Текст книги "Винодел"
Автор книги: Алан Джекобсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)
Вейл вошла в конференц-зал, временно оккупированный убойным отделом, вслед за Диксон и Люго. У белой доски стояли несколько гостей в строгих костюмах. Редмонд Брикс усиленно жестикулировал, обращаясь к представителям власти, как учитель обращается к ученикам.
– Что это за люди? – шепотом спросила Вейл у Диксон.
Повернувшись к Бриксу спиной, та ответила:
– Скажем так: это не наши друзья.
Брикс впился в них взглядом. Холод этого взгляда Вейл ощутила даже на другом конце зала.
Все гости уставились на нее. На какое-то время они переключили внимание на Диксон (мужчинам все-таки сложно игнорировать красивую женщину), но вскоре снова вернулись к Вейл. Ей показалось, что она каким-то образом провинилась перед ними.
– Роксана Диксон, следователь окружной прокуратуры. Карен Вейл, спецагент ФБР, – представил их Брикс. Указывая на мужчин в костюмах, он продолжил: – А это мэр Приско, президент наблюдательного совета Зимбровски и Тимоти Нанс, региональный представитель конгрессмена Эммануэля Черча.
Вейл приняла эти данные к сведению, втайне надеясь, что досада не слишком очевидно отобразилась на ее лице. Она все-таки была не из тех людей, которые умеют прятать свои эмоции, особенно когда дело касается бюрократов и политиков. Проявляя чудеса выдержки, она приветствовала каждого крепким рукопожатием.
– Серьезная у вас делегация, – сказала Вейл.
– Серьезное у вас дело, – парировал Тимоти Нанс.
«В политическом смысле, – про себя уточнила Вейл. – Серьезное дело в политическом смысле».
Сверившись с часами, Брикс пригласил всех рассаживаться. В руке у него была внушительная пачка бумаг.
– Я попросил перепечатать наши имена и контактные номера и прошить листы дыроколом. К спискам прилагаются копии заключения судмедэкспертов по вскрытию Виктории Камерон. Возьмите себе по экземпляру, остальное передайте дальше.
Политики сидели у стены, сбоку. В комнату вошел Стэн Оуэнс. Поздоровавшись с мэром за руку, он обменялся парой фраз с Зимбровски и Нансом и сел рядом. Вейл заняла свое прежнее место, справа от Брикса, который оказался во главе. Диксон сидела возле нее, дальше, напротив Брикса, Люго. Скотт Фуллер примостился напротив Вейл, но чуть левее.
– Если все уже познакомились с нашими гостями, – сказал Брикс, – давайте продолжим. Нам нужно обсудить, как проходят оперативно-розыскные мероприятия, но сначала хотелось бы узнать о новой жертве.
– Я сейчас все расскажу, – начал Люго. Бумаги как раз дошли до него, и, взяв себе по копии каждой, он сказал: – Женщина жила и работала в Валлехо, убита три года назад. Тело подбросили в фешенебельный район в южной части города. Никаких зацепок, дело осталось нераскрытым.
– Грудь срезана, ноготь со второго пальца правой ноги удален после смерти, – добавила Вейл. – Это позволяет связать смерть с Викторией Камерон и неопознанной женщиной из раскопок. Таким образом, есть уже три жертвы. И их будет больше.
– И откуда, позвольте поинтересоваться, вам это известно? – задал вопрос президент наблюдательного совета Зимбровски.
– По многолетнему опыту работы с серийными убийцами, – недрогнувшим голосом ответила Вейл.
– Погодите, – вмешался Нанс, покосившись на дверь, будто хотел убедиться, что она заперта. Понизив голос, он продолжил: – Давайте не будем попусту бросаться громкими словами вроде «серийный убийца». Это еще бабушка надвое сказала. Мы пока не знаем, что это за человек.
– Я работаю в отделе поведенческого анализа. Экспертом по психологическим портретам преступников.
– Психологические портреты, да… Меня всегда интересовала эта тема, – сказал Нанс. – Они вообще приносят какую-то пользу?
