Текст книги "Путь Сашки. Гексалогия (СИ)"

Автор книги: Альберт Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 112 страниц)

– Зимой надо бы еще пару мешков, хозяин. А то замерзнет на морозе мальчишка, – обратился к мельнику стоявший рядом Арубон.

Мельник что – то пробурчал в ответ и ушел. За ним следом ушла и его дочь.

– Ничего, Ксандр, будет тебе еще одежка. Даст хозяин, никуда не денется.

Сашка, как только его продали мельнику, назвался Ксандром, памятуя, что за мальчиком по имени Сашка, еще недавно шла охота по всему Гендовану. А мельница находится на гендованских землях. Не ровен час, кто – то вспомнит про розыски, да и прекращены ли они? Откуда Сашке об этом знать?

А Уфиньгу после этого как подменили. Сашка посчитал, что девчонка в него влюбилась, заиграли у нее эти, как их там? Ага, гормоны. Ему – то на девчонок еще рано засматриваться, наверное? Хотя ведь уже четырнадцать лет недавно исполнилось. В первый раз не справил день рождения. Впрочем, справил. Только не он, а Пантюх по приказу мельника. Справил вожжами на его заднице. Пантюх до сих пор злобится, характер, видать, такой. И бил, в отличие от мельника, изо всей силы. Даже заехал пару раз по спине. Якобы, ненароком. Как же! Мельник своих рабов по спине не бил. Вовсе не потому что был добреньким. Нет. Просто не выгодно это ему. Попробуй с израненной спиной потаскать мешки с зерном и мукой.

А Сашку понемногу стали заставлять таскать и такие мешочки. Да они тяжелее, чем он сам. В первый раз, когда Арубон положил ему мешок на спину, Сашка попросту упал. И второй, и в третий раз тоже. С тех пор таскал мешки волоком. И не так много их пока было, но к вечеру приползал, причем, в буквальном смысле, к месту ночлега. Даже есть не мог. Поэтому мельник снова освободил его от мешков, чем вызвал долгую ругань Пантюха. Тот даже к хозяину пошел жаловаться. Впрочем, ходить далеко не надо было, хозяин с дочкой стояли поблизости.

Пожаловался, а в ответ получил не от мельника, а от Уфиньги. И ответ – полный отлуп. Нет, точно, девчонка в него влюбилась. Эх, Сашка, Сашка, плохо ты еще в жизни разбираешься. Не влюбилась, а лишь на время затаилась, решила бдительность его расслабить.

В один из дней, как раз накануне дня ее рождения, позвали Сашку в дом мельника. Прибраться, полы вымыть, ну, и на побегушках поработать. Мельник, по случаю дня рождения дочери в город съездил, всяких деликатесов навез. И среди них помидоры. Помидоры в Атлантисе были небольшими, но очень вкусными. Считались деликатесом и стоили очень дорого. Выращивали их только в нескольких местах Атлантиса. В других они тоже росли, но были какими – то кислыми.

Улучив момент, когда в доме Сашка и Уфиньга остались одни, девчонка подошла к Сашке, добродушно улыбаясь.

– Держи. Это от меня. Очень вкусно. Ты такого никогда не пробовал. Отец их покупает только пару раз в году, да и то всего дюжину. Стоят, ой, как дорого.

– Спасибо, но я не хочу.

– Почему? – девчонка опешила?

– Да пробовал я их раньше. Вкусно, конечно, только фрукты вкуснее.

– Бери, ешь! – Уфиньга резко стала наседать на Сашку. – Бери!

– Да, не хочу я. – Тут уже Сашка стал упрямиться. Если бы она не стала так твердо, даже несколько грубо требовать, чтобы он съел помидору, Сашка, конечно, взял бы ее и съел. Но тут он заупрямился.

– Бери и ешь! Я приказываю. Я твоя хозяйка! Это приказ! Ешь! Быстрее бери!

– Не буду!

– Ах, так…

Девчонка быстро отправила помидор в рот. А когда через несколько минут в дом вернулся мельник, Уфиньга бросилась к нему и затарахтела:

– Отец, этот раб украл мой помидор. Он съел его. Я видела. Ты мне купил, а он съел!

Сашка опешил. Он стоял, открыв рот, и не мог ничего понять. Только, когда взглянув в налившиеся бешенством глаза мельника, сумел, наконец, ответить:

– Господин, я его не брал. Это она съела.

