Текст книги "Винодел"
Автор книги: Алан Джекобсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)
Едва они уселись в машину, Бриксу позвонил Рэй Люго – сказать, что уже едет в Соному с новой информацией. Время в пути не должно было занять больше десяти минут.
Брикс отослал Вейл сделанный на мобильный снимок Ортиза, после чего она и Диксон отправились в туристический информационный центр, примыкавший к мэрии. Там оказалось довольно уютно: множество карт, таблички с объявлениями, стеллажи рекламных брошюр.
Вейл и Диксон показали фотографию Ортиза работницам центра и спросили, не видели ли они этого человека раньше. Обе признались, что видели, но ничего странного за ним не замечали.
– Я так и знала, что это ничего не даст, – сказала Вейл уже на улице.
– Никогда не знаешь, на кого наткнешься. Может, кто-то сумел вырваться из его лап, а к копам идти побоялся. Или кто-то слышал, как кто-нибудь хвастался своими злодеяниями.
Когда они вернулись к машине, Люго уже припарковался возле «форда» Брикса. У него в руках была папка.
– Мне позвонил Кевин. Перебирал вещи Виктории и наткнулся вот на это. Здесь записи с заседаний ассоциации. – Он передал их Диксон. – Я начал было их просматривать, но вспомнил, что вы собирались встретиться сегодня с президентом АВРА.
– И должны были уже встретиться, но задержались ради беседы с Мигелем Ортизом.
– Дайте-ка угадаю, – предложил Люго. – Только время зря потратили, верно?
– Ну, попробовать все-таки стоило, – пожал плечами Брикс. – Я еще кое-что выясню, но в общем-то время потрачено зря.
Люго кивком головы указал на папку в руках у Диксон.
– Надеюсь, это вам поможет.
Вейл взглянула на часы.
– Кстати, пора бы нам уже выдвигаться.
Они с Диксон поехали на машине Люго, а он остался с Бриксом. Пунктом назначения была винодельня «Блаженство супружества»: именно ее возглавлял президент АВРА. По дороге Вейл углубилась в переданные Люго бумаги.
На то, чтобы привыкнуть к неразборчивому почерку и незнакомым аббревиатурам, ушло несколько минут. Оторвавшись, Вейл принялась растирать шею и плечи.
– Что-нибудь интересное нашла?
– Читать тяжело. Много стенографических пометок и просто пометок на полях. – Вейл зашуршала листами. – Одно сокращение повторяется чаще других: СМБ. Вот смотри: «Более выгод, уел. СМБ. Нет: ВС, ТН, ИВ. Отклонят».
– «Отклонят»… Может, какое-то прошение? Ходатайство?
Вейл провела по строчке указательным пальцем.
– Да. Прошение от ПО. Второй ДГ. – Она перевернула страницу, потом вернулась на предыдущую. – Какое прошение – ни слова.
– А дата стоит?
– Пятнадцатое января.
Диксон кивнула.
– Хорошо, начнем с этого. Читай дальше.
– Есть какой-то конспект насчет «натурального/искусственного». «Большая разница». Как ты думаешь, это о груди?
Диксон улыбнулась.
– Разница и впрямь большая, но я сомневаюсь, что они поднимали этот вопрос на заседании ассоциации.
– Скорее всего. Но, судя по значкам на полях, об этом много спорили.
– Хорошо. Будет о чем поговорить с президентом. Посмотрим, что она на это скажет.
К винодельне «Блаженство супружества» они прибыли через пятнадцать минут. По обе стороны от длинной и узкой подъездной аллеи шли стены, утыканные винными бутылками, которые были воткнуты горлышками вниз.
– Здорово придумано, – отметила Диксон.
Они проехали чуть дальше, и Вейл поняла, что восторгаться было еще рано: лучшее впереди.
– Вот это, я понимаю, здорово придумано!
Здание было врезано прямо в скалу, но даже не это было его самой удивительной особенностью. На месте выхваченной горной породы теперь сиял пятидесятифутовый кусок стекла, образующий фасад винодельни.
– Как будто в горе сделали гигантское окно, – сказала Вейл.
Припарковавшись, они пошли по дорожке, усыпанной битым бутылочным стеклом и залитой цементным раствором.
– Надо бы сводить сюда Робби перед отъездом.
– Поведешь бой-френда в «Блаженство супружества»? Он может неправильно тебя понять.
Вейл засмеялась.
– А ты здесь раньше бывала?
– Видела на картинках, читала. Еще я знаю, что это здание выиграло кучу архитектурных призов, а их вину постоянно дают девяносто баллов и выше в журнале «Уайн спектэйтор». Да и другие знаменитые винные критики дают не меньше.
Двойные двери из тонкого стекла разъехались, впуская их. Вейл и Диксон переступили порог и застыли как вкопанные. У них перехватило дыхание: весь интерьер был создан из стекла или его полимерного эквивалента. Лестница, спиралью ползущая по четырем этажам, лифт, дегустационные станции… Все было ослепительно чистым.
– Ох и не повезло же здешней уборщице, – сказала Диксон.
– Интересно, у нее в резюме было уточнение: «Окна не мою»?
Диксон указала на ближайшую стену.
– Сквозь эти стеклянные стены можно увидеть горы. Причем в разрезе.
И действительно: радушная гора, приютившая чужеродное здание, обнажала перед посетителями свои внутренности из гранита и пустой породы. Сложно было назвать это место иначе как архитектурным чудом.
Вейл задрала голову.
– Ты только посмотри на эти корни.
– Добро пожаловать в «Блаженство супружества». Чем могу быть полезен?
Голос принадлежал мужчине в черном костюме и белой рубашке с серебристым галстуком.
Вейл сразу же показала ему документы.
– У нас назначена встреча с Кристал Далией. [11]11
Crystal Dahlia (англ.) – хрустальный георгин.
[Закрыть]
Впервые произнеся это имя вслух, Вейл усомнилась, настоящее ли оно. Верилось с трудом.
Мужчина проводил их на второй этаж, пол которого представлял собой стеклянные блоки, обдутые из пескоструйного аппарата: так внешний лоск не вступал в противоречие с функциональностью. Ходить по обычному скользкому стеклу было бы опасно, да и тысячи подошв быстро исцарапали бы поверхность.
Джентльмен в костюме завел их в комнату и попросил подождать, пока мисс Далия договорит по телефону. Сам он тем временем отошел к мини-бару и наполнил два бокала вином.
– Не стоит, пожалуй, – пробормотала Диксон. – Мы при исполнении…
– Вздор! – отрезала Вейл. – Я приехала в Напу дегустировать вино. Мы, конечно, пару раз прерывались… – «…чтобы расследовать убийство…» —…но я считаю, что мы заслужили глоток-другой.
И она решительно взяла бокал.
Диксон на уговоры не поддалась, но, прежде чем она успела помешать, Вейл отхлебнула из бокала.
– Я тебя так ничему и не научила? Раз уж пьешь, так хоть пей правильно.
– Ах да, нос, запах… – Она поднесла бокал к лицу и принюхалась. – Хм-м… Малина. Ягоды. Какие-то ягоды. У меня все. – Она сделала еще один глоток.
– Только пригуби, – сказала Диксон тоном строгой учительницы. – Пусть вино омоет тебе язык. Распробуй его, прополощи рот.
– Полощи не полощи – все равно вкусно. – Но следующий глоток она сделала уже осторожнее, вдумчивее. – Ага, так лучше. Но все равно ягоды, хоть ты тресни.
– Между прочим, это таки ягоды. Определяйте дальше.
Голос донесся из-за спины. Обернувшись, они увидели перед собой красивую, стройную женщину в белом платье, чуть старше сорока лет.
– Коричная нота, – подсказала она. – И немного вишни.
Вейл встала и повернулась к ней, пожалуй, слишком поспешно: вино уже ударило в голову.
– Вы, я так понимаю, Кристал, – сказала Вейл, с трудом сдерживая ехидную улыбку.
– А вы Карен или Роксана?
– Агент Вейл. А это следователь Диксон.
Кристал поджала губы.
– Понятно.
Она пожала им руки и жестом пригласила следовать за собой. Они прошли по коридору в стеклянный кабинет с раздвижными дверями, где их взгляду предстали едва различимые за фотографиями стены. Фотографии эти, изображавшие грозди винограда, резные листья и бокалы, крепились на присосках. В дальнем конце кабинета был стол… из чистого стекла.
Кристал предложила посетительницам присесть на стулья с резиновыми основаниями.
– Вы уж извините мое любопытство, – сказала Вейл, – но мне интересно узнать насчет вашего имени…
– О, – царственно улыбнулась Кристал, – у меня все об этом спрашивают. Да, имя настоящее. Родителям показалось, что звучит красиво. Я со временем тоже полюбила его. А здесь оно особенно уместно, вы так не считаете?
Вейл улыбнулась.
– Еще как уместно. Я даже не думала. Но я имела в виду не ваше имя, а имя вашего детища – «Блаженство супружества». Оно-то как сочетается со всем этим стеклянным великолепием?
Кристал снова взмахнула рукой и улыбнулась.
– Все очень просто. Вам какую версию: подлиннее, для туристов, или покороче, для полицейских, у которых полно других забот?
Вейл пожала плечами.
– Ну, забот у нас и впрямь хватает, да и в полиции мы работаем…
Кристал, смерив ее долгим взглядом, наконец кивнула. Улыбка, потухшая было на миг, снова засияла на ее лице.
– Разумеется. Если вкратце, то все наши вина – это смеси разных сортов, лучших сортов, выращенных в долине Джорджа. Супружество вкусов поистине блаженное.
«И кто только сочиняет такое дерьмо?»
– Логично, – кивнула Вейл. – Странно, что я сама не догадалась. Только объясните, пожалуйста, что вы имеете в виду под смесями.
Кристал изумленно уставилась на нее.
Диксон смущенно почесала лоб.
– Она не шутит, мисс Далия. Недавно приехала сюда, понимаете ли.
Кристал широко улыбнулась.
– Я имела в виду, что мы смешиваем два или более сортов винограда в одном вине и полученный напиток превосходит по качеству простую сумму слагаемых. Все наши запатентованные смеси изготовил винодел-лауреат многочисленных конкурсов.
– Он счастлив в браке?
Улыбка сползла с лица Кристал.
– Кто?
Вейл изобразила недоумение.
– Как кто? Главный винодел «Блаженства супружества». Он ведь наверняка…
– У нас к вам есть другие, серьезные вопросы, – вмешалась Диксон и, глядя на Вейл, покачала головой.
«Она что, отчитывает меня? Да я уже черт знает сколько времени глаз не смыкала!»
Она поймала на себе сочувственный взгляд Кристал.
«Я что, вслух это сказала? Черт побери, Диксон была права. Не надо было пить. Но оно такое вкусное… И я заслужила глоток-другой».
– Агент Вейл?
– Да? – Вейл попыталась сосредоточиться, но безуспешно. – Что вы добавляете в свое вино? Бьет неслабо.
– Содержание спирта колеблется в районе четырнадцати процентов. Примерно столько же, сколько в любом другом тонком вине. Вы давно ели?
– Ела?
Кристал сняла трубку и попросила принести крекеры.
– Это вы вовремя, – сказала Диксон и, бросив в сторону Вейл негодующий взгляд, сосредоточилась на Кристал. – Очень интересно вас слушать, но на самом деле мы пришли сюда по поводу вашей ассоциации. АВРА в долине Джорджа.
– Конечно. Но мой президентский срок истекает в следующем месяце. Быть может, вам лучше поговорить с моим преемником?
Створки двери разъехались, и мужчина в костюме, приветствовавший их на входе, внес серебряный поднос. Кристал велела поставить поднос на стол перед Вейл. Исполнив ее пожелание, мужчина удалился. Вейл изучила ассортимент: таки да, крекеры, а еще нарезанные фрукты, хлебные палочки и кубики сыра.
– Угощайтесь, – сказала Кристал.
– С удовольствием. Очень любезно с вашей стороны.
«Боже мой, да молчи же ты! Молчи, пока не набьешь желудок».
Она взяла салфетку и зубочистку, на которую тут же насадила сыр и крекер.
– Вообще-то поговорить мы хотели именно с вами, – сказала Диксон. Она взяла с колен Вейл папку и открыла ее. – Сменить вас должна была Виктория Камерон, не так ли?
Жизнерадостное лицо Кристал вмиг помрачнело. Глаза увлажнились.
– Какая трагедия… Виктория… Вот так и живешь в неведении, правда же? Инсульт в тридцать семь лет… Просто кошмар!
– Да, кошмар, – повторила Вейл, беря добавку.
«Если тебе, Кристал, кошмаром кажется инсульт, что же ты скажешь, когда узнаешь правду?»
Диксон тяжело вздохнула.
– Да, невосполнимая утрата. Но теперь, когда Виктория… скончалась, кто займет ее место?
– Процедура прописана в нашем регламенте. Виктория была вице-президентом по административным вопросам: вела протоколы, распределяла полномочия, поддерживала связи с финансовым руководством и т. д. Человек, занимающий эту должность, через три года становится президентом. Если же он не может приступить к исполнению обязанностей, президентство переходит к вице-президенту по маркетингу. Нашего зовут Алек Кроуфорд.
– А можно нам получить копию вашего регламента?
– Если хотите, я пришлю его вам на электронную почту.
– Хорошо. – Диксон вручила ей свою визитку. – А еще, если можно, полный список членов ассоциации. С телефонными номерами и адресами.
– Непременно.
– И копию всех ваших протоколов за последний год.
Кристал недоверчиво наклонила голову.
– А вот это уже вряд ли. Наши протоколы – это не публичные акты. В них задокументированы вещно-правовые секреты, которые обсуждаются на заседаниях. Я не вправе разглашать эту информацию.
– А я вправе ее требовать, – сказала Диксон. – Если понадобится, я пришлю вам повестку.
Кристал откинулась на спинку кресла.
– Боюсь, вам придется это сделать.
Вейл к этому моменту смела уже половину подноса, оставив только фрукты. В голове наметилось прояснение.
– Мы не хотим усложнять вам жизнь, мисс Далия. Просто эта информация кажется нам полезной.
– Полезной для чего? – спросила Кристал. – Это как-то связано с Викторией?
– Мы не вправе разглашать эту информацию. Дело очень деликатное…
«Как по мне, так полная бредятина, но свидетели наивные люди…»
– Мне понадобятся услуги личного адвоката? Или адвоката АВРА? – насторожилась Кристал.
Диксон забросила ногу на ногу.
– Если вы и ваша ассоциация не делали ничего предосудительного, то нет. А у нас, уверяю, нет никаких оснований подозревать обратное.
– Просто возникли некоторые затруднения в ходе следствия, – добавила Вейл. – К «Блаженству супружества» и АВРА это не имеет никакого отношения, но мы считаем своим долгом проверить все досконально.
– Тычетесь наугад?
– Вроде того, – пожала плечами Вейл.
– Я узнаю, чем могу вам помочь в плане наших протоколов. Мне надо будет переговорить с исполнительным комитетом.
– Мы очень признательны. – Диксон заглянула в папку. – А пока что вы не могли бы помочь с расшифровкой аббревиатуры СМБ?
– В каком контексте? Похоже на чьи-то инициалы.
Вейл не хотела сознаваться, что в их распоряжении имеются заметки Виктории, и надеялась, что Диксон с ней солидарна.
– Скажем так: это попало к нам в ходе расследования и как-то связано с январскими событиями.
Кристал оживленно закивала.
– A-а, тогда это, вероятно, «Супер: мобильное бутилирование».
– Это может касаться вашей компании или каких-либо других членов АВРА?
Кристал улыбнулась.
– Наша АВРА функционирует немного по-другому. Члены объединяют свои покупательные способности, ведь виноделие – это тоже бизнес, не забывайте. Наша цель – заработать деньги, при этом создавая высококлассный продукт. В любом бизнесе нелишним будет контроль расходов. Чем больше они выплачивают…
– Спасибо за урок экономики, – прервала ее Диксон, – но главное…
– Главное вот что: чем больше наши заказы, тем приемлемее цены. Мы используем АВРА для снижения расходов на бутилирование. Так что всех членов ассоциации обслуживает «Супер». В результате мы платим по минимуму.
– Вы пользуетесь услугами одного и того же винзавода?
– В основном да. Некоторые – те, кто за долгие годы привык к другим, – отказываются, если им, конечно, не нужно бутилировать какое-то особое вино.
Вейл покрутила головой.
– Давайте ненадолго прервемся. Бутилирование – это… Напомните мне.
– Промывание бутылок, заполнение, закупорка, наклейка этикеток и оболочек, фасовка по ящикам. Все в комплексе.
– И этим занимаются прямо на винодельнях, я правильно поняла?
– Я об этом и говорю. Крупные винодельни могут позволить себе бутилировать на месте. Но многим это не по силам. Другие не хотят выделять такие пространства под процесс, который отнимает пару недель в году. А оборудование нужно к тому же ремонтировать и совершенствовать, чтобы наращивать мощности, подстраиваться под новые веяния. Много головной боли, много лишних трат. Проще и выгоднее поручать это кому-то со стороны.
– То есть «мобильное» в их названии значит, что они выезжают на дом, – понимающе кивнула Диксон.
– Именно. У них есть грузовики, оснащенные всем необходимым оборудованием. Они приезжают на винодельню, подключаются к сети – и пожалуйста: через восемь часов забирайте готовые ящики вина. Такой современный грузовик, как у компании «Супер», обрабатывает сто бутылок в минуту – или от двух с половиной до трех тысяч ящиков в день.
Вейл взяла с блюда клубнику.
– Вроде бы все просто и ясно.
– Казалось бы… А некоторые этого не понимают.
Кристал придвинула кресло поближе к столу и уперлась локтями в стеклянную поверхность.
– Ценообразование напрямую зависит от планируемых показателей объема. Поэтому если кто-то отказывается от их услуг, то это чревато… недовольствомв наших рядах.
Диксон кивнула.
– Разумеется. И кто же из членов АВРА отказался от услуг «Супера»?
– Немногие. Но кое-кто таки выступил против продления контракта. Они решили, что лучше вложиться в оснащение собственных трейлеров, которые будут ездить между нашими винодельнями и производить бутилирование. Но это нецелесообразно. Во-первых, требовался огромный первоначальный капитал: от пятисот тысяч до миллиона долларов на одну машину. Во-вторых, их нужно было бы где-то держать в межсезонье. Не так-то просто найти парковку для шестидесятипятифутовых грузовиков.
– Значит, вам опять пришлось бы вести хлопотный бутилировочный бизнес.
– Вроде того. По крайней мере, с разрешением проблем не возникло бы, а в наше время это уже немаловажно. Очень трудно, практически невозможно, получить разрешение на достройку. Трейлеры помогли бы нам избежать этих сложностей. Но появились бы новые. К примеру, в некоторых винодельнях наложены ограничения на примыкающие к ним дороги, так что понадобились бы машины поменьше. А маленькие машины – это маленькие объемы производства. «Супер» улаживает все эти вопросы за нас. Их трейлеры удовлетворяют всем требованиям наших членов.
Вейл проглотила клубнику и промокнула губы салфеткой.
– А что вы скажете насчет противопоставления «естественного» и «искусственного»?
Она постаралась произнести это как можно более непринужденно, потому что и сама не знала, важен ли этот вопрос, и не хотела, чтобы Кристал почувствовала какое-то давление.
– Ну, на эту тему тоже сломано немало копий. Я не уверена, что члены ассоциации пришли к какому-то общему решению. Полагаю, это выяснится на ближайшем заседании.
– А почему возникли споры?
– Что вам известно о пробках?
Вейл и Диксон недоуменно переглянулись, словно спрашивая друг у друга: это все из-за каких-то пробок?
– Не очень много, – призналась Вейл. – Ими закупоривают винные бутылки, чтобы вино не выдыхалось. Но я подозреваю, это еще не все, верно?
Кристал опять улыбнулась, но эта улыбка не была ее рекламным трюком. Это была издевка, насмешка.
– Совершенно верно. Этот вопрос вызвал немало разногласий среди виноделов по всей стране, и наша ассоциация не стала исключением. Некоторые готовы фанатично отстаивать натуральную пробковую древесину. Они уверяют, что мы не имеем права отступать от многовековой традиции.
– А какая есть альтернатива?
– Синтетические пробки или нарезные крышки.
– Нарезные крышки? Вроде как на бутылках с газировкой?
– Да. Именно поэтому мы не в восторге от этого варианта. Нарезные крышки решили бы множество проблем, которые порождают натуральные и синтетические пробки, но они выглядят слишком дешево. Они скорее годятся для демократичных лейблов, а не для продукции из долины Джорджа. Такая крышка попросту не подходит к каберне совиньон, пино нуар или такой уважаемой марке, как наша.
Диксон кивнула.
– То же самое можно сказать и о синтетических пробках, разве не так?
– Нет! – отрезала Кристал. Черты лица ее внезапно сделались резче. – Нельзя. Я считаю, что нельзя. Вы все равно испытываете приятное ощущение, ввинчивая в пробку штопор. Единственное отличие – в материале: хорошие синтетические пробки изготовляют из термопластичного эластомера. Хотя нет, есть и другие отличия. Пробка – это древесная кора, кора конкретной разновидности дуба, который растет только в Средиземноморье и Португалии. А с этих деревьев нельзя сдирать кору, пока они не достигнут двадцатипятилетнего возраста. Да и после этого урожай снимают примерно раз в десять лет. Сейчас же производится около двадцати миллиардов бутылок вина ежегодно. Натурального пробкового дерева элементарно не хватает на всех.
– Значит, это проблема избыточного спроса и недостаточного предложения.
– На первый взгляд, да. Но не только.
Диксон откинулась на спинку кресла и задумчиво погладила подбородок.
– Насколько я помню, сквозь поры в пробке воздух проникает в вино, тем самым содействуя естественному старению.
– А еще натуральная пробка пропускает в бутылку ТХА, вследствие чего возникает так называемая «пробковая примесь». Она губит напиток – у него появляется запах плесени и привкус мокрого картона.
– ТХА?
– Трихлор-что-то-там… Это грибок, который растет из естественных веществ в пробке. «Пробковая примесь», по разным данным, поражает от трех до двадцати процентов бутылок. По большому счету этот процент – чистый брак. Но этого можно избежать, если использовать термопластичный эластомер, о котором я уже упоминала. Некоторые синтетические материалы уступают ему и пропускают в бутылку даже больше воздуха, чем натуральная древесина. Но у «Супера» материалы… собственно, тоже супер. У них таких проблем не возникает. Не будем забывать и о финансовой стороне дела. Объединив наши мощности, мы могли бы закупать синтетические пробки примерно по четыре цента за штуку. Если учесть, что наш совокупный объем – несколько миллионов бутылок в год, цифра получается внушительная.
– Получается, синтетические пробки выгодны всем.
Кристал снова улыбнулась многозначительной язвительной улыбкой.
– Казалось бы. Но кое-кто не хотел продлевать наш трехгодичный контракт с «Супером».
– А «Супер» тут при чем? – удивилась Диксон.
– Только один их трейлер может закупоривать бутылки натуральной пробкой. Все остальные они переделали под синтетику: так выходит быстрее.
– Значит, не все согласны на продление контракта. А в «Супере» об этом знают?
– Ни в коем случае! Вся информация, которая касается нашей ассоциации и ее членов, конфиденциальна, мы не обсуждаем эти вопросы за пределами зала для совещаний. Мы даже подписали договоры о неразглашении.
Интересно, подумала Вейл, а Кристал лично подписывала такой договор? Она ведь только что раскрыла им всю подноготную. Впрочем, грех жаловаться. Вот только… У KOFO еще мог развязаться язык? Кто мог предупредить руководство «Супера», что их контракт под угрозой?
– А кто обычно ведет дела с этой фирмой?
– Наш вице-президент по контрактам. Йен Вирт.
– А со стороны «Супера»?
Кристал замялась, глаза у нее забегали.
– А что?
– Причину мы назвали пять минут назад, – сказала Вейл. – Мы ведем дело, и эта информация может оказаться релевантной.
– Я не уверена…
– Это же не секреты вашей ассоциации, – попыталась убедить ее Диксон. – Это просто имя работника компании. Мы можем позвонить в «Супер» и задать тот же самый вопрос, но будем очень признательны, если вы поможете нам сэкономить время и силы.
Кристал достала файл из папки на столе и поводила пальцем по строкам.
– Сезар Гевара. Это их финансовый директор.
Диксон достала из кармана куртки блокнот и записала имя.
Вейл почувствовала, что пора закругляться. Но оставался еще один невыясненный вопрос.
– A у кого из членов вашей ассоциации инициалы ТН?
– У Тодда Николсона. А что? Какое…
– Расследование. Конфиденциальная информация.
Кристал, похоже, начали раздражать их постоянные отговорки, но Вейл было наплевать: в конце концов, так работает полиция. Полицейские спрашивают, им отвечают и не задают встречных вопросов. Кристал, очевидно, не понимала этого базового принципа. Но постепенно догадывалась.
– А у кого фамилия начинается на В? Может, у мистера Вирта?
Кристал поджала губы, размышляя, стоит ли и дальше отвечать на их вопросы. Судя по всему, решив, что одним больше, одним меньше – не суть важно, она ответила:
– Да.
– А как дела у мистера Николсона? – спросила Вейл, хотя на самом деле хотела спросить, жив ли он.
– Мы говорили с ним сегодня утром.
– Приятный человек?
– Если вам интересно мое мнение, совершенно бесхребетный.
– Да, нам интересно ваше мнение. – Вейл выдавила из себя фальшивую улыбку. – Но если он такой бесхребетный, почему же он восстал против всей ассоциации и проголосовал против продления контракта?
Кристал замерла. Вейл предвосхитила ее вопрос:
– Вы не первый человек, с которым мы говорили об этом. Понимаете, как это выглядит с нашей точки зрения? Неразумно. Бесхребетные люди не действуют вразрез с общественным мнением. Они ему подчиняются. Они избегают конфликтов.
– Да. Но лучше вам спросить об этом у него самого.
– И последнее, – сказала Диксон. – В каком статусе находится ваш контракт с «Супером»? Раз противники были в меньшинстве, вы его все-таки продлили?
– Вообще-то нет, – сказала Кристал. – Сначала было предварительное голосование. Я хотела оценить ситуацию. И потом, это решение влияет на всех, так что это тот редкий случай, когда голосование должно быть единодушным. Как я уже говорила, наша АВРА отличается от остальных. Я не знаю ни одного аналога. – Она попыталась улыбнуться, но не смогла. – Главное, что нас устраивает.
Вейл встала первой. Использованную салфетку она положила на поднос с остатками еды.
– Большое спасибо за гостеприимство… и за угощение.
Кристал тоже встала, но Диксон жестом попросила ее не беспокоиться.
– Не надо нас провожать.
– Да, – сказала Вейл. – Мы сами найдем дорогу. У вас же тут все прозрачно.
