355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Смешинка » Шепот ветра (СИ) » Текст книги (страница 11)
Шепот ветра (СИ)
  • Текст добавлен: 25 ноября 2019, 23:00

Текст книги "Шепот ветра (СИ)"


Автор книги: Смешинка



сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

Я с ужасом почувствовал, как щеки мои заливает краска. Нет, только не сейчас – не после того, как мы с Виолеттой едва не поцеловались!

– Да так, – потупившись, ответил я. – Нападки в мою сторону. Франческа сердится на меня за то, что я защищаю Виолетту.

– Ну, еще бы! – рассмеялся Макси. – Я могу себе представить, что она со мной сделает, когда мы вернемся в «Студию»!

– Да, и со мной тоже, – согласилась Нати.

– Ну, а мы будем держаться вместе, – улыбнулся я. – Ведь вместе мы – сила!

Все рассмеялись. Да, на этот раз, мне удалось разрядить обстановку. Хотя, зуб даю, что Макси с Нати о чем-то догадались. Нужно будет поговорить с ними без свидетелей. Да и с Энрике тоже. Ведь нам с моим почти-братом так и не выпала возможность поболтать. И ловить на себе его слегка обиженные взгляды – штука неприятная, если учесть то, как я ему доверяю.

Тут наше веселье было прервано новым звонком на телефон Виолетты. Мы притихли. Девушка посмотрела на экран, нахмурилась, взяла трубку и безо всякой интонации произнесла:

– Привет, Анжи. Спасибо. Да нет, все в порядке. Ты когда приедешь? Правда? Здорово. Да нет, что ты. Мы все тебя ждем. Пока.

Она нажала на клавишу сброса и вздохнула. Это было очень странно, потому что раньше ее радовало общение с гувернанткой. Может, все дело в том, что она оказалась ее тетей?

– Анжи звонила? – спросил я.

Виолетта кивнула.

– Тогда чего ты так расстроилась? – недоумевал я. – Она нескоро приедет?

– Наоборот, очень скоро, – ответила моя подруга. – Уже через две недели. Но проблема в том, что я больше не могу ей доверять.

– Почему? – дружно вырвалось у меня, Макси и Нати.

– Думаю, дело в чувствах между ней и моим отцом, – ответила Виолетта. – Анжи стала мне почти мамой, но ведь мы не все рассказываем матерям, правда?

– Согласен, – кивнул я. – Так что, будешь доверять только ровесникам?

– Не совсем, – улыбнулась моя подруга. – Одному, конкретному ровеснику.

С этими словами, она обняла меня. Конечно, было приятно, но эти ощущения… Нет, ощущения, пожалуй, тоже были приятными, вот только боль от того, что я ей не нужен… Тем не менее, я обнял Виолетту в ответ. Ведь, несмотря на все свои чувства и боль, пока она рядом, мне спокойно и тепло. Как же я люблю тебя, Вилу!

В тот день, позвонил еще Андреас, но с ним Виолетта поговорила сама. Этот парень настолько наивен, что общие ссоры ему неведомы. Он лишь поздравил нашу подругу и извинился за то, что ушел вместе с остальными из «Ресто». Милый мальчик, все-таки.

Уже ближе к вечеру телефон Виолетты снова зазвонил. Девушка, взглянув на экран, охнула. Я торопливо заглянул ей через плечо, испугавшись, что это снова кто-то из тех гадов, или даже сам Леон. Каково же было мое удивление, когда я увидел имя «Томас». Да уж, чудеса сегодня просто не кончаются!

Не скрою, мне стало очень больно и захотелось разбить этот телефон. Но этого делать нельзя. Виолетта, наверняка, хочет поговорить с Томасом. Так какого же черта я все еще сижу?! Нужно показать себя хорошим другом, хоть в душе и кипит ревность…

– Так, пойдемте отсюда, – обратился я к остальным. – Все на кухню, быстро!

Макси, Нати, Энрике, Деметрио и Росанна торопливо вышли. Я, хотел, было, последовать за ними, но Виолетта вдруг схватила меня за руки и лишь после этого взяла трубку.

– Алло? – заговорила она слегка взволнованным голосом. – О, привет! Спасибо! У меня все нормально. У тебя как? О, здорово! Я знала, что ты станешь знаменитым! Нет, я сейчас с Федерико… А, ты в этом смысле… Ну, тогда, пока что одна. А ты? О, ясно. Да, конечно, передам. Что? Федерико? Просто его матери предложили здесь работу… О. ладно. Хорошо пока! Спасибо еще раз!

