Текст книги "Долгое лето (СИ)"

Автор книги: . Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 54 страниц)

Глава 15. Эхекатлан

– Прошёл только день, а на дороге уже чисто. Тут не обошлось без магии! – Речник усмехнулся, утирая пот со лба. Дело шло к полудню, небо накалилось и побелело, воздух застыл – лишь изредка с юга тянуло жаром. Фрисс подумывал, не надеть ли ему скафандр.

– Мы покинули земли Икатлана, – Некромант оглянулся назад и покачал головой. – Может, теперь тонакоатль Гвамана от нас отстанет. Его взгляд скоро прожжёт мне дыру в спине.

Фрисс приложил ладонь ко лбу и обернулся, выглядывая полуденника, но на раскалённом добела небесном диске чернела только пара едва различимых точек.

– Тот, что справа, – пояснил Нецис и украдкой провёл ладонью по лбу. Магу тоже было жарко.

– Бездна! Это ещё что?! – возглас Речника слился с сердитым рыком Иджлана. Бесконечные овощные поля Икатлана обрывались, сменяясь песчаными холмами, из-под которых торчали ветки джузгуна и местами виднелись плиты мостовой. Гелин возмущённо фыркнул и потряс передней лапой, избавляясь от песка, запутавшегося в шерсти.

– Пограничье, – хмыкнул маг. – Осторожно, Гелин, не наступи на небесную змею...

– Пустыни... – Речник поморщился и отвернулся от южной равнины, обратив взгляд к северу. Он думал увидеть там реку, но она спряталась под обрывом.

Из-за холмов послышались шорох и звяканье, и вскоре Фрисс увидел местных жителей в скудной одежде, раскапывающих дорогу. Из-под песка уже проступила чаша придорожного источника, засыпанная по края.

– Мир вам! Что слышно из Эхекатлана? – спросил Речник, надеясь, что местные жители понимают по-хельски. Они переглянулись, затем один из них кивнул Фриссу и коснулся своей налобной повязки в знак приветствия.

– Вам тоже мир. Буря прошла тут. Дорога плоха, – вздохнул он. – Вода ушла...

– Дай взгляну, – Речник спрыгнул на мостовую и подошёл к чаше. С её края стекла струйка песка. Фрисс сунул руку в чашу, надеясь, что внизу песок мокрый, но нет – воды не было.

– Что ты делаешь? – запоздало поинтересовался Некромант. Фрисс только отмахнулся и продолжил раскопки. Он добрался до дна чаши. Отверстие, через которое некогда поступала вода, было намертво забито песком, совершенно сухим и почему-то тёплым.

– Река! Ты же здесь, я слышу гул твоих волн, – прошептал Речник и стукнул кулаком по чаше. – Поднимайся, выходи на свет! Лаканха!

Водяная стрела ударила в чашу, отколов кусочек камня. Земля ощутимо дрогнула, песок зашуршал, осыпаясь куда-то вниз. На каменном дне заблестела вода, быстро поднимаясь к краям. Фрисс опустил руку в чашу, холодная влага стекла по его пальцам, сверкая на солнце.

– Видели, вы, пустынные твари? Вода изгонит вас отсюда назад, в мёртвую пустошь, и вода здесь не иссякнет никогда! – ухмыльнулся Речник, глядя на полыхающее песчаное море. А потом захрипел, хватаясь за горло, – что-то невидимое, но острое впилось меж ключиц, от боли потемнело в глазах. Сквозь туман Фрисс слышал, как Нецис подлетел к нему, взял за плечи и крепко встряхнул. Боль взорвалась огненным сгустком, Речник мучительно закашлялся, но нашёл в себе силы благодарно кивнуть – скверные ощущения быстро отступали, и вскоре он смог дышать.

– Вода! – сказал Ти-Нау, зачарованно глядя на чашу, и осторожно улыбнулся. Жители, оставив работу, сошлись к источнику, трогали гладь воды и о чём-то шептались. Тот, кто говорил с Речником, склонил голову перед путниками и о чём-то спросил, глядя на них со страхом и надеждой.

– Что... – начал было Фрисс, но Некромант знаком велел ему молчать и указал на седло. Пока Речник забирался на спину Гелина, Нецис что-то ответил жителю. Тот с поклоном отступил. Демон взмахнул хвостом и побежал, проворно перебирая лапами и разбрасывая вокруг песок. Впереди уже блестела чистая мостовая, зеленели поля Высокой Сарки и распускались огромные цветки Меланчина. Высоко в небе парили полуденники, над посевами кружили мегины с вооружёнными всадниками. Кажется, у жителей Эхекатлана были основания опасаться за урожай.

– Напрасно ты так сказал, Фрисс, – прошептал Нецис, настороженно оглядываясь на пустыню. Ничего живого не было видно, и всё же Речника преследовал чей-то злобный взгляд.

– Что тебе не нравится, Некромант? – недобро уставился на мага Фрисс. – Родники угодны богам, мёртвая пустыня – противна им всем!

– Владыке Ха такие речи не понравятся, – сузил глаза чародей. – Я бы остерёгся...

– Ты на стороне омерзительной твари, иссушающей землю? – резко повернулся к нему Речник. – Ну да, тебе, должно быть, приятна смерть...

– Не надо, Фрисс, – маг поднял руку, отгораживаясь от Речника. – Я молчу.

Фрисс мигнул. Ему уже казалось, что он наговорил лишнего, и Речник подумывал, не попросить ли у Некроманта прощения, но свалившаяся с листа Сарки медуза обожгла ему щёку и надолго заставила забыть обо всём вокруг.

Сарка стояла стеной – повсюду, от границ пустыни до ворот Эхекатлана, высокая, зелёная, столь же густая, как Высокая Трава в степи, и Фрисс представлял себе, как она будет выглядеть, когда появятся початки. Самая полезная из трав Орина, с огромным колосом, который не обхватить двумя руками, Высокая Сарка росла только здесь, на берегах Симту, и даже в плодородной Дельте Реки вырастить её не удалось. В сумке Речника лежали завёрнутые в листья земляные клубни, и он надеялся посадить их на своей земле, но нечего было и думать о том, чтобы собрать и посеять семена Высокой Сарки. Речник вздохнул, с сожалением провожая взглядом зелёные чащи.

Нецис молчал, вертел в руках какую-то щепку, а может, кость, и разглядывал плиты мостовой. Что-то странное померещилось Речнику в его одежде, он пригляделся и округлил глаза. Потрёпанная чёрная ткань превратилась в подобие серо-чёрной кольчуги, предплечья закрывали полосатые чёрно-белые наручи, пояс и перевязь обросли костяными бляшками, и вся броня тускло блестела на солнце, как кристалл мориона.

– Нецис... – Речник тронул его за плечо. Маг покосился на него, и Фрисс снова мигнул – наваждение развеялось, одежды Некроманта остались такими же неприглядными и истрёпанными, вот только под пальцами Фрисса топорщилась костяная чешуя.

– Что будем делать с воротами? – торопливо продолжил Речник. – Снова прикинешься мышью?

– Бесполезно, Фрисс, – маг покачал головой. – Стражи Эхекатлана – демоны Гларрхна, и они очень внимательны. У тебя какие-то дела в крепости?

– Нет, но мне надоело, что на нас всюду смотрят как на поганых крыс, – нахмурился Речник. – Я – посланник Великой Реки, а ты не сделал ничего плохого. Пойдём к воротам, как честные странники. Если не пропустят, переночуем в застенье... Так значит, в Кештене к Некромантам относятся ещё хуже, чем тут?

– Да, это так, – склонил голову Некромант. – В Кештене – резиденция одного из Ханан Кеснеков... там убивают сразу, у ворот.

– Поглоти их Бездна, – пробормотал Фрисс. – Тебе придётся остаться здесь, в Эхекатлане. Найдём подходящее укрытие, и ты подождёшь моего возвращения. Как думаешь, где тебе лучше спрятаться?

– Либо в пустыне, либо... Есть некоторые мысли, но пока они мне не нравятся, – покачал головой Нецис. – Я услышал нечто странное... ты что, хочешь вернуться за мной из Кештена?

– Ну да, сразу, как найду сестёр Элвейрин, – удивился Речник. – Что такого?

– Я не очень понимаю, зачем я тебе понадобился, – медленно проговорил маг, впиваясь взглядом в зрачки Речника. Тот поперхнулся от неожиданности.

– Да, я давно хотел сказать, но всё отвлекался... Я зову тебя к нам, на Великую Реку. Астанен будет очень рад мирному Некроманту, а после прошлогодней войны многим стало любопытно, что это за магия... некоторые Речники даже хотят учиться. Астанен или Канфен быстро найдут тебе дом и работу, может быть, даже учеников и место в Замке. Никакой "изумрудник" не посмеет тебя тронуть, ни из одного города тебя не погонят. И... я тоже буду рад, если ты согласишься.

– Что?! – Нецис провёл рукой по глазам и снова уставился на Речника. – Фрисс, ты сейчас слышишь, что говоришь? Ты зовёшь Некроманта в свою страну?

– Да, Некроманта, истребившего нежить в четырёх городах и вытащившего меня из лап Уйраксота, я зову на Реку, – твёрдо сказал Фрисс. – Разве ты не друг мне?

Маг посмотрел на него растерянно и отвёл взгляд.

– Это... очень лестное предложение, Фрисс. Но я боюсь, что ты... Нам надо найти ночлег, Фрисс. Мы поговорим ещё – утром, когда мысли прояснятся.

– Чему там проясняться?! – Речник уже начал сердиться. – Нецис, ты...

– Не оррите на всю пустыню, – недовольно покосилась на них огромная белая кошка с широкими крыльями. Она парила в воздухе над дорогой, присматривая за путниками, ещё одна летала поодаль, над хижинами застенья. До ворот Эхекатлана, украшенных жутковатыми каменными масками, оставалось шагов двадцать, не более.

– Плохо дело. В надвратной башне – Вегмийя, – прошептал Некромант, вглядываясь в золотое пламя. Вся стена горела огнём от гладких золотых пластин, укрывающих её огненной чешуёй. У Фрисса перед глазами вспыхнули алые пятна, и он отвёл взгляд.

Шестеро Гларрхна в кольчугах, с копьями иприлорской работы, стояли у ворот, и со стены на них непроницаемым взглядом смотрел воин в жёлтой броне. Высоко в небесах Фрисс разглядел пару точек – видимо, тонакоатли приглядывали за воротами. У надвратной башни сидели белые кошки, притворяясь статуями.

– Доброй ночи, странник. Великая Река – страна, достойная уважения, – степенно кивнул один из демонов-стражей, принимая от Фрисса несколько медных монет, похожих на расплющенные кольца. – Проходи, постоялый двор в пяти кварталах отсюда на восток и в трёх на юг, на стене мозаика с драконом. Стой! А ты куда полез?

Гелин оскалил клыки, но Гларрхна скрестили перед ним копья и дружно приоткрыли клешни на хвостах. Демон с сердитым шипением подался назад, Фрисс шагнул к нему.

– Гелин идёт со мной, – сказал он, с недоумением глядя на стражей. – Некромант тоже.

– Нет. Ты идёшь в город, а эти двое идут отсюда прочь, – ответил предводитель, не сводя хмурого взгляда с Нециса. – И не предлагай деньги, мы не впустим в крепость таких пришельцев.

– Почему? – спросил Речник, запуская руку в сумку. Ему не хотелось показывать Верительную Грамоту каждому встречному, но сейчас, кажется, без неё было не обойтись.

– Руки! – прикрикнул на него Гларрхна. – По закону Империи Кеснек.

– Я – посланец Короля Великой Реки, – тихо сказал Речник, – и я за них ручаюсь.

– Не моё это дело, но ты мог бы выбирать друзей более тщательно, – глаза демона сошлись в пылающие щели. – Проходи, посланец Великой Реки. Твои спутники хорошо проведут ночь на городской свалке.

– Не надо, – прошептал Нецис, вцепившись в плечо Речника, потянувшегося к мечу. – Они – сильные воины. Я попробую поговорить сам...

Он быстро нацарапал несколько строк на тонком обрывке велата и спустился со спины Гелина. Демоны направили на него копья, он показал им пустую ладонь и помахал листком.

– Страж Эхекатлана, – кивнул он предводителю, – выдели мне отию – хочу отправить послание. Это для Аманкайи Сонкойок, сестры чародея Алсека.

– Что? Ты знаешь Алсека Сонкойока? – хеск неохотно взял листок. – Ладно, жди.

На его плечо вспорхнул странный зверёк – ящерица с широкими перепонками между лап и "опахалом" вместо обычного тонкого хвоста. Цапнув послание, существо исчезло за воротами.

Путники отошли от стены, уступая дорогу анкехьо с бочками и веренице повозок, прицепленных к куманам. Ящеры сердито рявкали, махали хвостами и брыкались, погонщики никак не могли с ними сладить.

– Нецис, – Речник тихонько ткнул мага локтём в бок. – А ты не говорил, что у тебя здесь девица! Если бы я знал, раздобыл бы подарок, а так покажусь ей невежей. Что же ты молчал?!

– Фрисс, – Некромант посмотрел на него раздражённо, – у меня нет девиц где бы то ни было. О подарке я сам позаботился, не беспокойся.

– А, ну-ну, – покивал Речник и усмехнулся. – И всё-таки скажи...

– Рраааууу! Дерржи ворра! – из-за дальней ограды стрелой взмыл жёлтый крылатый кот и помчался вдоль стены. Перепуганные куманы заревели и сбились в кучу, повозки затрещали, двое стражников помчались за котом, остальные кинулись разнимать ящеров. Речник изумлённо мигнул и обнаружил себя высоко в небе, потом земля полетела ему навстречу, и Фрисс поневоле зажмурился.

– Нецис Некромант! Ну надо же, мы с Хифинхелфом только о тебе говорили! Холодный, как нежить, но живой – как и всегда! – хихикнул невысокий, но широкоплечий Ти-Нау, обнимая мага. Тот, к изумлению Речника, порывисто прижал его к себе и прошептал что-то непонятное. Иприлор в красной накидке кружил вокруг, взволнованно размахивал хвостом и трогал за плечо то Нециса, то Ти-Нау.

Фрисс украдкой огляделся – он был в большой комнате, разделённой занавесью из циновок. За узкими окнами видны были крыши маленьких домов, дворы и крохотные огороды. Вдоль стены расположились постели, укрытые покрывалами из хорошего мелнока, поодаль – невысокий стол с ярким светильником-церитом и ворохом обрезков велата и папируса. На потолке висела здоровенная чёрная летучая мышь с очень знакомым взглядом.

– Я не надеялся застать тебя здесь, Алсек, – сказал Некромант, наконец выпущенный из объятий, и сел на краешек ложа, потирая плечи. – И ты, Хифинхелф, тоже меня порадовал. На днях мы были в Мекьо... привет тебе от Феленхелфа с яруса солеваров. Давно вы здесь?

– Отец в добром здравии? – спросил ящер, радостно скалясь. – Я тут третий день. Пришшёл перед ссамой бурей, чуть не зассыпало...

– Всё хорошо. Мы тоже видели бурю, – кивнул Некромант, жестом приглашая Фрисса тоже присесть. Алсек шумно приземлился рядом.

– А я вернулся неделю назад, – сказал он, и улыбка с его лица исчезла. – Пришёл навестить Аманкайю, а нарвался на клубок червей. Шесть особей, и все крупные, двигались с юга к реке. Перехватил их под самой стеной, хорошо, что Гларрхна не дремали. А потом пришла буря...

– Та, что была позавчера? – спросил Речник. Алсек внимательно посмотрел на него и покачал головой.

– Позавчерашняя была третьей. Две первые прошли восточнее, вы их навряд ли могли видеть. Третья буря за неделю, Нецис, и ещё огнистые черви. Я такого давненько не видел.

– Сстолько сстранносстей... сслышали о нашшесствии нежити в Ирту и Онге? – склонил голову набок иприлор. – Южнее Кешштена замечали вереницы призрачных огней...

– Слышали, мы недавно оттуда, – нахмурился Нецис. – Нежить поднимается повсюду, от Онги до Икатлана. Я сам осушил два источника Квайи. На севере та же беда с червями, мы с Фриссом видели их у городских стен. Там их пока сдерживают хищники...

– Стало быть, там черви-одиночки, – щёлкнул языком Алсек. – Это ещё ничего. Мы с Хифинхелфом как раз вспоминали тебя. На берегах Симту столько всего творится, что впору созывать Айгенат. И я хотел спросить... мы можем на тебя рассчитывать? Ты ведь был лучшим из нас... пока не... ты не хочешь вернуться?

Фрисс усмехнулся и снова ткнул Некроманта в бок. Тот поморщился.

– Меня не спросили, Алсек. Не по своей воле, но – я снова в Айгенате. Не хочешь познакомиться с моими спутниками?

– А! – Ти-Нау поспешно поднялся и поправил налобную повязку. – Простите, если я был неучтив. Много дел в последние дни, и все неприятные. Моё имя – Алсек Сонкойок, я Маг Солнца. Не очень опытный, но всё же... нужно будет – обращайтесь.

– Я Хифинхелф из Мекьо, – шевельнул хвостом иприлор. – Бывшший ссолевар, чудом унессшший хвосст из ссоляной шшахты. Ссейчасс промышшляю Магией Жизни и целительсством по мелочи.

– Фрисс Кегин с Великой Реки, – Речник пожал протянутые руки. – Мирный странник. Эта летучая мышь – Гелин. Как он принял такой облик?

– По своей воле, Фрисс, – отозвался Некромант. – И превращаться обратно ему негде. Обещал расколдоваться за восточной стеной. Хочу добавить, что Фрисс дважды спас мне жизнь.

– Ты расскажешь всё по порядку, Нецис? – с надеждой спросил иприлор. – Алсек, надо бы позвать Аманкайю. Она обидится, если не встретится с Нецисом.

Некромант придержал его за руку. Выглядел он совсем не радостным.

– Не надо, Хифинхелф. Мы тут на одну ночь, не больше. Алсек, передашь ей от меня? Тут костяные бубенцы, я помню, она любила такие украшения...

– Конечно, Нецис, – серьёзно кивнул Ти-Нау. – Не надо, так не надо. Хифинхелф, что у нас осталось из еды? Гости, наверное, голодны...

С утра Фрисса разбудили негромкие голоса из кухни. На ночь ставни закрывались, чтобы свет лун не мешал спать, с утра их не открыли, и в комнате стоял прохладный сумрак. Речник открыл глаза и встретился взглядом с летучей мышью на потолке.

"Гелин, тебя не укачивает вниз головой?" – встревожился он.

"Я уже привык. Тело не хуже прочих," – невозмутимо ответил хеск.

– Алсек, о чём ты думаешь? – сердитый голос принадлежал Нецису. – Я её на полтораста лет старше. А если узнают, что девушка из рода Сонкойок связалась с Некромантом, вас из города выгонят...

– Не посмеют, – уверенно ответил Алсек. – Весь Айгенат вас прикроет. Это будет честью для всех Сонкойоков, да и для всего Эхекатлана, если ты поселишься в моём доме. Да для любого было бы честью породниться с таким Некромантом, как ты. А если думаешь, что я спрошу с тебя выкуп, после того, как ты спас меня от двух умранов в песчаной ловушке...

– Исключено, – угрюмо отозвался Нецис. – Так что ты хотел сказать о событиях в Кештене? Мы отвлеклись не ко времени.

– Ты напрасно так говоришь, Нецис, – теперь нахмурился и Ти-Нау. – Но мне нетрудно помолчать, раз ты так решил. А что до Кештена... там большой переполох с прошлой ночи. Стая рэйлингов налетела на крепость Ханан Кеснека. Будто бы выкрали некую волшебницу, приглашённую из западных земель. Тонакоатли ночью не летают, крепость открыта для всех тёмных тварей. Ханан Кеснек в ярости, ни одному Некроманту, если ему жизнь дорога, к воротам лучше не подходить!

– Сразу бы сказал, – буркнул Нецис. – Фрисс, проснись. Новости не из приятных...

Четверо сидели за столом, отложив в сторону кипу листков и поставив в центр блюдо с жареными пауками. Иприлор и Некромант сосредоточенно грызли хитин, Фрисс взял паука из вежливости и задумчиво вертел в руках, Алсек набрал себе полтарелки, но не ел – увлёкся разговором.

– Скорее всего, её увезли в Гвескен, – сказал он, переводя взгляд с Нециса на Фрисса и обратно. – Кроме как в столице, такое измыслить негде. Путь неблизкий... сколько Х"са меня ни уговаривал, я к нему так и не выбрался, а Гвескен ещё дальше! Кто как, а я бы не пошёл, хоть и состою в Айгенате.

– Река дымится от мёртвого яда, – буркнул Речник. – Кто может знать дорогу в Гвескен?

– Я, например, – отодвинул тарелку Некромант. – Буду рад помочь. Одна загвоздка... надо обойти Империю Кеснек и не попасться никому на глаза. Если поймают, живыми не отпустят.

– Значит, вы пойдёте в северную пустыню, – с суеверным ужасом в глазах прошептал Хифинхелф. – В земли Владыки Аша. Гиблое место...

– М-да. Не люблю окресности Шуна, сам Шун люблю ещё меньше, – покачал головой Нецис. – Но путь, похоже, единственный. Неделя в пустыне, и мы выберемся к Ритчи. Если там не сменился правитель, дальше трудностей не будет.

– Если будете в Чьонсе, передавайте Х"се привет, – попросил иприлор. – Мы с ним давно не виделись...

– Я соберу вам припасы, – сказал Ти-Нау, поднимаясь из-за стола. – Что там в этот раз?!

Его раздосадованный возглас относился к стуку и встревоженным голосам за окном. Порыв горячего ветра откинул завесы с окон, швырнул в комнату пару горстей песка и закружил их в вихре. Алсек захлопнул ставни.

– Ещё одна буря! Нецис, ты должен согласиться – в стране неспокойно.

– А я и не спорил, – криво усмехнулся Некромант. Он подобрал листок велата и что-то чертил на нём, Фриссу в полумраке ничего не было видно.

– Если вы – Айгенат, то где-то здесь должен быть храм Аойгена, – уверенно сказал Речник. Человек и ящер переглянулись.

– Я слышал об одном храме Воина-Кота – в столице Кеснек, – задумчиво сказал Ти-Нау. – Но с тех пор, как умер Эйна Ханан Кеснек, а его сыновья разделили страну, из Эхекатлана туда не добраться. И думать нечего, если ты не навмениец. Ханан Кеснеки в каждом видят лазутчика, чем ближе к столице, тем суровее стража и безумнее законы. Даже не верится, что у вас, на Реке, каждый может прийти к Воину-Коту, принести дары, не преодолевая тысячу преград! Надеюсь, когда-нибудь Аойген приведёт нас с Хифинхелфом в твою страну.

– Если приедете, найду для вас жилище, – пообещал Речник и покосился на Некроманта. Тот перестал чертить и положил схему перед Алсеком. Хифинхелф подвинулся к нему, Фрисс и Гелин тоже потянулись к листку.

– Жаль, не хватает данных из Империи Кеснек, но что есть, то есть, – покачал головой Нецис. – Пока получается так...

– А, вижу, – кивнул Алсек. – Выходит, что всё, чему не место среди людей, так и лезет к реке. Сначала потекла Квайя, теперь ползут червяки и летит песок. Что будет дальше?

– Они точно к реке ползут? – Хифинхелф задумчиво шевелил тонким языком. – Поссмотреть бы, что творитсся в ссамой пусстыне. Может, мы ошшибаемсся сс направлениями... Фссс! Не нравитссся мне этот ссстук!

Кто-то громко и настойчиво барабанил в дверь, возможно, даже палкой. Алсек быстро спустился, Хифинхелф хотел было пойти за ним, но не понадобилось – мгновение спустя в комнате, неловко пригнувшись и задевая рогами и копьями потолок, стояли шестеро стражей – двое людей, четверо Гларрхна. Фрисс прикрыл собой Некроманта, медленно отступившего к окну, но пришельцам не было дела до мага – их странное раздвоенное оружие было направлено на Речника.

– Фриссгейн Кегин, пришелец с Великой Реки, Маг Воды, воин с двумя мечами, – скосил глаз в свиток один из хесков. – Да, это он. Прости нас за вторжение, Сонкойок, но дело не терпит промедления. Этот чужак навлёк на город гнев Владыки Ха.

– Что?! – Алсек встал между стражником и Фриссом. – Ты что-то перепутал, Кегар. Это мирные гости, они тут с прошлого вечера, и мы с Хифинхелфом подтвердим, что ничего плохого они не сделали!

– Небесные змеи, посланники Владыки Ха, говорят иное, – недобро прищурился демон. – Армия песчаных смерчей сейчас гуляет по застенью, и змеи требуют выдать им Фриссгейна. Мне менее всего нужна четвёртая буря за неделю, Сонкойок. Мы забираем чужеземца. Роду Сонкойок беспокоиться не о чем, о вас змеи ничего не сказали.

"Это что ещё за новости?!" – Речник был изумлён сверх меры. Нецис выбрался из-за его спины и коснулся его плеча.

– Вы готовы отдать змеям посланника Великой Реки? Вам нужна война? – тихо спросил Некромант, глядя в глаза Кегару. Тот взмахнул хвостом и нагнул голову. Фрисс прикинул, успеет ли оттолкнуть Нециса и достать мечи, если демон нападёт.

– Если он оскорбил Владыку Ха, мы не хотим стоять между ним и этим знорком, – ответил Гларрхна, тщательно подбирая слова. – Пусть идёт к змеям и объясняется с ними и их повелителем. Нам нужен наш город, целый и невредимый!

– Потише, воины Эхекатлана, – сказал Речник, оттеснив Некроманта. – Я иду. Нецис, Гелин, подождите меня тут.

– Нет, Фрисс из Айгената, мы пойдём с тобой, – покачал головой Алсек. – Напрасно, Кегар, ты готов отдать змеям любого, на кого они укажут! А если завтра они выберут не моего, а твоего друга?

– Можете идти, но вас я за стену не выпущу, – снова взмахнул хвостом Кегар. – Идём, знорк. Вспоминай, как ты оскорбил Владыку Ха, может, боги будут благосклонны к тебе, и змеи отпустят тебя с миром...

У порога их ждал анкехьо. Фрисса усадили между двумя демонами, один пристроился за его спиной, всем остальным пришлось идти рядом. Речник и не подозревал, сколько улочек, домов и поворотов между домом Айгената и городскими воротами...

Створки ворот были закрыты наглухо, тяжёлые засовы удерживали их, заклинания огненными волнами перекатывались по бронзе и камню. Небо над башнями было багровым, солнце сквозь тучи песка глядело хмуро. На стене выстроились Лучевые Маги – хески и люди, тонакоатли снизились, и Фрисс видел их широкие кожистые крылья и хвосты с ярким оперением.

– Что снаружи? – крикнул Кегар, запрокинув голову.

– Змеи ждут, – откликнулся Гларрхна из надвратной башни. – Что им сказать?

– Чужеземец со мной, – сказал Кегар. – Что они говорят?

– Хотят получить его, – ответил некоторое время спустя хеск. – Одного, безоружного.

– Пусть отойдут на двадцать шагов от стены! – крикнул Гларрхна. Двое хесков крепко ухватили Речника за плечи, третий отстегнул ножны с мечами от перевязи и бросил на спину анкехьо. Алсек шагнул к Кегару.

– Вы что, обезумели?! Змеи – враждебные твари, вы отдаёте им нашего друга!

– Не мы оскорбляли Владыку Ха, – ровным голосом отозвался Гларрхна. – Твой друг навёл беду на весь Эхекатлан.

Фрисс посмотрел на Алсека и едва заметно покачал головой.

– Ничего, не спорь с ними. Присмотри за Нецисом...

– Аойген да не покинет тебя, – прошептал Ти-Нау, коснувшись его руки, и быстро зашагал к башне чуть в стороне от ворот. Её дверь была открыта настежь, за ней в полумраке блестели гладкие ступени лестницы. Фрисс поднял взгляд на стену – Нецис и Хифинхелф уже стояли там, глядя на запад. Речник хотел окликнуть их, но не успел. Двое демонов вытолкнули его за ворота, и створки лязгнули за спиной.

Ветер завывал над застеньем, перепаханным смерчами, остатки хижин, вывороченные с корнем травы и деревья валялись повсюду, воздух был наполнен пылью, сух и горяч. Песчаные вихри терпеливо ждали в двадцати шагах от стены. Их было шесть, высоченные столбы, казалось, упирались в красное небо, и тысячи злобных глаз уставились на Фрисса, когда он отошёл от ворот.

– Небесные змеи! – крикнул он, сложив ладони воронкой. – Зачем позвали меня?

Блестящая лента, словно отлитая из тонкого стекла, выскользнула из воронки смерча и повисла в воздухе.

– Ты назззвал Владыку Ха омерзззительной тварью, – тонкий голос звенел от злости. – Ты хвалился, что изззгонишь нас иззз ззземли людей. Что жжже ты медлишь, хвастливый человечишка?!

Раскалённый пыльный ветер ударил Речнику в лицо, песчинки оцарапали кожу и застучали по броне. Он прикрыл глаза ладонью и шагнул вперёд, сквозь растопыренные пальцы выглядывая сердце вихря.

– Лаканха! – заклинание отдалось болью в теле, но смерч, пронзённый водяным клинком, осыпался песчаной горой. Небесные змеи порскнули во все стороны сверкающими брызгами.

– Я готов взять эти слова обратно, – крикнул Речник, надеясь, что змеи слышат. – Я прошу у Владыки Ха прощения. Оставьте в покое город!

– Ты поззздно спохватился, человечек, – змея нырнула в осыпавшуюся с вихря гору песка, и смерч снова восстал и наполнился силой. Шесть вихрей быстро приближались к Речнику. Он зажмурился и прыгнул вперёд, к уцелевшей стене хижины, с которой сорвало крышу. Стена была из песчаника, Фрисс надеялся, что она устоит.

– Хочешь спастись за камнями, лужжжица слизззи? – звенящие голоса звучали со всех сторон. – Для Владыки Ха камни – лишь пыль!

Песок заскрежетал по стенам. Шесть пылевых столбов, покачиваясь, окружили остатки хижины. Ладони и лицо Фрисса были исцарапаны в кровь, бесчисленные белые полосы пролегли по броне. "Две секунды бы продержаться, больше – не надо," – он сжал пальцы в кулак и попытался сосредоточиться. "Гедимина бы сюда, у него бы они пожужжали!"

Пронзительный вопль долетел до Речника сквозь вой и скрежет и тут же захлебнулся. Что-то чёрное на гребне стены билось в окружении ярко-красных силуэтов, зелёные вспышки сменялись золотистыми, невнятные крики – сердитым шипением. Потом смерчи подошли вплотную, чуть не соприкасаясь боками, и Фрисс уже ничего не различал за их монотонным завыванием.

Стены дома скрежетали, но пока держались. Вихри, кажется, устали пилить камень – их рёв стал тише. Воздух над головой Речника заблестел – змеи одна за другой выскакивали из смерчей и повисали между ними. Фрисс почувствовал, как усиливается над ним ветер, пыль на полу зашевелилась и потянулась ввысь. Змеи строили новую воронку, и она вбирала в себя силу всех шести смерчей. Речник пригнулся и закрыл глаза рукой. "Хорошо! Ещё немного выждать, пусть соберутся в клубок..." – мысль мелькнула и спряталась. Песок уже чиркал по коже, рука онемела. Шесть песчаных столбов вокруг хижины медленно таяли, утончаясь и замедляя вращение.

– Владыка Ха, я вновь прошу о прощении! – крикнул Речник, и слова унёс ветер. – Ты – повелитель пустыни, кто поспорит с тобой на твоей земле?! Отзови своих слуг!

Злорадный визг из зарождающегося смерча был ему ответом. Ветер завыл, рванулся, вздымая облако песка, пыли и каменной крошки, Речника рвануло в сторону и поволокло по стене, но он ухватился за её край и вскинул руку, метя вверх, в сердце змеиного клубка.

– Ал-лийн ки Тирикка! – закричал он, содрогаясь всем телом.

Речника швырнуло на пол, он ударился о стену так, что из глаз посыпались искры. Неистовая вспышка, оглушительный грохот вслед за ней... что-то тяжёлое шмякнулось Фриссу на плечо, и он быстро отдёрнул руку и прикрыл голову. Когда красное марево перед глазами рассеялось, Речник выпрямился и осмотрелся. Он стоял по колено в небесных змеях. Длинные тела, полупрозрачные и блестящие, как стекло, слабо шевелились, десятки глаз сердито смотрели на Речника, но сил кусаться у змей не было. Он осторожно вышел на порог хижины и повернулся к змеиным завалам лицом.

– Я в третий раз прошу у тебя прощения, Владыка Ха, – тихо сказал он. – Забери своих слуг и уведи их из Эхекатлана. Я не хочу убивать их и снова сердить тебя.

Горячий ветер ударил Фриссу в лицо и тут же утих. Тела на полу зашевелились и проворно потянулись к облакам, собираясь в огромную блестящую стаю. Ещё немного – и они растаяли в посветлевшем небе. Речник вышел из развалин, посмотрел на развороченные дома и разбросанные стебли и тяжело вздохнул. Как ни крути, это из-за него так досталось Эхекатлану. Хватит ли в сумке железа, чтобы заплатить за разрушения?..

– Ты излишне щедр, Фриссгейн, – недовольно хмурился Нецис. – Местные власти не заслужили ни медяка! Они просто скормили тебя змеям, как дохлого кумана, и не стоило им...

– Нецис, мне виднее, на что тратить мои деньги, – отмахнулся Фрисс. Видимо, хмель ударил Некроманту в голову – его чашу наполняли уже трижды, и голос его стал невнятным, а лицо – мрачным. Он был раздосадован, и выпитое только подогревало его злость.

– Фрисс – благородный воин, он ссжалилсся над мирным народом засстенья, – примиряющим тоном сказал Хифинхелф и наполнил свою чашу в четвёртый раз. – Как сславно, что такие сстранники заходят к нам! Да не осставит его Аойген...

"Это верно. Ни на миг не оставит," – подумал Фрисс, глядя в потолок, и сдвинул чаши с Хифинхелфом.

– Я вот что думаю, Нецис, – посерьёзневший Алсек отодвинул от себя кувшин и повертел в пальцах недоеденный плавник фамса. – В этом году здесь очень не хватает тебя. Нам вдвоём с Хифинхелфом не навести порядок в Кецани, как бы мы ни старались. Твоё возвращение видится мне добрым знаком...