Текст книги "Дюна. В коллекции. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Violator

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Глава 48

У меня не было цели что-то доказывать Ирине. У меня не было цели разозлить Коула или вызвать ревность. Я хотела притянуть его внимание и вернуться в то состояние, в котором пребывала вчера. Хотела увидеть еще одну грань Бездны и свой потенциал в ней.

Из слов Джу я знала, что Коул иногда привозил своих девушек в “Клифф”, и они даже сами ездили потусить, придерживаясь правила “чтобы все было подобающе и без пьяных выходок”, а, значит, я ничего не нарушала.

Так и не отводя взгляда от Коула, я выставила вперед ногу и начала снимать туфлю.

Коул отреагировал – он наклонил голову немного вбок, будто говоря “ну посмотрим”, но главное, он меня не остановил.

– Держи, – тихо обратилась я к Джу и, передав ей туфли, встала из-за стола.

– Удачи, – кивнула подруга, будто понимая, на что я настроилась.

Мой наряд с вкраплением платиновой нити немного поблескивал в темноте, и я была рада, что, выбирая между платьем и комбинезоном, интуитивно предпочла последний. Мягкая ткань красиво струилась по фигуре, фиксируясь на плечах, талии и щиколотках, и не сковывала движений.

И я пошла вниз. Ступая босыми пятками по мягкой ковровой дорожке в проходе, а затем чувствуя холод мрамора арены, я очень надеялась, что не наткнусь на острый предмет. Правда, если бы это было возможно, Коул запретил бы мне снимать обувь.

В полутьме зала, пока музыка еще только разогревалась, я чувствовала как передо мной расступается народ, и сейчас я не возражала, что многие знали, что идет девушка из коллекции хозяина клуба.

И вот я уже была не на танцполе и не на арене, а на сцене и солировала перед залом и перед Коулом, который наблюдал за мной из ложи с выражением на лице “ну давай, посмотрим, на что ты способна…”

Волновалась ли я? До холодного пота. До ледяных конечностей. До пересохших губ. Во-первых, у меня не было права на ошибку. Во-вторых, скажи мне кто, что я буду солировать на сцене, среди толпы, в незнакомой обстановке, без подготовки, под электронную музыку, под пристальным вниманием чужих глаз, я бы не поверила. Одно дело было экзамены и внутренние концерты с подготовкой – другое дело, ночной клуб с импровизацией. Но теперь, изучая себя в Бездне, я понимала, что это та часть, которая всегда была во мне, и она отозвалась на ревность. На взгляд Коула. На желание быть первой для него, на желание раскрыть перед ним еще одну грань себя. Раскрыть свой потенциал. И именно это было той движущей силой, которая толкала меня вперед, отбрасывая все ненужное в сторону, расставляя правильно приоритеты.

Сколько себя помню, мне нравилось выражать свои эмоции через движение. Танец раскрепощал. Танец раскрывал. Танец находил ответы. Это было одной из причин того, что я пошла в балет. И сейчас в очередной раз танец должен был мне помочь.

Мелодия была та же, но, заходя на новый виток, началась неторопливо, словно растягивалась в пространстве черным космосом. Она медленно деформировалась, как и все в бездне.

Я устремила взгляд вверх и улыбнулась. Я вновь была там, куда стремилась. Коул смотрел на меня, на небосводе поблескивали бриллианты звезд, и для меня уже не существовало ничего вокруг. Только Я и Он. Только это черное пространство Бездны, которое рисовало знаки на экранах. Правда, теперь я их понимала. Будто читала новый язык, понятный только мне и Коулу. Эти знаки говорили мне о том, что Бездна превратилась в Космос, и я уже не падала вниз, а поднималась вверх. Я чувствовала на кончиках пальцев четвертое измерение.

Музыка лилась неспешно, как в трансе, и я, вспоминая, что звук был установлен под танцполом, ощущала ступнями её ритм.

“Твой танец должен быть сексуальным, привлекающим внимание, но не развратным и похотливым”, – дала я себе установку и вновь посмотрела на Коула. Казалось, он ждал, получится ли у меня то, что он хотел увидеть.

Чтобы разогреть тело, я начала с простых композиций, которые на протяжении нескольких лет делала у станка и в зале. Мелодия, будто чувствуя мои желания, тоже не торопилась, и я улыбнулась Коулу и его Бездне, которая мне помогала освоится в этом пространстве.

Уже вливаясь в мелодию, моя интуиция вела меня на батман фондю, что в переводе означало “таять”. И я таяла, растворялась в этой космической музыке, набиравшей обороты. Из пятой позиции моя нога автоматически пошла на ку де пье, правая нога сделала плие, а левая ушла назад на жате. Затем я взяла пассе, и медленно вывела ногу на адажио. Я плавно подняла руки вверх, устремляясь ввысь, и вместе с музыкой на мгновенье зависла в невесомости.

Секунда, вторая, третья – и внезапно меня снизу ударило током, пронзая насквозь электронным ритмом.

Сцену накрыло бешеной волной, и уже через секунду мое тело мне не принадлежало. Мои мышцы вспоминали все новые и новые композиции, мои конечности перешли в режим “фраппе”, и я, еще не успев подумать, уже отталкивалась от пола в соте или раскрывала ногу в гранд-батмане, демонстрируя растяжку на шпагат.

Но все это время я не отводила взгляда от балкона и каждый раз, когда ловила на себе взгляд Коула, улыбалась. Смерть, немного наклонив голову вбок, наблюдал, как я сплеталась с Бездной в одно целое, и я радовалась. Меня это раскрепощало. Меня это заводило. Меня это делало свободной. Как в сексе в Бездне. Собственно, сейчас мой танец походил на секс. Здесь была своя прелюдия, кульминация и спад. Вибрации музыки поднимались вверх по моему телу, и меня било от фрикций. Я смотрела на Коула, ловила его взгляд, и пусть его глаза оставались неживыми, я чувствовала – сейчас он раздевал меня и трахал, управляя Бездной, управляя этим бешеным ритмом. И мне это нравилось. Нравилось, как он проникал пальцами глубоко внутрь меня, нравилось, как контролировал каждое мое движение, нравилось, как он меня возбуждал. Это, черт побери, было совершенно другим уровнем восприятия. Четвертым измерением.

Краем глаза я отмечала, что вокруг меня образовалось пространство. Словно Коул очертил круг невидимой рукой, создавая мне условия для дальнейших маневров. Чтобы посмотреть на мои возможности. Будто он рассматривал меня в своей бездне со стороны. Насколько гармонично я вписываюсь в его пространство. Насколько правильно его понимаю.

И я его понимала. Я чувствовала, как он меня возбуждает, но, дойдя до каких то пределов, опускает на землю, уводя взгляд в сторону. Будто не позволяя идти дальше. Будто отмечая границы дозволенного.

Я бросила взгляд вперед – диагональ была открыта, и мое тело, уже не спрашивая меня, пошло на тур пике. Меня кружило в этом черном пространстве платиновой снежинкой, а Космос, подключаясь к моему мозгу, уже готовил мои мышцы к фуэте. На секунду я испугалась “не получится, давно не тренировалась”, но Бездна была неумолима.

“Облажаешься – твои проблемы. Значит, не справилась. Значит, эта роль не для тебя”, – слышался голос космоса, и эта мысль, током прошибая мое сознание, поставила меня в четвертую позицию. Плие – и меня подбросило вверх.

Я кружилась и кружилась, нанизывала одно вращение на другое, очень волнуясь, что сейчас потеряю баланс, но моим ориентиром была точка впереди. Глаза Коула и его взгляд “покажи, на что ты способна”. Меня вращало на месте, и я, чувствуя, что справляюсь, улыбалась. Я прошла еще один экзамен. И сейчас Бездна была на моей стороне. Казалось, она помогала мне держать баланс и вихрем заворачивалась вокруг меня.

Я перестала волноваться, и меня накрыло новой волной возбуждения. Музыка пошла на очередной виток, электронный жесткий ритм придал ускорение, а Бездна, уже полностью управляя мной, рисовала моим телом арабески на своем черном полотне. Она крутила, выворачивала меня в разных позах, дублируя космические символы, летевшие на меня с темных экранов, и я уже не чувствовала ни суставов, ни костей. Только огненное желание, которое переливалось в темноте платиновой нитью.

И вновь я ощущала, как Коул меня раздевает и трахает. Его пальцы, сжимавшие мою грудь, его член внутри себя, его бешеный темп, бивший по ногам жестким ритмом, его пот, стекавший по моей спине, его запах, пронизывающий все пространство Бездны. Я закрыла глаза и полностью растворилась в этом космосе, сгорая и становясь его частью.

“Черт! Я сейчас кончу!” – пронеслось в голове, и я посмотрела на Коула. Он жестом показал, чтобы я поднималась наверх, и я, чувствуя огонь на теле, ушла со сцены.

Глава 49

Идя со сцены, я ничего и никого не замечала, а на душе было легко и свободно. Лишь краем глаза я увидела подруг, которые, как оказалось, тоже находились на танцполе. Они показывали “палец вверх”, и на их лицах читалось одобрение.

“Мой кардебалет”, – пронеслось в голове, и я, кивнув им в знак благодарности, перевела взгляд вперед, на танцующую толпу. В метре от девушек танцевала Ирина и, казалось, не смотрела на меня.

“А вот и антагонист”, – обозначила я её роль в этом балете.

И пусть её взгляд не выражал эмоций, я чувствовала – за этой маской безразличия скрывались злость. Я прошла мимо и внезапно поняла, что, пока длился мой танец, ни разу не подумала о ней, ни разу её не вспомнила. Пусть меня и подхлестнула ревность, но я танцевала только для Коула. Только для Бездны. В этом черном пространстве существовали только Я и Он.

Проходя мимо бара, я увидела мистера Родда, – он разговаривал со своим напарником, и мне показалось, что сквозь светскую доброжелательную маску на его лице проступает тревога.

“Неужели он все-таки замешан в этой афере? – подумалось мне, и следом за этим вывод: – Если Родд виновен, его ждет справедливое наказание”, – тихо прошептала я и поймала себя на мысли, что вновь интуитивно встала на сторону Смерти, доверяя Ему и его Справедливости.

Я бросила взгляд вверх – Коула на прежнем месте уже не было, а балкон был погружен во тьму. Я понимала, что, скорее всего, таким образом настроен свет в клубе, чтобы ничего не видеть, когда Коулу этого не хотелось, но создавалось странное ощущение. Эта чернота походила на глазницу Бездны и, казалось, свет туда затягивало, как в черную дыру.

Я стряхнула этот морок и, отодвинув страх в сторону, направилась к лестнице, в низу которой меня уже ждал Боджи с моими туфлями в руках.

Поднявшись наверх и раздвинув дверь, я впустила немного света в это темное пространство и увидела Коула – он сидел на дальнем диване и разговаривал с кем-то по телефону. Я думала, что, зовя меня наверх, Коул планировал уезжать, и сейчас, когда дверь за мной плотно прикрыл Боджи, не садилась, ожидая его слов “собирайся”.

Однако всё пошло не так, как я представляла.

– Не надо приезжать в Клифф… Будь в офисе… – он позвал меня жестом, и я, так и не надев каблуки, подошла к дивану. Коул бросил на меня взгляд, и я, сжимая туфли в руке, осталась стоять перед ним, пока он продолжал разговор. – Они сейчас с Хангом и Шанем в моем Привате. Но скоро подъедут в офис.

Видимо, он имел в виду свою комнату отдыха, которую я назвала “кальянной”, – пронеслось в голове, а Коул тем временем попрощался с собеседником, и я почувствовала его взгляд на себе. Именно почувствовала, потому что, как только Коул завершил разговор и опустил смарт на стол, ложа вновь полностью погрузилась во тьму. Лишь мой наряд иногда поблескивал в Бездне, отражаясь бликами в глазах Коула. Создавалось странное ощущение, будто между балконом и залом встала черная завеса, через которую не проходил свет. Даже музыка сейчас звучала глухо, словно прорывалась сквозь темное ватное пространство.

– Мне понравилось, как ты танцевала, – послышался его голос, будто издалека, и я улыбнулась.

Все происходило так же, как и вчера. Будто он говорил “а тебе идет”, и я чувствовала, как он, склонив голову набок, смотрит на меня.

Внезапно я ощутила его ладонь на бедре и резко вздохнула от возбуждения – я и так была на пределе, а это странное воздействие Бездны на меня – и пока длился танец, и сейчас, пока я стояла перед Коулом, слыша его голос – завораживало, возбуждало, заводило.

– Я хотела, чтобы тебе понравилось, – тихо призналась я и, ощущая его руку, скользящую по изгибу моего бедра, вновь глубоко вздохнула. Казалось, его ладонь оставляла холодный след на моей коже. И этот холод обжигал.

– Разденься, – внезапно услышала я очередное указание и застыла, не зная, как реагировать.

Я хотела спросить “зачем”, но уже сама знала ответ. Коул меня трахал прямо на сцене, и не дал мне кончить, чтобы сейчас завершить начатое.

Я повернула голову к балкону, туда, откуда на меня смотрел череп, и затаила дыхание.

Вот так. Здесь. Где грохочет музыка, а внизу танцует паства Смерти. Пусть нас и не видно, но уверена – многие будут знать, что сейчас происходит на балконе.

Будто Бездна вновь смотрела на меня и говорила "посмотрим, на что ты способна".

На секунду я закрыла глаза, осознавая происходящее, зависая в этом черном пространстве. И внезапно поняла, что хотела этого. Хотела завершить этот танец. Хотела насладиться этим актом с самой Смертью, не только наедине со звездным небом, но и вот так – среди грохочущей музыки, среди устремленных вверх взглядов, где подруги смотрят одобрительно, где враги Коула ожидают часа своей смерти, где соперница шипит от возмущения. Вот так полностью отдаться этой вакханалии. Пройти очередной этап посвящения Бездне и стать еще ближе к глубине. Стать её Частью. Пусть и на время.

“Все ритуалы посвящения проходят обнаженными”, – тихо прошептала я и, опустив на пол туфли, уверенно потянула руку к молнии на талии. Я раздевалась в такт музыке, раздевалась красиво, не стесняясь своего тела, и мне нравилось, что Коул смотрел на меня.

Через минуту я стояла полностью нагая. Перед Коулом и перед его Бездной. Позволяя им рассматривать меня. Зная, что за моей спиной огромный зал и паства Смерти.

Прежняя я сгорела бы от смущения, но сейчас я понимала – во мне не было ни стыда, ни чувства, что я делаю что-то неправильно. Я знала, что укрыта Космосом, и доверяла Ему.

– Я хочу тебя, – прошептала я и, улыбнувшись, вплотную приблизилась к Коулу.

Секунда – и на очередном витке музыкального ритма меня понесло вниз. Мелодия набирала обороты, предавая моему посвящению особый смысл. Я лишь краем сознания фиксировала, как мои пальцы расстегивали рубашку и брюки Коула, как моя ладонь гладила его живот, как он вводил в меня член, как Он сжимал мою талию в свой жесткий корсет из пальцев.

И я вновь была там. Куда стремилась со вчерашнего дня. В черной невесомости. И вновь у меня кружилась голова и немели конечности – я гладила черный капюшон Бездны, и мои пальцы покалывало, я вдыхала вакуум, и моя грудь наполнялась холодом. Я шептала ему на ухо “еще”, выгибаясь в его руках, становясь в его холодных ладонях мягким воском.

Но, в отличие от прошедшей ночи, сейчас все происходило гораздо острее. Динамичнее. Глубже. Еще один уровень пройден. Я завершала начатый танец. Снизу доносился жесткий ритм все той же мелодии, где-то внизу танцевали люди, и я уже чувствовала, что, становясь частью Бездны, растворяя в ней свой темперамент и острое желание, завожу толпу. Управляю Ею. Сейчас, погружаясь все глубже и глубже, казалось, я могла читать мысли каждого человека внизу, кто был накрыт и ведом этим космосом.

Музыка ускоряла обороты, а Коул неумолимо набирал темп, и если на сцене через меня проходили вибрации, то сейчас я ощущала эти жесткие фрикции в себе в полной мере.

Я не видела Коула в этой кромешной темноте, казалось, что я занимаюсь сексом с самой Бездной. И это осознание уносило меня на очередной виток экстаза, описания которому невозможно было подобрать.

Я закусывала губы, чтобы сдерживать крики, но эти предосторожности были излишни – в вакууме звуки не слышны.

Выгибаясь, я закидывала голову вверх и улыбалась – на меня вновь падал небесный свод. Только вместо звездного неба я ловила в этом черном пространстве блики космических символов, которые иногда проникали через завесу черноты, словно звезды, пробивавшиеся сквозь вакуум времени и пространства.

А внутри меня уже зарождался огонь. И вновь мою грудь проламывала тяжесть, а моя кожа покрывалась испариной – эффект сплетения холода Бездны и моего огненного тела.

Вслед за жестким музыкальным ритмом фрикции становились все быстрее и жестче, а мой живот уже деформировала, растягивала и сжимала от похоти волна приближающегося оргазма.

Вспышка яркого света – будто внутри меня взорвалась звезда, и я, выгнувшись и запрокинув голову, беззвучно закричала в пространство Космоса.

Где-то краем сознания я фиксировала, как Коул расслабил хватку на моей талии и, одним движением поставив меня на колени, кончил в мой рот.

Я чувствовала, его ладонь в своих волосах, чувствовала, как по моему рту растекается его сперма с привкусом белка, и мне совершенно не было стыдно. Меня накрывало от эйфории, и только с Коулом это работало.

Мои конечности покалывало, по позвоночнику шел ток, и я ощущала, как вакуум рассеивается, уступая место земной атмосфере.

Я обессиленно склонила голову к его бедру и, вытирая рот рукой, подняла взгляд.

Секунда и Коул потянулся к столу за салфетками.

– Туалетная комната по правую сторону. Приведи себя в порядок. Тебя отвезут в апартаменты, – послышался его голос, и я почувствовала мягкую салфетку у своего рта.

Все еще отходя от транса, я хотела спросить “а ты”, но промолчала – по обрывкам его недавнего разговора стало понятно, что у него были еще запланированы дела.

– Хорошо, – вместо этого прошептала я, а он, прежде чем встать, приподнял мое лицо за подбородок и прошелся ладонью по моим щекам и волосам.

Я знала что это значило – Бездне понравилось. Я не только успешно завершила свой танец, но и прошла еще один уровень глубины.

Глава 50

Проснулась я от утреннего света и, не желая впускать в сознание яркие блики, накрылась одеялом с головой. Вчера, прибыв в Башню в сопровождении Боджи, я в сомнамбулическом состоянии приняла душ и свалилась спать – слишком много эмоций я пропустила через себя, исследуя Бездну, слишком много энергии потратила, погружаясь еще глубже в нее. Однако, какая бы усталость меня не накрыла, спала я чутко и тревожно. Будто это был и не сон вовсе, а полузабытье, где реальность сплеталась с миром Морфея, и каждый раз, закрывая глаза, я видела россыпь звезд по черному небу, которое превращалось во взгляд Смерти. Коул в эту ночь в Башню не вернулся, и этот факт я тоже знала все по той же причине прерывистого сна – если бы Коул приехал в апартаменты, я бы услышала. Лишь под утро я провалилась в глубокий сон и, слава Богу, больше мне ничего не виделось и ничего не мешало.

Я вновь вспомнила ночной клуб и затаила дыхание. Жалела ли я о том, что было вчера? Я прислушалась к себе и, улыбнувшись, покачала головой. Нет. Ни секунды не жалела. Напротив. В этом мире я открывала и познавала себя. Другую. Настоящую. С совершенно новыми возможностями.

“Надо вставать. Нечего нежиться в постели”, – пронеслась мысль, однако, не успела я откинуть одеяло, как на тумбочке завибрировал телефон.

Разлепив глаза, я посмотрела на экран, где светилось имя “Лин”, и вздохнула. Вчера, после секса на балконе, Коул мне даже не дал спуститься и попрощаться с подругами. Передав меня Боджи, он ушел наверх, а мой телохранитель провел меня каким-то ходом к лифту и вывел к паркингу, где меня уже ждала машина.

Я позвонила подругам уже по дороге в Башню, но, видимо, они все еще танцевали и сотовый не слышали.

– Ну ты даешь, – послышался голос Лин, и я спросонок улыбнулась. – Устроила такое шоу!

– Рада, что тебе понравилось, – все еще сонным голосом произнесла я.

– Где ты так научилась танцевать?

– Балетом занималась.

– И на пуантах тоже стояла? – в голосе Лин звучал интерес.

– Конечно. Куда же без них. На пуанты меня поставили рано. Мне десяти не было. Хореограф сказала, что я твердо стою на полупальцах и можно начинать.

– А сейчас балетом занимаешься?

– Только дома у станка, в качестве зарядки. Чтобы мышцы не забывали растяжку.

– И почему ушла?

– Были причины, – я скривилась. Не любила эту тему.

Видимо, Лин это почувствовала и, спасибо ей, не стала развивать разговор в этом направлении.

– Было классно! Такое комби балета и современного танца.

– Это модерн. Но если бы наш хореограф увидела, как я вчера виляла бедрами и не держала квадрат, она бы меня предала анафеме, – улыбнулась я, все еще слыша её строгий голос из детства.

– Ну, не знаю. Нашему бомонду понравилось. Было эротично, но не вульгарно, – дала она оценку, и я улыбнулась. Именно этого эффекта я и добивалась. Для меня было важно передать красоту танца, красоту движения.

– Спасибо, что ты увидела, – тихо прошептала я.

– О. И не только я. Ты бы видела Ирину! Пыталась показать, что ей безразлично. Но мы с Джу следили за ней, пока ты танцевала.

– Думаешь, нужно было?

– Ну а вдруг ей захотелось бы подножку тебе подставить.

– Мне кажется, это было бы уж совсем безрассудно и как-то по-детски с её стороны… – нахмурилась я, но поймала себя на мысли, что даже не думала о такой возможности, находясь под воздействием странного мира Коула.

– Да понятное дело. Мистер Коул бы её за это по голове не погладил. Ведь он тоже был на балконе и видел, как ты танцевала.

– Да, был, – улыбнулась я, все еще чувствуя на себе его неживой взгляд и спокойное лицо, за которым скрывался космос, где я, обнажая свое тело и душу, танцевала для него.

В трубке повисла тишина, и мне казалось, я знала, о чем думала Лин, о чем хотела спросить – ведь мой вечер на танце не закончился.

– Ты молодец. Всё сделала правильно, – тихо проговорила она, будто одобряя мой вчерашний дебют, и уже другим тоном спросила: – Какие у тебя планы?

Я скривилась. Отсутствие планов как раз и раздражало. Я хотела заниматься хоть какой-то полезной деятельностью, а её, как таковой, у меня и не было. Пока не было.

– Никаких. Давай встретимся. Ты меня поучишь кантонскому, а я тебя французскому?

– Я сейчас в ресторан. Дел куча. А вечер Ханни обещал провести со мной. Они с мистером Коулом завтра утром улетают в Пекин, и я выпросила у него вечер для себя. Я ему что-нибудь вкусненькое приготовлю. Проведем вечер спокойно.

– Звучит очень уютно, по-домашнему, – улыбнулась я и задумалась.

Интересно, Коул тоже планировал провести вечер со мной? Ведь он ночью так и не приехал в Башню. И меня сюда отправил – как уже стало понятно, здесь была резиденция для его девушек. Сам он не часто появлялся в Башне и приезжал на остров только по делам и, возможно, отдохнуть.

– Ну, такие вечера очень редки. Я вообще счастлива, что уже несколько дней подряд Ханни со мной.

– Я рада за тебя, – улыбнулась я и, уже рисуя стандартный визуал, добавила: – Свечи, бокал вина, романтический ужин.

– Какие свечи? – удивилась Лин.

– У вас не принято? – я немного стушевалась, опасаясь, что вновь влезла в чужой монастырь с европейским уставом.

– Не в этом дело, – голос Лин звучал так, будто она наставляет маленького ребенка. – Запомни. Наши мужчины совсем не романтики. Цветы, конфеты, свечи и прочее не про них. В отличие от многих других, они могут себе позволить не зависеть от этой атрибутики.

Как ни странно, но я быстро её поняла, потому что тоже видела в этом какую-то ненастоящесть. Илья иногда устраивал для меня ужин при свечах и дарил мне цветы на праздники, но я всегда чувствовала, что он делал это потому, что так было положено, потому, что хотел понравиться мне, считая, что таким образом делает мне приятно. Пусть его проявления романтических чувств и были сделаны искренне, пусть они как-то освежали будни, ему самому это было совершенно не нужно. Как ни странно, но мне тоже. Я видела в этом всего лишь какое-то правило, выработанное обществом, благодарила, принимала и улыбалась, не чувствуя никакой особой ценности. Я даже никогда не постила фотографии букетов в “инсте”, считая это чем-то вульгарным и кричащим.

– Согласна с тобой. Всё это мишура… – усмехнулась я и спросила: – Что будешь готовить?

– Его любимую свинину Ча Шао. Свиную лопатку маринуют, а затем запекают на гриле. У меня есть особый секретный ингредиент для маринада, от отца знаю… – ответила она с нежностью в голосе.

– М-м-м. Даже звучит вкусно, – улыбнулась я.

– Кстати! Ты тоже что-нибудь приготовь для мистера Коула.

– Приготовить для мистера Коула… – удивленно повторила я за Лин.

– Ну да. А что тебя смущает?

Предложение заставило задуматься. Выглядело как-то странно – мне в моем положении девушки из коллекции что-то готовить для Коула. Это во-первых, а во-вторых, отбросив всю необычность, я понятия не имела, что именно ему готовить.

– Не знаю, стоит ли… – я все еще зависала, не в состоянии принять решение. – Я ведь даже не знаю, что он любит.

– А попробуй что-нибудь русское. Ему же нравятся русские девушки, вот и познакомь мистера Коула с чем-то из твоей культуры. Все мужчины любят вкусно поесть.

На словах о русских девушках я скривилась, но Лин была права. Я и правда могла приготовить что-нибудь из нашей национальной кухни. Даже если предыдущие девушки потчевали Коула русскими блюдами, я приготовлю свое.

Я вновь зависла, раздумывая над тем, приедет ли Коул сегодня, и какое меню составить, когда услышала голос подруги.

– Ты обиделась на меня, да?

– Обиделась? – удивилась я.

– Ну, я заговорила о русских девушках. Тебе ведь неприятно.

– Нет. Никаких обид. На правду не обижаются. Я просто ревную.

– Прости меня, пожалуйста. Я бываю резкой. Это все мой колючий характер.

– Все хорошо, – успокоила я подругу и, чтобы дальше не развивать эту тему, переключила разговор в интересующее меня русло: – А если он не приедет на ужин?

– Такое тоже может быть, – вздохнула Лин, но её голос уже звучал мягче, будто она боялась затронуть мои чувства. – В любом случае, попробуй.

– Ты права. Как говорят русские – попытка не пытка.

Я дала отбой и, все еще сжимая смарт в руке, задумалась, что лучше приготовить – рыбу или мясо. Я уже немного изучила вкусы Коула, присутствуя с ним на разных мероприятиях и ужинах, но не могла сказать с уверенностью, что он предпочтет в случае, если появится сегодня на ужин.

В коридоре послышались шаги, отвлекая меня от мыслей, а уже через минуту на пороге моей комнаты стояла горничная Бёрди с подносом, где ярким пятном вырисовывался бокал со свежевыжатым соком.

– Я услышала, вы уже встали, и позволила себе сделать сок. Массажистка вас ждет, – поздоровавшись, проинформировала женщина, но мне было не до массажа. Мой мозг, получив задание, уже разворачивал план действий, и я, бросив на нее внимательный взгляд, спросила:

– Бёрди, что предпочитает на ужин мистер Коул? И пробовал ли он что-нибудь из русской кухни?