Текст книги "Лестница без перил (СИ)"

Автор книги: Tartalya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

Взгляд Себастьяна зацепился за бродягу. Он невольно поморщился глядя на него, но что-то было в этом настораживающее, Моран привычно потянулся за оружием. Можно считать это паранойей, но лучше пристрелить никчемного бродягу, чем потерять босса, к которому уже успел привыкнуть.

Джеймс вошел в квартиру, бесшумно открыв дверь. Он увидел на крючке в коридоре знакомую куртку, а чуть поодаль сумку и ботинки. Значит, Джон уже здесь. Джеймс предвкушающее улыбнулся, осторожно и медленно скользнув в комнату. Сидящий боком к входу, Джон, кажется, задремал в ожидании. Мориарти подошел к нему и, наклонившись, поцеловал, обнимая за плечи и садясь на его колени. Это было таким естественным теперь, что Джеймс почти не мог вспомнить как было до этого.

Джон резко открыл глаза и вздрогнул от неожиданности. Он схватил Мориарти за волосы, отстраняя от себя раньше, чем понял, кто это. Вот ведь задумался и даже задремал…

– Проклятье, Джим, псих ты мой, ну что я тебе говорил про рефлексы?! – разжав пальцы, он виновато посмотрел в глаза Мориарти и мягко провел пальцами по его щеке.

Джеймс не ожидал такой встречи, пусть Джон и не раз предупреждал его, все же это было грубо… Джим мстительно стукнул его кулаком в плечо. Мрачно посмотрев на Джона, он сжал губы, в недовольстве. Хотя местоимение «мой» в речи Ватсона подействовало на него успокаивающе.

– Я успел соскучиться за эти несколько часов. – Джон коснулся губ Джима, мягко целуя его и крепко обняв, прижал к себе.

Хорошо бы сейчас не увлечься, иначе они безбожно опоздают…

Джеймс прижался в ответ, на минутку позволяя себе отвлечься, но все же не потерял голову, хотя это было сложно. За день он успел вновь забыть вкус губ Джона, и теперь восполнял потерянное время.

Отстранившись, он улыбнулся, глядя ему в глаза, облизал губы.

– Выходим, Джон, внизу нас ждет машина, – соскочив с его колен, он дернул его за руку, – Идем, – протянул, смеясь, – для всего прочего будет время. Нам лететь несколько часов. – Джим усмехнулся, явственно давая понять о своих намерениях.

Джон кивнул, поднимаясь, с кресла, улыбнувшись, он заинтересованно изогнул бровь на слова Джима. Он себе весьма слабо представлял, как можно провернуть в самолете, то на что намекал Мориарти. Обувшись и натянув куртку, Джон подхватил с пола сумку, следуя за Джимом до машины.

Пока тот одевался, Мориарти размышлял стоит ли ему говорить о Моране.

Но спустившись, и подойдя к машине, Джим увидел картину, которая ему не понравилась.

– Себастьян, мать твою, – прошипел он, подходя к помощнику, который стоя у машины держал в руках пистолет, прожигая взглядом какого-то бродягу, – хватит играть в Джеймса Бонда. – Джим сощурился, давая понять, чтобы Моран убрал пистолет, иначе тот рискует оказаться где-нибудь в другом месте.

Повернувшись, Джеймс увидел подходящего к ним Джона. Что же…

– Джон Ватсон – Себастьян Моран, – с усмешкой представил их друг другу Джеймс. – А теперь едем.

Он открыл дверь машины, усаживаясь на сидение.

Пожалуй, это был первый раз, когда Джон увидел кого-то из людей Мориарти, судя по всему, его телохранителя. Мрачного, явно напряженного и, скорее всего, бывшего военного. Он даже не пытался спрятать свое оружие. Джону пришлось приложить усилие, чтобы не улыбнуться на комментарий про Бонда.

И все-таки он с интересом разглядывал человека, которого Джеймс представил, как Себастьяна Морана.

– Очень приятно, – улыбнувшись, Джон протянул Себастьяну руку для рукопожатия.

Что ж, вполне самое время начать узнавать с кем работает Мориарти, вернее, кто работает на него.

