Текст книги "Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ)"

Автор книги: Стефаний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 33 страниц)

После этих слов мятежника у Азариэля подкосились ноги, что он чуть не рухнул на трон Регента, а рядом стоящий Ремиил пытался удержать его как мог.

И Регент после этого объявления дал некоторое время на сбор собственных вещей отступниками, а Люция, после такого предательства просто выкинули из рыцарства не дав забрать ни единой вещи.

И росно в половину восьмого утра все они были призваны в башню, чтобы получить от Регента и оставшихся иерархов «Вольную грамоту», которая юридически оформила раскол Ордена, дав отступникам право на создания собственного сообщества.

И теперь они уходили. Обруганные и посрамлённые лоялистами, ушедшие по своей воле в забытье. И их не провожали торжественными фанфарами, громким оркестром или печальной музыкой. Лишь безмолвие и тишина, смешанные с песнью ветра и дождя.

Внезапно прогремел гром, будто бы знаменуя тот раскол и рок, тяжёлой дланью опустившийся на Орден. Завывания ветра, звук дождя, напоминавшие рёв и шаг отступников: всё это просто смешалось воедино.

И тех, кто предал Орден, было не мало, ибо многие прельстились словами рыцаря–предателя. Многие ответили на нечестивый зов Люция, прельстившись словами о свободе и богатстве, которое их ожидала с реорганизацией Ордена. Но они потерпели поражение, а посему должны были отправиться за своим предводителем во мрак, ища столь приглянувшиеся богатство и свободу.

Впереди был сам Люций, облачённый в свой пурпурный доспех, с которого свисали всевозможные золотые украшения, а сам панцирь был усеян безумно блестящими драгоценными каменьями. В его взгляде читался вызов, смешанный с желанием реваншизма, которое проваливалось в собственные амбиции. Однако его лицо достаточно осунулось, кожа изрядно побледнела, а глаза впали, будто его укусил вампир.

После него шагали восемнадцать рыцарей, отринувших свои клятвы верности, и присягнувших на верность главному отступнику, который совратил их словами о переменах и всё том же богатстве. Он пообещал им торговлю теми артефактами, которые они добудут и за счёт них пополнение карманов. И это рыцарство отступников пошло за Люцием в надежде на скорейшее богатство и славу. Восемнадцать из пятидесяти рыцарей, шагали по брусчатке, чеканя свой предательский шаг.

Сразу после них, шаркая своими красными рясами, шли шестеро иерархов, привлечённые словами предателя о власти, которую бы получили после его реформ. Они повелись на то, что после победы предателя они бы возглавили управление всеми ресурсами Ордена уже на более высоком уровне, обходя пресловутый «Двуглавый совет». И что естественно они желали нажиться на полученной власти и ресурсах, которыми бы стали торговать со всем Тамриэлем. И они поставили на победу Люция. Но с них сбили ретивую спесь и гордыню, и теперь они были вынуждены покинуть Орден, оставив мечты о власти.

Сразу за ними шло двадцать магов из Анклава и десять профессоров из Научной Гильдии. Это была треть всего Академиона, которая решила пойти за своим предводителем. Этих отступников привлекли сладкие слова Люция о новых запретных знаниях и исследованиях во всех сферах науки и магии. В Ордене проводить магические и научные изыскания в некоторых сферах можно было только со специального разрешения «Левой головы» «Двуглавого Совета» и только под пристальным наблюдением коллегии из Регента, архимага, главы магического круга и трёх иерархов. Но Люций пообещал отменить эту, как он сам выразился, «бюрократическую фантасмагорию бреда». И если бы Люций победил, то Орден превратился бы оплот самых омерзительных и жутких кошмаров безумных экспериментов, против которых и направлен праведный клинок света Ордена.

За ними в своих кожаных одеждах шло пятеро мастеров, предавших своих девять товарищей. Свои льстивые, сладкие и ядовитые речи обратил Люций и к славным мастерам Ордена, пообещав им славу. Предатель рассказывал, что если они примкнуть ему на верность, то слава их мастерства разойдется по всему Тамриэлю. И тем более они смогут своими изделиями торговать, оставляя всё заработанное только при себе. Люций совратил их тёмными посулами славы и богатства, которые обещал, если они пойдут за ним. Но эти мастера ошиблись в своём выборе и сейчас шагали вместе с остальными отступниками.

Но за ними всеми шло два отряда неофитов. Неофиты Ордена, готовившиеся служить в высших сословиях. И неофиты стражи, которые были созданы приказом Регента специально, чтобы пополнять стражу. И общее число отступников из неофитов равнялось сотни будущих воинов. Двадцать из Ордена и остальные от стражи. Этим Люций обещал всё подряд и всё сразу, стараясь надавить на как можно больше желаний и амбиций.

И за неофитами, длинной цепочкой шагали выходцы из прислуги, решившие пойти за Люцием в надежде на лучшую жизнь.

Азариэлю было плевать, сколько было отступников среди прислуги. Свой взгляд он направил только на одного человека, шедшего среди неофитов–предателей. Свой пристальный взгляд он направил только на Аквилу.

Хоть её лицо было бледным, но оно просто сияло своей красотой. Её сапфировые глаза всё также отражали глубину небес «Тазокан» – Тамриэля.

Она шла вместе с остальными сторонниками Люция. И Азариэлю хотелось броситься и вырвать её из общего строя. Образумить и прижать к себе. Рассказать, как всё есть и приласкать.

Но тяжелая ладонь одного из паладинов будто бы останавливала парня, словно предупреждая все его действия.

И сегодня ни один стражник цитадели не предал сегодня своего долга, не посрамив клятвы, так и остались стаять на своих постах вечные стражи Ордена.

И когда процессия подходила к концу, и последний отступник подошёл к воротам, Люций встал в конце колонны и остановился. Все тут же обратили на него внимание, как Люций улыбнулся. Его улыбка больше напоминала звериный оскал, а из горла вырвались слова, переполненные злобой и гневом:

– Мы ещё сюда вернёмся! Ты слышишь меня, тиран, мы возьмём своё! Ты ещё пожалеешь обо всём этом! – Обратил свою гневную реплику Люций Регенту.

И прокричав, свой безумный «вызов–прощание» предатель скрылся за воротами и направился к причалу, где его и остальных отступников ждал нанятый ими корабль, готовый за достойную плату доставить их в любую точку Мундуса.

И как только отступники покинули цитадель, ворота за ними зарылись, словно ознаменовав конец старой эпохи. Конечно, кто-то, ещё пребывая в меланхолии и грусти стоял и смотрел за уходящими отступниками со стен, памятуя о тех днях, когда они были братьями и сёстрами. Остальные же поспешили скрыться от дождя в помещениях Ордена, желая вернуться к своим делам или предаться скорби. Регент вернулся в свою Башню и заперся в своём кабинете.

После того как клятвопреступники покинули крепость юноша направился в казармы неофитов, желая предаться долгожданному отдыху, но Ремиил подошёл к Азариэлю. Взгляд старого рыцаря говорил о том, что дело действительно важно и не требует отлагательств.

– Как ты, брат, стоять можешь? – Тяжело спросил Ремиил.

– Да, я в порядке. – Подавленно и как-то нехотя ответил Азариэль.

– Хорошо, мне потребуется помощь. – Уже более бодро сказал рыцарь. – Мне поступил приказ от самого Регента.

– Что от меня требуется? – Всё также бесстрастно продолжал юноша. – Я сейчас готов любым заняться, чтобы отвлечься.

– Мне надо обыскать комнату Люция. Ответил Ремиил. – Регент там хочет найти источники предательства.

– Зачем!? – Сменив безразличие на гнев начал юноша. – Надо просто сжечь вещи этого преступника. – И уже закончил гневно выругавшись. – Проклятый ублюдок.

– Ты видел, что бы те, кто чаял вступления в Орден, так быстро от него отрекался? А может ты видел, чтобы те, кто прослужил ему больше десяти лет, так легко отказывались от клятв? Чтобы все те, кто год назад рад был братству с нами, сегодня нас люто возненавидели? Так просто не может быть, ибо всех тех, кто ушёл я очень хорошо знаю и готов сказать, что они не способны предать нас за два дня. Я хочу понять всё до конца. И так приказал Регент.

– Хорошо. – Тяжело сказал Азариэль и отправился вместе с рыцарем в келью предателя.

Они направились в главную башню цитадели, что бы в кельях найти ответы на все вопросы.

В ней всё давило своей серостью, несмотря на полыхающую вокруг неизменную роскошь. В ней не играла сегодня музыка и витало ощущение величественности и могущества Ордена, ибо в этот момент он претерпел самый страшный раскол за все эпохи.

Азариэль и Люций поднялись в палаты рыцарей и буквально в одно мгновение нашли комнату Люция. Её выделила покрытая золотым напылением дверь. У Ремиила был ключ от двери, который выдал Регент, и он отворил её.

То, что они там увидели, просто поразило их до глубины души, ибо такого нельзя было увидеть в этом Ордене, оплоте света, чести и веры.

Стены были изрисованы странными и непонятливыми иероглифами, на которые если долго смотреть могла развиться головная боль. Под ногами были изображены странные круги и треугольники, образующую странные магические формулы. Воздух был пропитан странным ароматом гнили и пьянящими благовониями. Но больше всего привлекли внимание пыльные книги, стоявшие на столе.

– Дай мне ту книгу. – Сказал Ремиил Азариэлю, указывая пальцем на старый дневник. – Чувству я в этом кроется тайна.

Юноша взялся за странный и практически заплесневевший дневник на котором были написаны символы слоадов. От прикосновения к этому предмету у парня чуть не подкосились ноги, а по телу пробежала волна апатии.

– Отлично. – Сказал Ремиил, взяв дневник. – На слоадском. Но ладно. Вот знакомые слова: «Я Дунхарт…» Хм, Люций, похоже, нашёл где–то дневник старого предателя. Мы даже не знали, что он вообще есть.

Азариэль смотрел на рыцаря и удивлялся, почему он не почувствовал той апатии, что расползалась по телу парня. Может зачарованные доспехи блокировали нечестивую магию.

Но тут, вырвав парня из собственных размышлений, вырвался листок, аккуратно осевший на пол.

– А, что это за листок? Азариэль, дай его мне. – Потребовал рыцарь, чему парень неукоснительно последовал.

Азариэль поднял рядом лежащий лист и подал его Ремиилу, который его и спокойно зачитал, ибо текст в листе был написан на тамриэлеке:

– Молитва всем тёмным силам. Да придёт ко мне сила всех лордов тьмы, поклявшиеся служить хаосу и его неисчислимым силам. Пусть на мой вызов ответят все принцы Даэдра и те, кто служит им. Пусть мне отзовутся те, кто поклялся низвергнуть силы порядка. – И немного обдумав сказанное, недовольно кинул. – Что за чушь?

– Что это за ересь? – Возмущённо спросил Азариэль, не понимая, о чём идёт речь в какой-то «молитве».

– Подожди, тут ещё записка, написанная на айлейдском. Ага, судя по тексту, это какой-то призыв: «Гниющий во плоти, посланец тёмных сил, приди на вызов мой и дай мне совет, ибо наступил час нужды».

– Что это за бред сумасшедшего? – Возмущённо вопрошал Азариэль.

– Погоди, ты слышал шум в шкафу? – Беспокойно и обнажив клинок, сказал Ремиил и обратил свой взгляд к единственному шкафу.

Тут внезапно дверь шкафа распахнулось, и оттуда вылетели тучи мух и выбежали десятки самых противных насекомых и личинок. И в облаке мух и тараканов оттуда выползло большое раздувшееся существо мало похожее на человека. В глазах этого монстра светились два зеленоватых уголька. С его головы свисало пара жирных волосинок, а бледная зеленоватая кожа была покрыта бубонами, нагноениями и волдырями, через которые сочился гной, бежали насекомые, и исходил невыносимый смрад.

Поднявшись на обе разбухшие ноги, оно заговорило тяжелым булькающим голосом, отчего можно было разглядеть полностью сгнившую ротовую полость, где языком служили какой–то паразит, а зубы практически разъелись:

– Кто вы? – Булькающим голосом, будто с литром мокроты в горле, спросило существо.

– Кто ты, урод!? – Вскрикнул Ремиил и обхватил свой клинок в две руки и принял боевую стойку.

–Кто я? Я результат союза доброй госпожи Намиры и справедливого лорда Периайта. Я верный друг Люция. Его неизменный советник и союзник в развращениях невинных душ. – Гордо говорило существо, разводя разбухшими руками в стороны, отчего создавалось впечатление, что эта тварь дома. – Я посланец своих господ. Я дитя разложений и совращений, глашатай изменений и перемен, я пилигрим ярости и разрушений.

– Это тебе тут служил Люций? – Вынув свой клинок, с угрозой и злобой вопросил Азариэль.

– Да! – Поперхнувшись, ответило существо. – Но я могу и вами заключить договор: души ваших друзей в обмен на власть и силу. – Предложил «Демон» и тут же в его руках возник прогнивший пергамент с написанным текстом.

– Я давал клятву. Никогда! Я изгоню тебя из этого мира! Сегодня же ты предстанешь перед своими владыками! – Взревел Ремиил и ринулся в атаку, сгораемый от желания изрубить сгнившую тушу.

Азариэль и Ремиил атаковали практически одновременно. Хоть их удары были молниеносными, но эта тварь очень быстро уврачевалась, что не вязалось с её размерами. И в один момент «Демон» расхохотавшись, вознёс руку к верху и ней появился страшный меч. Это был ужасный клинок, весь покрытый ржавчиной, а из его борозд истекал едкий и густой гной, капавший на пол.

И эта тварь атаковала. Рыцарь и Азариэль еле увернулись от быстрых как валенвудская стрела атак. Но как только они уходи из–под одной атаки, следом следовала новая. И тут «Демон» ударил Ремиила разбухшей рукой в нагрудник. От удара рыцарь вылетел за пределы комнаты, нагрудник разлетелся буквально в прах. Куски ржавого металла, составлявшие нагрудник, со звоном разлетелись во все стороны.

Азариэль остался в комнате один на один с тварью из глубин Обливиона. И тут они сошлись клинок в клинок. От соприкосновения с нечестивым оружием «Демона» меч юноши пошёл трещинами. И Азариэль отдёрнул свой клинок и колющим ударом направил его в разбухшее и свисающее брюхо. Но как назло меч парня застрял в брюхе, а в нос ударил зловонный запах. «Демон» взялся за клинок юноши своей рукой и меч Азариэля начал ржаветь и рассыпаться в считанные моменты.

«Демон» со всей силы пихнул юношу в грудь, и тот улетел в стену. Перед глазами парня всё поплыло. Конечности не хотели повиноваться и начали медленно неметь. И жутко хохоча тварь, занесла клинок для последнего удара. С демонического меча капали капли гноя, падавшие на кожаную куртку юноши, разъедая её и оставляя ожоги на коже.

Но тут разбухшая тварь опустила свой клинок и бурлящим голосом заговорила:

– Какое милое личико. Нужно подправить его. – И со сверкающими зелёными глазами монстр приложил ладонь к щеке юноши.

Азариэль дико, надрывая горло, завопил, будто ему приложили пластину раскалённого железа и пытаются всё выжечь до кости.

– Вот так красиво. – Улыбаясь сказала мерзкая тварь, смотря на то, как парню едкий гной разъедает щеку. – А теперь отправляйся в гниение! – Воскликнул «Демон» и занёс меч для последнего удара.

Но внезапно его горло пронзил длинный ледяной шип, заставивший пошатнуться тварь.

Ремиил, держась за дверь, стоял на пороге с несколькими свитками и готовился нанести ответный удар чудовищу. И в монстра прилетело еще несколько ледяных шипов, заставивших монстра отступить на несколько шагов от юноши.

– Азариэль! Бери дневник у тебя под рукой! – Крикнул рыцарь. – Выбирайся отсюда скорее!

У парня всё плыло перед глазами. Последние силы готовы покинуть его, а место правой щеки неимоверно сильно полыхало адским огнём. Но он смог сориентироваться, взял дневник Люция, и буквально ползком выбрался из комнаты предателя.

– Пора отчистить келью Люция от скверны! – Кричал Ремиил и вынул свиток более мощный.

Ремиил взмахнул руками, призвал оставшиеся силы и направил волну ослепляющего и горячего огня в «Демона», который уже оклемался и шёл в сторону выхода, чтобы завершить начатое.

Громадный массив огня бурей прошёл в комнате предателя, полностью поглотив её вместе с «Демоном». Вихри пламени вычистили келью рыцаря от всего, что там было. Огонь пожрал всё, что было в комнате и за считанные секунды, превратив это в пепел.

Пламя потухло так же быстро, как и появилось, предоставив результаты своего творения. В комнате ничего не осталось. Лишь пепел. Келья Люция была от сажи чёрная как ночь, но тем не менее вычищена от всей возможной даэдрической нечисти.

– Вот и исполнилось твоё желание. – Саркастично начал старый рыцарь. – Ты ведь хотел сжечь вещи Люция и «почистить его комнату». – Обратился Ремиил к Азариэлю, который практически отключился.

Хоть кости рыцаря и юноши трещали, а силы практически покинули тела, но в них оставалось рвение для прочтения дневника Люция. Их руки дрожали, а перед глазами всё плыло, но ещё могли удерживать дневник предателя. Аура гноя, исходившая от демона, пожрала все физические силы.

Открыв, и прочитав дневник, они ужаснулись тому, что происходило с Орденом за последние года. Люций лицемерил несколько лет, претворяясь другом Ордена, он присягнул на службу тёмным силам. Его этот «Демон» совратил несколько лет тому назад, во время одной из одиночных операций. И та тварь «подарила» дневник первого предателя, чтобы Люций мог ознакомиться с тем, как нужно начинать восстание. И он стал тщательно готовить восстание против Регента.

Люций хотел продать и Орден, и свою душу, в обмен на власть, богатство и славу, которые ему предлагали лорды Обливиона. С помощью демагогий о свободе он хотел насадить новый культ и новую власть и встать во главе Ордена, приведя его к энтропии.

Но этим амбиции предателя бы не заканчивались. Развалив Орден, превратив его в оплот похоти и пороков Люций начал бы «славный» поход против всего Тамриэля. И поддерживаемый Даэдра, их культами и другим сбродом он возжелал создать новую империю.

Читать дневник дальше не было никаких сил. Ни душевных, ни физических. И они пошли, к Регенту.

Азариэль и Ремиил просто зашли и без слов кинули все имеющиеся бумаги на стол перед Регентом. От такого поведения глава Ордена просто опешил, но не проронил ни единого гневного или осуждающего слова.

Единственными словами, которые вымолвил Азариэль, были: «Посмотрите, вам интересно будет».

И посчитав свою миссию выполненной, они решили удалиться из кабинета главы Ордена, желая предаться отдыху после боя.

У бывшей кельи Люция в работе копошилась прислуга. Они вычищали пепел и остатки того, что было в келье.

Магистр рыцарей, завидев их и их изнеможенный вид, расспросил о том, что произошло. Ремиил ответил ему, что б шёл к Регенту. Там он найдёт ответы на все вопросы.

Юноша и рыцарь распрощались, и Ремиил отправился в свою келью, что в палатах рыцарей. Азариэль же отправился в казармы неофитов. Ему сейчас нужен был отдых.…И новый клинок.

Часть четвёртая. Незримая война Глава тринадцатая. Объявление войны

Цитадель Ордена. Два месяца спустя.

Прошло вот уже два месяца, с тех пор как произошёл инцидент с «Демоном» в кельи Люция. Регент, прочитав дневники, отправил отряд рыцарей на поиски Люция и отступников, поняв какую опасность они теперь несут для всего континента. Поднял на поиски отступников всю сеть и Ариан, отправившись лично на поиски предателя.

Но всё же большинство членов Ордена оставались на острове, не желая покидать цитадель и всё, более проваливаясь в меланхолию, ибо никто не мог отойти от таких моральных потерь. Кто–то грустил по ушедшим временам, а кто–то по тем друзьям и знакомым, что ушли вместе с отступниками.

От того, что большая часть Ордена практически бездействовала, пребывая в грусти и скорби, Регенту пришлось отправить тайное послание императору, в котором говорилось, что Орден на время уходит от тел.

И самодержец Империи ответил Регенту, что очень скорбит о случившемся расколе и на время поручит Гильдии Магов, Гильдии Бойцов, Имперскому Легиону и части других организаций выполнять некоторую работу Ордена. И пока спокойствие в Тамриэле сохранялось.

Азариэль же с самого начала чуть не провалился во мрак грусти и той мысли, что Аквила сейчас рядом с самым опасным предателем и чемпионом губительных сил. Но верные друзья, и деревенский эль не давали парню провалиться в бездну грустных воспоминаний и мыслей. Однако, тот ожог и шрам, расположившийся на щеке юноши, вечно напоминал о том дне, когда предательство Люция было раскрыто.

Но дни шли, и боль времени постепенно уходила вдаль, всё больше сменяясь безразличием к происходящему.

Юноша и ряд других оставшихся неофитов стали рыцарями, так как было необходимо пополнить рыцарское крыло. Двое неофитов присоединились к магам в Анклаве.

Орден так и не оклемался от большинства потерь, так и оставшись в пребывании в некотором запустении. Казармы неофитов так пустовали, ибо никто из рыцарей не решался отправляться на «жатву». Места мастеров, профессоров так никто и не занял, оставив ощутимую пустоту.

На место ушедших иерархов пришли специально обученные имперские чиновники, присягнувшие Ордену на верность. Это был так называемый «подарок» императора Регенту, который должен был ускорить восстановление Ордена.

Но такое ранение, прошедшее в самих душах членов Ордена не скоро заживёт, став болезненным напоминанием о гнусном предательстве. Хоть в Ордене мало говорили об отступниках, ибо старались о них скорее забыть, никто не мог успокоиться после случившегося.

Орден стал постепенно проваливаться в одну большую бездну отчаяния и безысходности.

Азариэль часто рассуждал об этом уходе и не мог понять, чего отступникам не хватало. Даже сейчас, стоя на стене цитадели и смотря в сторону окрестностей, рассматривая прекрасные пейзажи, он думал о предателях и их мотивах.

Но парень никак не мог понять мотивов ушедших, разве что даэдрическая скверна Люция развратила их души и склонила на сторону мерзкого предателя.

Но тут внезапно его размышления были прерваны, а сам он обернулся, в надежде увидеть, кто к нему сзади подходит.

Сзади послышались шаги железных сапог, и юноша обернулся, чтобы увидеть своего друга.

Это был его старый знакомый, который остался верен Ордену и не отринул клятвы. Это был Аврелиан – выходец из сиродильской семьи редгардского происхождения. Некогда его предки осели в Сиродиле, чтобы легче было вести торговлю, что и предопределило судьбу парня.

И тёмная кожа, короткая стрижка, точнее почти её отсутствие, крупное телосложение, широкая челюсть и карие глаза выдавали истинное происхождение парня. Он был истинным сыном песчаных барханов и дюн Хамерфелла, и рождение в главной имперской провинции это не сумело скрыть.

Азариэль узнал его, будучи уже в Ордене, а ещё сильнее сдружился после великого раскола, когда оставшиеся неофиты нуждались в поддержке друг друга.

– Здравствуй Азариэль. – С натужной улыбкой произнёс Аврелиан и положил свою ладонь на плечо.

– И тебе привет. – Последовал грустный ответ, до краёв наполненный горем и грустью.

– Что ты такой грустный? – Пытаясь развеять густую и непроницаемую меланхолию, вопросил парень. – Ты лучше расскажи как твоё задание в Скайриме.

– Грустный… – У нас у всех есть повод грустить. – Практически обречённо произнёс Азариэль. – Всадники так и не отыскали следов Люция, хотя обскакали все провинции: от Морровинда до Саммерсета. Осталось посмотреть только на Акавире или Атморе. От нашей агентурной сети не было информации вот уже месяц, будто они сами скрылись во мраке. А наши первостепенные задачи и священную миссию выполняет Империя, будто мы какие-нибудь калеки. – И закончив ворчание, юноша переключился на более конкретное изложение, не теряя в голосе такой же тяжёлой грусти. – Я не могу смириться с тем, что этот клятвопреступник развращает души моих знакомых и бывших друзей своими нечестивыми псалмами и чумными гимнами. Я никогда не смирюсь с тем, что не пробил ему шею раньше.

– Ты мне лучше расскажи про задание. – Стараясь отвлечь друга от грусти, твердил парень. – Мне не нужная твоя печаль.

– А, что касается задания. – Бесстрастно начал юноша. – Так тут не было чего–либо трудного. Мне надо было добыть старый кинжал с удивительным заклятием разносить чуму. Представь себе: порезал человека в деревни, а через неделю эта самая деревня вымирает от болезни, задыхаясь от сваренных внутренностей.

– Как прекрасно. – Саркастично сказал Аврелиан и тут же усмехнулся, что не помешало Азариэлю проложить рассказ:

– Так вот этот кинжал находился в логове контрабандистов.

– Ты там хоть отоварился? – Язвительно спросил Аврелиан, перебив своего друга, стараясь в нём вызвать хотя бы раздражение, что перекроет грусть.

– Не перебивай. – С толикой недовольства сказал юноша. – Так вот, лагерь этот располагался в маленькой пещерке. Там, к счастью было сухо, в отличие от моего прошлого задания. Эта пещерка располагалась было неподалёку от Рифтена. В пещере было всего четыре контрабандиста, которые намеревались продать это оружие Тёмному Братству. Двое из них стояли у входа в пещерку и сторожили важный груз. Первый был пристрелен из арбалета. Он упал так и не заметив того болта, который через секунду торчал у него изо лба. На втором я испытал новый свиток, который мне дал архимаг. Эффект был потрясающ. Контрабандист сварился и развалился изнутри. Просто распался, как куски расклеившегося мяса. Я перезарядил арбалет и пошёл дальше. В конце пещеры было много ящиков, на которых и сидели, двое оставшихся. Третий тоже был застрелен. А вот четвёртый вынул рапиру и побежал ко мне, явно желая остаться в живых. Я вынул свой новый меч. Первым своей зубочисткой нанёс удар контрабандист. Как сейчас помню: на нём был кожаный доспех, тяжёлые сапоги и странно сияющие кольцо. Его удар пришёлся в мой блок, так и не пробив доспеха, он отпрыгнул. Потом он снова контратаковал. Я снова отбил его атаку и на этот раз ударил, попав клинок в клинок. Его рапира рассыпалась от удара. Он из-за пазухи достал тот самый кинжал и нанёс удар. Я увернулся и нанёс лже-выпад. Он увернулся и встал туда, куда я хотел и попал под следующий удар. Но он смог увернуться и взял на ящике лежавший свиток. Он применил его против меня и снёс меня волной ледяного ветра. Хоть меч был поодаль от меня, но я вспомнил одно старое заклинание. Ну как вспомнил, у меня был свиток. Я, как нас и учили, взнес ладонью к верху и направил на противника. Его колено пробило ледяным осколком, и он упал на колени, выронив ту самую игрушку из рук. Я подобрал свой меч и занёс над его шеей, но он резко встал и попытался нанести удар, его кольцо засияло, а раны на теле бандита стали заживать. Он подобрал рапиру другого бандита и нанёс колющий удар, при этом открывшись для удара. Но сначала я ему отрубил кисть, где было кольцо, а потом и добил. Он выронил кинжал, напоминавший обычный нож: деревянная рукоять с резьбой и абсолютно чистое лезвие, от которого исходило странное сияние. Я подобрал кинжал, и снял то самое кольцо, которое оказалось ещё одним интересным артефактом, и отправился в цитадель. На этом всё.

– Мда. – Несколько с наигранным недовольством начал Аврелиан. – Как-то не очень интересно рассказываешь истории.

– Лучше расскажи как твоё задание в Морровинде. – Язвительно начал Азариэль. – Почему же ты ничего не принёс?

– Да всё нормально там было. – Оправдательно начал парень. – Только вот проклятый пепел, постоянно забивавшийся в горло и одежду, и старая гробница, которая как лабиринт, доставили трудности. В той старой гробнице Дома Редоран должен был храниться меч, способный наносить страшные раны. Я туда пробрался, мастерски обезвредил ловушки и стал пробираться дальше по тому лабиринту. Я только вскрыл дверь в последнее помещение, как меня атаковал жуткий мертвец. Его движения были похожи на то, как дерётся сонный алкоголик.

– Ну да, тебе–то виднее. – Улыбаясь, пытался пошутить Азариэль, чему и порадовался Аврелиан.

– Да ладно тебе. Я нанёс удар ему в гнилую грудь, он всего лишь отшатнулся и пошёл снова в атаку. Я его искромсал в конец, пока он не пал исполосованный. Я прошёл к стенду, на котором и должен был быть меч, а там ничего. Оказалось, что этот меч попросту сломался, а его обломки я смог увидеть за стендом. Оказалось, что время с этим клинком уже поработало, превратив его в куски ржавого металла. Так и пришлось вернуться в Орден без клинка.

– Ладно тебе, ещё принесёшь в Орден свой первый артефакт. – Улыбаясь, сказал Азариэль.

– Ладно, пойду я, надо ещё помочь мне Магистру.

– Ступай, удачи.

И Аврелиан покинул стены цитадели, так и, оставив Азариэля стоять в одиночестве, наблюдая за небольшим и прекрасным лесом перед воротами Ордена, так и манящим к себе взгляд.

Парень ещё несколько минут вглядывался в лесок, думая о прекрасном и отходя от мыслей о предателях, как между деревьями что-то зашевелилось. Что-то чёрное замелькало среди деревьев, постепенно приближаясь к стенам цитадели. Медленно, но верно какие-то чёрные фигуры, просматриваемые сквозь деревья, не останавливаясь, шли к цитадели.

Азариэль, зная, что необходимо делать, во весь голос поднял тревогу, и стражники, забыв про свои дела, заработали как единый механизм. Буквально через две минуты на стенах, с луками наперевес стояла сотня стражников, и ещё несколько сотен выстраивалось возле ворот.

После стражников линией выстроились рыцари, ожидавшие прихода Регента, которого уже оповестили о приближение странных объектов.

В дали, что-то ещё замелькало, и когда объекты приблизились к воротам, то Азариэль напряг глаза и отчётливо увидел, что это был израненный Ариан, а его под руку поддерживал агент, который помог юноше в городке при Гринхарте. Весь живот Ариана был перебинтован и залатан окровавленными тряпками настолько, насколько это возможно.

– Опустить луки, поднять ворота! – Закричал Азариэль, будто примерев на себя роль начальника обороны.

И в этот же момент массивные железные ворота Ордена поднялись, а огромные двери распахнулись, впуская Ариана.

– Позовите целителя! – Закричал Азариэль, спускаясь во двор цитадели. – Скорее, нам нужен целитель!

Такая встряска быстро развеяла в душе юноши и остальных членов Ордена всякую меланхолию, заставив вспомнить всё то, чему их учили на тренировках.

Тем временем агент буквально втащил своего командира в цитадель, который еле волочил ноги по земле, оставляя кровавый след.

– Предоставь его мне. – Сказал подошедший мастер школы Восстановления. – Бросай его на землю.

Все стояли в полном ошеломлении, не понимая, что сейчас происходит и почему глава разведки весь искромсан и изрезан, будто попал в лапы вернвольфа. Все просто смотрели на то, как маг массивами тёплой энергии лечит Ариана и как на его теле постепенно затягиваются раны.

И в этот момент сквозь ряды стражников, магов, прислуги и рыцарей протиснулся Регент, облачённый в свои привычные одежды. Перед главой все тут же расступились, пребывая в благоговейном трепете, образовав небольшое пространство возле него.