– Он, он!

– Она лжет! Она его мне предлагала, даже приказывала, но я не брал. Если бы съел, то у меня на лице следы от него остались, потеки пошли.

– Ты смыл. Стер! Я видела!

– Ага, а мучная пыль осталась? Лицо у меня постоянно в мучной пыли. Сразу стало бы заметно. А у нее видно. Вон, посмотрите.

Девчонка быстро провела рукой по рту. Мельник взглянул на дочку и нахмурился. Потом обернулся к Сашке и бросил:

– Иди за мной.

И пошел прямиком на конюшню. За ними следом заспешила и девчонка. На конюшне Сашка получил десять вожжей. Он изо всех сил старался молчать, хотя 2–3 раза все – таки крякнул. Девчонка стояла рядом и улыбалась.

– Десять мало, отец. За кражу надо двадцать или тридцать.

– Я не за кражу. Он получил за то, что раб посмел обвинить хозяйку во лжи. Еще раз обвинит – получит двадцать ударов.

Сашка понял, что хозяин поверил ему, а не дочке. С тех пор он старался меньше ей попадаться на глаза, но разве на таком небольшом хозяйстве это возможно? На вопросы юной хозяйки Сашка теперь отвечал коротко и односложно, не забывая кланяться. Ведь та, стоило ему где – нибудь ошибиться или задержаться, тут же бежала к отцу с доносом. Даже с Пантюхом на этой почве сблизилась. Это с рабом – то! На пару они не давали Сашке житья. Только Арубон относился к нему хорошо. Защищал, но редко. В конце концов, кто для него Сашка?

Так прошла зима, прошла весна, наступило лето. За прошедшее время Сашка подрос, раздался в плечах, накопил силу. Мельник еды для своих рабов не жалел, хоть она и была однообразной. В основном мучная похлебка, лишь в конце седьмиц пеклись лепешки. Мука была из отходов, с шелухой. Ее набирали прямо с пола. Ею же кормили и свиней. Зато, когда хозяин резал очередную свинью, у рабов наступал праздник. Кожа с жиром, кости с остатками мяса, требуха – всё доставалась им. После однообразной похлебки добавка к пище казалась вкуснейшим деликатесом. Делили всё на троих, Пантюх по – прежнему брюзжал и ругался, что новый раб его объедает. Но теперь – то уже не мог попрекнуть Сашку, что тот не таскает тяжелые мешки. Таскал и таскал уже наравне со всеми. От этого и мышцы силой наливались. Уже не его, а Пантюха мельник чаще ставил на работу в свинарник. Сашке стали поручать ездить по окрестным местам, собирать зерно, развозить муку. В соседний трактир, опять же, муку поставлять.

Вначале Сашка испугался такого доверия, а вдруг в трактире узнают, ведь стоит тот на западном тракте и все, кто едет из Гендована на запад, мимо не проезжают. Но потом быстро успокоился. Он ведь заметно вырос, даже повзрослел. Стриженая голова давно уже заросла копной длинных соломенных волос. Да и кто признает в одежде, состоящей из двух грязных мешков из – под зерна, того мальчика, которого разыскивали год назад? Опять же лицо его всегда было в мучной пыли, хотя он и умывался два раза на дню.

Кто узнает? А узнали. В конце лета Сашку снова послали отвезти телегу с мешками муки. Отвез, перетаскал в трактирную кладовку. Пошел обратно к телеге, но вдруг почувствовал на себе чей – то взгляд. Ноги сразу как – то стали ватными. Не понимая в чем дело, обернулся и встретился глазами с хорошо одетым мужчиной, стоявшим в окружении нескольких мальчишек – рабов. Хитрец! Точно, Хитрец! Главарь гендованских воров. Как он здесь очутился? Хитрец его узнал, это было заметно по его лицу. Но лицо почему – то было отнюдь не хищно – удовлетворенным, как следовало ожидать от человека, настигшего дичь. Нет, лицо Хитреца было растерянным и… испуганным. Да, именно испуганным. Хитрец судорожно вздохнул, и Сашке показалось, что тот даже побледнел. А затем воровской главарь бросился к повозке, за ним следом побежали и мальчишки. И уже через минуту двое юных возниц сильно нахлестывали лошадей, удаляясь к западу, в противоположную от Гендована сторону.