Да, разговор получился коротким, но боли моей это, конечно, нисколько не притупило. Она, наверняка, все еще любит Томаса. Почти наверняка… Но вот, Виолетта убрала телефон и вздохнула. Странно. На ее месте, я бы радовался или хотя бы улыбался… Нет, все-таки странные существа – девушки.

– Что с тобой? – полюбопытствовал я. – Ты ведь скучала по Томасу.

– Раньше – да, – тихо ответила моя подруга. – А теперь… не знаю.

Ох! Только этого не хватало! То есть, конечно, для меня это выгодно, но… Господи, я так ее люблю! Я так хочу, чтобы она была счастлива! И мне, честное слово, неважны мои чувства!

– Вилу, только не говори, что поставила на себе крест, после того, что произошло с Леоном и Франческой! – воскликнул я.

– Нет, не думаю, – покачала головой Виолетта. – Просто… Понятия не имею, с чем это связано, но я как будто разлюбила Томаса. Если раньше звук его голоса вызывал во мне какие-то эмоции, то теперь нет ничего.

Эти слова звучали для меня, как музыка. Она больше не любит ни Томаса, ни Леона! У меня появился стимул к жизни! Стоп! Снова эти мысли! Снова эта надежда! Нельзя подпускать ее! Даже если Виолетта разлюбила обоих, это вовсе не значит, что она когда-нибудь полюбит меня! Нет, этого никогда не произойдет! Нужно быть реалистом. Когда-нибудь, она полюбит еще кого-то… Нет, мне ничего не светит! Снова болезненное уничтожение ростков надежды… И все же, секунд через тридцать я смог сказать:

– Ну, раз ты так считаешь… У тебя ведь все еще впереди.

– И у тебя, – ответила моя подруга почему-то без улыбки.

Интересно, с чем это связано? Хотя, нет, неинтересно! Нельзя думать об этом! Нельзя – и все! Тут, очень кстати, дверь кухни приоткрылась, и оттуда выглянул слегка смущенный Деметрио.

– Можно? – робко спросил он.

– Да, да, конечно, – быстро согласился я, вытряхивая из головы остатки мрачных мыслей.

Но, не успели все наши друзья рассесться, как открылась уже входная дверь. Это оказалась моя мама. К ее чести, она никак не отреагировала на наше сборище, а просто поздоровалась со всеми и поднялась наверх, переодеваться.

Надо отдать ребятам должное, никто из них не стал спрашивать о звонке. Наверное, они понимали, что Виолетта захочет оставить это в секрете. Да тут, собственно, и так все понятно. Если бы звонил не один из ее поклонников, то я не спровадил бы друзей. Поэтому мы просто сидели и непринужденно болтали. Минут через двадцать зазвонил домашний телефон.

– Сынок, возьми трубку, – велела мне мама, которая, уже полностью переодетая, спускалась вниз по лестнице.

Я послушно ответил на звонок. Это оказался Ромальо, объявивший, что пора идти на праздничный ужин.

– Пора собираться, – передал друзьям я, положив трубку.

– Ну, а мы пойдем, – засуетился Энрике. – Дем, Роус…

– Эй, может, останетесь? – уже не в первый раз предложила им Виолетта.

– Нет-нет, – отрицательно покачал головой мой лучший друг. – Это будет неудобно. Мы еще не очень хорошо тебя знаем, так что всем пока.

– Я позвоню тебе вечером, ладно? – улыбнулся я, глядя, как тот поднимается.

– Конечно, – кивнул Энрике, хлопнув меня по плечу на прощание.

Деметрио пожал мне руку, а Росанна обняла. Через минуту за всей троицей закрылась дверь.

– Идите, я вас догоню, – обратился я к остальным и рванул наверх.

Виолетта, Макси, Нати и мама проводили меня удивленными взглядами, но, спустившись вниз с гитарой, я увидел, что их уже нет.

– Ну, вперед! – сказал я себе перед выходом из дома. – Ты сильный, ты справишься! Даже если она захочет чмокнуть тебя в щеку, ты не должен тянуться к ней! Не должен!

Тьфу ты! Я уже сам с собой разговариваю!