– А вы затронули важный момент, мистер Нанс, – хмыкнула Вейл. – Меня тоже гложут сомнения на этот счет. Я-то всегда считала, что моя профессия – это пустая трата времени и денег налогоплательщиков.
В комнате повисла тишина. Нанс сконфуженно опустил глаза, осознав, какую сморозил глупость. По крайней мере так интерпретировала его реакцию Вейл. А ведь вполне возможно, что он просто думал: «Что это за сучка и как мне от нее избавиться?»
– Агент Вейл, конечно, за словом в карман не полезет, – сказал Брикс, нарушив неловкое молчание, которое окутало комнату, как густой дым.
– Пока что мне кажется, что ее аналитические способности очень важны для этого дела, – вмешалась Диксон.
Люго кивнул в знак согласия.
– Она помогла мне найти эту жертву в Валлехо.
– Это все прекрасно, – сказал Нанс уже громче, – но где, интересно знать, убийца?
– Послушайте, – сказала Вейл, – я не затем сюда пришла, чтобы отстаивать правомочность психологических портретов. Но все-таки я сюда пришла. Отвечаю на ваш вопрос: да, они приносят определенную пользу.
– Кстати говоря, а зачем вы сюда пришли?
– Я не…
– Я обратился к ней за помощью, – сказал Брикс.
Вейл изумленно уставилась на него.
– Нам самим не хватило бы знаний, – продолжил он. – Думаю, мы бы как-нибудь справились: помыкались туда-сюда, упустили пару важных нюансов, но в итоге таки поймали бы негодяя. Но ситуация, на мой взгляд, складывается неоднозначная. А поскольку на кону стоят жизни молодых женщин, я решил, что лучше будет привлечь ФБР. Прежде чем появятся новые жертвы.
Нанс хотел было что-то возразить, но Брикс не позволил ему этого сделать.
– Мне не нравятся методы агента Вейл, но в этой своей хреновине она точно ас. Так что, если шериф Оуэнс не возражает, Вейл продолжит сотрудничество с нами, а мы переходим к другим вопросам. Шериф?
– Я учился в национальной академии в Квонтико. – Он смотрел перед собой, чтобы не пересечься взглядами с высокопоставленными гостями. – Агент Вейл была одним из моих преподавателей. Я говорю «да».
Брикс обвел чиновников взглядом и, не услышав больше возражений, сказал:
– Что ж, тогда продолжим. Какие продвижения по индивидуальным заданиям?
– Прежде чем мы продолжим, – сказала Вейл, – я хочу поделиться с вами одним важным наблюдением. Новая жертва позволяет нам усовершенствовать концепцию доступа, о которой я упоминала раньше в связи с Викторией Камерон. У нас теперь есть – предположительно – три жертвы одного преступника. Всех обнаружили в разных местах. Это означает, что мы располагаем тремя списками лиц, имеющих к ним доступ. Лица, имеющие доступ к объекту А – винной пещере «Серебряный гребень»; лица, имеющие доступ к объекту В – раскопанной пещере «Черный колокол»; лица, имеющие доступ к объекту С – городку Валлехо. К сожалению, в Валлехо труп подкинули, а где было совершено убийство, мы не знаем. Если нам удастся заново открыть то дело и определить место преступления, то можно уже искать людей, которые имели доступ ко всем трем. Это поможет сузить круг подозреваемых.
– Интересно, – сказал Нанс.
Диксон кивнула.
– Можно начать с объекта А. Мы с Карен взяли в винодельне список гостей.
Вейл посмотрела на Брикса, ожидая, когда он озвучит свой конфликт интересов. Он выдержал ее взгляд – она первой отвела глаза.
– Наши сотрудники, не включенные в опергруппу, уже работают с перекрестными ссылками и пока не обнаружили ничего любопытного. Местных жителей мало, половина из них – женщины. По поводу остальных наводятся справки. С ними обязательно побеседуют, поинтересуются на предмет алиби. Я буду держать вас в курсе.
– С объектом В будет сложнее, – сказал Фуллер. – Территория огорожена, но пробраться внутрь не составляет особого труда. И если даже отбросить этот вариант, все равно кандидатов очень много: прислуга, повара, садовники, ремонтники. Всех их могли запросто пропустить через ворота. Боюсь, ваша концепция доступа ничего не даст.
