Текст книги "Путь к тишине. Часть 3 (СИ)"
Автор книги: Сиреневый Кот
Жанры:
Прочие детективы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)
Кедвин слушала, хмурясь, потом сказала:
– По-моему, ты упустил еще одно происшествие. Демонстрацию твоих потусторонних способностей на кладбище. Ты не думаешь, что это звенья одной цепи?
– В том-то и дело, что думаю, – тихо отозвался Митос. – Но со мной никогда не случалось ничего подобного, я даже не слышал о таком… Действительно ли это опасно или все пройдет через пару дней?
– Лучше бы прошло, – с тоской сказала Кедвин. – Тебе не приходит на ум никакого способа?
– Думаю, витано бы помогло, – вздохнул Митос. – Но прямо сейчас я не в форме для охоты. Да и отправляться на такое дело наобум в Париже – это искать иголку в стоге сена.
– Что думаешь делать?
– Сейчас? Лечь спать. А с утра, на свежую голову, заняться поисками и выяснением подробностей.
– Хотелось бы верить, что идея хорошая, – посуровела Кедвин. – Ладно, давай ляжем спать. Но с утра отправимся к Доусону!
– Надо ли? Ему завтра будет не до того. А я еще могу…
– Даже думать не смей! Они только того и ждут. Если тебя зацепят… Хочешь снова поваляться в ногах у этого твоего… Лафонтена? Держу пари, второй раз он с тобой дипломатические разговоры вести не будет. И я его вполне пойму!
Митос примирительно поднял руки:
– Ладно. Хорошо. С утра пойдем к Доусону. А теперь спать.
Кедвин кивнула и, досадливо прикусив губу, отвернулась. Митос встал и подошел к ней.
– Кедвин… Я…
– Ты собирался лечь спать, Митос, – отозвалась она. – Иди… Хватит на сегодня объяснений. Главное я уже поняла.
– Что? – растерялся он.
– Ты все еще не научился мне доверять. Уйди, очень тебя прошу, поговорим позже.
Услышать такое было больно.
Митос коротко вздохнул:
– Ну… тогда спокойной ночи, – и отправился в спальню.
Она все-таки пришла. Позже, когда уже совсем стемнело, пробралась к кровати и свернулась калачиком среди подушек и одеял.
Митос придвинулся ближе, чтобы чувствовать тепло ее тела, и сам не заметил, как соскользнул в глубокий сон.
*
…Просторный сводчатый зал, будто высеченный внутри скалы. Окон нет. Мягкий, похожий на дневной, свет льется откуда-то сверху, из-под потолка. Длинный овальный стол посреди зала. Вокруг стола, в высоких креслах – пятнадцать фигур, закутанных в серебристо-серые мантии с капюшонами. Лиц не видно. Слышны голоса, непонятно, мужские или женские. Голоса будто витают в воздухе, раздаваясь одновременно со всех сторон.
– Он все-таки сделал это. Несмотря на все предупреждения…
– А вы сомневались, что так будет? Я с самого начала знала, на что рассчитан этот эксперимент.
– Значит, он опять справился с испытанием. Неплохо.
– Больше чем неплохо. Но все это, в сущности, имеет не много значения…
– Потому что до главного еще не дошло.
– Верно. Теперь все зависит от последнего шага.
– Вы думаете, что…
– Да. Это последний барьер. В конце концов, мы все его проходили.
– Значит, он должен будет…
– Значит…
Голоса смешиваются, теряются и тонут в плеске воды и звоне хрусталя…
Митос очнулся от сна и рывком сел на кровати. Темнота за окнами посерела, значит, уже утро.
Он попытался яснее припомнить странный сон. Что это было? Снова тайное послание?
Ну нет, сказал он себе, осторожно спуская ноги с кровати. Никаких больше испытаний. Сколько можно играть в благородство? Пусть идут к черту со своими высокими мотивами, его все это больше не интересует!
Кедвин вздохнула, перевернулась на бок и открыла глаза.
– Уже утро?
– Да. Хотя рано. Если хочешь, поспи еще.
В маленькой туалетной комнате, добравшись до раковины, он привычным движением повернул кран и протянул руку за футляром с бритвенным прибором. Глянул в зеркало.
Футляр выпал из ослабевшей руки с громким стуком. В ванную тут же влетела встревоженная Кедвин.
