Текст книги "Лестница без перил (СИ)"

Автор книги: Tartalya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

– Что ты там говорил про отсутствие свиты? – хмыкнул Джон, забирая у Джеймса пакет с чаем.

Мысленно он порадовался, что миссис Хадсон сейчас была то ли у своей подружки, то ли еще где-то, так ему было куда спокойнее.

– Это мой водитель, Джон, – с укоризной произнес Джим, словно его до глубины души оскорбляло недоверие Ватсона.

Он наблюдал как в чайнике закипает вода, видел, что Джон недоумевает, не зная, как реагировать на него, не пытающегося никого убить.

– Если водить машину, это все, что он умеет, то я удивлюсь, – пробормотал Ватсон, вспоминая ремарку криминального гения. – А твои люди считают тебя психом? – он заинтересованно изогнул бровь, заваривая только что принесенный чай.

Джон опасался, что, стоит ему расслабиться, как тут же пожалеет об этом. Хотя он уже устал вечно ожидать от Мориарти какого-то подвоха.

Через несколько минут Джеймс уже взял в руки горячую чашку, сделал глоток.

– Я не против, чтобы меня считали ненормальным. Это дает много возможностей. К тебе прислушиваются, потому что боятся, – он усмехнулся, – ты ведь тоже… боишься меня, Джон?

– Да. Боюсь, – доктор не стал кривить душой, тем более что это и так было очевидно. – Я не знаю, чего от тебя ждать и у меня нет причин доверять тебе. Даже если бы мне и захотелось, прежний опыт не позволит, – Джон говорил почти извиняющимся тоном. – И, хотя тебя это обижает, это все равно факт.

Он внимательно наблюдал за Мориарти, гадая, что тот будет делать дальше, и невольно поймал себя на мысли, что хоть и ожидает подвоха, при этом все-таки расслаблен больше, чем при первых встречах с ним. Привыкает?

Джеймс следил за словами, интонацией, скупым на эмоции лицом… Ватсон решил честно ответить на вопрос? Ну, да. Это ведь не Шерлок, который продолжая юлить, никогда не признал бы своей слабости… Джеймс усмехнулся, в его взгляде блеснула заинтересованность. Он видел, что Джон более расслаблен и спокоен, чем раньше. Этот человек реагировал на то, чем был наполнен момент, и пусть даже твердил о недоверии, это была скорее осторожность.

– Спасибо за чай, – Мориарти отставил чашку, отпив едва ли половину, поднялся со стула и словно случайно, ненароком коснулся плеча Джона, проходя мимо него.

– Всегда пожалуйста, – Джон напряженно улыбнулся. Он инстинктивно посторонился, когда Мориарти коснулся его и чуть наклонил голову, провожая его взглядом.

Пройдя в гостиную, Джим остановился у камина, глядя в пустые глазницы черепа.

Следом за ним в гостиную вошел Джон, он хмыкнул, заметив заинтересованный взгляд Мориарти. У гениев это что, особая тяга к черепам?

– Миссис Хадсон все время его убирает, а Шерлок возвращает его на место, – несколько отстранено произнес Джон. – Он настоящий, – зачем-то уточнил он, не отводя внимательного взгляда от Мориарти. – Но не спрашивай, откуда и чей, я все равно этого не знаю.

– Мужчина, лет 40, европеец, – Джеймс стоял в полуметре от черепа, руки сцепил за спиной, и чтобы рассмотреть экспонат получше не подошел ближе, а чуть вытянулся, – умер естественной смертью вследствие кровоизлияния в мозг. В состоянии черепа, – Мориарти хмыкнул, и повернулся к Джону, – около 30 лет. На твоем месте я бы поинтересовался у Холмса не является ли этот череп родственником его собственного… черепа. Иначе откуда такая привязанность.

Выводы Мориарти впечатляли, хотя Джону раньше был свидетелем не менее потрясающей дедукции.

– Я не думаю, что это его родственник. Если только Шерлок не стащил череп из его гроба, в чем я все-таки сомневаюсь, – Джон покачал головой. – Причиной привязанности может быть все что угодно, на самом – то деле.

Джим шагнул к камину и взял предмет разговора в руки.

– Очень мило, – произнес он, улыбаясь, повернулся к Джону, – что будет, если я его разобью?

Джон настороженно посмотрел на Мориарти, расслабился и на тебе, вот и проблемы.

Разумеется, он не сможет сказать Шерлоку, что череп разбил Мориарти, иначе шума будет еще больше. Проклятье. Джон так сжал зубы, что заходили желваки от сдерживаемого гнева.

– Хочешь сделать мою жизнь еще невыносимей, тогда валяй. Сможешь потом полюбоваться картиной разозленного Шерлока, уверен, тебе это понравится, – Джон говорил жестко, даже холодно, пытаясь скрыть гнев.

Джеймс коротко и весело рассмеялся. Ему захотелось проверить насколько сильно напряжены лицевые мышцы Джона, с искренним любопытством, он смотрел как тот стискивает зубы.

– Ты так печешься о нем или о своих нервах? – он подбросил череп в воздух и ловко поймал его. – Знаешь, есть много способов сделать твою жизнь невыносимой, и злить Холмса – не самый действенный.

Сердце Джона невольно замерло, когда Мориарти подбросил череп в воздух, но Джеймс поставил череп на полку и приблизился к нему.

– А что, твоя жизнь невыносима, доктор Ватсон?

– Твое присутствие в ней делает ее невыносимой, – он сердито смотрел на Мориарти, его гнев все еще не улетучился, и он снова чувствует напряжение из-за его слов. От прежней расслабленности не осталось и следа, а желание выставить Мориарти за дверь снова стало слишком сильным. Совершенно определенно тому нравилось проверять Джона на прочность. Значит, не стоит больше вестись на мирный настрой криминального гения.

– Не сомневаюсь, что у тебя хватит фантазии для того, чтобы моя жизнь стала действительно невыносимой…

Джеймс, словно удовлетворившись, расслабленно улыбнулся.

– Ты и без меня прекрасно справляешься, – заметил он, и обойдя Джона, стал прохаживаться по гостиной, трогая разные вещи, осматривая. Весь его вид говорил о том, что этот процесс полностью его занимает. Он даже стал что-то напевать себе под нос, игнорируя взгляд, которым следил за ним Джон.

– Неужели, это как же?

Джон старался говорить спокойно и сдержанно, не демонстрируя раздражения. Теперь в каждом действии Мориарти он ожидал подвоха и это серьезно било по его нервам. И он не хотел, чтобы это напряженное ожидание плохого стало чем-то вроде критичной массы.

– Я обрисую тебе несколько вариантов твоего примерного будущего, – Джеймс остановился, – ты будешь бегать с Холмсом… или за ним… в этом я не разбираюсь, – он усмехнулся, – пока кто-нибудь из вас не умрет. В случае если это будет Шерлок, ты опять зачастишь к своему психоаналитику пока не найдешь кого-нибудь еще для разнообразия жизни или станешь алкоголиком, как сестра. Говорят, это заложено в генах. Или же, – он подошел ближе, – в один день, ты кого-нибудь встретишь, милую девушку, тебе под стать, и раз! Она уже твоя жена, Шерлок забыт, а у тебя семья, дети и… – вновь усмешка, – быт. Который тебя будет убивать. Как видишь, ни в одном из этих вариантов нет меня! – Джим пожал плечами и белозубо улыбнулся. В комнате повисла тяжелая тишина.

Слова Мориарти задели и еще больше разозлили Джона. Он не строил особенно далеких планов на свою жизнь, и не считал, что семья – это тот самый быт, который будет его убивать. Скорее это было даже его самоцелью, но говорить об этом он, естественно, не стал.

– Звучит так, словно тебя огорчает, что ты не входишь в мои планы на ближайшее будущее.

Напряжение никуда не делось, и Джон снова отстранился, не воспринимая действия Мориарти как дружеские. Скорее даже, наоборот, еще больше раздражаясь из-за этого.

– Да, ладно Джон! – Мориарти усмехнулся и похлопал его по плечу. – Я просто пошутил!

– Шутка явно не удалась. А теперь уходи, – уже с явной угрозой произнес Джон.

Джеймс был очень недоволен, что его действия не имеют того эффекта, которого он ожидал. Джон был зол, но держался. А Мориарти хотел во что бы то ни стало спровоцировать действия.

– О, Джон, – состроив сочувственную рожицу, он склонил голову, – ты даже не представляешь насколько меня огорчает, что мое присутствие не входит в твои планы.

Он остался на месте, глядя на Ватсона и слегка покачиваясь с пятки на носок.

– Тебе что так не терпится, чтобы я выкинул тебя из дома? – Джон смотрел на Мориарти, скрестив руки. – Не понимаю, зачем тебе это, может, прояснишь?

Для него было очевидно, что Мориарти нарывается, но никак не мог понять, какой ему в этом смысл. В его голове не укладывалось зачем криминальному гению провоцировать его на что-то подобное, когда и так, очевидно, что Джон на это способен. Внутреннее напряжение грозилось перейти черту до которой он мог еще спокойно реагировать на происходящее.

– Думаю, что тебе пора идти. С тем из-за чего ты пришел, мы разобрались, а других причин, для задержки, я не вижу, – он посмотрел на Мориарти оценивающим недобрым взглядом, положив руку ему на плечо, он с силой сжал пальцы и резко развернул его в сторону двери. – А теперь уходи все-таки сам, если не хочешь, чтобы я и правда выкинул тебя, – Джон говорил ровным, но жестким голосом, для убедительности он убрал руку и подтолкнул Мориарти к двери, пойдя за ним.

Джеймс обернулся на пороге, и, перехватив его за запястье, подошел к нему почти вплотную, прошептал на ухо.

– Еще увидимся, Джон.

И, усмехнувшись, вышел из квартиры.

Пару минут Мориарти пребывал в веселье, вспоминая вечер. Джон Ватсон, кажется, обладал такой выдержкой, что и камни на улице позавидуют. Но на все есть свое время, своя цена, и свой метод.

Сев в машину, он приказал водителю ехать, а сам, сбросив с лица довольное выражение, помрачнел. Скука не давала ему покоя.

В эту ночь в Лондоне преступность ожила. Семь краж, три убийства, одно похищение.

Наутро Джон обнаружил у себя под дверью картонную коробку. Внутри лежал небольшой пакетик зеленого чая, и заколка, принадлежащая похищенной.

========== Глава 4. Ответный ход. ==========

Джон смог выдохнуть и перевести дух, только когда Мориарти ушел. Каждая встреча с этим преступным гением была словно пребывание в жерле спящего вулкана, всегда был шанс, что извержение начнется в любую секунду.

Вечер был убит, нервозность все равно никуда не делась. И как оказалось, утро тоже стало не самым лучшим.

Обнаружив коробку Джон, в первую очередь обратил внимание на чай и закатил глаза, и уже потом он, заметив заколку, резко помрачнел. Утром он видел сообщение в новостях о похищении.

Все с тем же мрачным настроем он написал Мориарти сообщение:

«Ты ошибся, я не играю в эти игры. Мог бы подождать возвращения Шерлока».

Не дожидаясь его ответа, он убрал коробку с чаем и заколкой, нужно было торопиться, если он не хочет опоздать на работу.

«Скука», – на телефон Джона пришло только одно слово. К чему оно относилось Мориарти не собирался пояснять. То ли ему было просто скучно, то ли играть с Холмсом, то ли он считал таковым заявления Джона.

«Поскучай с кем-то другим, а меня оставь в покое», – Джон отправил ответ сразу же как получил сообщение Мориарти.

В обед Ватсону вместо сообщения доставили посылку без единого опознавательного знака. Получив посылку, он закрыл рукой лицо, внутри было отрезанное человеческое ухо. Ровный, сделанный скальпелем надрез и рану прижгли, так что крови в коробке не было, только кусок чужой плоти. Джон не знал, что ему делать, и он не мог спрашивать совета у Шерлока, так чтобы не вызвать подозрений. И тем более он не понимал, чего добивается Мориарти. Уже начав набирать гневное сообщение, Джон понял, что это бесполезно. Для него это чудовищное деяние, а для Мориарти просто еще одна игра. Он злился на Джеймса за все это и на себя, потому, что ничего не мог сделать, не знал как. В итоге он отправил совсем не то, что хотел.

«Ты явно ошибся с адресатом, выдохни и найди себе другую жертву», – Джон откинулся в своем кресле.

Вот черт, и что ему делать с этим сувениром?

«На что ты готов, чтобы я прекратил?»

Джеймс отлично понимал, что Джон чувствовал беспомощность, но ему было смертельно, невыносимо скучно. А доктор был отличным объектом для социальных экспериментов. Джеймс сам не знал, чего он добивается своими действиями. Разве что… внимания? И делал это как всегда, по-своему.

«Что тебе нужно, чтобы я сделал?» – устало вздохнув, Джон отправил сообщение все-таки он не понимал почему Джеймс вцепился в него, не желая оставить в покое.

Здесь явно не обошлось без подвоха. Джон не знал на что может пойти, а в случае с Мориарти лучше просто сразу выяснить, что тому нужно, особенно если он сейчас скучает. По Шерлоку Джон хорошо знал, скучающий гений – это фатально для окружающих, как стихийное бедствие. И убедиться в этом, в очередной раз, он мог совсем недавно. Оставалось только ждать ответа и надеяться, что ему не придется об этом пожалеть.

Мориарти давно понял, несмотря на то, что Холмс кажется бесчувственным типом, Ватсон дорог ему. Так что Джим, как и обещал, лишит его всего. И даже убивать при этом необязательно.

Он взглянул на сообщение и презрительно фыркнул. Джон, Джон. Как обычно ищешь легких путей. Прямые ответы на прямые вопросы не его стиль, нет уж. Он перевел взгляд на девочку, сидящую в пустой комнате, ее глаза были завязаны, а руки прикованы наручниками к стулу. За нее обещали выкуп, но он отпустит ее, если Джон будет молодцом.

«Сегодня. 9 вечера. Я пришлю машину», – отправил он сообщение.

Прочитав сообщение, Джон вздохнул, это ничего не объясняло, но хоть давало какую-то конкретику. Оставалось ждать вечера, надеясь, что больше никто не пострадает, а там уже будет видно. Рабочий день больше не преподнес никаких сюрпризов, но чем ближе было к назначенному времени, тем больше становилось напряжение от ожидания. Работать Джон заканчивал намного раньше, поэтому успел заехать домой. Он не сомневался, что Мориарти будет в курсе, где он. Сначала Джон хотел взять с собой оружие, но подумав, отказался от этой идеи. Со всей очевидностью его обыщут и эффект будет нулевой. Все это очень нервировало, но делать было уже нечего.

В назначенное время напротив дома остановилась черная машина с тонированными стеклами. Вздохнув, Джон спустился по лестнице вниз и закрыв за собой дверь, направился к машине. Оставалось только выяснить, что за игру придумал для него Мориарти.

Весь путь до места прошел в напряженной тишине. Машина привезла Джона к большому дому. Охрана сопроводила его в гостиную. Джон ожидал иного и с удивлением рассматривал обстановку. Ковер и шторы гармонировали по цвету, перед камином стояли два кресла, напротив висел включенный телевизор, по которому шел сюжет из новостей, что похищенную ночью девочку вернули родителям живой и здоровой. Русоволосый подросток в кадре испуганно жался к маме. Только вот оба уха у девочки были на месте.

Джон скрипнул зубами, опять Мориарти его подловил, а он и хорош, все воспринял на эмоциях вместо того, чтобы включить логику и осмотреть сувенир, может, его у трупа отрезали. Но Джон не Шерлок, в такие моменты эмоции у него не отключаются. Он еще раз огляделся, скорее всего, тут где-то камера, чтобы наблюдать за ним самим. Джон сел в одно из стоящих кресел, всем своим видом демонстрируя спокойствие, хорошо, у него море терпения, спасибо Шерлоку, и немного спокойствия, что он единственный кто может тут пострадать. Оставалось ждать, что сделает или скажет Мориарти. У Джона создалось впечатление, что криминальный гений взял на себя эстафету по превращению его жизни в бардак, чтобы он не заскучал пока Шерлока нет.

Джеймс наблюдал за Ватсоном через установленную камеру. Джон вряд ли бы смог сохранять расслабленность, зная, какое выражение было на лице Джеймса. Тот был мрачнее тучи, мысли, что приходили в его голову не давали покоя. Ему стоило бы понять, что он хочет от Джона и для чего так усиленно добивается его внимания. Не просто игра? Отбить у Шерлока его друга и тем самым выполнить свое обещание? Или что еще? Мог ли он понять, что Джон ему интересен сам по себе? Не как друг Холмса или новый объект игры. Нет, этого не может быть.

Джеймс дернул головой, словно стряхивая размышления, и поднялся. Нехорошо заставлять гостя ждать.

***

– Добрый вечер, – раздался от двери веселый голос Джеймса.

Джон едва заметно вздрогнул от неожиданности, когда услышал голос Мориарти. Повернув голову, он внимательно следил за каждым его действием, внутренне он был напряжен как взведенная пружина. Джим закрыл дверь и пружинистым шагом пересек комнату остановившись перед креслом, в котором сидел Джон, глядя на него сверху вниз насмешливым взглядом.

– Ты рад? Счастливое воссоединение семейства? Такая идиллия…– Джим поднял глаза к потолку, словно святой, и резко закончил кривясь, – меня просто тошнит! Вижу у тебя исключительно деловое настроение. Но согласно светским манерам перед обсуждением дел необходим поговорить… ни о чем. Так что… – он подтянул второе кресло ближе и сел в него, – как твой день? – на его лице было безупречное выражение вежливого вопроса.

– Кого-то мне это напоминает, – буркнул под нос Джон.

Не отводя, от Мориарти напряженного взгляда он едва заметно хмыкнул. Иногда этот псих его просто поражал, не совсем понятно, почему, но факт.

– О, полагаю, что мой день был куда скучнее твоего. Не считая коробки с ухом… Кстати, у кого ты его откусил? Полагаю у какого-то несчастного трупа? – Джон решил, что постарается соблюсти спокойный деловой тон и заодно посмотрит, как на это отреагирует Мориарти.

У него появилось ощущение, что криминального гения раздражает такое его спокойствие, словно все это затевается с одной только целью – вывести его из себя. Понять бы еще только зачем?

– Откусил? – Джим скорчил презрительную гримаску, – какая гадость. Ты растерял свои врачебные навыки? Ухо было отрезано скальпелем. Знаешь, отсутствие у тебя способности к наблюдению даже придает нашему общению некий… – он сделал вид, словно подбирает слово, – шарм. Именно благодаря этому ты сидишь у меня в гостях. Ты одновременно удивляешь меня, но и… в сравнении с Холмсом ты кажешься благодарным… человеком, способным оценить красоту игры.

Джон несколько озадаченно изогнул бровь, «шарм»? Формулировки Мориарти были даже забавны. Он говорил обо всем так непосредственно, словно все это и правда просто пустяк.

– Это при твоем-то незаурядном уме, как такой простой человек, как я мог тебя удивить? – Джон, насторожившись, пристально смотрел на Мориарти, он еще хорошо помнил, чем заканчивалось их общение, стоило ему только расслабиться. – И если под красотой игры ты подразумеваешь смерть и чужую боль, то ты ошибаешься насчет меня, такое я не посчитаю красивым.

– Ты не так прост как хочешь, чтобы о тебе думали, – криво усмехнулся Джим, – я это отлично вижу. Вероятно, ты не считаешь смерть и боль красивыми, но твой выбор говорит о другом. Ты ищешь войны, Джон, поэтому ты с Холмсом, поэтому ты – сейчас – здесь, – проговорил он с расстановкой.

Джон задумчиво нахмурился, Мориарти не первый человек, кто говорит ему, что он ищет войны, а не мира. Может, это и правда очевидно всем, кроме него самого? Иначе как еще объяснить, что он вечно во что-то влезает, вместо того чтобы сделать вид, что это не его дело.

– Впрочем, неважно! – Джеймс всплеснул руками, и наклонился вперед опираясь локтями на колени. – Итак… – он усмехнулся, резко меняя тему, – вино? Ужин? А то я чувствую себя Аидом, а дом адом, мои гости отказываются есть под этой крышей.

– Аидом? – Джон немного подался вперед, словно поддаваясь маневру Мориарти. – Ты себе льстишь. А не едят, видимо, потому, что знают кто ты и у них срабатывает инстинкт самосохранения… И разве я твой гость? – он чуть прищурился.

Стоило самому не сказать, так подумалось, что это и правда похоже на приглашение в гости. Только Мориарти человек специфический, вот и приглашение у него… своеобразное.

– Ты считаешь, что я мало похож на греческого бога смерти? Ты так сведущ в мифологии? – Джим вздернул одну бровь.

Когда Джон наклонился, его глаза оказались так близко, что Джеймс мог увидеть более темные пятнышки на светлой радужке.

– Боги бессмертны, чего нельзя сказать о тебе, – спокойно произнес Джон. – Итак, откроешь мне тайну, зачем я здесь, раз заложник уже на свободе? – он чуть прищурился, глядя в глаза Мориарти.

Ему подумалось, что теперь у них с Мориарти своя игра, и в итоге даже у Шерлока, гения, такого же, как Джим, нет в телефоне номера короля преступного мира. Джон невольно усмехнулся.

– Если бы я боялся смерти, то не пришел бы сюда, – ухмыльнулся Джеймс. – Я сам смерть. Для некоторых особенно, – он откинулся на спинку кресла, не прерывая зрительного контакта с Джоном, достал из кармана пиджака сигареты. – Не возражаешь? – он усмехнулся и вытащил одну, – итак, зачем ты здесь, Джон… Я подумывал о том, чтобы через тебя достать Холмса. Знаешь, ты самый близко подобравшийся к нему человек. Было бы забавно, если удар в сердце он получит от тебя, – он секунду понаблюдал за сменой эмоций на лице доктора, и продолжил, – но потом я понял, это дело только между мной, и Шерлоком. – Сигарета тлела в его пальцах, пепел падал на ковер, но Джеймс не обращай на это внимание. – Ты мог наплевать на жизнь ребенка, ты не знаешь ни ее саму, ни ее родителей, или уйти сразу же, как увидел, что ее отпустили, но ты здесь. Считай, сейчас я хочу, чтобы ты признал, тебе это интересно. Наша игра… то, что… – он усмехнулся, – происходит между нами.

«Каков засранец…», – пронеслось в голове Джона, он действительно настолько уверен в себе? Это неожиданно сильно злило, хотелось стереть эту самоуверенность с лица Мориарти и неважно каким образом, и чего это будет стоить.

– Если ты думаешь, что я встану на твою сторону, то можешь забыть об этом. Он мой друг, а я не причиняю вред друзьям. – Джон говорил сердито и жестко.

Значит, случайная догадка оказалась правдой, их игра – это и правда не та, к которой привык Мориарти, но она ему нравится. Джон покачал головой.

– Я не смог бы пройти мимо этого ребенка, все эти ее проблемы из-за меня, а не просто потому, что тебе так захотелось. Причастность наделяет ответственностью хотя не думаю, что ты можешь это понять. – Джон чуть прищурился, игра, стало быть, игра. – Но ты прав, твои действия не дают мне скучать, хотя я не скажу, что они мне нравятся, – он смотрел на Мориарти с холодной решимостью, уже зная, как поступит. – А тебе в любом случае не стоит бросаться такими словами, о смерти. Она редко бывает приятной, можешь мне поверить, я видел столько ее обличий, что тебе и не снилось. А убить тебя можно, как и любого человека.

Стараясь не отрывать взгляда от глаз Мориарти, Джон поднялся с кресла, стараясь двигаться медленно, даже как-то лениво.

Наблюдая за движениями Джона, Джим вспомнил о тиграх. Не в зоопарке, совсем нет, он видел их однажды в естественных условиях. Ездил специально, когда потребность в острых ощущениях перестали удовлетворять даже наркотики. Джон был похож на этих смертоносных кошек, то же обманчивое спокойствие, та же показная ленца в движениях и опасный, твердый взгляд.

Джеймс никогда не боялся смерти. Скорее он сам искал ее. Потому что только близость к ней, могла бы заставить его почувствовать себя достаточно живым. Он искал этого в Шерлоке. Но тот его разочаровал – самодовольный, самовлюбленный всезнайка, он не знал о смерти ничего. Но Джон… Джон видел ее.

– Интересно, Джеймс, – даже его голос сейчас завораживал, – что будет, если смерть окажется ближе к тебе, чем ты думаешь.

Джон следил за Мориарти, стараясь не пропустить ни одно изменение в его взгляде или движениях, но тот сидел спокойно, не двигаясь, с выражением вежливого интереса на лице. Подойдя к креслу преступного гения Джон, наклонившись, резко схватил его за горло, не сильно сжимая пальцы.

Глаза Джеймса широко распахнулись, во взгляде Мориарти мелькнуло восхищение.

В голове Джона не было беспокойства из-за того, что его за такое и убить могут, вопрос в том как долго это продлится.

– Прекрасный ход, – прошептал Мориарти, быстро облизал губы кончиком языка, – в этой комнате стоят камеры, охрана получила приказ не вмешиваться, но если они заметят что-то угрожающее моей жизни, они ослушаются приказа.

Его пальцы легли на запястье Джона, не пытаясь убрать или вырваться, скорее уж прикосновение было… интимным. А потом он, потянулся и положив вторую ладонь на затылок Джона, поцеловал его.

Мысли метеорами неслись в голове Джона, но от действия Мориарти, их как ветром сдуло, и воцарилась немая пустота. Нет, он ожидал чего угодно, особенно вмешательства охраны, но никак не этого. Пальцы на горле преступного гения импульсивно сильнее сжались, а первым порывом Джона было отшатнуться. Он никогда не пойдет на что-то такое, он же не гей, и, черт возьми! И даже если хотел попробовать что-то новое, Мориарти уж точно не тот человек, которому можно было довериться в подобном вопросе, хотя… Как далеко может зайти этот псих сам? Ведь, скорее всего, он хотел застать его врасплох, сбить с мыслей и решимости, в конце концов, полюбоваться его ошалелым видом и возмущением. А если все пойдет совсем не так, что тогда сделает Мориарти?

Джон почти с яростью ответил на поцелуй кусая губы Джеймса, но раньше, чем ощущения могли бы взять над ним вверх и вскружить голову, он запустил пальцы в темные волосы криминального гения и с силой дернул его голову назад, вынуждая отстраниться. Джон смотрел в глаза Джеймса, ловя любое изменение в их выражении, подсказку к тому что тот думает и собирается делать.

– Не слишком ли много глаз для такого признания? – голос почему-то прозвучал хрипло, но Джон на это только досадливо поморщился.

Похоже, что он все-таки увлекся чуть сильнее, чем намеревался. Хорошо, пусть это будет игра, но Джон обязательно перепишет ее правила. В этом он был уверен.

Если Джеймс заключал пари на действия доктора, то, скорее всего, он бы поставил на то, что тот с отвращением отшатнется. 70 на 30. Остальные 30 были на то, что Ватсон свернет ему шею. Так что когда Джон ответил на поцелуй, еще и перехватывая инициативу, Джеймс был… удивлен. Он не хотел признаваться себе, что ошибся. Джон мог говорить все что угодно, иметь хоть по 10 девушек в день, но в этом поцелуе была страсть.

Возможно, это позволило настоящим эмоциям отразиться в его глазах – удивление и… голод. Тот, которому Джеймс не мог найти успокоения, затыкая его пасть всем, что стояло за чертой «правильных», с точки зрения обывателей, действий.

Всего секунда и маска вновь вернулся на его лицо. Он усмехнулся, убрал руку Джона, когда пальцы на его горле ослабили хватку, оставляя на коже красные полосы.

– Не любишь, когда кто-то смотрит Джон? – произнес он хрипло, выброс адреналина в кровь и давление на связки сказались на голосе. – Камера в углу, – он кивнул наверх, показывая на черный глазок, – рискнешь разбить?

– А ты предпочитаешь, чтобы за тобой наблюдали? – ухмыльнулся Джон, все еще находясь во власти эмоций и азарта.

Он не собирался так просто сдавать свои позиции, а вернувшаяся на лицо Мориарти привычная уже усмешка, только подливала масла в огонь.

Хоть Джеймс и убрал его руку от горла, пальцы Джона все еще сжимали его волосы удерживая. Облизнув губы, он с какой-то яростью и вызовом смотрел в глаза Мориарти. На самом деле он все еще не верил, что сделал что-то подобное, но… он не мог стереть из памяти мелькнувшее в глазах Мориарти удивление, это дорого стоило, хотя куда сложнее было забыть плескавшийся в них голод. В тот момент он напомнил ему хищника наконец поймавшего добычу, за секунду прежде, чем зверь вгрызется в поверженное тело. Джону не хотелось думать, что он и есть его добыча.

– Я привык. Быть на виду, – раздельно произнес Джеймс, – для меня это неважно.

Джон не отходил, и его пальцы, довольно грубо сжимали волосы Мориарти, Джеймсу было интересно на что еще способен Джон Ватсон, если его довести, до какой степени жестокости он дойдет? Хотя в таком положении он чувствовал себя пойманным, и загнанным в угол, ему это не нравилось. Его взгляд стал холодным.

– Отпусти меня.

Джон с интересом смотрел на Мориарти, думая, что сейчас основное желание убить его куда-то улетучилось. Видимо, по дороге оно прихватило с собой осторожность и сдержанность. Иначе как еще объяснить что он сейчас фактически нарывается, забыв, об опасности.

– Отпустить? Еще чего, – он выжидающе и недобро прищурился.

Джеймс втянул носом воздух, как зверь, почувствовавший рядом другого хищника. Поведение Джона все больше и больше его удивляло.

– Холмс в курсе о том, что ты такой? – он усмехнулся, – Или рядом с ним эта ипостась наружу не проявляется?

– Без понятия, – Джон пожал плечами. – Шерлок умеет читать людей, думаю, что он не мог не заметить этого. Все-таки я не только врач. И что ты сделаешь, если не отпущу? Позовешь свою охрану, чтобы они скрутили меня?

– Зачем охрана? Я не так беспомощен, как ты думаешь. – Джим поднял руку и провел ею по плечу Джона, останавливая на его шее.

Джон, щурясь, наблюдал за действиями Мориарти, выжидая, но не испытывая и тени опасения.

– Хотел бы я это увидеть.

Он мог теоретически допустить, что Джеймс может оказаться сильным человеком, но подчиниться его требованиям Джон не собирался, предпочитая рискнуть проигнорировать предупреждение и посмотреть, к чему это может привести. Конечно, близость руки Мориарти к его собственной шее наводило на мысль, что он собирается повторить его маневр с удушением, но это не показалось основанием для подчинения. Джон был уверен, что окажется сильнее.

Джеймс понимал, что сейчас Ватсон испытывает его. Что же, у него было, как и всегда пару тузов в кармане.

– Я мог бы вызывать охрану, как ты и предполагал, – усмехнулся он, блеснув глазами, – кроме того, у меня в рукаве спрятан нож, – он продемонстрировал правую руку.

– У тебя открытыми являются жизненно важные органы и самым удобным – будет удар в живот… – Джеймс приблизился буквально на миллиметр. – Но я не хочу тебя убивать. Пока. Гораздо лучше будет…

Он внезапно сильно нажал одну точку на шее Джона, пережимая сонную артерию, и чувствуя, как Ватсон оседает, Джеймс даже слегка придержал его, опуская на ковер, и присел рядом на корточки.

– Извини, Джон, тебе не переиграть меня по моим правилам.

Джон чувствовал неожиданную слабость. Перед глазами все потемнело, мир накренился и управлять своим телом стало совершенно невозможно. А он все-таки недооценил Мориарти. Вот идиот, нужно было догадаться, что так будет даже проще убить его, чем тот же удар в живот. Голос Мориарти звучал приглушенно и как будто издалека.

– Чтоб тебя… – прохрипел он, чувствуя как сознание ускользает от него.

Джеймс поднялся на ноги и вызвал охрану, по его подсчетам Джон пробудет без сознания около получаса.

– Доставьте его домой, – бросил он охране, – только осторожно. Стойте. – Он подошел к столу и написал «Спасибо за вечер» на карточке, которую обычно отправляют гостям после светского мероприятия, опустил ее Джону в карман брюк.