Вейл задумалась над ответом, но ее опередил Люго:
– Я встречался с Кевином Камероном. Карен и Роксана тоже подъехали туда, и мы задали ему несколько стандартных вопросов. Он уверяет, что врагов у Виктории не было. Разве что владельцы «Серебряного гребня» вроде как поссорились с кланом Монтальво лет сорок назад…
– Мы поговорили с Фредериком Монтальво, – вмешалась Диксон. – О смерти дочери сообщили ему мы. Сами понимаете, какая у него была реакция… Но ни мне, ни Карен не показалось, что это как-то связано с…
– Подождите, – перебил ее мэр Приско. – Монтальво и владельцы «Серебряного гребня» воевали много лет, а вы считаете, что это не имеет значения?
– Мы рассматриваем все версии, – сказала Вейл. – Но поскольку мы имеем дело с серийным убийцей, а с его психопатическим поведением семейные свары согласуются плохо, мы пока не видим связи. Тем не менее повторюсь: мы разрабатываем эту версию. – Она снова покосилась на Брикса.
Тот откашлялся.
– Вы только… не сомневайтесь: мы знаем, как вести расследование. Уж это мы умеем, господин мэр.
– Я не сомневаюсь, – поспешил оправдаться Приско. – Простите, я просто… встревожен.
– Мы все встревожены, – сказал Оуэнс. – И подходим к этому делу со всей серьезностью.
– Поэтому, я считаю, нам следует перейти на новый уровень, – заявила Вейл. – Если вы хотите ускорить процесс, мы должны будем выманить убийцу из логова. Сыграть на его слабостях.
Зимбровски недоуменно поправил очки.
– Каких таких слабостях?
– Он принадлежит к нарциссическому типу, – пояснила Вейл.
– Это еще доподлинно неизвестно, – уточнил Фуллер.
– А по-моему, известно. Исходя из того, что мы наблюдали.
– И как это повлияет на дальнейший ход расследования? – спросил Приско.
– Нарциссы чувствуют свое превосходство над всеми остальными людьми. Они понимают, что поступают неправильно, но им все равно. А главное, они ищут признания. Возможно, вы помните убийцу по прозвищу Зодиак, орудовавшего в тысяча девятьсот…
– Даже не произносите это имя, – предупредил ее Зимбровски.
– Дело так и не раскрыли, – сказал Приско. – Если вы начнете говорить что-то подобное прилюдно, люди запаникуют и…
– Чтобы я больше этого не слышал! – потребовал Нанс. – Ни в этой комнате, ни за ее пределами.
Вейл обвела всех присутствующих взглядом, ожидая хоть чьей-то поддержки. Но копы или опускали глаза, или вертели ручки и теребили уголки папок.
Тогда она сказала:
– Не хочу никого обидеть, но я здесь затем, чтобы советовать, как быстрее поймать убийцу. Меня не должно волновать то, что волнует вас… Не знаю уж, о чем вы тут беспокоитесь. Если мы выйдем на связь с убийцей, он может рано или поздно себя выдать. А мы пока что не сдвинулись с мертвой точки. Вот об этом лучше бы поволновались.
Последовала долгая пауза, после чего мэр сказал:
– Как мы можем выйти с ним на связь, если не знаем, кто он такой?
– При помощи СМИ. Подключить телевидение, газеты…
– Вы с ума сошли! – возмутился Фуллер. – Начнется паника.
Вейл скрестила руки на груди.
– Скотт, у меня было впечатление, что вы прочли все книги Дугласа, Ресслера и Андервуда. Вы должны понимать, что я права.
– Я в этом сомневаюсь. В этих книгах мало пишут о нарциссизме. Более того, вы еще даже не уверены, нарцисс ли он. Так что вариант со СМИ исключается. Давайте для начала поищем новые улики, новые ритуалы, а потом уже будем решать, страдает ли он нарциссическим расстройством.
Небрежно брошенный медицинский термин придал речи Фуллера убедительности. Судя по взглядам чиновников, он привлек их внимание. К тому же Скотт, судя по всему, говорил как раз то, что они хотели услышать.
