Текст книги "Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ)"

Автор книги: Стефаний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 33 страниц)

– Мы…

– Вы должны свято следовать кодексу. Перебил Сафракс Азариэля и добавил. – Вы даже на своих собрания «Ложи» должны его чтить.

– Сафракс, иди тебя ждёт бронник, забери у него перчатки, которые ты повредил в последнем бою. – Послышался голос Ремиила, который подошёл как раз вовремя, чему и ликовал Азариэль, отчего на его губах проступила лёгкая улыбка.

– Хорошо, но знай, юноша, мы с тобой этот разговор ещё продолжим когда-нибудь. – Несколько хладно сказал рыцарь и бросил напоследок. – Чти кодекс и дисциплину, это тебе и укажет путь во тьме.

Азариэль стоял ошеломлённый от такого поведения фанатичного напора рыцаря, который выпытывал из него информацию, а всё узнав, просто приказал следовать кодексу как какому-то культу.

Подошедший рыцарь заметил это недоумение на лице юноши и решил хоть немного его развеять и вернуть к происходящему:

– Прости его, но чтение догм ордена для него это всё. – Сказал юноше, подошедший сюда Ремиил.

Парень обратил внимание на своего неожиданно спасителя, что уберёг юношу от праведного фанатизма Сафракса. Сам рыцарь был без своих наполированных до блеска доспехов, будучи облачённым в простые серые одежды. Седые волосы Ремиила снисходили до плеч, будто сливаясь с одеждой. За последнее время частого пребывания в стенах цитадели и став как можно выходить на миссии рыцарь несколько набрал в весе, отчего его исхудавшие черты лица стали более «живыми». Но закончив разглядывать своего наставника всё же не теряя удивлённого голоса, решил озвучить своё мнение юноша:

– Я не понимаю, насколько сильно нужно чтить кодекс, чтобы преклоняться ему подобно сакральной книге культа? – Возмущённо вопросил Азариэль.

– У него была трудная жизненная ситуация, когда его привели в Орден. – Тяжело начал Ремиил. – Его нашли буквально на улице Скингарда. После чего он стал искать свои ответы в кодексе, стараясь прояснить некоторые вопросы. Да и среди неофитов тех времён у него практически не было друзей. Вот со временем он и дошёл до этого, оставшись практически в одиночестве на один с кодексом. Он просто искал свой смысл жизни, вот он его и нашёл. – Окончив тяжёлый краткий рассказ про жизнь Сафракса рыцарь более жизнерадостно закончил. – Кстати, можешь не идти убирать трапезные, я отослал туда прислугу. Пусть займутся своей работой.

– Спасибо. – Кстати, я слышал от самого Сафракса, что он из тех счастливых, которые выжили, когда он был неофитом. Что случилась? – Заинтересованно спросил Азариэль. – Мы спрашивали, он лишь становился ещё мрачнее и заканчивал разговор на эту тему.

– Ох, это очень давняя история. Это было лет десять назад, когда перед вступлением на следующую ступень Ордена, а большинство тогда метило в рыцарство, должны были пройти испытание. Обычно Регент отправляет на лёгкие задания, где нужно всего лишь подтвердить свои навыки. Это зачистка небольших руин от бандитов или уничтожение мелких ковенов. И тогда практически всех кандидатов в рыцари он отправил в Скайрим на зачистку одного из старых фортов, где по слухам был небольшой магический конклав отступников из Гильдии Магов и Коллегии Винтерхолда. И я, вместе ещё с двумя магами под командованием паладина был назначен надсмотрщиком на этом задании. Мы тогда расположились в километре от форта и стали ждать возвращения неофитов, чтобы объявить их прошедшими испытание. Всё началось как обычно: мы в семь часов утра прибыли, разбили лагерь и отправили на задание неофитов. Прошёл час, два, пять, а они не возвращались. Под вечер мы обязаны были пойти и посмотреть, почему их там нет. Когда мы пришли на место, даже паладина поразило произошедшее. Сначала нас обдало мерзким запахом жжёной плоти, от которого могло стошнить. Потом возле форта мы увидели лужи талой воды и столбы пара, который укутал всё место подобно савану, хотя в Скайриме была зима. Мы поняли, что нужно спешить и когда мы прибежали к месту задания, то встретили одного Сафракса. Вся его броня было опалена и изодрана в клочья. Кожа местами пузырилась от ожогов, а часть волос на виске была выжжена. Все его лицо было в саже, пропитанной кровью и потом. Но страшнее всего было смотреть в его опустевшие глаза, из которых пропала вся жизнь. Мы осмотрели форт. Оказалось, он уходил, на несколько уровней в землю, но поразило не это. По всему форту были разбросаны разрубленные трупы магов вместе с изуродованными и сгоревшими телами неофитов. Мы стали расспрашивать у бедного парня, что случилось. Он нам, сквозь дрожь, постоянно прерываясь и пояснил, что здесь собралась самая крупная секта огнепоклонников-пиромантов, желавшая захватить один из городов Скайрима и создать своё королевство. Однако неожиданное появление слуг Ордена сорвало эту задачу. Но здесь их тут ожидал самый настоящий ад. От массивов огня, которые против них обратили, буквально вскипал снег и плавился камень на стенах форта. Против них кинули самые страшные призванные существа огненной стихии, которые только могло вызвать могущество мастера-призывателя. Только потом мы увидели, что Сафракс плотно сжимает какой–то непонятный амулет в руках. Он нам рассказал, что сорвал его с главного жреца культа. Оказалось, что этот амулет дарует практически неограниченные возможности по отношению магического применения огня. – И уже начиная клонить к концу, Ремиил сделал ностальгический оттенок в своём голосе. – Вот так вот Сафракс добыл свой первый артефакт и потерял всех своих знакомых, хотя особо ни с кем и не дружил. И эти воспоминания стали для него отличным уроком того, что сначала нужно проверять местность, а потом уже идти в бой. Хоть паладин его похвалил за отвагу, но Регент выразил недовольство, что он пренебрёг некоторыми статьями кодекса.

– Поэтому он его так и чтит?

– Именно! – Воскликнул рыцарь. – Эти воспоминания стали для него болезненной иглой, что заставила почитать его кодекс на уровне священных книг.

От услышанного в душе юноши поселилась печаль и уныние. Негодование мгновенно сменилось жалостью, которое он решил разгонять, перейдя на другую тему:

– Как ваш поход в болота Чернотопья? – Создав заинтересованность, спросил юноша.

– Было трудно, но мы справились. – Бровадно начал Ремиил. – Этот амулет, повышающий устойчивость к физическому урону, делая кожу практически как камень, оказалось в ковене некромантов, что как ты, верно, подметил, находился на юге Чернотопья, прям посреди болота. Это были одни из самых могущественных некромантов, в своей местности естественно. Их было пятеро и они как раз решили опробовать новое заклинание подъёма мертвых массами. Зашли мы в пещеру и её виды нас не впечатлили. Покрывшиеся плесенью стены и стухшая вода под ногами испускали такое амбре, что дышать было невозможно. С потолка постоянно капала вода, что и рассекало зловещую тишину. Нам на встречу выбежали два некроманта, одетых в обычные тканевые чёрные одежды. Они решили встретить дорогих гостей, посмотреть, кто к ним без стука явился. В первого полетел болт из арбалета, уложивший его на месте, второй успел произнести заклинание и в нас полетел шар белого пламени, столкнувшийся с незримой преградой в нескольких сантиметрах от меня. Наш маг успел произнести заклинание оберега, после чего с его рук соскользнула ослепляющая молния и испепелила некроманта. Подвигаясь, дальше, вглубь пещеры, попадалось всё больше мёртвых и гниющих тел, отчего запах становился ну вообще невыносимым. Этих трупов было неисчислимое количество. Похоже, некроманты долго готовились к этому дню. В конце пещеры оказался большой жертвенник, на котором лежали два некроманта, с пробитой грудью, похоже не ожидавшие, что их товарищ принесёт в жертву, а третий читал над ними заклинание. Тот некромант был одет в обычный чёрный балахон, но на груди виднелся амулет, сделанный в двемерском стиле. Были прочтены последние слова, и губы некроманта сомкнулись. Мёртвые встали. Сафракс кинулся к убегающему некроманту и сокрылся в глубине пещеры. Встали все: пастухи, крестьяне, неудачливые наёмники, мёртвые городские стражники. И нам ничего не оставалось, оборонятся от мёртвых. Звон клинков, хруст рассекаемых костей и смрад мёртвой плоти заполнили пещеру, смешавшись в один единый водоворот боя. Мертвецы одного рыцаря повалили, сломали ему руку и пытались вскрыть доспех, чтобы полакомиться свежей плотью, но волна огня остановила их. Нас естественно теснили. Мы сужали круг всё сильнее и сильнее, заставляя за каждый шаг назад платить своей нежизнью любого упыря, что приблизится слишком близко. Мертвецы продолжали наступать, теряя своих «братьев по нежизни». Нескольким рыцарям повредили броню, а кого-то вообще повалили на землю и пытались вскрыть их броню. Но тут маг произнёс заклятье, от которого он сам жутко взмок и ослабел, а мертвецы изнутри вспыхнули лазурным, солнечным пламенем. Через секунду от мертвецов остались только горящие останки. И тут из темноты вышел Сафракс. Клинок его был сломан, а перчатки разбиты. Он рассказал, что амулет сделал кожу некроманта как камень, что клинок об него он сломал и не найдя способа лучше, попросту до смерти забил некроманта, а амулет уже снял с трупа. – Вот так вот мы и добыли этот амулет, пройдя через живое кладбище.

– Да…Интересная у вас жизнь. – Сразу констатировал Азариэль.

– Мы другой жизни и не желаем. – Твёрдо ответил ему Ремиил, продолжив наставление. – Сам посуди, для чего мы воспитаны и взращены как не для этого? Честь и доблесть у нас в крови. Если этого нет, то и мы не достойны, быть в этом Ордене.– И явно стараясь закончить разговор, спросил, намекая на то, что Азариэлю пора. – Ты кстати не опоздаешь на свой философский диспут? А то время уже.

– Ты там будешь? – С лёгкой улыбкой спросил юноша. – А то у нас не хватает достойных собеседников.

– Нет, у меня дела в трофейном зале. – Последовал ответ, после которого оба тепло попрощались и Азариэль поспешил в Академион, чего столь долго и желанно лелеял.

Глава шестая. «В чём смысл жизни, брат?»

Тот же день. Вечер.

Солнце практически село за горизонт, уступая место всё наплывающей синеве и мелькающим в высоте звёздам, что начинали усеивать вечерние небеса прекрасной серебристой россыпью.

Вечерний ветер был всегда слаб и не порывист, несмотря на близость к морю, но от него всегда защищала крепостная стена.

Поначалу в Академионе стояла непроницаемая тишина, только редкий профессор или маг перемолвится с коллегой словом. Всё помещение источало необычное спокойствие, что просто прекрасно помогало в обучении или, когда необходима была максимальная концентрация над важными опытами.

Один из залов, бывший одним из старых кабинетов, на первом этаже был переделан под обсуждения и диспуты различного рода, как и просили многие из неофитов. Кабинет был представлен небольшим прямоугольным помещением, в котором спокойно могло уместиться не много участников обсуждения или спора.

В зале спокойно и плавно горел свет, исходящий от множества свечей, магических светильников и небольшой люстры. Посреди всего зала стоял один большой круглый стол, возле которого были аккуратно расставлены стулья. В зале имелось три арочных окна, чрез которых и лился свет в дневное время суток.

В зале имелось несколько декоративных, завезённых с самых дальних уголков империи декоративных растений, расставленных по углам. Но особый аромат в этом помещении всё-таки предавали не растения, а разжигаемые благовония.

Стены, в отличие всего остального Академиона, были окрашены в белоснежный матовый цвет.

Вообще, в начале это было место, куда свозили весь хлам и барахло со всего Академиона, чтобы он здесь прозябал свои дни и ждал своей участи. И так длилось десятилетиями, это место постепенно превращалось в старую сырую кладовку, ставшую сокровищницей мусора и ненужного для Ордена пылящегося хлама. Это стало единственное место во всей цитадели, отражавшее не блеск и могущество Ордена, а то, чем оно достигается.

Но потом неофитам этого созыва захотелось чего большего, нежели изнурительные тренировки и бесконечная научная деятельность в Академионе.

Те новоизбранные Ордена, что состояли в нижнем научном совете, попросили от своих наставников и учителей в верхнем научном совете, чтобы те, ввели «необходимые для развития дискуссионных и аналитических способностей специальных обсуждений для неофитов, дабы они сумели показать и развить собственные знания».

И по специальному «Циркуляру Двуглавого Совета Ордена», что был принят после двух заседаний в Академионе, при Общем Научном Совете создавался так называемый «Стол обсуждений», где каждый мог высказаться на заранее определённую тему или даже устроить диспут с оппонентом, вынеся его на суд рыцарей, профессоров и магов.

Прошения о созыве «Стола обсуждений» подавалось напрямую в верхний научный совет, в котором и давалось одобрение на собрание. Повестка обсуждения формировалась верхним научным советом, что по своей прозорливости указывал только на темы, которые необходимо укрепить неофитам в своём обучении.

Сам же верхний научный совет предполагал собрание умнейших профессоров и магов, которые были заинтересованы в более углублённых познаниях неофитов и развитии их способностей. Нижний же совет предполагал собрание неофитов, которые осуществляли деятельность познания и помогали в организации научных мероприятий.

Профессора и маги всегда приготавливали всё, что нужно, для комфортного и приятного проведения этого мероприятия: дополнительные стулья, некоторые учебные материалы на пару листках и безалкогольные напитки с закусками для того, что бы снять напряжение и создать более тёплую обстановку. Всё это напоминало больше некий клуб по интересам, а не структуру самого сильного Ордена во всём Тамриэле.

Вот зал уже стал понемногу, медленно, но верно наполняться полноправными членами, и неофитами Ордена. Первыми зашли сюда несколько друзей Азариэля.

Готфрид, немногословный светловолосый нордлинг. С ним Азариэль больше всего общался, после тренировок и занятий в Академионе. Но лаконичный норд больше всего слушал и говорил зачастую всего короткими фразами.

Тиберий, экстраординарный имперец, способный повергнуть в шок любого профессора своими взглядами на мораль, но очень способный в некоторых науках.

С течением времени зал постепенно стал заполняться ребятами, пришедшими сюда посмотреть на рассуждения других неофитов и самими высказаться. Обстановка становилась всё теплее, как в старой таверне в какой-нибудь праздник.

Буквально через несколько минут в помещение без своих доспех в обычных кремовых одеяниях пришло ещё несколько рыцарей, которые были порой частыми гостями на этих заседаниях, ибо они были поставлены следить за духовным развитием неофитов и процессом проведения и обстановкой на этих «столах».

– Господин Туриил, прошу сюда. – Прозвучал голос, полный покорности, профессора истории.

И в зал зашёл рыцарь, одетый не в доспех и даже не в кремовые одежды, а в лёгкую имперскую одежду: свободная рубашка, подпоясанную верёвкой, лёгкие брюки и кожаные сапоги.

– Господин Туриил, расскажите, пожалуйста, для неофитов, что было в северном Сиродиле, как ваше задание по получению старого фолианта. – Спросил профессор по истории. – Расскажите новоизбранным Ордена про вашу истинную службу Тамриэлю.

– Мне из-за этой книжки чуть не пробили грудь. – Немного вспылив и с нотками нападения в голосе начал рыцарь. – Этот старый фолиант оказался в лагере бандитов, что мило расположился у Брумы. – И дальше голосом, полного возмущения заявил. – Под самым её боком. Городскую стражу в этом городе нужно распускать. – И успокоившись, продолжил. – Их лагерь располагался на возвышении, это был какой-то холм в лесу у большой речки. Красиво расположившись прям под носом у городской стражи они ждали покупателя этой книжки. Как оказалось позже, это некий старый маг. У меня броня была вся в снегу, как и всё вокруг, но ведь это север. Так вот, их было восемь человек. Двое находились в патруле. Как только они отошли чуть дальше от лагеря, пришлось действовать. Одного из них я пристрелил из арбалета, когда он решил справить нужду. Второго получил нож в шею, когда поспешил ему на помощь. В лагере осталось шестеро. Когда они меня заметили, их осталось четверо. Двух других я отправил навстречу богам более традиционным способом: они отправились к богам посредством содействия моего меча. – Гордо и с бравадой взирая на неофитов, заявил Туриил. – Эти четверо выстроились передо мной. Первых троих было достаточно легко одолеть, ибо они не умели даже меч держать с нужной стороны. Это оказались обычные грязные варвары, одетые в обычные меховые лохмотья, чтобы не замёрзнуть, что сидят по норам и ямам. Они были обычными бродягами и бандитами, каких ходит сотни, по дорогам Тамриэля. Но вот четвёртый был несколько по–другому одет. На других были обычные меховые лохмотья, а у этого была тяжёлая стальная и дорогая броня, отделанная в некоторых местах узорами из меди. У него так же была хорошая и красивая булава, сделанная из орихалка. И это был орк. Это был очень большой и широкий орк. Бой становился всё интереснее. Он сразу кинулся на меня, но я успел отразить атаку и решил контратаковать, но мой клинок тут же столкнулся о его булаву. Он сделал ей молниеносный удар наотмашь, нацеленный в грудь. Скорость его удара была просто велика, что мне не удалось уйти из–под удара, он попал мне по запястью и выбил клинок. После чего ударил плечом и надавил всем весом, повалив меня своей огромной массой на землю. Я вспомнил, что у меня есть свиток, я его достал из-за пазухи, произнёс заклятье, и в него со скоростью молнии полетела огненная стрела. Но его доспех странно вспыхнул и мгновенно погасил огнь. Зачарование стойкости к огню, эта броня была уж очень дорога. Однако пока он гордился способностями своей брони, мне хватило времени дотянуться до клинка и ударить его в сочленение доспеха на колене. Он взревел и заверещал, как свинья и рухнул на одно колено. Я уже занёс клинок для последнего удара, как мне в грудь прилетел огненный шар, практический пробивший нагрудник доспеха своим жаром и силой удара. Я его успел заметить только в самый последний момент и сумел повернуться, иначе сила магического удара оторвала бы мне руку. Это был тот самый покупатель книги. Какой-то старый маг пришёл за своей книжонкой. Этот старик был одет в обычный синий балахон, на ногах изношенные сапоги, имел грязную бороду, маленькие свиные впавшие глаза и морщинистое лицо. Похоже, он все, что у него, было, копил для этого фолианта и все деньги которые этому гаду удалось собрать принёс сюда. Разглядеть больше этого старика мне не удалось. Тут, орк мгновенно встал и нанёс удар булавой в проплавленный нагрудник доспеха и пробил, без того практически разбившийся нагрудник. Меня повалило наземь. У меня уже жутко болели рёбра, и плохо сжималась ладонь, он сломал мне запястье. Я смог дотянуться до арбалета и выстрелить в орка. Болт ему пробил доспех у груди, но не убил, ибо завяз в этой стали. Маг уже начинал произносить заклятье, как внезапно послышался свист стрелы и тут же из его шеи брызнула кровь. Слава Акатошу вышел человек, одетый в старую кожаную броню, грубые штаны, уходящие под короткие сапоги. Оказалось, старый охотник следил за мной от самой Брумы. В это время, я успел дотянуться до клинка и нанести удар в шею моему главному оппоненту, который засмотрелся на истекающего кровью покупателя. И орк, и маг упали замертво практически одновременно. Всё было кончено. Я подошёл к охотнику. Его лицо было скрыто за капюшоном, выступала только посохшая зрелая нижняя часть лица. Этот охотник мне рассказал мне историю, что этот орк раньше был странствующим рыцарем, но потом стал обычным наёмником – бандитом, так, же нашёл шайку бродяг и начал грабить окрестности Брумы. А в ответ на мой вопрос – почему он мне раньше не помог он с сарказмом и упрёком ответил: «Ты думаешь, что этих бандитов было восемь? Эта банда насчитывала чуть более двадцати человек. Уж прости, пока ты там кувыркался с главарём и наиболее приближенными, я сумел отыскать их нижний лагерь и обеспечить тебе спокойные развлечения, чтоб тебя больше никто не побеспокоил».

– Господин Туриил, а что это был за фолиант. – Спросил Тиберий, после того, как рыцарь умолк.

– Это была книга по «основам призыва с внешних миров» я так, и понять в ней ничего не смог, там был неизвестный мне язык. – Спокойно ответил Туриил.

– Господин Туриил, так этот охотник убил более десяти человек один? – Крайне удивлённо спросил Готфрид.

– Нет, он сказал, что он всего лишь охотник, но разбирающийся в травах. Там в лагере была бочка мёда для их постойной попойки, но после добавления в неё экстракта паслёна с эссенцией мухомора и парой не совсем безопасных трав, вкус медовухи стал больше терпкий и неприятный. Только бандиты это почувствовали слишком поздно. – С усмешкой ответил рыцарь.

– Да, однако, какой философский разговор. – Сказал, вошедший член верхнего двуликого совета – иерарх.

Иерархи были приставлены к этим обсуждениям, дабы внимательно следить за тем как идёт процесс и насколько он соответствует идеалам и постулатам Ордена, нашедшими своё отражение в Кодексе. Они были вольны выделять определённые ресурсы на проведение мероприятия, а могли и вообще оставить этот «стол» без поддержки. Но иерархи Ордена будто прониклись всей ситуации. Они всячески помогали ребятам на их собрании. Так по прошению иерархов прислугой и мастерами был сделан этот круглый стол. Крестьяне во время обсуждений должны были наскрести в своих подвалах и предоставить немного продуктов на мероприятия.

Этот иерарх был одет в обычные лёгкие одежды, красного цвета, больше напоминающие одеяния священника Культа Девяти. Лицо иерарха отдавало серо–пепельным цветом, было чуть вытянутым с пылающими красными глазами, остроконечными ушами и чёрными цвета смоли длинными волосами, который были убраны в форме хвоста.

– Господин Велот Редоран. – Произнёс голосом полного покорности рыцарь, встал и начал клонится в знак уважения.

– Рыцарь Туриил, можете сидеть. Это необязательно. – Сказал Иерарх с мягкостью в голосе и уже чуть более грозно добавил. – А вот юные члены Ордена должны проявлять уважение к своим иерархам. – Обратился он к присутствующим неофитам, и они покорно встали и поклонились.

Дверь скрипнула и в кабинет заседаний «стола» зашёл Азариэль и осмотрел помещение. Он увидел, что практически все места заняты неофитами, двумя профессорами, рыцарем и иерархом и свободных практически не осталось. Осмотревшись, он приметил свободное место со своим старым другом и решил сесть на этот никем не занятый деревянный, оформленный в виде роскошного трона стул.

Друзья неофиты встретили его рукопожатиями и тёплыми приветствиями, которые были приняты в их среде.

– Ну, я думаю можно начинать, практически все в сборе. – Предложил профессор, осмотрев помещение.

– Как, без меня? – Послышалось удивлённо со стороны входа, перемешиваясь со скрипом поржавевших петель на что естественно мгновенно все обратили своё внимание и практически синхронно повернули голову.

В помещении мгновенно наступила непроницаемая тишина, прерываемая лишь тяжёлым дыханием Туриила. Но мгновенно все одновременно стали срываться со своих мест, чтобы встать на колено перед предводителем Ордена и проявить к нему почтение и уважение, но внезапно сам Регент молниеносно вздел правую руку вверх, призывая, чтобы все сидели на своём месте.

Появление предводителя Ордена на публике было более чем странным, ибо он всегда проводил всё своё время в башне в своих покоях, работая, практически не отрывая от дел, которые ему приходилось разрешать десятками.

Регент был одет в дорогие имперские одеяния графов Сиродила, причём тёмных лиловых оттенков, что необычно переливались в свете множества свечей, подобно тому как играет сиянием драгоценный камень. Его лицо было отмечено несколькими шрамами, но своего великолепия оно не теряло. Серые медленно седеющие волосы лились серебро к плечам, а смольные глаза отражали всю глубину души. Регент был тёмным эльфом, который вот уже несколько десятков лет свей мудростью, правит всем Орденом и направляет его сквозь мрак сгущающихся над Тамриэлем туч.

Но сразу за Регентом зашла скромная девушка, привлёкшая внимание Азариэля на много больше, чем сам глава Ордена.

Сердце парня бешено заколотилось, чуть ли не бившись о рёбра. В душе буквально всё застыло от одного её вида. Она была идеалом, воплощённом в человеческом облике, как казалось юноше. До её плеч плавно, подобно лились, снисходили светлые волосы, ставшие воплощением изливающегося золота, как видел себе парень. Аккуратные губы чем-то отражали аристократические черты бретонских феодалов, что правили провинцией от имени Империи Септимов и самого императора. Девушка была низкого роста, что в глазах юноши предавало ей больше красоты и уникальности. У девушки были прекрасные голубые глаза, схожие на два прекрасных сиятельных сапфира, чья таинственность и красота могли поспорить с небесной лазурью или синевой великолепного океана Падомейк. Худощавое телосложение только предавало ей женственности и нежности. В ней всё будто играло совершенством и обыденностью, которая была не свойственна для остальных в глазах юноши.

Эту девушку родители нарекли длинным именем, сложенным из даэдрического алфавита. Когда один из паладинов произносил её имя, то несколько раз сбивался и плюнул на это дело, дав ей новое имя, при этом узнав, как её называли друзья – Аквила.

Рядом с этой девушкой не было места для грусти и меланхолии. С ней каждый день мог казаться солнечным и тёплым, даже если пел свою песнь ледяной ветер или рыдали небеса. С ней каждый день был совершенным и наполненным радостью и весельем, даже если весь Тамриэль накроют свинцовые тучи и угаснут огни дракона в Храме Единого. Для юноши мир без этой прекрасной девушки был всего лишь прахом в вечности, а рядом с ней наполнялся своим неведомым смыслом и душевным счастьем.

– Ну, в чём сила, брат? – Толкнув Азариэля локтем, пытаясь подколоть друга, в лицо спросил Готфрид.

В ответ у юноши всего лишь проступила лёгкая улыбка на лице и взгляд, буквально прикованный к лику этой, как ему казалось, прекрасной и неповторимой девушке.

– Ну, теперь я думаю можно начинать. – Осмотрев весь зал и увидев, что больше свободных мест нет, сказал Регент.

Глава седьмая. Шакал среди волчат

Спустя несколько часов.

Небосвод отражал всё глубочайшую красоту ночного неба, которое манит своей загадочностью и серебристой россыпью марающих в вышине звёзд. А ночная прохлада, надуваемая ближайшем морем создавала атмосферу загадочности у этого места, но одновременно и окутывая цитадель саваном прохлады и лёгкости.

Ребята просто гуляли, так как обсуждение уже давно закончилось. Сначала посреди беседы откланялся Регент, сославшись на необходимые дела, а потом и рыцарь с иерархом. И неофиты остались одни в своей зале, все, продолжая спор, не обращая внимания на уход. Они активно продолжали разговор, с азартом пытаясь, переспорить друг друга. Разговор шёл, то спокойно, то более ожесточённо, но всё это было по–дружески, без обычной, грызни аристократов и торговцев, какая присуща высокому имперскому обществу. Разговор длился около четырёх часов. И потом профессор уже закончил это обсуждение и всех отпустил.

Потом они пошли гулять за пределы цитадели, так как им разрешил Регент, предупредив при этом стражу. Шли они по старой дороге, ведущей к небольшой новой пристани. Повсюду играли свои трели птицы, шелестели деревья под ночным прохладным ветром, даря слуху свои прекрасные песни и завораживая ими слух. Да ещё гулял прохладный ветер, не ледяной или промораживающий, а свежее прохладное поветрие, приятно и освежающе бьющее в лицо. Вокруг всё источало определённое спокойствие.

Азариэль всё так же беспрестанно и внимательно, с нескрываемой тоской в глазах поглядывал за Аквилой. Если говорить, что он был влюблён в неё, это всё равно, что ничего не сказать. Но он держал это всё в себе, с одной просто по–юношески боялся подойти и признаться, а с другой стороны сами постулаты Ордена запрещали какие–либо отношения.

Юноша делал всё, что было в его силах и правах. Он старался с ней разговаривать, но даже здесь были свои проблемы и загвоздки. Говорить старались обо всём, но им нравились практически абсолютно разные темы, и поэтому разговоры шли малость туговато. Но Азариэль понимал: разговоры разговорами, но чувства это нечто большее, кроющееся, прежде всего в поступках, которые тут же пресечёт Орден.

Юноша ничего не оставалось, как просто держать эти чувства в себе и медленно гнить душою от своей любви, которая могла довести до непоправимых результатов.

По дороге они пришли к пристани. Водная гладь была так тиха и прекрасна, что могла заворожить на несколько часов, при этом отражая на себе весь небосклон, усеянный серебристыми звёздами. Песок был таким зыбким, прохладным и мягким, что на пляже хотелось остаться подольше.

Но времени, которое им выделил Регент, оставалось крайне мало. Им нужно было скорее спешить обратно в цитадель. Время поджимало. Завтра им предстояла усиленная тренировка с Туриилом. Они быстрым шагом пошли обратно в цитадель, чуть ли не переходя на бег.

Ребята прошли через ворота, и стража тут же опустила их, и разбрелась по стенам, посчитав просьбу Регента выполненной.

Сами же ребята ещё несколько минут стояли и болтали, стараясь в своём юношеском порыве обхватить как можно больше тем. Как бы никто не хотел продлить этот миг, но, как бы, ни было грустно, настало время прощения.

Кто-то пожал руку, кто-то по-братски обнялся. У самой Аквилы тоже была привычка обниматься и она заключила в свои объятия Азариэля. Здесь не было чувства радости или восторга, как у двух влюблённых. Тут во всё торжествовало и пировало душой чувство горечи и печали, уныния и меланхолии, как у любого, кто не может достигнуть того без чего жить не может.

Момент расставания произошёл. Все разошлись. Только Азариэль стоял несколько минут у фонтана, внимая прекрасной музыке плескания воды.

Небо было во всю усеяно звёздами, не осквернённое не единым облаком. Главная башня цитадели гордо стояла, буквально упираясь в небо, словно споря с ним за превосходство. Она, лазурно и прекрасно переливаясь отблесками лунного диска, устремлялась ввысь, символизируя всё могущество Ордена.

Практически все в цитадели готовились отойти ко сну. Только стража неустанно блюла свой долг, охраняя покой жителей цитадели.

За спиной послышался шум приближающихся шагов. Азариэль молниеносно обернулся. Это был Хротгар. Нордлинг, с золотистыми волосами, крупным лицом, голубыми глазами и радикальными на этот мир мыслями.