Текст книги "Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ)"

Автор книги: Стефаний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 33 страниц)

– Ваши знакомые: Айк’Аран и Рихард утверждали, что здесь находится культ почитания Даэдра, угрожающий безопасности Империи и предоставили нам распоряжения Имперской Канцелярии о проверке этого места и приказ Рыцаря-Вассала Дециана. Вы подтверждаете данный факт? – Сурово вопросил солдат.

– Да, всё так и есть. А где Айк’Аран и Рихард? – Спросил Азариэль.

– Они сказали, что присоединятся к бою позже. – Холодно ответил легионер и тут же продолжил. – Раз тут угроза Империи, то она будет уничтожена. Для начала отправим разведчиков.

– Не нужно. – Резко сказал Рафаэль. – Я там уже побывал и всё разведал.

– Тогда докладывайте. – Бесстрастно потребовал командир имперцев.

– Живая сила противника измеряется сорока двумя сектантами и тридцатью бойцами. Из укреплений, помимо форта, три наблюдательных пункта, расположенных ближе к входу в форт и один за ним. Постройки возле форта образуют небольшое поселение. Характер построек вам известен: несколько соломенных строений южноскайримского типа и пара стандартных небольших лесных сиродильских. Но кроме всего этого, поселение огорожено цепью из странных баррикад: стоят несколько бочек, а впереди них выколочены доски, будто за ними должны располагаться стрелки.

– Что с командованием?

– А здесь начинается самое интересное. У них крайне децентрализованное управление, представленное независимым от остального количества живой силы числом. Это десять сектантов, образующих «Собрание справедливости», издающее законы. Эта двенадцать культистов, собранных в «Механизм удовольствия», управляющей всей жизнью в поселении. И «суд экстаза» – собрание девяти служителей культа, занимающееся судом. Но есть ещё и «Архангел утех». Как я понял это предводитель всего поселения.

После этого рассказа командир легионеров слегка поморщил носом и столь же сухо констатировал:

– То есть в совокупности мы имеем дело со сто четырнадцатью сектантами, имеющими укрепления, чёткий аппарат управления и покровительство Даэдра. А наши силы измеряются тридцатью четырьмя бойцами. Что ж, расстановка сил явно не в нашу пользу.

– Ну и что нам делать? – С небольшой потерянностью вопросил бывший стражник.

– Говоришь крыши у них соломенные. – Несколько приглушённо, но так же холодно высказался командир.

– Вы что–то предлагаете? – Спросил Азариэль, в ожидании гениального плана имперского солдата.

– Поступим так. Неподалёку есть ещё один гарнизон. Я туда отправлю посыльного. Затем я со своими солдатами сформируем прикрытие. Каждый легионер Сиродила оснащён луком с достаточным боезапасом. С помощью нескольких манипуляций можно эти стрелы сделать зажигательными. Сначала мы из леса подожжём их соломенные крыши, тем самым создадим дымовую завесу, которая возможно привлечёт патрули. Под этой самой завесой вы прокрадётесь в форт и уничтожите командование противника. А мы отвлечём на себя основные силы. Всё понятно?

– Так точно. – Ответил Рафаэль.

– Отлично. – Сказал командир и обратился к своим бойцам. – Легионеры, приготовить зажигательный боеприпас. И ты, Марий, отправляйся к командиру Титу и передай, что нам необходима их поддержка.

И после того, как губы командира сомкнулись, все приступили к выполнению этого приказа. Легионеры расчехлили свои сумки и стали готовить стрелы, переделывая их в зажигательные. А Азариэль тем временем повёл через деревья Готфрида, Рафаэля и бывшего стражника, постепенно занимая позиции сбоку от форта.

Укрепления сектантов располагались на открытом месте, слегка окружённые лёгким лесом. И именно это преимущество, в виде прикрытия растительностью, и намеривались использовать солдаты легиона. Они рассчитывали, не выходя на открытую местность и не показывая местоположения расстрелять пылающими стрелами, соломенные крыши и дальность луков позволяла им это сделать.

