Текст книги "Гениальный наставник (СИ)"

Автор книги: Shaman-QueenYu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Мы пройдём этот этап, Пакура-сенсей!

Сасори хмыкнул, вдруг задумавшись, что бы делал, окажись Темари такой же по характеру. Конечно, приказ есть приказ, тем более касаемо Гаары, но… Сасори бы не оценил безграничный, не подкреплённый фактами оптимизм, такой, как у Кагуры. Та с командой уже удалилась, следом потянулись оставшиеся. Сасори проводил всех равнодушным взглядом, мысленно отмечая тех, кого экзаменаторы наверняка отсеют на первом же этапе.

По правилам генины должны были сами решить, проходить им экзамен или нет, причём независимо друг от друга. И если хотя бы один из троих отказывался, то пролетала вся команда, без исключений. Разумеется, иностранцам приходилось разбираться с этим вопросом ещё в родной Деревне, но Песок и это не стал делать: Четвёртый Казекаге отобрал десять сильных команд генинов и нескольким из них велел проникнуть в Скрытый Лист под видом экзаменуемых; остальные выполняли роль массовки. Для многих генинов нынешняя работа оказалась первым заданием A-ранга в их пока небольшом послужном списке.

– Теперь всё зависит от них самих, – произнесла Куу, зашагав прочь. – Мы со своей стороны сделали всё, что могли.

Фууга ушёл вместе с ней, а Сасори компанию составили Пакура и Баки. Втроём они направились к выходу, пересекли коридор, лестничные пролёты до первого этажа, вышли в просторный холл, по которому тут и там носились дети. Боги, как же они шумели.

– Ого, смотри, это джонины Песка!.. – послышался совсем рядом восхищённый шёпот. – Впервые вижу иностранцев!

– Джонины Песка… Смотри, их хитай-ате…

– Вот бы посмотреть на них в бою…

– Они наверняка проиграют нашим!

– Ну, не знаю, папа мне говорит, что на войне…

Сасори покосился на Пакуру: та от услышанных слов помрачнела. Скорее всего, потому, что не хотела разрушать эту мирную жизнь, не хотела подчиняться Казекаге. Хотя Сасори и не мог быть в этом уверенным, такие мысли приятно обнадёживали.

Посмотрев вперёд, он едва заметно нахмурился: навстречу шла команда из людей Орочимару, среди них и Якуши Кабуто с начищенным до блеска хитай-ате. Иронично.

Не изменившись в лице, Сасори, Пакура и Баки прошли мимо команды Звука, носившей повязки Листа. Только Кабуто мило улыбнулся словно бы своим мыслям, но знающий, конечно, легко бы увидел за этой маской предвкушение затаившегося хищника.

Когда джонины Песка вынырнули из Академии под тёплые лучи солнца, Пакура уточнила:

– Первый этап курирует Морино, верно?

– Да, – кивнул Сасори.

Баки невесело заметил:

– Нашим придётся нелегко.

– Им полезно, – пожал Сасори плечами, конечно, поняв, что тот имел в виду.

До начала экзамена оставалось ещё полтора часа.

Совместно решив уделить немного времени обеду, джонины отправились на поиски хорошего недорогого местечка. Сасори подобной разведкой не занимался: из нелюбви к человеческому обществу предпочитал готовить дома; Баки полностью был мыслями в грядущей войне, так что вся работа легла на плечи Пакуры. В шутку обозвав товарищей бесполезными в житейских вопросах мужиками, через минут пятнадцать она привела их в тихое, уютное, затерянное в переулках Листа кафе. Здесь почти никого не было.

– Неплохо, – оценил Сасори, устраиваясь за угловым столиком, и Пакура с улыбкой откинулась на спинку соседнего стула:

– Готовят здесь тоже на совесть.

– Хм. Раз уж я в Листе, попробую здешнюю кухню, – Баки, сев в одиночку напротив, с серьёзным видом открыл меню в кожаной обложке. Сасори насмешливо на это посмотрел:

– Да мы прямо туристы какие-то.

Сделав заказ – главное, чтобы сытный, – шиноби дождались, когда официантка уйдёт, и Пакура вдруг повернулась к Сасори:

– Твои знают о позавчерашнем?

