Текст книги "Дюна. В коллекции. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Violator

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

Глава 29

Создавалось впечатление, что нас уже ждали, потому что на входе нас встретил пожилой китаец невысокого роста и, поздоровавшись, повел через ресторан.

Проходя по битком забитому посетителями залу, я в очередной раз засматривалась на какие-то банки то ли с кореньями, то ли с чаем, стоявшие на полках, и, если бы не столики и гости, то я бы усомнилась, что в этом месте можно поужинать.

– Ты не смотри на внешний вид ресторана, – между тем шепнула Лин. – Здесь это ровным счетом ничего не значит. Самая затрапезная лавочка с толчеей, криками снующих официантов и плохой вытяжкой на кухне запросто может оказаться в гиде Michelin.

Как ни странно, но мы не остались на первом этаже и спустились вниз, где интерьер стал еще страннее, так же, как и запах – сладковато-пряный, временами с нотками острого перца. Он напоминал мне аромат кальяна, который курил Коул.

По обе стороны темного старого коридора виднелись отдельные комнаты, плотно закрытые дверями или ширмами, из-за которых иногда доносились мужские голоса.

“Видимо, это их вип-кабинеты…” – предположила я, когда, наконец, мы остановились у одной из дверей в самой глубине.

Зайдя внутрь, я попала в кальянную, и она, в отличие от комнаты отдыха Коула, не отличалась ни изысканностью, ни блеском роскоши. В углу располагались низкие широкие диваны с подушками и приземистый массивный стол с огромным кальяном, больше похожим на спрута со множеством щупалец.

Вспоминая тот вечер, я нахмурилась, а Лин, видимо, обратив внимание на мою реакцию, тихо шепнула:

– Не беспокойся. Мы с тобой курить не будем.

– Вы часто здесь бываете? – шепотом спросила я.

– Нет, не часто, но периодически… – ответила она, пока официант, вошедший следом, начал убирать кальян.

Коул с Хангом жестом показали, где нам сесть, однако, сами не торопились размещаться на низких диванах, и я отметила, что наш внешний вид как нельзя лучше подходил к этому месту. Мне бы было сложно сидеть в непринужденной позе, если бы на мне было узкое платье и десятисантиметровые каблуки, как и мужчинам было бы не комфортно полулежать здесь в костюмах.

Коул с Хангом что-то сказали сопровождавшему нас китайцу по-кантонски, а в это время в нашу комнату вошел высокий азиат лет двадцати пяти. Классические тонкие черты его лица были резковатыми, а раскосые глаза красивой формы хоть и лучились спокойствием, но было в них что-то странное, чему я пока не могла дать объяснения.

Может быть, я бы не обратила на него внимания, если бы не реакция пожилого китайца и даже Лин. Первый низко поклонился вошедшему и так и остался стоять, не поднимая головы, несмотря на разницу в возрасте, а Лин, как мне показалось, опустила голову с каким-то почтением.

Только Коул с Хангом вели себя, как обычно, правда, судя по возгласам и дружеским похлопываниям по плечам, они не ожидали встретить здесь парня, и создавалось впечатление, что давно его не видели.

Чтобы не выделяться, я так же, как и Лин, опустила голову, когда почувствовала на себе взгляд, и все же подняла глаза. На меня смотрели, как мне показалось, с любопытством и без стеснения, и я инстинктивно захотела спрятаться за широкой спиной Коула.

Парень коротко поздоровался с нами по-английски, но никак к нам с Лин не обратился, лишь что-то сказал Коулу, а уже через минуту мужчины в сопровождении пожилого сопровождающего вышли из комнаты, оставляя нас с Лин наедине.

– Уф, я не ожидала, что Вэйж уже приехал из Европы… – наконец произнесла Лин, опускаясь на мягкие подушки. – Ханни с мистером Коулом тоже были удивлены.

– Да, мне тоже так показалась, – задумчиво кивнула я и тут же спросила: – А кто этот Вэйж такой?

– Внук мистера Чэна. У наших мужчин с ним встреча. Вэйж долгое время учился за границей. В Кембридже, кажется. Теперь вот вернулся в Гонконг… – ответила она, но мне от этого понятнее не стало.

– Мистер Чэн держит это заведение? – аккуратно спросила я, присаживаясь рядом с Лин.

– Мистер Чэн держит многое, – вновь уклончиво ответила подруга, и я, вспомнив её слова “Нас здесь не тронут… Район контролируется Триадами”, лишь могла предполагать, что речь идет о каком-нибудь главе Триады или как их там называли.

Любопытство Вэйжа после слов Лин тоже было объяснимо – оно было, вероятно, связано с тем, что парень только что вернулся из Европы, и я могла напомнить ему о времени, проведенном там.

– Так он живет здесь неподалеку? – все же продолжила я расспросы.

– Нет, мистер Чэн и вся его семья живут в другом месте, – рассмеялась Лин, – просто он тоже любит этот ресторан.

Мои размышления были прерваны вошедшими официантами с подносами, и мое знакомство с Гонконгом и его традициями продолжилось.

В то время, как я пыталась расправиться со странным салатом из медузы, а затем и с острым супом с лапшой, Лин, как истинный ресторатор, учила меня правильно есть палочками и не переставала давать короткие справки об ингредиентах и способах готовки.

Пока я познавала гонконгские кулинарные истины, минуты бежали быстро, Коул с Хангом так и не появлялись, и я, наблюдая, как официанты уносят посуду с нашего стола и подготавливают кальяны, аккуратно спросила у Лин:

– Я так понимаю, мужчины ужинают в другом месте?

– Когда как. Если нет встречи – ужинают здесь и курят кальян.

– Почему здесь? – с любопытством спросила я, памятуя о более цивилизованной комнате отдыха Коула.

– Им нравится. Я спрашивала у Ханни, он ответил, дань традициям, – пожала плечами Лин, а я, наблюдая, как девушки и парни подготавливают устройства разной величины и степени сходства с осьминогами, вновь насторожилась.

– Ты не беспокойся. Здесь все стерильно, – увидев беспокойство на моем лице, успокоила Лин. – И в наших кальянах нет ничего кроме полезных травок и фруктов с ягодами. Ты смело можешь его попробовать.

– Думаешь, стоит? – недоверчиво посмотрела я на роскошного вида кальян.

– Ну, злоупотреблять нельзя ничем, даже лечебными травами, но от пары-тройки затяжек в качестве пробы тебе ничего не будет. Наоборот, полезная ингаляция и попробуешь что-то новое…

Лин была права, но я посмотрела на тлеющие угли и, вспомнив легкое головокружение от дыма все-таки спросила.

– Нам еще идти обратно… Я выдержу променад?

– Обычно после кальянной машину близко подгоняют, – уверенно ответила она.

– Разве мы здесь не инкогнито в связи со встречей? – удивленно спросила я, а Лин посмотрела на меня, немного приподняв брови.

– Нет, конечно. В этот ресторан приезжают разные люди, из разных кругов. Просто Ханни и мистер Коул иногда любят пройтись по Монгкоку и ни от кого не прячутся, – ответила она, а я, вспомнив её слова, кивнула.

– Дань традициям…

– Они выросли на этих улицах. Здесь они отдыхают.

Лин была права – здесь Коул с Хангом были своими, в отличие от меня, и я, памятуя недовольный взгляд азиата в холле перед поездкой, все же поинтересовалась:

– Видимо мистеру Хангу не понравилось, что меня взяли, потому что я здесь чужая…

– Нет, что ты, – махнула рукой китаянка. – Мистер Коул иногда берет девушек с собой. Не всех и не часто. Но берет. Кстати, ты первая, кто так быстро попала не только в гольф-клуб, но и в Монгкок.

– Тогда почему он был против, когда увидел меня в холле?

Лин улыбнулась и, посмотрев на кальяны, перевела взгляд на меня.

– Ну, во-первых, вы опоздали, – ответила она, и я вздохнула, вспоминая свои признания Коулу относительно жучка. Видимо, после этого разговора Коул и решил взять меня с собой. – А во-вторых, Ханни опасался, что тебя развезет после дыма кальяна, на что мистер Коул ответил, что тебе не привыкать.

Я кивнула, вспоминая тот вечер и свое состояние, а в это время один из официантов положил на стол рядом с мужским кальяном две деревянные коробки со сложным геометрическим рисунком и две чаши, наполненные маленькими круглыми фишками, похожими на конфетки M&Ms, только черного и белого цвета.

– Что это? – с любопытством спросила я.

– Китайские шахматы и шашки. Иногда мужчины играют в сянци или го.

– Как интересно, а можно научиться и мне? – чуть ли не воскликнула я, бережно прикасаясь к чашам.

– Ну, я плохо ориентируюсь в правилах. Но основное знаю. Жизнь и смерть камней – главное в тактике го.

– Жизнь и смерть? – переспросила я.

– Да, так говорил мой отец и Ханни, – ответила Лин, но тут в комнату вошли Коул с Хангом, и вторая часть нашего отдыха началась.

Глава 30

Я сидела рядом с Коулом, вдыхала пряный дым из мундштука, с наслаждением выпускала мягкие струи вверх и, чувствуя на языке аромат лесных ягод с гвоздикой, получала удовольствие от процесса.

Однако, не только курение кальяна доставляло приятные эмоции. Я, как завороженная, наблюдала за двумя мужчинами, сидевшими друг напротив друга – их игра в дымке сладкого тумана казалась неспешной и умиротворяющей, несмотря на то, что правила мне были неизвестны. Иногда я задавала вопросы, но на них не отвечали.

Было интересно наблюдать за Коулом, иногда склонявшимся перед столом, и, казалось, он открывался передо мной еще одной своей гранью. Несмотря на массивные пальцы, он с хирургической точностью выкладывал узор из черных фишек на доске и сейчас был собой. Настоящим. В этой маленькой простой комнатке с обшарпанными стенами и далеко не новой мебелью. Без налета пафосного глянцевого Гонконга с его пентхаусами класса люкс, дорогими машинами, гольф-клубами и личными массажистами. И я вновь ловила странные ощущения – несмотря на то, что его глаза по-прежнему оставались неживыми и напоминали холодный зрачок объектива, меня это не отпугивало, именно таким он мне нравился.

Уже чувствуя легкое головокружение, я перестала контролировать свою осанку и откинулась на спинку дивана рядом с Коулом, чувствуя его плечо. Он в, очередной раз зависнув рукой над доской, наконец, положил фишку в нужную позицию, а я, выдохнув струю сладкого дыма, склонила голову и улыбнулась. Почему-то эта игра, мелькание черных и белых фишек перед глазами, клубы неспешного дыма в комнате мне напомнили строки Бодлера, и я тихо про себя произнесла по-французски:

Как эхо отзвуков в один аккорд неясный,

Где все едино, свет и ночи темнота,

Благоухания и звуки, и цвета

В ней сочетаются в гармонии согласной.

Лин бросила на меня внимательный взгляд и с интересом спросила:

– Что это означает?

– В смысле? – тихо спросила я и тут же поняла, что произнесла эти строки вовсе не про себя.

– Твой французский спич…

Мужчины никак не отреагировали, а я покраснела и смутилась, в очередной раз ловя себя на ощущении, что рядом с Коулом я пребывала в перманентном состоянии “сыворотки правды”. Даже мои мысли, пусть и под воздействием кальяна, проступали наружу.

– Я не думала, что произнесла вслух. Прости… Это Бодлер. “Цветы зла”, – ответила я, и понимая, что Лин интересен сам текст, перевела его прозой на английский, все еще чувствуя как мой голос и рифма витают над столом, смешиваясь с кальянным дымом.

– Красиво, – улыбнулась Лин.

– Кантонский тоже очень красивый, напевный, – ответила я.

– Хочешь, научу? – внезапно предложила она, и мои брови поползли вверх и от удивления, и от радости.

– Это будет для меня подарком, – закивала я, искренне желая поучиться чему-то новому, даже несмотря на то, что мое пребывание в Гонконге было лимитированным. – А я тебя могу поучить французскому… – предложила я, и Лин кивнула.

– Тогда завтра договоримся, – шепнула она, а я, все еще тушуясь и желая уйти от этого “французского казуса”, перевела взгляд на игру Коула и Ханга.

– Игра в го очень сложная?

– Правила простые, но стратегия сложная, – ответила Лин, а я, наблюдая за игрой, вновь спросила:

– Идет на время, как в шахматах?

Лин ответила жестом “когда как”, мужчины, казалось не отреагировали на мой вопрос, но мой голос вновь завис в тишине над столом, как и кальянный дым, и я вновь покраснела.

– Блиц быстрый, – внезапно Коул, продолжая выстраивать очередной узор.

Я была удивлена, что он ответил, потому что до этого игнорировал мои вопросы.

– Что такое блиц в игре го? – аккуратно спросила я у него, ухватившись за возможность разузнать побольше, а в последствии, может быть, и научиться этой игре.

– Вместо захвата территории убиваем камни.

– Убиваете камни? – с интересом спросила я, вспоминая слова Лин о жизни и смерти фишек.

– Кажется, это называется атари. Когда остается только один шаг до капитуляции, – вступила в разговор Лин, и, судя по тому, что мужчины её не поправили, она не ошиблась.

– То есть, что-то сродни шаху в шахматах… – предположила я и, увидев кивок Ханга, продолжила: – А как убивают камни?

Коул некоторое время молчал, однако, сделав ход, пояснил.

– Один из основных принципов в го – захват территории. Дамэ – это точки свободы. Дыхательные пункты, – и он обозначил пальцем комбинацию, где черные фишки в окружении белых имели возможность разрастаться. – Группа камней, которая не теряет свое дыхание – называется живой. Фишки, лишенные возможности ходить, снимаются с доски.

Я внимательно слушала Коула, старалась не пропустить ни слова и отмечала, что в дыме кальянной его голос казался умиротворенным, несмотря на безэмоциональный и лаконичный ответ.

– Жизнь и смерть камней… – задумчиво произнесла я, наблюдая, как Коул преграждает путь белым фишкам.

– В следующий раз я тебя все-таки обыграю, – усмехнулся Ханг, признавая свое поражение, и я улыбнулась, ловя себя на мысли, что болела за Коула и радовалась его победе.

Однако, не успели мужчины поудобнее устроиться на диване, как в дверь постучали, и на пороге появился уже виденный мной ранее парень, перед которым склонялся старый провожатый.

– Можно? – улыбнулся он, заходя в комнату, и мужчины кивнули, приветствуя Вэйжа.

Глава 31

Парень зашел не один. Следом за ним я увидела мужчину средних лет, судя по выправке, это был личный телохранитель, а также обслуживавшего нашу комнату официанта с кальяном.

Посмотрев на пустующее кресло сбоку от нас с Коулом, Вэйж что-то бросил своему телохранителю, и тот тут же установил кресло напротив нас.

Пока молодой азиат обустраивался на удобной мягкой мебели, и перед ним уже ставили дымящийся кальян и горячий чай, мужчины завели короткий разговор, и идея выучить хотя бы азы чужого языка казалась мне уже не только интересной, но необходимой.

Внезапно молодой азиат посмотрел на нас с Лин, я вновь попыталась понять его взгляд, но мысль ускользнула.

– Меня зовут Вейж, – коротко представился он, обхватывая тонкими длинными пальцами кальян.

– Лин, – первой откликнулась подруга.

– Злата, – поспешила я за ней и в очередной раз поймала себя на мысли, что хочу понять природу этого странного взгляда.

– Интересное звучание. Необычное. Оно что-то означает? – Он внимательно смотрел на меня.

Услышав очередной вопрос о моем имени, я мысленно скривилась и ушла от прямого ответа.

– Почемы вы считаете, что оно необычное? Вы знаете русский?

Ханг, как мне показалось, с интересом посмотрел на меня, а Коул, откинувшись на спинку дивана, лишь втянул очередную порцию дыма.

– Меня окружают люди. Разные, – с усмешкой парировал он. – Например, Ирины, Лены или Ольги на слуху, а твое имя звучит по-другому, – ответил он, и мне почему-то показалось, что он имел в виду бывших девушек Коула.

“Но зачем ему делать такие отсылки?! Уязвить меня? Выбить из равновесия? Или это игра моего воображения под воздействием кальяна, который курили мужчины, и парень ничего не имел в виду. Ведь он несколько лет провел в Англии…” – мысленно нахмурилась я, но вслух ответила:

– Тоже красивые имена.

Вэйж выпустил тонкую струю дыма, и я отметила, что его аромат, также, как и наш с Лин, отдавал фруктами и специями, а не сладким травянистым запахом, как у Коула с Хангом.

– Так все же? Что означает твое имя? – он на секунду замер с мундштуком у рта, ожидая мой ответ.

– От слова “золото”.

– А тебе идет, – немного склонив голову на бок произнес он и внезапно добавил: – Золото – металл королей. Оно им принадлежало.

Эти слова мне напомнили разговор со старым торговцем антиквариатом, и я в очередной раз постаралась свести на нет все попытки развить эту тему.

– Имя как имя, – пожала я плечами, в то время, как Коул выпускал струю дыма вверх, будто и не замечая этого разговора.

– Как тебе училось в Англии? – внезапно по-английски спросил Ханг, раскуривающий свой кальян, и я была ему благодарна, что он отвлек парня от моей скромной персоны.

– Ну, магистратуру я закончил еще год назад, а после уехал во Францию. Захотел там проходить стажировку, – ответил он, глубоко втягивая в себя дым.

Услышав о Франции, я постаралась никак не реагировать на его слова, Лин поджала губы, а Ханг коротко кивнул и перешел на кантонский, в очередной раз что-то спрашивая у парня.

К их беседе подключился Коул, а я, чувствуя, что вновь ушла от внимания в тень, немного расслабилась. Не то, чтобы я была чрезмерно застенчивой или не могла поддержать разговор. Мне не нравился Вэйж, не нравился его взгляд, которому я так и не могла дать определение, не нравилась даже его поза в кресле. Пусть парень и был умен, красив и образован, но, как и в случае с австралийцем, было в нем что-то ненастоящее.

Пытаясь понять в чем дело, я в очередной раз выпустила дым в общее облако, висящее в комнате, когда вновь услышала Вэйжа, перешедшего на английский.

– Люблю поиграть в го. Часто баловался ими в Кембридже, – усмехнулся он, протягивая руку к чашам, куда были собраны камни. – Я был рад, что АльфаГо все же разработала достойный софт, и сейчас можно поиграть на компе.

– А до этого не удавалось? – удивилась я, и внезапно осознав, что вступила в мужской разговор, пояснила: – Шахматные он-лайн игры уже давно не редкость.

– В отличие от шахмат, игра в го гораздо сложнее для программирования, – подхватил Вэйж, переводя взгляд на меня, и я опять мысленно скривилась, попав в центр внимания молодого азиата.

– Из-за сложности стратегии? – спросила я, но не у Вэйжа, а у Коула, чтобы перевести разговор на него и прекратить беседу с азиатом.

– Да, – кивнул Коул и лаконично пояснил: – В шахматах после первого хода просчитывается около четырехсот комбинаций. А в го таких позиций… – он на секунду замолчал, – в районе ста тридцати тысяч.

– Поиграем? – внезапно послышался серьезный голос Вэйжа, и мне показалось, что его тон звучал жестко, словно он вызывал Коула на поединок.

Это было странно. Потому что до этого ничто не предвещало смены настроя умиротворенной беседы. Казалось, что в один момент молодой парень из знакомого, смотревшего на Коула с уважением, превратился в противника.

– В блиц, – Коул спокойным тоном принял вызов и, казалось, он не был удивлен смене настроения.

– Одним цветом, – бросил Вэйж.

– Черными, – улыбнулся Смерть.

И игра началась. В отличие от дружеского турнира с Хангом, эта партия носила характер сражения. Агрессивного. Жесткого. Напористого.

Мне было сложно судить, кто из них выигрывает, так как на доске были фишки одного цвета, но я была убеждена, что Коул лидирует. Это было видно по его расслабленной позе, по спокойным движениям и по внимательному взгляду Ханга, в котором читалась уверенность за друга.

И разница в возрасте была ни при чем. Вэйж казался достойным противником. Не по годам умным. Не по годам развитым. И чрезвычайно быстрым и напористым.

Коул сделал очередной ход, и внезапно все остановилось – казалось, даже дым в комнате завис неподвижно. Если до этого Вэйж реагировал быстро, то теперь он замер, внимательно рассматривая доску.

– Ты хочешь продолжать борьбу? – наконец, послышался голос Коула, но Вэйж молчал. То ли он обдумывал, как можно выйти из ситуации, то ли не хотел верить в поражение.

– У Горра четыре группы и все “с глазами”. Они неубиваемы, – подтвердил Ханг, и я была рада, что мужчины говорили по-английски, на языке Коула.

Вэйж некоторое время молчал, обдумывая свои позиции, и, наконец, кивнул, принимая свое поражение.

– Красивая партия, но мы продолжим, – вставая с кресла, улыбнулся он, и внезапно мне показалось, что эта игра олицетворяла нечто большее.

– Встретимся в Макао, – растянул губы в улыбке Коул.

– Обязательно, – ответил Вэйж и, попрощавшись, направился к двери.

Я смотрела вслед его высокому силуэту, на ум приходили его слова, вспоминался его взгляд и жесты, и я вдруг поняла, что именно меня в нем отталкивало, то, чему не могла дать определение. Он будто пребывал в образе молодого принца, который вот-вот займет трон, уже считая все вокруг своим. Даже его слова о золоте, принадлежащем королям, носили собственнический характер, а его поза в кресле напоминала позу короля на троне. Немного пафосно и вызывающе.

От этих выводов я скривилась, и было понятно, почему – этот молодой парень не ударил палец о палец, чтобы достичь хоть какой-то высоты положения самостоятельно. Он смотрел на все по-хозяйски, родившись с серебряной ложкой во рту. В отличие от Коула, который всего добился сам.

– Нам тоже пора… – послышался голос Коула, прерывая мои размышления, и мы начали вставать, собираясь по домам.