Рукопожатие было сильным, но судя по выражению лица, сам Моран был не настолько рад знакомству, если только такое мрачное выражение не было для него обычным.

Кинув сумку в багажник, Джон сел в машину рядом с Мориарти, Себастьян бросил взгляд на дорогу, и машина неторопливо вырулила от дома, прежде чем на весьма приличной скорости рвануть в направлении аэропорта.

Себастьяну не нравилось, что босса так долго не было, ему не нравился бродяга, ему все решительно не нравилось, и шпилька, наконец, появившегося, Мориарти не прибавила оптимизма. А бывший военврач выглядел как самый простой, к тому же открытый человек. И чем только он смог заинтересовать Джеймса? Моран все больше склонялся к мысли, что все это способ причинить боль Холмсу. Впрочем, протянутую руку он пожал и садясь за руль, постарался разогнать раздражение.

Джеймс чувствовал недовольство Морана по его напряжённой спине и это забавляло Мориарти. Он слегка сжал пальцы Джона, когда они тронулись, и придвинувшись к нему, негромко произнес на ухо.

– Ты ведь спрашивал о том, кто моя правая рука в моем бизнесе? Теперь ты с ним знаком, – Джеймс предполагал, что Моран их слышит, но не видел ничего крамольного в том, чтобы говорить вслух о нем в его же присутствии.

Джон порывисто сжал в ответ пальцы Джима вроде все нормально, но сердце металось в груди как бешеное.

Чуть наклонив голову, он с особым интересом посмотрел на Морана. Вот оно как, а он решил, что это его телохранитель.

– Сколько ты уже работаешь на меня, Себастьян? – чуть повысив голос, спросил Джеймс и подсчитав что-то в уме, ответил сам. – Лет восемь, кажется… Единственный кто смог продержаться так долго, – усмехнулся Джим, отворачиваясь к окну.

– Наверное, это потому что ты к нему привык, – улыбнулся Джон. – Удобно, когда твой заместитель может не только помочь с делами, но и свернуть шею неугодной личности, – он говорил спокойно, даже легкомысленно и только легкий прищур выдавал всю серьезность слов.

Джим во многом напоминал Шерлока, а, значит, выдерживать его было по-своему сложно, тем более столько лет.

Себастьяну ничто не мешало слушать разговоры за его спиной и вести машину, тем более что ему даже не понадобилось что-то отвечать. Меньше чем за час они добрались до аэропорта.

Выбравшись из машины, Джон предусмотрительно сохранил некоторую дистанцию, стоя в стороне, пока Джим разговаривал с помощником. Несмотря на весь мрачный вид Себастьяна, тот показался ему интересной личностью.

Последние распоряжения Моран слушал с уже почти спокойным настроем, он просто смирился с событиями. Проводив босса взглядом, снайпер сел в машину, отъезжая с территории аэропорта. Ему было бы спокойнее, будь он все это время рядом с Мориарти, но, правда, была в том, что не все дела в Лондоне можно решить будучи в Греции, а больше некому будет подстраховать, в случае чего.

Частный самолет стоял на отдельной полосе. Забрав сумки и перекинувшись напоследок парой слов с Мораном, Джеймс повел Джона в обход, минуя здание аэропорта.

– Ты ведь не думал, что мы полетим со всеми? – улыбнувшись, спросил он.

– Я очень надеялся на это, иначе Шерлок уже оборвал бы мне весь телефон своими звонками, – хмыкнул Джон. Что ж, частный самолет, это то чего вполне стоило ожидать от Мориарти.

– Кстати, как все прошло с Холмсом? – Джеймс повернул голову с улыбкой глядя на Джона. Предвкушение от поездки светилось во взгляде.

По трапу они поднялись в салон. Никаких жутких, неудобных кресел, по бокам стояли два мягких диванчика, посередине столик с вазой фруктов и бутылкой шампанского. Джеймс усмехнулся, он уже не в первый раз пользовался услугами тех людей, что готовили самолет, они успели понять и его вкусы, и любовь к тому, чтобы не было посторонних. Из персонала в воздух с ними поднимался только пилот и его помощник.

– Располагайся, – бросил Джеймс, оборачиваясь на Джона, – нужно перемолвиться парой слов с пилотом этой посудины. Он усмехнулся и прошел к кабине, оставляя Джона одного на несколько минут.