Ах да. Та ночь…

Сасори пожал плечами, словно ответ очевиден.

– Позавчерашнее? – уточнил Баки. Раз уж Пакура заговорила об этом…

– Тогда ночью мы с Сасори занялись кое-чем, – расплывчато пояснила она. – Хотя стоило сделать это давно, сразу.

Поняв, что тот сейчас задаст вопросы, Сасори посмотрел на него очень внимательно:

– Ты же понимаешь, что на людях о таком не говорят?

Баки тоже смотрел в ответ очень внимательно. Так внимательно, что Сасори сообразил, как их с Пакурой слова выглядели. И прежде, чем рука его потянулась к лицу, Пакура закатила глаза:

– Если ты подумал о самом очевидном, Баки, то я в тебе разочарована.

На это можно было только фыркнуть.

– Моя команда пройдёт первый этап, даже не зная всех подвохов. – Сасори ухмыльнулся. – У них просто нет выбора.

– С таким наставником, как ты? Согласна.

Лёгкая маскировка. Сасори заметил, повернувшись к Пакуре:

– Ты обо мне высокого мнения, однако, – и та лишь улыбнулась:

– Люди всегда слышат только то, что хотят.

– Ну, учитывая, какие у Сасори ученики…

– Лучшие в Деревне, – довольно заявил Сасори.

Пакура и Баки тут же сделали недоверчивые лица. Не диво, если вспомнить, какая у всех троих репутация. Про Гаару нечего было и говорить: главный ужас Деревни Песка. Темари заслужила славу одной из самых жестоких куноичи современности. Да и Канкуро с яркой боевой раскраской, которую наносил перед миссиями, оставлял то ещё впечатление: слабым и неспособным за себя постоять лучше на него не нарываться. Гаара со своими вечными угрозами сильно давил на Канкуро и Темари, и оба нуждались в какой-то разрядке. Чистая психология.

– Ваш заказ, – подошла к столику официантка с уставленным тарелочками подносом.

Когда она удалилась, Сасори спросил у Пакуры, покачивая в руке чашку с чаем, чтобы немного остудить:

– А твои знают, Пакура?

Добытые позавчерашней разведкой сведения.

– Конечно. Но я уверена, они бы справились и без этого.

Сасори вспомнил воодушевлённую Кагуру.

– Думаю, они и сами в этом уверены.

Огромная аудитория с высокими потолками и окнами под стать им постепенно наполнялась студентами. Каждые пять минут двери в очередной раз открывались, впуская внутрь напряжённую, якобы готовую к трудностям команду, которая, как правило, сначала оглядывалась по сторонам, потом находила себе местечко и направлялась туда, прекращая мозолить глаза. Канкуро наблюдал за всеми прибывающими и делал выводы насчёт их силы хотя бы по внешним признакам.

Крепкие и высокие парни из Дождя – самой политически закрытой Деревни из всех, ныне существующих – показались неплохими в тайджутсу, а зонты за их спинами, наверное, служили основным оружием. А вот засланный Звуком лазутчик – Кабуто, этот седоволосый очкарик – не впечатлил, но Сасори-сенсей говорил о таких, что умение быть незаметным, сливаться с толпой, не выделяться или делать это уместно – вопрос жизни и смерти для любого шпиона.

Но он всё-таки не избежал этого: одолела скука.

Прикрыв ладонью протяжный зевок, Канкуро бросил Темари:

– Пойду прогуляюсь. Поищу туалет.

– Смотри не опоздай.

– Ага.

В этот зал только заходили, но никак не покидали его, поэтому Канкуро почти не сомневался, что привлёк всеобщее внимание, однако это было неважно. В конце концов, Гаара всё равно пробьётся в последний этап экзамена и на короткое время станет местной знаменитостью, и это точно заденет и Канкуро с Темари.

Небольшой прямоугольный закуток между основным залом и коридором остался позади, когда прямо перед самым носом с хлопком возник какой-то джонин. Канкуро дёрнулся было назад, но вовремя взял себя в руки и хорошенько рассмотрел только что явившегося. Хитай-ате, прикрывающий левый глаз, почти белая лохматая шевелюра, тёмно-синяя маска почти на всё лицо, такая же тёмно-синяя форма джонина Листа, с нашивкой знака пламени на плече, зелёный защитный жилет сдержанных оттенков…

– Пропусти меня, – сузил глаз джонин. Канкуро спохватился и отошёл от двери.

Похоже, он встретил одного из тех, с кем в итоге будут сражаться лучшие шиноби Песка. Тот замер, сжав в руке дверную ручку:

– Оцениваешь мою силу? Похвально для генина, – и скрылся внутри.

Точно джонин, чёрт побери! Обычно наблюдение Канкуро не замечали.

Хотя чему он удивляется? Чунины не имели права вести команды генинов, лишь преподавать в Академии. Успокоившись и отмахнувшись от неприятных мыслей, Канкуро отправился дальше. Коридор на третьем этаже почти пустовал, но время от времени по нему проходили экзаменуемые. Встретились даже ребята из Песка, тут же отведшие от Канкуро взгляд, будто провинились перед ним в чём-то.

Он фыркнул и прошёл мимо. На нём – и на Темари тоже – всегда лежала тень Гаары.

Больше Песок Канкуро не встретился. Планировка у основного здания Академии оказалась более угловатой, чем в родной Деревне, но с выходом во внутренние дворы удалось угадать. Канкуро вышел на открытую грунтовую площадку и, оглядевшись, лёгким шагом направился к корпусу для метания кунаев и сюрикенов. Широкая, почти плоская лесенка тремя невысокими ступеньками вела к белым колоннам с прилепленными к камню взрывными печатями, наверняка старыми и неработающими, если вообще не искусственными.

Приблизившись на расстояние шагов десяти, Канкуро замер: оттуда доносились голоса.

– Саске-кун!

Канкуро замер. Саске? Тот самый Учиха Саске?!

Прищурившись, Канкуро отошёл в сторону и подкрался сбоку к самому входу в тренировочный зал. Так и есть: Учиха Саске и те его подпевалы.

– Прежде чем я уйду, позволь сказать тебе. – Саске, явно побитый, повернулся к парню, стриженому под горшок. И что это за водолазный костюм?! – По правде говоря, я пришёл сюда, чтобы проверить своё мастерство. Я лгал только что. Самый сильный среди генинов Конохи, – Канкуро напрягся, – состоит в моей команде. Я иду на этот экзамен, чтобы нанести ему поражение. Но и ты тоже моя цель. На экзамене – пожалуйста, будь готов!

Парень с чудной стрижкой в один рывок вспрыгнул на второй этаж и скрылся, и Канкуро кинул оценивающий взгляд на Учиха. Тот сжал кулаки сильнее, так, что те задрожали, а затем резко отвернулся. Похоже, Учиха был сильно раздражён.

– Саске-кун… – пробормотала девица в красном платье, та самая, с розовыми волосами.

– Ха. Похоже, клан Учиха больше не самый крутой, – протянул её тогдашний напарник, в оранжевой одежде.

– Наруто!

Саске раздражённо цыкнул, сдерживая гнев:

– Заткнись. В следующий раз я его одолею.

– После драки кулаками не машут, – заявил оранжевый, и Канкуро, подумав о себе и Гааре, неохотно согласился.

Но увидеть Учиха Саске со сбитой спесью, поколоченным, пропустившим, судя по следам, удары в лицо и живот, было, безусловно, приятно. Усмехнувшись, Канкуро поправил бинтовую лямку, устроил Карасу на спине поудобнее и пошёл обратно.

Кто бы мог подумать, что простая разведывательная прогулка по Академии принесёт такие плоды. Самый сильный генин Деревни… Если уж люди бросались столь громкими словами, вероятно, в них имелась доля правды. Канкуро не сомневался, что в сравнении с Гаарой этот «самый сильный генин» – даже меньше, чем букашка, но всё-таки был заинтригован. Темари тоже могло стать любопытно, а Гааре или Сасори-сенсею… Гаара уже выбрал в противники этого Саске, насчёт же сенсея Канкуро решил, что того едва ли взволнует пусть даже самый сильный, но генин Листа.

На обратном пути заглянув в мужской туалет на третьем этаже, Канкуро прикинул условия, оценил все перегородки и ушёл. С подготовкой было покончено.

– Нашёл? – спросила Темари, когда Канкуро вернулся.

– Угу, – улыбался он довольно, как сытый, даже объевшийся кот. – Ещё я встретил Учиха Саске с его командой и узнал, кого считают сильнейшим генином Листа.

Как и ожидалось, Гаара заинтересовался: покосился на старшего брата будто бы равнодушно.

– И кого же? Разве не Учиха? – негромко спросила Темари, тоже мимолётно взглянув на Гаару. Канкуро покачал головой:

– Не-а, не он. Я покажу его, когда тот покажется…

– Может, он уже в зале.

– Нет. Сюда заходят командами, а такого… яркого, как тот, кого я встретил, я бы не пропустил. – Как можно было не заметить обтягивающий зелёный костюм? – Он напарник этого самого генина, ну, который сильный.

Темари кивнула и тоже взялась за наблюдение, только уточнила:

– Как он выглядит?

– Сильнейший – не знаю, но он в той же команде, что и тот парень. Он будет в зелёном костюме в облипку, а на поясе носит красную повязку с хитай-ате впереди, – доложил Канкуро, проводив взглядом очередную зашедшую в зал троицу.

Больше они не разговаривали. Гаара потерял к Канкуро интерес и тоже наблюдал за входом, Темари изредка поправляла веер, затем и вовсе сняла его и положила на стулья рядом. Кто-то возмутился было, но ей хватило одного взгляда, чтобы его заткнуть: в конце концов, на самом деле она никому не помешала. У дверей же ничего не происходило: люди проскальзывали внутрь, оценивали обстановку и искали себе удобный угол, и большая часть из них в памяти Канкуро не отложилась.

Прошло ещё десять минут, и он осторожно тронул Темари за плечо:

– Вон те.

В зал вошло трое генинов Листа: тот самый стриженый под горшок, странно воодушевившийся при взгляде на толпу, возле него девчонка с собранными в две гульки тёмными волосами – и парень в светлой куртке, державшийся с невероятной надменностью. У него были очень бледные глаза, будто бы слепые.

– Это не девчонка, – сообщил Канкуро. – Вон тот, со странными глазами который.

Темари приняла к сведению:

– Будем с ним начеку.

– Идём туда, Неджи, Ли, – девчонка позвала товарищей и пошла чуть в сторону от песчаной троицы.

– Сколько противников! – боевито улыбаясь, стриженый, названный Ли, ударил кулаком о кулак, оглянулся на Неджи, но тот лишь осуждающе покачал головой и последовал за напарницей.

Канкуро украдкой покосился на Гаару.

Тот не выглядел заинтересованным.

Не поменял он своего вида, и когда началась заварушка между Листом и ребятами из Звука. Предпочёл молчаливое наблюдение, даже остановил Канкуро, чтобы не лез. С другой стороны, он был прав. Генины Листа, пришедшие последними, развели столько шума и глупых разборок, что повысил голос и экзаменатор, с громким хлопком возникший впереди.

Сасори-сенсей предупреждал о нём – о Морино Ибики, главе отдела пыток и допросов, одном из лучших АНБУ Скрытой Деревни Листа. Когда же по приказу этого Ибики все наблюдатели и экзаменуемые рассаживались по местам, номерки которых вытянули из коробки, Канкуро улучил момент, снял с себя бандуру с Карасу, а там уже дело техники. Никто и не заметил, как в толпу наблюдателей затесался кое-кто лишний.

Но одно это проблемы не решало. Ибики сообщил почти всё то же, что недавно сухо изложил Сасори-сенсей: множество путей, чтобы вылететь, и единственный способ сдать. Просто набрать нужное число баллов. И, конечно же, не тратить драгоценное время на разгадку истинной цели первого экзамена, которую опять же рассказал Сасори-сенсей: проверить навыки разведки каждого генина. Волноваться было не о чем. Карасу справится с задачей.

Канкуро вдруг подумал, что если бы не военный замысел Казекаге, то этот экзамен стал бы для его, чёрт возьми, отпрысков настоящим испытанием.

Они все втроём выждали какое-то время, а затем Гаара первым приступил к делу, создав из собственного песка Третий Глаз. Вела наблюдение и Карасу. Разведывательной техникой не могла похвастать только Темари, но на этот счёт у неё и Канкуро имелся план. Однако пришлось долго ждать, черкать что-то карандашом для маскировки и тут же это стирать. Попутно удалось измерить каждую клетку ответа.

– Номер девяноста три, отчислен. Номера шестнадцать и тридцать семь, отчислены, – с каким-то садистским наслаждением сообщали наблюдатели, а недоверчивых, строптивых и наглых вышвыривали без церемоний.

Однако Карасу всё ещё не заметили. Это было хорошо.

Канкуро окинул взглядом пустой экзаменационный лист и недовольно цыкнул: он до сих пор не достал ни одного ответа, а ведь осталась ещё и Темари. Часы отмеряли уходящее время, и громкое тиканье добавляло свою нотку в удушливую атмосферу… страха? Канкуро, пожалуй, не боялся. Настоящий ужас – намного, намного сильнее. И тем не менее, если команда Гаары завалится прямо на первом этапе, Сасори-сенсей их четвертует. Но что ещё хуже – разочаруется в них.

Конкретно в нём, Канкуро, разочаруется.

Он усмехнулся было этой неуместной мысли, но тут же велел себе сосредоточиться. Задание же! К тому же, все вокруг считали генинов Скрытого Песка – просто генинами, и не стоило их разубеждать. Поэтому когда он воспользовался древнейшим из способов списывания и попросился в уборную, то сразу отметил, что никто не удивился. Замаскированная под экзаменатора Карасу встала со стула, надела на своего кукловода наручники, произнесла заготовленную фразу и покинула зал.

В коридоре Канкуро едва заметно облегчённо вздохнул. Со звуковыми генджутсу он никогда не ладил, но подделать человеческий голос вроде получилось. Теперь осталось только…

– Чего это тебя в наручники заковали? – вдруг раздражённо спросил кто-то слева.

Канкуро посмотрел туда, продолжая шагать за Карасу: у стены стоял один из неудачников, которых вышвырнули наблюдатели.

– Суровые порядки, – пожал Канкуро плечами, и случайный собеседник – он тоже был из Песка – издевательски усмехнулся в ответ:

– На экзамене все равны: и мы, и дети Казекаге-сама.

– Ты сейчас нарвёшься, отброс.

Тень Гаары. Тоже своего рода проклятье.

Слава богам, сейчас больше волновал экзамен, а не очередной придурок, которому придали злой смелости садисты-наблюдатели. Повторив про себя эту мысль, Канкуро окончательно отделался от неприятного осадка и скрылся в туалете, который, вот удача, оказался пустым. Не став тратить время, Канкуро руками Карасу расстегнул наручники, вытащил из кармана тонкий свиток с запечатанными в нём простыми карандашами и подошёл вплотную к самой марионетке.

Песчаная маскировка немного осыпалась, открыв невооружённому глазу объектив камеры. Небольшой механизм работал на чакре и записывал своего рода фильм, который мог «посмотреть» только сам хозяин чакры. Относительно простая, но редкая и действенная техника, чем-то схожая с Третьим Глазом, главное здесь было – идеально контролировать чакру. Канкуро ухмыльнулся, складывая серию печатей. Не бывает кукловодов с плохим контролем.

Скорописью Канкуро также овладел, ещё когда сопляком учился в Академии, так что был уверен, что не опоздает. Разве что «фильм» мог затянуться.

Дело оказалось всё-таки более муторное, чем ожидалось. Скрупулёзно отмерив расстояние между воображаемыми клетками для ответов, Канкуро записал в нужном порядке всё, что выяснил, и настало наконец самое сложное.

Фуинджутсу.

Если бы Канкуро владел этим искусством как следует, то давно не носил бы Карасу и Куроари обёрнутым в бинты грузом. Те хранились бы в свитке печати, как делал Сасори-сенсей лет с одиннадцати, но на этом поприще Канкуро достиг лишь небольшого мастерства. Развернув миниатюрные свитки тонкой хрупкой бумаги, он положил их рядом с основным свитком, сплёл пальцы в ещё одну печать – и записи, пропитанные чакрой, живыми строками поползли в маленькие свёртки-шпаргалки.

Вот теперь можно было и возвращаться. Тщательно убравшись за собой, Канкуро отправился обратно, так же медленно и в наручниках. Карасу под видом наблюдателя открыла дверь и вошла первой, следом внутрь шагнул Канкуро – и со всех сторон сдавила прямо-таки гнетущая тишина. Не стучали карандаши. Не раздавались нервные вздохи. Только неприлично громко тикали часы.

И смотрел экзаменатор. Морино Ибики. С усмешкой:

– Счастливчик. Твоё кукольное представление не должно было так затягиваться.

Он знает о Карасу! Канкуро нахмурился, ожидая последствий, но ему разрешили садиться. Ничем не выдав минутное смятение, он направился к себе и, когда проходил мимо Темари, обронил ей на парту один из запечатанных текстов. Если его развернуть у нижнего правого угла листа, все освобождённые из свитка записи переползут на отведённое им место. Этим и занялся Канкуро, когда наконец-то сел. Секундное дело.

Зато, кажется, теперь у всей команды в сумме набиралось тридцать баллов, по десять на каждого. Задача была выполнена идеально.

Единственной проблемой Сасори-сенсей назвал таинственный десятый вопрос, про который он ничего не выяснил. Вероятно, те самые «особые критерии оценки», так беспокоившие Баки, одного из отцовских джонинов.

– Теперь я объясню, – как раз продолжил говорить Ибики. – Это – безнадёжное правило.

Канкуро не совсем понял, что здесь происходит, но предположил, что как раз десятый вопрос. Все напряжённо следили за Ибики, кто сжимал кулаки, кто сглатывал, кто вертел в руках карандаш, пытаясь успокоиться. Тот выдержал паузу и продолжил прежним угнетающим тоном:

– Сначала вы все должны выбрать, желаете ли взять этот десятый вопрос или нет.

– Выбрать?! – вдруг возмутилась Темари, Канкуро даже оглянулся. – Что будет, если мы выберем «нет»?!

– Если вы решите не брать десятый вопрос, ваши баллы будут снижены до нуля, – Ибики ухмыльнулся, – другими словами, вы будете отчислены. Вместе с товарищами по команде.

Выбор.

Настроение медленно начало портиться. Ни Канкуро, ни Темари, ни Гаара не имели права отступать, ни по здравом размышлении, ни из страха. Выбор? Как будто у них он был. Что это за десятый вопрос? Его придётся во что бы то ни стало решить, иное просто не вариант.

– Есть и другое правило. Если вы выберете этот вопрос и ошибётесь, то…

То что?!

– …потеряете право стать чунином навеки.

– Что за тупое правило! – вскочил с места какой-то собачник с мелким щенком на голове. – Здесь должны быть и те, кто уже сдавал похожий экзамен в прошлом году!

В ответ Морино Ибики тихо, недобро, сдержанно засмеялся. Тяжело посмотрел на собачника, затем – на весь остальной зал и заявил внушительным тоном, в котором перекатывалось, точно гром, чувство явного превосходства:

– Вам не повезло. В этом году правило – это я.

Именно поэтому Морино дал всем возможность уйти и попытаться сдать в следующий раз. Исчезнувшее было давление вернулось, стало заметно, как напряглись остальные, те, кто мог выбирать. Канкуро такого права не имел и всё равно чувствовал себя курицей в печи: сумеет ли ключевая команда Песка ответить на десятый вопрос? Неважно, станет ли он когда-либо чунином, все эти решения, принятые не Каге, можно было обойти, отменить, отмахнуться от них. А вот пройти первый этап именно сейчас…

Когда некоторые сдающие встали из-за парт, выбрав отказ от вопроса, Канкуро им даже позавидовал.

– Не недооценивай меня! – вдруг раздался знакомый громкий голос. Тот придурок в оранжевом! – Я не убегу! Я беру этот вопрос! Даже если я навсегда останусь генином, я всё равно стану Хокаге, так и знай! – Он уверенно поднялся из-за стола и заявил на весь зал: – Я – не боюсь!

И сел обратно. Но его голос, наполненный решимостью действовать, на миг даже отогнал горечь Канкуро. Помедлив, он отвернулся к Ибики и всё же невольно подумал: что если… что если бы это был настоящий экзамен на чунина? Что бы выбрал сам Канкуро? Бросил бы Темари и Гаару, чтобы попытать счастья в другой раз? Нахмурившись, он оглянулся и на старшую сестру, и на младшего брата.

– Я спрошу ещё раз, – продолжил давить Ибики. – Это – выбор, от которого зависит ваша дальнейшая жизнь. Если уходить, то сейчас.

– Я не беру свои слова назад, – ответил ему «будущий Хокаге». – Это мой путь ниндзя!

Ибики ничего не сказал. Он обвёл аудиторию задумчивым взглядом, посмотрел на наблюдателей, кивнул им, словно подав какой-то знак, и подошёл на шаг ближе к первому ряду парт. Канкуро напрягся. Похоже, вот он, таинственный десятый вопрос. То, что не выяснили ни Сасори-сенсей, ни Тайо Пакура. «Особые критерии оценки Морино Ибики».

– Все сидящие на этом экзамене… – неторопливо, внушительным тоном начал Ибики и улыбнулся: – …прошли!

Прошли?! Канкуро же ничего не сделал. Помимо него, такому исходу дела удивились и многие другие: девица в красном платье вместе с Темари и вовсе стали задавать вопросы. «Как так?.. А что же те девять вопросов? Пустая трата времени!» – и Канкуро понял, что всё-таки не понимает девчонок. Похоже, они все прошли этот чёртов первый этап, так чего теперь докапываться?

Окончательно успокоившись, Канкуро прослушал всё, что вещал генинам Морино Ибики, но тот в итоге снял с головы бандану – и увиденное… пробрало. Не так, как люди, убитые Гаарой, и всё-таки Канкуро ещё никогда не видел следы пыток.

– На миссиях и на полях битвы информация может иметь ценность большую, чем жизнь. Информация сравнима с жизнями людей!

Безусловно. Морино наглядно это показал. Выжженные раны, винтовые отверстия, рубцы, и всё это – на голове, которая, похоже, уже никогда не покроется волосами.

– Но полученные кем бы то ни было сведения не всегда будут точны. Запомните это! Ошибочные сведения могут сильно навредить как вашим товарищам по команде, так и Деревне. Именно поэтому мы заставили вас собрать информацию самостоятельно – и выгнали тех, кто не смог доставить её.

– Однако я всё-таки не могу согласиться с этим десятым вопросом… – всё ещё дознавалась Темари.

– Десятый вопрос был главной частью первого этапа.

– О чём это вы?

– Давайте объясню. – Вложив руки в карманы, Ибики продолжил: – Десятый вопрос был выбором «да» или «нет». Само собой, выбор был довольно болезненный, с двумя вариантами. Выбравшие «нет» проваливались и отчислялись со своей командой. Ответ же «да» означал большой риск лишиться права на становление чунином. Это был действительно очень болезненный вопрос. Но, – Ибики встал между двумя рядами, – представим, что вы стали чунинами.

Канкуро часто такое представлял. Он уже засиделся в генинах!

– Ваша миссия – в том, чтобы захватить секретный документ. Число вражеских ниндзя, их способности и вооружение неизвестны, а также есть вероятность ловушек.

Пока Ибики говорил, Канкуро старался ничем не показать удивления и всё-таки, кажется, не смог: именно это было единственным заданием B-ранга в деле команды Сасори. То самое наказание за непонимание, когда Сасори-сенсей осветил ученикам их задачи и бросил одних на территории врага!

– Так вы примете эту миссию или нет? Только потому, что вы и ваши товарищи по команде могут быть в опасности, можете ли вы избежать этой миссии? Ответ – нет.

Канкуро опустил взгляд на лист с письменными вопросами. «Ответ – нет». Как всё просто оказалось, однако: то же самое твердили Канкуро, Темари и Гааре Казекаге, Сасори-сенсей и все знакомые им джонины. Это были слова людей, в своё время принявших ранг чунина.

– Есть миссии, от которых не отказаться, какими бы опасными они ни были. Способность показать храбрость товарищам по команде, готовность к опасным ситуациям… Вот что мы ищем в чунине. Те же, кто не может сдержать страх в критической ситуации, глупцы, которых заботят только лёгкие намерения, не имеют никакого права становиться чунинами – капитанами команды.

Вспомнился Сасори-сенсей. И Казекаге. И многие другие шиноби уровня джонина.

Капитан команды…

– Все, кто выбрал взять десятый вопрос, ответили верно. Вы смело можете иметь дело с трудностями, с которыми столкнётесь на пути. Вы прорвались вперёд! Первый этап экзамена на чунина – завершён, – с гордостью объявил Морино Ибики. – Желаю удачи.

Громче всех в этом зале обрадовался придурок в оранжевом, но подумал Канкуро об этом уже без злобы. Со многим из слов Ибики он не мог согласиться, однако хотя бы за неплохое настроение был благодарен. Иметь дело с трудностями, продолжать идти своим путём, преодолевая препятствия… Другого выбора у Канкуро просто не было. Иначе он даже не заметит, как умрёт.

Двери небольшого зала, простор которому придавали только необычно высокие потолки, уже минут пятнадцать не открывались: никто не заходил и не выходил, все, кому требовалось, наконец собрались. Держались они обособленными группами. Лист устроился посерёдке, как Огонь на карте мира; угрюмый Дождь, закутанный в тусклые сизые плащи, замер в углу справа от двери; одиноко стоял у крайнего окна Орочимару, которого все звали Макото; рядом с Листом затерялся Водопад. Песок занял угол слева от ряда незашторенных окон.

Сасори кинул на дверь очередной взгляд, когда та открылась – и внутрь вошла Митараши Анко всё в том же светлом распахнутом плаще. Пакура коснулась ладони Сасори, он кивнул, вспомнив недавние беседы о змеях. Митараши посмотрела на Песок мгновенье и отвернулась к остальным, но этого хватило: она тоже запомнила ту встречу.

– Наставникам прошедших первый этап команд. Передайте своим подопечным, – мило улыбнулась она, – прийти завтра к полудню к сорок четвёртому полигону, первому выходу.

– Сорок четвёртый полигон? – подала голос пышноволосая брюнетка в коротком белом облачении с красными рукавами. Она переглянулась с соседом – более известным Сарутоби Асумой. – Сорок четвёртый полигон это же…

– Верно, – ещё милее, с предвкушением улыбнулась Митараши. – Лес Смерти.

Всё-таки лес. Ожидаемо.

Сасори проводил экзаменатора второго этапа невыразительным, почти равнодушным взглядом и заметил, как на секунду, уже покидая аудиторию, она улыбнулась не мило и даже не с предвкушением, а, пожалуй, кровожадно. Напоследок сказала всем выбираться из зала в холл, исчезла за дверью, и Сасори подумал, что для второго этапа Лист выбрал очень подходящего экзаменатора.

Почти сразу следом направились шиноби Листа, за ними потянулись прочие. Сасори покинул помещение за Орочимару, на миг ощутив подлое желание ударить его в спину. В буквальном смысле, правда.

Через минут десять, когда все уже рассеялись по парадной, Сасори эти мысли оставили: начали спускаться первые генины. Отчисленные неудачники давно отыскали своих сенсеев и удалились, так что все, кого Сасори видел сейчас, вероятно, прошли испытания Морино. Некоторые оживлённо их обсуждали, другие тряслись – похоже, откат, третьи молча шагали к наставникам, как, например, мелкие сошки из Звука – и Гаара, Темари и Канкуро.

– Мы сдали, – усмехнулся последний так, будто это далось им легко.

– Другого я и не ждал. Потом сообщите мне, как всё прошло.

Всё-таки это был Морино Ибики.

С этими словами Сасори направился к выходу. Сабакуно зашагали следом, и не возникло ни единого сомнения, что им есть о чём рассказать: в крайнем случае, Канкуро и Темари, хоть они и хранили молчание. Они не галдели, как большинство вокруг, не издавали криков, подобных этому:

– А-а-а!!! Вы же те, те из Песка!..

«Тех из Песка» здесь было ещё двадцать, и Сасори не обратил на это внимания.

– Эй, не притворяйся, что не услышал меня, ты, в кошачьей шапке, даттебайо!

«Кошачью» шапку среди ниндзя Песка носил только Канкуро.

Та-а-ак.

Когда это его команда успела наворотить дел с другой Деревней?

Сасори остановился. Медленно повернулся к Канкуро. Вскинул бровь.

– Э-э-э… – растерянно протянул тот, забегав глазами. Значит, что-то всё-таки было, подумал Сасори, когда Гаара вдруг подал голос: