Текст книги "Комацу (СИ)"

Автор книги: Una Farfalla

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

– Черт, Масик, а ты умеешь соблазнять, – хрипло произнес Сани, глотая.

Торико закивал, вытирая капавшую слюну. Даже Коко подозрительно отвернулся.

– Запишешь пару речей? – тихо осведомилась подошедшая Рин. – Хочу Торико на свидание заманить.

– Хорошо, – кивнула повар, – как придете с братом в ресторан кита пробовать, тогда и отдам.

Ощущение пристального взгляда сверху, чьего-то присутствия… приближения… Комацу подняла голову. К ним летел со страшной силой еще один робот. Покрытй розовато-белым мехом, с перекрещенными на груди цепями, он был намного выше охотников.

– Надо же, новую модель разработали! – наивно удивился Коко. Посерьезнел. – Я разберусь с ним. Благодаря моим электромагнитным импульсам, у меня больше шансов против него.

– Но…

– Вы должны идти внутрь. Если браконьеры сумеют захватить янтарное мясо, передадут данные по нему остальным, – непреклонно заявил мужчина, снимая плащ. – Главное, чтобы это был не тот оператор.

– Это другой, – Комацу смотрела сквозь робота, сосредоточилась на своих ощущениях.

Давненько она не пользовалась этой своей способностью. Вообще не думала, что при переходе она сохранилась.

Комацу могла улавливать настроение людей, их характер и намерения. Всего лишь слабые ощущения, на уровне инстинктов, но в лаборатории этого хватало, чтобы не попадать под горячую руку. Или, наоборот, попадать, желая прекратить свое существование.

В новом мире эта способность переросла в понимание продуктов, умение слышать голоса ингредиентов. И Комацу представила, что перед ней сейчас один из деликатесов, который нужно приготовить.

И сравнивала с теми ощущениями, что возникли в пещере.

Другой, более дерзкий, неосторожный, вспыльчивый. От того робота в пещере исходила холодная, расчетливая кровожадность.

Комацу порылась в сумке и достала небольшую коробочку с плотной крышкой, покидала туда несколько бутылочек, без особого порядка.

– Когда закончите, примите эти средства. Они помогут залечить раны и восстановить энергию.

Коко кивнул, повернулся к роботу, который как раз раскрыл свой “клюв”, готовясь к залпу.

Комацу помчалась за Торико и остальными к мамонту. Самка дернулась раз, другой, взмахнула хоботом и трубно взревела, затягивая людей внутрь. Опасность состояла в том, что она в доли секунды могла обглодать их до костей, не оставив ни кусочка плоти.

Комацу вынула прочную веревку и зацепилась с ее помощью за клык в раскрытой пасти мамонта. Ей это удалось, потому что она находилась дальше остальных, и воздушный поток не так сильно воздействовал на нее. К тому же помогли тренировки по силе и концентрации мастера Юня. Подала руку Торико, тот схватил Рин, Сани сам ухватился за них волосами. И все вместе они влетели прямиком в пасть ингредиента.

– По пищеводу внутрь! – скомандовал Торико.

Они помчались вниз, но из-за судорог мамонта споткнулись и кубарем покатились по извилистому, склизкому коридору.

Чтобы оказаться на широкой поляне с розоватыми круглыми шариками цветов.

– Ничего себе! – размеры императорского мамонта потрясали воображение изнутри даже больше, нежели снаружи.

Теперь Комацу понимала, почему у янтарного мяса такой богатый, насыщенный вкус, что его ценили больше драгоценных камней. А картинка в справочнике выглядела ну очень соблазнительно.

Внутри зверя существовали собственные небольшие мирки с замкнутой экосистемой. Порхали бабочки разных видов: от сладкой пудряницы до кислотной капустницы. Жгучие скалы поднимались к мерцающим, как толща воды, небесам. И все они передавали часть своих свойств мясу в самом центре мамонта.

Навстречу им, с хрустом приминая хрупкие цветы, уже шагал очередной робот.

– Это настоящий лабиринт, – пожаловался он, обнаружив неожиданных слушателей. – Я заблудился.

– Торико, он прав, – Сани вышел вперед. – Внутренности мамонта очень запутаны, понадобится твой нюх, чтобы найти янтарное мясо. Оставьте этого мне.

– Хорошо, – Торико кивнул и бросился бежать, Рин последовала за ним.

А Комацу ненадолго задержалась, снова потроша свою сумку с лекарствами.

– Решила задержаться здесь, девочка? – мурлыкнул робот.

– Масик?

– Примите это после победы, Сани-сан, – улыбнулась девушка, протягивая коробочку. – Спасибо вам за помощь.

– Не пойми меня неправильно, Масик, – закатил глаза охотник. – Я просто не хочу лезть дальше в эти мерзкие внутренности. Слишком грязный и вульгарный метод работы. Мне больше нравится нечто тонкое, изящное. Прелестное, – на этих словах лицо его исказила жестокая ухмылка. – И поэтому я прелестно покажу своему противнику дорогу в Преисподнюю.

– Он справится? – Комацу задыхалась, пока бежала следом за Торико и Рин.

Сумки на боках значительно полегчали, так как пришлось оставить половину составов и значительный моток веревки.

– Конечно, – Рин на миг обернулась. – Мы бы мешали братику, поэтому он и отправил нас дальше.

– А… понятно…

– Я случайно споткнулся и упал, – тихо причитал Сани, закрывая лицо. – Никакой уродливый робот меня не бил!

Коко улыбнулся.

– Конечно, Сани. Рад, что ты остался прежним.

Охотник отнял руки от лица, принял нрушу из коробки с продуктами, которую принес Кису и вгрызся в сочную мякоть. Мужчины сидели на плато, уставшие, потрепанные. Неподалеку дымились остатки робота, уничтоженного Коко. Противник Сани остался внутри мамонта, когда зверь чихнул и выплюнул охотника наружу в компании скелетов и обломков деревьев.

– Как ты его победил? – Сани кивком указал на робота.

– Ядовитая винтовка, а потом царская водка, – коротко ответил Коко, стараясь не вспоминать, каких усилий стоило синтезировать в своем теле даже небольшое количество кислоты. – А ты?

– Он самонадеянно посчитал, что длина моих касаний ограничивается длиной моего обеденного стола, – хмыкнул Сани.

– Идиот, – одновременно произнесли мужчины.

Они сидели и перекусывали принесенными продуктами, стараясь восполнить запасы энергии. Лезть внутрь мамонта на помощь к Торико в таком состоянии было бы крайней степенью глупости, поэтому им оставалось только надеяться, что друг справится сам.

– Ты ведь видел ее, тень смерти. Я заметил твою реакцию, пока летел, – первым нарушил тишину Сани. – Кому она принадлежала?

– Я не знаю, – Коко сокрушенно покачал головой. – Но Торико и Рин обладают клетками Гурмана, у них повышенная реакция организма. Остается Комацу….

В груди все сжалось от плохого предчувствия. Разум, словно в насмешку, рисовал картины страшного будущего, что может ожидать девушку. Окровавленная, с пустыми глазами и улыбкой, застывшей на губах навечно. Коко отгонял их, но они возвращались, снова и снова.

– Почему ты так волнуешься за нее? Не замечал ранее за тобой такого интереса к окружающим людям. Обычно ты старался их игнорировать.

Коко повернулся к другу, серьезно взглянул в глаза.

– Как думаешь, кого видит Комацу, когда смотрит на нас? – спросил он.

Сани усмехнулся.

– Людей, – понимающе ответил он. – Мы для нее не Небесные Короли и не обладатели клеток Гурмана, а люди. Настолько обычные, что она может запросто назвать Торико обжорой, а меня – не самым красивым. И это удивительно.

– Мы столько лет искали подобного человека, а он все время находился рядом.

– К тому же она хорошо готовит, – поправил волосы мужчина, стрельнув глазами в друга.

– Это ты к чему? – на лице Коко ничего не отражалось, хотя в душе все сжалось от нехорошего предчувствия.

– Ой, не надо, Коко, – поморщился Сани. – Ты не настолько плохой предсказатель, чтобы я поверил, будто ты ни о чем не догадываешься. Я веду к тому, что хочу доверить ей свое прекрасное идеальное меню. Уверен, в ее руках оно расцветет и станет еще краше.

– У Торико уже есть на нее свои планы.

– М?

– Сани, не притворяйся, что не заметил. Торико не из тех людей, что станет таскать с собой поваров на задания, где они запросто могут стать обузой. В то время как Комацу не выпускает из поля своего зрения дольше, чем на пару секунд. У нее талант к обработке ингредиентов особого приготовления, к придумыванию новых составов. Мы могли бы потратить много сил и времени на скалозубов. Или ее лекарства… По своим свойствам они могут составить конкуренциюю деликатесам с острова Жизнь. Она слышит продукты. А еще я подозреваю в ней огромную пищевую удачу.

– С чего ты так решил? – нахмурился Сани.

– Вспомни размеры плато. Вы могли бы искать на нем мамонта до посинения. А в результате он буквально свалился на голову тебе и…

– Масику, – закончил Сани. И замолчал. Тут было, о чем подумать.

Коко смотрел на фигуру мамонта, внутри которого находились его друзья, и надеялся, что страшные картины, которое рисовало ему воображение, не сбудутся.

Странное дело, но внутри мамонта не пахло сырым мясом. Запах трав и камней, почвы и других животных. Стенки его внутренних органов были мягкими, шелковистыми. Комацу буквально видела упругие гладкие волокна структуры.

Чем ближе они подходили к янтарному мясу, тем ярче становился золотистый свет. А этот аромат…. У Комацу невольно потекли слюнки.

Когда она увидела его, поняла, откуда взялось такое название. Мясо испускало яркий свет, похожий на прозрачный жидкий мед. Сок бусинами, ручейками стекал по его гладкой поверхости, делая восхитительно влажным, и капал на пол, легонько, но звук походил на изысканную мелодию. Комацу утонула в своих ощущениях вкуса и запаха, ее поглотило янтарная красота деликатеса. И не сразу сообразила она, что за спиной кто-то есть.

– Комацу, с дороги! – Торико промчался мимо нее, охваченный устрашением, и атаковал того самого робота, которого они встретили в пещере.

Робот легко, будто играючи отклонил все его многократные атаки и отшвырнул к стене. Откуда-то девушка знала, что будет дальше, поэтому бросилась к Рин, выстрелившей из винтовки залпом феромонов, и оттолкнула ее с дороги.

Боль прошила живот, ударила в мозг. Комацу немного удивленно посмотрела на пробившую ее живот руку робота.

– Глупо, – прокомментировал механический голос. – Мне не было до тебя дела. Не влезла бы, прожила бы чуть подольше. Может быть.

– Рин, беги к Торико, накорми его мясом, – Комацу зашипела. В ее жизни была боль страшнее, нежели эта.

Она сжалась в комочек, обхватила руку робота, чтобы удержать ее в себе. И разбила о его морду еще два пузырька из своего арсенала. Ядовитая желудочная кислота плющевой росянки, что может переварить даже железо.

“Клюв” зашипел, начал медленно оплавляться, крупные капли, похожие на слезы, стекали и падали в черный мех. От этого робот становился еще более уродливым. Он попытался стряхнуть помеху, но девушка вцепилась в него, как клещ, хотя мозг взрывался сигналами боли от раны. В какой-то момент ей показалось, что она летит. Крепкие руки сняли ее с манипулятора робота, под щекой очутилась теплая, широкая грудь.

– Теперь все будет хорошо, – Торико не походил сам на себя, его сила возросла многократно. – Не умирай только.

Он осторожно положил девушку рядом с Рин и направился к роботу.

– Я не успела даже срезать мясо, как Торико сам поднялся, – поделилась она, закапываясь в сумку девушки и краем глаза отслеживая ход сражения. – У тебя есть что-то для излечения?

– Правый отдел, синий пузырек, – слова давались с трудом. Во рту пересохло, и язык словно распух и стал весить тонну.

Обезболивающее, восстанавливающее кровь и особая мазь, что плотной полупрозрачной пленкой закрыла повреждения – все это должно было помочь продержаться еще какое-то время.

Робот между тем заговорил об аутофагии.

– Что это? – прошептала Рин, сжимая винтовку. – Никогда о таком не слышала.

– Когда остается мало энергии, организм начинает пожирать сам себя, чтобы восполнить запасы и выжить. Чаще всего это встречается у зверей, впадающих в пустынный анабиоз. Но клетки Гурмана… они ведь тоже из животного мира. Главное, что время действия аутофагии все равно ограничено, – Комацу уплывала. – Ему нужно… поесть. Возьми для сока… в сумке.

Речь становилась все более бессмысленной. Комацу не хотелось терять сознание, пока не узнает, чем же все завершится, но поделать ничего не могла. Сказывалась сильная потеря крови.

Веки налились свинцом, и она закрыла глаза.

– А вот и мы! – Торико спрыгнул с мамонта, таща за собой Рин и мясо.

– Какая красота! – Сани не мог оторвать восхищенного взгляда. – Эти линии… это сияние…. Поразительно!

– Где Комацу-тян? – Коко подбежал к ним.

Торико молча достал привязанный к спине сверток, напоминающий куколку бабочки. Комацу, бледная, с бескровными губами почти не дышала, веки ее не двигались.

– Она еще жива. Сани, нужна твоя помощь.

– Понял. Операция волосами.

Разноцветный поток устремился в рану девушки, пробив пленку. Сани оказывал ей первую помощь, чтобы повар дожила до приезда медицинской бригады. Коко уже послал за ними Кису.

Предсказатель впервые не хотел использовать собственный дар. Ему нужна надежда.

Комацу медленно приходила в себя, как будто выплывала из густого киселя, туманного и липкого. Во рту поселилось неприятное ощущение, горло пересохло. Она нахмурилась, попыталась открыть глаза. Белоснежный потолок мерцал, танцевал и всячески старался удрать. Девушка нахмурилась сильнее и заставила его вернуться на место.

На лоб легла прохладная ладонь, отчего Комацу счастливо вздохнула – холод чужой кожи прогнал огонь, сжигавший изнутри, остудил его. Она смутно помнила, что эта же ладонь отводила от нее долгие, муторные кошмары, что снились ей раньше. Стоило почувствовать эту уверенную, крепкую руку, ложившуюся так легко, как будто девушка была хрустальной, как страшные сновидения растворялись без следа. И Комацу могла отдыхать.

– Комацу-тян, ты пришла в себя! – перед глазами появилось улыбающееся лицо Коко.

– П.. пить… – почти пропищала, но охотник услышал. В пересохшие, потрескавшиеся губы ткнулась соломинка. Комацу сделала глоток, еще один и уже не могла остановиться. Никогда ранее вода не казалась такой вкусной, сочной. Она никак не могла напиться ею вдосталь.

– Не спеши, – снова прохладная ладонь на лбу. – Все за тебя волновались, и я в том числе. Сани даже отказался есть янтарное мясо, заявил, что это – не прелестно. Оно дожидается тебя в специальном хранилище.

– Коко-сан, – мужчина помог девушке приподняться, подложил под спину подушки, – вы же могли посмотреть мое будущее и увидеть тень смерти.

Лицо охотника помрачнело, он отвернулся, чтобы поставить стакан и не поворачивался слишком долго. А когда снова взглянул на повара, глаза его были почти черными и очень мрачными.

– Я смотрел. Все это время – последние два дня – ты колебалась на грани жизни и смерти, тень не уходила от тебя, но и не проявлялась четко. В твоем теле нет клеток Гурмана, а значит, нет и никакой ускоренной регенерации и живучести. Ты выжила только за счет силы воли и собственных изобретений. Врачи были потрясены, когда увидели, как твои составы стимулируют клетки на восстановление. Иначе ты бы… Комацу!

Девушка склонила голову. Она могла заплакать от счастья, от горя, но никогда – от страха или облегчения. И впервые за последние несколько лет она плакала от стыда.

– Простите, – горло отказывалось работать нормально, голос не превышал комариного писка. – Не сердитесь на меня, Коко-сан.

Охотник тяжело вздохнул, откинулся на спинку стула.

– Ну, вот что с тобой поделать! Ты уже взрослый человек и сама приняла решение отправиться сюда, но…. Комацу-тян, я все равно волновался за тебя.

– Знаете, когда вы звали меня просто по имени, было гораздо лучше, – девушка засияла привычной улыбкой.

Чтобы не думать о том, как дрогнуло сердце от возмущенного и встревоженного “Комацу!”, произнесенного глубоким, мягким голосом.

– Вы поможете мне дойти до кухни? – решила она воспользоваться временной беспомощностью “противника” и усилила напор.

– Комацу! – на этот раз прозвучало только возмущенно. – Ты же очнулась недавно.

Девушка уже не обращала внимания и увлеченно рылась в своей сумке. Странно, но ее вещи не трогали даже восхищенные врачи. Наверное, Короли не дали. Вот и славно, не хватало еще, чтобы там что-то перепутали. Иначе она никогда не найдет нужных составов!

Пара глотков, и кровь быстрее побежала по венам, тонус повысился, пришел в норму. У мяса определенного вида моллюсков имелось свойство встряхивать организм, как адреналин медиков. Его-то и использовала Комацу для некоторых эликсиров.

– Где ты берешь только эти зелья? – Коко скептически оглядел баночки, пузыречки, ампулы и колбочки.

– Сама готовлю, – повар доковыляла до ванной.

– Оставь дверь открытой.

– Хорошо!

Горячая вода – восхитительно. Благодаря составам и усилиям медиков, восстановление шло семимильными шагами. Обычный человек провалялся бы в койке не меньше трех месяцев, но Комацу занимались врачи первого биотопа.

С помощью Коко она дошла до хранилища. Король-предсказатель помог донести мясо до кухни, после чего девушка прогнала его, пообещав ни в коем случае не перенапрягаться.

И принялась за готовку. Ей следовало вознаградить друзей за их заботу и ожидание.

Охотники, Рин и шеф Мансам недоуменно переглядывались. Их попросили прийти в главный обеденный зал управления, что располагался на крыше башни управления с видом на окружавшие здание горы.

– Коко? – удивился Сани, увидев входящего друга. – Разве ты не должен дежурить у Масика?

Предсказатель покачал головой, сел на свое место.

– Ты оставил Комацу одну? – подскочил Торико. – А если с ней что-то случится?

– Нас убедительно попросили оставаться здесь какое-то время, – произнес Коко. – Это сюрприз.

Присутствующие недоуменно переглянулись и пожали плечами. Все же у Коко дар предсказания, он не стал бы делать что-то просто так.

Через два часа Сани порывался уйти, но Торико его остановил. Чтобы через три часа тоже потерять терпение. Коко единственный сидел спокойно, сверлил взглядом стену, за которой располагалась кухня.

Неожиданно дверь распахнулась, и в помещение въехало несколько столиков с тарелками, накрытыми крышками. Следом зашла Комацу в белоснежной форме повара.

– Прошу прощения, что заставила вас ждать. Янтарное мясо подано, – она поклонилась, пока помощники расставляли блюда на столе. Охотники смотрели на девушку неверящими глазами.

– Масик? – голос Сани подозрительно дрожал. – Твое появление… прекрасно. Хотя ты сама, как всегда, нет, – тут же отрезал он. – Тебе нужно подумать о коллагене для кожи.

– Комацу! – Торико не стал раздумывать, просто подошел и обнял подругу. – Ты молодец!

Девушка улыбнулась, обняла мужчину в ответ. Затем отстранилась и еще раз поклонилась.

– Я хочу поблагодарить вас за помощь и за то, что спасли мне жизнь. Поэтому, в качестве извинения и благодарности, приготовила из этого мяса лучшие блюда.

– Тогда давайте есть! – где-то у Торико определенно находится вечно работающий и вечно голодный же моторчик.

Крышки были сняты, и комната наполнилась золотистым сиянием янтарного мяса.

– Восхитительно! – Сани не мог оторвать взгляд.

– Оно просто сияет! – Коко улыбался.

– Как будто у нас в тарелках маленькое солнышко! – Рин прослезилась. – Даже свет луны меркнет по сравнению с ним.

Все принялись накладывать себе порции. Комацу сдержалась и взяла только маленький кусочек. Вроде бы блюд было много, но на самом деле она старалась не увлекаться обжариванием или специями, чтобы суметь передать природный, насыщенный вкус янтарного мяса. Для овладевшего пищевой честью повара, с которым говорят сами ингредиенты, это не составило труда. Она запросто управлялась с несколькими сковородками и пароваркой, в перерывах нарезая овощи для гарнира и салата.

И все же то, что она только сегодня встала с больничной койки сказывалось. Ей приходилось частенько отдыхать, поэтому готовка и заняла столько времени. Да и сейчас вместо голода в теле царила усталость.

Но не пропадать же столь потрясающему ингредиенту! Комацу отрезала маленький кусочек, проглотила…. И потрясенно распахнула глаза. Все ее тело словно наполнилось сиянием солнца. Восторг в чистом виде! Хрустящая консистенция и вместе с тем весьма нежная. При каждом укусе выделялось еще больше сока, он волной прокатывался по языку. Перед глазами вспыхивали разноцветные круги удовольствия. Девушка ощутила все травы, что добавила. Вкус мяса стал только богаче, ярче. Сливочный, насыщенный.

– Комацу, ты светишься! – Торико активно работал челюстями.

Его кожа стала гладкой и наполнилась приглушенным янтарным сиянием. Как и руки Комацу, которые та поднесла к лицу. Невероятно! Это просто волшебство какое-то. Девушке казалось, что она ко всему привыкла в столь необычном мире, но тот всегда находил, чем удивить еще. Каждый день – маленькое открытие в мире вкуса, цвета и запаха.

– Мясо само отделяется от ребрышек! – Рин сжала щечки, как будто пыталась удержать вкус внутри.

– И тоненькая прослойка жира тает на языке, смешивается с соком, – зажмурился Коко.

Комацу улыбнулась и осторожно ткнула вилкой в гору мяса, стоявшую посередине стола. Как повар, готовивший все это, она прекрасно знала, чем можно поразить обедающих.

Над столом брызнул фонтан золотистого сока, маленькие искорки парили в воздухе и аккуратно оседали на кусочках, заставляя их сиять еще больше.

Торико уже кормил прихваченный с собой зверинец. Кроме Терри в него добавился еще и обозавр… с подозрительно обломанными рогами и синяками на морде. Комацу показалось, или шкодливый волчонок подмигнул ей, когда она смотрела на травмы ящера?

Кису сунул кончик клюва ей под руку. И приласкаться, и получить свою долю угощения.

– Красавец, – тихо прошептала девушка. Голос все еще отказывал. На то, чтобы поблагодарить и извиниться ушел весь звук.

Но друзья сейчас были так счастливы, дегустируя деликатес, что не хотелось волновать их. Она просто устала.

Свечение напротив практически ослепило.

– Сани-сан! Вы сияете сильнее остальных! – Комацу не могла оторвать взгляд от наполнившихся силой разноцветных волос.

– Вот это да, Сани! – Торико захлопал.

Коко наклонился к девушке.

– Электромагнитные волны Сани тоже стали на порядок сильнее. Похоже, янтарное мясо идеально подходит его клеткам Гурмана.

Комацу нахмурилась. Разумеется, у людей существовали любимые и нелюбимые блюда, но она не думала, что с клетками Гурмана происходит то же самое. По Торико и не скажешь, что он слишком разборчив в еде.

– Клетки Торико тоже эволюционировали там, внутри мамонта, – продолжал делиться информацией предсказатель. – Он попробовал мясо еще во время боя, что заставило его тело измениться. Он освоил новые вид своего пробивного удара.

– М-м… это хорошо? – с сомнением спросила девушка. Кто их знает, как это скажется на клетках Гурмана.

Коко с улыбкой кивнул.

– Послушайте меня! – Торико допил вино, поднялся. – Я наконец-то определился с мясным блюдом своего идеального меню. По-моему, это может быть только янтарное мясо.

– Ну, уж нет! – Сани вскочил. – Посмотрите на мое сияние. Яркое, не правда ли?

– И что? – Торико упер руки в бока.

– Значит, янтарное мясо определенно подходит для моего меню.

– Обойдешься! Какого черта ты хватаешь его в качестве главного мясного блюда?

– Конечно же потому, что я от него великолепно сияю.

– Да какая мне разница!

Спор наращивал обороты, охотники уже вцепились друг в друга, словно желая выбить право на использования деликатеса.

– Без меня бы вы его не добыли! Мой робот был самым сильным! – наставительно произнес Сани.

– Ленивая зараза, как ты смеешь сравнивать свою волосню с моим десятикратным?

О, так вот как назывался новый удар Торико.

– Эм… простите, но почему бы вам не использовать его одновременно? – попыталась вмешаться Комацу.

– Ни за что! – какое дивное единодушие.

Короли продолжили спорить, Рин с фанатичным блеском в глазах поддерживала Торико, тем самым еще больше зля брата.

– Оставь их, Комацу-тян. Лучше пойдем, кое-что тебе покажу, – Коко встал и подал руку девушке.

Повар вложила тонкие пальчики, утонувшие в деликатной хватке широкой ладони. Теперь кожа Коко уже не казалась прохладной, наоборот, на была восхитительно горячей. А, может, просто сказывалось то, что наступила ночь, и открытая обеденная зала наполнилась прохладным воздухом.

Король-предсказатель провел ее на небольшой балкончик, где среди оплетающих его кустов пряталась резная скамейка с высокой спинкой. Они подошли к перилам, Коко протянул один из захваченных бокалов. Из-за лекарств алкоголь девушке был противопоказан, и мужчина внимательно взял для нее сок ледяного ананаса.

– Смотри, – он показал вперед, на широкой просвет между горами.

Темно-синее ночное небо усеивали крупные, яркие звезды. Они стекали дорожкой к горизонту, на котором стали вспыхивать зарницы. Сначала слабые, затем все ярче и ярче, пока в небо не полетели разноцветные фонтаны фейерверков. Они расцветали невиданными букетами и медленно гасли, но им на смену тут же приходили новые, еще более яркие.

– Искристые крабы, – Коко с улыбкой смотрел на восхищенную девушку. – Их можно найти около больших водоемов. Там как раз есть один. Большую часть времени они проводят в спячке, напоминая каменные валуны. И копят сок в специальных хранилищах на панцире. А когда наступает брачный сезон, начинают соревноваться друг с другом, выстреливая соком в небо. Самка выбирает, чей рисунок ярче и сложнее узор.

– Красиво, – девушка вздохнула, немного поежилась.

На плечи легла нагретая ткань белоснежного пиджака, в котором Комацу практически утонула. Охотник был значительно выше и крупнее ее.

Дальнейшее соревнование крабов они наблюдали уже сидя на скамейке с бокалами в руках.

– В свое время мы много тренировались в этих садах. И наш наставник любил прятаться и наблюдать за нами отсюда, – Коко отпил вина.

– Спасибо вам, что показали мне это место и картину, – повар махнула рукой в сторону сияния крабов.

Где-то там слышался шум спора Торико и Сани, кажется, они уже перешли к силовым аргументам. Каркнул Кису, поспешивший убраться из поля военных действий, ему вторил порыкиванием обозавр. Все же иногда животные намного умнее людей.

В руку девушки ткнулся влажный черный носик. Терри положил голову ей на колени, иронично и с явной любовью посматривая в сторону залы, где бушевал его хозяин. Комацу запустила руку в густую белоснежную шерсть, мягкую, шелковистую.

Шум отдалился, крабы становились все изощреннее в выдумках. Терри сопел под ласкающей рукой. Похлопывал крыльями Кису, косящийся на жмурящегося волка. Обозавр, желая присоединиться к гармоничной компании, подполз под ноги, став идеальной скамеечкой. И задремал. Усталость брала свое, и голова девушки стала клониться вбок. Охотник услужливо подставил ей своей плечо, обняв рукой за плечи. И когда Комацу засыпала, на ее губах играла счастливая улыбка.

Это была очень хорошая ночь.

Коко попивал вино и смотрел на вспыхивающий небосвод. Комацу не знает, да и не станет выяснять, что самка игристого краба всегда выбирает нескольких самцов, которые затем сражаются за нее до смерти. И обычно выживший находится в таком плачевном состоянии, что самка уходит к третьему.

Таков основной закон природы – закон выживания.

Но для Комацу имело значение прекрасное зрелище фейерверков брачных игр. Коко видел, что девушка намного сложнее и серьезнее, чем казалась. Но она смотрела на мир широко распахнутыми глазами, удивляясь и радуясь, как ребенок, делающий первые шаги.

Прекрасно и поразительно, что она сумела сохранить детскую наивность до сих пор.

Коко посмотрел на заснувшую на его плече Комацу. Не красивая, да и зачем это – красивых полно. По-своему очаровательная и такая обаятельная. Так забавно бросилась его защищать, хотя Сани ничего плохого не имел в виду, просто привык так выражаться.

От этого в груди разливалось тепло, а сердце радостно ухало куда-то вниз, как на крутых горках аттракционов.

Что это за чувство стало посещать его рядом с Комацу, Коко еще предстояло разобраться. Но сейчас он был просто счастлив, обнимая прикорнувшую, уставшую девушку, оберегая ее сон, слушая дыхание и ощущая биение маленького сердечка. Еще совсем недавно он боялся, что оно остановится. Как же хорошо, что этого не случилось.

И Торико, и Сани тоже отметили необычность Комацу, ее талант к понимаю ингредиентов. И у Торико намного больше шансов заполучить ее себе, как повара.

Или нет ни одного, зная миролюбивую натуру девушки, которая не захочет становиться предметом спора для друзей. С нее станется стать единственным поваром для трех Небесных Королей.

Коко прищурился. А что, неплохой вариант!

Комацу завозилась, устраиваясь поудобнее, кутаясь в пиджак. Такая маленькая, хрупкая, ее так легко сломать, убить и повредить. Коко обнял ее крепче, чтобы согреть.

Сейчас ничего не имело значения. А об остальном он подумает завтра.

Сок из бокала Комацу вылился на пол, где тут же был слизан счастливым обозавром. Терри грел ноги девушки, изображая простое меховое одеяло, только глаза хитро поблескивали. Коко впервые задался вопросом, нет ли у волков дара прорицания или умения читать чужие мысли.

Волк насмешливо фыркнул и закрыл глаза.

Рин выглянула из-за угла, мужчина приложил палец к губам. Девушка понимающе кивнула и отправилась выбивать из Торико романтическое свидание. Разумеется, Торико не поймет, что это именно свидание, но Рин будет счастлива.

Вероятность успеха сегодня у нее составляла семьдесят три процента.

А на горизонте еще вспыхивали фейерверки крабов.

========== 4 ==========

– Шеф-повар Комацу, к вам особый посетитель! – менеджер вбежал, вытирая пот со лба.

Комацу махнула рукой, не отрывая взгляда от сковородки.

– Мне сейчас некогда, менеджер! У меня бобовые личинки сгореть могут, их нельзя передерживать на плите! – щедрой рукой плеснула масла.

Раздалось шипение, и по кухне растекся восхитительный аромат жарящихся бобовых личинок. Они являлись ингредиентом особого приготовления и водились только в поваленных деревьях, в глубине леса. Собирать их следовало очень осторожно, так как личинки были крайне пугливыми и могли умереть от малейшего потрясения. И все время во время поимки им требовалось приговаривать тихим голосом, насколько они прекрасны и совершенны.

– Масик, не встречать гостя, которого сама пригласила – это совершенно не гостеприимно и не прелестно, – раздался знакомый, тягучий голос.

Комацу как раз выложила личинки на тарелку, украсила редисочным салатом и отправила с официантом в зал. Повернулась ко входу в кухню.

– Сани-сан! – она подошла, обняла Короля за пояс. – Простите, я совсем заметалась. Сейчас приготовлю вам кита, располагайтесь в зале. Рин-сан тоже с вами?

– Нет, моя сестрица убежала здороваться с Торико, – поморщился мужчина. – И что она нашла в этом диком варваре? Кстати, я подожду здесь, хочу посмотреть на тебя в деле.