Текст книги "Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ)"

Автор книги: Стефаний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)

И, молча согласившись, все поспешно пошли, пробираясь через ощетинившийся каменными кольями проход, неизвестно куда ведущий.

Это было довольно широкое ущелье, да и горы, его образующие не были такими монументальными, имея часто проеденный вид, и через них виделась некоторая толика царства тёмного принца. Сапоги пачкались серым пеплом и грязью, а лёгкие наполнял морозный воздух. В этом мрачном месте никто не мог себя нормально ощущать. Азариэль видел вокруг лишь выжженные, словно здесь очень давно бушевали жестокие битвы, кручи.

Но вот ущельё кончилось, и группа вышла нечто напоминающее огромную поляну. Только вместо деревьев, её со всех сторон окружала каменная растительность, своим массивным серым гротеском сдавливая пространство. Но, горы, по сравнению с тем, что стояли на полянке, были подобны мелким молодым кустарникам, окружившими высокую стародавнюю сосну.

Каменный лес окружал огромный бастион, возвышавшийся посреди поляны не менее чем на несколько десятком метров ввысь. Да, по своей высоте он в два раза превосходил башню белого золота. Эта крепость была представлена огромной башней, по своему обхвату у основания сравнимой с половиной Имперского Города. Стены башни были облицованы плитами из обсидиана, создающими один единые монолитный блок, прерываемый лишь окнами. Ни узоров, ни росписей, лишь чёрный обсидиан, своей хладностью и мрачностью абсолютно потакающий этому сумрачному месту.

Форма башни-крепости напоминала строение пальца. Четыре фаланги, от самой большой нижней, до последней по форме, напоминающей высокий вытянутый шпиль. И каждая «фаланга» отделялась друг от друга довольно толстым окаймлением в виде кольца.

Азариэль ошарашено смотрел на это грандиозное строение, и у него просто захватывало дух, от такой монументальности и гротеска. Он не мог поверить, что кто–то или что–то способно создать такую постройку. И бывший рыцарь начал чувствовать собственную ничтожность, стоя рядом с этим воплощением чёрного величия.

Парень закинул голову и увидел, что на самой вершине, у пика огромной постройки, резвятся существа, похожие на огромных ворон и издающих сильно искажённый птичий гогот.

– О, Акатош. Вот это махина. – Заворожёно произнёс Ариан.

Высший эльф посмотрел вперёд и увидел, что у башни есть огромные массивные ворота, но имевшие довольно вытянутую, и по сравнению с башней, узкую форму. К воротам вела чёрная лестница, а у самого подножья лестницы были две потухшие жаровни.

– Идёмте. Нам пути назад нет. – Сурово вымолвил Регент и пошёл в сторону чёрных врат.

По приближенью к огромной башне в душу Азариэля всё плотнее забирался потаённый и сумрачный ужас, всё сильнее разрывая дух и саму суть парня. Ясно был, что это сосредоточение неимоверного мрака и злобы, из которой начнётся новый крестовый поход на Тамриэль. С каждым шагом к мрачным дверям альтмер изнывал от чувства ничтожности, беспомощности и мистического страха, вбирающемуся ему под кожу и сеющему трепет в психическом состоянии. Эта башня забиралась в душу…

При приближении к жаровням, они ярко, сея ледяные искры, вспыхнули холодным, синим пламенем. Это ещё сильнее усилило панику в душе Азариэля, и он схватился за меч, не выдержав этого ментального напора.

Ладонь коснулась обтянутой чёрной кожей рукояти. Та древняя сила, которая крылась в архаичном, эпохальном клинке, живительным эликсиром полилась по душе, приводя её к успокоению. Парень сильнее сжал свой меч и неведомая уверенность, источаемая древним артефактом, овладела душой альтмера, приводя её к спокойствию.

– Ох, меч Верховного Магистра. – Удивлённо, внимательно смотря на вынутое лезвие, начал тёмный эльф. – Как я его давно не видел.

После брошенной реплики все стали взбираться по лестнице наверх. Своей высотой она была не менее пяти метров.

Азариэль, Тилис и Ариан уже встали у ворот и собирались их толкать, как они сами отворились, открывая страшные истины…

Воинов встретили торчащие в их сторону даэдрические луки с натянутыми тетивами со стрелами. Азариэль даже не успел поднять своего клинка, как непонятно откуда их сзади окружили дреморы в тяжёлых доспехах, опрокинув в сторону группы длинные пики. Спереди стрелы, сзади пикинеры: это означало лишь одно – их окружили.

– Впустите гостей. – Послышался могучий голос издали.

Пикенеры стали напирать, а лучники отходить, чтобы неожиданно пойманная группа смогла пройти вовнутрь башни.

Азариэль ощутил ещё больший холод внутри. Купол, построенный бывшим Регентом, внезапно рассеялся и теперь даэдрический хлад мог беспрепятственно вгрызаться в кожу парня. Но этого, почему-то не происходило.

Но, ни это привлекло парня. Внутренне убранство башни полностью совпадало с тем, что было снаружи. Повсюду были расставлены жаровни, в которых горел ледяной огонь, едва ли освещавший помещение. Дальние стены башни не освещались вовсе, и там навечно поселилась сумрачная непроницаемая ни для единого луча света густая тьма. Даже через окна не проникал свет, ибо и там его практически не было.

Было понятно, что и здесь стены облицованы чёрным светопоглощающим обсидианом, в котором могла отразиться лишь чистейшая тьма и это могло хоть отчасти оправдать тот кромешный мрак, воцарившийся внутри башни.

Повсюду стояли сотни, если не тысячи дремор, образовав длинный коридор, через который вели Азариэля с остальными. Парень не видел их всех, но он ощущал монотонное, ледяное тяжёлое дыхание существ и замечал вдалеке мерцание неисчислимого количества их синих глаз. Несметный легион дремор окружал их, словно безмолвные стражи.

Из живого коридора видно было только первые несколько рядов, так как они стояли у жаровен, а остальные тонули во мраке. Азариэль с опаской смотрел на них. У каждого их них была идеальная выправка. Каждое существо держало в руках огромный широкий даэдрический клинок, обратив его остриём к полу. Глаза слуг Малага Бала сияли ледяным, синим светом, отражая саму суть потустороннего хлада.

Коридор был настолько длинный, а холл башни–крепости настолько огромным, хоть и большое количество его оставалось в сумраке, что потребовалось не менее трёх минут, чтобы довести пленников до места назначения, располагавшиеся в самой середине гротескного монумента.

Перед Азариэлем предстал огромный трон, сделанный из блестящей осквернённой стали. Этот трон, находившийся на возвышении, к которому вела ступенчатая чёрная лестница, был выполнен в жутком, уродливом и отвратительном стиле. Каждый его угол был представлен в изменённом стальном материале непонятном потоком рвущийся энергии. Складывалось впечатление, что трон готов расплыться в воздухе. Спинка трона была представлена страшным плетением, где составными частями представляли переплетённые в отвратном водовороте неимоверно удлинённые кости пальцев рук. Да, было видно, что это кости, но только вытянутые наподобие веток деревьев.

А на самом троне сидел он. На спине, как у древних варваров, было несколько сшитых меж собой шкур вернвольфов, опускавшихся до пояса и накрывавших заднюю часть проклятой брони, придавая только больше наигранного ужаса. Тело этого воителя тьмы покрывал абсолютно чёрный доспех, совсем не похожий на тот, что он носил когда–то ранее. Это была плотно прилегающая чёрная броня. Грудь укрывал толстый нагрудник, украшенный странным символом, похожий на раскрытое око, на фоне книги. К нагруднику крепился мощный горжет и пластина, приспособленная для защиты шеи и нижней части головы, закрывала половину лица. Конец этой пластины был выплавлен в форме края красивого плетёного кружевного платка, поэтому, словно через сетку, можно было увидеть части лица. Снизу от пластины, покрывая живот, к нагруднику крепились горизонтальные металлические пластины. Они накладывались одну на другую и сильно напоминали доспех Клинков. Плечи были скованы под широкими наплечниками, украшенными длинными острыми шипами. Руки также покрывались пластинами чёрного металла, но левая конечность заканчивалась странным оружием. Если правую руку, венчала обычная латная перчатка, то на левую конечность покрывало странное гротескное приспособление. Пять острых, сияющих в ледяном пламене когтей, длиной с хорошую саблю, отчасти крепились к каждому пальцу, а ладонь накрывала огромная перчатка, которая странным техническим образом держала эти лезвия и обеспечивала их действие. Ноги этого воина защищали плотно прилегающие чёрные поножи, крепившие к латным сапогам.

