Текст книги "Калила и Димна"

Автор книги: Абдаллах ибн аль-Мукаффа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

И затем Дабшалим поднял голову и, устремив взор на философа, сказал ему: «О Байдаба, увидев, что ты молчишь, не высказываешь свою просьбу и не выражаешь свое желание, я сказал себе: «Не дает ему открыть уста в нашем присутствии либо страх и уважение, либо волнение и смущение». Но ты стоял, не произнося ни слова, слишком долго, и тогда я, поразмыслив, истолковал твое поведение иначе и подумал: «Байдаба-отшельник мог явиться к нам, покинув свое убежище, вопреки обыкновению, лишь побуждаемый к этому важным делом. Ведь он – один из достойнейших мужей нашего времени, почему бы мне не спросить о причине его прихода? Если его кто-нибудь обидел, то кому, как не мне, подобает подать ему руку, поторопиться оказать ему всяческие почести, возвеличить его и выполнить все его желания. Если пришел он, домогаясь благ этого мира, я одарю его так, что он останется доволен. Коли явился он, намереваясь вмешаться в наши царские дела, в которых правителям не должно уступать постороннему мнению, ибо тогда подданные потеряют к ним уважение, мы подумаем о том, как наказать его, хотя вряд ли мудрец, подобный Байдабе, осмелится заговорить об этом с царем. Если же дело, по которому он прибыл, касается подданных в каком-либо из моих владений, то я рассмотрю его, ибо совет мудреца – во благо, а слова невежды – во зло. Я сказал, а теперь – твой черед!»

Услышав слова царя Дабшалима, мудрый Байдаба успокоился и изгнал страх из своего сердца. Сложив руки, он поклонился царю до земли, а затем встал перед ним и промолвил: «Пусть первым моим словом будет моление всевышнему о добром здравии и долгом правлении царя Дабшалима, ибо он даровал мне ныне великую честь, что поставит меня превыше всех мудрецов, кои будут после меня во веки веков». Сказав это, Байдаба обратился к царю, просветлев ликом, ибо царские речи вселили в него великую радость, и промолвил: «Ты осенил меня, о царь, покровом своей милости и благосклонности. Знай же, что меня привело в царский дворец и побудило обратиться с речью к царю лишь желание дать искренний совет, который решился я довести до слуха царя. И пусть знает всякий, до которого дойдет сия весть, что я ни в чем не уклонился от цели, говоря о том, как надлежит поступать правителю с мудрецами. Если царь позволит мне продолжать мои речи и если они проникнут к нему в сердце, то это значит, что повелитель достоин доверия мудреца и философа и докажет это своими делами и решениями. Если же владыка отвергнет мои советы, оставив их без внимания, то я успокоюсь, зная, что исполнил свой долг со всем тщанием и буду избавлен от порицания».

Царь Дабшалим ответил: «О Байдаба, говори, что задумал, я приклонил слух к твоим устам и готов внимать твоим речам. Я выслушаю тебя до конца, а потом вознагражу по заслугам».

И Байдаба начал: «О царь, мы знаем, что человек отличен от прочих животных четырьмя свойствами, присущими только ему, и они – основа мироздания. Это мудрость, чистота нрава, рассудительность и справедливость. Под мудростью мы понимаем знание различных наук, умение обходиться с людьми и убеждать их. Рассудительность – это терпение и сдержанность, почтительность и благоразумие. Что касается чистоты нрава, то это целомудрие, стыдливость, щедрость, верность слову и умение держать себя с достоинством. И наконец, справедливость – это стремление к истине, соблюдение обещаний, свершение добрых дел и совестливость. Все эти свойства причисляются к добродетелям, а их противоположности – к порокам. Если человек обладает добродетелями, то над ним не взойдет несчастливая звезда заблуждения в дольнем мире и не навлечет он на себя наказания в будущей жизни скудостью добрых дел, даже если он из сильных сего мира и обладает богатством и властью. Он не печалится о том, что преходяще, не грустит, если судьба уносит его достояние, и не падает духом, если его постигнет беда. Мудрость – неиссякающий клад и вечная сокровищница, неизносимый наряд и неизбывное наслаждение. И если я, представ перед царем, не сразу начал свою речь, то это, клянусь жизнью, было лишь из почтения и страха перед ним, ибо царей надлежит почитать, особенно же тех, коим прежде не было равных по величию и сану. Мудрые люди сказали: «Соблюдай обет молчания – будешь цел и избежишь наказания, избегай пустых речей, ибо они ведут лишь к раскаянию и сожалению».

Об этом рассказывают такую притчу:

Собралось некогда четыре мудреца в царском совете, и повелитель приказал им: «Пусть каждый из вас придумает изречение, что стало бы основой доброго нрава и разумного поведения». Первый мудрец молвил: «Лучшее украшение разумного – молчание». Второй сказал: «Самое полезное для достойного мужа – познать меру своего разумения». Третий возразил: «Полезнее всего для людей – не говорить о том, что их не касается». А четвертый заметил: «Человек может быть спокоен лишь тогда, когда вверится судьбе».

А вот другая притча:

Собрались некогда цари разных стран: Китая, Индии, Персии, Рума – и сказали: «Каждый из нас должен придумать изречение, достойное того, чтобы его записали и помнили до скончания века». Властитель Китая промолвил: «Я безраздельно владею неизреченным словом, но не в моей власти вернуть то, что слетело с уст». Повелитель Индии произнес: «Дивлюсь я тому, кто вымолвит хоть одно слово, – ведь даже если оно будет истолковано благосклонно, то не всегда принесет пользу, а если это слово сочтут дерзким, оно ввергнет человека в пучины смерти». Царь Персии воскликнул: «Пока я молчу, я – хозяин своего слова, но стоит мне произнести его, как оно становится моим хозяином и владыкой». А царь Рума добавил: «Никогда не раскаивался я в том, что смолчал, но как часто жалел о том, что проговорился».

Смысл этой притчи в том, что молчание, по мнению царей, лучше многословия, от которого не следует ожидать какой-либо выгоды и пользы. Поистине, язык – виновник всех ошибок и заблуждений!

Но царь наш, да пошлет ему господь долгую жизнь, побудил меня к речам и дал мне волю, и прежде, чем изложить свою цель, я говорю, что дарю повелителю плоды своих трудов, дабы вся польза от них досталась ему, мне же наградой послужат лишь благие последствия моих назиданий, и это единственное, к чему я стремлюсь. Вся честь и слава по праву принадлежат царю, а я лишь исполняю свой долг.

Так вот о чем хочу я сказать:

«О царь, жилище, в котором ты пребываешь, – дворец твоих славных и могущественных предков, что основали это царство, заложив и укрепив его основы. Они покоряли страны, воздвигали крепости и замки, снаряжали сильные войска, и царство их было долговечно. Много было у них копий и мечей, боевых слонов и быстрых коней, и жили они долгие годы в радости и веселье. Но это не помешало им оставить по себе добрую память, заслужив благодарность потомков, и не препятствовало творить благодеяния знатным и быть милостивыми к простым людям. При всей своей силе и мощи и сладком опьянении властью они соблюдали величие царского сана и отличались добрым нравом.

Ты же, о царь, кому сопутствует счастье, чья звезда высоко взошла на небосклоне, унаследовал их владения и земли, их сокровища и построенные ими крепости и замки и пользуешься всеми правами на царство, имущество и войска, которые достались тебе по наследству от твоих достойных предков, но поступаешь не так, как тебе пристало и как тебе подобает. Ты притесняешь и обижаешь, превозносишься и кичишься, сошел со стези добродетели и добронравия и чинишь обиды своим подданным, так что твои злодейства стали нестерпимыми. Не лучше ли тебе следовать путем своих предков, что правили до тебя, и исполнять те добрые заветы, что они оставили на века? Брось притеснения, ибо из-за них на тебя падет позор, откажись от деяний, что навлекут на тебя бесчестье! Обрати благосклонный взор к своим подданным, твори для них добро, воспоминания о котором останутся и после твоей смерти, прославив твое имя на все времена, и добьешься ты мира и спокойствия в подвластных тебе землях. Лишь тот, кто ослеплен своим невежеством, руководствуется в делах необузданными желаниями и своенравными побуждениями души, но решительный и разумный муж правит царством, проявляя мягкость и снисходительность к малым мира сего. Обдумай же, о царь, сказанное мною, и пусть не будут тягостны для тебя мои речи. Говорил я с тобой, не надеясь на твою благодарность или награду, а побуждала меня лишь любовь к тебе и желание дать совет от всего сердца».

До крайности разгневали Дабшалима речи Байдабы, и, когда тот кончил свои наставления, царь, исполненный презрения к философу, которого счел неразумным и ничтожным, грубо ответил: «Ты дерзнул обратиться ко мне с такими словами, какие, как я полагал, ни один из моих знатных подданных не посмеет произнести в моем присутствии. Что же говорить о тебе, слабом и немощном, при твоем низком положении? Я лишь дивился твоей наглости, когда ты распустил язык, преступив все пределы, и решил сурово наказать тебя, дабы это было наилучшим назиданием и увещеванием для тех, кто в будущем покусится на честь царей, которые по неосмотрительности допустили их к себе».

Сказав это, царь Дабшалим повелел казнить мудреца, а потом распять его. Но когда Байдабу повели к месту казни, царь, поразмыслив, приказал повременить, а затем решил заточить мудреца, заковав в железные цепи. Он разослал стражников в поисках учеников Байдабы и всех, кто был к нему близок, но те, узнав об этом, бежали в разные страны и укрылись на островах дальнего моря.

Байдаба много дней провел в темнице, и царь не спрашивал о нем, словно позабыв о его существовании, и никто не осмеливался произнести в его присутствии имя узника.

Как-то ночью царь никак не мог уснуть и долго томился бессонницей. Он глядел на небо и размышлял о том, как вращаются небеса и движутся звезды. Мысли об этом так долго мучили его, что им овладело неотступное желание изучить науку о небесных светилах и постичь все ее тайны. Тогда он вспомнил об ученом и мудром Байдабе и впервые спросил себя, почему тот обратился к нему с подобными речами. Царь долго думал, вспоминая слова Байдабы, и понял, что философ был прав и не желал ему зла. И царь раскаялся в своем невежестве, грубости и жестокости и молвил: «Недостойно поступил я с этим философом! Надо было мне воздать ему добром за увещания и советы, а я обидел его и заточил в темницу! Вышло так потому, что я поддался гневу, а ведь мудрецы говорят: «Четыре свойства должны отличать царей: им не подобает быть гневливыми, ибо сие влечет за собой ненависть народа, скупыми, что непростительно при тех богатствах, коими они владеют, лживыми, ибо ложь отвратительна каждому, и резкими в словах, ибо грубость не способствует обретению истины». Ко мне явился достойный муж, не обманщик и не доносчик, не для того, чтобы кого-нибудь оболгать и оклеветать, а с добрым советом и искренним увещанием, но я обошелся с ним неподобающим образом и отплатил ему не тем, чего он заслуживал. Не злом следовало бы мне воздать ему, а выслушать его речи и поступать согласно его наказу».

И в тот же час царь Дабшалим послал за мудрецом, и когда тот предстал перед ним, сказал: «О Байдаба, как посмел ты обвинять меня в своеволии, безрассудстве и недостойном поведении в тех речах, что произнес в моем присутствии?» И Байдаба ответил Дабшалиму: «О милостивый царь, о надежда народа, я лишь стремился обратить тебя к поступкам, что будут способствовать процветанию подданных, твоему благу и продлению царской власти». Тогда Дабшалим промолвил: «О мудрец, повтори те слова, не упуская ни единого звука». И Байдаба повторил по велению царя свои назидания и увещания, и были его речи словно сверкающий жемчуг, а царь внимал ему, опустив голову и ударяя оземь своим царским скипетром.

Когда мудрец умолк, царь поднял на него взор и приказал ему сесть, а потом произнес: «О Байдаба, твои слова красноречивы и запали мне в душу. Я подумаю о том, что ты сказал, и буду поступать так, как ты велел».

И царь приказал снять с мудреца оковы, а потом, скинув с плеч кафтан, бросил его к ногам Байдабы, и тот с благодарностью принял царский подарок, сказав: «Для подобного тебе великого владыки достаточно выполнения лишь части того, что указано мною». И Дабшалим воскликнул: «Воистину так, достойнейший мудрец! Я назначаю тебя своим вазиром, и будет власть твоя простираться повсюду – от царского дворца до самых отдаленных окраин нашей державы!» Байдаба возразил: «О царь, избавь меня от этого дела, оно мне не по силам, я могу быть лишь твоим помощником, советником и другом». И царь, отменив свой приказ, отпустил Байдабу с миром, но когда тот удалился, Дабшалим понял, что совершил ошибку. Послав за мудрецом своих слуг, царь велел ему вернуться, и, когда Байдаба снова предстал перед ним, он промолвил: «Я поразмыслил о том, что предложил тебе, и вижу, что никто, кроме тебя, не достоин высокого сана вазира. Не прекословь же мне и исполни мою волю!» И Байдаба, не видя иного исхода, должен был покориться.

По обычаю того времени вазиру надевали на голову золотой венец, и он объезжал столицу в сопровождении знатных людей и вельмож царства. И по велению царя мудрецу возложили на голову венец, он проехал вместе с придворными в сопровождении пышной свиты по улицам и площадям столицы и вернулся в царский дворец. Он стал судить по совести и справедливости, не делая различия между сильным и слабым, богатым и бедным, отбирал неправедно нажитое богатство у знатного и отдавал его нуждающемуся и обиженному, рассматривал жалобы на беззакония и заложил основы истинного правосудия. Он творил добрые дела и совершал благодеяния, раздавая подарки и не жалея собственного имущества.

Весть о возвышении Байдабы дошла до его учеников, и они собрались к учителю со всех концов света, радуясь тому, что бог заставил царя Дабшалима прислушаться к речам мудреца и изменить о нем свое мнение. Они благодарили всевышнего за то, что он помог мудрому Байдабе отвратить царя Дабшалима от его злодеяний, и ликовали. И до сего времени в тот день, когда был освобожден Байдаба, индийские земли полны радости и веселья, словно в самый великий праздник.

Вернув на стезю добра царя Дабшалима, мудрый Байдаба со всем тщанием принялся за сочинение книг об управлении царством, составив множество сочинений, где изложил свои мысли о справедливом обращении с подданными. И царь не сходил с пути, предписанного ему вазиром, был добр и справедлив со своим народом, и к нему прониклись любовью воины и брахманы, знатные и простолюдины, и ему завидовали цари соседних земель, ибо видели, какой порядок царит в индийских землях.

Однажды, собрав своих учеников, Байдаба щедро наградил их и обещал милости и благодеяния. Потом он сказал им: «Не сомневаюсь я в том, что, когда решил я посетить царя Дабшалима, вы все твердили, словно одержимые одной мыслью: «Ушла от Байдабы мудрость, покинули его разум и прозорливость, если он отправился к этому тирану и злодею!» Но теперь вы увидели, как разумно я рассудил и как правильно поступил. И не так уж я опрометчив, чтобы иметь дело с царями, ничего не ведая об их нравах. Недаром мудрецы прошлых веков говорили: «Цари опьяняются властью, словно винным хмелем, и отрезвить их могут лишь наставления ученых и увещания мудрецов. Долг правителей – извлекать уроки из наших назиданий, наш же долг – наставлять царей и исправлять их нрав мудрыми речами. Нам следует представлять царям ясные доводы, чтобы они не забывали о справедливости и правосудии, как это обычно для них. Я счел первейшей обязанностью мудреца по отношению к правителю предупредить его, ибо философ пробуждает царя от сна всевластия, он – словно искусный лекарь, что поддерживает телесное здравие и помогает вернуть его при возникновении недуга. Не хотелось бы мне, чтобы после моей смерти и кончины царя Дабшалима люди по всей земле говорили: «Жил на свете Байдаба-мудрец в дни правления царя Дабшалима-злодея – и не удержал его от притеснений». Кто-нибудь скажет в мою защиту: «Он опасался за свою жизнь и поэтому не мог сказать ни слова». Но другие возразят: «Тогда ему следовало бы бежать из пределов царства Дабшалима, но он побоялся покинуть родные земли».

Тогда я решил пожертвовать собой, чтобы меня не осуждали мудрецы и философы после того, как я расстанусь с жизнью. Я смело бросил жребий, подумав: либо я погибну, либо добьюсь своей цели. И случилось то, что вам довелось узреть собственными очами. В пословице говорится: «Человек, желающий добиться высоких степеней, должен смириться с одной из трех вещей: несчастьем, что постигнет его самого, убытком в деньгах либо ущербом в чести». Кто всего опасается – ничего не добивается. Я полагаю, что царь Дабшалим в скором времени попросит меня составить книгу, в которой содержались бы начала философии, различных наук и искусства. Пусть же каждый их вас напишет по одной части, избрав предмет по своему желанию. Я рассмотрю написанное вами и пойму степень вашего ума и учености».

Ученики ответили философу: «О достойный мудрец, обладатель ясного разума, клянемся тем, кто наделил тебя всеми добродетелями и достоинствами, подобное нам никогда не приходило в голову. Ты – наш глава и предводитель, благодаря тебе заслужили мы честь и славу, и лишь твоя длань нас направляет. Мы приложим все старания, дабы исполнить то, что ты повелеваешь». Сказав это, ученики удалились, но никто из них не смог написать ни слова.

Шло время, царь Дабшалим не преступал пределов разумного и похвального поведения, а мудрый Байдаба помогал ему вершить государственные дела и блюсти справедливость. Держава Дабшалима усилилась как никогда прежде, и враги его присмирели, ибо вазир не спускал с них глаз, избавив царя от этой заботы, и постоянно твердил царю о пользе философии и науки. И повелитель Индии устремил все помыслы к изучению книг, что составили мудрецы индийского царства для властителей – предков Дабшалима, и его не оставляла мысль о том, что мудрецы должны составить и для него подобное сочинение, дабы увековечить его имя и дабы о днях его правления осталась непреходящая память, ибо не хотел он оказаться ничтожнее своих предков. И желание его иметь такую книгу становилось все сильнее.

Зная, что никто, кроме Байдабы, не справится с этим делом, он велел позвать к нему вазира, и когда они остались наедине, царь Дабшалим молвил: «О Байдаба, великий мудрец и философ земель индийских! После долгих раздумий я решил просмотреть все сокровищницы, что хранят книги, некогда принадлежавшие царям, моим предкам. Я увидел, что о каждом из них есть книга, в которой рассказывается о времени его правления, о его жизни и о его нраве, о тех, кто жил под сенью его власти. Некоторые сочинения составлены самими царями – теми, кто наделен был дивной мудростью, а другие написаны философами и учеными. Я боюсь, что, когда меня постигнет неизбежный конец, в сокровищнице моей не останется обо мне ни одной книги, благодаря которой была бы увековечена память обо мне, как навечно остались в книгах имена моих предков. Мне хочется, чтобы ты создал для меня красноречивую книгу, приложив все свое умение и старание, чтобы упоминалось в ней мое имя. Книга эта должна повествовать о том, как править царством, удерживать в повиновении простонародье и смягчать его нравы. Она поведает о похвальных обычаях царей, которым удавалось удерживать чернь от смуты и вести народ путем повиновения и послушания. Как и я, мои потомки будут избавлены от многих забот, которые неизбежно влечет за собой царский сан. И хочу я, чтобы в этой книге, кроме явного смысла, был и тайный, заключающий в себе высшее знание и сокровенную мудрость. И если будет в книге множество верных советов и дивных слов, то память обо мне останется на веки веков».

Выслушав речи царя Дабшалима, мудрый Байдаба совершил земной поклон, а потом поднял голову и сказал: «О царь, да сопутствует тебе удача, пусть взойдет высоко на небосклоне звезда твоя и не закатится вовеки, пусть скроются все предвестники несчастья, пусть будут долгими дни твоей жизни и власти! Поистине, твоя благородная натура и острый разум подвигнули тебя на высокие деяния, твоя доблесть подняла тебя до небывалых высот и направила по стезе вечного блаженства. Да поможет бог тебе укрепить решимость и довести до конца это великое дело, а мне – выполнить твое повеление. Прикажи, и я исполню, со всем старанием, умением и прилежанием, как велит мне мой разум».

Царь ответил: «О Байдаба, ты всегда был известен своим благоразумием, и я испытал твою верность, поэтому и выбрал тебя для этой цели. Составь такую книгу после долгих размышлений, целиком отдайся делу и не жалей на то времени, как я не пожалею для тебя денег. Пусть в книге будет и серьезное, и забавное, и шутки, и мудрые изречения, и глубокие мысли».

Байдаба, сложив руки, поклонился царю и промолвил: «Да пошлет бог долгую жизнь нашему царю, я выполню его повеление, но прошу дать мне срок для его исполнения». – «Сколько же ты просишь?» – спросил царь, и Байдаба ответил: «Я прошу год». И царь Дабшалим сказал: «Да будет так». Потом он приказал выдать мудрецу достойное вознаграждение, которого хватило бы на все время написания книги, и философ стал размышлять о том, в каком виде составить это сочинение и с чего начать.

Вновь собрал своих учеников Байдаба и сказал им: «Царь поручил мне дело, которое принесет славу и нам, и всей нашей державе». И он рассказал им, какую книгу приказал составить царь Дабшалим, и пояснил, какова ее цель. Но никто из учеников не смог помочь ему, и понял он, что намного превосходит их всех ученостью и мудростью. И тогда решил он полагаться лишь на свой разум и собственные силы. Он сказал себе: «Хоть знаю я, что корабль движется по волнам усилиями гребцов, в чьих руках весла, и матросов, которые поднимают и опускают паруса, но пересекает он морскую пучину лишь благодаря искусному кормчему, в одиночестве правящему рулем. Если на судне слишком много и путешественников, и корабельщиков, оно подвергается опасности и может утонуть».

Байдаба денно и нощно размышлял о том, какою будет книга, и наконец принялся за работу вместе с одним из своих учеников, которого считал самым одаренным и верным. Он запасся всем необходимым, чтобы хватило им на год, и заперся с учеником в своих покоях. Так Байдаба начал сочинение сей славной книги. Он диктовал ученику, а тот записывал его слова и повторял их. Они неустанно трудились целый год, и наконец Байдаба завершил свой труд, и отличался он ясностью изложения и мыслей и удивительной размеренностью частей. Мудрец разделил сочинение на четырнадцать глав, и каждая содержала некий вопрос и ответ на него, дабы читающий главу постиг до конца мысль, содержащуюся в ней.

Мудрец назвал свой труд «Калила и Димна» – так звали двух шакалов, героев этой книги, в которой разные животные и птицы ведут разумные речи, словно люди, а поступают неразумно, как им и подобает. Сделал он это для того, чтобы по виду сочинение казалось собранием забавных рассказов для увеселения знатных особ и простонародья, а по сути своей было бы пищей для избранных, чей разум изощрен философией и наукой. Он включил в свой труд все, что способно принести пользу в земной и будущей жизни, что потребно человеку для того, чтобы управлять собой и своими страстями, а также своими домочадцами и приверженцами, дабы побуждать к повиновению царям и сторониться того, что не ведет ко благу. Смешные рассказы о животных были издавна известны в народе, потому-то Байдаба придал своей книге подобное обличье, ибо повествование в ней увлекательно, а поступки зверей забавны, но в речах их – полезные назидания и великая мудрость.

И книгу он составил в таком виде не случайно, – прежде чем избрать манеру изложения и приняться за работу, Байдаба и его ученик долгое время размышляли, как исполнить повеление царя Дабшалима, сделав книгу и мудрой, и интересной, и, наконец, на них словно снизошло озаренье, и они решили, что мудрые мысли будут высказывать бессловесные твари, коих наделили они человеческой речью. Показалось им смешным и забавным уподобление животных людям, и мудрость свою скрыли они под покровом смеха. Разумные и ученые люди, внимая сим рассказам, не станут смеяться над проделками животных, понимая, что все это – лишь уловка, повод для того, чтобы высказать те мысли, ради которых и составлена книга. Но глупцы и невежды нимало не усомнятся в том, что мудрый Байдаба желал их позабавить, будут дивиться его искусству и потешаться от всего сердца, читая о том, как ведут беседу неразумные звери. Они не постигнут ни смысла речей животных, ни истинной цели «Калилы и Димны».

Между тем в книге содержится множество важных мыслей. В первой главе философ повествует о дружбе и о том, что она может быть крепкой, только если люди будут сторониться доносчиков и их наговоров и остерегаться тех, кто стремится посеять вражду между друзьями, чтобы извлечь из этого для себя выгоду и пользу. Поэтому философ начал свою книгу с того, что поведал, как хитрый доносчик ссорит двух верных друзей.

Байдаба велел ученику записать в самом начале книги условие [8]8
  …велел ученику записывать в самом начале книги условие… – В тексте книги «условий» нет, упоминание об этом встречается лишь в предисловии.


[Закрыть], которое поставил царь: сочинение должно быть и мудрым, и забавным. Сделал он это для того, чтобы у людей не было сомнений в том, как надо понимать «Калилу и Димну». Потом Байдаба приказал ученику упомянуть, что, приводя изречения различных философов и мудрецов, он не всегда называет их имена, ибо если перед каждым изречением и рассказом ссылаться на имена и приводить иснады [9]9
  Иснад( букв.«опора») – ссылка на источник информации, письменный или устный; типа: «Сказал Ахмад со слов Мухаммада, который слышал от Махмуда…» и т. д. Иснад составлял важнейшую часть богословских средневековых сочинений мусульман. Отказ от иснада, может быть, специально подчеркнут Ибн аль-Мукаффой, который как бы протестовал против влияния богословской литературы на светскую.


[Закрыть], это испортит книгу и умалит ее силу.

Как было сказано, Байдаба и его ученик целый год не покидали покоев вазира, пока не завершили составление книги. И когда наступил назначенный срок, царь Дабшалим отправил к философу гонца и велел сказать: «Настало условленное время, ответствуй, исполнил ли ты то, что обещал мне?» И вазир Байдаба велел передать царю Дабшалиму: «Я сдержал свое слово. Пусть царь прикажет вельможам индийского царства собраться в его покоях, я же принесу книгу и прочту ее в царском диване». И когда гонец вернулся к царю и повторил слова вазира, Дабшалим возрадовался и тотчас же назначил день, когда должны будут собраться все знатные люди земель индийских. Он велел глашатаям во всех ближних и дальних краях Индии возвещать о том, что люди должны явиться в столицу, ибо мудрый Байдаба будет читать там свою книгу.

И когда наступил тот день, царь повелел водрузить для вазира престол рядом с царским троном и установить сидения для царских сыновей, вельмож и ученых, а потом отправил гонца за вазиром. Когда посланец царя явился к Байдабе, тот встал, надел платье из грубой темной шерсти, которое носил каждый день, посещая дворец, и направился к царю Дабшалиму, поручив своему ученику нести книгу «Калила и Димна».

Лишь только мудрец вошел, все как один встали, и даже царь поднялся с трона, преисполненный уважения и благодарности к своему вазиру. Тот же, приблизившись к царю, совершил земной поклон, смиренно сложив руки, а потом стал перед царем, не поднимая взора. Царь воскликнул: «О Байдаба, подними голову, ибо сегодня – день радости, ликования и веселья!» Затем он велел мудрецу сесть, и когда тот уселся на высоком престоле, намереваясь начать чтение книги, царь Дабшалим принялся расспрашивать его о ее скрытом и тайном смысле, допытываясь о цели каждой главы. И Байдаба поведал о том, какие мысли заключены в книге «Калила и Димна», а потом прочел ее. И царь, полный восхищения и возвеселившись душой, промолвил: «О Байдаба, ты словно заглянул мне в душу и угадал все мои желанья! Проси же у меня всего, что тебе угодно!»

Но мудрец, пожелав Дабшалиму счастья и долгой жизни, молвил: «О повелитель, не нуждаюсь я в серебре и злате, изо всех одежд любезнее мне сия власяница, но все же я выскажу одно свое желанье». Дабшалим осведомился: «Что же это за желание? Знай, что все твои просьбы будут выполнены как подобает». И Байдаба попросил: «О царь, прикажи переписать эту книгу, как делали твои славные предки, и беречь ее как зеницу ока, ибо опасаюсь я, что мудрость, заключенная в ней, выйдет за пределы краев индийских и ее подхватят персы, прознав про ее силу. Вели же поместить эту книгу туда, где находятся самые ценные из царских сокровищ, и пусть она хранится в целости, под семью замками». Царь обещал Байдабе в точности выполнить его завет, а потом, подозвав к себе учеников вазира, щедро наградил их.

Прошли долгие годы и века, и в персидских землях стал править Хосрой Ануширван, что был одержим страстью к наукам и искусствам, любил читать старинные книги и изучать историю древних народов. До него дошла весть о книге «Калила и Димна», и он не находил себе места, желая проникнуть в ее тайны. И отправил он в Индию своего лекаря Бурзое, который применил всю свою ловкость и хитрость, дабы переписать эту книгу. Так покинула она пределы земель индийских и ее мудрость стала достоянием персов».