Текст книги "Клан. Разбитые стекла (СИ)"

Автор книги: ShadowCat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 39 страниц)

– Как рука?

От неожиданности Элиа вздрогнула, а ее глаза распахнулись на пол-лица. Хорошо, что иномирянин, уже неоднократно видевший, как она меняет обличье, на такие пустяки, как размер глаз пленницы, тоже не обращал внимания.

– Что глаза таращишь, как рука, спрашиваю.

– Нормально рука, – ответила хильда по-русски. Говорила она с легким акцентом, медленно, но вполне осмысленно.

– Нормально ей, – проворчал маг. – Всыпать бы тебе, да толку от этого.

– Бить будете? – зрачки-ромбики учащенно запульсировали. Алишер мысленно выматерился.

– Ну за какие грехи мне такое задание… Если от тебя будет угроза – мне придется применить силу, но просто бить? Дурная совсем. Вылечишься – дам лопату, снег чистить будешь. И делать выводы.

– Снег? Чистить? – глаза хильды засияли от восторга, аура радостно замерцала. Перспективы расчищать дорожки от снега вызвали у иномирного создания целый букет ярких положительных эмоций.

– Кажется, с наказанием я промахнулся, – вздохнул руководитель спецподразделения. – Снег чистить тебе – удовольствие, на кухню – не положено, разве что отжиматься или бегать заставить… Хаос с тобой, пусть шеф сам придумывает, какие меры к тебе принимать.

Элиа огорченно отвела взгляд, мерцание погасло. Их жуткий шеф точно не даст такой приятной работы. И накажет так, что мало не покажется. Отцовская просмоленная веревка и огненная плеть – ерунда. Рука противно заныла.

– Руку давай, перевязку надо сделать, – деловито бросил иномирянин, открывая аптечку.

Хильда молча протянула забинтованную руку. С перевязкой мужчина справился быстро и ловко. Его действия, выверенные, четкие, аккуратные, успокаивали и почти не причиняли боли. Явно не впервой перевязывает раны. Но бесстрастная, холодная деловитость, сквозящая в каждом слове и движении, уколола непонятной горечью. В ауре иномирянина не было враждебности, но и той непонятной, неуловимой искорки тепла больше не чувствовалось. Глыба льда, непробиваемая каменная стена, монолит. Даже не верится, что этот захватчик ее действительно обнимал. Что он вообще может так обнимать. Все объятия за свою жизнь Элиа могла пересчитать по пальцам. Отец и дядя берегли ее, заботились, поддерживали делом и опытом, но ждать от них чего-то большего – бессмысленно. Прежде Элиа об этом и не задумывалась, для выживания ей всего хватало, другим везло намного меньше. А эмоции в их реальности – смертельно опасная роскошь. Сорвись она там – успокоили бы транквилизатором или боевым заклинанием. Потому действия малознакомого иномирянина, похитителя и фактически врага, шокировали хильду. Она ничего не понимала и мало что помнила, кроме чувства защищенности, уюта, какой-то правильности. И это ощущение хотелось испытать снова. Но даже мысли об этом явно отдавали предательством.

– Ну, все, – иномирянин закончил перевязку и внимательно осмотрел Элию магическим зрением. Похоже, сканировал ауру. – Еще пару дней – и будешь, как новенькая. Есть хочешь?

– Нет, спасибо, я уже ел… ела, – язык Элиа выучила на совесть, но практики не хватало. – Только… можно что-нибудь сладкое?

– Сладкое? – похититель явно удивился. – Понравился шоколад?

– Да, – серьезно ответила хильда. – В нем много энергии.

– А на вкус? – уточнил мужчина.

Элиа задумалась.

– Это… приятно, вкусно, – описать ощущения словами у нее не получалось, но аура жизнерадостно заиграла бирюзой. – Но если не можно, мне было бы достаточно двух-трех кубов… параллелепипедов…, рафинад, – устав подбирать слова, иномирянка мысленно показала собеседнику кусочек сахара. – Углеводы. Энергия.

– Твою мать, – выдал что-то непонятное мужчина в маске. Глаза иномирянина потемнели, как их небо перед снегопадом. Наверно, рассердился.