Стоит сказать, что рост воина зла сильно увеличился. Его словно вытянули и укрупнили. Из высокого имперца он вымахал в огромное существо ростом в два восемьдесят метра. А его телосложение и мышечная масса страшно увеличились, словно его накачали, как бычий пузырь. Руки, ноги…всё набрало в своей массе, как будто это человек, до фанатизма занимавшийся тяжёлой атлетикой и переборщивший с определенными зельями и эликсирами…

Но, несмотря на всю странность этой брони, даже на то, что они были исписаны даэдрическими символами, больше всего привлекало лицо. Даже в тусклом свете, исходившим от жаровен, видно было, как некогда прекрасный меняют лик десятки благословений и даров тёмных принцев. Некогда румяная и живая кожа приобрела тёмно–земляной оттенок. Лицо покрылось множеством незаживающими шрамами, приобрётшим чёрный цвет. Волосы выпали, полностью облысев голову. Черты лица стали отвратительно впавшими, будто на череп натянули кожу. А в глазах поселился поглощающий зольный мрак. Белок, вместе со зрачком и радужкой застлала чёрная пелена, отразившая вся суть полностью потерянной во зле душе бывшего рыцаря.

Без единого сомнения, Азариэль осознал, что это был Люций. Не менее сотни раз, преображённый своими новыми хозяевами, которым клялся и служил. Это был он в своём чёрном обличии.

– Далеко же ты забрался. – Вызывающе, но тихо, вымолвил бывший Регент.

Люций рефлекторно нервно встрепенул когтями и дерзко ответил злобным голосом:

– Какие гости, сам Регент пожаловал! С прошлой нашей встречи я сильно изменился и не думаю, что ты и полминуты противостоишь мне, а поэтому рекомендую внимательно думать, что твой гнилой рот будет говорить!

Грубый, почти демонический голос, пропитанный злобой, ненавистью и силой, пронёсся эхом по всему пространству, отразившись даже в нескольких десятках метрах от того места, где они стояли и Азариэль осознал, насколько огромно то помещение, посреди которого они стояли.

– Из какой они секции? – Вопросил Люций.

– Из восточного ущелья, господарь. – Покорно ответил дремора.

– Хах, – саркастически усмехнулся архипредатель, – далеко же вы забрались, чтобы меня найти. Аж до Трасса добрались, ничтожества. Что ж, добро пожаловать на Ледяные Верфи, подплан Хладной Гавани. – Улыбнувшись звериным оскалом, ответил Люций.

И встав с чёрного престола, разведя руки в сторону, начал помпезно, с толикой самодовольства и бравады, в духе превосходства говорить:

– Так вот он я, скромный слуга своих повелителей, несущий свет свободы и чемпион всех принцев, стою перед вами, и чего же ради вы сюда пришли, узреть моё величие?

Слова Люция были переполнены напыщенностью и гордыней. Он ощущал себя не просто уникальным, а единственным достойным для правления.

Высший эльф смотрел на старого предателя и в его разуме возникал образ обезумевшего от собственной власти тирана. Именно так сейчас выглядел Люций. Он предал всех, кто за него некогда способен был перевернуть мир. Ради жажды власти и во имя собственных похотей он и сам сейчас с радостью опрокинул бы мир. В нём виднелся только обезумевший тиран. Такой же грозный, но столь же жалкий…

Азариэль посмотрел на Ариана и Тилиса. Дух норда сковало от внутреннего жесткого ужаса, который парализовал сами мысли, и это видно было по застекленевшим глазам. Данмер, чья гордость была уязвлена от бессилия перед таким монстром, еле сдерживал себя от ярости. Парень понял, что остался единственным, кто мог вести диалог с чудовищем.

