына своего бывшего врага, захватившего его собственный замок. Принял, не побоялся за свою спину. Значит, и им с сыновьями не надо опасаться за свою дальнейшую судьбу. Будут верными ларской короне – будут своими.

Да и сам виконт, несмотря на свое темное происхождение и некоторые странности в отношении смердов, проявлял настоящее благородство. До них дошел случай, случившийся при уходе виконта с войском в Ларск.

Виконта уже почти на границе Каркела с Ларском догнал баронет Зенорн, узнав от одного из отпущенных чапленских солдат, что произошло с бароном. Зенорн, низко кланяясь и выдав целый поток льстивых слов, предложил виконту свою помощь в захвате замка своего брата барона Вартерна. Благо, он знал о подземном ходе в замок, точнее о двух таких ходах. Два разных подземных хода – большая редкость в Атлантисе. Но они встречаются. Об одном подземном ходе знают многие, владельцы замка особо это и не скрывают. Они как бы показывают: вот подземный ход, по которому можно бежать из замка. Или можно проникнуть в замок. Но ход изобилует ловушками, а еще есть крепкая надежная дверь, запертая изнутри. И такая же надежная стена, в которой размещена дверь.

А о втором подземном ходе не знает никто, кроме барона и его сыновей. Даже земляные работы, если ход где – то обвалится, аристократы производят сами. Не гнушаются взять в руки лопату и доски для крепления галереи. Вот про этот ход и говорил баронет Зенорн. О ходе он знал от своего отца, умершего несколько лет назад. Теперь бароном стал его старший брат, который выделял своему младшему брату небольшую сумму на содержание. Но разве это деньги? Только не умереть с голоду, вот и все.

– Насколько мне известно, безземельные младшие сыновья служат в войске. Десятниками, не меньше.

Глаза у Зенорна забегали. Не иначе, собрался соврать.

– Я, ваша светлость, у Каркела не служил. Потому что он присягнул самозванцу Тарену, а я всегда мечтал быть на службе у вашей светлости и у вашего брата.

– Это хорошо. Значит, ты пришел проситься в мое войско?

– Нет, милорд, то есть, да. Как только с моей помощью вы сможете взять замок моего брата, то я, как новый барон Вартерн, присягну вашей светлости, и мой отряд будет всегда в вашем распоряжении. А взять замок легко. Достаточно и полусотни солдат, которых я проведу тайно в замок. Ночью будут бодрствовать не более десятка человек, в основном крестьяне, а солдаты будут спать в казарме. Их мы можем захватить спящими. И я их приму к себе на службу. И на службу вам, ваша светлость.

– А барона, твоего брата?

– Его вы повесите. Как вы и обещали. Вешать всех не сдавшихся аристократов.

– Брата не жалко?

– Ну что вы, ваша светлость. Какая может быть жалость к врагам Ларска! Как только я принесу баронскую присягу, в моем лице вы найдете самого верного слугу, безжалостного к вашим врагам.

– Это хорошо. У барона есть семья?

– Да, ваша светлость. Жена, сын и дочь. Если ваша светлость мне их доверит, то я смогу с выгодой продать женщин в Хаммий. За четырнадцать золотых. Половина будет ваша. Это выгоднее, чем отправлять их на рудники.

– Действительно, выгодно. Но ты пропустил сына. Сколько, кстати, ему?

– Десять лет, ваша светлость. Если позволите, мальчишку надо убить. Конечно, можно продать в Хаммий. За два золотых. Даже за три, если хорошо торговаться, но вдруг он выживет? Будет мстить. В Хаммие их кастрируют, но известны случаи, когда евнухи достигают больших высот. Вдруг и такое будет? Лучше перестраховаться. А эти два золотых, даже три, я целиком отдам вам из своей доли.

– И как ты собираешься его убить?

– Я в курсе, что ваша светлость не вешает аристократов моложе двадцати трех. И мне убивать его тоже не с руки. Разговоры пойдут. Но я могу его кастрировать сам и сделать так, что он умрет. Многие мальчишки ведь умирают, никто и не подумает.

Зенорн довольно захихикал.

Что произошло дальше, рассказывалось и обсуждалось во всех замках и харчевнях Каркела и Ларска. Виконт Ксандр приказал дать Зенорну тридцать плетей, а затем отвезти его барону Вартерну. Сопровождающий ларский баронет, присутствовавший при разговоре Зенорна с Ксандром, пересказал Вартерну все, что услышал. А затем добавил, что его светлость виконт Ксандр Ларский этой весной придет под стены его замка. И если барон не сдастся, то захватит замок и повесит барона на воротах, как он и обещал это раньше. И добавил:

– Вашей семье ничего угрожать не будет. Они могут свободно выехать в любое место Атлантиса. Но замок его светлость заберет себе.

Вартерна раздирали противоречия. С одной стороны, ему угрожали позорной смертью, а в его характере было поступить вопреки этому и оказать сопротивление. Тем более что его семье, со слов ларского баронета, ничего, кроме изгнания не грозило. Но, с другой стороны, этот виконт показал настоящее благородство. Он ведь мог без труда и без потерь взять его замок, его братец стал бы ларским бароном, но виконт отказался. Выдрал плетьми Зенорна. Кстати, совершенно правильно, он бы тоже добавил, но тот получил предельную норму в тридцать плетей, а больше Вартерн бить не хотел. Зенорн всегда был негодяем. Он совсем не удивился планам своего младшего брата. Тот без всяких сантиментов убил бы его сына, а жену и дочь продал в Хаммий.

И что теперь ему, барону Вартерну, делать? Как поступить? Он не знал. Выполнить вассальную клятву и погибнуть ради графа Каркела и его ничтожества сына? И ради такого же ничтожества Пургеса? Или нарушить клятву и принять сторону Ларска? Дарберн был законным претендентом на лоэрнский трон, но барон его не знал, да и знать особо не хотел. Где – то пропадал шесть лет, потом появился в сопровождении гендованцев. Но вот виконт Ксандр. Он его очень озадачил. Быть под началом такого командира было и почетно и правильно. Тот не нарушил ни одного из данных им слов. И поступал благородно. Кто из властителей Атлантиса отказался бы от предложения Зенорна? Наверное, есть такие герцоги и графы. Но он их не знает. А вот виконт Ксандр он здесь, он рядом. И он отверг заманчивое предложение.

Понимая, что не сможет отречься от вассальной клятвы, барон Вартерн решил, что как только наступит весна, сразу же, взяв семью, уехать в Каркел. Здесь, в его замке, в случае штурма его постараются взять в плен живым, как это было с семейством Чапленов. И, наверное, ларцам это удастся. А потом позорная смерть. Нет, этого барон никак не мог позволить. А вот в Каркеле, где соберутся сотни аристократов графства, при штурме ларцы пленных брать не будут. Разве только графа с сыном. Значит, он может с честью погибнуть в бою. Его семье, как сказал этот ларский баронет, ничего не угрожает. Только изгнание. Хотя в горячке боя все может случиться. Как поступают победители с побежденными он знал. Лучше будет, если он, оставшись в Каркеле, отправит семью подальше отсюда. Даже не в Лоэрн, а еще дальше. Надо будет продать все, что можно и отдать жене. Неизвестно, как там им придется на чужбине. А Лоэрн? Лоэрну, тоже, долго не продержаться. Этот Ксандр придет и туда.