***

Старый Джо, как называл себя старик из сети Холмса, связался с детективом подойдя к нему на Бейкер стрит. Шамкая беззубым ртом, он описал все что видел: машину, вышедшего из нее невысокого худого брюнета с порывистыми жестами, который вернулся потом не один, а с другим мужчиной, да, русые волосы, простое открытое лицо, и еще водитель – высокий мрачный тип с пистолетом, пялился так, словно был готов застрелить на месте.

Шерлоку, по большому счету, не нужно было проверять, но он все же показал старику газету с фотографией Мориарти. И, получив подтверждение, отпустил его. Вернувшись в гостиную, Шерлок остановился посередине, замер раздумывая. Джон попался на удочку Мориарти. Он в опасности, очевидно, что тот сумел втереться в доверие к Джону, раз он уехал с ним по доброй воле. В это верилось хуже всего, особенно припоминая все те слова, что говорил ему Ватсон о своих чувствах к таинственному любовнику. Для Холмса все было кристально ясно – новый план Мориарти состоял либо в том, чтобы причинить вред Джону, воздействуя так на него самого, либо заставить Джона совершить предательство. Шерлок подавил в себе желание набрать номер Ватсона, это ни к чему не приведет. Тот уже под действием чар криминального гения. Вместо этого… нужно было в спешном порядке раскопать что-то на Мориарти и засадить его за решетку. Холмс быстро выхватил телефон, и спустя некоторое время покинул квартиру.

Игра началась, пришло время решительных действий.

Комментарий к Глава 17. Утраченный покой.

Азартнее всего играют те, кто утратил душевный покой. Эрик Берн

========== Глава 18. Смена правил. ==========

Поднявшись на борт, Джон с интересом оглядел салон. Что и говорить, частный самолет не сравнить с обычным. Хотя бы потому, что в несколько раз комфортней и спокойней. Нет никого, кто бы отвлекал или действовал на нервы. Пока Мориарти о чем-то говорил с пилотом он сел на диван, решив дождаться, когда Джим вернется и тогда уже ответить на его вопрос.

Вот и все, они на пути к своей цели, Джон прикрыл глаза на пару секунд, а когда открыл Джим уже вернулся. Улыбнувшись, Джон поймал себя на мысли, что не может оторвать от него взгляд. Он протянул ему руку, давая понять, что хочет, чтобы Джеймс сел рядом. Тот забрался на диван, скинув туфли, прижался к нему, на лице Мориарти отражалась улыбка лукавая и предвкушающая.

– Знаешь, Шерлок отреагировал на удивление спокойно. – Джон приобнял его за плечи, – Конечно, он попытался узнать с кем и куда именно я еду, но никаких возмущений или допроса с пристрастием. Пожелал приятного отдыха и все. Я даже не заметил особого раздражения, хотя, конечно, моя наблюдательность далека от идеала.

– Что это случилось с нашим детективом, – посмеиваясь, протянул Джеймс, потираясь носом о предплечье Джона.

– Может, он просто, наконец, изменился. – Ватсон пожал плечами. – В любом случае это был лучший вариант.

Самолет развернулся, начиная разгон, и набрав нужную скорость, мягко убрал шасси, отрываясь от земли. Джим выглянул в иллюминатор, наблюдая как постепенно отдаляется земля, и город превращается в игрушечный. Отведя глаза от этого зрелища, он с ликованием взглянул на Джона. Они сделали это!

Доктор чувствовал неожиданный восторг, нет он совершенно не представлял, что будет, когда они прилетят, но черт возьми, это неважно, рядом будет Джим и это самое главное, самое приятное. А еще не нужно будет озираться и скрываться, никаких мыслей о том, что если их увидят вместе. Чуть помедлив, он мягко спросил.

– Как порезы? Надеюсь, ты их обработал, а не плюнул и оставил как есть.

Он действительно искренне беспокоился, прекрасно зная все возможные последствия.

– О, конечно, – Джим улыбнулся, врач всегда останется врачом… – ну, по правде, я просто залил перекисью, – он сморщил нос, вспоминая шипение, – было больно, – как капризный ребенок произнес он, – а сейчас я чувствую жар… – накрыв шрамы ладонью поверх брюк, он действительно ощутил более интенсивное тепло, чем просто от кожи.

– Жар? Это не хорошо, так и знал, что это плохая идея, – сейчас Джон был сердит на себя, он поддался порыву и просьбам Мориарти, и на него самого за его совершенно безумную выходку. – Не трогай их, а то сильнее будут болеть, – он мягко коснулся губами лба Джима, убирая его ладонь, и чуть сжимая ее, – Все… – тихо произнес он, – теперь никто не будет мешать и никуда не нужно будет спешить. – Джон порывисто сжал Мориарти в своих объятьях.

Джеймс никогда не думал, что такое может произойти с ним, в его жизни. У него было много партнеров, но никто из них никогда не переходил границу постели, никто не был ему настолько интересен, чтобы проводить с ним время, и заскучать… Джим тихо вздохнул, прижимаясь теснее, уткнулся носом в шею Джона.

– Но это было нужно, – произнес он, ощущая его недовольство, – и здесь на борту есть аптечка, посмотришь потом. Не сейчас, – Джеймс удержал его, с доктора сталось бы сразу переключиться на оказание «профессиональной медицинской помощи».

Эмоции действительно не давали разуму оставаться кристально ясным, если бы Джеймс увидел себя таким с месяца два назад, застрелился не задумываясь. Эти мысли в его голове не давали покоя и расстраивали. Он вздохнул и отстранился, подумав, стянул с вазы яблоко и ножик со стола. «Кажется, Джона скоро начнет раздражать количество холодного оружия вокруг них», – подумал он усмехаясь.

Уложив голову на колени Джону, он чуть покачивал ступней в воздухе, вырезая на яблоке какие-то бессмысленные узоры.

Джон покосился на нож в руке Джима, и откуда только он его вытащил? Наблюдая как Мориарти измывается над яблоком, Джон зарылся пальцами в его волосы, взлохмачивая и с нежностью глядя на Джима, он положил ладонь ему на плечо, чувствуя успокаивающее тепло под пальцами даже сквозь ткань.

– Яблоко нужно есть, а не устраивать ему пытки, – не выдержав, он отобрал у Мориарти нож и яблоко, отрезав от него дольку, протянул ее Джиму, касаясь его губ.

Тот улыбнулся, принял на язык дольку яблока, задев при этом пальцы Джона. От всех эмоций, что пронизывали эти моменты сводило в груди и словно кончики пальцев покалывало…

– Ну и как тебе показался Моран? – спросил он, думая, что нужно бы немного отвлечься от ощущений.

– Мрачный, – задумчиво протянул Джон, – но думаю, что это из-за меня. Он явно не в восторге, а военная служба и преданность не позволяют ему открыто высказать свое недовольство. Твой помощник определенно хорош. Он настолько четко двигается, не просто как солдат. Кстати, часто ему приходится тебя подменять? А то не похоже, что он любит обходные пути, которые нужны при деловых встречах. Никого из клиентов не поубивал раньше времени? – Джон весело улыбнулся.

Все-таки в его сознании Моран отпечатался как боец, телохранитель, стрелок… хм, интересно, он тогда был в числе тех, кто целился в него, в бассейне? Мысль проскользнула в голове раньше, чем Джон ее осознал.

Наблюдение Джона о Себастьяне показались Мориарти занятными.

– Ты прав во многом, – улыбнулся он, повернувшись, коснулся губами пальцев, лежащих на его плече, – Моран – снайпер, бывший военный, и ни разу, не политик и не дипломат. Клиентов он, конечно, пока не убивал, если этого не было в плане. – Джеймс усмехнулся, – но я не даю ему поручений, с которыми он не справится. Так что на время моего отсутствия он курирует уже текущие дела…

Джеймс поднял руку, коснулся пальцами щеки Джона, очерчивая линию подбородка.

Ватсон тихо выдохнул, поборов первый порыв накрыть губы Мориарти поцелуем и не дать ему говорить, желательно до конца полета. Отрезав новую дольку яблока, он отправил ее себе в рот и отложил остальное на стол, освобождая руки. Было так спокойно, что можно было легко забыть о полете, не будь перед глазами иллюминатора, за которым проплывали облака.