====== Глава 37 ======

На этот раз, праздничный ужин проходил во дворе дома Кастильо. Как и в прошлый раз, было барбекю, а также, салаты и, конечно, торт. Было достаточно весело. Герман все время подшучивал над моей мамой, Ольгитта и Ромальо иногда поглядывали друг на друга, а Макси и Нати о чем-то шептались. Вроде бы, ничего особенного. Мы с Виолеттой были предоставлены сами себе. Но, клянусь, нам это нравилось. Я мог смотреть весь вечер только на нее, не наводя на себя подозрений, да и она тоже почти не сводила с меня глаз.

– Кстати, пап! – спохватилась именинница в самый разгар праздника, впервые оторвав от меня взгляд. – Анжи сегодня звонила. Она приезжает через две недели.

– Правда? – приподнял бровь Герман, слегка покраснев. – Что ж, я рад.

Он помолчал немного, пробормотал себе под нос дату приезда тети Виолетты и снова принялся болтать с моей мамой. Только теперь они, скорее, шептались, как Макси и Нати.

Ближе к вечеру я решил, что пора сделать Виолетте свой второй подарок, из-за которого, собственно, так нервничал перед выходом из дома. Я прочистил горло и произнес:

– Минуточку внимания. Я уже подарил Виолетте свой основной подарок, но у меня есть еще один. Музыкальный. Вилу, я написал для тебя мелодию.

– Правда? – охнула та. – Для меня?

– Только для тебя, – улыбнулся я. – Хочешь послушать?

– Спрашиваешь! – рассмеялась моя подруга. – Но пойдем лучше в мою комнату. Все-таки, это – очень важный момент.

– Она права, – кивнул Герман. – Лучше вам быть вдвоем, когда ты будешь играть. А пока, я думаю, мы можем подарить Виолетте свои подарки.

С этими словами, он достал из-под стола большую коробку. Сорвав фольгу, Виолетта ахнула. Это был компьютер.

– Я решил, что ты уже достаточно выросла для такой техники, – улыбнулся Герман, правильно истолковав реакцию дочери.

– Здорово! – воскликнула Виолетта. – Спасибо, пап!

– Теперь мы! – встрял в разговор Ромальо, поддев локтем Ольгитту. – Виолетта, мы решили подарить тебе совместный подарок. И он имеет самое прямое отношение к тому, что ты, действительно, любишь.

В следующую секунду, перед Виолеттой очутился плоский длинный широкий сверток. Сорвав обертку, девушка едва не завизжала от восторга. Ромальо и Ольгитта подарили ей синтезатор.

Макси с Нати, вдвоем, протянули маленькую коробочку. Это оказались шикарные наушники.

– Когда ты станешь супер-пупер-мегазвездой… – начал Макси.

– Они пригодятся тебе для записи альбомов, – подхватила Нати.

– Просто здорово! – смеялась Виолетта. – Большое спасибо!

Следующей была моя мама. Она сразу достала маленькую коробку и произнесла:

– Эта вещь принадлежала самому доброму и самому светлому человеку, которого я знала в жизни. Твоей матери. Она оставила ее мне незадолго до несчастного случая… – мамин голос на мгновение прервался. – А недавно Федерико случайно нашел ее. Это было уже после его возвращения с «Реалити». Поэтому он сказал, что я должна вернуть эту штуку тебе.

Я вздохнул. Нет, ну, обязательно маме было рассказывать всю правду?! Язык у нее, как помело! Знаю, такой выпад, по отношению к родной матери, не очень-то вежлив, но сейчас мне именно это и хотелось ей сказать. Ну, что это такое, в самом деле?!

Да, перед своей гибелью мать Виолетты, действительно, передала кое-что моей маме. Да, эта штука, действительно, много лет лежала на антресоли, в спальне для гостей. Да, это я ее нашел, когда искал фотобумагу. И, да, это я посоветовал маме вернуть ее Виолетте. Но ведь нельзя же все вот так выкладывать! Нет, конечно, моих чувств к ней это повествование не раскроет. Просто… Понятия не имею, с чем это связано, а только я не хочу выглядеть в глазах окружающих каким-то чувствительным сентиментальным символистом!

Впрочем, никто, казалось, так не подумал. Напротив, все посмотрел на меня с некоторым уважением. Все, кроме Виолетты, которая просто сжала под столом мою руку, когда принимала подарок. Затем, она меня, конечно, отпустила, чтобы сорвать фольгу, и громко ахнула. Внутри лежал шикарный микрофон, украшенный камнями в тон тем, которые сияли на кулоне, подаренном уже мною.