– Извините, я не знала, что это ценное или запрещенное вещество. И не хотела быть… нагой… наглой, – исправилась хильда.

– Ты не так поняла, – впервые за много лет Шторм-Первый растерялся и почувствовал себя круглым идиотом. Не учел, что существо, начисто лишенное магической подпитки, просто страдает от дефицита энергии. Наверное, потому и так медленно выздоравливает. Нужно было хотя бы поверхностно изучить их физиологию. Если Полкан снимет его с должности и отправит пасти гусей, это будет справедливо. Некомпетентности Алишер не терпел. Ни в своих сотрудниках, ни в себе.

Хильда сконфуженно молчала. А имена у них красивые. Элиа Тейя…

– Слушай, хильда, как тебя там… вам любые углеводы подходят? Ну, варенье, мед, сгущенка? Может, конфеты?

Элиа нахмурилась, сосредоточенно пытаясь извлечь из памяти, что это такое.

– Варенье – термически обработанные плоды с сахаром. Мед – смесь углеводов, вырабатываемых насекомыми из нектара. Сгущенку получают из молока животного и сахара. Конфеты… не знаю, этого на инфокристалле не было. Все остальное для нас съедобно. Теоретически.

– Ты что, сладостей в жизни не пробовала?

– Пробовала. Ликорр. Здесь этого нет, но похоже на сахар. Вкусно! Отец доставал, на рейдах по мертвым зонам. Большая ценность, – губы девушки тронула легкая улыбка. Это было одно из самых приятных воспоминаний.

– Значит, попробуешь. Тут не кондитерская, но меда и сгущенки хватает. И варенье есть, разное. Принесу, – пообещал Алишер, направляясь к выходу.

Аура синеглазки засветилась недоверчивой радостью.

– Спасибо. А… как вас зовут? – осмелела иномирянка.

– Тебе-то на кой демон? – на полпути обернулся маг.

– Понимать, как к вам обращаться. Этого на инфокристалле тоже не было, – Элиа чувствовала, что задала бестактный вопрос. Но в чем именно ошиблась и снова вызвала недовольство – не могла понять.

– Алишер, – бесстрастно бросил захватчик. – Можешь называть так или Первым, мне без разницы. А тебе – тем более.

Мужчина вышел, плотно затворив за собой дверь. Какого проклятия было называть истинное имя? Да настодемонело: Первый то, Первый се. Только от хильды он этого не слышал. Пусть лучше так, не запрещено. Все равно это ненадолго, она – всего лишь аргумент. Способ перехватить инициативу.

Алишер пробормотал неразборчивое проклятие, бросил раздраженный взгляд на караульных и отправился в библиотеку. Это нужно было сделать сразу, как только получил в нагрузку иномирную проблему. Руководитель-болван – намного хуже, чем подчиненные-разгильдяи. Он сам такое старался пресекать на корню. А Полкан – тем более не потерпит.

***

Элиа осторожно оглядела алюминиевую кружку, полную малинового варенья. Решившись, она поднесла к губам ложку варенья и принюхалась.

– Пахнет… вкусно, – хильда недоверчиво попробовала неизвестное вещество и зажмурилась от удовольствия. Вкус играл на языке, раскрываясь то сладостью, то легкой кислинкой, то тягучей терпкостью, то радужной палитрой неизвестных ощущений. В нем словно смешались солнечный свет, животворящая энергия самой природы, аромат леса, теплые отголоски прирученного огня, уют и мир, знакомые ей лишь по рассказам дедушки и старым книгам. Девушка, осмелев, зачерпнула еще варенья, запила его душистым чаем и облизала ложку. На сияющей мордашке расплылась довольная улыбка. Угощение иномирному созданию явно пришлось по душе.

– Это называется малина. Такая ягода, на кустах растет, – пояснил Алишер. – А это мед. Попробуй.

Элиа с сомнением опустила ложку в полупрозрачную вязкую массу. Это вещество производят насекомые, а от них мало что хорошего можно ожидать. Насекомые в Идавелль жили огромными колониями и производили разве что отравляющий газ и кислоту, чтобы защищать эти колонии. Эти твари размером с птиц были квазиразумны и обладали агрессивным коллективным сознанием. Другие просто не выживали. Насекомых Элиа опасалась. Даже еще сильнее, чем глупых немертвых, которые опасны только своей численностью.

Увидев ее колебания, Алишер ободряюще ухмыльнулся одними глазами. Глаза захватчика, напоминающие тот самый мед, смотрели изучающе и слегка насмешливо, но без угрозы.

– Я бы сам съел пару ложек – показать, что это безопасно и съедобно, но маску снимать не положено. Это вкусно, ешь и не бойся. Приказа тебя травить не поступало, шефу ты живая и здоровая нужна.

Элиа кивнула и зажмурилась, отправляя в рот ложку тягучего сладкого вещества. Огромные глаза, играющие альционом, потрясенно расширились, зрачки-ромбики резко увеличились, аура заиграла фиолетовыми всполохами.

– Это… как попробовать солнце, – хильда сняла пальцем тонкую ниточку меда, тянущуюся за ложкой, и украдкой облизала палец.

Алишер мысленно застонал, помянул демонову праматерь и отвернулся. Будь это существо нормальной женщиной, он бы подумал, что его целенаправленно соблазняют. Причем, вполне успешно. Когда он снова обернулся к столу, хильда вовсю уплетала мед, смакуя каждую ложку и напрочь забыв про остывающий чай. Кончик носа оказался перепачкан, губы влажно блестели от меда. Как он не замечал, какие они нежные, как светится изнутри ее лицо, когда она радуется. Тысяча демонов, это ее умывать придется? Намного приятнее было бы слизать. Да и ей было бы приятно, против его объятий она не слишком возражала. Энергетически и биологически они совместимы, секретные документы врать не будут. Интересно, как она отреагирует? Испугается или ответит? Идиот, лучше подумать о том, как отреагирует Полкан, когда узнает. А Полкан узнает, к провидцам не ходи. Тогда испугается и ответит сам Алишер. Не для того ему доверили этот объект и это иномирное отродье. Отродье, которое нестерпимо хотелось поцеловать, наплевав на все правила, инструкции и запрет снимать маску.

Если бы не полная блокировка магии маленькой хильды и мощные защиты, Алишер бы уже подозревал магическое воздействие. Но никаких признаков наведенного влечения не было и быть не могло, это он сам виноват, что смешал личное и службу. Позволил себе непозволительные мысли, а рыба гниет с головы. Иномирная проблема приобрела опасные масштабы. Вон, снова блаженно жмурится, перекатывая на языке долгожданную сладость. А в мыслях – чистейшая детская радость и восторг. Девушка не играла – она искренне наслаждалась вкусом меда и пополнением энергетического резерва. Нет, она вовсе не пытается соблазнять или заигрывать с ним. Просто первый раз в жизни попробовала этот солнечный дар лета и цветущих лугов. Вот и облизывает ложки, губки и пальцы. И раненая рука еще плохо слушается, чтобы восстановить мелкую моторику, потребуется время. А он уже надумал черт-те что.

Если бы Элиа пыталась использовать свою женственность как преимущество, играла, строила схемы и влияла на мужские инстинкты – было бы проще. У него была бы примитивная “вилка” из двух вариантов: либо принять, либо игнорировать ее игру. Но она совершенно не осознавала своего самого сильного оружия и даже не думала о нем, Алишере, как о мужчине. Его тянуло к ней, а вот ее – нет. Да и кто он для нее? Страшный враг в черной маске, который взял ее в плен, надел на нее ошейник и хочет убить ее родню. А она для него – работа. Задание. Не первое и точно не последнее. Если не убьют и не уволят… Нет, с него и.о. начальника отдела – как из дерьма пуля. Это называется служебное несоответствие. Маг резко поднялся и отвернулся к окну.

– Спасибо, Алишер, – неуверенно поблагодарила Элиа, отставляя пустые армейские кружки. Ни капли меда или варенья в них не осталось.

– Тебе хреново не сделается, столько сладкого сразу? – проворчал Алишер, забирая посуду.

– Не должно, – смутилась хильда, еще облизывающая губы.

– Иди умойся. Как чушка, весь нос в меду, – бросил мужчина, поспешно покидая комнату. Элии стало холодно и как-то пусто.

– Чушка? – переспросила девушка, но ответом ей была только тишина.

Элиа вздохнула и отправилась умываться. Что такое чушка, она не представляла, но это прозвучало резко и сердито. В голове фоном крутилась одна единственная мысль – за что этот в целом незлой Алишер снова на нее разозлился. И выскочил из комнаты, словно за ним гналась толпа умертвий и самых жутких инферналов.

***

… Базовая реальность, загородная резиденция полковника Ивашина. Координаты засекречены. Спустя два дня по внутреннему времени

– Совсем охренел, подполковник Матуров? И это мне докладывает боевой маг первого ранга? – в голосе полковника Ивашина звучала не злость, а скорее усталость, смешанная с разочарованием. – Назначил, на свою голову – ни украсть, ни посторожить. Вот о чем ты думал? И главное, чем?

Алишер молчал. Сказать ему было нечего. Да и смысл? После считки хоть говори, хоть не говори. Полковник Ивашин не имел склонности к публичным разносам, но легче от этого не становилось.

– Кот из дома, мыши в пляс, – сделал вывод Полкан, задумчиво глядя сквозь пространство. – Совсем разболтались, ухари. Если уж тебе наряды прописывать, что тогда делать с остальными?

– Они давно забыли, когда в наряды по графику ходили, товарищ полковник. Внеочередных предостаточно, – Алишер прекрасно понимал, что вопрос шефа чисто риторический.

– На перспективу работаем? – иерарх так же задумчиво коснулся инфокристалла. – Чем наряды вне очереди зарабатывать, лучше бы за заложницей нормально следили и линии реальности просматривали. Хотя бы те, кому это доступно! – начальник резко вскинул взгляд на незадачливого зама.

– Виноват, товарищ полковник.

– Это и так ясно, как Изначальный Свет.

– Учту.

– Учтет он… Вину делом искупают, – отчеканил Полкан. – Вот и искупишь. На операциях. А пока – на полигоне. Жду через… два базовых часа.

– К чему готовиться? – уточнил Первый.

– Готовиться нужно было раньше. Теперь покажешь, на что ты способен в бою. А сейчас проверка постов.

Зайти к хильде маг решил после.

С полигона Шторм-Первый вышел, весь в крови, поту, гари и копоти, слегка пошатываясь и жадно глотая морозный воздух. Перед глазами все плыло и кружилось. Ивашин вышел следом.

– Срасти переломы и приведи себя в порядок. – приказал иерарх. – Шатаешься, как пьяный. Словно из кабака вышел.

– Так точно, – Алишер торопливо утер рукавом сбегающую изо рта струйку крови и сплюнул в снег. Все равно эта форма безнадежно испорчена.

– Ты понял, за что я тебя наказал и почему именно так?

– За нарушение директивы, – сквозь зубы прохрипел Первый.

– Пожалел?

– Нет, не пожалел, – лгать Высшему Алишер не видел смысла. Все равно ложь шеф видит насквозь.

– И правильно. Если бы пожалел, точно на гражданку куковать отправился бы. Потому я тебя и назначил, что в критической ситуации ты интуитивно принимаешь правильные решения. Даже в условиях неопределенности и зашкаливающего фактора риска. А отхватил ты за то, что эту критическую ситуацию допустил. А если бы хильда загнулась? Или вырвалась на волю и вас всех перерезала, как баранов? Убедился, что будет в бою с превосходящей и неизвестной тебе силой? Самоуверенность – та же глупость. А глупость на войне – это смерть, Алишер.

– Извините, командир. Такое не повторится.

– Разумеется. Комиссую к демоновой прародительнице. Стирание памяти – в подарок. Честно говоря, мелькала эта мысль, пока воспоминания твои читал.

– Так почему я еще при памяти и при погонах? – на лице Первого промелькнуло замешательство.

– Потому что есть мысль лучше. Как поведут себя пришельцы, когда мы выложим козыри, и что от них ждать – одни демоны знают. А эта хильда привыкла к тебе. И, похоже, даже привязывается. Так вот, ты ее перевербуешь.

Глава 21. УЛЬТИМАТУМ

Отправив временного заместителя лечиться и обдумывать задачу, полковник Ивашин переместился в кабинет и вернулся к линиям реальности. «Вилка» успела захватить приличные области поля событий, сплетаясь с тканью реальности в какой-то жутковатый узел. После него, как ни пытался, иерарх не увидел ничего, кроме пустоты. На месте тоненькой нити жизни Полины тоже не осталось ничего – ни в настоящем, ни в доступных вариантах будущего. Теперь ее линия за пределами этого мира. Только в прошлом еще таял ее след, разделивший жизнь на до и после. Маг удовлетворенно переключился на боковые стриммеры и другие точки напряженности. Если линия Золотинки недоступна даже ему, она недоступна ни одной твари, попытающейся достать ее из этого мира. И любого другого за пределами Альвирона. А там она под надежной защитой. Другие векторы развития событий вызывали куда больше тревоги.

Алишер, один из лучших спецов, координатор операции перехвата – и так облажаться, прошляпить такую попытку побега. Что хильда пыталась сбежать, Ивашин не сомневался. Любой в здравом уме попытался бы, а она девочка неглупая. С сюрпризами. И судя по узору вероятностей, этот сюрприз – цветочки, ягодки впереди. Демон знает, как повернется фортуна – с улыбкой или оскалом. Вероятность агрессии со стороны раненой хильды была минимальной, но все же она была. Хорошо, что защитные системы резиденции не исключали такую возможность и подстраховали ребят, остановили преобразование, которое Алишеру не по зубам. К сдерживанию иномирной угрозы Первый пока не готов – подводит нехватка опыта. Потому и плохо контролировал ситуацию. Сегодня на полигоне опыта у него добавилось. К сожалению, боевой опыт передается и усваивается только на практике, в условиях, максимально приближенных к реальным. И закрепляется на реальных операциях. В тепличных условиях не вырастить бойца, без крови и пота нет профессионала. Жалеть спецназ на тренировках и учебных операциях – равносильно смертному приговору. Враг жалеть не будет, погибнут ребята ни за понюшку табаку. А он, как командир и глава, в ответе за каждую из этих жизней. Пусть забывают, когда ходили в наряд по графику, хрипят, обливаются потом и кроют его матом, латая малоприятные, но неопасные раны. Потом еще спасибо скажут.

Больше встревожила иерарха неприкрытая симпатия доверенного лица к синеглазой иномирянке. Первый, устраняя ЧП, возникшее в результате его недосмотра, взвесил все риски, все просчитал, действовал осознанно, оперативно, четко и грамотно. Но эмоции здесь были явно лишними. А обнимать заложника – вообще ни в какие ворота. Он должен был выполнять работу, исполнять приказ, а не вмешивать личное отношение. Сначала полковник на полном серьезе рассматривал вариант отправить паразита на гражданку или в канцелярию бумажки перекладывать. На крайний случай – перевести на отдаленную базу, куда-нибудь в тайгу или заполярные льды. Пусть с белыми медведями обнимается, если их удар не хватит. Но мимолетная мысль сделать из хильды союзника, превратить опасный непредсказуемый фактор в страховочный трос казалась все более привлекательной. А после просмотра линий реальности оформилась во взвешенное решение. Если чувства Алишера – недопустимое слабое звено и потенциальные глупости, то чувства Элии – весомый козырь. Полностью запретить чувства никогда не получится – человеческий фактор. А то, что невозможно исключить, желательно контролировать и чутко направлять в нужное русло. Если Первый не идиот, вывернет ситуацию в свою пользу. Лишь бы хильда его не перевербовала… Начальник особого отдела снова бросил взгляд на линии реальности и довольно кивнул. Идиотов Первыми не назначают. И подполковничьи звезды на погоны не сыплют. Вот и пусть работает.

Андрей Аристархович отключился от линий реальности и покинул кабинет. Пора бы уже навестить иномирную гостью.

Элиа, сосредоточенно изучавшая очередной инфокристалл, иерарха заметила не сразу. Андрей узнал этот кристалл. Интенсив «Расы, законы, структура иерархии». Пакет информации для непосвященных, по тем или иным причинам оказавшихся в его клане. Значит, основные сведения о мире она уже выучила. И неплохо овладела языком.