– Я знаю, о чем он думает, – усмехнулся Мориарти, глядя на Джона, – он не понимает, что я нашел в тебе. И никто не поймет. Потому что никто не знает тебя, и мне это нравится…

Дождавшись, когда Мориарти замолчит, Джон все же наклонился, касаясь его губ мягким поцелуем. Словно в первый раз, сердце пропустило пару ударов, можно было уже привыкнуть к этим ощущениям, мимолетных прикосновений, но Джон не мог, да и не хотел. Пусть лучше будет эта нежность, чем ощущение обыденности. Пусть, как и в самом начале, каждое прикосновение Джима будет как укол электричества.

Джеймс прикрыл глаза, наслаждаясь мягкими прикосновениями, в противовес огненной страсти они ласкали, как теплый дождь. Зарывшись пальцами в волосы Джона, он перебирал короткие прядки.

– Никому особо и не нужно меня знать, я ведь весь слишком простой, открытый, – прервав поцелуй, проговорил Джон, улыбаясь. – Я и сам до сих пор не совсем понимаю, чем смог привлечь твое внимание…

Джеймс приподнялся, садясь рядом, обнимая его за шею.

– Но ты не прав, – улыбнулся он, – ты только думаешь, что прост и весь как на ладони, но это только то, что по твоему желанию видят другие, а не то, что есть на самом деле. В тебе двойное дно, и ты хорошо скрываешь его. И эта тайна… – Джеймс положил ладонь на грудь Джона напротив сердца, – она привлекает.

– У каждого есть свой секрет, о котором он предпочтет молчать, – мягко улыбнулся Джон. – Об иных – до самой смерти.

Он накрыл своей ладонью пальцы Джима, прижимая к себе, ему самому казалось, что он чувствует под ладонью Мориарти, как бьется его сердце. Он чувствовал себя живым, только когда, помогая в расследованиях, бегал за преступниками, рисковал жизнью, но теперь, рядом с криминальным гением он ощущал себя живее всех живых. Может потому, что Джим был настолько безумен, и на скуку и обыденность просто не оставалось времени. Приобняв его другой рукой, он крепче прижал к себе. Джон в который раз ловил себя на желании не отпускать Мориарти, всегда быть рядом. Словно что-то надежно, намертво приковало его к нему, не просто на уровне физического влечения, хотя близость Джима не давала шанса быть равнодушным, но и на более глубоком уровне. Потому что если он не видел его слишком долго, то просто не находил себе места. Он мог бы просто сидеть так, рядом с ним, хоть целую вечность и ему никогда не станет скучно.

Джеймс мягко улыбнулся, в объятьях Джона ему было спокойно как никогда.

– Какие еще тайны скрываешь ты? – прошептал он, касаясь губами его мочки уха.

Расслабленность лишала осторожности, а доверие, непонятно как вросшее в его сердце, разрушала все барьеры, сейчас Джон мог попросить о чем угодно или спросить, и, скорее всего, Джеймс бы сделал это. Правда, внезапно вспомнились неприятные подозрения Морана, но Мориарти отмахнулся от них.

– Так я тебе и признался, – усмехнулся Джон, правда на последнем слове его дыхание сбилось. – У меня не так много тайн, если я раскрою их все сразу, то тебе быстро станет скучно. Лучше расскажи свою тайну. Можно не страшную, не хочу попасть за нее в прицел винтовки твоего снайпера. – Джон усмехнулся. – Мне ведь тоже интересно какой ты.

Он смотрел на Джима и думал, насколько все это просто невероятно, в самом начале он мог бы подозревать Мориарти в подвохе, в том, что его намерения совсем не то, чем выглядят, но сейчас… Сейчас ему сама мысль о таких подозрениях казалась глупой и несуразной.

Джеймс улыбнулся, задумчиво покусал губы. Он не знал, что такого занятного можно рассказать Джону. Наконец, он улыбнулся припоминая.

– В юности, лет в 14, я играл в молодежной рок-группе, – усмехнулся он, – гитара и бэк-вокал. Не то чтобы страшная тайна, но если кто-то об этом узнает… – он притворно грозно сверкнул глазами.

– Жаль, что я этого не слышал, думаю, ты не стал бы играть в группе, которая была слишком плоха. – Джон улыбнулся. – Не беспокойся, я никому не расскажу эту страшную тайну, – он старательно изобразил на лице испуг.

Он невольно попытался представить Джима подростком, с гитарой, стоящим на сцене. Ему это показалось весьма привлекательным зрелищем.

– И как долго ты играл с этой группой? Или у тебя до сих пор где-нибудь спрятана та самая гитара, и ты иногда берешь ее в руки? Это, наверное, было интересным делом? Тебя узнают фанаты или фанатки… – Джон поставил себе цель засыпать его вопросами. – Ты уже тогда был плохим парнем? Хотя, такие нравятся еще больше. Особенно когда потом становятся хозяевами целой криминальной империи.

– Мы были ужасны, – доверительно, словно сообщая страшную тайну, прошептал Джеймс, делая круглые глаза, – и с тех пор я не играю.

Он высвободился из рук Джона, не мог долго сидеть спокойно на одном месте, выглянул в иллюминатор, за окном, внизу самолета плыли облака.

– Жаль, я бы посмотрел на то, какой из тебя был музыкант. – Джон хмыкнул, с неохотой выпуская Джима из объятий.

– А фанатов и фанаток не осталось, – сверкнул глазами Мориарти, – я их всех убил, чтобы не было свидетелей. Иди сюда, посмотри…

Он хотел показать Джону открывшийся внизу вид, как самолет тряхнуло.

Джон несколько озадаченно изогнул бровь на слова Мориарти. Он мог и, правда их убить, а мог просто говорить так, ведь именно этих слов от него и ждут, хотя, Джон не удивился, узнай он, что те действительно мертвы по простому стечению обстоятельств.

– Самолет входит в зону турбулентности, – проговорил металлический голос, – просим занять свои места и пристегнуть ремни.

Джеймс в ответ только фыркнул, не собираясь выполнять указания.

Джон на тряску даже не обратил внимания, он летал в куда более неспокойной обстановке. Когда любой полет на вертушке может стать последним просто потому, что такая груда металла слишком хорошая мишень. Он мотнул головой, прогоняя воспоминания, подобрался ближе к Джиму и через его плечо посмотрел в иллюминатор. Так высоко он поднимался всего несколько раз. И от этого зрелища дух захватывало. Когда видишь внизу все эти точки, которые на самом деле дома, а земля вокруг расчерчена линиями дорог и выкрашена в разные цвета. Города на такой высоте особенно красивы ночью, когда огни горят, словно светлячки. А вот прочий пейзаж хорош именно днем.

– Один раз, в детстве мы с семьей куда-то летали, я уже не помню куда именно и родители долго пытались мне объяснить, что они не могут открыть «окно» чтобы я мог потрогать облака, – тихо произнес Джон, глядя в иллюминатор и обняв одной рукой Мориарти.

Джеймс провел пальцами по щеке Джона, прижимаясь к нему, их тряхнуло еще раз, и он ухватился за обшивку.

– Я всю жизнь мечтал коснуться облака, – улыбнулся он, – даже когда знал, что нельзя. Джон, – Мориарти поцеловал его в шею, кончиком языка прочертил линию на коже, – если я сейчас полезу разбивать окно огнетушителем… – прошептал он на ухо, – Останови меня…

– Ты бы все равно ничего не почувствовал, это то же самое, что касаться тумана… – отвернувшись от иллюминатора, Джон невольно задержал дыхание, и крепко обнял Джима, утягивая его обратно на диван. – Единственное, куда ты можешь сейчас полезть, это на мои колени… – голос предательски дрогнул, он просто не мог оставаться равнодушным. – Забудь про огнетушитель… – прошептал он, чуть прикрыв глаза, скользя рукой по спине Мориарти, сминая в пальцах ткань.

Что-то безумное было в том, как быстро по венам вместо крови начинал бежать жар страсти, когда они оказывались рядом. Джеймс с удовольствием воспользовался предложением Джона, усевшись на него верхом, прижался бедрами к животу, продолжая целовать шею.