Митос стоял у раковины, мертвой хваткой вцепившись в край. Отражение в зеркале смотрело на него с выражением мистического ужаса.
– Митос, что… – начала было Кедвин, подходя, и осеклась на полуслове.
В густых черных волосах Митоса, надо лбом и на висках, ярко серебрилась седина.
*
Она помогла ему добраться до кровати и снова лечь, потом аккуратно поправила одеяло и села рядом. Он откинулся на подушки и поднял руку, закрывая глаза и лоб.
– Митос, – осторожно окликнула Кедвин. – Что… Что это?
– Один раз, – прошептал он, будто не слышал вопроса. – Я мог это сделать только однажды. А на второй… О боги, второй раз…
– Митос.
– Оставь меня, пожалуйста.
Она не стала спорить. Поднялась, вышла из комнаты и притворила за собой дверь.
Митос перевернулся и зарылся лицом в подушку.
*
Кедвин сидела на кухне в полной растерянности. Когда вчера Митос рассказал о новых своих неприятностях, она возмутилась: он пытался все это от нее скрыть! Потом чувство это прошло. Теперь же она просто не знала, что думать. Сомнений не было в одном – происходящее явно не из серии «через пару дней пройдет». Но как это вообще возможно и, главное, что теперь делать?
Митос вышел в кухню спустя почти час. Он уже вполне владел собой, был одет, чисто выбрит и причесан. Но выражение его глаз встревожило Кедвин еще больше.
Они позавтракали молча, и только уйдя вслед за ним в гостиную, Кедвин решилась задать вопрос:
– Митос, что все-таки происходит? Что с тобой?
– Что со мной? – задумчиво переспросил он, садясь на диван. – Ничего особенного, если вдуматься. Просто немного грустно… Я скоро умру.
– Что? – опешила Кедвин. – Что значит, умру? В каком смысле?
– В буквальном. Посмотри на меня.
Она пригляделась внимательнее.
Не только седина – морщин на его лице тоже прибавилось. Теперь он уже не мог бы выглядеть двадцатипятилетним юнцом.
– Видишь? – горько усмехнулся он. – И все это – за одну ночь. Что будет дальше, как по-твоему?
Она села рядом с ним:
– Что думаешь делать?
– Я? Ничего.
– Ничего? То есть просто лечь и умереть?
Митос тяжело вздохнул и ссутулился, поставив локти на колени:
– Я знаю, с чем имею дело. Поверь, этой силе противостоять не способен никто. Остается только смириться.
– Да что это за сила? – спросила Кедвин. – Перед чем ты должен смириться?
– Источник, – тихо сказал Митос. – Мне дана была возможность воспользоваться Огнем Источника один раз. Меня предупредили, что, если я попытаюсь сделать то же снова, на призыв откликнется энергия моей собственной ауры, а чем это для меня обернется, никто предсказать не может. Я использовал эту возможность, чтобы удержать под контролем МакЛауда, пока он не станет способен заботиться о себе сам. А потом…
– Ты сделал это снова, – закончила Кедвин. – Бог мой! И ты думаешь, то, что с тобой происходит…
– Я теряю мое Бессмертие, Кедвин.
Он вздохнул и отвернулся.
– Нет, я… все еще не понимаю, – растерянно сказала Кедвин. – Может, ты объяснишь все по порядку?
– Хорошо.
Он медленно выпрямился, потом откинулся на спинку дивана:
– Легенда о Великом Источнике на самом деле не легенда. Он существует. Не на физическом уровне, так что искать дорогу к нему по земле бесполезно. Также существуют Хранители Источника. Кто они такие, я так толком не понял. Знаю только, что они отличаются от других Бессмертных Огнем, который носят в ауре. Их невозможно одолеть в поединке, но им сражаться и убивать себе подобных запрещено. Очень много лет назад я убил Хранителя Источника. Это и есть та «первая голова», с которой начинаются мои воспоминания. Вся моя жизнь до того момента сгорела в этом огне.
– Постой! Ты же сказал, их нельзя победить.
– Я сказал «убил», а не «победил». Я очень долго сам ничего не помнил об этом событии. Потом… в мою бытность Всадником… Нам однажды попался пленник-Бессмертный. То есть попался Кроносу, я его и близко не видел. Кронос что-то почуял в нем, что-то необычное, и хотел узнать, что именно. Но не смог, вернее, не успел. Пленник сумел сбежать, что само по себе было удивительно. А что означали эти происшествия и какая между ними была связь, я узнал, когда случайно забрел в пещеру со светящимся озерком.
– То, о чем ты говорил тогда?
– Да. Ты ведь знаешь, что в наших легендах принято называть «по ту сторону»?
– Конечно.
– Так вот, есть нечто и за пределами той стороны. Это Обитель Хранителей Источника. Вот туда я и попал, окунувшись в колдовскую воду.
– И что? – спросила Кедвин, затаив дыхание.
Митос вновь выпрямился, расстегнул и распахнул ворот рубашки, взял руку Кедвин и положил себе на шею над правым плечом. Она не сразу поняла, в чем дело, но потом ее пальцы нашли тонкую ниточку шрама.
– Чувствуешь?
– Митос, – шепотом сказала она. – Это же… это значит…
– Да.
Он снова откинулся на спинку и закрыл глаза.
– Это было очень сложное ощущение, но вполне реальное… И вот, когда я очнулся там…
Рассказ получился долгим. Кедвин не торопила Митоса и не пыталась задавать вопросы. Просто слушала и не знала, верить или не верить тому, что слышит.
– …я справился с испытанием, и меня отпустили обратно, в мир. Еще дали право однажды вернуться к Источнику, если я захочу задать вопрос, на который больше никто не даст ответа. Я был уверен, что никогда не воспользуюсь этим правом, ведь неизвестно, смогу ли вернуться к жизни снова. Но…
– Ты воспользовался этим правом, – напряженно сказала Кедвин.
– Да. Когда появился Ариман. Я хотел помочь МакЛауду, да и просто понять, что происходит и почему, но не смог нигде найти ответов на свои вопросы.
– Так вот откуда ты узнал все о Демоне!
– Именно так. Но оказалось также, что вмешиваться в это дело мне запрещено, а значит, вернуться в мир я не могу. Тогда меня убили. По-настоящему, как мне казалось. Очнулся я в пещере, ничего не помня о случившемся. Память вернулась, когда МакЛауду помощь была уже не нужна. Тогда же я узнал, что мое спасение – неожиданность даже для Хранителей. Очевидно, я еще не все сделал в этой жизни. И мне дали искорку Огня Источника, которой я мог однажды воспользоваться. Потом искра исчезла, а вот способность призывать силу витано у меня не отняли. Как будто нарочно.
Митос вздохнул и замолчал.
Кедвин некоторое время молчала, обдумывая его рассказ. Она сочла бы все это бредовым видением, если бы не видела сама в действии упомянутую Митосом силу.
– Все равно не понимаю, почему ты решил сдаться без борьбы, – хмурясь, сказала она. – Должно же быть что-то…
– Кедвин, то, что я тебе сейчас рассказал, мне было настрого приказано держать в тайне. Даже не приказано, а… Ну, я просто не мог этого рассказать. Не мог! А сейчас могу… Как по-твоему, что это значит?
– По-моему, ничего не значит.
– Ты не понимаешь, – он вздохнул и прикрыл глаза. – Ну да, тебя там не было, а объяснить такое сложно… Нельзя противиться, Кедвин. Нельзя. Будет только хуже
– Ты уже не думаешь, что тебе может помочь витано?
– Нет, не думаю. Мы говорим не о языческом божестве, от которого можно откупиться, принеся достойную жертву.
– Откуда ты знаешь? Ты вообще ни в чем не уверен и ничего не знаешь наверняка! Может, именно это и требуется!
– Что? Жертва? – Митос резким движением поднялся на ноги. – Если так, то я тем более не двинусь с места!
– Митос!
– Нет, Кедвин. Нет! Когда речь заходит о жертвах, на кону оказываются жизни не врагов и не случайных знакомых! Жертвуют тем, что ценно! Кем из вас я соглашусь пожертвовать? Ради чего?! Не смей никогда даже думать об этом!
Он взглянул на нее и осекся, внезапно поняв, что она вот-вот заплачет. Шагнул к ней, опустился на колени и взял ее руки в свои.
– Я думал, что смогу сделать тебя счастливой… Разве я мог предположить… Прости. Но тебе лучше уйти сейчас.
– Уйти? – Ее голос дрогнул. – Почему? Ты не хочешь, чтобы я была рядом?..
– Я больше всего хочу, чтобы ты была рядом. Но… – Он натянуто улыбнулся. – Если так пойдет дальше, завтра утром ты проснешься рядом со стариком.
– Митос, – Кедвин легонько тронула его волосы, – не пытайся меня напугать. У меня было четыре смертных мужа, и только один из них не дожил до старости. Я люблю тебя, и я останусь с тобой. Хотя мне все еще хочется надеяться…
– Не на что надеяться, Кедвин. Все это должно было случиться два года назад. Мне и тогда следовало понять, что я получил не помилование, а отсрочку. А теперь время вышло… Я должен был догадаться быстрее. Эти видения – плеск воды, звон… Источник тянет меня назад, к себе. И никаких сил не хватит, чтобы удержаться.
Она наклонилась и мягко поцеловала его в губы, потом в лоб. Потянула за руки, заставив подняться с пола и снова сесть на диван.
Он и сел, опершись руками о край дивана и глядя куда-то в сторону окна. Потом сказал тихо:
– Они меня использовали… Бог мой, как они меня использовали! Даже не потрудившись намекнуть, чего от меня ждут или чего хотят. Как дрессированную крысу. Правильно выбрал направление – все хорошо. Ошибся поворотом или замешкался на распутье – получай пинка… Кедвин, неужели я заслужил вот это?!
Она придвинулась и осторожно обняла его за плечи:
– Нет. Надо думать не об этом. Они ведь снова чего-то от тебя ждут. Может быть, попытаться вычислить, чего именно?
– Может, и ждут, – глухо отозвался он. – Но я больше не хочу ничего вычислять. И доказывать что-то кому-то тоже не хочу. У меня просто нет сил.
– Ты не хочешь попытаться найти выход? Даже ради меня?
– Я не могу, Кедвин. Я боюсь… и за тебя в том числе. Я уже сказал, нельзя идти против течения. И неважно, чего я хочу или не хочу.
Кедвин покачала головой:
– Знаешь, с тобой в самом деле что-то не так. Послушай… Мне нужно ненадолго уйти. Сегодня обещала зайти Мишель, она скоро появится. Она останется с тобой. А у меня есть дело. Но я скоро вернусь.
– Да, иди, конечно, – согласился Митос, поудобнее устраиваясь на диване. – Ты права, я очень устал и плоховато соображаю. Поговорим позже. Думаю, до вечера время у нас есть в любом случае.
– Надеюсь, что так.
*
Мишель приехала очень скоро.
Кедвин объяснила ей, что Митос немного нездоров (сказались кое-какие недавние переживания) и его не стоит оставлять одного. Мишель даже не пришло в голову возражать. Надо помочь, значит, надо. Поэтому Кедвин, хоть и не со спокойной душой, но решилась оставить Митоса дома и отправиться по своему срочному делу, которое пришло ей на ум во время недавнего разговора.
Ей очень хотелось верить, что не все потеряно и Митосу надо просто отдохнуть и собраться с мыслями. Ей нужно было верить, чтобы не поддаться отчаянию. Должен быть какой-то выход из этого кошмара, не может не быть! И пессимизм, внезапно одолевший Митоса, не более чем следствие давления того же Источника, если Источник в самом деле тянет его к себе. Ну, а раз он сам не способен действовать, придется взять инициативу на себя.
Кедвин решила-таки съездить к Джо и кроме того, нанести еще один визит – к Дункану МакЛауду.
Джо в баре она не застала. Оказалось, он позвонил и сказал, что до обеда не появится. Да, Доусону этим утром не до поисков и расследований. Очень может быть, что он вообще сегодня не выйдет из дома.
Тогда – к МакЛауду.
Что, если Митос прав и ничего исправить нельзя? Всю долгую дорогу до баржи эта мысль не давала Кедвин покоя. Ей могло не нравиться, что именно сейчас он сдается без борьбы, но это его жизнь, и она должна уважать его выбор.
Есть ли у нее право вмешиваться?
Есть. Митос не хочет противиться неизбежному отчасти из страха за близких, и за нее тоже. А случилась эта беда из-за его заботы о МакЛауде, которую тот так и не оценил! Чем бы ни кончилось дело, МакЛауда оставлять в блаженном неведении Кедвин не собиралась. Пора ему поумнеть. Пусть знает, какова цена его упрямства!
– Кедвин? – удивился МакЛауд, увидев ее на пороге. – Извини, я не ждал гостей.
– Это неважно, – коротко ответила она, проходя и останавливаясь возле рабочего стола.
МакЛауд явно чувствовал себя неуверенно, но хорошо, что Кассандры здесь точно нет.
– Дункан, нам нужно серьезно поговорить.
– Ну, я слушаю, – он пожал плечами, присаживаясь на край настила спальной зоны каюты.
– Если совсем точно, не нам с тобой. Я хочу, чтобы ты встретился с Митосом.
МакЛауд помрачнел:
– Откуда такая срочность?
– А почему нет?
– Кедвин, я не могу.
– Почему?
– Это сложно объяснить.
– Уж постарайся.
Он вздохнул:
– Кедвин, что это за допрос? Прежде ты не пыталась вызвать меня на откровенность.
– А теперь я очень хочу вызвать тебя на откровенность, – ответила она с расстановкой.
– Нет, – возразил он твердо. – Давай сначала разберемся, в чем дело. Иначе разговора не получится.
Кедвин усмехнулась:
– Знаешь, МакЛауд, после всего, чему я была свидетелем в последнее время, тебе не следовало бы ставить условия.
– Еще лучше, – воскликнул МакЛауд. – Кедвин, черт возьми, ты что?!
– Я задала вопрос. Что произошло между тобой и Митосом?
Он ответил тише и примирительнее:
– Я думал, он тебе рассказал.
– Рассказал. Я знаю и о Всадниках, и вашем конфликте… Но я хочу услышать твою версию. Вы же были друзьями. Что за кошка между вами пробежала?
– Ну сколько же можно об этом! Ты и сама могла бы догадаться, что это была за кошка.
– О да, я догадалась! – фыркнула Кедвин. – О чем тут не догадаться? Твой друг заботится о тебе, приходит тебе на помощь, когда это нужно, без оглядки рискует ради тебя своей головой. А когда ему самому оказывается нужна помощь, ты становишься в позу и объявляешь, что помощи не будет, потому что он не рассказал тебе о своих проблемах заранее… Чего уж тут не понять?! Любой дурак разберется!
– Кедвин, все было не так!
– А как?
Он некоторое время молча смотрел на нее. Потом сказал:
– Теперь это не имеет значения. Он ясно дал мне понять, что все отношения между нами закончены.
Кедвин вопросительно приподняла брови.
– Я даже не знаю, как это объяснить, – продолжил МакЛауд. – Просто в какой-то момент все стало не так. Неправильно.
– Предательство всегда неправильно.
– Предательство? – тихо переспросил он, вставая. – Не слишком ли сильно сказано?
– Сказано так, как есть, – отрезала Кедвин. – Теперь скажи, что я не должна верить ни одному его слову.
– Не скажу… Но все случилось так неожиданно! Представь себе – я вдруг узнаю такое о своем лучшем друге! Как я должен был реагировать?!
– А что такого ты узнал о своем друге? – скривилась Кедвин. – Жизнь полна сюрпризов. Например, ты можешь узнать пару-тройку интересных вещей обо мне.
– Но ты же не хочешь сказать… – начал было МаЛауд, но умолк, наткнувшись на ее взгляд.
– О, прямо сейчас я многое хочу сказать, – едко улыбнулась Кедвин. – После того, как мое племя было уничтожено римлянами, я решила мстить. Но сражаться в одиночку трудно, а погибнуть в бою просто так я не могла и в итоге попала в плен. Маркус Константин купил меня, как рабыню. Мне потребовалось много времени, чтобы научиться понимать и уважать его и добиться взаимного уважения. Позже я встретила Грэйсона и стала его возлюбленной. Он не умел дарить цветы, он умел дарить завоеванные города. Падение Рима стало и моим триумфом. Тогда я сочла себя отмщенной! Позже я была подругой викинга. Он не был Бессмертным, но был сильным и бесстрашным, и, как и мы, выше всего ценил честь и военную доблесть. Смотри, сколько ты сразу узнал нового обо мне! Что ты теперь будешь делать? Утрешь мне сопли, как Кассандре? Или убьешь, как Грэйсона? Или пошлешь к черту, как Митоса?
– Постой, Кедвин, – вскинул руку МакЛауд. – Да, это впечатляет, но дело не в этом.
– Не в этом?
– Если ты о Митосе, то дело не в прошлом. Дело в настоящем. Он лгал мне сейчас, в этой жизни. Этой лжи я не могу ни забыть, ни простить.
– В чем он тебе солгал?
МакЛауд немного помялся, но все-таки заговорил:
– Я уже сказал, это трудно объяснить. Но вдруг оказалось, что я ничего о нем не знаю. Даже больше. То, что мне известно – только маска, притворство. Ты говоришь, он мне помогал, защищал… Но мне уже не верится, что это была действительно защита.
– Даже во-от как, – протянула Кедвин. – Это с чьего же голоса ты так складно поешь?
МакЛауд тяжело глянул исподлобья:
– Кедвин, я тебя не оскорблял.
– Правдой оскорбить нельзя, – сказала Кедвин. – Я вижу, откуда дует ветер. А я-то думала, ты поумнел.
– Я поумнел! – повысил голос МакЛауд. – А вот ты! Если бы ты знала…
– А я знаю. Знаю, как он приходил к тебе за помощью, но ты не дал ему сказать ни слова. Знаю, как он из-за твоего упрямства согласился на новый союз с Кроносом. Знаю, как у тебя хватило глупости обвинить его в похищении Кассандры.
– Кедвин, он никогда не приходил ко мне за помощью!
– Ай-ай-ай! Нехорошо обманывать старших, Дункан. Зачем, по-твоему, он приходил к тебе после явления Кроноса? Только чтобы поругаться с Кассандрой?
Наступила долгая тишина. МакЛауд молча посмотрел на Кедвин, потом отвернулся и медленно произнес:
– Хорошо, пусть так. Я был невнимательным, неосторожным… Но теперь ничего не исправить.
– Почему?
– С тех пор еще многое случилось. И если я его в самом деле обидел, то он отыгрался за это с лихвой.
– Дункан!
– Не говори, что он спас мне жизнь, Кедвин. Да, спас… Но какой ценой?
– Тебя смущает цена, заплаченная за твою жизнь?
МакЛауд снова гневно вспыхнул:
– Вот этого ты точно не знаешь, Кедвин!.. Тебя там не было, и он вряд ли рассказывал тебе подробности. Это уже не прошлое, это настоящее. Меня он унижал и смешивал с грязью не три тысячи лет назад, а сейчас!
– Смешивал с грязью? – переспросила Кедвин. – Так что ж такого он с тобой сделал, Дункан? Он тебя бил? Насиловал? Заставлял делать что-то, противное твоей душе? Ну, говори, что ты растерялся!
– Нет, – произнес МакЛауд. – Нет, он меня не бил и не насиловал. Лучше бы так… Но он душу мою вывернул наизнанку, скомкал и выбросил. Это не тот человек, которого я знал, Кедвин. Я помню, что должен ему, но…
Кедвин усмехнулась:
– Ничего-то ты не понял, мальчик. Он оберегал тебя, все время. Пока можно было – просто подсказывал и поддерживал, потом тащил силком за шиворот, знал, что ты его возненавидишь, но не бросал. Он любит тебя, до сих пор. Обо всем забывает, если тебе что-то грозит. Ты для него… Не знаю, друг, сын, брат? Не поверишь, я даже ревновать его к тебе начала. Да уже хоть один раз посмотри на вещи своими глазами, а не через бредни Кассандры!
МакЛауд смотрел на нее во все глаза, окончательно сбитый с толку:
– Кедвин, при чем здесь Кассандра?
– А кто тебе напел, как опасно ему верить и как он всех обманывает? Ты среди нам подобных много видел таких, кто всегда и всюду рубит правду, не думая о последствиях? Может, ты сам такой? Или Кассандра – образец правдивости? Но вдруг с чего-то для него стало страшным преступлением то, что для всех прочих норма! Конечно, если бы он благородно погиб, защищая тебя от Кроноса, ты мог бы со спокойной душой поверить в его искренность!
– Защищая меня?..
– А ты в самом деле думаешь, что у него была другая причина ввязаться в это дело? Думаешь, что, спустя две тысячи лет после разрыва с Всадниками, он все еще сомневался в выборе пути? – Она отвернулась. – Ладно, черт с тобой! Думай как хочешь. Но за последнее освобождение от Демона ты мог бы его поблагодарить. Или ты и тут не уверен, что его помощь была тебе нужна?
– Да нет, здесь сомневаться не в чем, – криво усмехнулся МакЛауд. – Но…
– Ты и тут увидел какой-то особый смысл?
– Он сказал, что больше не может пользоваться той силой, Кедвин. Но оказалось, что может. Скажи, зачем нужно было меня обманывать? Вот в этом – зачем? Понимаешь, это и есть проблема… Я все время пытаюсь понять, что он делает и почему, и все время ошибаюсь.
– Тебе сказать, что я думаю о тебе сейчас, Дункан, или сам поймешь?
МакЛауд открыл было рот, и закрыл снова. После долгой паузы взмолился:
– Кедвин, ради Бога, объясни, что произошло? Не просто же от плохого настроения ты решила меня повоспитывать?
Она ответила не сразу.
– У тебя очень мало времени, если ты хочешь успеть получить ответы на свои вопросы.
– Что? Что ты говоришь? – ахнул он.
– Скоро ты получишь самое верное доказательство его искренности, – жестко сказала Кедвин и повернулась, чтобы уйти.
– Подожди! – метнулся за ней МакЛауд. – О чем ты? Какое доказательство?
Она остановилась и оглянулась:
– Смерть.
МакЛауд застыл.
– Что ты? Как?..
– А разве не это случается с теми, кто прикасается к запретным силам, даже если не ради себя самого?
Кедвин оглядела окаменевшего МакЛауда, еще раз горько усмехнулась и пошла прочь.
*
Митос лежал на диване, глядя в окно на серое осеннее небо.
Утренний приступ отчаяния прошел, слезы были выплаканы, решение принято. Мысль о том, что этот день может оказаться последним в его жизни, уже не внушала страха.
Конечно, страх вернется. Ведь он не знает и не может знать, что случится дальше. Был момент, когда Митос готов был не ждать развязки, а найти способ умереть так, как полагалось Бессмертному. Но, как он сам сказал недавно, для охоты он не в форме. А просить Кедвин… Нет, она, конечно, не отказала бы ему в такой крайности, но что, если с его Огнем к ней перейдет это проклятие?
Митос закрыл глаза и прикусил губу. Нельзя поддаваться страху. Нельзя расслабляться!
Послышались легкие шаги, и в комнату осторожно заглянула Мишель. Он оглянулся, и она, заулыбавшись, подошла и присела на край кресла рядом с диваном.
– Надо ли терять время, карауля меня? – улыбнулся ей Митос.
– Кедвин сказала, надо, – ответила Мишель. – На самом деле я не очень понимаю, что происходит, но… может быть, вы мне объясните? Я думала, Бессмертные не могут болеть.
– Я тоже так думал, когда-то. Но мы просто болеем не так, как смертные.
Мишель глянула на него настороженно:
– И чем вы думаете лечиться?
– Пока не знаю, – пожал плечами Митос. – Я даже не знаю, можно ли от этого вообще вылечиться.
– Но кто-то где-то должен это знать?
– Кто-то где-то, наверно, знает, – согласился Митос. – Но у знания есть цена, как у всего в этом мире. Иногда проще и безопаснее бывает не знать ответов.
– Не знать? А если вы не сумеете вылечиться?
– Ну, тогда я, наверно, умру.
– И вы говорите об этом так спокойно?! Это же неправильно!
– Что же неправильного? Жизнь всегда заканчивается смертью.
Мишель упрямо сжала губы.
– Это неправильно, – повторила она спустя минуту. – Нужно что-то делать.
– А что я могу, Мишель?
– Вы не думаете, что вам может помочь витано?
– Может быть. Но где его взять? Охотник из меня сейчас никакой… А покушаться на ваши жизни… Нет.
Мишель помолчала, что-то соображая. Потом подняла голову:
– Не надо покушаться на наши жизни. Я просто не успела рассказать… Вчера я столкнулась с одним типом, Бессмертным… Не знаю, откуда такие отморозки берутся… Мы подрались, но я не успела с ним покончить, нас отвлекли. Так вот, мы можем пойти туда и найти его снова.
– Мишель, я не могу… – Голос Митоса перехватило. – Извини… у нас душно, или мне кажется?
– У нас не душно. – Мишель, меняясь в лице, торопливо встала с кресла. – Но я открою окно!
Она подбежала к ближайшему окну и принялась открывать раму.
Митос, чувствуя нарастающую слабость, попытался выпрямиться, надеясь, что так будет легче справиться с новым приступом. Голова у него закружилась, и он без сил упал на диван.
Его охватило поразительно реальное ощущение падения, потом очертания комнаты и пол под ногами исчезли. Он провалился в искрящуюся, наполненную хрустальным звоном пустоту. На короткий миг все его тело пронзила нестерпимая боль, тут же сменившаяся дремотным блаженством.
Больше он ничего не видел и не слышал.
========== Глава 57. Тайны лабиринта ==========
Кедвин уходила от МакЛауда, не чувствуя удовлетворения от разговора. Конечно, с его точки зрения, она сунулась не в свое дело, но разве можно было не сунуться!
Она шла к своей машине, когда телефон у нее в сумке залился настойчивой трелью. Кедвин приостановилась, доставая аппарат.
Звонила Мишель. Слушая сбивчивые, вперемежку со всхлипами, объяснения, Кедвин ощутила, как уходит из-под ног земля. Она бегом кинулась к машине. Путаясь в кармане, нашарила ключи, прыгнула за руль и швырнула телефон на сиденье рядом.
От волнения дорогу до дома она помнила смутно. Каким-то чутьем выбирала улицы, где поменьше светофоров.
Перепуганная Мишель встретила ее на пороге.
– Что? – спросила Кедвин, обмирая.
– Он жив, – помотала головой Мишель, пропуская ее в дом и закрывая дверь, – но в себя так и не пришел.
Они вместе прошли в гостиную, где Кедвин оставила Митоса. Он и сейчас был там – лежал на своем любимом диване, по грудь укрытый пледом.
– Это я его укрыла, – шепотом сказала Мишель. – Надо бы на кровать, но мне бы сил не хватило.
Кедвин присела рядом с Митосом. Прислушалась к дыханию, пощупала пульс.
Да, он был жив. Но не спал…
– Странное состояние, – тихо сказала Кедвин. – Похоже на кому, но не кома. Ничего не понимаю!
Она встала и оглянулась на Мишель:
– Что он делал?
– Ничего, – всхлипнула Мишель. – Мы разговаривали. Потом ему показалось душно, я отвернулась, чтобы открыть окно… И вот.
– Понятно, – вздохнула Кедвин.
Вдруг воздух затопила отчетливая вибрация Зова – кто еще? Кедвин, сердясь, направилась к входной двери.
На пороге стоял Дункан МакЛауд.
*
Визит Кедвин и обсуждение с ней скользкой темы застали МакЛауда врасплох. А ее слова насчет угрожавшей Митосу смерти повергли в настоящую панику.
Очнувшись, он выскочил на палубу вслед за Кедвин, но только чтобы увидеть, как она, поговорив по телефону, бегом кидается к машине и уезжает.
Будто за ней кто-то гонится. Или кто-то где-то умирает.
МакЛауд бегом вернулся в каюту, схватил пальто и меч и поспешил следом за ней, надеясь, что она отправилась именно домой. Можно было позвонить, но отвлекать ее, когда она за рулем, да еще в явно нервном состоянии, он не захотел.
До дома Митоса он добрался так быстро, как позволили светофоры и перекрестки. Поднялся на крыльцо и только тут вспомнил, что совсем не подумал, о чем и как собирается говорить.
Ничего, главное, чтобы со всеми все было в порядке.
Дверь открыла Кедвин. По ее печальному лицу МакЛауд понял – в порядке далеко не все. Она не приглашала войти, смотрела выжидательно, и нужно было что-то сказать.
– Я подумал над твоими словами, – начал он нерешительно, – и ты права. Мне не следовало так долго тянуть с разговором.
– Поздно, – тихо сказала Кедвин, делая шаг назад.
– Что поздно? – МакЛауд переступил порог и притворил за собой дверь.– Что?
Она сделала приглашающий жест.
МакЛауд прошел вслед за ней к гостиной. На миг застыл на пороге, потом торопливо подошел к лежащему без чувств Митосу и присел рядом:
– Что это значит? Что с ним?
– Не знаю, – устало ответила Кедвин. – С ним в последние несколько дней творились странные вещи.
– Как это случилось?
– Никак. Просто потерял сознание, – Кедвин призадумалась ненадолго, потом спохватилась: – Мишель!
– Да, – отозвалась та.
– Нам не помешает перекусить… Придется тебе сбегать в магазин.
– Нет проблем, – согласилась Мишель. – А здесь я точно ничем не помогу?
– Точно. Сообрази лучше что-нибудь на обед.