Виолетта, казалось, подумала о том же самом, потому что, не сводя глаз с микрофона, коснулась этого самого кулона на своей шее. И она была права, если уж на то пошло. Поскольку именно я нашел микрофон, мне показалось правильным сделать подарок ему в тон.

Но, обычно, главной отличительной чертой аппарата, была подпись самой Марии Сарамего. Виолетта с улыбкой провела по ней кончиками пальцев, а затем, тихо спросила:

– А почему камни не потемнели? Столько лет прошло все-таки…

– Для меня важна память о подруге, поэтому я всегда старалась за ним ухаживать, – пояснила моя мама.

– Да, я тоже помню этот микрофон, – вздохнул Герман. – Мария почти никогда с ним не расставалась…

– Ладно, ладно, не будем портить девочке День Рождения траурными воспоминаниями, – замахал руками Ромальо. – Ей еще мелодию Федерико слушать!

– Ты говоришь так, как будто это не должно меня радовать, – улыбнулась Виолетта, но все же обратилась ко мне. – Пойдем?

Мы начали подниматься из-за стола, но вместе с нами поднялись и Макси с Нати, объявив, что им пора. Очевидно, эти двое не хотели оставаться со взрослыми. Что ж, тут их винить не за что. Попрощавшись с друзьями, мы с Виолеттой зашли в дом Кастильо, поднялись к самой девушке и уселись на ее кровать.

Я достал из футляра гитару, немного подтянул струны и произнес:

– Вилу, повторяю: эта музыка была написана мною специально для тебя. Она, на мой взгляд, отражает твою сущность. По крайней мере, до того уровня, до которого я тебя знаю.

– Я полностью с тобой честна, – успокоила меня Виолетта. – Ты знаешь обо мне все.

Что ж, хорошо, – слегка смутился я. – Тогда… Прости, я не умею говорить красивых слов…

– И не надо, – улыбнулась моя подруга. – Музыка все скажет сама. Играй.

Я послушно зашевелил струны. Эта мелодия не была громкой или резкой. Нет. Она была спокойной, легкой, изящной, волнующей – такой, какой является сама Виолетта. В музыке были некие абсолютно неповторимые аккорды, что говорило об индивидуальности вышеупомянутой девушки. Я играл с искренностью влюбленного парня, ощущая почти физическую боль от того, что Виолетта никогда не будет со мной. Мелодия упадет в никуда. Причем, пока я даже не могу толком сказать, запомнит ли она ее. Но то, что я запомню каждый аккорд – это однозначно. А еще, мелодия была пропитана любовью от первой до последней нотки. Но ее отголосок был таким неуловимым, что с трудом ощущался. Надеюсь, Виолетта его и не почувствует…

Самое удивительное, что, когда я посмотрел на свою подругу, она сидела и смотрела на меня, будто завороженная. Интересно, я что, Моцарт какой-нибудь?! Но тем не менее, было приятно от того, как девушка замерла и от того, что за чувства появились в ее глазах. То есть, я все равно не мог понять, какие это были чувства, но ощущал – они определенно положительные.

И вот, я закончил играть. Виолетта еще с минуту сидела, оцепенев, а потом потрясла головой.

– Ну, как? – спросил я, убирая гитару и смущенно улыбаясь.

Виолетта, казалось, не могла произнести и слова.

– На самом деле, это глупо, – пробормотал я, стараясь не смотреть на нее. – Просто думал о тебе, когда сочинял. Если тебе это показалось обидным, извини ме…

Но дальше я говорить уже не мог, потому что Виолетта внезапно обняла меня.

– Ох, Федо! – шепнула она.

Я обнял ее в ответ, стараясь унять сердце и бабочек в животе. И как же мне все-таки хорошо! Несмотря на невероятные ощущения, я очень хочу, чтобы эти объятия не распадались никогда…

– Так тебе понравилась мелодия? – слегка охрипнув от нахлынувших эмоций, спросил я.

– Спрашиваешь! – тихо воскликнула моя подруга. – Да это – самый лучший комплимент, который я когда-либо получала!

В моей груди затеплилась радость. Ей понравилось! Ради этого стоит жить… Ой, меня снова потянуло к ее губам! Еще мне только не хватало полезть целоваться! Сидеть на месте!

Виолетта, наконец, отстранилась, а я ощутил сильную боль. Хотелось поймать ее, прижать к себе, подхватить на руки, закружить впиться в губы горячим поцелуем… Но этого делать нельзя!

Но все эти мысли разом повылетали из моей головы, когда Виолетта посмотрела мне в глаза и робко сократила расстояние между нашими лицами. А я… я не смог отстраниться. Не смог, потому что девушка, которую я люблю, сейчас рядом… Стоп! Да ведь дело именно в том, что я ее люблю! Я хочу, чтобы она была счастлива, поэтому не должен ее целовать! Если наши губы сейчас встретятся, мы больше не сможем быть друзьями, а, поскольку Виолетта не любит меня, то и парой быть тоже не сможем. Безвыходная ситуация… Но почему же тогда Виолетта сейчас тянется ко мне? Не хочет же она меня поцеловать, в самом деле! И что делать?

Впрочем, мое тело все сделало самостоятельно, только неправильно. Глаза мои уже давно были закрыты, а губы тянулись навстречу девушке. Одна моя рука лежала на ее спине, а другая – на затылке. Но, собственно, Виолетта и не сопротивлялась. Напротив, ее руки обхватили меня за шею, дыхание участилось, и она приближалась все смелее…

Стоп! Наверняка, она хочет лишь чмокнуть меня в щеку! Да однозначно! А я тут развел не пойми что! Нужно скорее отстраняться! Но как, если наши губы уже едва уловимо соприкоснулись? Нет, только не отвечать! Ага, есть идея!

Было невыносимо больно, но я все же ухитрился отвернуться и подставить Виолетте щеку. В следующую секунду, губы моей подруги мягко коснулись этой самой щеки. От неожиданности, она дернулась и отстранилась.

– Это означает «спасибо»? – съязвил я, пытаясь унять боль.

– Прости, – залившись краской и пряча глаза, пробормотала Виолетта. – Я понимаю, тебе могло быть неприятно…

Сказать, что я был шокирован такими словами – это не сказать ничего. Она извиняется за то, что Я чуть не поцеловал ее, да еще и думает, что прикосновение этих губ могло вызвать у меня какие-то отрицательные эмоции?! Это просто смешно… Ох, Вилу, если бы ты только знала, КАКИЕ чувства это самое прикосновение вызвало у меня на самом деле… Но ведь ей нельзя об этом говорить! Ни в коем случае! Нужно придумать что-нибудь, что не поставит нашу дружбу под удар. Но что? О, есть идея!

– Все в порядке, Вилу, – улыбнулся я. – У меня не было никаких плохих чувств.

– Неужели? – приподняла бровь моя подруга. – Тогда почему ты отвернулся?

Странно, но в ее голосе я не засек ничего, что могло свидетельствовать об обиде за новую попытку поцелуя. Абсолютно ничего. Лишь недоумение и еще что-то… Снова то непонятное чувство, которого я не мог толковать. Единственное, в чем я совершенно уверен – это едва уловимое чувство отнюдь не является отрицательным. А так… Понятия не имею, как назвать его. В голове снова и снова всплывало слово «любовь», но я каждый раз его отметал. Не может этого быть! Не может!

– Федо! – позвала меня Виолетта

– Ох, прости! – очнулся я – Кажется, задумался!

– Заметно! – фыркнула моя подруга. – Ты не ответил на вопрос.

– Почему отвернулся, – машинально повторил я. – А что мне нужно было сделать? Полезть целоваться? Нет, с меня хватит и того случая весной!

– Но ты позволил мне чмокнуть себя в щеку! – не унималась Виолетта.

– Вот, что, – решительно произнес я, – давай-ка расходиться. Утро вечера мудренее. А мне еще звонить Энрике, пока он не лег спать.

– Кстати, о нем, – спохватилась моя подруга. – Почему ты собираешься ему звонить? Что-то случилось?

– Нет-нет, – покачал головой я. – Просто мы с ним давно не болтали, как раньше, рассказывая обо всем. Хочется поговорить по-братски, понимаешь?

– Понимаю, – улыбнулась Виолетта. – Каждому парню необходим, как минимум, один лучший друг. Тот, с которым можно поделиться абсолютно всем, не боясь выглядеть дураком. Ладно, спокойной ночи!

Мы обнялись на прощание. Странно. Казалось бы, после этого самого некого подобия поцелуя, чувства от объятий должны уйти или хотя бы ослабнуть. Но нет. Сердце все так же колотилось, кровь все так же кипела в жилах, да и бабочки никуда из живота не делись. Я, как и раньше, с трудом подавлял в себе желание снова полезть целоваться. Нет, конечно, я тут же твердо остановил себя, но как все-таки велико было это желание…

Минуты через две, я с гитарой вышел из дома Кастильо. Моя мама как раз собиралась откланяться, а Ольгитта начинала убирать со стола.

– Сынок, ты иди, а я помогу здесь и тоже приду, – обратилась ко мне мама.

Я машинально кивнул, погруженный в собственные мысли. Еще бы! Ведь мы с Виолеттой уже второй раз за день вот так потянулись друг к другу. А теперь, я убегал, как последний трус.

Да, побег. По-другому мой поступок назвать никак нельзя. То есть я, конечно, собирался позвонить Энрике, но мог сделать это позже, потому что прекрасно знал, во сколько ложится мой почти-брат.

Но, в собственное оправдание, замечу, что убегал не потому что нас с Виолеттой потянуло друг к другу, а потому что это не должно было подействовать на нее. Я хочу сказать, она должна была сопротивляться. И то, что этого не было, всерьез меня напугало. Что с ней происходит? Если бы раньше я полез целоваться, Виолетта стерла бы меня в порошок (тот случай весной служит прекрасным доказательством). А сейчас… Ладно, об этом тоже нужно будет поговорить с Энрике.

Я поднялся к себе, плюхнулся на кровать, отложив гитару в сторону, и сразу набрал номер друга. Он, как обычно, ответил почти сразу:

– И снова привет!

– Привет, неисправимый оптимист, – вяло ухмыльнулся я.

Поразительно, но уже от этих слов Энрике узел в груди начал ослабевать. Только он может излечить душу одним голосом. А может, все дело в том, что я к нему привык.

– О, смотрю, праздник прошел весело, – заметил Энрике.

– Рике, ты, как всегда, все угадываешь и все знаешь наперед! – вздохнул я.

– Надо же! – деланно восхитился мой друг. – Ты все еще помнишь мое имя!

Я отчетливо уловил обиду в его голосе. Ох, только этого мне сейчас не хватало! Хотя, наверное, я бы тоже обиделся, если бы мог общаться с ним только по телефону или в компании. А ведь, за эти несколько дней, меня ни разу не посетила мысль о том, как ему может быть сложно! Впервые я понял, что Энрике может не хватать меня. И разговора по телефону вряд ли будет достаточно.

– Ладно, ты, наверное, не ругаться звонил, – продолжал Энрике. – Что там, на празднике?

– Лучше не спрашивай! – застонал я. – Я снова полез к Виолетте целоваться!

– Ого, смело! – воскликнул мой друг. – Это уже серьезно! Давай-ка, приходи к нам завтра, тут и поговорим. Если ты, конечно, все еще мне доверяешь.

Последнюю фразу он произнес с таким ядом, что стало неуютно. Вот, как – КАК можно быть таким идиотом, не заметив, что друг нуждается во мне?! Никогда себя этого не прощу!

– Вот, что ты такое говоришь, Рике?! – возмутился я. – Я доверяю тебе больше, чем самому себе и завтра непременно приду! Мы обязательно поговорим, как раньше! Обещаю!

– Значит, завтра мне можно не рассчитывать на общество твоих новых друзей? – снова съязвил Энрике.

– Конечно же, их не будет! – воскликнул я.

Через секунду я, однако, понял, что не смогу выполнить это обещание. Почему? Одно слово – Виолетта. Нет, конечно, один день она может побыть и без меня, но как я без нее? Подумать страшно! Возможно, это и сподвигло меня смущенно пробормотать:

– Я приду. Вот только…

– Да расслабься! – отмахнулся Энрике, как всегда, поняв меня с полуслова. – Пусть Виолетта приходит с тобой. Ее развлекут Деметрио и Росанна.

– О, хорошо! – обрадовался я. – Спасибо за понимание, брат! Завтра утром мы уже будем у вас.

– Договорились, – согласился Энрике. – Адрес я пришлю тебе в виде sms, чтобы ты не потерял.

Энрике знал, что у меня была гадкая привычка записывать всю нужную информацию на миниатюрные клочки, а потом по полтора часа эти самые клочки искать.

– Спасибо, – улыбнулся я. – До завтра!