Высший эльф подался чуть вперёд. В мрачных, бездонных глазах Люция что-то шевельнулось и уставилось на парня.

– Люций, могучее у тебя убежище. – Расхваливая крепость, хвалебно начал Азариэль. – Но, если ты чемпион всех божеств, то почему в подплане Хладной Гавани?

– Да, это «Пик Свободы», моя цитадель. – Не понижая градус самодовольства, заявил чемпион. – Мне её дал Молаг Бал в подарок. Это часть великой Холодной Гавани стала моим маленьким княжеством.

– А за какие заслуги? Ты не смог уничтожить Орден, твои культы уничтожены и сеть вырезана. У тебя нет слуг в Тамриэле. Ты лишён силы в том плане.

– Азариэль, это ты! – С толикой извращённой радости воскликнул Люций! – Я смотрю, тебя постигли дары двемеров и Сота Сила. – Указывая указательным когтем на левую руку альтмера, говорил чемпион богов. – Что ж, ты прав, слуг на вашей земле у меня больше нет. Но, здесь я выкую новую армию и начну свой великий поход в сердце Тамриэля, а затем покорю и весь Нирн! Мои войска огненным маршем пройдут по земле и принесут царство вечной свободы, вознеся её знамя над Глоткой Мира. Да, я взойду на Белую Башню, для того, чтобы там разорвать Амулет Королей и открыть самый огромный пролом в реальность. Те культы и сеть были лишь пылью. Их смерть отдалила мой триумф, но не отменила его. Уже сейчас мои владыки шлют мне легионы своих слуг, чтобы я создал армию, которую никто не остановит. Поверь, только мне стоит спустить своих псов войны с цепей и уже завтра ваш любимый мирок заполыхает огнём! И ты меня не остановишь. – Пребывая на пике гордыни, так опрометчиво заявил предатель.

– Смешон ты, вестник свободы. Орден ты разрушил в стремлении принести свободу, а сейчас твоя цель – весь мир. Я не могу этому позволить случиться этому апокалипсису. – Подавленно заявил Азариэль и пошёл на очень рискованный шаг, который сейчас считал единственно верным.

Парень громогласно обратился ко всему залу, произнося старые слова чести, так чтимые межу многими смертными, Аэдра и Даэдра, явно понимая, что это единственный шанс выйти отсюда живым.

– Я, Азариэль из Валенвуда, рыцарь Ордена, участник неукротимого тамриэльского похода и демоноборец, перед всеми присутствующими в этом зале, бросаю вызов Люцию, чемпиону всех богов! Я вызываю все его силы и его армию на поединок. Пусть он приходит в установленное место и покажет свою силу в битве!

Эти слова пролетели громогласным эхом по всему огромному пространству, доходя до каждого уха благородного дреморы, коих стояло не менее тысячи. Все слуги и воины Люция обратили пристальный взгляд на своего господина, ожидая от него лишь один ответ, достойный истинного воина, а не ночного жалкого воришки. И тут стало понятно, что сами боги смотрят за погрузившимся в безмолвие место, затаив своё могучее дыхание в ожидании ответа от своего чемпиона.

– Люций, ты не посмеешь мне отказать. За тобой смотрят Мернунес Дагон, Малакат, Молаг Бал и ещё несколько твоих повелителей. Только дай ответ, не достойный благородного воителя и они тебя покинут навсегда. – Уже напрямую, практически не слышимо для зала, с лёгкой улыбкой, задорно сказал высший эльф Люцию и с издёвкой добавил. – Что ты будешь без них делать?

Архипредатель пребывал в глубоких раздумьях. С одной стороны он мог их убить прямо сейчас и не мучиться с клятвами и честью, избавив себя от этой проблемы. Но с другой стороны сделай он это и от него отвернуться самые могущественные владыки. И без их помощи, он навряд ли достигнет так им желаемого и предвкушаемого всеми фибрами души, мирового господства.

Вот потемневшие серые губы архипредателя не спеша разомкнулись, неся ответ чемпиона тёмных принцев:

– Я, верховный лорд-маршал Мерунеса Дагона, первенец Малаката, черноокий князь Молаг Бала, чумной дракон Периайта, безумная длань Шеогортата, гранд–масочник Клавиуса Вайла, высший архивариус Хермеуса Моры, великий гончий Хирсина, сумрачная тень Нактюрнал, великое отвращение Намиры, кровавый клинок Боэтии, потаённый нож заговоров Мефалы, вестник рассветного заката Азуры, искоренитель нежизни Меридии, непревзойденный кошмаровидец Вермины, архангел удовольствий Сангвина, глашатай Идеальных Повелителей и вестник свободы, принимаю твой вызов.

Титулы, произносимые спокойным, монотонным голосом могли вызвать зевоту у Азариэля, если бы сейчас не решалась судьба всего мира. Парень ясно знал, что Люций больше всего хотел выпотрошить и принести в жертву своим повелителям, ибо он заставил его играть по тем правилам, которые выгодны только ему. Он понимал, опередив на один ход архипредателя, Азариэль выиграл немного времени для Тамриэля.

Внезапно Люций занёс правую руку и вытянул её вперёд, начав делать вихревые движения пальцами, закручивая их. На своей правой руке Азариэль увидел, как под кожей и на ней болезненнопроступает чёрная метка.

– Через неделю, я найду тебя по этой метке, и ты от меня не скроешься. – С наигранной улыбкой начал Люций, стараясь сохранять хорошую мину при плохой игре и тут же со злобой кинул. – А теперь проваливайте отсюда!!! Живо!!!

– Что же делать? – Голосом, переполненным сдерживаемым ужасом, трепетно и тихо спросил Ариан.

– Я скажу, что мы будем делать. – Голосом из пустоты в голове Азариэля сухо произнёс Отец Ужаса, сам Ситис заговорил холодным рыком в голове Азариэля.

Часть седьмая. Конец партии

Глава тридцать шестая. Место для битвы

Спустя неделю. На севере от Хай Рока. Семь часов утра.

Азариэль стаял у окна и разглядывал те серые виды, повисшие над этим местом, находясь в своей маленькой келье. Вокруг него пространство сдавливали узкие каменные и безликие стены, ставшие единым монолитом. Единственное, кроме холодных бетонных полов и остывших стен, что было в келье это сундук для вещей грубая, лежанка, представленная кусками сшитой ткани, донельзя набитой соломой. Быт кельи был более чем суров.

Парень смотрел в единственное окно и делал вид, что наблюдает за тем, что происходит снаружи. Но все его мысли, его сознание, до дна, были наполнены воспоминаниями о последних днях и размышлениями о недалёком будущем.

И погода была в соответствии тем тяжёлым мыслям, что изъедали отягощённый разум парня. Небо выкрасилось в идеально серый цвет. Это были не тёмно-серые свинцовые дождевые облака, но и не тёмно-белые лёгкие воздушные облачка. Это были идеально серые паровые образования. И эти самые идеально монотонные облака буквально давили на душу альтмера своей монолитностью и словно обрекали на отчаяние. В воздухе плясали северные ветра. Они были не такими ледяными и промораживающими, как ветер Скайрима, но и не такими спокойными и размеренными, как морской бриз. Это был в меру прохладный и в меру порывистый ветер, своей мифической обречённостью сливавшийся с монолитным угрюмым небосводом, только мог обрекать, делая это странное место только мрачнее и отталкивающей. Что и походило для Герольда Пустоты. Ибо так теперь Ситис нарёк Азариэля.

И под всю эту природную меланхолию и обрекающую угрюмость, бывший рыцарь ещё сильнее пустился в воспоминания.

Азариэль не мог забыть, как вернулся на корабль короля пиратов. Когда ему рассказали про то, что было, он повёл бровями, и сказал, что ожидал этого. Такого гротеска и «преображения» от архипредателя. Но тут капитан внезапно спросил место следующего пункта назначения.

Никто из троих не знал, куда держать курс и где можно встретить несметные орды чудовищ и существ из Обливиона. Никто не мог назвать того места, где грядущая битва не принесёт разрушений народу Тамриэля и не привлечёт лишнего внимания.

И парень решил, что теперь ему следовало быть одному. Именно он бросил вызов Люцию и именно ему теперь встречать его армии, и никто не обязан расплачиваться жизнью за его слова.

Тем временем Ситис шептал Азариэлю в уши название «Хейлиа Ата», явно понуждая его к тому, чтобы адский капитан взял туда курс.

Азариэль объявил, что поход он продолжит в одиночестве. Тилис и Ариан обескуражили от таких и слов и поспешили вразумить парня. Но он был непреклонен и стоял сугубо на своём. Больше получаса бывший Регент с Арианом пытались переспорить Азариэля, а король пиратов внимательно наблюдал за этой умилительной мизансценой. И капитан корабля решил на себя взять роль венчателя конца этого конфликта. Он сухо, но с внутренней силой, сказал, что Тилиса и Ариана доставит до Строс’Мкай, а Азариэля туда, куда он скажет. И как только сказанное было произнесено королём пиратов, капитан развернулся и отдал приказы своей команде, чтобы они немедленно брали курс на славный остров.

И корабль понёсся на всех парусах к старинному малоизвестному в абиссинском море острову, рассекая водную гладь быстрой стрелой. При прощании бывший Регент был немногословен. Он не мог простить обиды, вызванной отказом в праве поквитаться с Люцием за разрушение Ордена. Тилис не мог удостоить себя священным правом скрестить своё оружие с предателем в честной схватке и это его морально убивало. Но всё же данмер смог перебороть свою обиду и хоть немного душевно попрощаться с Азариэлем.

– Что ж, если ты решил биться с ним в одиночку, то ты действительно достойный. Надеюсь, этот меч не попадёт в руки предателя. Если ты выживешь, то приходи под Крагенмур. Там у меня есть старое поместье. – Таковы были последние слова бывшего Регента, прежде чем он сошёл на песчаный берег.

Ариан же просто пожелал большой удачи парню, хорошего ветра капитану и обещал, что будет молиться за него в часовне.

Да, прощание было далеко не тёплым, но как ещё подобает расставаться славным воинам Ордена, души которых прошли страшную закалку в битвах с ужасами этого и потустороннего мира?

После того, как слова прощания были сказаны, король пиратов взял курс на то место, которое назвал высший эльф. Азариэль назвал одно место, чьё название заставило пробежаться ужасу в глазах всей команды. Это был «Хелиа Ата».

Капитан, по ходу пути, подробно рассказал про этот остров, хотя и старался его избегать, несмотря на свою сущность. Переводя с айлейдского, этот остров назывался Отец Ужаса, в честь Ситису. И всю историю Тамриэля, тайно, скрываясь от всего мира, на этом острове жили ситисопоклонники, мрачно и безжалостно служащие своему повелителю и принося кровавые жертвы во имя него. Если какой–то корабль и приставал к берегу этого проклятого острова, то вряд ли экипаж уже на него возвращался. Остров этот находился далеко на севере от Хай Рока в более тёплой части Моря Призраков. Первыми поселились там мореходы хартлендских высоких эльфов, основав там свою колонию. Задолго после них пришли мореплаватели из Хай Рока и Хаммерфелла, основав своё поселение. Но что привело эти два народа к поклонению одному из самых ужасных богов этого мира, никто не знал. Но Азариэль знал, что именно Отец Ужаса ведёт его на этот край мира, чтобы там он с новыми «братьями и сёстрами» принял последний бой за Тамриэль. Бывший рыцарь не знал, что ведёт его ужасного повелителя, какие мотивы его заставляют направлять парня во благо Тамриэля. Азариэль даже находил это забавным, что Отец Ужаса, суть хаоса и бездны встал на защиту этого мира, но кто знает, какие действительно мотивы движут Пустотой.

Через несколько дней пиратское судно оказалось у берегов. Капитан оставил корабль в миле от проклятого острова. Он не собирался подходить к нему ближе, несмотря на свою дреморскую сущность. Король пиратов был знатоком всех морей и их обитателей и если он не собирался подходить к этому куску суши, то значит, там таится действительно ужасная сила.

Главный пират западных морей, король пиратства не собирался отпускать Азариэля без напутствия и тем более «сувениров».

– Вот что парень. – С интонацией, передающей уважение, начал капитан. – Ты полный безумец, раз решил дать бой душевнобольному чемпиону Даэдра на острове, где полно психопатов. Это выше всяких од и саг. Но ты должен знать, Люция так просто победить нельзя. Он предтечи своих повелителей и их молот. Убив его, ты не тронешь души. А если душа не уничтожена или заточена, то мертвеца можно вернуть с того света. А могущественному некроманту–мистику или даже самим Даэдра это детские игры. – И вытащив из–за пазухи абсолютно чёрный камень, похожий на стекло, передавая его парню, пояснил, зачем его достал. – Это особенный чёрный камень душ. Когда Люций будет повержен, произнеси заклятье и захвати его проклятую душу, так ты избавишь мир от этого зазнавшегося тирана навсегда.

Азариэль охотно принял этот камень душ, зная, что у него где–то лежит свиток захвата души, а дремора тем временем продолжал:

– Конечно, ни один бард или скальд не воспоёт этой битвы, но Тамриэль тебе будет всегда должен. Прими этот кинжал. Он сделан из драконий кости, которую я, так, скажем… «нашёл» на одном из торговых кораблей, плывущих из Скайрима.

Пират протянул простой, мало примечательный кинжал, однако сделанный из одного из самого крепкого материала. Его боевая часть была представлена длинным лезвием и изогнутым по подобию ятаганов. Обтянутая дублёной кожей ручка имела немаленькую длину и одна ладонь полностью её не покрывала. Гарды не было вовсе, и кинжал мог легко выскользнуть из некрепких рук.

– Если выживешь, и приспичит заняться чем–то свободным и не очень законным, то прошу милости к моим парням. А теперь прощай, Азариэль. – И широко загадочно улыбнувшись, пират договорил фразу. – Азариэль из Хейлиа Ата.

После того, как последние слова были сказаны и губы короля пиратов сомкнулись, на воду была спущена шлюпка, и Азариэль направился к острову.

Бывший рыцарь грёб вёслами, налегая на них со всей силы, стараясь как можно прибыть к острову. Постепенно клубы тумана спадали, проявляя на свет остров, точнее то из чего он состоял.

Но внезапно дверь в тесной келье Азариэля со скрипом распахнулась, и из-за неё послышался грубый, отчего-то такой холодный и неестественный голос, разорвавший вуаль воспоминаний на разуме парня:

– Господин Герольд Пустоты, вас ждут на совете.

Азариэль отвернулся от окна и бесстрастно ответил:

– Хорошо, я там буду.

Дверь со скрипом закрылась, оставив парня наедине со своим одиночеством и безмолвием. Бывший рыцарь подошёл к сундуку и резким движением открыл его. Оттуда он достал свой добрый меч.

Азариэль приложил свою ладонь к чёрной ручке и вновь почувствовал, как его наполняет уверенность и неистовое рвение к победе. Это только укрепило решимость парня. Бывший рыцарь даже не ведал, какая мощь скрывается в этом клинке и насколько он древний. Но он прекрасно знал, что сегодня именно этим клинком он распорет грудь предателя и разрежет чёрное сердце безумного тирана.

Альтмер перекинул клинок за спину и направился к выходу из кельи. Он открыл тяжёлую массивную дверь и вышел за пределы каменной клетки.

