Текст книги "Лестница без перил (СИ)"

Автор книги: Tartalya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)

– Не сомневаюсь, что у такого гения, как ты, прекрасная память, но и я вряд ли когда-нибудь смогу забыть… – он подался вперед, ближе к Мориарти. – Картину, в которой ты у моих ног. За одно это не жаль умереть… – и Джон снова выпрямился на своем стуле продолжив как ни в чем не бывало. – Как ты уже справедливо сказал, моя жизнь прошла не зря. Думаю, что цианид в чае я переживу.

У Джеймса явственно сверкнули глаза. Он усмехнулся. Пожалуй, можно было изобразить из себя нормального человека – заварить чай, чтобы послушать Джона. Он приблизился к нему вплотную, положил руки на плечи и медленно поцеловал, чувствуя, как жар в крови все больше разгорается.

– Тогда. Пей. Свой. Чай, – отстранившись, произнес раздельно.

Джон разочарованно выдохнул, когда Мориарти отстранился. С другой стороны, это дало возможность вернуть себе контроль, а не поддаться просыпающемуся возбуждению начисто забывая обо всем, что не касается Джима.

Губы Джона тронула легкая улыбка, он сделал небольшой глоток чая из чашки. Он намеренно пил медленно и неторопливо, словно растягивая удовольствие, хотя на самом деле ему куда больше хотелось снова ощутить вкус чужих губ, это согревало кровь сильнее чая, заставляя ее буквально кипеть от жара.

– Ну, и как чай? – спросил Джеймс мрачно глядя на Ватсона.

Джон решил ему показать чудеса и возможности самоконтроля? Это качество не входило в число достоинств Мориарти. Нарочитая медлительность Ватсона начинала его злить. Так что это даже проглядывало наружу.

– У тебя хороший чай, – Джон старательно сохранял невозмутимость на лице. – Ты злишься? – он видел недовольство Мориарти и радовался, что у него есть чашка за которой можно скрыть улыбку. – В чем причина? Я сделал что-то не так?

Джон чувствовал некоторое торжество, возможность ответить ему той же монетой. Не все же одному Мориарти развлекаться и испытывать его терпение.

– Ну, что ты Джон, – Мориарти широко и неискренне улыбнулся, – ты ничего не делаешь… неправильно. Или просто? Ничего не делаешь, – он встал со стула, демонстративно потянувшись. – В таком случае я тебя покину. Ты, кажется, вполне нашел чем заняться, – Джеймс прошел рядом с Джоном, случайно его толкнув, словно не вписался в проход, и чашка в его руке дрогнула, проливая горячий чай на брюки Ватсона.

– Ай! Чтоб тебя! Джим, он, вообще-то, горячий! – подскочил Джон, чуть не выронив чашки из рук, но все-таки поставил ее на стол. – Хочешь сделать меня калекой? – повернувшись, он схватил Мориарти за ворот. – Еще немного, и я убил бы тебя, – Джон сверлил его гневным взглядом. В какой-то момент он все-таки взял себя в руки и отпустил его, все-таки было не настолько горячо, но скорее весьма обидно. – Благодаря тебе у меня теперь весьма глупый вид, – мрачно буркнул Джон.

Джеймс насмешливо фыркнул.

– Не думаю, что мне нужно принимать хоть какие-то действия, чтобы у тебя был глупый вид. Ты прекрасно сам с этим справляешься, доктор Ватсон.

Он сходил с ванну и принес Джону полотенце, кинул ему в руки.

– Хотя можешь снять, – усмехнулся он, – высохнут.

Он вел себя так, словно Джон не вызывал в нем никакого интереса.

Джон проигнорировал выпад Мориарти, такое ему приходилось слышать и до него, так часто, что у же иммунитет появился. Вздохнув, Джон покосился на полотенце, быстрее от этого брюки не высохнут. В первый момент ему захотелось послать Мориарти с его шутками куда подальше. Но в следующее же мгновение, передумав, ухмыльнулся.

– Пожалуй, есть идея получше, чем ходить в мокрых. Куда их можно повесить? – с самым невозмутимым видом спросил Джон, расстегивая ремень брюк. Все это время он не сводил с Мориарти внимательных глаз.

Джеймс скользнул по нему взглядом с деланным равнодушием. Слишком свежи были воспоминания.

– Ванна там, – бросил он, стоя в дверном проеме.

Ему было интересно, долго ли сам Ватсон будет вести себя так, словно он пришел… выпить чаю. Или доктор ждет от него каких-то действий? Нет, уж, по лицу Джеймса скользнула усмешка. Сегодня он воздержится от первых шагов. Посмотрим, кто первый сдастся.

Подойдя к Мориарти, Джон скользнул ладонью по его плечу, сминая пальцами ткань.

– Спасибо. Я учту, – он смотрел на него чуть прищурившись, но в следующий момент резко рванул Джима на себя, с усмешкой отметив жалобный треск ткани. Джон с не терпящей возражений жадностью впился в губы Мориарти, больно кусая, проникая языком в его рот, сплетая свой язык с его. Свободной рукой он крепко держал Джима обнимая. Вот, он думал, что сможет контролировать свои действия, но нет… рядом с Мориарти это было невероятно трудно. Он еще слишком хорошо все помнил.

«Кажется, Джон решил порвать все его вещи», – мелькнуло в голове Джеймса, но поцелуй выбил все мысли.

По телу прокатился жар, он, не сдержавшись, негромко застонал в губы Джона, ловя его укусы, прижавшись к Ватсону всем телом, чувствуя, что скоро одежда перестанет скрывать намерения обоих.

– Джон, – протяжно произнес он, когда пришлось прервать поцелуй чтобы сделать вдох, – не заставляй меня просить, иначе ты за это заплатишь.

Мысль о том, что он может заставить Мориарти просить, кружила Джону голову, но не настолько, чтобы забыть с кем он имеет дело. С другой стороны, его желание более, чем совпадало с желанием Джима. С трудом переводя дыхание, он смотрел в его глаза затуманенным взглядом.

– Ванная подождет, сначала спальня, если ты, конечно, не хочешь… прямо здесь, – выдохнул он в губы Мориарти и, не удержавшись, укусил его за нижнюю, прежде чем отстраниться, идти куда-то так сильно прижимаясь друг к другу, это действительно сложно.

Комментарий к Глава 7. Игра в вист на поцелуи.

*Вист – командная карточная игра, предшественница бриджа и преферанса.

«Соперничество без вражды – это игра в вист на поцелуи» – © Сэмюел Батлер.

========== Глава 8. Вне игры слов. ==========

Джим совсем не ожидал, что Джон, такой правильный с виду будет способен на провокаторство и станет вызывать… такие реакции. Было очень соблазнительным не тратить время на переход в спальню, но Джеймс ко всему прочему любил комфорт.

Он отступил от Джона на пару шагов, останавливаясь у прохода.

– А может быть, еще чашку чая? – усмехнулся он, выдергивая ниточку из порванного рукава.

– Чай? – усмехнулся Джон. – Лучше уж сразу принять душ, эффект тот же, а пользы больше и не придется потом сушить одежду.

– Эта рубашка напрочь испорчена, – покачал головой Мориарти, и бросив на доктора лукавый взгляд, стянул ее через голову.

Конечно же, это была провокация с его стороны, но на такую провокацию Джон был только рад поддаться. Он не отводил взгляда от Джеймса, но каким-то образом пропустил момент, когда преодолев разделявшее их расстояние, оказался возле него. Обняв и прижав к себе Мориарти, Джон чувствовал, как каждое прикосновение к горячей коже отдавалось разрядом тока, он коснулся губами его шеи в поцелуе, чтобы в следующий же момент впиться в кожу укусом. Зализав это место языком, Джон выдохнул почти касаясь губами уха Мориарти:

– Еще немного, и спальня останется в очень далекой перспективе.

Джеймс давно не чувствовал такого желания, что сопровождало его игру с Джоном. Он не совсем помнил, как они добрались до спальни, то и дело отвлекаясь на поцелуи. Губы горели, Джеймс нашарил ручку двери, втягивая доктора в спальню.

Задернутые шторы на окнах создавали легкий сумрак. Кровать, стоящая посреди комнаты, казалась большой даже для двоих. Джон поразился как сильно он может быть возбужден рядом с Мориарти, он дышал каждым их поцелуем и задыхался, стоило отвлечься, чтобы сделать еще один шаг и ни за что не зацепиться. Ему хотелось сжать руками горло Джима и целовать, зная, что только он может дать возможность ему дышать. Джон смотрел в его глаза, видел плескавшееся в них безумие и не мог сдержать восторга и предвкушения. Пожалуй, стоило признать, ему нравился этот блеск в глазах Джеймса, хотя раньше его насторожил бы такой взгляд, когда не знаешь что ожидать. Сейчас не было и отголоска беспокойства, только возбуждение и прохладный полумрак спальни.

Мориарти облизнулся, притянул Джона к себе, начиная снимать с него рубашку. Хотелось взять нож и срезать каждую пуговицу, прорезая ткань, коснуться холодным лезвием кожи… или почувствовать, как металл касается его собственного горла? Джеймс поднялся на Ватсона совершенно безумный взгляд.

Сгорая от явного нетерпения, Джон помог избавить себя от рубашки, но и останавливаться на этом было глупо, тем более что собственное возбуждение начинало доставлять определенные проблемы. Джон впился поцелуем в губы Мориарти, он хотел бы сжать его в своих руках, но для них было куда более интересное занятие, нужно было избавить Джима от оставшейся одежды. Стоило коснуться пальцам кожи, как неизменно проскальзывал разряд, сбивая дыхание, плавя и без того замутненный желанием разум.

Прикосновения, поцелуи, стук сердца где-то в горле, всего этого Джиму было мало, и с каждой секундой хотелось большего. Он отшвырнул рубашку Джона подальше от себя, касаясь пальцами кожи на груди, глядя с каким-то ненормальным восхищением на звездчатый шрам на плече. Коснувшись его пальцами, наклонился и провел языком, поцеловал светлую, по сравнению с остальной кожей отметиной.

Поцелуй Мориарти словно выжег отметину на шраме, где кожа всегда была чувствительней, с губ Джона невольно сорвался тихий стон.

На теле самого Джеймса было достаточно следов – на сгибах обеих рук от игл, на правом бедре от ножа… Когда с него стянули брюки, Мориарти отступил на шаг, подходя к кровати, давая себя рассмотреть.

Джон не мог отвести взгляда от обнаженного тела. Путаясь в руках и ногах, высвобождаясь из той одежды, что на нем еще оставалась он недовольно зарычал сквозь зубы от нетерпения и неизменных попыток смотреть только на Джеймса. Все-таки справившись с этой задачей, он подошел к нему и зацепился взглядом за шрамы от игл, отозвавшиеся в его сердце странной болью. Хотелось их стереть, чтобы не осталось и следа, даже воспоминания о том, что они когда-то были. Не отдавая себе отчета в том, что делает он толкнул Мориарти на кровать, нависнув над ним, жадным, пусть и коротким поцелуем коснулся его губ, прежде чем отстранившись найти губами замеченные им следы на руках, целуя, кусая, словно мог их так скусить, и зализывая языком места укусов. Оставив отметины от зубов на сгибе одной руки, Джон переместился к другой, по дороге коснувшись губами сосков Мориарти, ласково обведя языком каждый по очереди, и только тогда коснулся губами сгиба другой руки, целуя и прикусывая, чувствуя, что сходит с ума от такой близости, от огня в груди и бешено бьющегося сердца.

Джеймсу казалось, что по его коже скользит огонь, все чувства были обострены до предела, так не было даже при употреблении героина. Он оказался придавленным к кровати чужим, гибким телом, в первый раз полностью подчинившийся чужой воле. Оставалось только кусать губы, сдерживая рвущиеся стоны и подаваться вперед, навстречу жарким укусам и поцелуям. Имя доктора оказалось так удобно протяжно выстанывать, когда губы Джона касались чувствительных сосков. Джеймс запустил руку в волосы Джона сжимая и теребя короткие прядки. Ему хотелось всего и сразу, возбуждение было почти мучительным и от этого еще более желанным. Мысли в голове рассыпались фейерверками.

Ему казалось, словно Джон хочет стереть все что было до него, оставить лишь свои следы, заклеймить… И в эти минуты, когда всем правила невыносимая жажда чужих прикосновений Мориарти был согласен на все.

От его стонов у Джона голова шла кругом, хотелось сделать все что угодно, лишь бы слышать их и дальше. Он целовал везде, куда мог дотянуться, иной раз срываясь, и оставляя на коже след укуса. Ему было приятно ощущать пальцы Мориарти в своих волосах. Немного отстранившись, он приблизился к лицу Джима и тихо произнес глядя ему в глаза:

– И не смей больше портить свои руки иглами, или я испорчу твое тело укусами, – проговорил он со спокойной угрозой в голосе.

Запечатав рот Мориарти жарким поцелуем, не давая возможности возразить или вообще что-то сказать, он оторвался от его губ, только когда не смог дышать, и чуть прикусив нижнюю губу, опустился поцелуями ниже, касаясь шрама на бедре Мориарти, и словно невзначай задевая пальцами руки его возбужденный член.

Голос Джона проникал через туман возбуждения, так что Джеймс не сразу понял его слова, ответив только приглушенным стоном. Но в его голове мелькнула мысль, что с доктора станется взять на себя смелость выполнить угрозу в случае необходимости, не испугавшись возможных последствий. Но все это вскоре потонуло в вихре ощущений, когда Джон оказался ниже, касаясь губами отметины, полученной в драке. Джеймс был так возбужден, что даже от легкого касания пальцев не сдержал стона. По коже побежали мурашки, от прикосновений. Но Джон не спешил, словно поставил себе цель свести Джеймса с ума. Словно это была маленькая месть за его уход из квартиры…

Приподняв голову, чуть отстранившись, Джон посмотрел на Мориарти горящим желанием взглядом и немного хрипло произнес:

– Джим, чего бы ты хотел? – улыбнувшись, он провел пальцами по тонкому шраму, вне всяких сомнений, оставленный ножом, делая вид, что всецело им заинтересован.

Джеймс открыл глаза, поймав взгляд Джона, чуть раздвинул колени, совершенно бесстыдным движением.

– Тебя, – произнес он хрипло, – твой рот… – и застонал, откинув голову, прошептав: – Пожалуйста, – понимая, что просто сходит с ума.

Джон буквально упивался состоянием Мориарти. Было невероятным, знать, что это из-за него. Затуманенный страстью взгляд Мориарти дорого стоил. Он хотел бы видеть это всю отведенную ему бесконечность. Удобнее устраиваясь между его ног, Джон коснулся губами основания его члена, провел языком по стволу к головке, неторопливо обводя ее языком. Не было причин спешить, хотелось доставить Мориарти такое удовольствие, чтобы он больше не смог желать кого-то еще, кроме самого Джона. Собственное возбуждение не давало покоя, но он пока еще мог это игнорировать, отдав все свое внимание куда более захватывающему действию. Джон выдохнул, обдав жарким дыханием головку члена Джима, прежде чем обхватить ее губами. Он неторопливо ласкал, растягивая каждое мгновение, пальцами крепко держа бедра Мориарти, не давая ему даже немного изменить ритм. Все-таки кое за кем должок. И пусть такие медленные ласки станут пыткой удовольствия. Джон заставит его сходить с ума от них, пусть Джим не скоро сможет забыть неторопливые прикосновения языка к его члену, то как скользят губы по стволу: то принимая в себя так глубоко, как это было возможно, то почти выпуская.

В какой момент удовольствие превращается в муку? Кажется, сейчас Джон решил дать возможность понять это. Джим не мог вздохнуть от прикосновений губ, языка, откинувшись на подушку, он ловил ртом воздух… Джон явно не торопился, и не давал возможности выбрать более подходящий ритм, и это сводило с ума, заставляя плавиться от невыносимого наслаждения. Джеймс комкал пальцами простыню, от стонов у него пересохли губы. Он с трудом оторвал от порвавшейся ткани пальцы и нашел ладонь Джона, крепко прижимавшую его бедра, мешая дернуться, чтобы вбиться в этот прекрасный, жаркий рот, давая выход всей скопившейся страсти.

– Джооон, – простонал он, переплетая их пальцы. Он никогда не думал, что с кем-то будет вот так сходить с ума.

Доктор ослабил хватку, теперь не сдерживая Джима, сплетя свои пальцы с его и чувствуя, как через них словно проходит ток, стоны Мориарти, сейчас были самой лучшей музыкой для ушей, слышать свое имя из его уст – к этому просто нельзя было оставаться равнодушным. Джон точно не смог бы. Больше никакой пытки… не сейчас точно. Он сам двигался, ускоряя ласки, больше не мучая, а стремясь подвести к разрядке. С каждым движением отдавая все свое внимание, весь огонь горевший в нем, тому, чтобы Джим не чувствовал ничего, кроме удовольствия.

Джеймс с силой сжал пальцы Джона, не сдерживая себя, так что на несколько долгих секунд это было даже больно, в такой момент самоконтроля не существовало даже как слова. Мир сжался до ощущения чужого рта, ласкающего, приносящего удовольствие. Он коротко вскрикнул, откинувшись на подушку, чувствуя оргазм, как падение в сияющую бездну. Словно электричество, удовольствие проходило сквозь его тело. Наконец, спустя время, показавшееся все еще затуманенному разуму Джима очень долгим, он вспомнил как это – дышать, существовать… Он разжал пальцы, перевернулся на бок, сворачиваясь, глядя на Джона безумным взглядом.

Облизнув губы, Джон смотрел на Мориарти затуманенным взглядом, пытаясь как-то прийти в себя, он задыхался от возбуждения. Со стороны выглядело так, словно Мориарти все еще не мог воспринимать реальность, Джон подумал, что никогда не видел его таким, это завораживало, хотелось сохранить эту минуту в своей памяти. Джон не мог больше терпеть собственное возбуждение, причинявшее теперь уже весьма болезненные ощущения. Сидя на кровати, тяжело дыша, он подумал, что не может отвести взгляд от Джима и тем более, чтобы дойти до ванной. Не удержавшись, он наклонился, легко целуя Мориарти в губы, зарываясь пальцами в его волосы, и проводя ладонью по спине, прежде чем отстранившись коснуться пальцами собственного члена, сжимая ладонь. С губ сорвался невольный стон, Джон откинулся на постель, задыхаясь, кто бы мог подумать, что он сможет настолько возбудиться, кажется, он готов кончить только глядя на Джеймса.

Мориарти понадобилось время чтобы прийти в себя, поцелуй и прикосновения вывели из прострации, в которой он находился. Придвинувшись ближе к Джону, он накрыл его руку, сжимающую перевозбужденный член, своей ладонью, перехватывая его ритм. Прижавшись к боку, поцеловал в губы, в начале мягко, словно с благодарностью, но потом все более жарко, увеличивая скорость ритмичных движений.

Стоило только ощутить горячее прикосновение ладони Мориарти, Джон выгнулся, не сдержав стона. Он с жаром, со всей, с таким трудом сдерживаемой, страстью, отвечал на его поцелуи, сходил с ума от удовольствия. Выгибаясь, с каждым новым движением Джон все меньше мог сдерживать стоны и у него явно были все шансы охрипнуть и плевать на это, чем быстрее ритм ласк, тем больше все сужалось до ощущений обжигающих прикосновений Мориарти, каждого его поцелуя, весь мир был ограничен им самим и Джимом. Для него больше ничего не существовало.

Оторвавшись от губ Джона, Джим не смог отказать себе в удовольствии несколько мгновения наслаждаться тем, как тот выглядит.

– Джон, – прошептал он, в ухо любовнику, – теперь. Ты. Мой.

Он ускорил темп движений, целуя вновь шрам на его плече, грудь, и словно желая поставить свою отметину, впился поцелуем-укусом в шею.

Расслабившись под поцелуем, Джон был застигнут врасплох укусом и не сдержал полу-вскрик, полу-стон. Ощущения действительно сводили с ума, пока его не накрыло волной оргазма с головой, отобрав способность дышать и мыслить, утопив в ощущениях невероятного удовольствия, затмевая собой даже то, что было, совсем недавно. Джон даже не был уверен, что слова Джима ему не пригрезились. Но сейчас он даже физически не мог ему на это ответить, не говоря о том, чтобы осмыслить. Настолько ему было хорошо, хорошо рядом с Мориарти.

Джеймс вытянулся, рядом с Джоном, довольно улыбаясь, ловя отзвуки его оргазма. Он уже вполне вернулся в реальность, глядя на то как Ватсон приходит в себя, и даже сходил в ванную – принести мокрое полотенце. На то, чтобы идти в душ немедленно у него точно не хватит сил, не говоря уж о Джоне. Сев рядом на кровать, он не сводил немигающего взгляда с Ватсона, со своей привычной улыбочкой на лице и совершенно голый, Мориарти производил странное впечатление.

– Это, пожалуй, не все, что я от тебя хотел, но для начала неплохо, – усмехнулся он, опуская взгляд и проводя пальцами по сгибу правой руки, испещрённой следами зубов, которые кое-где начинали краснеть. Он подумал, что будет забавно потом пересчитать все эти отметины.

Когда дыхание и сердцебиение позволили Джону вспомнить об окружающем мире он зацепился взглядом за улыбку Джима, его такую привычную улыбку, но сейчас он выглядел совсем иначе, и чем больше он на него смотрел, тем меньше мог думать о чем-то еще. Отведя взгляд, Джон забрал принесенное полотенце, хорошо бы также легко привести в порядок и мысли в голове, но рядом с Мориарти было почти невозможно. Недавние слова Джима, наконец, смогли пробиться к его разуму и Джон мысленно весь напрягся и попытался списать их просто на собственнический порыв. Шумно выдохнув, он переключился на другое.

– Не все? А что именно ты тогда от меня хотел? – слегка прищурившись, Джон лениво посмотрел на Джима, мысли еле ворочались в его голове, даже шевелиться лишний раз было лень. Взгляд упал на руки Мориарти и Джон невольно сглотнул. У него были некоторые сомнения насчет того, что Мориарти понравились все эти отметины. Но он все еще был слишком расслаблен, чтобы из-за чего-то долго переживать.

Джеймс перехватил его взгляд на свои руки и улыбнулся, в глазах вспыхнул огонек того, пламени, что пылало так недавно в его крови.

– Ох, Джон, не старайся узнать будущее, многие знания приносят многие печали… – он усмехнулся, и внезапно коротко зевнул, прикрыв рот ладонью. Потянулся, как большой кот, и ухватившись за одеяло, устроился возле Джона, накрывая обоих и обнимая Ватсона.

– Я нормально не спал неделю, – произнес он, уже закрывая глаза, – ты ведь никуда не уйдешь? – в вопросе было больше утверждения, чем самого вопроса. Да и ответа Джим не услышал, уснул положив голову на плечо Джона, словно ему было совершено нечего опасаться или терять…

Разумеется, он никуда не уйдет, сейчас так уж точно. Джон хотел спросить почему Мориарти столько времени не спал, но ровное дыхание криминального гения ясно дало понять, что вопрос уйдет в никуда. Ну и черт бы с этим, вопрос вполне подождет. Джон крепко обнял Джима, удобней устраиваясь. Его подкупало такое спокойствие и доверие со стороны Мориарти. Он совершенно не представлял, что со всем этим делать. Но думать об этом сейчас все равно не было смысла. Зато одно Джон знал совершенно точно, он уже не сможет забыть Джима. Лежать рядом с ним, было так тепло и приятно, что он и не заметил, как сам уснул.

Комментарий к Глава 8. Вне игры слов.

Иная игра слов вне игры. (Константин Кушнер)

========== Глава 9. Равные шансы. ==========

Джеймс проснулся как от толчка, открыв глаза, он моментально вспомнил себя. Время близилось к вечеру, а Джон, оказывается, уснул рядом. Мориарти некоторое время рассматривал спящего. Он не хотел признавать себе, что давно не спал так спокойно, и причина вовсе не в гормонах, выброшенных в кровь… нет. Он встал с кровати, бросил взгляд на часы. Да, за то время что Джон был здесь, его люди успели установить на Бейкер стрит несколько камер. Это не было самоцелью, но… Мориарти любил совмещать приятное с полезным. После душа, он вернулся в комнату и услышал какой-то звук: вибрация и легкий писк, исходил из груды чужой одежды.

В это время Джон сонно зашевелился, к теплу под боком быстро привыкаешь, и лишившись его, невольно просыпаешься. В какой-то момент он даже подумал, что Мориарти опять под шумок ушел, его бы это точно теперь не удивило.

– Телефон… – Джеймс выудил трубку, и взглянул на экран, – мистер Шерлок Холмс. Знаешь, так подмывает ответить на звонок самому, – усмехнулся он глядя на Джона, и спустя долгий десяток секунд кинул ему трубку.

Джон едва успел поймать телефон, со сна даже не сразу поняв, что именно в него летит. Посмотрев на высветившееся имя, мысленно чертыхнулся, но сбрасывать звонок не стал. Перевернувшись на живот, Джон потер переносицу и принял вызов.

– Шерлок, неужели, в Париже слишком много интересных тебе убийств и ты решил там поселиться? – проговорил он чуть насмешливо. Но на самом деле звонок выбил его из колеи. Джон моментально напрягся, от детектива всегда можно было ждать чего угодно и это что угодно не всегда было приятным или мирным.

Голос Шерлока в трубке был, как обычно, нетерпеливым.

– Джон, я звонил тебе домой, но трубку никто не поднял. Что странно, так как я знаю, у тебя нет сегодня смены. И тебя не просили подменить, потому что я позвонил тебе и на работу тоже… – он сделал небольшую паузу, – из чего я могу сделать выводы, что ты, скорее всего, на свидании. Не прошу передавать привет твоей новой пассии, потому что, тебе придется в ближайший час ее покинуть. Я вылетаю в Лондон, и хотел чтобы ты меня встретил.

Джеймс наблюдал, как Джон разговаривает по телефону. Теперь, почему-то к общей неприязни и разочарованию в детективе примешивалась еще и… ревность. Нет уж, Мориарти не намерен делить его с кем-то еще. И рано или поздно Ватсону придется сделать выбор. И Джеймс постарается, чтобы этот выбор склонялся в его пользу.

– Прекрасная дедукция, Шерлок, – хотя сейчас это не выглядело так уж невероятно, не иначе как привык, – Зачем мне тебя встречать? Ты забыл дорогу на Бейкер стрит или ты неожиданно решил, как настоящий турист привести сувениры? – оставалось только надеяться, что этим сувениром не являются частью чего-то тела, с Шерлока сталось бы тайком протащить что-нибудь запрещенное, просто из интереса.

– Твои варианты как обычно, не отражают действительность, – даже по голосу было слышно, что Шерлок усмехнулся, – Лестрейд прислал мне письмо. В Темзе был найден труп, при нем были документы на имя Джеймса Брауна, но по всем данным этого человека не существовало вовсе. Я хочу взглянуть, и ты мне нужен. Самолет прилетает через час и двадцать три минуты. – Шерлок положил трубку, очевидно, не нуждаясь в подтверждениях, что Джон будет в это время в аэропорту.

«Отлично, если ты такой умный, то зачем тебе я», – мрачно подумал Джон с недовольным видом глядя на телефон. Мысленно он уже смирился с тем, что придется выбираться из постели…

Джеймс сел рядом с ним, проводя пальцами по обнаженной спине Джона.

– Уходишь? – спросил он с самым печальным выражением лица, на которое только был способен.

Но было достаточно одного взгляда на Мориарти, чтобы это смирение пошатнулось. А день так… ярко начался и ночь могла бы стать ничуть не хуже. Что тут скажешь, мечтать не вредно. Прикосновение Джеймса как огнем обжигало. Сейчас меньше всего хотелось уходить. И ведь Шерлок даже не сомневается, что Джон придет и будет ждать его, будет смотреть как он расследует очередное дело. Повернувшись, он взглянул на Джима и тяжело вздохнул.

– Похоже, что в Темзе кто-то очень не вовремя всплыл. Посмотрю на очередной раунд общения инспектора и Шерлока. Почему-то все считают, что это только я как-то умудряюсь терпеть детектива, хотя Грег слышит о собственной «гениальности» и Ярда в целом едва ли не чаще, чем я о своей… – пробормотал Джон и быстро поцеловав Мориарти в плечо, поднялся с кровати. – Я в душ.

У него были подозрения, что если он поцелует криминального гения в губы и, вообще, задержится возле него, то Шерлок будет один изучать тот труп. Он почти сбежал в ванную, искренне надеясь, что холодная вода остудит голову.

Джеймс проводил Ватсона задумчивым взглядом. У него были размышления какую линию поведения выбрать сейчас. Можно было бы разыграть карту ревности, но, возможно, для нее было еще рано. Поэтому Джеймс решил, что на этот раз даст Джону уйти спокойно. Почти спокойно.

Он не стал одеваться, и когда Джон вышел, встретил его в халате, развалившись на диване.

– Уходишь? – лениво прищурившись, спросил Джеймс, встал потянувшись, – откровенно говоря, жаль.

Он поднял с пола рубашку Джона и протянул ее ему.

– У меня были на тебя планы… на эту ночь, – коварно усмехнулся он, и сокрушенно вздохнул, – Жаль, что мистер Всезнайка опять мне все испортил.

Из ванной Джон вернулся уже успокоившимся и бодрым, но невольно сглотнул глядя на Мориарти, не трудно было представить, что под халатом ничего нет и это самое ничего было весьма серьезным соблазном, еще и слова Джима не добавили спокойствия и душевного равновесия.

– У меня тоже были большие надежды на твои планы, но увы. – Джон чуть улыбнулся глядя на Мориарти. – У Шерлока хобби мешать моей личной жизни.

Забрав из его рук рубашку, он поднял с пола всю остальную свою одежду и быстро привел себя в порядок. Убрав телефон в карман, Джон, подойдя к Джиму мягко, почти невесомо, коснулся его губ, главное, не увлечься этим процессом.

– Уверен, без меня ты не будешь скучать. К тому же кому-то нужно, наконец, выспаться, так что какая-то польза в моем отсутствии все-таки есть.

Джон отстранился от Мориарти и быстро направился к выходу, чувствуя себя, словно сбегает. Пусть лучше это выглядит так, чем как явная борьба с желанием остаться.

Джеймс проводил его медленно холодеющим взглядом. Джон думает, что он будет покорно ждать, когда тот решит соизволить оторваться от Холмса и прийти к нему? Кажется, Ватсон совсем не понимает, что этого не произойдет никогда. Джеймс не собирается делить кого-то с кем-то другим. Тем более, если этот кто-то чертов Шерлок Холмс.

Значит, труп в Темзе, один звонок и Джон уже бежит на помощь? Ну, что же, посмотрим.

Мориарти набрал номер.

– Мне нужна вся информация о телах, недавно обнаруженных в Темзе и переданных в отдел Скотлад-ярда под ответственность инспектора Лестрейда… Срок – вчера! – резко ответил он и бросил трубку, прикрывая глаза ладонью.

Спать, ну, конечно же. Джон… он еще не понимает куда он попал…

***

Буквально вылетев из дома, Джон поймал такси, по дороге до аэропорта пришлось перестраивать свое настроение с расслабленного и довольного на что-то соответствующее предстоящей бессонной ночи. В голове мелькнула мысль, что лучше бы эта ночь была бессонной по другой причине, но ее он тут же прогнал. Будет совсем не хорошо, если мысли и уж тем более воспоминания о Мориарти начнут всплывать в самый неподходящий для этого момент.

Шерлок ждал Джона в здании аэропорта, то и дело бросая взгляд на часы. Он был слегка утомлен перелетом, а соседство с той ужасной женщиной, которая постоянно пыталась завязать разговор сделали его еще более раздраженным, чем обычно.

– Джон, – он заметил доктора, приближающегося к нему через толпу, – едем, я договорился, что мисс Хупер покажет нам тело. Кстати, – он окинул его внимательным взглядом, – твоя подружка не пользуется помадой? Что-то новенькое…

Джон вздохнул, ну да, сразу с места в карьер, кому какое дело до планов, главное, что есть дело.

– И я тоже рад тебя видеть, Шерлок. А свои выводы насчет моей «подружки» оставь при себе, ты мне и так все планы убил на корню. Что такого с этим трупом кроме поддельного имени, которое и не смогли найти в Ярде?