– Единственное, на что я сейчас надеюсь… что, когда мы прилетим, ты, наконец, перестанешь носить эти чертовы костюмы, – выдохнул Джон, прохладные прикосновения языка Джима кружили голову, отбирая способность ясно мыслить. Его дыхание буквально обжигало кожу одновременно с этим немало возбуждая.

С большим усилием Джеймс заглянул в его глаза.

– Чем тебе не нравятся мои костюмы, – облизнулся он, теребя пальцами воротник футболки, Джон сегодня был предусмотрителен, нашел в своем гардеробе одежду без пуговиц, хотя Мориарти оставался при своем мнении, что лучше вовсе без нее.

– Твои костюмы безупречны, Джим, но я состарюсь пока тебя из них вытряхну, – облизнув пересохшие губы, Джон усмехнулся, скосив на Джима затуманенный взгляд. – Совсем без одежды – вот что было бы просто прекрасно, но боюсь, тогда мы никогда не уползем далеко от кровати. Я так точно не смогу далеко отпускать тебя. – Джон чуть щурился. – А так приходится долго и упорно воевать с пиджаком и рубашкой.

Словно в подтверждении своих слов он вступил в неравную схватку с пуговицами, которых, по его мнению, и, правда, было слишком много. Нет, пиджак это еще не страшно, но на рубашке умирало все его терпение.

Джеймс тихо рассмеялся, слушая жалобы Джона на его одежду. Он сбросил пиджак на пол, и ждал пока Джон справиться с пуговицами на рубашке, не мешая и не помогая ему. Стоило последней покинуть свою петельку, Джеймс вытащил футболку Джона из его джинс и быстро стащил ее прочь.

– Да, ты прав, – задумчиво произнес он, со смешинками в глазах, – так намного быстрее!

Джону показалась, что прошла целая вечность пока он смог расстегнуть последнюю пуговицу и коснуться пальцами кожи Джима. И он только чуть повел плечами, когда Мориарти стащил с него футболку и невольно вздрогнул от прикосновений его пальцев, настолько обжигающе горячими они ему показались.

Джеймс не мог сдержать восхищенного взгляда, проводя пальцами по следам на шее и груди Джона.

– Почему у тебя нет татуировок? – чуть царапая ногтями плечи, спросил он, улыбнувшись, – обычно из армии все приходят с наколками….

Взяв ладонь Мориарти в свою, Джон коснулся его пальцами шрама от пули, и чуть прикрыв глаза, выдохнул, облизнув губы. Сколько бы Джим ни касался его, каждый раз это напоминало удар током, особенно там, где кожа несмотря на рубцы все еще была слишком чувствительна, словно нервные окончания были снаружи.

– Ты не прав. У меня самая стойкая татуировка, ни один мастер не выведет ее, даже если мне надоест, и она лучше всего говорит о том, где я смог побывать и что пережил. Ты так не думаешь? – тихо произнес он глядя на Джеймса из-под полуопущенных век.

По лицу Мориарти словно пробежала тень.

– Ты знаешь что-нибудь о том, кто это сделал? – он осторожно проводил пальцами, касаясь рубцовой ткани, – если он жив я найду и убью его. Так медленно и мучительно насколько это, вообще, возможно…

Его голос слегка подрагивал, он действительно мог и хотел сделать то о чем говорил, мало того, в его голове уже почти оформился план как найти того, кто стрелял в Джона, и сколько дней тот продержится, прежде чем Мориарти прострелит ему сердце.

Джон был поражен словами Джима, это действительно стоило много, то как он смотрел с этим темным блеском в глазах.

– Спасибо, – прошептал он, у него дыхание перехватило от слов и взгляда Джима. – Нет, я ничего не знаю, кто это был. Помнишь, я рассказывал, как полез к раненым и не вовремя высунулся? Такое часто было, медиков всегда проще подстрелить, приходится пренебрегать собственной безопасностью ради раненных. Увидеть, кто стрелял у меня не было и шанса, снайпер всегда сидит высоко и хорошо прячется… Честно говоря, я даже не уверен, что его там же в результате и не положили. – Джон задумался вспоминая.

– Ты скажешь мне потом координаты и время когда это было, – произнес Джеймс, тоном, не терпящим возражения, глядя на откинутое лицо Джона, он прижался к нему ближе, легко целуя подбородок и пальцами прочерчивая контуры лица и шеи. Он не мог не признаться, что считал Джона не просто безумно привлекательным для себя, но и просто красивым.

– Я… – начал Джеймс, и запнулся. Эти дурацкие слова до сих пор крутились у него в голове, пытаясь сорваться с языка в моменты полного отсутствия контроля, но Джим все же сумел остановить себя раньше, чем сказал это. И замер почти испуганный своим порывом.

Джон старался не двигаться, ловя поцелуи и прикосновения Джима.

– Хорошо. Я постараюсь вспомнить максимально точно, когда и где это было, – произнес Джон, улыбнувшись вопросительно и внимательно глядя в глаза Мориарти. У него было такое ощущение, что Джим пытается что-то или скрыть, или подобрать нужные слова. Подняв руку, он мягко провел кончиками пальцев по щеке Мориарти, любуясь его лицом, замерев, коснулся контура губ. Обычно он бы обязательно уточнил, что именно тот хотел сказать, но сейчас чувствовал, лучше не давить.

Джеймс помотал головой, нет уж, он не даст этим словам сорваться с губ. То ли это был страх, то ли упрямство, но Джеймс не произносил их даже мысленно. Хотя те словно острые осколки стекла царапали ему гортань и язык.

– Поцелуй меня, – попросил он, прикусывая губу, и опуская глаза, провел пальцами по груди Джона от плеч до пояса джинс.

Джон внимательно наблюдал за Мориарти, ловя изменения в его настроении, и пытаясь понять о чем умолчал Джим, не расспрашивая его. Он теперь видел, что Джим старается что-то скрыть. И это что-то причиняет ему боль или просто беспокоит.

Мягко улыбнувшись, глядя на Мориарти, он взял его за подбородок, заглядывая в глаза и приблизив свое лицо к его, коснулся губ, провел по ним кончиком языка, мягко раздвигая, проводя языком по зубам Джима. Ладонью другой руки он провел по боку Мориарти, согреваясь его теплом, и буквально чувствуя, как между пальцев проскакивают искры.

Джеймс подался вперед, приоткрывая губы навстречу такому желанному поцелую, язык скользнул по языку Джона, касаясь кромки зубов. Осторожно и словно успокаивающе. Он зарылся пальцами обеих рук в волосы Джона, прижимаясь ближе, с мыслью, что ему никогда не сможет наскучить его присутствие, поцелуи, ласки. Он закрыл глаза, отдаваясь этому поцелую, рукам Джона и его воле.

Джон как можно крепче обнял Джима придвигая ближе и прижимая его к себе, он хотел, чтобы поцелуй был мягким и успокаивающим, но увлекшись, поддался порыву, не сдержавшись, жадно впился в губы Джима, провел пальцами по позвоночнику Мориарти, чуть царапая кожу и осторожно надавливая на позвонки.

Джеймс выгнул спину, под его рукой, прижимаясь к груди Джона, брюки становились мешающей помехой и он слегка поерзал, но не в силах оторваться от поцелуя и собраться с мыслями, даже для того, чтобы расстегнуть пряжку.

Податливость Мориарти только еще больше распаляла Джона, он не разрывал поцелуй, пока воздуха в легких хватало. Возбуждение кружило голову настолько, что он забыл, где они, значение имело только близость Джима и собственное разгоравшееся возбуждение. Он мог только одним образом интерпретировать попытки Мориарти устроиться. Джон нащупал пряжку ремня, расстегнул дрожащими пальцами и скользнув ладонью под белье, накрыл его член, слегка сжимая.

Джеймс сдавленно застонал, не прерывая поцелуя, почувствовав прохладную, по сравнению с собственным жаром ладонь на своем члене, он не удержался, двинул бедрами, прижимаясь к Джону. В этот момент он ненавидел одежду, сковывающую движение, но отстраниться и снять ее означало прервать контакт, а добровольно он бы на это не пошел.

– Джооон, – простонал он, отрываясь от его губ, судорожно дыша.

Под ними была высота в тысячу миль, это не могло не заводить еще сильнее.