И вот после недолгой пробежки Азариэль со своими людьми занял позицию сбоку от форта, где хижин и укреплений было меньше всего. Командир легионеров наблюдал за ним. И как только он убедился, что бывший рыцарь приготовился к бою, то был отдан приказ.

После того, как командир махнул рукой, больше двух десятков стрел, с охваченным огнём наконечниками, ласково легли на солому, что вызвало воспламенение. И дальше лучники стреляли по готовности. Стрелы так же хаотично ложились на поселение, сея в нём огненную панику. И каждая стрела подобно была искре, каждый раз рождая новый источник огня. Сектанты носились как бешенные, ища спасение. Выбегали на улицу из полыхающих сооружений, а кто-то уже успел сгореть. Но им недолго времени понадобилось, чтобы понять, откуда идёт обстрел. И буквально через несколько минут после начала штурма культисты в хаотичном порядке стали бежать в сторону предлесья. И их уже косили совершенно обычные стрелы с обычным стальным наконечником.

И тут Азариэль посмотрел, что весь форт укутался в одеяло из смога, полностью погрузившись в него. Это был знак того, что можно начать проникать внутрь. Парень бросил взгляд на поле перед их лагерем и увидел, что оно постепенно полнится мёртвыми сектантами, а легионеры готовятся вступить в ближний бой.

Под завесу дыма ринулись четверо воителей мёртвого Ордена, бежав с такой быстротой, чтобы как можно скорее прильнуть к стенам форта. Азариэль с Рафаэлем бежали с забитыми сумками наперевес, а Готфрид и стражник неслись налегке. Они мельком пробежали через укрепления, миновали пустой наблюдательный пункт и вошли в поселение. Перед ними предстала картина обычного деревенского двора, только практически все дома были объяты огнём и им пожираемы.

Азариэль оглянулся и не увидел не одного сектанта поблизости, но зато знал, что главный вход в форт закрыт, а значит оставался единственный способ – лезть на стену. И бывший рыцарь предусмотрел этот вариант, иначе бы не взял с собой в сумках старую технологию мастеров Ордена, применяемую рыцарями при штурме подобных укреплений – раскладную лестницу.

Азариэль воздал хвалу забытому величию погибшего Ордена и указал Рафаэлю, чтобы он помог ему собрать эту деревянную конструкцию. Бывший капитан наёмников охотно согласился помочь. И через минуту уже была готова лестница, что поможет перелезть через неприступную, но невысокую стену. Первый полез Азариэль. Лестница под ним пошатывалась, сумка тянула вниз, механизмы в руке издавали еле слышимое специфическое звучание, а дым бил прямо в глаза. Но всё же он перемахнул через стену и сразу же прильнул к холодному камню, словно затаившийся ассасин. И так сделали все трое воинов, как только оказывались на стене.

Во внутреннем дворе форта был обычный быт военного поселения: кузница, дубильные станки, верстаки, стойки с оружием, манекены для тренировок и ещё несколько необходимых атрибутов обороны. Но помимо всего этого во внутреннем дворе стояло около двадцати бойцов, экипированных в кожаные, меховые и клёпаные доспехи. Они встали подобно страже у главного входа вовнутрь. И каждый воин зорко оглядывал местность, что и заставило всех четырёх прилечь и затаиться.

– Что будем делать? – Вопросил стражник.

– Вы с Рафаэлем прикроете нас со стены. А мы с Готфридом решим эту проблему. Вам же Рихард Арбалеты выдал? – Ответил Азариэль.

– С какого? – Возмутился Рафаэль.

– А точно. – Опомнился парень. – Заберёте их в сумке. – Добавил бывший рыцарь и протянул сумку другу.

– Хорошо. Ступайте. – Взяв сумку, вымолвил Рафаэль.

Двое бывших стражников ринулись к ближайшей башне, чтобы спуститься во внутренний двор. Но в той башне, которую они выбрали для спуска, оказалось трое сектантов, которые должны были наблюдать за обстановкой сверху, но вместо этого они на спальнике, вторя заветам своего покровителя Сангвина – предались плотским утехам. Двое мужчин и девушка сплелись в едином похотливом эсктазном танце. Содрогания ног и рук, страстные вздохи и окутавшая похоть: всё это заполнило башню. И возле спальника даже валялось несколько опустошённых бутылок из–под скумы, практически потерявшихся в сброшенных балахонах.

Азариэлю было настолько отвратительно за этим наблюдать, что он отвернул свой взгляд в сторону и увидел догорающий факел. Он ещё не тлел, но и горел не во всю силу. Готфрид понял, что намеревался сделать его друг и достал из небольшой сумки, висевшей через плечо, стеклянный флакон с плескающимся фонарным маслом и стал его подбрасывать на ладони.

Совокупляющиеся сектанты настолько были поглощены процессом, что и не заметили двух парней, чем атакующие и воспользовались.

– Ну что, зажжём? – В насмешку вопросил Азариэль, отчего сектанты оторвались от процесса и стали удивлённо хлопать глазами, смотря на бывших рыцарей.

– А как же. – Сказал Готфрид и метнул в них флакон с маслом.

Стеклянная бутылочка разбилась возле сектантов, полностью заплескав их маслом, и Азариэль тут же бросил факел. Пламя их окутало в один момент. И крики экстаза и удовольствий, сменились на вопли агонии и адской боли. Вереща и плача от дикой боли, обернувшись в саван из огня, культисты, размахивая руками во все стороны, ринулись в разные стороны. Двое выбежали прочь из башни, но один схватив кинжал, лежавший на полу, ринулся в сторону Азариэля. Но бывший рыцарь отреагировал моментально. Одним ударом клинка он рассёк еретику живот, выпотрошив его, а потом отсёк голову. И культист упал заметно, став медленно догорать и заполнять запахом жёной плоти всю башни.

– Хорошее масло. – Вымолвил Азариэль.

– Оно ещё из кладовых Ордена. – Ответил Готфрид и пошёл на выход из башни.

Как только бывшие рыцари вышли во внутренний двор, в сторону них уже смотрело двадцать обнажённых клинков и разъярённых гримас. Но внезапно количество противников сократилось на двоих. Бойцы культа с пробитыми шеями одновременно упали на землю, распластавшись. Остальные с удивлением и страхом кинули взгляд на стену и увидели, как двое бойцов перезаряжают арбалеты. И тут бой начался.

Азариэль вступил в битву, начав кровавую пляску. Он не обращал внимание на Готфрида, который крошил сектантов двуручным клинком. Сейчас Азариэль чувствовал себя единым с битвой, полностью позволив поглотить ей себя и потеряв полную связь с действительностью.

Бывший рыцарь сделал резкий выпад клинком и угодил в горло зазевавшему противнику. Но он останавливался. С хрустом костей, провернув и вынув клинок, он перешёл к следующему врагу.

Альтмер нанёс широкий рубящий удар, разрезавший лёгкую рубаху и пробивший весь нижний торс. Но парень не остановился. Своей левой рукой он нанёс удар в живот и буквально выдернул, лопающиеся в его ладони внутренности врага. Кровь, подобно алому вину, побегала по его конечности. Но парню было всё равно. Он оттолкнул противника и перешёл к следующему.

Азариэль нагнулся, подсёк за ногусектанта и следующим ударом проколом ему грудь и повёл меч вниз, потроша его. Азариэль вынул меч, и органы врага посыпались на землю. И после этого приёма перед парнем внезапно возник новый противник. Он замахнулся для удара клинком, но болт угодил ему прямо в грудь, пробив кожаный доспех. Сектант пошатнулся, ибо был всё ещё живим, но за несколько секунд лишился головы, отсечённой бывшим рыцарем.

Азариэль сделал кувырок и оказался меж четверых культистов его окруживших. Он не стал оценивать обстановку. Отбившись от всех ударов, он отпрыгнул в сторону и позволил одному из них слечь от болта и снова атаковал. Из кувырка он сделал глубокий выпад и проколол противника насквозь. Вынув окровавленный меч и с сумасшедшей реакцией парень, метнулся ко второму сектанту. Обойдя его с правого сбоку, предварительно уклонившись от удара, Азариэль отрубил ногу противнику и добил его на земле. Четвёртый же стоял в ошеломлении и с трясущимися коленками, но сдаваться не собирался. Сектант побежал с клинком наперевес, но умелым ловким и ударом лишился кисти. Азариэль вплотную подошёл к культисту и взял его за лицо левой рукой. Механизмы в конечности давили со всей силы, которую направляла яростная и поглощённая жестокостью воля бывшего рыцаря. Рука Азариэля, направленная чёрной волей, преисполнилось такой силы, которую только могли в себе таить знания Сота Сила и двемеров. Вот уже, сквозь стенания еретика, послышался жуткий хруст костей, и ладонь Азариэля сжалась, раздавив лицевую кость.

Но внезапно бывшего рыцаря покинул боевой раж. Парень заметил, как по его перчатке стекают струйки крови и сползают ошмётки мозга, а у ног валяется обезображенный противник. Он окончательно вышел из боевого ража и увидел, как со стен бегут Рафаэль и стражник. И Азариэль почувствовал, как его Готфрид его тормошит за плечо, и просит опомниться:

– Азариэль, бой окончен. Бой окончен. – Повторял Готфрид, желая вывести своего друга из боевого безумия.

– Что с тобой! – Вскрикнул Рафаэль. – Ты расправился с ними как животными! Ты рыцарь Ордена или мясник!

– А в чём претензия? – Словно выйдя из пьяного ступора, вопросил парень. – Они враги и заслуживали смерти.

– Но не такой. – Возмутился бывший капитан наёмников. – Они не те, кто уничтожил твой Орден. Многие из них обмануты ими.

– Ох, и когда в наёмнике проснулась синтементальность. – Злобно огрызнулся Азариэль.

Рафаэль, было, хотел возмутиться, но все обратили внимание, как решётка главного входа открылась и во внутренний двор стали просачиваться сектанты. И через несколько секунд они заполонили треть внутреннего двора, злобно смотря на четверых воинов.

– Уходи в форт и отыщи предводителя культа. – В приказном тоне сказал Рафаэль Азариэлю.

– Вы справитесь?

– Иди уже! – Толкнув парня к воротам, вскрикнул бывший капитан наёмников. – Мы отбросим их.

Бывший рыцарь послушался и ринулся бегом к деревянным дверям, ведущим внутрь форта. Они были покрыты неким подобием мха, но парень на это внимание не обратил. Он открыл дверь и юркнул вовнутрь, оставив своих друзей удерживать еретиков.

Внутри форта было довольно холодно и темно, ибо не один источник света не горел. Ни одна свеча, факел или жаровня не дарили тепла и света. Азариэль достал свиток света, взмахнул ладонью и светящийся шар повис над ним, развеяв тьму. И как только сумрак оказался отброшен, бывший рыцарь пошёл в недра форта.

Из сумрака выступали только перевёрнутые предметы быта или иные вещи. Поначалу было слышно только, как капли воды стекают вниз и бьются об пол. Но затем коридоры форта стали заполняться странными и отдалёнными вскриками страсти и экстаза. Ну а затем со всех сторон, потусторонними голосами посыпались самые различные обещания об удовольствиях и удовлетворении всех похотей. Словно сами стены форта, отчасти покрывшиеся мхом, взывали к искушениям.

Но Азариэль отринул нечестивые обещания и продолжил свой путь, проникая вглубь форта. И чем сильнее он продвигался, том интенсивней становились звуки плотской страсти и проклятые обещания, сливаясь в единую мелодию похоти.

Внезапно на его пути возник стол, ломившийся от самых различных яств: от жареного мяса северного хоркера до хлеба высших эльфов. И тут же бывший рыцарь почувствовал урчание в желудке и непреодолимый голод. Слюна заполнила его рот. Но Азариэль сплюнул этой слюной и прошёл мимо стола, оставив его позади.

И через несколько шагов перед парнем возник аккуратный столик с самой различной выпивкой и наркотиками: от Сиродильского Бренди и Вайтранского Эля до балморской сини. И как по мановению невидимой руки горло паря пересохло и вопросило к жидкости, голова стала раскалываться от тяжелейшего похмелья, а руки затряслись. Но Азариэль мужественно сдержался и опрокинул ногой столик с выпивкой, который разбился, и вся жидкость зашипела подобно кислоте. Но это было не всё.

Буквально за столом с алкоголем, из сумрака вышла обнажённая девушка. Её формы были наделены совершенством, будто она сотворена самими богами и отражали конфигурацию идеальных песочных часов. Чёрные, длинные и волнистые волосы опускались до груди, немного прикрывая её. Глубокие голубые глаза смотрели прямо в душу Азариэлю. А милое всеми чертами личико так и манило свершить медовый поцелуй. Парень понимал, что если он сейчас не уберёт взгляд от этих глаз, то его поглотит глубина этих очей. Внезапно Азариэль почувствовал сильное желание и огненное, охватившее напряжение, расползавшееся из нижней части торса. И тут бывший рыцарь воззвал ко всей своей воле, и литаниям, которыми обучали паладины, и, делая рубящее движение, направил клинок Верховного Магистра вперёд. И как только лезвие, заигравшее лазурью, коснулось плоти красавицы, то девушка подобно залп салюта, разлетелась чёрной слизью по стенкам форта. Парень сплюнул через плечо и пошёл дальше.

Следуя по коридорам форта, Азариэль вышел к небольшой абсолютно пустующей комнате. Но не совсем пустая. Здесь горело фиолетовым пламенем несколько жаровен, расставленных в четырёх разных местах и…. и это был тупик. Азариэль, с клинком в руках, стал осматриваться, ища подвоха, но ничего не мог найти. Всё было тихо и даже капель воды не было слышно.

Но внезапно через мгновение, не понять, откуда, буквально вынырнув из сумрака, на Азариэля прыгнул чемпион удовольствий и откинул парня в сторону, гордо заняв место.

Удар предводителя культа Азариэля просто опрокинул. Но он готов был к этому, и сумел кувыркнуться, и выйти в боевую стойку не потеряв клинка.

Чемпион Сангвина был одет в изящную и роскошную броню. Стилистическая под кирасы снежных эльфов, броня была белоснежного цвета и по виду сделана из какой-то кости. В броню были инкрустированы сапфиры, рубины, аметисты и бриллианты, чем сильно её украшали. Доспехи противника, сильно украшенные золотыми узорами растений, плотно прилегали к телу, подчёркивая изящную фигуру хозяина. С плеч свисал пурпурный плащ из дорогой ткани, снисходивший до земли.

Волосы сектанта были чёрного цвета и снисходили до плеч. Лицо было молодое и играло юношеским совершенством. Азариэлю этот чемпион Сангвина казался двадцатилетним юношей неимоверной красоты.

В левой руке «Архангел похоти» удерживал позолоченную боевую плеть, а в правой изящный клинок, с искривлённым лезвием, на навершии которого был сапфир.

Враг сделал шаг вперёд, трепетнул плетью и заговорил совершенным и глубоким голосом:

– Что ж, Люций предупреждал, что ты силён, но чтобы пройти все искушения… Это невообразимо.

– И, что же ещё рассказал тебе твой повелитель?

– Ох, он дал мне право уничтожить тебя на месте, но я другого мнения. Я хочу, чтобы ты присоседился к нам.

– Что? – Возмущённо кинул Азариэль.

– Только подумай, что ты теряешь. Наш господин удовольствий позволит тебе познать все вершины экстаза и окунуться в омут разврата. Наш пик под этим жалким имперским городком станет только началом, ибо наш лорд Сангвин тебе предлагает утолить свою похоть об весь Тамриэль.

– И быть рабом твоего господина! Рабом его развращённых страстей!? Нет уж, свобода мне дороже. – Гневно высказался Азариэль и вскинул клинок.

– Может, ты нуждаешься не во всём Тамриэле. – Злобно и с улыбкой на лице сказал глава культа и ударил плёткой.

На месте удара возникло нечто вроде проекции в которой сквозь пелену тумана ступала девушка. Её черты были весьма размыты и малоразличимы, но всё же ощутимы. Недлинные светлые волосы, худощавое телосложение и невысокий рост. В этих чертах Азариэль узнал Аквилу и понял, к чему клонит чемпион Сангвина.

– Ты ведь этого хочешь. – Злорадно прошипел архикультист.

Азариэль воззвал ко всем постулатам Ордена и понял их смысл досконально. Суть всех запретов раскрылась в этот момент и парень всё осознал.

– Ну, так каков будет твой положительный ответ? – Вновь зашипел противник, предвкушая согласие.

Внезапно с той стороны тумана, где стоял бывший рыцарь, показались шевелений и ревущее нагнетающее пламя. И огненный шар, развеяв иллюзию, устремился к чемпиону Даэдра.

– Давай! – Крикнул Азариэль после того как применил свиток и обхватил меч двумя руками.

– Я убью тебя и отдам твой труп некрофилам! – Отбив клинком магическую атаку гневно выкрикнул глава культа и ринулся в атаку.

Архисектант начал быстро махать своей плетью, пытаясь задеть ею Азариэля, но парень умело уходил от каждого удара, кувыркаясь и перекатываясь в грязи на полу. Бывший рыцарь пытался сблизить расстояние, но кнут его удерживал на довольно большом расстоянии.

Азариэль вновь ринулся в атаку, но попал под жёсткий удар кнута. Сила удара была такова, что плеть чуть порвала его укреплённую кожаную куртку, рубашку и кожу, обагрив ею белую рубаху. Бывший рыцарь покачнулся и попытался отступить на пару шагов, но чемпион удовольствий сблизился и попытался нанести удар своим мечом. Его клинок, сильно похожий на ятаган, бешено сверкал и переливался множеством оттенков под светом пламени в жаровнях. Он попытался ударить, рубя с плеча, но Азариэль отбил удар и нанёс колющий в горло, но чемпион Сангвина ловко ушёл из-под удара.

Глава культа вновь воспользовался своей плетью. Удар, обхватив её колющей болью, пришёлся в ногу, по ней золотистая плеть прошла скользящей змеёй и Азариэль пал на одно колено. Рана на ноге страшно загорелась, одаривая парня букетом самых разных видов боли. Азариэль поднялся и, прихрамывая, попятился назад, стараясь увеличить дистанцию. На лице чемпиона Сангвина проскользнула коварная улыбка, и вновь ринулся в бой.

Глава культа вновь ударил своей плетью и попал в левую руку Азариэля. Плётка обвилась вокруг руки, и противник её резко потянул к себе, стянув руку, но бывший рыцарь сумел устоять на ногах. Экзарх удовольствий тянул плеть изо всех сил, и она стянулась до такой степени, что кожа на куртке порвалась и обнажила холодный металл на вид. Плеть, отделанная золотом, прекрасно сияла под пламенем жаровен, будто змее обвив руку парня. Но Азариэль не растерялся. Он со всей силы нанёс своим клинком удар страшной силы, просто перерубив плётку.

После того как плеть разрезалась на две части, чемпион Сангвина не устоял и отлетел в ближайшую жаровню. Горящие угли и пламя обрушились на голову главы культа, слепя его и увеча. «Архангел похоти» неистово завыл от ярости и боли, его прекрасные волосы начали полыхать и тлеть, угли прошлись по прекрасному лицу, оставляя ужасные шрамы.

Тем временем с руки Азариэля слетели куски кожи, ткани и плётки, обнажая под неяркий свет жаровен холодный мёртвый металл, подчиняющийся лишь воле.

Глава культа, сумел подняться, держась ладонью за лицо. И он убрал руки от лица и впал в сильнейший ступор от механизмов вместо руки.

Азариэль смог увидеть лик своего врага. Часть его волос была спалена, а лицо обгорело и покрылось ужасными шрамами, вкупе со вздувшейся кожей. Из красавца он превратился в урода.

– Т–т–твоя р–рука. – Неуверенно и со страхом промолвил глава культа.

– Я тоже был удивлён, когда увидел её. – Холодно ответил парень и уверенной походкой пошёл к противнику.

Азариэль, подбежав, со всей силы вонзил клинок в грудь «Архангела похоти», который от ощущения собственного уродства и увиденного чуда инженерии просто впал в ступор.

Бывший рыцарь выдернул клинок и со всей силы ударил противника в ногу, чуть ниже колена, отрезав голень, заставив его упасть на землю.

«Архангел похоти» стоял на трёх конечностях, а Азариэль навис с клинком. Бывший рыцарь не произносил пафосных и красочных речей. Он просто вознёс меч над шеей главы сектанта и со всей силы опустил клинок. Лезвие меча быстро прошло через плоть и с лёгкостью разрезало позвоночник.

Голова откатилась недалеко. Азариэль поднял её и взял с собой как доказательство своей победы и поспешил на выход.

Пока бывший рыцарь шёл по коридорам форта он не почувствовал той нагнетающей обстановки, что была ранее. Не было ни голосов, ни искушений, словно спала та самая пелена дурмана.

Но ещё терзала ещё одна мысль, которая появлялась, когда он смотрел на обнажённую металлическую левую руку, где лишь ладонь укрывается перчаткой. Парень понимал, что с подобной конструкцией нельзя представать перед легионерами, ибо это чревато последствиями. Но решение нашлось неожиданно. Перед самым выходом висела обычное кожаное пальто аристократического покроя. И эту одёжку бывший рыцарь сорвал и одел.

Как только рукав покрыл металл и парень убедился, что его странную руку не видно, Азариэль открыл дверь и обомлел.

По всему форту строем носились имперские солдаты, которых было больше шестидесяти. Внутренний двор был усеян аккуратно сложенными кучами трупов сектантов. Командиры отдавали приказы, своим солдатам направляя их. Весь внутренний двор был занят ими. Со стен форта свисали имперские стяги, слабо колышущиеся на ветру. Где-то в углу форта некоторые легионеры приступили к допросу пленных.

Азариэль удивился, когда увидел, что битва с сектантами окончена и наступила победа. Но ещё больше он удивился, когда увидел своих друзей.

Их лица выражали скорбь, но не радость от победы. Руки были за спиной, а сзади выстроилось больше десяти солдат, образовав что–то вроде конвоя или ограждения.

Бывший рыцарь почувствовал неладное, но уходить было поздно, ибо к нему уже приближался тот самый командир.

– Вы победили врага? – Бесстрастно задал вопрос командир.

– А вы? – Вкрадчиво спросил парень.

– Да, к нам пришло подкрепление соседнего гарнизона и подошло два патруля, которые заметили дым. Нам удалось оттеснить противника во внутренний двор, а потом и добить здесь. Ну, а вы одержали победу?

– Да.

– Докажите.

В ответ Азариэль протянул на вытянутую лишь окровавленную и опаленную голову врага.

– Отлично. – Холодно сказал легионер и тут же обратился к солдатам. – Легионеры императора, именем Империи арестовать этого эльфа! – Грозно и громко приказал командир.

– За что?! – Схватившись за меч и отбросив голову, вскрикнул Азариэль.

– Вы обвиняетесь в подделке официальных документов Империи и приказов офицеров легиона. Понимаешь, Рыцарь-Вассал Дециан погиб месяц назад в Морровинде при налёте бандитов на форт. А значит, он вам ничего дать не мог и вы лгали легиону. Империя такого не прощает.

И после ответа пять солдат имперского легиона заключили под стражу Азариэля, и повели его в сторону бравильской тюрмы.

Глава двадцать седьмая. Милость императора

Спустя двое суток.

В камере было довольно сыро и холодно. Повсюду слышались стенания, разговоры и мольбы в других камерах, перемешиваясь со звучанием капающей влаги и говора стражников, сливаясь в единую тюремную симфонию. И каждый камень в кладке и стенах камеры словно исторгал тюремный чуждый холод, который задавал общие ощущения.

В камере сидело пятеро воителей, ибо бывший стражник цитадели пал в бою, вступивших в битву с полчищами сектантов, но осуждённых Империей. Они не герои, вставшие на защиту Тамриэля, а преступники, подделавшие ради личной выгоды имперские документы. Такова ирония жизни.

В камере стояла полнейшая тишина, нарушаемая лишь сопением Готфрида, перемешанная с тяжелейшим напряжением, повисшим в воздухе.

Рафаэль был готов взорваться. Он себя битый час накручивал, что не смог отговорить всех от этой затей с подделкой документов. И в каждый раз, при умозаключении, он констатировал, что всего оказывался прав с финалом. Как он предсказывал, так и произошло. И Рафаэль не сдержался:

– Вот холера! По твоей милости мы тут сидим! – Обратился разъярённый бывший наёмник к магу.

– Я не знал, что он умер. Когда в последний раз его видел, он был жив. – Стараясь оправдаться, говорил Айк’Аран.

– А я говорил, Даэдра его подери. Говорил!

– Да понятно, что ты говорил. Лучше успокойся и сиди тихо, как Азариэль. – Попытался успокоить его Рихард.

Бывший рыцарь и вправду сидел тихо. На нём были все те же кожаные сапоги, штаны, но вот появился новый камзол. На парне буквально влитой, практически до колен висел прекрасный, чёрный кожаный камзол, сделанный для сиродильской аристократии. Прекрасные и широкие манжеты на руках свисали, образовывая широкий рукав, чем и скрывали неведомые механизмы левой руки.

Азариэль был погружён в собственные размышления. Во время бойни во внутреннем дворе он даже и не заметил, как вошёл в состояние боевого безумия. Будто бы чёрная и непроницаемая для света Аэдра бездна его полностью проглотила. Он полностью вошёл в битву, ощутив её всем своим естеством, но та жестокость, которая вспыхнула в душе, его самого поразила. Над Азариэлем взяло верх желание всех сектантов расчленить и покрошить в кашу, независим от разных обстоятельств. И это его пугало, ибо потерять контроль он мог в любой ситуации, или случае. «А что если, он завтра обратит оружие против своих друзей?» или «Что будет, если ярость овладеет мною прямо посреди улицы?» – подобные вопросы вкрадчиво ели его мозг, нарушая и без того спокойное состояние. Но пока он себя контролирует, а значит всё в порядке.

– Ну как выбираться будем? У нас ещё три места обитания культа. – Заявил Рафаэль.

– А чем ты воевать собрался? – Вопросом на вопрос отвечал Рихард. – Нас осталось пятеро. А их больше трёхсот.

– Но ведь вам это не составило помеху, чтобы потом подделать документы Имперской Канцелярии и офицера легиона. – Послышался голос из-за решётки. – Вы же понимаете, чем это грозит?

В полном сумраке, укрывшись за мрак, как за плащ стояла фигура, облачённая в длинные роскошные одеяния. За этим силуэтом стоял ещё один человек. По очертаниям, которые можно словить в томном тюремном полумраке, у него были длинные волосы и некороткая борода. Эти двое стояли прямо за решёткой и наблюдали за заключёнными, внимательно их изучая.

Внезапно Рихард злобно огрызнулся в сторону «гостей»:

– Слушай, не нужно нам читать нотации о морали. Меня пристыдить может только император! – Язвя, выкрикнул Рихард.

Послышался звук щелчков на замке решётке и дверь отворилась. На свет единственного проёма, через которое и подавалось освещение и воздух, вышел высокий имперец. Он был одет в прекрасную, роскошную и богато пошитую мантию, уходившую в пол. На воротнике было две прекрасных белоснежных шкуры, а на груди висел Рубиновый амулет. Но человек подошёл так, что сумрак пал на его лицо, закрыв тенью светлый лик правителя. И перед ним встал высокий человек, нордлинг, с длинной бородой и волосами, экипированный в совершенные блестящие доспехи, которые Азариэль видел только в битве при Ордене.

– Вы император? – С огромным ошеломлением и чувством ступора в голосе вопросил Айк’Аран.

После того, как правитель Тамриэля вошёл в камеру, все поспешили встать и поклониться ему. Но император поднял руку, согнув её в локте, в знак того, чтобы все сидели.

Азариэль впал в крайнюю форму удивления от того, что сам император Тамриэля спустился к ним в камеру, приехав из самого Имперского Города. Он не мог поверить, что перед ним стоит сам владыка необъятной Империи, состоящей из целого континента.