Текст книги "Анарео (СИ)"

Автор книги: Адам Мирах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Глава сорок шестая

Осенний холод, впущенный через распахнутое окно, морозил комнату, но Лита не обращала на это никакого внимания – лишь куталась потеплее в старую шерстяную шаль.

Она так и не сомкнула глаз с тех самых пор, как прочитала последнюю запись Анастасии. Ровные, аккуратные строчки невольно разбудили в ней воспоминания двадцатилетней давности.

Вместо тёмной улицы Лита видела рваное, тяжёлое покрывало огня; вместо шелеста ночного ветра слышала треск горящих перекрытий. Пламя металось, выбрасывая в чёрное небо столп искр; кто-то, крепко обхватив сзади, держал кричащую женщину.

Затем погребальный костёр обвалился и затих. Она, словно наяву, стояла на пепелище собственного дома.

Очнулась женщина только тогда, когда по ставням забарабанил дождь. Ветер усилился, и теперь швырял холодные капли ей прямо в лицо.

Лита прикрыла окно и оставшуюся ночь просидела за столом.

* * *

В постель она легла, когда блеклое утро серым полумраком заглянуло в окно.

Долго поспать, впрочем, не удалось: разбудил Литу страшный грохот. Спросонья медсестра, набросив лишь плащ, выскочила наружу.

В коридоре две её соседки двигали к общему выходу шкаф. Остальные тащили из своих комнат стулья.

– Что случилось? – Лита растерянно взирала на них, запахнув плащ посильнее от холода.

Её услышали не сразу. Конопатая девушка, студентка, повернулась и махнула рукой:

– Помогай давай, потом объясним!

Когда куча мебели надёжно перегородила вход, девушки собрались в одной из комнат, окна которой смотрели на ту же сторону, что и дверь.

– Смотри, только не подходи к окну близко, – рыжая поманила Литу к себе. – Вот сюда встань, и гляди из-за шторки.

Медсестра уместилась в указанный угол и осторожно выглянула наружу.

Внизу стояло два десятка людей. Большинство из них было занято важным делом, что-то сооружая на скорую руку; остальные негромко переговаривались, иногда показывая на зарешеченные окна. В небольшие ворота, продолжавшиеся в обе стороны невысоким заборчиком, входили и выходили люди.

Приглядевшись, Лита сообразила, что мужчины в центре двора работают над тараном.

Сердце внезапно глухо стукнуло и ухнуло куда-то внутрь.

– Что… что это? Зачем?

Конопатая мрачно посмотрела на неё.

– Зачем? А все очень просто. Вон те добрые люди настроены увидеть нас в гробу. Так и сказали: мол, выцедим всю кровь до последней капли, а что останется, подбросим вашим хозяевам. Ну то есть антарам.

Лита слушала с ужасом. Девушка продолжала:

– А кто сильно понравится, они перед этим… ну того… понимаешь? Вот так-то. Это нам ещё повезло, что закрыли вечером дверь на засов. Да долго ли он выдержит.

– А как же рикуты? Презис ведь нас не бросит, Ани, – голубоглазая студентка вопросительно всхлипнула. – Ведь мы им нужны!

Рыжая хмыкнула:

– Они должны были появиться ещё полчаса назад, чтобы нас проводить. Что-то я никого здесь не вижу.

Третья, с аккуратно завитыми локонами, зло сказала:

– Перестань. И без того все на взводе. Зачем ты пугаешь ее? Мало ли почему запаздывают рикуты?

Анна повернулась, едва ли не плюнула:

– Не говори глупостей. Ты прекрасно все понимаешь. Нас бросили тут подыхать. К тому же пара однополосников ничего не сделают – полагаю, у них сейчас не меньше проблем, чем у нас.

Лита переводила взгляд с одной на другую.

Взвихренные пряди волос, испуганные глаза. Встревоженное лицо, губы, плотно сжатые в тонкую хмурую линию у другой. Упрямая, напряженная Анна. И четвёртая – самая молодая, видимо, только приехавшая учиться.

Небо, они же совсем ещё девочки. Примерно столько же сейчас было бы её Шарлотте. И той малышке… ребенку, спасенному Анастасией. Что будет, если эти… доберутся до них?

Лита даже не стала обманывать себя надеждой на появление рикутов. Носящие черно-белую униформу весьма строго следили за временем, и если они до сих пор не появились, значит, и не появятся.

За окном раздался одинокий, плаксивый крик – словно стон падающей птицы. Все, словно по команде, прильнули к окну – сбоку, осторожно, чтобы не шевельнуть лишний раз плотно прикрытых штор.

Там, внизу, в воротах, жилистый мужчина тащил за руку упиравшегося мальчишку. Мальчишка плакал, пинался ногами, выдирал маленькую ладошку. На вид ему было лет восемь, не больше.

– Отпустиииииииите! Отпустите меня! Ааааааа!

Рабочий вытер со лба пот и зло толкнул мальчишку в немедленно образовавшийся круг.

– Это кто еще такой? – заинтересованно спросил кто-то.

– Антарский приплод! – угрюмо ответил пришедший. – Папашу его в соседнем переулке прикопали… а этот, видишь, вырывается!

– Приплод, говоришь? Прибить отродье!

Несколько голосов выразили свое полное согласие, и один даже вызывался сбегать отыскать подходящую веревку.

Лита, дрожа, отошла от приоткрытого окна. Студентки молча переглянулись и каждая – каждая опустила глаза.

– Его же убьют, – растерянно сказала голубоглазая. – Девочки, вы же слышали!

– И что? – огрызнулась рыжая. – Ты можешь как-то помочь? Вперед, героиня! Я посмотрю, как…

– Замолчи, – ровно сказала та, что успела невесть каким образом с утра привести прическу в порядок. – Замолчи, Анна.

И Анна, собравшаяся спорить, замолчала.

Лита нервно сцепляла и расцепляла пальцы.

– Это не дело, – наконец сказала она. – Мы должны помочь. Мы ведь медсестры. Мы должны помогать.

– Еще одна, – фыркнула было Ани, но, остановленная взглядом, утихомирилась.

– У тебя есть мысли на этот счет? – Студентка смотрела прямо в глаза Лите. – Ты понимаешь, что хочешь сделать? Нас здесь пятеро. Он там один. Если ты хочешь помочь – придется открывать дверь. И тогда вместо одной смерти будет шесть. Ты говоришь о долге – что ж, выбирай. Это весьма простая арифметика.

– К тому же он антар, – встряла вездесущая Анна. – Вспомни, из-за кого мы оказались запертыми тут.

На этот раз её никто не оборвал – все подавленно молчали.

Должен же быть способ? Должен быть….

Он там один.

Лита прильнула к щелке.

Рабочий, кричавший про веревку, еще не вернулся. Мальчишка, бледный, как полотно, больше не плакал. Он понял, что его ждет, и только угрюмо смотрел на своих мучителей.

– Ишь, как глядит, волчонок, – процедил стоявший неподалёку мужик. Другой вторил ему:

– Небось, с рождения, вместо мамкиной титьки кровь нашу сосёт! Кровопийца он и есть кровопийца!..

И тут Литу осенило.

В её комнате окно было закрыто не цельной решёткой, а маленьким амбарным замочком, стягивавшим между собой две грубоузорчатые половинки из крашеного чёрным металла. Если отыскать ключ, то тогда не придётся открывать входную дверь, чтобы впустить ребёнка – можно будет забраться через окно.

И она поторопилась к себе.

– Эй! Куда ты? – донеслось вслед.

Соседки так и не поняли, что она не студентка, а уже медсестра, и продолжали ей “тыкать”, несмотря на чины и должности.

Кудрявая догнала её, и Лита нехотя рассказала о своих мыслях.

– Ну а как ты его собралась вытаскивать оттуда? – поинтересовалась та. – Ты видела, сколько там человек вокруг собралось? Да они тебе голову раньше десять раз открутят!..

Лита хотела возразить: мол, придумаю что-нибудь на ходу, но не смогла. Самой очень уж не верилось в это “что-нибудь”.

Кудрявая неожиданно сказала:

– Ладно. Но если за вами кто-то пойдёт и вы не успеете улизнуть – можешь даже не возвращаться. Закрою решетку на замок, поняла?

Вас двое – а нас четверо. Простая арифметика!

Лита обрадованно кивнула внезапной поддержке.

* * *

Утро в Анарео сразу не задалось.

Большинство жителей и не думало, как обычно, отправляться на работу. Мужчины прихватили бутылки с горючей смесью, изготовленные загодя, топоры, широкие тесаки, лопаты – всё, что могло послужить оружием. Женщины несли самодельные факелы – деревяшки, обмотанные домашним тряпьем, смоченные в спирте и в любой жидкости, которая только могла гореть.

Прежде чем солнечный луч попытался пробиться сквозь угрюмые свинцовые тучи, нависшие над городом, эта разношерстная армия подошла к стенам антарской резиденции.

* * *

Резарта подняли с постели ни свет ни заря. Слушая нехорошие новости, он между делом клял последними словами тот день, когда ему в голову взбрело занять место презиса.

…Стоя на ступенях лестницы, ведущей к центральному зданию локуса, он словно слышал свой надтреснутый голос со стороны.

– Это война. В наших же интересах сохранить самое ценное…

Антары внимали молча, прощаясь со своими детьми. Женщины, державшие на руках совсем маленьких, заходили внутрь вместе с ними.

Они были готовы к этому едва ли не с рождения.

Резарт ещё раз оглядел собравшихся. Да, их меньше в разы; но у его народа осталось ещё немного магии – пусть и не у всех она боевая. Стражи отразят первую волну нападающих; тем, кто все же просочится внутрь, придётся нелегко. Большая часть антарских особняков хорошо укреплены и имеют довольно прочные двери. С нахрапа их так просто не возьмёшь; людям придётся попотеть. Да и каменный забор, ограждавший локус, тоже не стоит сбрасывать со счетов.

* * *

Прыжок вышел неудачным: Лита едва не пропорола ногу острым щебнем. Хромая, она оглянулась: в окне торчала кудрявая голова.

Девушка махнула рукой: мол, поторопись.

Лита дошла до угла и выглянула.

От ворот шёл весьма довольный собой рабочий, помахивавший крепкой, длинной веревкой. Остальные, на время бросившие таран и сгрудившиеся вокруг мальчишки, одобрительно загудели, заметив товарища.

Медсестра видела, как по бледным щекам потекли слёзы. Ребёнок дернулся, потом замер, не отрывая взгляда от шедшей к нему смерти.

Она лихорадочно обернулась в поисках того, чем можно было бы отвлечь такую толпу.

И в этот момент наверху распахнулось окно.

– Эй, вы! – крикнул сверху самоуверенный женский голос. – Стадо бездельников! Трусы, вот кто вы, трусы, способные убивать только женщин и детей!

Мужчины разом оторвались от мальчишки. Лита мысленно пообещала себе по возвращении расцеловать соседку. Только бы парнишка посмотрел в её сторону!

Она подхватила маленький камешек и легонько бросила вперёд, к маленьким босым ногам. Ребёнок снова вздрогнул и обернулся.

Ну, вот же я! Посмотри сюда!

Сестра взяла ещё один камешек и примерилась. Девушка сверху нагло и презрительно расхохоталась.

– Да вы самые настоящие бабы! Посмотрите только на них – разве это мужчины? От мужчин на них только штаны, да и те широковаты будут!

– А ну, заткнись там! – рявкнул рабочий. – Я тебе первой покажу, какой я мужик, поняла? Ещё сама второй раз попросишь!

Мальчик поймал глазами слегка высунувшуюся Литу.

Ещё немного.

Студентки наверху старались вовсю. К первому голосу присоединился звонкий язвительный смех Анны, доказывавшей товарке “достоинства” столпившихся внизу. Мужчины тоже вошли в раж.

Мальчишка сделал шажок, один, другой. На него уже никто не смотрел; все пялились на окна, показывая руками неприличные жесты и выкрикивая угрозы.

Ребёнок подхватил брошенную веревку, которая через пару мгновений должна была болтаться на шее, и через пару секунд оказался рядом с Литой.

– Скорее! – поторопила она его.

Пропажу первым заметил владелец веревки.

– Эй, парни!!!!! – завопил он. – Выродок-то удрал!! Да нас обдурили!!

Он поднял здоровенный булыжник и швырнул в окно. Камень звякнул об решетку и отлетел, не причинив никому вреда.

Лита, подсадив первым мальчика, тем временем пыталась забраться сама. Кудрявая с тревогой поглядывала вокруг, сквозь зубы торопя её.

Рабочие тем временем догадались разделиться: несколько отправились за ворота, ещё двое – вокруг дома. Они-то и заметили карабкавшуюся Литу.

– Вот она! – завопил один.

Кусок черепицы, не вовремя отколовшийся от крыши, соскользнул вниз, и с размаху прошелся по руке медсестры, глубоко располосовав кожу и плоть. Лита вскрикнула и едва удержалась второй, здоровой рукой.

– Давай стряхнем её оттуда?

Женщина сжала зубы, услышав эти слова.

Неясный гул разнесся в воздухе.

– Это ещё что за шутки? – напрягся рабочий.

Звук, вначале казавшийся отдаленным, все нарастал и нарастал. От громкого рева мужчины зажали уши.

– Может, это… эти колдуют? – неуверенно предположил один. – Ну антары…

Земля вздрогнула и встала на дыбы. Даже со своего места Лита услышала, как падают с полок книги в её комнате и звенит посуда в шкафчике.

Широкая трещина зазмеилась прямо под ногами преследователей в раскрошенном остром щебне.

Они, не сговариваясь, бросились бежать, забыв о мальчишке и висящей на одной руке Лите.

Глава сорок седьмая

Резарт хотел отдать распоряжения насчёт стражей, но, заметив странно бледное лицо своего помощника, осекся.

– Что ещё? – хмуро спросил он, предчувствуя недоброе. Антары уже распрощались с детьми и теперь ожидали приказов презиса.

Помощник посерел – ему ещё не доводилось выступать в роли гонца с плохими вестями.

– Стражи… – Он замялся, не зная, в какие слова облечь тот ужас, который он собирался произнести вслух. – Их нет.

– Что значит – их нет? – прошипел Резарт, ощущая мерзкую волну страха, поднимавшуюся откуда-то изнутри. – Куда они могли подеваться?

Антар тупо смотрел в землю, боясь даже приподнять голову.

– Я тебя спрашиваю, – Резарту хотелось ткнуть его в плечо. – Что ты молчишь?

– Нет ни одного стража в локусе, – помощник почти шептал, и презису пришлось сделать усилие, чтобы расслышать слова. – Никто не знает, где они. С утра ни одного стража не видели.

– Никто? И многим ты уже успел растрепать?

– Я… я никому ничего… – антар с удовольствием оказался бы сейчас хоть за забором, в толпе людей, только чтобы не слышать уничтожающего голоса.

– Пшел отсюда, – Резарт пожевал губы. С трудом верилось, что все его надежды рушатся прямо на глазах. Кели хотел начать с переговоров с бунтующими жителями – но выйти к ним, даже на стены, без стражей, означало верную смерть. Как только люди поймут, что антары остались без своей главной защиты, смерть их будет быстрой. Если быстрой…

Нужно придумать что-то прямо сейчас.

И Резарт придумал.

Он отправил большую часть антаров в несколько самых крепких особняков, подальше от ворот, перед которыми столпились люди. Остальным, вызвавшимся добровольно, приказал обойти как можно больше домов, и запереть их изнутри. Тем, кто сможет – выбраться из окон, другим – спрятаться в подвале.

Это был крошечный, но шанс. Дома антаров хорошо укреплены, и одними топорами и лопатами их не возьмёшь. За день люди не смогут добраться до места, где будет спрятана основная масса его рода, и на ночь стеречь локус наверняка останется немного желающих. А с наступлением темноты удача перейдёт на их сторону. Может быть, им удастся покинуть Анарео.

В суматохе Резарт не заметил, что среди антаров не было ни одного из клана целителей.

* * *

Кудрявая помогла Лите залезть в окно очень вовремя: с крыши откололось ещё несколько кусков черепицы. Растрепанные, испуганные, они столпились в маленькой комнате медсестры.

– Почему так сильно трясёт дом? – голубоглазая озвучила мучивший всех вопрос. – Что там, на улице, творится?

Лита пожала плечами.

– Не знаю, видела только, что эти убежали. – Она поискала глазами мальчишку. – А где ребёнок?

Парнишка сам вылез из-за девичьих спин.

– Это землетрясение, – серьёзно сказал он и шмыгнул.

– Земле… что? – изумилась Анна.

– Землетрясение, – повторил мальчик. – Мне дед рассказывал. На нашей родине, на острове, такая штука часто бывала – земля гудела и дрожала. Он, правда, родился уже после того, как наша семья оказалась здесь, но ему говорил об этом отец…

– Ваша родина на острове? – Анна хлопала глазами.

– Тихо, – вмешалась кудрявая. – Мальчик, а оно, это землетрясение, насколько опасно? Дом наш не развалится?

Маленький антар старательно подумал.

– Вроде как от него камнепады бывают. Ну, в горах, – наконец сообщил он. – А дом – не знаю. В наших домах подвалы есть, может, в них надо прятаться?..

В этот момент комнатенка так затряслась, что сверху послышался угрожающий треск перекрытий.

– Тут тоже есть подвал, – сказала Анна, испуганно посмотрев на потолок. – У меня в комнате…

– Быстро все туда, – скомандовала кудрявая, и с ней никто не стал спорить. Дом вновь зашатался.

– Нас не завалит? – шепотом спросила Лита у девушки, в одно мгновение ставшей главной в их небольшом отряде.

– Положим рядом шкаф на бок, – решила та. – Главное, чтобы крышку ничем не придавило.

* * *

Пока антары запирали пустующие дома, первый бунтовщик, подсаженный нетерпеливыми товарищами, уже спускался по верёвке с обратной стороны стены.

– Да тут никого нет! – крикнул он ожидавшим.

– Открывай скорее ворота! – рыкнул в ответ черноголовый бородач, и для убедительности с размаху пнул стену.

Ворота распахнулись настежь; удивленный «первооткрыватель» выглядывал из них.

– И ворота не закрыты… – пробормотал он. – Как-то странно это все.

– Может, подождем? – загалдели те, что стояли поблизости. – А вдруг там ловушка какая?

– Чего ждать-то! – бородач поднял кулак над головой и потряс им. – Хватит уже, столько лет ждали!

– Верно говорит!

– Дело толкует! – вразнобой ответили в толпе.

И, словно в насмешку над сказанным, раздался длинный, протяжный гул.

* * *

Люди испуганно отпрянули от ворот единой, живой волной. Те, что были спереди, работали локтями, теперь стремясь назад; в середине то и дело охали, пытаясь вырваться из удушливых объятий сотоварищей.

Земля дрогнула. Со стен посыпался щебень.

– Колдуют… Точно тебе говорят, колдуют кровопийцы… – раздались отдельные фразы.

Земля вздрогнула ещё раз, и сотни мелких трещин побежали по выветренному глинозему, множась и соединяясь в пока еще небольшие разломы. Кто-то охнул, послышался женский визг. Бородач попытался призвать всех к порядку; самые решительно настроенные толпились возле ворот, но стоявшие сзади потихоньку начали расходиться.

– Нечего их бояться! Они ведь сами здесь живут! Айда за мной! – послышался крик от ворот.

Огромный кусок земной тверди приподнялся тяжелой глыбой, открывая глубокий провал. И толпа раскололась на две половины: часть с воплями хлынула в открывшиеся ворота, остальные бросились вон, спасаясь от вставшей на дыбы стихии.

Первых было меньшинство, и очень скоро они расползлись по притихшей, словно вымершей резиденции. Маленькие отряды перебегали от дома к дому, но тщетно: везде их встречала либо пустующая тишина, либо накрепко запертые двери. Озлобленные, недовольные люди то и дело косились на своих предводителей. Им обещали справедливость, обещали смерть тех, кого они ненавидели долгие годы. Многие ожидали возможности помародерствовать: во искупление прежней тяжелой жизни.

И, натыкаясь повсюду на безмолвный холодный камень, железные решетки, они начали бояться того, что их вылазка окончится неудачно – и значит, большинству придется ответить за бунт.

* * *

Милун не смог выбраться через окно, но сидеть в подвале ему не хотелось. Даже страх перед тем, что творится на улице, не был в состоянии заставить молодого антара оторваться от щели между занавесками на первом этаже.

Он первым почувствовал земную дрожь и услышал далекий гул, однако и это не спугнуло соли, с малолетства привыкшего иметь дело с камнем. К тому же антарский особняк и не такое способен был выдержать. Длинный фонарный столб не отличался подобной стойкостью: при первой же тряске он выгнулся, словно собирался вылезти из земли наружу, но в последний момент его кто-то крепко ухватил за ногу.

Угрюмые горожане бродили по опустевшим улицам, изредка выкрикивая бессмысленные угрозы. Милун видел со своего места, как они пытались выломать дверь в доме на противоположной стороне – тщетно. Для этого нужен либо таран и крепкие руки, либо определенного рода храбрость. Ни того, ни другого у атаковавших явно не доставало.

Подземные толчки становились все реже. Бунтовщики, ничего не добившись, постепенно расходились. От одного небольшого людского отряда отбилась женщина – её внимание привлекло что-то блестящее, сверкнувшее у корней одинокого стоявшего дерева.

Это был невесть как попавшая сюда золотая монета – скорее всего, оброненная кем-то из антаров.

Не отрывая жадного взгляда от золотого блеска, женщина медленно приближалась. Уже оставалось несколько метров, уже она воровато оглянулась – не покусится ли кто еще на ее добычу? уже была протянута скрюченная рука, как вдруг земля лихорадочно зашлась в последнем приступе.

Эта волна была последняя, и должна была быть самой слабой – чуть видимым отголоском – но и этого хватило, чтобы многолетний, подгнивший ствол вздрогнул и, качнувшись напоследок, рухнул всей своей тяжестью на растрескавшуюся почву.

Та, что так рвалась за монетой ценой в свою жизнь, не успела отскочить и теперь корчилась в смертельной судороге, вопя, прося о помощи. Дерево придавило всю нижнюю часть тела – но, несмотря на то, что руки были свободны, помочь она себе ничем не могла.

Милун замер у окна.

С одной стороны, там, в двух шагах от него, был враг.

С другой – такой смерти и злейшему врагу не пожелаешь.

Чем он сможет помочь? Что, если он отопрет дверь на свою погибель?.. что, если крики привлекут кого-нибудь еще, кроме него?..

Антар решился. В конце концов, не так уж и далеко. Если провернуть все достаточно быстро, можно даже успеть втащить умирающую в дом.

Дверь распахнулась осторожно. На улице никого не было. Спустя мгновение Милун, кряхтя, уже оттаскивал тяжелый ствол от скорчившейся на земле. Дерево выскальзывало, никак не хотело поддаваться.

Он присел на корточки – передохнуть. Взглянул на искаженное болью лицо – уловил непонятное, странное выражение. Нагнулся – что-то хочет сказать перед смертью?..

И отпрянул от резкой боли, пронзившей грудь. Смертельный холод вошел ледяным лучом в юное тело, останавливая горячее антарское сердце.

Умирающая довольно оскалилась, но оскал тут же сменился гримасой боли. Женщина вздохнула в последний раз, и припрятанный кухонный нож выпал у нее из руки.

Она умерла с чувством выполненного долга – забрав с собой на тот свет хотя бы одного кровопийцу.