– Ну, маги, оборотни, вампиры, эльфы, люди – это вроде понятно, – пробормотала хильда по-русски, не открывая глаз. – Еще есть негуманы, у них свои расы, это тоже не тактика ближнего боя и не высшая пространственная магия. Таких, как мы, тут ma-el, но ближе всех, пожалуй, маги. Интересно, к какой расе oren лорд Алишер?

Иномирянка задумалась, перебирая в памяти новые сведения. Продолжила она уже мысленно:

– Люди и вампиры – отпадают. Эльф? Возможно, уши под маской, не видно. Но аура не похожа. Или маг, или оборотень, точно! Вот бы спросить… нет, лучше не надо, снова разозлится, снег чистить не даст. Наверно, оборотень. Зрачки почти все время вертикальные…

– Рассуждения логичные, но вывод неверный, – прервал терзания Элии полковник Ивашин. – Алишер Матуров – не оборотень, а маг. Смешанный стихийник, мастер боевой магии.

– Демонова погибель! – выругалась Элиа от неожиданности, повернувшись на голос. Выглядела хильда бледненько, забинтованная рука фонила ноющей болью.

– Это он тебя научил ругаться? Ну кто ж еще, – вздохнул начальник особого отдела. – Мало я его гоняю.

– Это не он, я сама, – иномирянка явно боялась, но вступилась за Первого, удивив иерарха.

– Сама так сама, – не стал спорить Ивашин. – Не мне тебя воспитывать, у тебя отец есть. Вот он-то меня как раз и интересует. Только сначала руку вылечим. При всех его достоинствах, Алишер – боевик, а не целитель. Хотя, поработал он на совесть, мне почти ничего не оставил.

Элиа растерянно смотрела, как рану окутывает золотистое сияние с проблесками синевы, а окровавленные бинты спадают на пол, открывая абсолютно чистую, здоровую кожу. Даже шрама не осталось. Боль бесследно исчезла. Только в серебристо-стальных глазах мелькнул ее отголосок и странное воспоминание. Словно он уже кого-то так исцелял. Кого-то близкого, родного. И это как-то связано с ней. С тем, что есть сейчас. Но тонкое ощущение ушло так же быстро, как возникло. Мужчина с аурой Тьмы не скрывал лица, но и не спешил делиться своими мыслями. Элиа натыкалась лишь на мощные щиты и зеркальную гладь.

– Asai, – хильда, веря и не веря, осторожно подвигала кистью. – Вы что-то говорили про отца?

В альционовых глазах вспыхнула тревожность.

– Твой папаша полмира на уши поднял. Тебя ищут даже человеческие власти, – бросил пугающий маг. – Думаю, пары недель ему хватило, чтобы почувствовать, что значит терять близких. А в ближайшее время поймет, что бывают вещи и похуже. Например, бессилие и отчаяние, когда не кто-то, а родная дочь оказывается во власти бандитов, монстров, ублюдков. Даже жаль, что мы не бандиты и не настолько ублюдки, как убеждены твои родственники. Но это так, лирика. Вызывай своего отца.

– Что? – растерялась Элиа, ощутив свободный коридор для связи.

– Папашу зови, телепатически, – пояснил маг.

– Нет. Вы его убьете, – хильда побледнела и испуганно уставилась на иномирянина огромными глазами.

– По телепатической связи это, к сожалению, невозможно. Просто побеседуем с ним по душам. О погоде, рыбалке, охоте, за баб, про жизнь. А как он будет рад услышать зов дочери, которую уже и в живых увидеть не чаял? Хватит ему от меня бегать, а мне убирать за его шакалами. Вызывай папашу. Или вызову я, через твою кровь.

– Зачем тогда… лечили? – похолодела Элиа.

– Не люблю бессмысленной жестокости. И особенно – когда страдает женщина, – выдержав небольшую паузу, пояснил иерарх. – Я не садист, а для вызова мне хватит и той крови, что на бинтах. Вызывай папашу, хильда.

Элиа прикрыла глаза, настраиваясь на образ отца. Неясный образ постепенно обретал фактуру, плотность, объем и границы. Грифельно-свинцовые глаза, осунувшееся, но волевое лицо, мозаичная аура, словно выложенная из кристаллов цвета медитеррани. Канал связи напряженно замерцал.

– Папа! – мысленно ахнула Элиа.

– Лиа? Жива, – неверяще прошептал мужчина, окончательно теряя видимость человеческого облика. Контуры тела потеряли четкость, лицо смазалось. Лишь ромбовидные зрачки напряженно пульсировали бездонными черными провалами. Пытался определить координаты.

– Отец, осторожно! – успела крикнуть Элиа, прежде чем канал связи оказался перехвачен.

– Поздно, хильда. Теперь говорить будем мы, – Элию бетонной плитой накрыло заклинание подчинения. – Молчи, не лезь и не мешай. В окно смотри.

Элиа равнодушно отвернулась к окну, стеклянными глазами наблюдая за снежинками, мечущимися по сложным искривленным траекториям.

– Элиа! Эр-де-марр, ты где, что происходит? Дейтран, координаты! – донеслись с другого конца лихорадочные мысли.

– Координаты, уважаемый, переменные и засекреченные, – вместо хильды ответил иерарх.

– Элиа? – не ощутив отклика дочери, иномирянин еле сдержал ярость. Аура потемнела, как грозовое небо.

– Здравствуйте, гражданин Аксенов Иван Тимофеевич. Простой русский мужик, лесник из Свердловска, – доброжелательно, словно старому знакомому, кивнул Андрей.

– Кто вы, черт возьми, такой? Из какого еще Свердловска? – не понял отец хильды. Что это действительно он, сомнений не осталось.

– Так вот и я думаю, причем тут Свердловск? Аксенов Иван Тимофеевич бесследно исчез около трех лет назад. Растворился в воздухе. Или в подпространстве – неважно, царствие ему небесное, – сочувственно вздохнул иерарх. – А тот, кто назвался его именем и занял линию реальности, не имеет никакого отношения ни к Свердловску, ни к лесничеству. Ни в жизнь бы никто не догадался, если бы вы не забыли замести оборванную лыжню. Вы согласны, Шерридан эль-Арран, лорд-командующий крепости Идавелль-ариат?

– Лорд-командующий секретной службы КГБ, проект “Восток”, – сквозь зубы процедил Шерридан. – Все-таки это был ты. Ты… мою дочь…

– Проект “Восток” окончен, Шерридан… Тимофеевич, – в голосе полковника Ивашина звучала сталь, а в глазах застыл серебристый лед. – И вам решать, окончится он сам по себе или вместе с жизнью вашей дочери.

– Лиа ни в чем не виновата и не имеет отношения к проекту “Восток”, – голос иномирянина едва заметно дрогнул, но он быстро взял себя в руки. – Она кьярра, недозрелая особь. По-вашему, ребенок.

– Кьярра? – ухмыльнулся иерарх. – А по мне, так вполне зрелая, полноценная хильда. И бойцам моим тоже так кажется. А они у меня в бабах разбираются. Ваши разведданные устарели, а эмиссаров пора в шею гнать. Хильда, подойди. Покажись папочке.

Элиа апатично отвернулась от окна, так же заторможенно подошла к иерарху и замерла напротив визуального канала, развернутого магом. Она двигалась подобно умертвию или сломанной механической кукле, взгляд застыл в одной точке.

– Лиа! – лицо отца на другом конце связи исказилось, словно от боли. Шерридан неловко схватился за плечо.

– Шальная пуля? – почти сочувственно осведомился начальник особого отдела. – Ничего, бывает. Не всегда получается отвести. Да, милашка?

Элиа заторможенно кивнула, соглашаясь. На лицо упал причудливо изогнувшийся луч света.

– Х-хильда! – Шерридан потрясенно впился взглядом в изменившееся лицо дочери. Дейтран, запоздало возникший за его спиной, застыл на полушаге.

– А я что говорил? Нормальная взрослая хильда. Глаза только подкачали, слишком уж… экзотично выглядит. Но и к этому привыкнуть можно. В крайнем случае – мешок на голову. Зато фигура богини, – Андрей небрежно, словно оценивая, сжал грудь девушки и похотливо шлепнул ее пониже спины. – Красотка! Даже убивать жалко. Зачем убивать, если можно отлично поразвлечься, согласны? А надоест – отдам стае оборотней. В обмен на участок леса под постройку базы и новый полигон.

– Мразь, казарменная вошь, – прошипел Шерридан. С языка у него рвались слова намного хуже, но бывший лорд-командующий сдержался. Не хотелось усугублять участь дочери еще сильнее. – Сволочь, чего ты хочешь?

– Сразу к делу? Разумный подход, хотя оскорблять и провоцировать меня разумным поведением назвать не могу. Ладно, я все понимаю – рана, нервы, бессонные ночи, – взгляд Андрея из нарочито масляного мгновенно стал цепким и серьезным. – Что ж, одно условие я уже озвучил. Закрытие проекта “Восток”. Без всякой возможности его возобновления, реформирования и развития на этом уровне реальности. Да, проекты “Запад”, “Юг” и “Сеть” вы тоже сворачиваете.

Иномиряне переглянулись, явно переговариваясь по закрытому каналу связи.

– Хорошо, я сверну “Восток”, мы вообще уйдем с континента, – согласился Шерридан. Его брат, немного помешкав, кивнул, поддерживая решение. – Но, возможно, стоит обсудить варианты сохранить другие проекты? Наши интересы в этих локациях не пересекаются. Разделим сферы влияния, заключим договор. Вы же не особенно дружны с Северным Альянсом.

– Кто это “вы”? – уточнил Ивашин.

– Союз свободных зон Варшавского Пакта, или как это здесь называется.

– Северный Альянс и Варшавский Пакт – всего лишь человеческие геополитические структуры. Определенная напряженность между ними существует, баланс сил на уровне не может оставаться неизменным. Но это закономерные процессы развития их цивилизации. Иерархия в них не вмешивается, пока люди играют в своей песочнице и не лезут туда, куда нос не дорос. А если полезут, мы сами их по этому носу щелкнем. Без ваших “Западов”, “Югов” и “Сетей”, – отрезал Ивашин. – Вам здесь нечего разделять и негде властвовать. И торговаться со мной нечего, не на базаре. Какими бы ни были наши внутренние отношения, Северный Альянс – часть моего мира. Никто не позволит вам превратить его в мертвую зону или второй Идавелль. Я сказал, свернуть ВСЕ проекты. Что-то непонятно?

– Понятно, – скрепя сердце, согласился куратор проекта “Восток”, мысленно проклиная тот день, когда за него взялся. – Только это не за базовый час делается, потребуется время.

– Ломать – не строить, как развернули, так и ликвидируете свои бандформирования. Если, конечно, не хотите, чтоб у оборотней появилась иномирная подстилка, в лесу – свежая могилка, а у меня – новая база, – пожал плечами начальник особого отдела. – Кстати, о базах… все подобные объекты, территориально, акваториально и темпорально привязанные к евразийской зоне, демилитаризовать и сдать. Аномалии устранить, при невозможности устранения – локализовать.

– Что?! – зрачки собеседника сузились в злые щелки.

– Проблемы со слухом или объяснить, что такое демилитаризованная зона?

Иномиряне промолчали. То ли осмысливали услышанное, то ли вспоминали военную терминологию этого уровня. Лишь тот, что дальше – видимо, более дальний родственник – бросил задумчивый взгляд на Элию, словно решая, стоит ли она таких сложностей.

– Не так сложно, как кажется на первый взгляд. Главное – начать. Базу в Изварино, вон, взорвали, справились, почин есть. Глаза боятся, руки делают, – успокоил Андрей. – Ну и раз речь зашла об Изварино… сущие пустяки: то отребье, что, прости Хаос, там “работало”, выдать мне. Всех до единого, вместе с эмиссаром.

– Зачем?

– У меня к ним особый разговор и личные счеты. Хотя, это не ваше дело. Ваше дело – найти и выдать.

– Я что, ловить их должен по всему миру? – то ли прорычал, то ли взвыл Шерридан.

– Мне без разницы, будете вы их ловить, уговаривать, подчинять магией или хороводы водить. Это мое условие.

– Ты… ты на мою дочь надел ошейник, как на собаку, и еще условия ставишь, – процедил эль-Арран.