Сашка очень удивился этой встрече, точнее, тем, чем она закончилась. Получается, что Хитрец, его узнав, почему – то испугался. Но чему и кого? Сашку? Глупость какая. Тогда чего? Как ни пытался найти причину, все никак не удавалось. Разве что, может, нашли трупы Пиявки, Прыща, Тихони и лекаря? Неужели на него подумали? Он при Хитреце, помнится, застрелил из арбалета стражника, когда они ограбили дом одного барона. И хаммийца Сашка зарезал. Было такое дело. И что теперь, неужели Хитрец решил, что и эти четверо тоже Сашкиных рук дело? Да еще и со зверством. Странно, конечно. Взрослый мужчина, главарь бандитов и испугался его, мальчишку.

А другая встреча была осенью. Хотя не встреча. Сашка, подъехав на подводе к трактиру, увидел, как он него удалялись в сторону Гендована две знакомых фигуры. Ястред и Хелг. Надо же, опоздал на несколько минут. Но, может быть, это и к лучшему? Сейчас он хоть живет надеждой. Пусть призрачной, но хоть такой. И рыцарь с оруженосцем были не последними персонажами его надежды. Надежды сбросить рабский ошейник и стать свободным. Увидят его и выкупят у мельника. А потом дадут свободу. Или хотя бы сделают слугой. Ястред же это предлагал ему прошлогодней весной. Говорил, что у него Сашке будет хорошо.

Но это все фантазии. А попадись он им сейчас, исполнились бы его мечты? А если нет? Увидели его, сказали пару слов и ускакали дальше по своим делам? А ему как жить после этого дальше? С чем жить? И жить ли? До старости быть рабом, как этот Пантюх. А потом, когда не сможет хорошо работать, мельник продаст его храмовникам. Разве это жизнь? Нет, надо бежать. Плевать, пусть ловят, пусть будет мучительная смерть, но он все – таки попробует. Сейчас уже пришла осень, потом будет зима. Не лучшее время для побега. Бежать надо весной, поздней весной, когда ночи будут теплыми. Да и за оставшееся до побега время он еще крепче станет. Уже сейчас трехпудовые мешки запросто кидает. Ну, почти запросто. А к времени побега надо запросто поднимать два мешка. И не просто поднимать, а в горку с ними на плече бегать. Трудно будет, но ради свободы он это сделает. На карачках от усталости эти полгода будет приползать, но научится.

А бежать куда? Только не в Гендован. И на запад не стоит, туда Хитрец уехал, там многолюдно. Проверят спину и тогда конец. Наверное, и на юг не стоит. К югу всегда людей больше. Хотя речка, говорят, где – то далеко ниже по течению впадает в Барейн. На Барейне стоит Лоэрн, столица королевства. А дальше река сворачивает на юго – запад. К востоку расположен Хаммий, туда ему путь заказан, зато на западе стоят пустынные земли. Вроде как опасные. Но ему – то что бояться? Страшнее смерти ничего не будет.

Но как проплыть по Барейну и не быть схваченным? Еще та проблема. Остается путь на север. Людей там мало. Потому что орки шалят. Но ведь селятся же люди? Смельчаки. К примеру, отец Овика, того лесника, что его спас от волков, когда он попал в этот мир. Если он уйдет на север, то обязательно повстречает кого – то из людей. Как они его встретят? Сдадут? Могут. За жалкую серебрянку. Хотя, если оставят у себя, пользы от него получат больше. Ему ведь скоро уже пятнадцать. Будущей осенью будет шестнадцать. Сильный, крепкий парень. Рослый, кстати, всё к этому идет. Вон как за год вырос.

Глупыми будут, если польстятся на серебрянку за сданного властям беглого раба. Да и ему самому надо держать ухо востро, не попадаться, к встреченным людям присматриваться. А чтобы не было у них желания схватить его, с собой топорик иметь. Не просто иметь, а уметь хорошо им владеть. Какой же вывод? Сейчас дрова заготавливает Арубон, надо напроситься вместо него. Арубон, думаю, в обиде на него не будет. Там ведь надо целый день махать топором, намучаешься! И топорик со временем попросить у мельника побольше. Больше топор – больше дров. И ему, когда сбежит, лучше захватить топор побольше. С большим топором и медведь не страшен.

Сказано – сделано. С тех пор Сашка обливался потом, но старался работать за двоих, беря самую тяжелую работу. Пантюха совсем освободил от погрузки мешков. Но тот, в силу своего вредного характера, отнес это к своим заслугам и даже стал больше покрикивать на Сашку, придираясь ко всяким мелочам. И Арубон не понял причин в изменении поведения Сашки. Даже посетовал, что не стоит так бояться Пантюха. Сашка только отмахнулся: нельзя же рассказывать про истинную причину его поступков.

На конюшне Сашка уже почти не бывал, его место прочно занял Пантюх. Разве хорошему хозяину понравится раб, который больше командует, да брюзжит, чем работает? Уфиньга, та совсем от злости посерела, все к отцу бегала, пока тот, наконец, не потащил девчонку на конюшню. С тех пор присмирела, хотя по – прежнему смотрела на Сашку с ненавистью.

Прошла зима, наступила весна. Сашка начал готовиться к побегу. Пока только в мыслях. Ведь топор и мешок с мукой он всегда может взять в последний момент. Главное, чтобы неожиданностей не было.

В тот весенний день к мельнику приехала развеселая компания с младшим братом хозяина во главе. Местные брейденские бандиты, как понял Сашка. Они время от времени оставались на ночь у мельника. Но сам брат приехал впервые. И с ним еще трое. Двое, сразу видно, мелочь, бандитские шестерки. А вот третий – серьезный человек. Это видно было и по внешнему его виду, и как он говорил, и как его слушали, глядя тому в рот.

Сашка несколько раз по вызову хозяина забегал в дом. Шестерки быстро набрались кислым вином и сидя в углу о чем – то бессвязно говорили, а мужчина толи пил мало, толи умел пить, не пьянея, поэтому смотрел осмысленным почти трезвым взглядом по сторонам, в том числе и на Сашку.

Когда Сашка в очередной раз зашел в дом, принеся из кладовки какую – то закуску, мужчина поманил его пальцем к себе.

– Как тебя зовут?

– Ксандр, господин, – Сашка низко поклонился.

– Это тебя привезли Шило и Таракан?

– Да, господин.

– И где они теперь?

– Не знаю, господин. Они уехали, меня оставив здесь.

– Это плохо, раб. Очень плохо. Я не люблю, когда рабы нагло врут. Повернись спиной… сними мешок… Хм! Теперь понятно, хозяин, почему у тебя такие наглые рабы. Я гляжу, ты его совсем перестал воспитывать. Одни очень старые рубцы.

– Я своих рабов по спине не бью. Им ведь мешки таскать. Только по заднице. Этого долго порол. Теперь он исправился. Мой лучший раб, работает за двоих. А то, что наглый, сейчас этого нет. Раньше было такое за ним – так вожжами отбил.

– Тогда, Исбин, почему твой раб не хочет сказать, куда делись Шило и Таракан?

– А он и не знает. Когда они его привезли, мальчишка лежал с проломленной головой, ничего не соображая. Целый месяц у меня так провалялся, прежде чем встал на ноги.

– Вот как? Раб, повернись. Так как тебя зовут?

– Ксандр, господин. – Сашка вновь низко поклонился.

– Ладно. Тогда ты должен мне ответить, куда делись Пиявка и Прыщ.

– Я не знаю про них, господин. В первый раз слышу эти имена.

– Исбин, твой ублюдок лжет.

– Это почему же?

– Вместе все они были. И Пиявка с Прыщом и Шило с Тараканом. Я знаю хороший способ заставить ублюдка сказать правду. Отдашь мне его?

– А кто работать будет взамен? Может, он и в самом деле ничего не знает?

Мельник повернулся к Сашке и сказал:

– Если не хочешь, чтобы я отдал тебя им, говори правду. Давай!

– Хозяин! Я и самом деле не знаю ничего про этих. Господа Шило и Таракан подобрали меня на дороге. Я лежал недалеко в канаве. Голова пробита, ничего про себя не помню. Ни кто я, ни откуда. Помню лишь, как они задирали мне рубашку, спину смотрели. Потом помню костер, он него шло тепло. Я же весь замерз. Потом накормили. И снова все пропало. Сколько времени я был у них – совсем не помню.

Сашка рассказывал свои ощущения, когда его, измученного и замерзшего, подобрали на дороге Ястред и Хелг, и оттого его рассказ казался правдивым. Многие детали так не придумаешь. Возможно, поэтому, бандиты ему и поверили.

– Ладно, можешь идти.

Сашка подхватил мешок, служивший ему рубашкой и, поклонившись, пошел к двери. Уже выходя, он услышал, как старший бандит произнес:

– Надо будет, при оказии, поспрашивать в Гендоване…

Всё, настало время бежать. Впрочем, еще есть несколько недель. Бандиты гостили у мельника с неделю, затем поехали еще к кому – то и только после собирались вернуться в Брейден. Пока вернутся, пока вспомнят, пока подвернется оказия. Плюс время на обратную дорогу – пара недель у Сашки есть. А за это время земля высохнет, да и ночи не будут морозными. Как – нибудь две – три недели до наступления теплых ночей он перетерпит. Найдет какое – нибудь сено. Значит, решено: не позже, чем через две недели он бежит на север.

Когда гости мельника уезжали со двора хозяина, Сашка поймал на себе задумчивый взгляд главного из бандитов. Значит, всё еще помнят про него. А спустя три дня к Сашке подошел Арубон.

– Ксандр, слышь, что мне сказал Пантюх. А ему рассказала Уфиньга. Торговали тебя. Долго торговали. Эти, приезжие, предлагали пятнадцать серебрянок, а Исбин ни в какую. Хотел от них получить за тебя двадцать пять монет. Это надо же, оказывается, сколько ты стоишь. Ценный, значит, раб. Как думаешь, у них тебе лучше бы было?

Сашка пожал плечами, пытаясь сохранить невозмутимость, хотя внутри него всё кричало, готовое взорваться. Он ведь догадывался, для каких целей он нужен бандитам. Тогда, полтора года назад Пиявка всё ему обрисовал. И если бы не жадность мельника, Сашка уже был бы не Сашкой, а тем, кем его назвал Пиявка: Обрубком Сашки.

– Наверняка, лучше, – продолжал говорить Арубон. – Мешки тяжеленные таскать не надо. Какие у них мешки? И за свиньями не следить. Дрова порубить? А чего немного не порубить. Эх, жаль, не повезло тебе, не договорились.

– Да, не повезло, – ответил Сашка.

А еще три дня спустя мельник послал его с очередной партией муки в трактир. Как обычно, он перетаскал мешки в кладовку. По два трехпудовых мешка нес. Добился, что полгода назад решил для себя. Мускулы были как налитые. А ведь ему всего пятнадцать лет.

Перетаскал, потом пошел искать хозяина, чтобы сообщить, что его заказ выполнен. Вошел в трактир и на пороге столкнулся с Эйгелем.

– Ты!?

– Я.

Глава 10

1000 год эры Лоэрна.

Шемел, младший жрец храма Великого Ивхе стоял на причале Хаммия, главного города этой южной страны. Солдата он только что отослал с важным посланием на корабле, идущим в Атлантис. Главный жрец будет им доволен. Он сумел раздобыть очень важную информацию. Причем, дважды. В первый раз он послал одного из двух своих солдат в местный хаммийский храм с информацией о судьбе лоэрнской принцессы. А вот теперь второй солдат уплыл с информацией, пожалуй, еще более значимой: храмовники строят мощный флот!

Да, Главный жрец должен быть доволен его информацией, но ведь он не выполнил главного задания – не нашел нужный остров. Здесь, рядом с Хаммием, искать его бесполезно. Остается только путь на запад. Шемел стал бродить по причалу, пытаясь отыскать галеру, идущую в ту сторону. Но всё было не так просто. Две галеры готовились уйти по торговым делам на запад, только Шемелу показалось, что это не торговцы, а скорее, контрабандисты, а то и вовсе пираты. Уж больно вид у их капитанов был сомнительный. Да и слишком много вопросов они задали Шемелу. Куда едет, зачем едет, знает ли кто еще об этом, ну, и конечно, какова толщина его кошелька.

Нет, ехать с такими себе дороже. Перережут горло и в море. Деньги себе возьмут. Кстати, о деньгах. После этого капитана Агрего, кошелек изрядно похудел. С такой суммой куда – то ехать? Можно, конечно, но хватит ли денег? В дороге все может случиться. Да и одному ехать боязно. Достаточно вспомнить разбойничьи морды этих торговцев.

И Шемел решил отправиться для начала в местный храм Великого Ивхе. Там он пополнит кошелек в дорогу. Солдата своего найдет. Или по дороге встретит, раз на причале не оказалось. А может, и еще парочку солдат прихватит. Дорога – то дальняя, опасная. Местность дикая, все может приключиться.

Шемел довольно быстро нанял возницу с довольно удобной телегой и отправился к храму. Хаммийцы не очень жаловали жрецов и храмовников. Те ведь собирали человеческую дань. Обычно старых и обессиленных рабов, детей, еще не способных работать. Но даже эти рабы стоили денег, а хаммийцы были народом торговцев. Вот и получалось, что храмы отбирали у них их, пусть и медяшное, но имущество.

Дорога к храму заняла трое суток, которые вконец измотали жреца. Жаркое солнце нещадно палило, даже ночь не давала успокоения. Надо же, как живут эти люди! Хотя, они привычные с детства. Вот рабам с севера, действительно, не позавидуешь. Он, свободный, и то изнемогает. А каково им?

Первые два дня дорога была оживленной, навстречу постоянно попадались повозки, да и пеших людей было много. Вечером возница останавливался на специальных стоянках. Здесь, по его словам, можно было безопасно переночевать. То тут, то там стояли телеги, горели костры. На второй вечер к их костру подошла молодая девушка в рабском ошейнике. Довольно симпатичная, с каштановыми волосами и миленьким курносым носиком. Вот только какая – то вся измученная и неряшливая. Подошла и предложила себя. Шемел даже опешил. А девушка не отходила и упрашивала, даже чуть не разрыдалась. И просила сущие гроши: две медянки.

В другой раз Шемел бы не отказался, но после того происшествия со служанкой с постоялого двора, когда за то, что по его приказу хозяину двора отрубили руку, Шемела самого чуть не казнили, жрец стал осторожен со своими желаниями. Вот и сейчас не рискнул и прогнал огорченную девушку. А кто его знает, может быть, какая – то подстава?

– Нет, – разуверил его возница. – Девица все по честному, без обмана предлагала. Если она за вечер и ночь не принесет хозяину десять медянок, получит плетей. Вот и бегает и хнычет. Только больше двух раз с ней неинтересно, скучная какая – то. Вишь, мне уже и не предлагает. А почему? А я больше медянки не даю, а ей этого мало.

Тут в пяти верстах другая стоянка есть, побольше этой. Так на той целых две девицы работают. Вот те хороши. Огонь, а не девки. Если желаешь, то можно следующую ночь там провести. Только тогда нам за три дня до твоего храма не управиться. Четыре дня выйдет. Тогда придется тебе доплатить. Ну, так как, согласен?

– Нет, не хочу.

– Ты чего? Девицы, в самом деле, очень хороши. Или ты мальчиков любишь? Так там и мальчик есть. Маленький такой, с беленькими волосами. И стоит всего три медянки за час.

– Нет, не хочу. Потом как – нибудь.

– Это ты зря. Дело, конечно, хозяйское.

К концу третьего дня пути, Шемел наконец – то добрался до цели. По дороге он так и не встретил своего солдата. Или каким – то образом разминулся или тот застрял в храме, залечивая раненую руку. Хотя какая там рана – давно должен был вылечить руку.

В храме его встретили не очень приветливо, как – то настороженно. На все его вопросы отвечали односложно, дескать, все вопросы к старшему жрецу храма. А старший жрец принял Шемела только на третий день. Все это время Шемел провел в одной из келий храма, больше напоминающей темницу. Да и пара приставленных к нему служек, больше напоминающих темничных надсмотрщиков, не очень – то поднимала настроение.

На третий день Шемела наконец – то соизволил принять Левес, старший жрец местного храма. Левес был очень вежлив и предупредителен. Долго расспрашивал Шемела про его здоровье, про дорогу, постоянно хвалил Гандина, верховного жреца. Левес не дал Шемелу задать вопрос про его солдата, успев первым сказать, что сообщение, переданное солдатом, они тотчас же отправили верховному жрецу, а солдату выделили лошадь, дали припасов и денег в дорогу. Солдат покинул храм в тот же день.

Неужели уважаемый Шемел его не встретил? Ай – ай, вот так незадача. Ведь прошло столько времени. Не желает ли гость отправить новое сообщение? Нет? А что желает? Нужны деньги? Все будет. А может, уважаемый гость желает с дороги принять ванну? Как, он уже здесь третий день? Виновные будут наказаны. После принятия ванны гостю будут доставлены несколько красивых девушек. Проблем с ними не будет. Рубить руки никому не надо.

И Шемел понял, что никуда его солдат из храма не уезжал. Он остался здесь. Скорее всего, давно уже гниет где – нибудь поблизости. Иначе, откуда Левесу известно о его похождении на том постоялом дворе, если солдат, передав сообщение, тотчас же выехал обратно? Да и не стал бы тот трепаться об этом, знал же, что Шемел обещал лично вырвать язык тому, кто проболтается о том случае. Что же получается? Солдат добрался до храма, передал текст сообщения для верховного жреца. Левес отправил сообщение в верховный храм. Не сообщить было бы чревато, ведь о посланном солдате знали Шемел и второй солдат. Значит, передал сообщение, а дальше что?

Дальше два варианта. Отправить солдата обратно, дав тому лошадь и денег в дорогу. Но тогда Левес не узнает, что же в Хаммие делает Шемел. Во втором варианте солдата хватают, пытают и вытрясают все, что тот знает. А знает тот немного, неужели Шемел будет трепаться с какими – то солдатами о целях своей миссии! Итак, какой вариант выбрал Левес? Конечно, второй. А теперь что? Теперь в руках Левеса сам Шемел. И секреты, которых не знал солдат, можно получить от него самого.

– Спасибо, уважаемый Левес. Но девушки пока не нужны. Тут по дороге были красивые и дешевые девушки. Видите ли, уважаемый Левес, я выехал из верховного храма с двумя солдатами. Одного я отправил с донесением в ваш храм. А второго седьмицу назад с попутной галерой в Атлантис. Помимо основного сообщения он должен был передать главному жрецу, что я сам выеду в ваш храм. У меня возникли проблемы с деньгами. Да и с солдатом я разминулся. Я бы не отказался от пары новых солдат. Главный жрец, как только до него доберется мой посыльный, подтвердит мои нужды.

Всё! Теперь Левес не посмеет его тронуть. Это Шемел понял, как маленькая, совсем неприметная тень мелькнула в глазах старшего жреца. Но нужно отдать тому дань, Левес больше ничем не выдал себя.

– Пару солдат? Это можно… Уважаемый собирается ехать далеко?

– Возможно.

– В таком случае, может быть, дать проводника в дорогу?

– До Хаммия дорога прямая, не спутаешь. Меня больше волнует морской путь. Уж больно ненадежны хозяева галер.

– Да, народ здесь разбойный. – Левес вдруг задумался, губы его как – то нехорошо искривились. – Мой человек найдет надежную галеру. В какую сторону будет путь?

– На запад.

– Хорошо! – По лицу Левеса можно было прочесть, что тот принял какое – то решение, вполне его удовлетворяющее. – В таком случае лучше держать путь не в Хаммий, а в Идудею. Там тоже есть порт и как раз найдется надежная галера. Отсюда до Идудеи всего два дня пути, правда, дорога не такая обустроенная, но вполне доступная для повозки.

Вот оно что! Он прилюдно выедет из храма, где – то по дороге покажется людям, а потом в укромном месте солдаты Левеса его оглушат и привезут в подвал храма. Левес будет чист перед Гандином. Мало ли где сгинул его младший жрец!

– Боюсь, уважаемый Левес, что этот путь, пусть и короткий, меня не устроит. Мне обязательно надо быть в Хаммие. Там есть такой капитан Агрего. Может быть, слышали? Конечно, слышали. Не позднее чем через пять дней я должен быть у него. Пират еще тот, но держит слово, это у него не отнять. И мой второй солдат, когда вернется из Атлантиса, а это будет через две – три седьмицы, тоже должен посетить Агрего.

– Вот как? – По лицу Левеса вновь промелькнула небольшая тень. – Жаль, дорога была бы короче.

– Да, уважаемый Левес. Поэтому мне будет достаточно двух солдат. Проводник не нужен. Зато нужны деньги. Агрего берет очень много.

– Хорошо. Всё это будет. Когда в обратный путь?

– Лучше завтра, с утра пораньше, когда не так знойно.

После беседы со старшим жрецом Шемела отвели в прекрасную комнату. Служки были сама учтивость. А вечером к нему привели двух белокурых красавиц. Левес, как и Гандин, а до этого и Селиман, выбирали для своих утех из числа будущих жертв самых лучших девочек. Вот и эти, чувствовалось, были жемчужинами среди наложниц Левеса.

Ночь прошла изумительно. Да, умеет этот Левес услужить. Старший жрец храма – он волен в жизни и смерти всех в округе. Шемелу стало ужасно завидно. Гандин обещал, что как только он справится с его поручением, тот сделает Шемела старшим жрецом одного из храмов. Возможно, он заменит этого негодяя Левеса. И тогда эти две сладкие наложницы будут его и только его. Стоит только сказать Гандину, что Левес убил его солдата и хотел сделать тоже самое с Шемелом, тем самым погубив его миссию, главный жрец быстро отправит этого негодяя оркам на обед. А Шемел займет его место. Но здесь очень жарко, лучше взять храм где – нибудь в Атлантисе. Наложниц там будет не меньше и не хуже этих двоих они будут.

Но чтобы воплотились его мечты нужно выполнить поручение Гандина. Выполнить и вернуться живым и здоровым. Двое солдат, что отдал Левес Шемелу для его охраны, ему не понравились. Хотя на вид сильные и опытные, здоровячки еще те. Но насколько они будут ему послушны? И какой наказ в отношении Шемела им дал Левес? Пока он будет в Хаммие, те его не тронут. А потом? Потом всё оказывалось в подвешенном состоянии. Стоит выехать из Хаммия и оказаться в безлюдном месте, жди от них беды. С двумя такими ему одному не справиться. Значит, надо дождаться возвращения солдата из Атлантиса и только после этого нанимать галеру. На галере они его не тронут. Да и хозяин галеры поостережется напасть на них. Их ведь будет четверо, трое из которых хорошо умеют владеть мечом.

Но как только он окажется на берегу, пустынном берегу, вот тогда жди нападения. Значит, что нужно сделать? Упредить их. Их двое и нас с солдатом двое. Ножи в бок и проблема решена. Но он останется только с одним охранником. Не мало ли для тех пустынных мест? Если места пустынные, значит, народ опасается там селиться. Одного солдата будет мало. Вот ведь проблема.

Интересно, если высадимся на пустынном берегу, галеру отпустим, что будут делать эти двое? Убьют его солдата, а его самого оглушат и свяжут? И куда, спрашивается, повезут? Точнее, понесут. Галеры – то нет. На чем возвращаться? А если и появится каким – то чудом попутная галера, значит, моряки увидят его. А Левесу нужно все сделать в тайне, чтобы никто не видел и не догадался.

Не знаю, что конкретно приказал Левес своим людям, но одно ясно – все должно быть в тайне. И если эти будут знать, что он из поездки обязательно собирается вернуться в хаммийский храм, что им еще нужно? Сам собирается вновь влезть в пасть льву. Левесу, то есть. Интересный каламбурчик. Тогда просто надо держать ухо востро и несколько раз невзначай проговориться, что обратный путь он намерен завершить в их храме.

В дорогу Левес предоставил Шемелу удобную подводу со своим возчиком. Вспомнив путь до храма и слова того возницы о двух горячих девушках, и разгоряченный бурно проведенной ночью, Шемел распорядился ехать так, чтобы ночь провести на стоянке, о которой говорил хаммийский возница. Слово Шемела – закон. И уже через одну ночь вечерней порой повозка въезжала на стоянку. Шемел жадно осматривал ее окрестности, но девиц так и не увидел. Впрочем, возможно, еще рано. Действительно, стоянка только начала наполняться повозками и людьми. Здесь был перекресток, который ответвлялся на четыре стороны. Одна дорога шла в Хаммий, другая в здешний храм Великого Ивхе, из которого они приехали, а две другие вели к местным хаммийским городам. Через один из них, кстати, можно было попасть в другой местный храм – храм Ужасного Паа. А где – то в стороне располагалось селение орков – храмовников. Через полчаса Шемел увидел и самих храмовников. Они вели очередную партию с жертвами. И судя по тому, что орки повернули свою длинную колонну к храму Левеса, они шли именно туда.