Перед Азариэлем сразу открылся вид на порт, несколько домов по правую руку, портовую крепость, храм, в готическом стиле, стоявший посредине от того места где стоял бывший рыцарь и порт, и море.

В воздухе резвился напористый прохладный леденящий ветерок, а небо готовилось разразиться мелким дождём или даже снежным градом.

Азариэль тотчас прикинул, где он находится и куда ему нужно идти. Он посмотрел налево и увидел портовую цитадель, форт – узел всей обороны поселения.

Сколько бывший рыцарь не исследовал эти места всё одно – никак не мог сориентироваться в географии и постройках и сейчас он попытался вспомнить всё то, что смог узнать о том месте, что выбрал для битвы.

На самом деле так называемый остров «Отец ужаса» был ничем иным как цепью трёх островов расположенных точно с запада на восток. Самый восточный островок был не жилым, не считая лагеря рыбаков, которые пытались обеспечивать основное поселение северной рыбой. Изрезанная береговая линия, множество камней и каменных образований, создающих маленькие ущельица, и довольно маленькие размеры делали его абсолютно непригодным для размещения домов. Там были только рыбаки.

Центральный остров имел ромбообразную форму, только его северная вершина сильно вытягивалась в море, отчего этот кусок суши в море имел перекошенный вид. Но именно на этом острое расположилось основное живое поселение, где и разместился центр обороны.

Посреди центрального острова был большой горный хребет, чьи чёрные горы высокой стеной устремлялись к небу, заставляя жить остальных в своей мрачной тени, оставлявший только южную и юго-восточную площадку для заселения. И из этого горного хребта текла бурная река, лихо рассекающая северную и северо-восточную часть острова.

Южная прибрежная часть этого островка была представлена портом и примыкающим к нему большой портовой крепости, служившим источником обороны для пристанища немногочисленных кораблей. Этот порт только отдалённо мог напомнить прекрасный портовый район Анвила. На самом деле это был холодный, суровый и недружелюбный порт, в доках которого витает страх.

Также была небольшая крепость, где и заселился Азариэль, примыкала к горному хребту, и по большей части из него выточенная. В южной части острова расположились ещё и деревянные дома, солитьюдского типа, в которых жили немногочисленные островитяне, ведущие спокойную и размеренную жизнь, лишённую забот, кроме служения своему мрачному господину.

В восточной части центрального острова расположился огромный многоярусневый форт, выложенный из серого холодного камня. Толстые стены этого форта не возьмёт ни одна катапульта или требуше, а в многочисленных казематах хранились припасы и обмундирование: от чёрствого хлеба, до стрел для баллист. Именно от этого форта исходила огромная массивная толстая, похожая на солитьюдскую, стена, закрывавшая всю юго–восточную часть острова, примыкая напрямую к портовой крепости. Этот форт был огромен, монументален и выражал всё мастерство и суть науки фортификации, он был гротеском имперского военного искусства.

Но посреди всех этих строений, в южной части центрального острова расположился тёмный, мрачный и даже пугающий храм Ситиса. Именно в нём жрецы воплощения пустоты проводили свои чёрные обряды с кровавыми жертвоприношениями. Именно он стал оплотом всего поселения, ибо в нём Пустотные Кардиналы слышали голос бездны – глас Ситиса.

На севере, северо-востоке и северо-западе проходила дорога, огибавшая горный хребет и ведшая к мосту на следующий остров.

Проход на следующий остров был в западной части центрального куска суши. Он начинался со строений, архитектурно похожих на постройки снежных эльфов. Те же ступенчатые лестницы, расположившихся полукругом и ведущих на мост.

Собственно этот длинный мост соединил западный и центральный остров, сделав их единой, но не работающей системой.

Западный остров был покрыт снегом. Если центральный ещё спасал горный хребет и высокий северо-восточный каменистый берег, то восточный находился на высоком обрывистом куске камня, по своим береговым формам напоминая торт, где стенки это каменные прямые склоны. Но уникальность этого острова состояла в архитектуре древней забытой цивилизации.