– Новые ритуалы, – сказала Вейл, – это новые трупы. Как долго вы собираетесь скрывать факты от общественности? Как вам кажется, люди не возмутятся, когда выяснится, что вы давным-давно знали о серийном убийце, разгуливающем на свободе, но не предупредили их?
– Сама ваша теория о серийном убийце представляется мне сомнительной, – заявил Нанс.
Вейл покачала головой.
– Я не политик. Я коп. Но даже я понимаю, что тут к чему. Поймите и вы: мне плевать на развитие туризма и доходы штата или федеральных должностных лиц. Моя задача – остановить этого человека, пока он не убил кого-то еще.
– Спасибо, агент Вейл, – сказал Брикс. – Мы благодарны за ваш щедрый вклад. Но это наш город, и нам предстоит жить в условиях местной экономики, на которую влияют многие интересы и силы. Публичное предупреждение, возможно, спасет одну жизнь, но покорежит тысячи. Если не десятки тысяч. Множество семейных предприятий занято в виноградарской сфере. Налог с оборота, налоги с гостиниц, подоходный налог, поступающий от простого наличия туристов: люди же ходят в рестораны, покупают сувениры… Если мы наклоним чашу весов, экономика может уже никогда не оправиться.
Нанс продолжил его мысль:
– С нами конкурируют винные регионы по всему миру: Вашингтон, Аргентина, Чили, Франция, Италия. Не говоря уже о других калифорнийских областях. Мы не хотели бы своими поспешными действиями навредить финансовой системе долины.
– Для СМИ еще рано, – резюмировал Приско.
– К тому же мы должны быть уверены, что без этого не обойтись, – сказал Фуллер. – А вдруг не стоит? Вдруг он воспримет это как вызов и начнет пороть горячку? И перебьет еще кучу народу. Понимаете, о чем я?
«Перебьет кучу народу? Что он мелет?»
– Я понимаю, о чем вы, а я вам вот о чем: предупрежден – значит вооружен. Вы обратились ко мне за помощью. Извините, что снова напоминаю вам об этом, но рано или поздно выступить перед прессой придется. Иначе поймать этого убийцу будет нелегко.
– Я хочу, чтобы вы пообещали, – сказал Нанс, – что не будете предпринимать никаких действий, предварительно не посоветовавшись с шерифом, который, в свою очередь, будет всячески содействовать расследованию и лично отвечает за план мероприятий и его воздействие на жизнь города. – Он посмотрел на Оуэнса, но тот никак не отреагировал. – Вам все понятно или какие-то моменты нужно разъяснить?
Вейл презрительно хмыкнула.
– Мистер Нанс, я не умственно отсталая. Я понимаю, чем вы руководствуетесь. Что же касается обещаний, то я не стану обещать вам ровным счетом ничего. Я вхожу в оперативную группу. Я не подчиняюсь ни вам, ни конгрессмену Черчу. Я работаю на федеральное правительство. А еще – на жертвы. На американский народ. Вы уж извините, если вам это не по душе. – Она встала и придвинула кресло вплотную к столу. – Хотя нет, никаких «извините». Беру свои слова обратно.
Вейл вышла из комнаты и спустилась на один пролет по ближайшей лестнице. Прислонившись к металлическим перилам, она закинула голову и посмотрела на три флага, полощущихся на ветру. Небо окрасилось густой синевой, кое-где разбавленной полупрозрачными белыми пятнышками облаков. Она закрыла глаза и позволила ласковому бризу вплестись в рыжие волосы. «Я же отдохнуть сюда ехала… О чем я вообще думала? Я могу только давать советы. Наставить этих людей на путь истинный я не в силах».
Она снова опустила голову. Прохлада, которую принес с собой долгожданный вечер, прояснила мысли.
– А ты талантливая баба.
Вейл открыла глаза и обернулась на голос. Это оказалась Диксон.
– Талантливая?
– Ага. У тебя талант раздражать людей. Я думала, я одна такая.
– Нет-нет, я тоже не стала зарывать свой талант в землю. – Вейл расплылась в улыбке, но быстро собралась. – Я же не специально их раздражаю, я просто выдвигаю определенные требования. И говорю то, что думаю. Не знаю уж, хорошо это или плохо, но такой я человек. – Она сделала глубокий вдох и огляделась по сторонам. – Я не хочу никого раздражать, но у меня с этим проблемы, я знаю. Талант мой заключается в другом: это вроде как шестое чувство. Не знаю, как описать точнее. Я просто понимаю этих убийц. По учебникам, как пытается Фуллер, такому не научишься. Я все видела своими глазами, я, так сказать, воевала в окопах.
– Понимаю.
– В моем отделе выражаются так: «Работаем по колено в крови и кишках». Какой-то агент начал так говорить много лет назад, и как-то оно закрепилось. Это очень точное описание того, чем мы занимаемся. Через какое-то время тебя затягивает в трясину, и ты начинаешь ползти, постепенно увязая, и рано или поздно застреваешь – как физически, так и эмоционально. Такая работа даром не проходит. – Она остановилась, задумалась на минуту и продолжила: – Более того, ты начинаешь замечать то, чего раньше не замечала. Начинаешь понимать принципы такого поведения… Я беседовала с убийцами, я сидела в футе от них, я задавала им вопросы – и они рыдали при мне. Когда столько лет ведешь допросы, нельзя не проникнуть в их поганые души. Не знаю, как это прозвучит, но я многому научилась, пока ковырялась у них в головах.
Вейл резко откинулась от перил и посмотрела на часы. Она и не догадывалась, что уже так поздно. Робби должен был приехать через пару минут.
– Подбросишь меня до гостиницы?
– А где ты остановилась?
– В «Гребне скалы» в Святой Елене.
Диксон через плечо взглянула на здание управления – оттуда как раз выходили Фуллер, Люго и Брикс. Встреча завершилась.
Она посмотрела на Вейл.
– Конечно. Поехали. Мне все равно по пути.
Джон Уэйн Мэйфилд дождался, пока женщины усядутся в машину. Теперь он наверняка знал, что это копы, точнее детективы: одеты-то они были в штатское. Но лица у них безошибочно коповские, решил он. Мужчины в костюмах тоже вышли на улицу. Он не знал, будут ли они сопровождать женщин, но сам факт, что они уходили, облегчал ему задачу.
Он вылез из машины и поднялся на два пролета к входу. Бояться нечего: он много раз бывал здесь и чувствовал себя как рыба в воде. Однако он никогда не был тут с подобной целью, поэтому нервишки пошаливали.
Впрочем, брать себя в руки в нужный момент он умел. Не было такой опасной ситуации, которую он не смог бы разрешить. Он знал, что сказать, если его остановят. Правда, причин останавливать его не было.
Толкнув дверь плечом, Мэйфилд зашагал по коридору, буднично кивнул секретарше за стеклом, коснулся прокси-картой сенсора. Прошел дальше и обвел внимательным взглядом двери по обе стороны от себя. Он должен был производить впечатление человека, который здесь давно работает, а не просто околачивается. Нельзя было вызывать подозрения. Он распахнул первую дверь слева и заглянул внутрь. Ничего интересного.
Вернувшись в коридор, он попробовал следующую. Он знал, что где-то здесь должна быть совещательная комната, где копы хранят все свои папки и важные бумаги. Он много читал об опергруппах, которые собирают, чтобы найти беглых преступников: грабителей банков, похитителей и прочих. Он прикинул, что его опергруппа уже должна была провести хоть одно заседание. Возможно, в нее входили те женщины. И те мужчины.
Но это здание представляло собой самый хитрый лабиринт из всех возможных: все коридоры и двери были ужасно похожи между собой и отличались только бело-зелеными табличками. Продолжая свое странствие по лабиринту, он читал эти таблички в поисках подсказки. Где-то тут они и должны были заседать…
В очередной раз свернув за угол, он уже засомневался, что вообще сможет найти нужную ему комнату. А чем дольше он тут пробудет, тем больше вероятность нарваться на неприятности. Но он был уверен: убийство в винной пещере их впечатлило. Он оставил труп на всеобщее обозрение. Они обязаны расследовать это дело. Обязаны. Странно, что в газетах до сих пор ничего нет. Даже некролог не напечатали.
Он остановился у двери с табличкой «Конференц-зал № 3» и, немного помедлив, зашел внутрь. Сенсоры движения, уловив его присутствие, автоматически зажгли свет. Вот она – база. Доска с таблицей операций. Фамилии, задания, поручения.
«О да, отлично!»
Он порылся в карманах в поисках цифрового фотоаппарата. Прицелился, открыл объектив. Раз, два, три.
Вот это да, все это о нем.
«Разумеется!»
И тут кое-что привлекло его внимание. Слово «Валлехо». Значит, они уже узнали о Валлехо и детективе Эдварде Агбаяни. Серьезно поработали.
Он пробежал взглядом по колонке фамилий на доске. Брикс и Люго – как же, старые знакомые. Диксон, Вейл, Фуллер – этих он не знал.
Мэйфилд прошелся по комнате и понял, что самое важное он уже узнал и лучше бы убраться отсюда подобру-поздорову. Да, он мог бы, если что, оправдаться, но зачем рисковать?
Уже развернувшись, чтобы уйти, он вдруг заметил на столе, среди разбросанных бумаг, ноутбук. Лист, лежащий на крышке, был испещрен именами и телефонными номерами, аккуратно внесенными в таблицу. Сбоку проглядывали дырки для скоросшивателя.
«Прекрасно!»
Положив список в карман, он вышел из комнаты и отправился на поиски свободного компьютера. Конечно, сгодился бы и тот ноутбук, но если бы его застукали, то объясниться было бы гораздо сложнее, чем за компьютером в пустом кабинете.
День клонился к закату, и большинство клерков уже разошлись по домам. Он не хотел взламывать терминал, достаточно было обычного компьютера с доступом в Интернет. Не хотелось оставлять следов. Он завернул за угол и вошел в громадную комнату, поделенную на маленькие кабинки. Стенки между ними были высокие, почти до самого потолка, поэтому не было видно, кто сидит в соседней. Он походил среди кабинок, заглядывая в каждую, и вышел в проход, тянувшийся вдоль всех столов. Он не хотел выглядеть подозрительно, поэтому старался смотреть прямо. Впрочем, людей там все равно не было, не считая чьей-то темноволосой головы футах в тридцати от него.
Он проскользнул в кабинку и сел за компьютер. Включил блок питания, нажал на клавишу, и монитор засветился. Обычный рабочий стол ванильного оттенка. Пароля система не потребовала, так что компьютер, похоже, был отдельный, не подключенный к сети. То, что надо.
Он открыл браузер и ввел в строке поиска «Роксана Диксон Напа Калифорния». Среди результатов нашлось и фото, и краткая биография сотрудницы окружной прокуратуры. Работала она в отделе по борьбе с особо опасными преступниками.
«Бинго. Это та блондинка, которую я видел».
После этого он ввел слова «Карен Вейл Напа Калифорния», но подходящих результатов не получил. Тогда он ограничил поиск словами «Карен Вейл» и мигом вышел на страницу Федерального бюро расследований. «Эксперт-криминалист Карен Вейл вела дело убийцы по прозвищу Окулист – печально известного маньяка, сеявшего ужас среди женщин штата Вирджиния…»
Мэйфилд чуть отодвинулся от стола.
– Ничего себе! – сказал он, но тут же умолк.
«ФБР. Эксперт, понимаешь, криминалист. Серьезный подход. Видать, обосрались, потому и молчат. Боятся, что не знают, с кем связались».
Он не сводил глаз со слов «эксперт-криминалист».
«Федеральный уровень. Правильно. Джон Уэйн Мэйфилд должен прославиться на всю страну. Но кормить их с ложечки я не стану, скучно. Пусть сами поймут, во что вляпались. Если как следует надавить, рано или поздно они не выдержат и доложат журналистам. Все узнают. Поднимется шум».
Губы Мэйфилда растянулись в улыбке.
Он снова посмотрел на экран и пошевелил мышкой. Пора повышать градус. И он знал, как завладеть их вниманием. Знал, как свести их с ума.
