Текст книги "Шепот ветра (СИ)"

Автор книги: Смешинка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

Герман промолчал, но весьма недвусмысленно хмыкнул. Он явно что-то скрывает. Но что? Неужели все те звуки, которые мне мерещились перед тем, как я вырубился, вовсе не были галлюцинациями? Неужели друг моей мамы приехал, чтобы спасти меня? Стоп! А как он вычислил мое местонахождение? Я совсем запутался, но понимал, что лучше подождать с расспросами до дома…

Дом… Тут только до меня дошло, что дома меня ждут не только друзья и родственники. Там будет ОНА – Виолетта Кастильо. И я не знаю, как лучше сделать: поговорить сначала с ней, а уже потом с остальными, или наоборот… Хотя, наверное, лучше сперва обсудить произошедшее с семьей и друзьями, а уже потом выяснять отношения с любимой девушкой. Гораздо проще думается без боли в груди, которую последнее непременно вызовет, потому что Виолетта меня не любит…

– А где остальные? – спросил я у Германа.

– Ну, твоя мама и кузены перебрались обратно в ваш дом, – пояснил он. – Деметрио и Росанна тоже. А вот твой друг – Энрике – остался у нас. Мы кое над чем работали.

– Вы? – опешил я. – Вместе?

Нет, я не могу представить, что может быть общего между бизнесменом и моим почти-братом! Они ведь, как небо и земля!

– Ну, скорее, это твой приятель работал, а я наблюдал, – признался Герман.

Так, понятно. Чуда не произошло. Вот только над чем мог работать Энрике в такой ситуации?

– И что же он делал, если не секрет?

– Пока что секрет, – вздохнул Герман.

– У Энрике?! – возмутился я. – От меня?! Секреты?!

– Вот, у него как раз и нет, – отмахнулся друг моей мамы. – Просто он хочет сам тебе все рассказать.

Я улыбнулся. Как это похоже на Энрике! Он друг. Друг до мозга костей. Хочет, чтобы близкие узнавали обо всем именно от него. И как я мог, даже на секунду, усомниться в моем лучшем друге?! Он мне – брат! Брат, который никогда не предаст и, уж точно, не попытается убить! Брат, который всегда был рядом, когда я в нем нуждался! Брат, который стал мне самым близким человеком на свете! Ромеро до него еще расти и расти, не говоря уже о Тэнкредо!

Вот, наконец, и наш с мамой дом. Ох, что сейчас будет! Одна только мамина реакция чего стоит! Герман остановил машину, помог мне выбраться и повел к дому. Впрочем, не успели мы сделать и пяти шагов, как оттуда выскочил бледный, как смерть, Деметрио. Увидев мою окровавленную физиономию, он вскрикнул и метнулся навстречу.

– Что случилось? – взволнованно спросил паренек, перекидывая через плечи мою свободную руку. – Почему ты весь в крови? Очень больно?

– Нормально, – хрипло ответил я. – Все хорошо.

– Оно и видно, – фыркнул мой младший почти-брат.

– Ты можешь сам довести его до дома? – обратился к пареньку Герман. – А я пойду пока, приведу твоего брата и остальных.

Деметрио кивнул.

– Только не ведите пока Виолетту! – предупредил я друга мамы. – Дайте мне хотя бы умыться! Не хочу ее пугать…

– Можно подумать, она будет у меня спрашивать! – парировал тот. – Во всем, что касается тебя, мое мнение ее мало интересует, так что ничего обещать не могу!

С этими словами, он ушел. Деметрио осторожно придерживал меня, чтобы я не шатался.

– Что с тобой? – суетился он. – Сотрясение мозга?

– Похоже на то, – кивнул я.

– Ладно, сейчас мы приведем тебя в чувства, – пообещал Деметрио.

– Сначала помоги доползти до ванной, – попросил я. – А то Виолетту с Энрике хватит удар!

– О, так ты все-таки понял, что эта девушка тоже тебя любит?

– Я понял, что она за меня беспокоится, – возразил я. – Но полюбить меня все равно не сможет.

– О, господи! – возвел Деметрио глаза к небу. – Если и такой поцелуй не смог тебя в этом убедить, то я уж не знаю! Федо, пойми же ты! Она. В тебя. Влюблена.

– Ты ошибаешься, – упорно твердил я. – Это невозможно.

– Пристрелите меня, кто-нибудь! – застонал паренек. – Я, с вашими любовными страстями, скоро совсем свихнусь!

Поскольку эти слова он произнес, скорее, себе, чем мне, я не стал отвечать. Мы вошли в дом, и тут началось… Я не прогадал по поводу реакции родственников. Все тут же повернулись к нам и почти одновременно охнули. Странно, но и тетя Агнесса не стала исключением.

Первой, со слезами и причитаниями, ко мне кинулась мама. Я, как образцовый сын, сказал ей:

– Все хорошо! Со мной все в порядке! Просто слегка поранился!

– Ничего себе, слегка! – присвистнула Рената, тоже обнимая меня.

– Да ерунда, – отмахнулся я. – Сейчас умоюсь, и вы увидите, что все не так страшно.

– Тогда иди скорее, – слегка дрожащим голосом поторопила меня Лорна. – А то смотреть на твою окровавленную физиономию – это как-то…

– Неуютно, – подхватил Ромеро. – К тому же, скоро здесь будет Виолетта…

Упоминая о девушке, он, очевидно, хотел меня поддеть, но вместо этого лишь разозлил. Я вспомнил, из-за кого Тэнкредо разработал свой план, и заявил, обращаясь к близнецам:

– С вами у меня еще будет очень серьезный разговор!

Лорна с Ромеро недоумевающе переглянулись, но Деметрио уже повел меня к ванной.

– Рен, пожалуйста, сбегай ко мне, – крикнул я на ходу, – возьми из верхнего ящика комода чистую футболку!

Моя сестра торопливо метнулась наверх, а мы с Деметрио зашли в ванную комнату.

– Нет, ты видел? – фыркнул мой друг. – Даже твоя злобная тетушка перепугалась до чертиков.

Я посмотрел на себя в зеркало и едва сам не испугался. Зрелище было, и впрямь, не для слабонервных. Кровь, кровь… Везде кровь. Вся левая половина лица была красной, а правая – бледной, как мел.

– Да уж, здесь определенно есть, чего пугаться, – согласился я с Деметрио.

– Еще бы! – рассмеялся тот. – Хочешь знать мое мнение? Ты похож на ожившего мертвеца!

– Так, мертвец, – подытожил я, – давай, прекращай язвить, и помоги мне уже снять эту штуку!

Под «штукой» я, разумеется, подразумевал тяжелый бронежилет. Собственно, в данной ситуации, он не очень-то пригодился. Сначала я стянул футболку и, осмотрев ее, сразу понял, что переодеться было хорошей идеей. Тут и там некогда белую ткань покрывали брызги крови. И самое страшное – обугленная дыра от пули на спине, которая вовсе не прибавляла привлекательности.

Деметрио помог мне выбраться из бронежилета и осторожно ощупал место, в которое попали, удовлетворенно кивнул и провозгласил:

– Порядок. Пуля застряла здесь.

Я смывал кровь с лица и рук, когда в ванную постучали.

– Кто там? – откликнулся Деметрио.

– Я, с футболкой, – отвечала из-за двери моя сестра.

– Заходи, Рен! – быстро сориентировавшись, крикнул я.

Рената послушно вошла и закрыла за собой дверь. В ее руках, действительно, была моя черная футболка. Забавно, но именно в ней я был, когда пытался поцеловать Виолетту.

– Спасибо, – поблагодарил я сестру, взяв футболку и повернувшись к зеркалу.

Вот, теперь все намного лучше. Всего несколько ссадин на лбу и пара царапин на левой щеке. Ребят, однако, больше всего напряг след от пули.

– Вы чего? – удивился я, заметив, какими глазами эти двое его изучают.

– Ты в курсе, что у тебя синяк на полспины? – робко поинтересовался Деметрио.

– Примерно представляю, – отрезал я. – Но он пройдет. Могло быть и хуже. Все, пошли.

С этими словами, я быстро надел чистую футболку и первым направился к выходу. Удивительно, но после умывания мне стало легче.

Уже в гостиной я оказался в объятиях Энрике. Мой почти-брат хохотал и весело хлопал меня по плечам. Он понимал, что все эти царапины, ссадины и даже сотрясение мозга для меня – пустяк. Парень тогда еще не знал, что я чуть не погиб, и просто был рад, что я жив.

Но следующей ко мне подошла девушка, которая явно не понимала, что я быстро приду в норму. Она подошла и робко коснулась кончиками пальцев ссадины на моем лбу, вызвав невероятные ощущения… Только Виолетта Кастильо так может… А потом наши взгляды встретились, от чего мое сердце зашлось. Боже, как я рад снова ее видеть! И вот, мы, наконец, обнялись. Как же приятно оказаться так близко к своей единственной любви! Приятно и больно… Ведь она-то меня не любит… И не полюбит, что бы там ни говорили другие. Надежда, кыш из моего сердца!

Наконец, объятие распалось, но руку мою Виолетта все равно не выпустила. Мы сели рядом. С другой стороны от меня уселись Энрике, Деметрио и Росанна (последняя сжала мою свободную руку, но лишь на секунду). Я обвел глазами присутствующих. Вся моя семья, кроме Тэнкредо, мои лучшие друзья, любимая девушка, Герман, Ромальо и Анжи. Все в сборе.

– Ну? – подытожил я. – Объяснит мне кто-нибудь, что, вообще, произошло?

====== Глава 77 ======

– Что конкретно ты хочешь знать? – осторожно спросил Ромальо.

– Для начала, где я находился? Что это было за здание, и почему его так неожиданно решили сносить? – спросил я.

– Это было старое здание муниципалитета, – пояснил Герман. – Снос его давно был запланирован в моей фирме. Я назначил его на сегодня, но, со всей этой нервотрепкой, совершенно забыл. Так что на тот свет ты едва не отправился по моей вине. Прости. В общем, с час назад мне позвонил бригадир и сообщил, что они с рабочими уже на месте. Меня чуть удар не хватил. Я попытался все отменить, но тот парень просто ничего не понял. Тогда я сам туда поехал и остановил снос.

– Так это были вы? – охнул я, вспомнив крики, которые мне слышались.

– Именно, – ответил друг моей мамы. – В первые секунды даже подумал, что опоздал.

– А как вам, вообще, стало известно мое местонахождение? – спросил я.

– Вот, над этим мы с Энрике и работали, – заявил Герман. – Он у тебя – гений!

– Вовсе нет, – скромно покачал головой тот. – Просто беспокоился за Федерико…

– А можно короче? – фыркнул я.

– Короче, в твоем кулоне скрыто нечто вроде поискового маяка, – признался мой почти-брат.

– Вроде ЧЕГО?! – возмутился я, машинально схватившись за знакомый прямоугольник свободной рукой.

– Прости, – смущенно опустил глаза Энрике. – Если тебя это как-то утешит, то у Деметрио с Росанной они тоже есть.

– Это понятно, – отмахнулся я. – Они ведь одинаковые. Но как…

– Сейчас расскажу, – вздохнул мой почти-брат. – Помнишь тот случай в детстве, когда тебя похитили, а ты, по удачному стечению обстоятельств, сумел отправить мне sms?

– Ну, помню, – кивнул я.

– С того случая все и началось, – продолжил Энрике. – Я больше не хотел полагаться на случай, поэтому связался со старым знакомым – гениальным хакером. Он связал в один четыре микрочипа. То есть, при помощи одного из них, можно вычислить местонахождение остальных трех.

– Поэтому ты велел нам никогда их не снимать? – догадался я. – Понятно. И как ими пользоваться?

– Да очень просто. Нужно открыть кулон. Там внутри лежит такая маленькая штучка. Нужно поставить ее в телефон на место обычной sim-карты. Автоматически включается особая программа, с точным местоположением трех других чипов. Я сбросил полученные данные на стандартную электронную карту Буэнос-Айреса – и все готово.

Я в шоке теребил кулон-маяк. Знакомая гладкая прохладная поверхность… Я ношу его, не снимая, уже пять с лишним лет, а теперь выясняется, что все это время у меня на шее висело гениальное электронное устройство!

– Значит, – медленно произнес я, – значит, все, что ты тогда говорил по поводу талисмана… по поводу того, что он символизирует… Все это было ложью?

– Ты так не думаешь, – покачал головой Энрике, слегка улыбаясь.

– Ладно, ты прав, – сдался я. – Как всегда, тебе удалось меня раскусить, брат. И все-таки, почему я ничего не знал об этом маяке?

– А мы тоже ничего не знали, – встрял Деметрио. – Он все рассказал нам, когда переносил данные на компьютер.

– Да, – подхватил его брат. – Я решил, что так будет лучше. Сам подумай. Зная о маяке, что бы ты делал при всякой опасности?

Я подумал пару секунд, а потом вздохнул:

– Хорошо. Ладно. Я бы каждый раз оставлял его дома, чтобы ты не пострадал, если вздумаешь меня спасать.

– Вот именно, – восторжествовал Энрике. – И поэтому я решил, что лучше сохранить это в тайне до поры до времени.

– А как же один из пунктов нашей клятвы? – изогнул бровь я. – Мы ведь обещали никогда не держать друг от друга секретов!

– А я их и не держал, – возразил мой почти-брат. – Я намекнул, только очень тонко, и ты ничего не понял. Вот, вспомни тот день, когда я подарил эти кулоны тебе, Деметрио и Росанне.

Я послушно прикрыл глаза, воскрешая в памяти картину пятилетней давности. Это было, примерно, через месяц после моего похищения. В тот день, мы с Деметрио и Росанной собирались вместе делать уроки у них дома. Обычное дело. Энрике тогда сидел в гостиной и, стоило нам зайти, велел присесть. Мы послушались, а он вдруг протянул всем троим по кулону. Четвертый уже висел у него на шее.

– Ох! – восхитился я. – А это в честь чего?

– В честь нашей дружбы, – улыбнулся Энрике. – Сегодня ровно год с того дня, как ты спас Росанну. Это – талисман нашей дружбы. Он в виде четырехугольника, и нас тоже теперь четверо. Без четвертого угла это будет совсем другая фигура, верно? Так пусть он символизирует и нашу неделимость! Только уговор: всегда носите эту штуку на шее. Где бы вы ни были, что бы с вами ни происходило. И я всегда приду вам на помощь.

Тогда я был слишком доволен, чтобы осмыслить последнюю фразу друга, но теперь…

– Да, верно, – согласился я, открыв глаза. – Ты говорил. Прости. И я не сомневаюсь, что ты говорил правду и по поводу четырехугольников, которые без одного угла становятся совсем другими.

– Наша жизнь опустела бы без тебя, брат, – добавил Энрике и хлопнул меня по плечу.

– Сентиментальное представление окончено? – холодно осведомилась тетя Агнесса. – Тогда скажите, в чем вы подозреваете моего сына!

– Да, – констатировал Герман. – Наступил наиболее неприятный момент разговора.

– Мы не подозреваем его, тетя, – покачал головой я. – Уже нет. Теперь мы открыто обвиняем его. А для того, чтобы узнать, в чем, вам нужно услышать всю историю.

– Так рассказывайте, – поторопил нас дядя Просперо.

– Думаю, начать следует с простого тезиса, – встряла моя мама. – Тэнкредо пытался убить Федерико.

– Что-то подобное ты уже говорила сразу, как только пришла сюда, – гордо вскинула голову тетя Агнесса. – Но мы поверим в это только при наличии неопровержимых доказательств.

– А разбитое лицо Федерико таким доказательством не является? – изогнул бровь Ромеро.

– Нет, – покачала головой моя тетушка. – Еще неизвестно, кто ему его разбил.

– Так, понятно, – возвела Рената глаза к потолку. – Пусть он все расскажет, а там посмотрим.

И я начал говорить. Поведал о звонке мамы, о фургоне, о прыжке через забор и обо всем прочем. Конечно, рассказывал я только в общих чертах, не упоминая ни о своих мыслях, ни, тем более, о чувствах. И, уж конечно, я умолчал о поцелуе Виолетты. Хотя, те, кто этот поцелуй видели, дружно хитро на меня посмотрели. Мы с Виолеттой неловко переглянулись, но благополучно пропустили этот фрагмент. О нем мы поговорим позже, без свидетелей. Тогда девушка сможет благополучно отшить меня, причинив невыносимую боль… Короче, я описал погоню, звонок Германа, но замялся, не решаясь сообщить о пуле. Впрочем, мне и не пришлось ничего говорить. На то Энрике и был моим лучшим другом. Он в мгновение ока все понял и спросил:

– Ты отвлекся, и в тебя попали, да?

Я кивнул. Рука Виолетты дрогнула в моей ладони.

– Но ты ведь был в бронежилете! – встрял Герман.

– Поэтому сижу сейчас здесь, а не валяюсь на больничной койке, – возразил я. – Отделался банальным синяком.

– Ага, – саркастически фыркнул Деметрио. – В полспины!

– Помолчи! – посоветовал я ему, чувствуя, как рука Виолетты еще сильнее сжимает мою ладонь.

Все притихли, и я продолжил рассказ. Правда, молчали присутствующие недолго. Стоило мне начать описывать свой разговор с Тэнкредо, как его мать воскликнула:

– Ты лжешь!

– Зачем, тетя? – изогнул бровь я. – С какой целью?

Очевидно, женщина не нашла на этот вопрос внятного ответа, поэтому замолчала. Я продолжал. С каждым моим словом наши с Виолеттой пальцы все сильнее переплетались. Боже, как все-таки замечательно ощущать, что она рядом!

– И появись Герман минутой позже, я, наверное, был бы уже мертв, – заключил я.

Секунд двадцать все в шоке сидели, молча, а затем, тетя Агнесса выдавила:

– Я все равно не верю, что мой мальчик способен на такое! Он не очень хорошо относился к Федерико, но ведь не до такой же степени!

– А даже, если Тэнкредо и имеет какое-то отношение к тому, что произошло, – подхватил дядя Просперо, – ваш Федерико это заслужил…

– ЧТО?! – одновременно вырвалось у Энрике и Виолетты.

– Да ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь?! – встрял дядя Кристиано.

– Очень даже отдаю! – парировал дядя Просперо. – Думаешь, мы не помним, как Федерико, Рената и твои дети отказывались общаться с нашим сыном, а потом, и вовсе, начали над ним издеваться?!

– Да ведь мы шутили! – воскликнул Ромеро.

– И вообще, Тэнкредо всегда начинал первым! – добавил я. – Он оскорблял мою мать! И что я должен был делать?!

– И почему он тогда злится только на Федерико?! – подхватила Рената. – Ведь доводили-то мы его вчетвером! Железная логика!

– Я задал ему аналогичный вопрос, – добавил я. – Но тут как раз и начали сносить здание. Тэнкредо успел только что-то сказать про маму…

Взрослые переглянулись, что, впрочем, не укрылось от моего внимания.

– Так, – подытожил я. – Вам что-то известно. Я прав?

– Да нет, – смущенно ответила моя мама.

Надо сказать, за шестнадцать лет я изучил все ее привычки, поэтому сейчас безошибочно определил, что она врет, и укоризненно покачал головой:

– Ай-ай-ай, мам! А кто меня учил, что врать нехорошо?

– Агнесса, – обратилась к сестре тетя Лидия, – а тебе не кажется, что пора все рассказать ребятам?

Та молчала, красная, как помидор. У меня отпала челюсть. Тетя Агнесса, которая всю жизнь была человеком бесчувственным, теперь залилась краской, словно влюбленная школьница. Феноменально!

– Лидия права, – неожиданно поддержал ее дядя Просперо. – Дети выросли, и могут узнать правду.

Тетя Агнесса помолчала секунд десять, а потом, очевидно, поняв, что других вариантов нет, смущенно опустила глаза и начала рассказ:

– Всем вам, конечно, известно, что я намного старше Лидии и Аврелии. Когда я училась в университете, они были еще школьницами. Но речь не об этом. Я тогда была молодой, глупой и грезила о любви до гроба. На третьем курсе я познакомилась с молодым аспирантом по имени Альберто и влюбилась. Он был таким красавцем, что у меня сводило дыхание. За Альберто бегала почти вся женская половина университета, а выбрал он меня одну. Я была счастлива. Думала, что все. Вот она – любовь до гроба. Я распланировала все, вплоть до имен наших будущих детей.

Но хорошее не может длиться вечно. Как выяснилось, у Альберто были другие планы на мой счет. Через месяц после того, как мы начали встречаться, он стал давать мне весьма недвусмысленные намеки. А я тогда совсем сошла с ума от любви, поэтому почти сразу же пустила его в свою постель… Думала, что это будет продолжением сказки. Но нет. Это был ее конец.

Получив то, что хотел, Альберто сказал, что между нами все кончено. Я была в ужасе. Целый месяц не выходила на улицу, а только плакала. А потом, потом я узнала, что беременна. Позвонила Альберто, но у него, на тот момент, была уже другая подружка. Он даже говорить со мной не стал. Что тогда оставалось? Я приехала домой, все рассказала… Конечно, меня поругали, но ведь сделанного не воротишь.

Мне велели рожать, но я тогда уже просто ненавидела этого ребенка вместе с его отцом. Поэтому через пару дней, оставшись дома одна, я взяла деньги, пошла и сделала аборт. К счастью, операция прошла успешно. Таким образом, через несколько лет, выходя замуж за Просперо, я еще могла иметь детей.

Вот, такая история. О произошедшем курьезе знала только моя семья. Но хуже всего, что после аборта у нашей мамы случился инфаркт, и она умерла. Ее сердце не выдержало такого удара. А вскоре, на ее могиле, умер и папа. И тогда я поклялась себе, что больше не стану поступать легкомысленно. И Тэнкредо к тому же приучила.

Потом, когда Аврелия позвонила мне и сообщила, что беременна, я просто озверела. Как будто для нашей семьи не хватило одного моего печального опыта! Я ненавидела тебя, Федерико, и сейчас ненавижу. И, вслед за мной, тебя, конечно, возненавидел и Тэнкредо. Но я все равно не верю, что его ненависть могла дойти до такого уровня!

Мы все – то есть, те, кто впервые слышал эту историю, – еще с минуту молчали, не находя слов. То, что я узнал, никак не вязалось с привычным обликом тети Агнессы – строгой и невозмутимой женщины… Но, наверное, такой она стала, пережив весь этот кошмар. Да уж, поневоле становится ее жаль, но это все равно не оправдывает деяний Тэнкредо.

– Тетя, – первой обрела дар речи Рената, – а вы в курсе, что у вас предрассудки? При чем здесь, вообще, Федерико и ваш нерожденный ребенок? Они ведь не виноваты!

– Ха! – фыркнула наша тетушка, обретая свой обычный облик старой грымзы. – Вижу потенциальную продолжательницу нашей семейной линии матерей-одиночек!

– Агнесса! – воскликнула тетя Беатрис.

– Но ведь Рената права, сеньора! – вмешалась Виолетта. – Федерико здесь абсолютно ни при чем! Нельзя ненавидеть людей только за то, что они родились не вовремя! И потом, взглянув на вашего племянника, в жизни не скажешь, что Аврелия совершила ошибку!

Я послал Виолетте благодарный взгляд, параллельно снова внушая себе, что она говорит это по чисто-дружеским мотивам. Все! Больше ничего у нее быть ко мне просто не может!

Тетя Агнесса прожгла девушку глазами (только за это я готов был ее убить!) и неприязненно спросила:

– А ты кто такая?

– Меня зовут Виолетта Кастильо, сеньора, – представилась та. – У нас вчера не было возможности познакомиться. Я говорила с подругой в своей комнате.

– А, так это из-за тебя Федерико подрался с нашим сыном! – фыркнул дядя Просперо.

– Подрался? – захихикал Ромеро. – Ну, думаю, здесь более уместен термин «дал по морде»!

– И, кстати, ваш сынок сам был виноват! – подхватил я. – Он оскорбил сначала мою мать, потом Виолетту… А у меня, знаете ли, нервы не железные!

– Одну минуту! – встрял Герман. – Я правильно понял? Тэнкредо оскорбил Аврелию и мою дочь?!

– Да, все верно, – кивнул Ромеро. – А Федерико не выдержал и съездил ему по физиономии.

– И правильно сделал! – подхватила Лорна. – Наш братец перешел всякие границы!

– И он вполне заслужил то, что получил сейчас, – согласился Герман.

Тут все взгляды обратились к нему. Ну, это и понятно – ведь только он знал, что случилось с моим кузеном.

– А, правда, – спохватился я, – где сейчас Тэнкредо?

Герман помолчал несколько секунд, вздохнул, опустил голову и тихо произнес:

– В морге.

====== Глава 78 ======

В гостиной воцарилась мертвая тишина. Все взоры по-прежнему были направлены на Германа. А он сидел и мирно ждал, когда мы выйдем из ступора.

Тут уж настала моя очередь крепче сжимать руку Виолетты. Нет, конечно, я не был так уж огорчен, но все же… Каким бы Тэнкредо ни был гадом, я никогда не желал ему смерти. Слова, сказанные мною, когда он уходил… Я выкрикнул их просто сгоряча. И что же выходит?! Его гибель на моей совести?!

– Только не говори, – первой обратилась к своему другу моя мама, – что это твои люди его…

– Разумеется, нет! – воскликнул тот прежде, чем она закончила свою мысль. – Тэнкредо сам выстрелил себе в висок, когда его окружили. Ребята просто ничего не успели сделать.

– Нет! – вскричала тетя Агнесса, вскакивая с места.

– В какой морг его повезли? – подхватил дядя Просперо, поднимаясь вслед за женой с гримасой, напоминавшей звериный оскал.

Герман спокойно назвал им адрес, и парочка поспешно рванула к выходу.

– Ой, боже ты мой! – констатировал дядя Кристиано, когда за ними закрылась дверь.

– Ужасно, – согласилась моя мама.

– Федо, ты ни в чем не виноват! – внезапно обратился ко мне Энрике.

Я удивленно уставился на своего почти-брата. Вот, как – КАК он всегда ухитряется понять, что у меня на душе и в голове?!

– Ты что, мысли его читаешь? – приподняла бровь Лорна.

– Мне это не нужно, – отмахнулся тот. – Я его неплохо знаю. Плюс – Федерико всегда напрягает шею, когда чувствует себя виноватым в чем-то.

– А как не чувствовать? – понуро вздохнул я. – Ведь, когда Тэнкредо уходил, я сгоряча пожелал ему смерти. А что, если…

– Стоп! – воскликнул Деметрио. – Не смей себя винить! Ты ведь, на самом деле, не желал ему ничего такого, правда?

– Не желал, – согласился я.

– И вообще, – подхватила Рената, – наш братец бросил тебя погибать под развалинами, так что, по-моему, он заслужил свою участь!

– Не будь злой, Рен, – отмахнулся я. – Каким бы гадом Тэнкредо ни был, он все равно оставался нашим кузеном, правда?

На этот вопрос никто не смог найти внятного ответа. Воцарилось молчание. Примерно, через минуту, впрочем, я же, дав себе установку подумать о своей вине позже, это молчание нарушил:

– Знаете, мне, пожалуй, понятно все. Тэнкредо вполне мог, под влиянием тети Агнессы, помешаться от ненависти ко мне. Одно только я не понял. Уходя, он сказал, что мне завалит, а он будет ни при чем, и добавил еще такую странную фразу: «как это было раньше». Что это значит, как думаете?

– По-моему, все очень даже просто, – задумчиво протянул Ромеро. – Это значит, что он уже поступал так раньше. Подстраивал несчастные случаи.

– Но зачем ему это было нужно? – удивилась тетя Лидия. – То есть, понятно, что он ненавидел Федерико, но другие…

– Нет, тетя, Ромеро, прав, – задумчиво протянул я. – Во время нашего короткого диалога Тэнкредо сказал еще одну крайне забавную фразу… Что у него какая-то личная неприязнь к детям вроде меня. Теперь я понял, что он имел в виду.

– А я понял, КОГО он имел в виду! – внезапно воскликнул Энрике.

Мы с моим почти-братом переглянулись. Тут уж настала моя очередь понимать его без слов. И, по-моему, я справился. Во всяком случае, мне удалось осознать то, что мелькало в глазах моего друга.

– Сестра Мартино! – одновременно воскликнули мы.

– Вы это о чем? – не понял дядя Кристиано.

– У одного моего старого приятеля была старшая сестра, – пояснил я.

– Была? – тихо спросила Виолетта.

– Да, была, – ответил я. – Она умерла два года назад. Погибла при загадочных обстоятельствах. Официальная версия – несчастный случай. Вроде как, утонула. Но никто из ее знакомых в это не верит. Летиция очень хорошо плавала. Она не могла просто так взять – и утонуть.

– Но при чем здесь Тэнкредо? – удивилась тетя Лидия.

– При том, что Летиция была из разряда «детей вроде меня». Она была сводной сестрой Мартино. Ее отец сбежал, как мой. А вот отец Мартино стал уже постоянным мужем их матери.

– И ты думаешь… – начал, было, Ромеро.

– Мы ничего не думаем, – оборвал его Энрике. – Мы предполагаем. Да мало ли на свете женщин, которые рожали, будучи незамужними?!

– Вполне возможно, что Тэнкредо многих таким образом убил, – добавил я. – И, как только подвернулась возможность, попытался прикончить меня тоже.

– Но почему тогда он просто не подстроил подобного несчастного случая? – удивилась моя мама. – Зачем ему вся эта мафия, фургон…

– Думаю, все дело в том, что именно из-за Федерико Тэнкредо так возненавидел детей, подобных ему, – ответил за меня Энрике. – Несчастный случай был бы для него слишком простым решением.

– Но почему он решил использовать, как приманку, именно Виолетту? – подал голос Герман.

– А за это, – пробурчал я, сверкнув глазами в сторону близнецов, – мы должны благодарить Лорну и Ромеро! Это они любезно рассказали Тэнкредо о ней!

Брат с сестрой переглянулись и одновременно виновато опустили головы. Значит, правда, они. Ну, все! Сейчас будет груда костей и море крови.

– Так, это уже дело молодежи! – поняв, что пахнет крупным скандалом, засуетилась моя мама. – Пусть они разбираются между собой, а мы пока, пойдем, приготовим ужин!

С этими словами, – она увела всех взрослых на кухню и закрыла дверь. В гостиной остались я, Энрике, Деметрио, Росанна, Рената, Лорна, Ромеро и, все еще держащая меня за руку, Виолетта.

– Мы, пожалуй, пойдем, поможем? – дрожащим голосом проблеял Ромеро.

Они с сестрой попытались подняться и уйти, но я скомандовал:

– Сидеть!

Близнецы тут же плюхнулись обратно на диван. Я с сожалением отпустил руку Виолетты, поднялся сам и начал в гневе мерить шагами гостиную.

– Держитесь, ребята, – весело воскликнул Деметрио. Гнев Федерико – штука страшная!

– Ну, что, шпионы, любители?! – почти прорычал я, остановившись возле близнецов. – Что скажете в свое оправдание?!

Эти двое снова переглянулись, а Ромеро, запинаясь, тихо произнес:

– А… а мы… мы хотели, как лучше!

– Поздравляю, у вас получилось! – огрызнулся я. – Ваши благие намерения привели к тому, что куча народу оказалась в зоне риска! Иди вы думаете, что Тэнкредо пощадил бы кого-нибудь, в случае чего?!

– Но мы же не думали… – подала голос Лорна.

– Именно! – сердито оборвал ее я. – Вы НЕ ДУМАЛИ! В этом ваша проблема! Вот, скажите: зачем вы это сделали?!

– Ну, сорвалось у меня с языка во время разговора! – выпалил Ромеро. – Честное слово, я не желал ничего плохого ни тебе, ни кому-либо еще!

– Однако, Виолетту ты в эту историю втянул! – вскричал я. – И, скажи пожалуйста, какой черт тебя дернул болтать с нашим кузеном?! Ты ведь тоже с ним, мягко говоря, в натянутых отношениях!

– Ты знаешь, – задумчиво протянула его сестра, – он, вроде бы, казался тогда нормальным…

– И поэтому вы решили поболтать с ним обо мне?! – вскипел я. – Ну, знаете ли! Рядом с этой выходкой бледнеет даже тот случай с турниками! Мало того, что вы меня под удар подставили, так еще и Виолетту до чертиков напугали!

– Ну, признаться, больше меня напугала перспектива потерять тебя, – смущенно добавила эта самая Виолетта.

Я круто обернулся и увидел на любимом лице самое настоящее восхищение. И что это значит?! Чем она так довольна? Тем, что я накричал на близнецов, или тем, что я сделал это ради нее? Не знаю. Честно говоря, я уже окончательно запутался. И уверен только в одном: Виолетта никогда не сможет меня полюбить. Никогда.

– Ребята, вы понимаете, что из-за вас Федерико едва не погиб?! – продолжила Рената, обращаясь к близнецам. – Тэнкредо разработал свой план, а виноваты в этом вы, двое!

– Так ведь сделанного не воротишь! – развела руками Лорна. – Не убивать же нас за это, в самом деле!

– Да уж, ясен пень! – отмахнулся я, снова переводя взгляд на провинившихся близнецов. – Ладно, раз вы все осознали, скажу еще только одно. Раньше я мог доверять вам хоть в чем-то. Теперь не доверяю совсем. Это все.

Лорна с Ромеро в очередной раз переглянулись и виновато потупились.

– Вы свободны, – подытожил я.

Близнецы, понурив головы, ушли на кухню. То ли их так огорчил мой вердикт, то ли они предвидели еще одну головомойку – от родителей. Не знаю. А только вид у обоих был достаточно жалкий. Но, собственно, это уже неважно. Когда-нибудь я прощу их и даже Тэнкредо. Все-таки кровные узы свое дело сделают. Когда-нибудь я прощу всех. Но не сейчас. Пока что я просто повернулся к Ренате и с улыбкой произнес: