Текст книги "Анарео (СИ)"

Автор книги: Адам Мирах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Глава пятая

Шестьдесят первый год Четвертой Вехи со дня подписания Договора между людьми и антарами

Окна небольшого двухэтажного особняка, скрытого в глубине огромного яблоневого сада, загорелись теплым оранжевым светом. Незаметно подкравшийся вечер накрыл Анарео легким сумеречным покрывалом.

⠀

Внутри было тихо. Презис Тиур работал в своем кабинете наверху над бумагами, которые прислал Атриум. Следующее заседание требовало обязательного его присутствия. Снаружи на стуле, прислонившись к стене, дремал страж.

⠀

Еще двое скучали внизу. Там же вольготно расположился в большом кресле помощник презиса – Брет.

⠀

К темно-коричневой двери, украшенной выжженным изображением свернувшейся ящерицы, подошли трое в черных плащах. Лица их были свободны от масок – здесь, в самом сердце города, на территории антаров, людей не бывало отродясь.

Самый высокий из них остановился.

– Все готовы? – негромко переспросил он, ловко перехватывая короткий посох с навершием в виде крупного осколка кварца. По древесине бежала длинная вязь остроконечных символов.

Второй молча кивнул, не желая говорить попусту. В его руках был посох подлиннее, оканчивающийся прозрачным полушарием.

– Меньше болтовни, Даан, – откликнулся третий, сжимая свою трость, превращающуюся на вершине в деревянную спираль с зеленой светящейся точкой на конце. – У нас мало времени.

Даан скривился, но взялся за толстый молоток, висевший прямо на дверной ручке. Тиур любил вещи, связанные со старыми временами, и это проскальзывало везде – даже в манере презиса говорить.

Глава шестая

Девушка мгновенно оказалась на ногах.

Незнакомец был значительно выше её; наброшенный на голову темный капюшон прятал лицо чужака в тени. Несмотря на полную, недавно взошедшую на небо луну, со своего места Грета могла разглядеть только узковатый подбородок.

От стоявшего несло странным запахом. Не похож на антара, но и до человека не дотягивает. Знакомый, привычный аромат, с примесью летних трав и свежего ветра.

Бежать поздно – первый момент упущен. Но незнакомец и не спешил нападать.

– Ты кто? – настороженно спросила она, так и не разобравшись. – Человек или антар?

– Не человек и не антар, – ответил невидимый ей рот. – Я страж.

Страж?

– Покажи лицо, – потребовала Грета. Чужак пожал плечами, и взмахом ладони отбросил капюшон назад.

Лунный свет озарил каждую черточку. Ничем не примечательные темные короткие волосы, серые глаза с проблеском зелени, тонкие, плотно сжатые губы, ровный нос правильной формы. Такого увидишь в толпе, на рынке, в гостях – глянешь раз, а через пару минут уже и не вспомнишь.

Он с насмешкой и непонятным сочувствием смотрел на нее.

– Ну и как? Нравится?

Грета смешалась, не ожидая такого вопроса.

– Зачем ты за мной бежал?

– Сам не знаю. Иду, вижу, девчонка торопится куда-то со всех ног. Любопытно стало.

Антар разозлилась – и на «девчонку», и на очевидную придурь говорившего. Тот поспешил добавить:

– На самом деле меня пригласил к себе твой отец. И так уж вышло, что я случайно застал самую развязку… эм… событий.

Грета ничего не понимала. Зачем отец мог позвать кого-то постороннего к ним домой в её день рождения? Все было распланировано заранее, и лишних знакомств в списке не числилось.

– Отец ничего не говорил, – наконец сказала она. – Боюсь, что ничем не могу помочь, даже если вы о чем-то с ним договаривались.

Страж отрицательно помотал головой.

– Кажется, я начинаю понимать, зачем Тиур присылал за мной, – мягко ответил он. – Ты устала и хочешь есть, и здесь небезопасно оставаться. Антары наверняка уже обшаривают все улицы, я удивлен, что они до сих пор тебя не нашли. Хотя скорее всего Волдет, Резарт и остальные решили, что ты уже покинула Анарео. Только глупец остался бы в городе после случившегося.

Грета колебалась. Ноги все еще ныли после пробежки, а желудок так невыносимо сводило от голода. К тому же начинало подмерзать – в лунном свете было видно, как поздние цветы свернули свои лепестки в надежде дождаться утреннего солнца.

Если бы страж хотел напасть, он бы это уже сделал. Антар потерла уставшие, слипающиеся глаза.

– Хорошо. Но утром я отправлюсь искать отца.

– Меня зовут Рист, – протянул тонкие ледяные пальцы мужчина.

«Она еще ничего не знает, – понял страж. – И, похоже, объяснять все придется мне».

* * *

Грета крепко спала, по привычке свернувшись калачиком, прижав ноги к животу так близко, как могла. Темно-русые волосы разметались по подушке. Одна прядь сбежала со лба и закрыла глаза девушки.

Рист пил крепко заваренный чай. Он добавил в него горсть перезрелых черных ягод, сорванных по дороге, и теперь смородиновый запах разнесся по всему дому.

Страж сидел за прочным дубовым, покрытым темно-вишневой олифой столом, когда-то собственноручно склоченным им самим. Большинство вещей он предпочитал делать своими руками, не доверяя в этом вопросе городскому производству.

Итак, Тиур зачем-то призвал его к себе, чего не делал с тех пор, как Рист ударился в бега. Они оба знали, что бывшему, официально мертвому стражу опасно появляться среди своих.

Вывод напрашивался один – Тиур либо хотел сказать что-то слишком важное, что-то, ради чего стоило рискнуть и жизнью Риста, и благополучием самого презиса. Или же глава государства предвидел, что за ним придут, и желал обезопасить дочь.

Что ж, со вторым Рист пока что неплохо справлялся.

Он задумчиво посмотрел на спящую.

Черты, разгладившиеся во сне, неуловимо кого-то ему напомнили.

Девушка совершенно не походила на своего отца. У Тиура были черные волосы, иссиня-черные глаза, мощные скулы, немного зауженный разрез глаз. Лицо Греты казалось сотканным из воздуха, нежным и аккуратным. Может, она пошла в мать?

Страж вспомнил, что Тиур никогда не рассказывал ему, кто является матерью его дочери, а Рист, как само собой разумеющееся, думал, что это Крина. Но теперь, глядя на спасенную, он все больше убеждался в том, что сильно ошибся в своих предположениях.

При случае надо обязательно это выяснить.

Горячий чай приятно согревал. Рист отправил в рот горсть малины, стоявшей рядом в небольшой вазочке. Привычным людским сладостям он, как истинный страж, предпочитал природные лакомства.

Он вспомнил, как впервые, будучи еще неопытным юнцом, попал в личную стражу презиса. Тиур, сам тогда еще молодой, ходил между рядами подготовленных, хмуро разглядывая тех, кому собирался доверять свою жизнь.

Глава государства остановился возле Риста и внезапно задал вопрос. О каком-то сущем пустяке. А Рист молчал, завороженный тем, что сам презис обратился к нему, и стоял навытяжку, застывший, словно только что отлитый из воска.

А потом было первое нападение. Только спустя много лет Рист понял, что в тот разТиур отлично разобрался бы с людьми и без его участия. Но тогда страж гордился собой, своей первой работой, выполненной безукоризненно.

Дальше было сложнее и тяжелее. Тиур приблизил его к себе, и незаметный для всех охранник превратился в самого близкого советчика. Многие вещи и дела проходили через руки Риста – презис не доверял никому. Многие беды были предотвращены с его помощью.

И тут появилась Крина.

Своенравная и по-своему красивая. Четко вычерченные тонкой дугой брови, огромные глазища с черными длинными ресницами. Даже в минуты преображения, когда цвет глаз менялся с голубого на кроваво-алый, эта антар выглядела потрясающе. Всем краскам, которые наносили на лицо обычные женщины, Крина предпочитала бордовый цвет на губах и больше ничего.

Она была чертовски умна и хитра, но иногда вела себя, как простодушная девчонка – особенно с людьми. Её было трудно понять и предугадать; для нее не существовало никаких границ. Когда все были уверены, что Крина поступит так, она поступала с точностью до наоборот – даже если это противоречило всем законам антарского и человеческого миров.

Вот тогда-то Ристу захотелось возненавидеть своего благодетеля.

Крина принадлежала Тиуру и только ему. А презис, погруженный в государственные дела, казалось, и не задумывался особенно, каким сокровищем обладает. Он выводил будущую жену в свет, изредка появлялся с ней на собраниях. Многие лояльные представители семей отговаривали его от этого союза – своим поведением Крина могла уронить репутацию презиса в глазах остальных.

Сама девушка страшно бесилась. Она любила Тиура – Рист это знал наверняка – но только мысль о том, что ей придется жить по общим для всех законам, ужасно раздражала и заводила Крину с пол-оборота. Нередко будущие супруги ругались по этому поводу после очередной выходки прекрасной половины.

Страж слышал их крики, сидя на первом этаже небольшого особняка. Он искренне не понимал презиса – будь Крина его, Рист дал бы ей полную свободу действий. В конце концов, что значат все против любви к одной?

Но антар не была с ним – и никогда не будет, и поэтому он молча сидел и пил свой смородиновый чай, и слушал, как Тиур на повышенных тонах отчитывает невесту, словно маленькую девочку.

Беда пришла оттуда, откуда её и ждали.

Крина подралась с Дааном.

Когда антар, любившая поспать, не вернулась домой в третьем часу ночи, мрачный Тиур спустился вниз, где Рист день и ночь охранял его жизнь.

– Я чувствую, случилось что-то неладное, – сказал тогда презис. – Найди её, Рист.

Рист нашел. Он не мог не найти.

В темном подлеске, на окраине города, куда не проникало слабое голубоватое свечение новорожденного месяца, антар разговаривала с Дааном.

– Ты, полное ничтожество, – шипела она, едва не брызгаясь слюной. – Какого черта ты притащил меня сюда? Рассказать о своих сногсшибательных планах?

Едва страж отыскал их, Крина уже пустила в ход браслет, а её противник– свою магию. Им обоим – и невесте презиса, и стражу – повезло, что глава когитациор не захватил с собой посох.

Когда Даан увидел нацеленный в свою грудь кинжал из гематита, он злобно проговорил:

– Я тебе обещаю, гаденыш – ты у меня без головы останешься.

Антар не забыл свою угрозу. В ходе судебного разбирательства он обвинил Риста в покушении на убийство, и все синяки, наставленные Криной, Даан приписал ему. Под поручительство презиса Риста отпустили до следующего заседания Атриума, на котором должны были вынести приговор.

А приговор за нападение на антара был только один.

В тот день, когда они вернулись домой, Тиур первым делом запер Крину в комнате на замок и, отослав остальную охрану, закрылся у себя в кабинете.

Рист сидел внизу и слушал вопли Крины. Девушка бесновалась около часа, а затем неожиданно затихла.

Страж подошел к дверям – проверить, все ли в порядке. Он уже смирился со своей участью. Их с детства воспитывали в презрении к смерти, и единственное, о чем жалел Рист, так это о том, что Тиур останется без хорошей защиты – на своих сородичей он не полагался.

– Рист, – внезапно донеслось из-за двери, – я знаю, ты слышишь меня.

Он замер. Крина никогда раньше не заговаривала с ним, и теперь её тихий, печальный голос словно вынимал из него душу.

– Я так больше не могу. Я устала. Я не хочу так жить. Помоги мне, Рист.

Рист схватился за голову руками и сел на пол.

– Помоги мне сбежать отсюда. Ты сможешь. Вы, стражи, все умеете.

Он больше не мог. Поднялся на ноги и хотел уйти, когда услышал:

– Я знаю, ты меня любишь, Рист. Если ты не поможешь мне, я что-нибудь с собой сделаю, клянусь.

Лучше бы антар никогда не заговаривала с ним.

…Когда Тиур не обнаружил Крину в комнате, он тяжело сел на стул рядом со стражем и просто спросил:

– Зачем ты это сделал?

Рист многое мог бы рассказать своему другу и благодетелю, но не стал. Незачем добавлять презису головной боли.

Помедлив, Тиур промолвил:

– Через три дня повторно соберется Атриум. Даан хочет твоей смерти и не уступит её никому.

– Значит, так тому и быть, – спокойно ответил Рист. Кружка была пуста, и он глядел на мокрые листья внутри так, словно те могли чем-то помочь.

– Нет, – произнес твердо Тиур. – Ты умрешь для всех, кроме меня.

* * *

Страж еще раз взглянул на Грету. Нет, в ней не было ровным счетом ничего от бешеного упрямства Крины и от дикой красоты антара.

За окном занимались серые предрассветные сумерки.

Пришла пора отдать тебе долг, Тиур.

Рист встал из-за стола, поставив пустую кружку. Тихо вышел из комнаты. Теплый плащ одиноко висел на крючке в прихожей.

Страж набросил его на плечи и закрыл за собой дверь.

Глава седьмая

Дом Даана был сплошь усеян зеркалами – только на первом этаже Резарт насчитал около девяти.

В оправе из миллефиори – изумительного толстого стекла, в глубине которого сплелись сотни нитей молочного цвета; заключенное в узорчатое серебро; в простой, но прочной раме из белой акации… Они, несмотря на всю свою внешнюю красоту, никоим образом не гармонировали ни друг с другом, ни даже с окружающей обстановкой. Но самого хозяина это обстоятельство нисколько не смущало. Весь дом главы когитациор* был словно собран из кусочков разных, абсолютно не подходящих друг к другу мозаик. Плетеное кресло здесь запросто соседствовало с чугунным столиком на коротеньких гнутых ножках и деревянной тахтой, обтянутой красной кожей.

Даан встретил Резарта на пороге, всем своим видом подчеркивая, что разговор будет серьезным. Он выбрал для себя обычный стул с мягким сиденьем и длинной спинкой из толстых прутьев, а гостю предложил кресло.

– Отличное местечко для хорошей драки, – заметил Резарт, расположившись поудобнее.

– Да, неплохое, – кивнул Даан, довольный тем, что кели* похвалил его выбор. – Зеркала расположены так, что ни один вошедший не ускользнет от моего взгляда, а, значит, и…

– Я не об этом, – перебил его гость. – Даже если зажечь небольшой луч света, он, отразившись от такого количества зеркальных поверхностей, даст потрясающий эффект.

Его собеседник пожевал губы, с трудом переваривая мысль о том, что кто-то еще, кроме него самого, может использовать дом для атаки.

– Ааа… эээ, – проблеял он. Во взгляде Даана читалось желание немедленно убрать все стекла, коими антар так гордился. – Собственно, я тебя не за этим позвал, – еле справившись с собой, проговорил когитациор.

– А зачем же? – спросил Резарт, рассеяно созерцая дурно подобранную обстановку.

«И это потомок знаменитых стекловаров, – с горечью подумалось ему. – Отвратительное жилище, подходящее больше для попрошайки, тянущего с кого что придется, чем для главы семьи когитациор».

Сколько он помнил, Даан всегда был таким – жадным тугодумом, чья сообразительность касалась только мыслей о том, как пристроиться повыгоднее. Его предки, знаменитые мастера зеркал, в чьи руки впервые попал кварц (и по сей день украшающий посох главы), породили один из самых могущественных кланов антаров – семью когитациор, в совершенстве владеющей магией стекла. К несчастью – а может, и к лучшему, судя по тупости потомка стекловаров, – почти все секреты магии клана были утеряны примерно тогда же, когда был подписан Договор. То, что умел Даан, было лишь жалкими крохами прошлого.

– Я хочу поговорить с тобой про Волдета, – заговорщицки понизил голос хозяин дома.

– Про Волдета? – до Резарта начало доходить, зачем Даан пригласил его в «неприступную крепость», как он сам называл собственное жилище.

– Не кажется ли тебе, что наш друг сильно раскомандовался? – собеседник напряженно впился глазами в кели, стараясь уловить самые слабые эмоции.

Резарт не мог отказать себе в удовольствии.

– А, это ты о том, как Волдет отправил тебя ждать девчонку? – небрежно бросил он, саркастически глядя, как Даан медленно наливается злобой. – Ну он же не мог предугадать, что ты упустишь дочку Тиура.

– Если бы вы меня предупредили, что девка с браслетом, такого бы не случилось, – мрачно обронил Даан. Он едва сдерживался; для гостя оставалось секретом, почему когитациор до сих не взорвался от гнева. – А разве тебе, Резарт, нравится быть кем-то вроде смазливой служанки? Волдет придумал гениальный план – а мы сделай то, сделай се. Не кажется ли тебе, что он нашими руками зачищает место для себя?

Эти слова заронили неясную тень в спокойные размышления кели.

«Нашел кого слушать, – немедленно одернул он себя. – Всем известно – Даан любит погреться на чужом жаре».

– И что ты предлагаешь? – спросил Резарт, стараясь, чтобы голос не выдал его истинных переживаний.

– Объединить наши силы, – Даан стал говорить еще тише. – Ты только подумай, зачем нам нахлебники? Мы могли бы соединить наши умения и устранить всех этих неудачников. Тиур мертв. Нас двое. Из оставшихся Волдет сильнее всех, и с ним-то и нужно расправиться в первую очередь. С другими разберемся после. Вся эта неразбериха происходит от того, что у нас слишком много умников, желающих править. Нужна сильная рука, способная привести всех к одному целому.

Резарт чуть не поперхнулся.

«Ну и козел же ты, Даан. Это ты-то – сильная рука?», – подумал он. А вслух сказал:

– А что потом?

– Как что? Потом мы будем править! – мечтательно воздел глаза кверху когитациор. – Ты только представь – никаких собраний, на которых все друг другу глотку грызут! Самые малочисленные семьи можно и вовсе вывести под корень. Почему мы должны жить на голодном пайке из-за бестолковых, никчемных ртов? Да и людишкам налог поднять надо – это в первую очередь, конечно же!

– Знаешь, а это мысль, – задумчиво сказал Резарт. – Только мне надо все хорошенько обдумать. Такие вещи вот так с плеча не делаются.

– Я тебя и не тороплю, – быстро сказал Даан, – но знаешь что, дорогой союзник?

– Что? – по инерции ответил тот.

– Только попробуй рассказать кому-нибудь о нашем разговоре, – глаза Даана зловеще сверкнули.

* * *

Резарт шел по улице, привычно закутавшись в плащ. Изрядно надоевшая маска давила на переносицу и раздражала лицо.

«Вечер визитов», – усмехнулся он, разглядывая чернеющие облака. Красные полосы, оставленные заходящим солнцем на небе, уродливо перекрещивались друг с другом.

Быстро темнело.

Волдет встретил его гораздо приветливее, нежели Даан. В уютном кабинете хозяина Резарта ждал хрустальный бокал с холодной кровью.

– Присаживайся, – махнул Волдет рукой. – Ты же вроде не любишь горячее? – полувопросительно поинтересовался он.

Резарт кивнул, и с наслаждением припал к бокалу. Посещение Даана вызвало у него тошнотворный приступ голода.

Напившись, он вкратце пересказал свой предыдущий разговор. Волдет, обычно не склонный к всплескам эмоций, на этот раз расхохотался.

– Как ты сказал – «сильная рука, способная привести всех к одному целому»? – переспросил он, отсмеявшись. – Ай да Даан – новый правитель антаров!

– Ну, мне было не смешно, – отозвался кели. – Знаешь, он на полном серьезе собирается вырезать половину антаров и ужесточить законы в отношении человеческого населения. Ах да – еще он попросил меня никому не рассказывать о его словах. Мягко так попросил, знаешь ли. Может, мы его – того? – Резарт допил ледяной напиток залпом, и потянулся к запотевшему графину. – Можно?

– Конечно, пей, сколько хочешь, – кивнул Волдет. – Нет, у нас нет сейчас возможности избавиться от когитациор. Не забывай, что завтра еще предстоит объявить об исчезновении Тиура. Если присовокупить к этому и Даана…

– Тогда что мне ему ответить? – Резарт, не стесняясь, налил полный бокал.

«Это тебе не Даан. Тот жмот даже выпить не предложил».

– Потяни время, сколько сможешь, – ответил Волдет. – Я подумаю, как решить этот вопрос.

– Только побыстрее. – Резарт со стуком поставил пустую посудину на стол. – Благодарю, Волдет, за гостеприимство. Пожалуй, я к себе – завтра собрание, чувствую, выложиться придется по полной.

– Хорошего тебе вечера. – Волдет проводил позднего гостя и запер за ним дверь.

Он задумался, глядя в окно на удаляющуюся фигуру антара. Слишком многое в этой игре зависело от того, на кого сделает свою ставку Резарт.

Глава восьмая

Высокие стены из тесаного серого камня никогда не знали солнечных лучей – в помещении, где собирался совет, не было ни одного окна. Желтый свет, дающий длинные, колеблющиеся тени, исходил от единственного своего источника, расположенного прямо в центре круглого стола. От горячих, раскаленных углей шло совсем немного тепла, так что человек, пожелавший прийти сюда – даже хорошо одетый – рисковал сильно замерзнуть.

Человек. Но не антар.

Девять глубоких, уютных кресел были устроены так, что любой, севший в них, с трудом мог выбраться сразу, как только бы того захотел. Позади, напротив каждого места, высоко на стенах торчали небольшие металлические охваты. Именно здесь каждый пришедший, перед тем, как разместиться со всеми удобствами, оставлял свой посох.

Так гласили правила совета. Предосторожности были отнюдь не лишними – многие кланы таили на своих близких родственников немалую злобу, и соблюдение правил не раз удерживало совет от кровопролитных драк.

Волдет, прибывший первым, сидел в кресле напротив места презиса, и с интересом разглядывал входящих. Резарт, находившийся неподалеку, заметно нервничал. Навершие его посоха, словно чувствуя настроение хозяина, едва тлело.

Наконец восемь сидений оказались занятыми. Пустовало только одно – девятое – кресло мортем*, которое принадлежало по праву Тиуру. Антары то и дело шептались, с удивлением поглядывая в его сторону.

Резарт поднялся.

– Уважаемые главы семейств! – Согласно устоявшейся традиции, он перечислил все кланы. – Я призвал вас сюда, чтобы сообщить важные для нас всех вести.

Глава семьи видере*, полноватый, низкий Георг, встал. Его рыхлое лицо излучало недоверие.

– А где, собственно, сам презис? Я что-то не припоминаю, чтобы он передавал тебе должность, любезный Резарт.

– Если бы ты не торопил события, Георг, – с легким раздражением сказал Резарт, – то уже бы узнал все из первых рук.

– А действительно, где Тиур? – поддержал видере другой антар, хмуро глядя на говорившего. Небольшое волнение проскользнуло среди собравшихся. Те, что сидели поодаль, перекинулись тихим шепотом.

Резарт поднял руку, призывая к молчанию.

– Презис Тиур позавчера вечером покинул страну в сопровождении своей дочери Греты.

Георг хмыкнул:

– И на время отсутствия снабдил тебя полномочиями презиса?

Резарт не скрывал своего недовольства.

– Ты не понял, Георг. Тиур уехал не для того, чтобы выяснить, как идут дела на других подвластных нам территориях. Он обнаружил следы красного посоха.

В зале мгновенно воцарилась мертвая тишина.

Было слышно, как жужжит, пытаясь избавиться от паучьего плена, невесть как попавшая в этот полумрак муха. Языки пламени в жаровне колыхнулись, испуганно вздрогнув.

Заговорили все разом.

– Резарт, если это шутка, то очень плохая, – мрачно сообщил Георг.

– Может, ты просто решил подмять под себя кресло Тиура? – донеслось с противоположной стороны стола.

– Бред какой. Не верю я в это, – покачал головой антар, вставший на сторону Георга.

– Красный посох, – задумчиво пробормотал худой, светловолосый Лазарус родом из анетис*. – Но разве это не красивая сказка из прошлого? Сомневаюсь, что Тиур внезапно потерял рассудок и бросился на поиски неизвестных сокровищ.

Волдет и Резарт обменялись быстрыми взглядами. Резарт сел, предоставляя союзнику право говорить.

Глава клана ликуд* властно разом оборвал всех.

– Резарт говорит чистую правду, – произнес он веско, давя на каждое слово. И обронил, обращаясь к Лазарусу:

– Красный посох – это не красивая сказка, как может подумать молодежь.

Лазарус, и впрямь бывший младше всех на совете, покраснел и метнул в его сторону злобный взгляд. Волдет, не обратив ровным счетом на это никакого внимания, продолжал:

– Многие из вас помнят историю о семье круенто, случившуюся незадолго до подписания Договора. Влиятельный и сильный клан, считавшийся самым могущественным среди всех нас, таинственным образом потерял большую половину своих. Оставшиеся перемерли в течение нескольких дней от эпидемии, причины которой никто так и не выяснил. Самое удивительное, что другие семьи не пострадали от загадочной болезни, буквально выкосившей остатки круенто под корень.

Вместе с главой клана исчезло его личное оружие – красный посох или, как его иногда еще называли, кровавый жезл.

Собрание молча слушало Волдета. Судя по лицам, ему удалось завладеть вниманием родичей. Даже Георг, и тот, прищурясь, смотрел на рассказчика.

Ликуд немного повысил голос:

– Это знают почти все из вас. Но мало кому известно, что пропажа красного посоха послужила истинной причиной подписания Договора.

– Но как же, – воскликнул Лазарус, – разве Договор не был подписан из-за угрожавшего нам голода?

Волдет усмехнулся.

– Кровавый жезл был средоточием магии нашего народа. С его пропажей мы лишились практически всех наших способностей, и то, что умеют сейчас немногие из нас – лишь жалкие крохи по сравнению с тем, чем владели наши предки. Наше главное преимущество перед людьми пропало – и хорошо, что они об этом так и не узнали. Это уже потом, после того, как Договор был заключен, антары изобрели браслеты. Это хоть как-то компенсировало наши потери.

Он замолчал. Не было никакого смысла говорить сейчас о Тиуре – пусть эта инициатива исходит от других. Пусть главы сами обвинят уже мертвого презиса и подпишут ему приговор.

– Значит, Тиур каким-то боком обнаружил следы посоха? – задумчиво проговорил один из собравшихся. – А откуда об этом узнал ты, Волдет?

Внешне расслабленный ликуд внутри собрался в тугую пружину.

– Я давно заподозрил, что Тиур что-то замышляет, и решил проследить за ним. В один из прекрасных дней удача улыбнулась мне, сделав отличный подарок в виде разговора между презисом и его дочерью.

– Почему же ты раньше не пришел к нам с этим заявлением? – мрачно поинтересовался Георг. – Разве не ты, Волдет, виноват в том, что мы не успели его остановить?

Ликуд развел руками.

– Георг, если вы даже сейчас не верите мне, боюсь подумать, чтобы вы сказали тогда, – картинно улыбнулся он. – Но у меня есть хорошие новости. Я подменил документы, которые смог отыскать Тиур. Оригиналы у меня – а у презиса бесполезная подделка.

Поднялся невообразимый гвалт. Антары шумели, споря и перекрикивая друг друга. Довольный происходящим Волдет уселся на место.

Не боясь быть услышанным остальными, Лазарус наклонился к Георгу:

– Ни за что в жизни не поверю в доброту Волдета. Он что-то замыслил. К тому же в их с Резартом объяснениях есть серьезный пробел – у дочери презиса позавчера должна была быть инициация. Я это знаю наверняка, потому что Тиур просил меня провести ритуал. Но инициация была сорвана. Я сильно сомневаюсь, что Тиур поехал бы куда-то, не активировав браслет дочери.

Георг быстро оглянулся. Все были заняты жарким спором. Волдет рассеянно разглядывал пустое кресло мортем. Резарт что-то говорил склонившемуся к нему Даану.

– Тише, Лазарус, – шепнул он. – Поговорим об этом у меня.

* * *

– Ты был великолепен, как, впрочем, и всегда, Волдет, – Резарт, шедший рядом с союзником, искоса посмотрел на него. – Представление удалось на славу.

– Благодарю, – ответил ликуд. – Теперь посмотрим, какие плоды принесет наша наживка.

– Даан страшно зол, что мы не предупредили его, – задумчиво произнес Резарт, – боюсь, от него могут быть серьезные неприятности.

Волдет отмахнулся.

– Это вряд ли. Даан труслив, как заяц, к тому же замешан в убийстве. Его сегодняшнее молчание на собрание уже сделало его нашим сообщником.

* * *

Даан и впрямь был чертовски зол.

– Сволочи, – ругался он, потягивая свежеразогретую кровь из бокала тонкого стекла у себя в кабинете. – Решили меня провести? Думают, что они здесь самые умные?

Он подошел к зеркалу. Поднял посох и острым концом кварца провел тонкую царапину по дорогому стеклу.

– Вы у меня еще попляшете, сообщнички, – зловеще улыбнулся антар.