– Пока! – попрощался мой друг.

Положив трубку, я вздохнул. Разговор с лучшим другом сделал свое дело – отвлек меня от мыслей о Виолетте. Теперь я думал о том, каким все-таки был идиотом. То ли это любовь к Виолетте меня ослепила, то ли… А хотя, какие у меня могут быть оправдания?! Правильно, здесь они попросту неуместны! Факт в том, что я – никуда не годный друг...

====== Глава 38 ======

Утром я специально встал пораньше, чтобы самостоятельно зайти за Виолеттой. Приведя себя в порядок и позавтракав, я направился в дом Кастильо. Моя подруга как раз заканчивала завтрак, к которому тут же предложила присоединиться. Но, поскольку я уже поел дома, предложение было отвергнуто.

– Ты сегодня рано, – заметила Виолетта, допив свой сок.

– Рано, – согласился я. – И с вопросом.

Девушка внезапно покраснела, отвела глаза и тихо сказала:

– Насчет вчерашней сцены? Извини за нее. Мне не следовало… Ну, то есть…

Тут она вконец смутилась и едва слышно пропищала:

– Давай просто забудем о ней.

Ощущения у меня возникли двоякие. С одной стороны, боль от того, что Виолетта предложила забыть о вчерашнем, а с другой – недоумение от того, что она так смутилась. И, конечно, это недоумение вызвало новую порцию надежды, которую мне снова пришлось душить, причиняя себе еще боль. В общем, куда ни глянь – нигде не обойтись без этой самой боли… Как все, однако, сложно…

Но ведь, в первую очередь, нужно исходить из интересов Виолетты. Даже я не могу спорить с тем, что для нее важна наша дружба. А для сохранения этой дружбы, будет лучше все забыть. И пусть, в моей душе кипит боль. Что с того? Лишь бы она была счастлива! Люблю тебя, Вилу!

– Здесь ты, пожалуй, права, – согласился я, приказав голосу не дрожать. – Но я к тебе по другому вопросу.

– Правда? – удивилась девушка, и краска начала сходить с ее лица. – И по какому же?

– Энрике пригласил нас сегодня в гости, – пояснил я. – Меня и тебя. Пойдем?

– Конечно, – улыбнулась Виолетта. – Мне определенно нравится он, Деметрио и Росанна.

– И вполне заслуженно, – согласился я. – Мы с ними тоже подружились как-то сразу. Как они любят шутить, «друг друга увидавши рожи»…

Виолетта захихикала.

– И ты тоже подружишься, я уверен, – заключил я уже с улыбкой.

Подшучивая друг над другом, как ни в чем ни бывало, мы вышли из дома (конечно, предварительно предупредив Германа) и направились по тому адресу, который Энрике прислал мне накануне. Разумеется, Виолетта знала город лучше меня, поэтому гидом была именно она. Так или иначе, а минут через двадцать, я уже звонил в дверь.

Нам открыл Деметрио с широкой улыбкой. Он пожал мне руку, помахал Виолетте и пригласил нас обоих в гостиную, где уже сидели Энрике и Росанной. Последняя обняла меня, а отпустив, выразительно посмотрела на Деметрио. Они с двух сторон подошли к моей новой подруге.

– Хочешь посмотреть наши фотоальбомы? – предложила Росанна.

– С удовольствием, – улыбнулась Виолетта.

– Тогда пойдем наверх, – обрадовалась девушка.

Они с Деметрио взяли эту самую Виолетту под руки и направились, было, к лестнице, но на полпути моя подруга обернулась, ожидая, очевидно, что я пойду следом. Прости, Вилу, но не сейчас.

– Ох, да он уже сотни раз видел эти альбомы, – отмахнулся Деметрио, проследив направление ее взгляда и подмигнув мне. – Пусть два лучших друга поболтают. Им никогда не бывает скучно во время таких разговоров.

Наконец, все трое скрылись на втором этаже. Я сел на диван рядом с Энрике и огляделся. Да, новый дом семьи Марроне определенно был не хуже старого. Размерами он, конечно, чуть уступал нашему с мамой дому, но лишь совсем немного. Мебель осталась прежней и уже стояла почти так же, как в Италии (нужно будет еще устроить Энрике разнос за то, что не позвал меня, когда требовалось таскать это все). Даже инструменты стояли так же – где попало.

– Сохраняешь стабильность? – съязвил я, обращаясь к другу.

– Вы с синьоритой Дельяно тоже? – почему-то без улыбки фыркнул тот.

Надо сказать, я чувствовал явное напряжение, повисшее в воздухе. Но также было ясно, что нашей дружбе ничто не угрожает. Одна мелкая обида шесть лет дружбы не уничтожит. Нет. Тем не менее, сейчас решается дальнейшая судьба этой дружбы. Останется она крепкой, как на протяжении всех последних лет, или ослабнет – это зависит от меня.

– Итак, Федо, – начал разговор Энрике, – я вижу, ты все-таки снизошел до того, чтобы со мной поговорить.

От его деловитого тона у меня защемило сердце. Господи, где, в последнее время, были мои глаза?! Моему лучшему другу – почти брату – нужна была беседа со мной, а я этого даже не заметил!

– Прости меня, Рике, – потупившись, вздохнул я. – Знаю, никакие извинения на свете не смогут искупить моей вины. Ты нуждался во мне, а я не только не поговорил с тобой, но даже и не заметил ничего! Я – просто слепой идиот!

На последней фразе голос мой достаточно сильно дрогнул, но сейчас это было мне полезно. Я обхватил руками голову, думая о том, почему все-таки, за столько дней, ни разу даже не подумал о том, что Энрике может не хватать общения со мной. К тому же, появилось то, о чем он не знал, а уж это недопустимо. Еще давно мы поклялись, что у нас никогда не будет друг от друга секретов и, что мы всегда останемся верными друзьями. И это были не просто слова. Нет. Клятвы приносились на крови. Серьезно. Мы разрезали себе ладони, а потом сжали руки друг друга в крепком рукопожатии. Далее следовали сами слова клятвы, пока наша смешанная кровь заливала запястья и даже локти. А теперь, выходит так, что я эту клятву нарушаю!

Тут из раздумий меня выдернуло дружеское похлопывание по плечу и тихий голос Энрике:

– Брат, не накручивай себя! Ты ведь был занят.

– Это не оправдывает того, что я чего-то тебе не рассказывал! – простонал я. – На крови все-таки клялись…

– Ой, перестань, – отмахнулся мой друг. – Клятвы нашей ты не нарушаешь. Мы ведь клялись, что у нас никогда не будет секретов друг от друга, а секрет – это то, о чем ты намеренно не рассказываешь.

– Да, я, действительно, не хотел ничего от тебя скрывать, – согласился я. – И все же скрыл.

– Что ж, у тебя не было времени, – пожал плечами Энрике.

– Ага, – вздохнул я. – Вот именно это меня и добивает. У меня не было времени на своего лучшего друга!

– Да хватит! – рассмеялся Энрике, потрепав меня по плечу. – А то ты уже сам на себя не похож! Ну, подумаешь, стал немного меньше мне дове…

– Чего?! – возмутился я, выпрямившись в мгновение ока. – Меньше доверять?! Ты сам-то себя слышишь?! Рике, да я доверяю тебе, как себе! Что-что, а это никогда не изменится! Шесть лет дружбы – это раз! Клятва на крови – это два! Ты знаешь меня лучше, чем я сам себя знаю, и наоборот – это три! Ты мне, как брат – это четыре! Мне продолжать, или сам домыслишь?!

–Сам, сам! – рассмеялся Энрике.

– Вот и хорошо, – кивнул я. – А то он еще в моем доверии сомневается…

Мы помолчали несколько секунд. Я жутко злился. Он считает, что мое доверие ослабло?! Да никогда в жизни! Что ж, зато чувство вины ушло… Минутку! Кажется, я понял!

– Ты ведь специально спросил про доверие?! – прищурился я. – Чтобы я перестал себя терзать, да?!

– Не понимаю, о чем ты? – с улыбкой пожал плечами Энрике.

Тем не менее, опираясь на шесть лет дружбы, я мгновенно определил, что тот лукавит, поэтому в шутку погрозил ему пальцем со словами:

– Ты мне это брось! Не первый год тебя знаю!

Энрике вздохнул, помолчал пару секунд, а потом заглянул мне в глаза и горячо заговорил:

– Да?! А что мне оставалось?! Смотреть, как ты тут занимаешься самобичеванием, сознавая, что ничем не могу тебе помочь?! Несмотря ни на что, я всегда буду считать тебя таким же братом, как Деметрио. Поэтому для меня убийственны, как его, так и твои мучения, Федо!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю