Текст книги "Дюна. В коллекции. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Violator
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)
Глава 4
Ровно в восемь сорок пять мы с Мариной стояли у отеля “Golden Plaza and Tower”, и я, подняв голову, в очередной раз удивлялась масштабности Гонконга. Два здания, необычно прилегавших друг к другу, впечатляли не только внешним обликом, состоящим из позолоченных и черных зеркальных поверхностей, но и габаритами, уносясь высоко вверх, словно острые черно-золотые иглы.
“Еще один муравейник, только лакшери класса”, – тихо прошептала я, а Марина, в элегантном платье оттенка изумруда, взяла меня за руку и повела внутрь.
Портье, вежливо поздоровавшись, открыл перед нами врата в это золотое царство, и мне в очередной раз захотелось прикрыть глаза от блеска всей этой роскоши.
Пока мы шли к лифтам, с Мариной то и дело здоровались девушки с ресепшена, и бросали на меня улыбчивый взгляд, я же улыбалась будущим коллегам в ответ и, жутко волнуясь, словно на экзамене, сжимала пальцами небольшой клатч.
– Отель строился несколько лет, открылся неделю назад, – между тем говорила Марина, заходя в лифт. – Он входит в офисно-гостиничный комплекс Коул-Пропертис и Ли Ханг лэнд.
– Что это за комплекс? – поинтересовалась я, потому что этой информации я не нашла, когда читала о моем будущем месте работы.
– Один из операторов недвижимости в Гонконге. Им также принадлежат дочерние компании, которые занимаются не только гостиничным делом, но и строительством, торговлей, финансами и прочее и прочее…
– А второе здание тоже отель?
– Нет. В соседней башне внизу офисы, а дальше – жилые квартиры, которые сдаются на длительное время и обслуживаются по принципу пятизвездочного отеля, – ответила она, и я лишь кивнула, заправляя за ухо длинную ровную прядь.
Фуршет, или, как Марина его назвала, междусобойчик для ТОПов, проходил на последнем – восемьдесят восьмом этаже, где располагался один из бассейнов, прилегавший прямо к прозрачной стене.
Когда мы вышли на огромное застекленное пространство, у меня в очередной раз перехватило дыхание от потрясающего вида гавани и ночного города, мирно лежавшего под нашими ногами.
Мы приехали чуть раньше, однако гости уже начали собираться, и теперь я понимала негодование Марины по поводу моего желания купить наряд “подешевле”. Мужчины были в костюмах, дамы в красивых платьях и драгоценностях, отливавших в вечерних огнях и придававших еще больше блеска этому мероприятию. На их фоне я и даже Марина смотрелись скромно.
Здесь, как я поняла, собрался если не весь, то точно часть цвета Гонконгской элиты – от директоров предприятий до владельцев банков. В основном превалировали азиаты с непроизносимыми именами, и тогда я про себя их называла одним простым, но емким выражением из детского стихотворения, которое любила цитировать моя сестрица “Владельцы заводов, газет, пароходов”.
Марина, которая работала в отделе по связям с общественностью, знала многих. Она, без труда переходя то на английский, то на кантонский, могла поддержать беседу на любую тему и чувствовала себя как рыба в воде. В отличие от меня. Я никогда ранее не была на мероприятиях подобного уровня, и теперь держалась в тени, говорила, лишь когда у меня что-то спрашивали, и впитывала, как губка, каждое слово и жест Рудовой.
Ее начальница, Регина Лант, тоже была здесь. Увидев нас, она официально поздоровалась, и было понятно, что она узнала меня. Бросив на меня строгий оценивающий взгляд, она кивнула и, отдав распоряжение Марине, чтобы та не забывала контролировать приезд гостей, отошла к группе азиатов со снифферами в руках.
Я не привыкла ходить на каблуках, и уже через полчаса мои лодыжки разнылись, я порой отходила в темный закоулок, чтобы отдохнуть, и откровенно воссторгалась Маринкой, носившейся на шпильках среди гостей от бассейна до бара и небольшой эстрадной площадки, где играл блюз.
– Ну, сейчас еще последние гости подтянутся и, можно сказать, сабантуй удался, – усмехнулась Маринка, отпивая шампанское, а я, рассматривая её разгоряченные щеки, с тихим восхищением спросила: – Где ты так по-китайски научилась разговаривать?
– Много где, – уклончиво ответила она.
– И все же? – не уступала я.
– Я проучилась три года на востфаке во Владике, ну а потом жизнь сама меня научила, – махнула она рукой, а в следующую минуту на входе в лаундж зону появилась группа мужчин и женщин – по большей части китайцев. Но среди них были и европейцы.
Как мне показалось, нескольких азиатов и двух европейцев я узнала – один был среднего роста седовласый господин, а второй – высокий брюнет крепкого телосложения. Они тоже были в Мариинке. Правда, тогда я не сильно присматривалась в ложу бенуара – лишь раз бросила туда взгляд, когда Марина помахала мне рукой. Помню лишь, что в первом ряду сидела она с миссис Лант и китайцами, а позади наши питерцы, среди которых были и эти два европейца. Тогда рядом с высоким мужчиной сидела молодая девушка-блондинка, определенно, русская, и поэтому я приняла их за своих. Сейчас высокий мужчина говорил что-то китайцу и был один, без хрупкой блондинки.
– Ну вот и главные подъехали… – прошептала Марина, а Регина Лант, увидев вновь прибывших гостей, тут же пошла навстречу, шире всего улыбаясь высокому мужчине-европейцу.
– Кто это? – тихо спросила я.
– Мистер Коул, а маленький азиат – мистер Ханг, – улыбнулась Марина, внимательно наблюдая за ними.
– Они ведь тоже был в театре?
– Ну да, – подтвердила Рудова, не отводя взгляда от высокого начальства и будто чего-то выжидая.
Между тем, к ним подходили гости, здоровались, о чем-то говорили, а Регина Лант, заняв позицию рядом с Коулом, держалась так прямо и напряженно, словно боялась проколоться.
– Мне кажется, или твоя начальница боится этого мистера Коула?
Марина промолчала, продолжая чего-то выжидать, а я присмотрелась к нему повнимательней.
Высокий, лет сорока, крепкого телосложения, густые аккуратно подстриженные черные волосы и крупный нос. Похожий на арабский. Как мне показалось, мужчина все же был европейцем, скорее походило, что его нос перебили в драке, что придавало его внешности еще больше резких черт. Глаза. Я всегда обращала внимание на глаза. Как зеркало души. Но здесь души я не видела. Несмотря на то, что он широко улыбался какой-то шутке, порой громко смеялся, оголяя свои белые зубы, и дружелюбно разговаривал с очередным гостем, его темные, почти черные глаза оставались неподвижными. В них не было тепла.
С одной стороны, казалось, что он смотрел на окружающее равнодушно, но в то же время улавливался острый взгляд, словно черный объектив камеры, выхватывающий самые важные моменты.
Внезапно музыка прекратилась, на сцену вышел один из китайцев, которого я видела в Питере, и все присутствующие развернулись к нему. Подняв бокал, он начал говорить о развитии рынка недвижимости в Гонконге, а Марина тем временем взяла меня за руку и быстрым шагом устремилась к Регине Лант, стоявшей рядом с Коулом.
Откуда-то взялось неприятное чувство, что мне вовсе не хотелось идти, но я отбросила детские страхи и уверенно направилась за Мариной.
Глава 5
Марина встала рядом с миссис Лант и уважительно поздоровалась с начальством. Я, как обычно, заняв позицию в тени Марины, тоже негромко поздоровалась с присутствующими, уверенная, что на меня никто не обратит внимание.
Высокий европеец, небрежно засунув руки в карманы, в это время что-то говорил низенькому китайцу Ли Хангу, а Марина что-то шептала миссис Лант. Скорее всего, отчитывалась по работе.
Та тихо ей ответила, мужчины тем временем переключили внимание на сцену, и Рудова обратилась ко мне, переходя на русский.
– Ну как тебе здесь?
– Для меня это всё другой мир, – тихо проговорила я, и внезапно высокий европеец, которого звали мистер Коул, повернул голову в нашу сторону.
Он посмотрел на нас с Мариной, и я почувствовала пробежавший по позвоночнику холод. Словно на меня навели объектив. Мистер Ханг тоже обратил внимание на нас и с интересом смотрел на меня – его взгляд что-то определенно значил, но мне было сложно сориентироваться в этой новой культуре и обычаях, и я лишь почтительно улыбнулась.
“Надо потом у Марины спросить, почему этот мистер Ханг так на меня посмотрел”, – взяла я на заметку и бросила взгляд на Марину, которая стала для меня гидом по этому новому миру.
– Добрый вечер, мистер Коул, мистер Ханг, – уважительно склонила Рудова голову, и не успела я поздороваться вслед за ней, как она отошла в сторону, перестав меня “прикрывать”.
– Позвольте представить вам мисс Злату Дюнину, – произнесла она, и я растерялась.
Не знаю почему – ведь она уже знакомила меня с некоторыми из гостей, и моя реакция была совершенно другой.
– Здравствуйте, приятно познакомится, – вежливо ответила я, чувствуя на себе взгляд окружающих.
– Мисс Дюнина только вчера приехала из России. С отличием закончила Санкт-Петербургский государственный университет, специализируется на французской филологии. В совершенстве владеет французским и английским, – продолжала Дюнина, а Мистер Коул тем временем бросил взгляд на мое платье, вероятно, оценивая, насколько я, как сотрудник, подхожу по статусу этому мероприятию.
Я понимала, что подруга расписывает перед высоким начальством мои достоинства, как работника, которому сделали рабочую визу, но мне почему-то хотелось спрятаться за её спиной – я побаивалась и этого мистера Ханга, и мистера Коула, а от последнего вдобавок ко всему исходило что-то неправильное, нехорошее.
На секунду повисла пауза, все молчали, и внезапно мистер Коул спросил:
– Почему именно французский?
Обычно мой ответ был стандартным – меня увлекала богатая многовековая культура, литература, напевность языка и это отчасти было правдой. Подобный ответ подходил для того, чтобы показать мои профессиональные качества перед высоким руководством. Но сейчас, сама не знаю почему, я выпалила правду.
– В детстве мечтала стать балериной. Некоторое время ходила в балетную школу. Влюбилась в хореографию Петипа. Считаю его непревзойденным гением в искусстве танца. Но с балетом не сложилось, – не вдаваясь в подробности, продолжила я, – и я переключила внимание на другие направления.
Мистер Коул промолчал, а я, сжав клатч, ругала себя на чем свет стоит за свой совершенно неуместный ответ перед начальством. И что на меня нашло, черт возьми?!
– Почему ты выбрала Гонконг, а не Францию? – внезапно продолжил он, и я вновь почувствовала, будто сдаю гос. экзамен. Но теперь я собралась и старалась больше не тушеваться перед руководством.
– Захотела попробовать новое направление, и не пожалела. Гонконг стал для меня большим открытием. Самобытность этого города, его неординарность, его стремительный ритм завораживают, – искренне ответила я.
Мистер Коул вновь навел на мое лицо объектив темных глаз, и его взгляд был странным.
– Добро пожаловать в Гонконг.
Казалось бы, его слова прозвучали спокойно, без пафоса, но у меня по спине вновь пробежал холод, будто только что решилась моя дальнейшая судьба. Марина улыбнулась, мистер Ханг едва заметно кивнул, вероятно, соглашаясь со словами бизнес-партнера, а я мысленно мотнула головой и отбросила эти странные ощущение – главное, я прошла экзамен, что было первой ступенью на пути успешной работы в отеле.
Вечер между тем продолжился, однако не для нас с Мариной. Как только азиат сошел со сцены, и вновь заиграл приятный блюз, миссис Лант отправила нас в “Тауэр”, как она назвала соседнее здание.
– Какая-то проблема? – тихо спросила я, пока мы в сопровождении какого-то жилистого китайца шли по длинному туннелю, соединяющему два здания.
– Не волнуйся. Это быстро, – улыбнулась Марина.
Однако, чем дальше я уходила от скопления людей, тем сильнее чувствовала какое-то странное беспокойство.
– Почему они на меня так странно смотрели – и мистер Коул, и мистер Ханг и другие гости, стоявшие рядом? – спросила я Марину.
– Правда? Я не заметила, – пожала плечами Рудова, и мы ускорили шаг.
Я следовала за ней по богато обставленному холлу Башни, поднималась в зеркальном лифте, в котором почему-то не было обычных кнопок – лишь какие-то непонятные сенсоры, а моя тревога нарастала всё больше – мне не нравился и жилистый китаец с равнодушным жестоким лицом, и доброжелательная улыбка Дюниной, и странная ватная тишина.
“Ты просто в новом месте. Культура, обычаи, азиаты со своими традициями – все это для тебя необычно и непонтятно. Ты выбита из зоны комфорта”, – успокаивала я себя, но сердце было не на месте.
Наконец, двери лифта открылись, и мы очутились прямо с порога в роскошной гостиной, больше напоминавшей черно-золотой дворец с высокими сводами и стеклянным затемненным потолком в виде купола, через который можно было рассмотреть ночное небо.
Китаец молча встал у входа, скрестив руки на груди, а я, осмотревшись по сторонам, убедилась, что это были чьи-то жилые апартаменты.
Я повернулась к Марине и вопросительно посмотрела на нее – моя тревога начала перерастать в панику.
– Куда мы пришли? – аккуратно спросила я, стараясь не выдавать волнения.
– Это апартаменты Коула.
– Что мы здесь делаем? Что это всё значит?
– То и значит, – как-то обыденно пожала она плечами. – Тебя ему подарили.
Глава 6
Я смотрела на Рудову и не верила услышанному.
– Что за бред? – мотнула я головой.
– Это не бред, – спокойно произнесла она и, подойдя к стеклянной стене, через которую виднелся ночной город, повернулась ко мне.
Я внимательно изучала её лицо, ждала, что она вот-вот улыбнется и скажет “да пошутила я, расслабься”, но она молчала.
– Марина, просто скажи, что ты пошутила, – заговорила я первая.
– Нет, – коротко ответила она, и я поняла, что она все это говорит на полном серьезе.
В голове роились масса вопросов, образов, событий – всё это казалось дурным сном, от которого хотелось проснуться. Однако я бросала взгляд на серьезное лицо Рудовой и понимала – это не сон, а моя новая реальность
– Сядь и успокойся, – между тем сказала Марина, и я подняла голову. До меня начало доходить, что она непосредственно участвовала в этой грязной афере.
– Ты знала! Ты все знала и молчала! – зло выпалила я, не желая садиться.
– Ну, я мелкая сошка, чтобы передо мной отчитываться, – ответила она. – Скажем так, догадывалась. По визе. Мне даже сегодня дали выходной, типа привести себя в порядок. А на вечеринке, когда Регина распорядилась познакомить тебя с высоким начальством, мои догадки подтвердились, – спокойным голосом ответила она.
– Но ты могла хотя бы меня предупредить!
– Понимаю твое негодование, – вздохнула она, не возражая и не пытаясь себя выгородить.
Я вспомнила, как сама рекламировала себя перед этой компанией и зажмурилась, то ли от негодования, то ли от стыда. “Господи, это же надо быть такой наивной дурой!”
– Я обращусь в полицию! В посольство! И расскажу всё моим родным! Пусть они в интерпол заявят! – громко выпалила я.
Марина бросила на меня снисходительный взгляд, как на маленького ребенка, которому объясняют элементарные вещи, и покачала головой.
– Лучше этого не делай. Если ты не хочешь исчезнуть, если не хочешь, чтобы твой пустой гроб оплакивали твои родственники, то лучше не рыпайся. Это очень опасные люди. Под ними практически весь Гонконг. И у них очень тесные связи с Триадой.
Я повернулась к китайцу с отмороженным лицом, затем перевела взгляд на Рудову и поняла, что она не шутит, не пугает, не пускает пыль в глаза. Я помнила свои ощущения от Коула и помнила, какой напряженной стояла рядом с ним Регина Лант.
Нет, ввязывать сюда своих родных я не хотела и не имела никакого права. Я сама нашла приключения на пятую точку и должна была сама выпутаться из этой страшной истории.
Закрыв глаза, я попыталась успокоиться. Обвинять Рудову в данный момент не было смысла – что сделано, то сделано, потом с этим разберусь. В данной ситуации эмоции и злость были плохими союзниками. Сейчас мне нужно было понять, как выкарабкиваться из той ямы, куда я, по большому счету, сама себя и загнала.
– Кто меня подарил? – начала я с главного вопроса.
– Ханг. Он очень заботится о своем друге, – улыбнулась Марина.
– Почему я?
– Думаю, ты понравилась Хангу. Он видел тебя в театре, когда ты мне в ответ помахала рукой. Ханг, конечно, целенаправленно за тобой не охотился, но ты позвонила сама. Я спросила у Регины, можешь ли ты приехать, и дело пошло. Думаешь, почему тебе без проблем сделали визу, учитывая, что ты молодая красивая девчонка без опыта работы? Таких обычно заворачивают в визовом отделе, – между тем продолжала бить реальностью Марина.
– Но зачем я этому Коулу?! – искренне не понимала я.
Пусть мне и не была понятна вся эта новая азиатская реальность, но я обратила внимание, что на него с интересом смотрели женщины, а значит, у него с этим проблем не было.
– У него свои предпочтения, – улыбнулась Марина.
– Какие? – от страха я даже перестала дышать.
– Ему нравится трахать русских молодых блондинок. Натуральных.
Я вспомнила девушку, сопровождавшую Коула в театре, а Марина тем временем продолжала:
– Он их меняет периодически на другую масть. Но, скажем так, блондинок он коллекционирует.
– Коллекционирует… – эхом повторила я, непонимающе уставившись на Рудову.
– Ага. Как часы.
– Как часы?
– Да, – кивнула Рудова. – Он знатный коллекционер всяких-разных часов. О стоимости его коллекции ходят легенды.
– А что он делает с девушками потом? – в ужасе спросила я.
– Да ничего, – пожала она плечами.
В голове шумело, и я закрыла глаза. Мне по-прежнему не хотелось верить в эту реальность, наполненную таким цинизмом и грязью.
– В этот раз Ханг решил подарить другу по случаю открытия отеля не часы, а блондинку в его коллекцию. На вечеринке Коул тебя одобрил, и вот ты здесь.
– Одобрил? – непонимающе посмотрела я на нее.
– Ну да. Коул сразу понял, что Ханг ему подарок подарил, и протестировал тебя. Ему не каждая блондинка нравится. Проституток он не трахает. Шлюх и глупых недалеких телок тоже.
Я опустила веки и, вспомнив объектив его темных глаз, теперь понимала вопросы Коула. По большому счету, ему было наплевать на то, почему я выбрала именно французский и почему я приехала в Азию. Он лишь хотел посмотреть, как я держусь в обществе. Не глупа ли я. И теперь я могла объяснить то молчание, когда меня представили Коулу – все ждали, когда он первый заговорит. Также становился понятен взгляд и кивок Ханга – как только Коул произнес “Добро пожаловать в Гонконг”, китаец понял, что подарок принят, и моя судьба была решена.
От страха сердце подступило к горлу, но я сжала кулаки и приказала себе думать, а не истерить. Информация пришла – у меня еще оставалась надежда. Я прошла лишь первый тур. Я бы могла сделать все возможное, чтобы не пройти второй – устроить истерику, покраситься в черный цвет, повести себя неправильно и тогда меня отпустят.
– А если я не понравлюсь? Что тогда? – с надеждой посмотрела я на Рудову.
– Не надо этого делать, – Марина поняла мой вопрос и её голос звучал серьезно. – Если ты начнешь артачиться, либо Ханг заберет тебя себе, либо Коул отдаст тебя кому-нибудь из своих псов. Лучшие перетерпи, – ответила она, и я сжала кулаки от жуткой перспективы. Значит, притворятся тупой блондинкой или стричься налысо смысла не было.
– И где этот Коул берет этих блондинок? Может, я кого-нибудь уговорю вместо себя? – с горечью посмотрела я на Рудову, не понимая, как мне быть дальше.
– Не знаю, – ответила Марина.
– А если под рукой нет блондинки?
– Ну он от них не зависит, иначе бы с такой легкостью не менял, – пожала она плечами. – У него полно баб разных национальностей. Женщины для секса есть всегда. Не все годятся для коллекции.
– Ну да. А меня подарили в коллекцию…
Я смотрела на Марину, и меня в очередной раз накрывала волна эмоций от её предательства.
– Почему ты это сделала? – тихо спросила я, пытаясь сдержать обиду и злость на подругу, вернее, теперь уже на бывшую подругу.
Марина промолчала, но её ответ был уже неважен. Жизнь жестоко наказывала меня за наивность, и теперь нужно было выкарабкиваться из этой ситуации самой.
– Да, лучше бы я тебя не встречала в театре… – горько усмехнулась я.
– Понимаю… – кивнула Марина и, уже стоя у лифта рядом с азиатом с жестоким лицом, добавила: – Мой тебе совет, лучше не рыпайся. Перетерпи, пока ты ему не надоешь.
Рудова зашла в лифт, а я, под присмотром странного жилистого китайца, так и осталась стоять посреди черно-золотой роскоши, не зная, что мне делать.
Я подняла взгляд к прозрачному куполу, через который просматривались звезды, и горько вздохнула. Только за сегодняшний день мне показали две стороны жизни тех, кому пренадлежит этот мир. Одна сторона сверкала роскошью, золотом и красивыми улыбками, пока вторая была вымазана в грязи и цинизме.
“Я что-нибудь придумаю…” – тихо прошептала я и подошла к широкой стеклянной стене. Все еще сжимая кулаки, я рассматривала город в ярких ночных огнях, но теперь он мне не казался ни дружелюбным, ни приветливым.
