Текст книги "Анарео (СИ)"

Автор книги: Адам Мирах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Глава семнадцатая

Длинная игла скользнула под бледную кожу, заставив мальчика слегка дернуться.

– А что это такое? – с любопытством спросил он, глядя, как темная жидкость уменьшается на глазах. – Я после этого стану рикутом?

Страж, сидевший рядом, засмеялся.

– Будущее покажет, кем ты станешь.

Рист закрыл глаза. Сильно хотелось спать. Он зевнул, еще раз, другой.

– Давай свяжем его, и побыстрее, – приказал страж юноше в белом халате. Вдвоем они прикрутили худые руки и ноги к металлическим прутьям кровати.

Вовремя.

Лицо спящего исказилось, челюсти судорожно сжались. Еле заметная дрожь пробежала по тонким предплечьям. На лбу блеснули капельки пота.

– Отойди, – хрипло скомандовал страж. Юноша поспешно отодвинулся в угол комнаты.

Кожа на лице посинела, рот растянулся в страшной улыбке. Ноги вытянулись напряженной струной. Тело дернулось и взлетело дугой над кроватью.

Последующие четверть часа его сотрясали, выгибали, дергали судороги, останавливаясь на мгновения, чтобы дать короткую передышку и начать в новом темпе.

Во время каждого приступа Рист невыносимо кричал.

Парень в белом халате сел на стул и отвернулся. Хоть брат медслужбы и работал здесь уже больше полугода, он никак не мог привыкнуть к этому зрелищу. Страж же, напротив, внимательно наблюдал.

Когда все кончилось, Рист затих, но лицо его еще слегка подергивалось от перенесенной боли.

– Дальше.

– Но ведь время еще не вышло, – возразил юноша. – Он может не вынести вторую дозу, если вколоть её прямо сейчас.

– Дальше, я сказал! – рявкнул страж. Медик вздохнул и принялся набирать следующий шприц.

Во второй раз Риста начало трясти почти сразу же, как только противоядие вошло в вену. Он побагровел, слабые вены на тощей шейке вздулись жгутиками. Судороги стали длиннее по времени, но реже.

Когда безвольное тело распростерлось на кровати, страж встал.

– Пока прервемся. Через полчаса воткнешь еще столько же, два раза подряд, понял?

– Понял, понял, – угрюмо кивнул парень.

– Потом дождешься меня, и продолжим.

… Очнулся Рист в глубокой темноте. Ни один предмет вокруг не был различим; казалось, что в комнате стояла ночь. Ноги, руки, спина – все болело так, словно его целый день били палками.

Он тщетно пытался проморгаться, а затем и встать, но чья-то рука надавила на грудь, укладывая обратно.

– Погоди, – раздался рядом, почти над ухом, чужой голос, – на вот, выпей.

Солоноватая вязкая жидкость со странно знакомым запахом противно потекла по глотке.

– Что это? – спросил Рист.

– Пей, пей, легче станет.

Незнакомец не успокоился, пока мальчишка не выпил три кружки. После чего легко сдернул Риста с кровати и поставил на ноги.

– Стоять можешь?

– Я ничего не вижу, – отозвался Рист. Голова кружилась; если бы чужак не поддержал его, он бы рухнул.

– Это пройдет, – помолчав, ответил голос. – Надо идти.

По ощущению тепла, коснувшегося лица, и запаху пыли, будущий страж понял, что они вышли на улицу. Несколько переходов, поворотов, мягкая земля под ногами, твердый булыжник – Рист с удивлением замечал вещи, на которые раньше никогда не обращал внимания.

– А парень неплохо держится. – Это был человек, забравший его от рикутов.

Мальчишеские ладони перехватили чужие кисти, и дорога продолжилась. Сильный аромат сирени, далекий звук проезжающих машин, горькая полынь – все это словно доносилось до него откуда-то извне.

Путь окончился просто: туго хлопнула дверь, и страж втолкнул Риста в комнату. Изнутри с одной стороны несло жаром, с другой веяло легким холодком. Он сделал шаг вперед, но грубая ладонь схватила его за шиворот.

– Впереди, через пять шагов, дыра, – сказал страж. – Пойдешь туда – провалишься в отличную яму, набитую кольями.

Рист вздрогнул и инстинктивно отшатнулся назад.

– Молодец, – одобрил провожатый, – схватываешь быстро. Слева от тебя над этой ямой на цепях висит железный чан. Цепи хорошие, крепкие, выдерживают вес взрослого человека.

Рист жадно слушал.

– В чане горит огонь, думаю, ты и так уже это почувствовал. Справа точно такой же котел, только с водой, наполненный на треть. Возле порога есть немного дров.

– Зачем? – осмелился вставить слово мальчик.

– Будешь говорить, когда я тебя спрошу, – осадил страж. – Я оставлю тебя здесь на десять дней. Твоя задача очень проста – не сдохнуть. Перестанешь поддерживать костер – замерзнешь, лето стоит только на дворе, а тут твои первые враги – это холод и сырость. Не сможешь добраться до воды – помрешь от жажды. Если станет совсем тяжко – что ж, ты вправе сам выбрать свой конец, но на кольях помирать тоже не очень приятно. Все понял?

– Понял, – дрожащим голосом ответил Рист.

– Надеюсь, ты меня не подведешь, парень. Следующий дар может попасться очень нескоро.

Дверь хлопнула, и он остался один на один с темнотой.

«Начну с костра, – решил мальчишка, – полено бросить нетрудно. Да и пить пока не хочется».

Он взял деревяшку полегче и осторожно пополз, щупая перед собой каждый сантиметр. Рист понял, что добрался до цели, когда случайно обжег палец об раскаленный металл.

Тело гудело и ныло, но мальчишка заставил себя встать и осторожно обшарить котел. Вверху железо оказалось не таким горячим. Рист зацепился руками и подтянулся, как делал это десятки раз на спор с соседским сыном.

Попасть в невидимую цель оказалось труднее, чем забраться на чан. Ему пришлось еще дважды спускаться вниз, прежде чем костер на дне затрещал и выпустил сноп искр. Оброненные поленья поднимать не стал – стоило приберечь силы.

Теперь вода. Конечно, Рист мог просто спрыгнуть внутрь, но мочить обувь ему не хотелось. Поэтому он вначале завис над чаном, упершись ногами в противоположные стенки, а затем, стараясь делать это как можно медленнее, перегнулся вниз.

Вода была достаточно высоко. Напившись, мальчишка вернулся тем же путем и лег у порога, свернувшись калачиком. Там он пролежал около часа, прежде чем сон сморил его.

… Холод, незаметно подкравшийся со стороны двери, разбудил его.

Лихорадочно вцепившись в пол, он быстро пополз вперед. Чан с костром стал заметно холоднее. При мысли о том, что огонь мог потухнуть, у Риста свело шею.

Котел с водой преподнес не менее неприятный сюрприз. Перегнувшись, парнишка не нашел влаги там, где она была в предыдущий раз.

Чтобы отыскать течь, пришлось снимать обувь и долго шарить ладонями по холодному железному дну, сидя по пояс в ледяной воде.

Когда Рист заткнул маленькую дырочку двумя поленьями, вставив их в упор между стенками, и вылез обратно, ему хотелось умереть.

Недовольно бурчащий живот напомнил про оладью, недоеденную последним домашним утром.

Дрова кончились на четвертый день. Те, что уронил, мальчишка поднять не смог, как ни старался.

Вода ушла на пятые сутки. Рист так и не понял – то ли открылась старая течь, то ли была другая, меньше размером. Он лежал на голом полу, сжавшись в клубок и дрожа от холода, и изо всех сил старался не заплакать.

Сколько времени прошло с тех пор, как ушел тот человек, было неясно. Сколько еще ждать?

«Если станет совсем тяжко – что ж, ты вправе сам выбрать свой конец».

Мальчишка зашмыгал носом. Яма казалась куда страшнее и голода, и холода, и жажды, вместе взятых.

Шершавый, высохший язык словно прилип к небу. Он едва смог высунуть его, чтобы облизать спекшиеся губы вязкой, еле сочащейся слюной.

* * *

Очнувшись от тяжелого сна, Рист с трудом разлепил обезвоженные губы. Жар, нестерпимый жар сушил тело; рот словно ссохся и никак не желал выдавить из себя хоть немного влаги.

Светлые сумерки – вечер или утро? Небо затянуло пасмурной пеленой.

Он сбросил плащ. Тело горело лихорадкой, плечо жгло, словно раскаленным железом. Рист сдернул повязку. Так и есть: рана до безобразия распухла, края её разошлись и отекли.

Нужно было идти вперед. Нужна была вода.

Страж встал, опираясь на дерево. Толкнул непослушное тело вперед. К горлу подступила дурнота – непохожая на приступы тошноты от антарской магии, она, тем не менее, кружила голову, мешая двигаться дальше.

Он смог преодолеть с два десятка пятнистых стволов.

Подул сильный ветер. Синие тучи быстро наползали с востока, пожирая слабый, еще тлеющий свет.

Рист остановился и рухнул на колени. Вынул кинжал и принялся ковырять мягкую, податливую почву.

Первые капли дождя упали, когда ямка была полностью застелена опавшими листьями. Тогда страж лег рядом и прижался губами к пока еще сухой листве.

Глава восемнадцатая

Ночь выдалась тяжелой.

Грета никогда прежде не спала на голой, холодной земле; ей поминутно мерещилась погоня, и она ворочалась с боку на бок, пытаясь уснуть и вздрагивая от малейшего шороха. Небольшой перелесок, который антар выбрала для ночлега, хорошо просматривался со всех сторон, но это все равно было лучше, чем грязная, пустая дорога, блестевшая подмерзшей сырой глиной в лунном свете.

Когда забрезжили слабые серые рассветные сумерки, она поднялась с постели из опавших листьев, набросила плащ, служивший ей одеялом, и двинулась вперед – в беспросветную утреннюю туманную хмарь. Отсыревшие еще вечером ботинки ощущались лишней, давящей ношей на ногах, но идти босиком по ледяной от ночного заморозка глине казалось настоящим смертоубийством. Плащ, подаренный стражем, сохранял то немногое тепло, которое давало девичье тело – без него Грета давно сорвалась бы в пропасть отчаяния и безысходности.

По обеим сторонам дороги теперь тянулись черные поля – пшеницу уже убрали, и на неприкрытой земле местами валялись сломанные, жухлые колосья. Кое-где можно было заметить мелких птиц; они склевывали ту малую часть зерна, которую местные жители бросили догнивать. Равнина с нераспаханными колдобинами простиралась почти до горизонта, но антар хорошо помнила, что впереди, километров через сорок, лежала деревня со странным названием Тритам.

Если только она, убегая от стражей, не ошиблась дорогой.

Когда на границе хмурого неба и темных полей показалась деревня, Грета уже изо всех сил топала, чтобы хоть как-то согреть окоченевшие ступни.

Тритам, насколько хватало взгляда, была окружена мелколесьем. Скособоченные дома из потемневшего от дождя бруса и с наспех залатанными крышами; гнилые доски, сваленные когда-то в кучи и теперь ни на что не годные; отхожие места, от которых несло нестерпимой вонью; узкие улочки, утопающие в грязи – все здесь кричало если не о полной нищете, так о крайней степени бедности, подбирающейся к своей грани. Даже собаки лаяли неохотно – только для того, чтобы хозяева не держали их совсем уж впроголодь.

Возле деревянного, криво вбитого в землю указателя, Грета остановилась. Урчащий живот напомнил ей, что было бы не худо подкрепиться.

Но Рист не говорил ей, что собирается останавливаться в Тритам. Скорее всего, он хотел добраться до городской зоны, и там переночевать в гостинице, о которой рассказывал Грете. Про деревню страж упоминал лишь мимоходом.

Выходит, он заранее предполагал, что они будут идти почти сутки без привалов.

Антар задумалась.

Ближайший медсклад наверняка только в городе, но сейчас она не отказалась бы даже от обычной еды. По крайней мере, человеческая пища позволила бы Грете протянуть еще день, а там, глядишь, и страж ее нагонит.

– Нагонит, – повторила она вслух и засмеялась.

Потревоженная непривычными звуками ворона, ковылявшая по черноземью, хрипло каркнула и перелетела чуть поодаль, изредка поглядывая на девушку.

Может быть, Рист все-таки справится. Антар криво улыбнулась – к чему тешить себя бессмысленными надеждами. Даже самый лучший страж не в состоянии противостоять одновременно пятерым врагам, особенно таким.

Она вздохнула. Тритам все же придется обойти стороной – бедняки здесь живут или нет, вряд ли кто-то захочет приютить незваную чужачку, с ног до головы вымазанную глиной. В городской гостинице с этим проще – были б деньги, остальное хозяевам неинтересно.

Грета свернула в редкий лесок. На дороге антар как на ладони, а сейчас ей в последнюю очередь хотелось встретиться с местными.

Деревня оказалась намного меньше, чем выглядела. Ноги еле двигались, и девушка уже раздумывала, не повернуть ли обратно, пока не поздно, как совсем недалеко раздался женский крик.

Грета мгновенно забыла о голодном желудке и жутко болевших ступнях и прянула за ближайшее дерево. Крик смолк и больше не повторялся, и она осторожно, стараясь идти как можно тише, пошла на звук.

Почти на границе леска к ободранной сосне была привязана женщина – достаточно молодая, но настолько видавшая виды, что девушкой её язык бы не повернулся назвать. Руки, туго стянутые сзади за тонким стволом, задирали вверх черную рубашку, бесстыже завязанную узлом прямо под грудью. Последняя, благодаря оторванной верхней пуговице, оголилась почти вполовину, что, впрочем, пленницу, судя по её лицу, смущало в последнюю очередь. Она зло смотрела на двух мужчин, стоявших перед ней, и периодически плевалась в их сторону.

Коренастый, ростом ниже даже самой женщины, предусмотрительно сделал два шага назад.

– Ну и что делать будем, Иветта? – спросил он, перед тем хорошенько высморкавшись в пожелтевшую траву.

Названная Иветтой тремя словами выразила все свои пожелания на этот счет.

Второй, с гривой каштановых волос, завязанных сзади в хвост, пожал плечами.

– Говорю тебе, Янис, кончать её надо, чего с этой гнидой возиться.

Янис харкнул на землю – прямо через дырку в выщербленном рту.

– Все бы тебе торопиться, да торопиться. Пока Кирис не придет, можно и поразвлечься, – он подошел ближе и двумя пальцами рванул за узел. Рубашка распахнулась, открывая загорелое женское тело. – Смотри, какая красотка! Необъезженная толком. На такой и поскакать не грех, – и заржал в полный голос.

Иветта плюнула снова – на этот раз удачно. Янис, грязно ругаясь, поспешил убраться подальше. Его дружок недовольно покачал головой.

– Её объездили до тебя пару сотен раз, не меньше, – хмыкнул он, – будто ты Иветту не знаешь. К тому же Кирис ничего по этому поводу не приказывал.

Грета, стоявшая рядом, слышала каждое слово. Она колебалась. С одной стороны, если антар не вмешается, пленницу вряд ли отпустят целой и невредимой. С другой стороны, связавшие Иветту будто знакомы с ней.

И стоит ли лезть не в свое дело, когда сама Грета едва держится на ногах?

В браслете девушка не сомневалась, но её останавливал неведомый Кирис, который, судя по разговору, вот-вот должен был появиться. Если истратить магию на этих двоих, как справиться с третьим?

Пожалуй, она немного подождет.

Янис тем временем уже вовсю орудовал руками, прижав женщину к стволу. Иветта отчаянно брыкалась, но почему-то не кричала, а только злобно шипела и пыталась укусить коренастого. Второй, с хвостиком, взирал на всё это с неодобрительным видом, но попыток вмешаться не делал.

Грета закусила губу. Будь на её месте отец, он бы вызвал какую-нибудь тварь из-за Грани и быстро разобрался не то что с двумя, а, пожалуй, и четырьмя людишками. Да и любой другой взрослый антар справился бы даже без посоха главы. Но Грета получила браслет всего несколько дней назад, и все, что она могла выжать из него – это скорость и силу. Антар пошевелилась и неосторожно наступила на сломанную толстую ветку.

Раздавшийся в лесной тишине хруст показался ей ударом набата.

– Янис, тихо! – рыкнул мужчина. – Здесь кто-то есть!

Проклиная собственную глупость на чем свет стоит, антар замерла, не двигаясь.

Янис, недовольный тем, что его отвлекли, обернулся.

– Ну так сходи и проверь, чтоб антары всю кровь твою выжрали! – зло ответил он и вновь засунул руку под рубашку Иветты.

Его напарник, выбранив на чем свет стоит коренастого, огляделся и пошел туда, откуда, как он решил, доносился шум.

Грета поняла, что другого случая не будет.

Каменная ящерка, окольцевавшая запястье, мгновенно отозвалась на призыв. Уже знакомо зазвенело в ушах.

Выломав молодое деревце, антар ринулась вперед.

Неровный деревянный сук вошел в живот первого врага, как нож в мягкое масло. Он вздрогнул и упал, качнувшись, лицом вниз, вонзая кол глубже и глубже в собственное тело.

Янис услышал шум и оставил на секунду пленницу в покое.

– Эй! – крикнул он, недоуменно крутя головой. – Что там у тебя?

Грета прыгнула ему на спину, сбивая с ног, и резко дернула голову Яниса на себя. Отец всегда говорил, что шея – самое слабое место у людей.

Браслет вспыхнул напоследок и погас, выжав все, что мог, из оставшихся сил антара. Девушка в ужасе посмотрела на него. Так быстро! Как же она справится с третьим?

– Развяжи, – донесся голос Иветты.

Получив свободу, пленница одним рывком оказалась у трупа Яниса и выдернула из-за пояса у покойника острый нож. Грета, прижавшись к дереву, безучастно смотрела на происходящее.

– А я погляжу, ты из кровопийц будешь? – женщина медленно распрямилась. – Такие браслетики только антары и носят. – Она подняла нож и двинулась на Грету.

– Ты чего? – антар отшатнулась назад. – Я же тебе жизнь спасла!

– О своей жизни я сама как-нибудь позабочусь, – в глазах Иветты горела ярость, смешанная с презрением, – тоже мне, спасительница выискалась! А вот с кровопийцами у меня всегда разговор короткий.

Грету словно парализовало. Не двигаясь, девушка смотрела на приближающуюся смерть. В последней надежде она мысленно потянулась к браслету, но камень ответил лишь холодом.

Иветта внезапно вздрогнула, испуганно глядя куда-то за спину. Грета хотела обернуться, но не успела.

Тихо подкравшийся сзади Кирис обрушил на её голову длинный деревянный черенок.

Глава двадцатая

Минуло всего несколько дней с тех пор, как они приехали из Лисира, а в Анарео уже пришли первые заморозки.

Крина плотнее запахнула плащ, мысленно радуясь, что догадалась тепло одеться. Ночной холод успел пробраться под мягкую шерсть, пока девушка шла к выходу из локуса.

Локус представлял собой огромную территорию в центре города, отгороженную от остальной части Анарео высоким каменным забором. Это место было выстроено еще во времена первого презиса Димитра, который, несмотря на заключение Договора, предпочитал держаться подальше от людей.

Димитр-то и озаботился созданием системы рикутов. Рикуты официально отвечали за круглосуточное патрулирование городских улиц, а неофициально следили за всеми, кто проявлял малейшее недовольство.

Его последователь из семьи анетис* пошел дальше – с его легкой руки и было создано снадобье, способное защищать от антарского яда. Благодаря противоядию появились стражи – презис очень боялся покушений со стороны родичей, облюбовавших его кресло. Что, впрочем, не помешало отдать ему концы спустя всего десять лет правления.

В локусе проживали все кланы Анарео. В каждом из городов Патаквы, включая самые небольшие, были построены точно такие же резиденции, призванные обезопасить своих жителей от тех, кого они много лет назад принудили к совместному существованию.

Двухэтажные особняки тянулись с севера на юг стройным прямоугольником, погруженным в яблоневые сады. В этом также был свой смысл – среди похожих снаружи зданий чужаку трудно было бы сразу отыскать дома презиса и глав других кланов.

Крина вышла из той части, где жили дормиен*, любезно давшие гостье приют под своей крышей. Почти все свободное время антары из этого клана проводили в безмятежных снах, что не могло её не устраивать.

И сейчас она неровными, торопливыми шагами шла к небольшим воротам. Отсюда было предусмотрено несколько выходов, и девушка выбрала этот, как менее охраняемый.

Страж, сидевший в крохотном домике возле прохода, скучающе зевал. Завидев темный силуэт, он оживился, высунулся в маленькое окно – и, узнав антара, разочарованно вернулся на прежнее место.

– Доброй ночи, – донеслось ей запоздало вслед.

– Доброй, – крикнула в ответ Крина, не оборачиваясь.

Она бы ни за что не стала выходить из резиденции, особенно теперь, в полночь, если бы не слова Даана.

«Тиура прикончили, буквально за пару дней до твоего приезда… Это сделал Волдет».

Первым порывом было найти, разорвать, уничтожить. Наверное, антар так бы и поступила, если бы эту мысль не подал ей самый главный враг.

Нужно больше узнать, больше. Откуда Даан так хорошо осведомлен о смерти Тиура? Уж не сам ли он приложил к этому руку? Возможно, глава просто хочет убрать со своей дороги Волдета. Если так, то торопиться нельзя. Даан наверняка будет следить за ней – чтобы быть уверенным в исполнении собственных планов.

Слишком много вопросов и ни одного ответа. И теперь Крина шла к тому, кто мог поделиться знанием происходящего.

… Рист нарисовал дорогу к своему скромному жилищу в последний раз, когда они виделись. В тот день Крина сама прогнала его.

Страж ей здорово помог, когда антар очутилась за пределами Анарео – без еды и с пустыми карманами.

Рист приносил кровь, до тех пор, как не отыскал средство переправить девушку в Приграничье. Он и там оказался полезен, выстроив убежище в горах, где Крину наверняка никто бы не обнаружил.

Но чем чаще Рист появлялся, тем меньше это радовало антара. Именно тогда девушка попросила его больше не приходить.

Вычерчивая путь к своему дому, страж, как всегда, был немногословен.

– Я хочу, чтобы ты знала – если тебе придется вернуться, я всегда помогу тебе.

Антар вспомнила, как смахнула рисунок сразу после ухода Риста. В ту минуту Крине казалось, что она никогда им не воспользуется.

Но все изменилось в одночасье, и сейчас девушка торопилась по ночным улицам, чтобы как можно скорее прийти к тому, кого хотела видеть меньше всего.

Дорога повернула круто вниз, и мостовая под ногами сменилась дощатым тротуаром.

Где-то вдалеке послышался визг тормозов.

«Кому еще не спится в такую ночь? Надеюсь, что не Даану», – антар ускорила шаг. До нужного дома был еще целый квартал.

Дома, неимоверно теснящиеся, прижатые друг к другу, плыли мимо слишком медленно. Крине казалось, что она никогда не дойдет.

Показались невысокие строения, похожие, как близнецы – белеющие в темноте стены, деревянные, давно облезшие ставни, крутые крыши с отколотой черепицей.

Второй перекресток, двадцатое строение с края. Сердце бешено колотилось, пока девушка отсчитывала числа.

Бессмысленное, никому не нужное волнение.

Оставалось три дома, когда сзади что-то мелькнуло и бросилось вперед. Что-то тяжелое едва не сбило её с ног, пролетело еще несколько десятков метров и упало на холодные, покрытые изморозью, тротуарные доски.

Крина отшатнулась в тень домов и замерла. Пока она лихорадочно соображала, остаться или бежать, неизвестный зашевелился, сел прямо на землю и, ругаясь себе под нос, принялся поправлять на себе одежду. В тонкой полосе лунного света отчетливо был виден женский профиль, разодранная рубашка и короткая, задравшаяся юбка. На мгновение девушка повернулась к антару лицом и Крина с изумлением узнала помощницу Волдета.

Крина всегда соображала очень быстро.

Намеренно громко стуча ботинками, она двинулась к Виктории. Та мгновенно обернулась на звук и подняла руку перед собой. На деревянном браслете, спиралью обнявшем левое запястье, еще пробегали зеленые сполохи.

– Стой, где стоишь! – крикнула ликуд в темноту.

Крина лишь ускорила шаг.

– У тебя неприятности? – спросила антар, приблизившись настолько, чтобы Виктория могла разглядеть её.

– Лисирийка? – прищурившись, спросила та. – Тебе-то какое дело? Проваливай давай отсюда, пока цела.

– Судя по твоему костюму, ты не в том положении, чтобы диктовать хоть кому-то, куда проваливать, – резко ответила Крина.

– Интересно, что же наша гостья из Приграничья делает так поздно в этой части города? – нараспев произнесла помощница Волдета. Растрепанные волосы и размазавшаяся под глазами черная краска придавали ей гораздо более жалкий вид, чем хотелось бы. – Может быть, мне стоит рассказать об этом главе?

Крина рассмеялась.

– Не стоит ссориться с теми, кто может помочь тебе.

– Добренькая, что ли? – Виктория закончила приводить в порядок рубашку. – Я же сказала тебе, проваливай!

– Я не знаю, от кого или чего ты убегала, но отчего-то уверена, что это настигнет тебя в течение пары часов, – Крина круто повернулась спиной к ликуд. – Но раз ты говоришь, что справишься сама, не буду тебя отвлекать.

Всё было просто: антар, за которым стоял Волдет, мог бояться только самого Волдета. А это значит, что Виктория попала в серьезную переделку, и, если Крина поможет ей, та взамен вполне может поделиться очень ценными сведениями о главе ликуд.

Виктория созрела для решения быстро – очевидно, волдетовская ученица и впрямь была загнана в угол. Крина отошла ровно на пять шагов, когда услышала:

– Подожди!

Мысленно ликуя, антар оглянулась.

– Послушай, лисирийка, меня ищет Волдет, – Виктория прокусила губу, и теперь темная капля крови мелькала черным пятном, когда она говорила. – Он наверняка отправит за мной своих стражей. Если тебе есть что сказать по этому поводу, я готова послушать. Если нет…

– Идем, – перебила её Крина. Рист наверняка придумает что-нибудь стоящее. Правда, вряд ли страж будет рад, что она притащила с собой ликуд, но это уже мелочи.

Виктория молча последовала за ней.

Темная дверь оказалась закрыта изнутри. Крина осторожно постучала, стараясь не привлекать внимания соседей. В ночной тишине каждый звук казался чересчур громким.

Страж не открывал.

Она стукнула костяшками пальцев еще несколько раз – безрезультатно. Неужели Рист именно сегодня, когда он так нужен, куда-то ушел?

– Это и есть обещанная помощь? – хмыкнула Виктория. – Я ничего не хочу сказать, но у нас очень мало времени.

– Тихо, – шикнула Крина. Надо попробовать найти окно и постучать в него. Может, страж просто не слышит?

Антар очень в этом сомневалась, но не стоять же здесь посреди улицы и ждать, пока кто-нибудь заинтересуется ими.

Они нырнули в яблоневый сад. Сгнившие ранеты лопались под ногами с тихим всхлипом. Идя вдоль белой стены, Крина задела длинные стебли диких лилий. Их коробочки с щелчком раскрылись и усыпали плащ черными семенами.

Тяжелая оконная створка со скрипом качалась на ветру.

Раздумывать было некогда. Если они не найдут стража, им придется нелегко.

Девушка подтянулась на руках и спрыгнула в комнату. Удушливая вонь из приоткрытой двери, ведущей в коридор, ударила в нос резкой волной, и Крина поспешила заткнуть нос ладонью.

На полу лежало тело в черно-белой униформе.

– Чтоб мне оказаться у стражей, – пораженно произнесла Виктория у неё из-за плеча. – Это у него ты хотела помощи попросить?

Крина, не отвечая, толкнула дверное полотно от себя. Луна, нехотя выползшая из-за туч, залила темный коридор бледным светом.

Там, на полу, почти возле порога, лежало еще двое. Антар резко захлопнула дверь обратно.

Надо было что-то делать. Руки девушки затряслись. Она бездумно выдвинула один ящик стола, затем другой. Среди аккуратно сложенных вещей Риста лежал маленький плоский коробок.

Крина вынула его, открыла. Внутри, рядом с маленьким кремнем, блеснул небольшой кусок металла – кресало, которым страж часто пользовался для добычи огня.

– Что ты хочешь делать? – забеспокоилась Виктория.

– Хочу всё сжечь, – невозмутимо ответила антар. – А тебе советую поискать в саду воду. Стражи тяжелее берут след, если он исходит от мытого тела.

Ликуд фыркнула, но подчинилась.

– Возьми плащ и мои ботинки, – Крина высунулась в окно. – Всё, что снимешь, давай сюда.

Когда Виктория вернулась, закутанная в её одежду, и передала тряпье, антар уже обыскала всю комнату. Ничего интересного, кроме кучи земли, высыпанной из горшка, она не обнаружила.

«Надеюсь, Рист не будет на меня сильно злиться».

Искра вспыхнула с третьего раза. Занавески мгновенно занялись огнем.

* * *

Когда впереди показался локус, Виктория села на ободранную черепицу.

– Это глупо, – угрюмо сказала она. – Волдет найдет меня там в два счета.

– Нет, – Крина тоже уселась на крышу, держась за торчащую едва теплую трубу с железным козырьком. – Я спрячу тебя у дормиен.

– Ты впрямь думаешь, что кто-то сможет запретить Волдету пройти туда, куда он захочет? – невесело усмехнулась ликуд. – И на кой я с тобой связалась?

Крине очень хотелось ответить помощнице Волдета примерно то же самое, но вместо этого девушка произнесла:

– Больше чем уверена, что стражи уткнутся в след рядом с пепелищем и дальше не пройдут. Дормиен дали мне отдельный особняк. Я спрячу тебя в подвале.

– И что потом? – поинтересовалась Виктория. – Ты будешь носить мне туда еду до конца моих дней?

– А потом мы убьем Волдета.

Ликуд посмотрела на Крину, как на прокаженную.

– Мы. Убьем. Волдета. – медленно повторила она, пробуя каждое слово.

Затем помолчала.

– Как тебя зовут, говоришь?

* * *

Возле ворот Крина остановилась. Осталось последнее препятствие.

– Ты его усыпишь? – тихо спросила ликуд, уже почти уверовавшая в том, что она в безопасности.

Антар напряженно думала. Нужно было отвлечь охрану. Но как? Чем можно отвлечь стража?

Виктория рядом в нетерпении переминалась с ноги на ногу.

«Жаль, что я и вправду не снотворец, – с тоской подумала Крина, незаметно трогая оба браслета – один, её родной, клана мортем, украшенный голубой ящерицей и второй – принадлежащий семье дормиен, с распустившимся цветком мака, позаимствованный в Лисире. – Всё было бы намного проще».

Антар даже потянулась к маку мысленным приказом, но тут же себя одернула.

Время на исходе. Придется прибегнуть к магии мортем. Она просто выведет стража за Грань и оставит его там. Со стороны это будет выглядеть так, будто охранник просто умер на своем посту.

Очень рискованно, но другого выхода Крина не видела.

Камень на запястье внезапно потеплел. Красный мак вспыхнул багровым, раскрылся еще шире. Лепестки, выгнувшись, дотронулись до кожи антара, медленно сливаясь с ней.

Крина изумленно смотрела на руку.

Не веря своим глазам, она позвала браслет.

Страж, сидевший внутри проходного домика, широко зевнул, потянулся. Голова его безвольно качнулась и упала на грудь.