Текст книги "Клан. Разбитые стекла (СИ)"

Автор книги: ShadowCat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 39 страниц)

– Не будем, – слегка побледнела девушка. – Нет сейчас крапивы, зима на улице!

Андрей не выдержал – рассмеялся.

– Солнышко, это такие пустяки. На одном из соседних уровней реальности как раз лето, крапивы – до демоновой праматери. Да и в этом мире при желании можно найти, в субтропиках и тропиках растут аналоги. А если неохота за ней топать – на крайний случай можно и материализовать…

Спецназовец отвернулся, попытавшись скрыть смех за кашлем. Полина вздрогнула и отодвинулась от мага, словно испуганная птичка, плотнее прижав к себе вазу. Как будто мамина вещь способна защитить от порки крапивой. Андрей вздохнул, ласково касаясь золотистых волос и фарфоровой кожи девушки.

– Лина, сложно довести меня до того, чтоб я стянул с тебя штаны и взялся за такое… траволечение, тут нужно очень крепко постараться. Меня вот отец выдрал этой жгучей травкой, когда я в 12 лет сжег зельеварню…

– Сжег зельеварню? – в голосе девушки уже сквозило любопытство.

Пилот спецподразделения тоже смотрел на начальника с любопытством, явно ожидая продолжения истории о сожжении зельеварни и прочих милых детских шалостях главы особого отдела.

– Случайно, конечно, – пояснил Ивашин. – Дети и подростки плохо контролируют свою Силу, а у меня еще и Огонь преобладает… Но зельеварню-то не вернуть, темпоральных петель, как на полигоне, там не стояло. Мама сильно расстроилась – в зельеварне еще какие-то ее ценные записи и травы были. Отец сказал еще, что я маленький негодяй, и из меня вырастет разбойник, а не наследник родовой магии…

– И насколько он оказался прав? – представив этот диалог в лицах, улыбнулась девушка. В голосе нелюдя было столько тепла, что улыбнулся бы даже камень.

– На все сто, – прищурился маг. – Маленький негодяй стал большим негодяем! Отец может мной гордиться!

– А где ваш… твой отец сейчас? В резиденции он явно не живет, – полюбопытствовала девушка.

– Ты права, в резиденции он давно не живет, – ответил маг мысленно, так, что услышала только Полина. Распространять информацию о семье за пределы семьи в его планы не входило. – Родители живут в другом мире. Так безопаснее для них и спокойнее мне.

– Расскажете?

– Дома, если будешь хорошо себя вести, – пообещал иерарх. – И будешь нормально ко мне обращаться, на “ты” и по имени. Скоро я вас познакомлю. У отца и матери точно возникнут вопросы, какого демона моя женщина меня Андреем звать боится.

Полина промолчала, лишь крепче сжала вазу. Знакомиться с родителями мага было страшно, но интересно. Может, в их лице она найдет союзников? Защиту от притязаний Сильнейшего?

– Я постараюсь, – тихо вздохнула девушка.

– Уж постарайся, Солнышко. Можешь потренироваться, пока я допрошу иномирную шпионку.

Полине стало зябко.

– А она что, тоже… в резиденции?

– Разумеется. Мне не нужно, чтобы ее координаты уплыли прежде, чем я вытрясу из нее информацию. Посидит в пыточной, о смысле жизни подумает, – пожал плечами маг.

– В пыточной? – побледнела девушка.

– Ты предлагаешь держать опасную тварь, вражеского шпиона в каминном зале? – маг насмешливо приподнял бровь.

– Но вы же… не пытаете!

– Иногда пыточная нужна именно для того, чтобы не пытать, – бросил Ивашин, заводя вертолет на посадочную площадку. – Деморализованный противник более разговорчив, откровенен и приятен в общении, мстительница моя.

Девушка молча кивнула, признавая его правоту. В самом деле, не ей учить начальника спецслужбы, как он должен работать. Но на душе было муторно. Полина осторожно погладила прохладный бок маминой вазы, сжала медальон.

Чекист отстегнул ремни, попрощался с пилотом и жестом указал на выход, за которым уже серебрилась дымка портала. Времени зря маг не терял.

***

– Выплюнь нож, кому сказала!

В голосе Химеры послышалась неприкрытая угроза. В ответ раздалось лишь довольное несогласное рычание. Местоположение Дэма, предусмотрительно перетекшего в невидимую форму, определялось только по этому звуку, на который даже точно навести пульсар было довольно сложно.

– Выплюнь холодное оружие, уродец! Пока вежливо матом прошу!

Дэм снова переместился прежде, чем кусты накрыла “авоська”, усиленная боевым проклятием. Выдало его разве что легкое движение воздуха от покачивания хвостом. Трофейный нож мантикор так и не бросил.

– Все равно не будешь вечно прятаться, хвостатый опарыш! Надоест – сам вылезешь, если шеф не призовет раньше, – фыркнула Химера, демонстративно теряя всякий интерес к обнаглевшему сверх меры мантикору. Дэм стащил десантный нож прямо из ножен, перекусив ремни крепления на ноге. И слава Изначальным, что не ногу. Теперь Химере оставалось разве что слушать скрежет легированной стали, сминаемой челюстями монстра. На скрежет из ладони брюнетки точной наводкой ударила голубоватая молния, хоть и не рассчитанная на физическое уничтожение полиморфа, но сумевшая довольно болезненно подпалить ему хвост. И выжечь землю подобно напалму в радиусе нескольких метров.

– Больно же! – обиженно рыкнул заигравшийся мантикор. Из пасти выпал кусок искореженного металла, недавно бывшего десантным ножом НР-43 “Вишня”.

– А мне каково? Отличный нож. Был, – вздохнула сотрудница спецподразделения, прощаясь с оружием. – Сгинь с глаз моих.

– Почему? – невинно поинтересовалось чудовище, обиженно прижав ушки-кисточки. – Я же просто играл…

– За такие игры упокоить тебя некому, – зло сверкнула глазами Химера. – Исчезни от греха, придурок, пока парочку боевых проклятий не схлопотал.

– Надолго? – исчезая, вздохнул Дэм.

– До вечера, как минимум, – отрезала Химера. – А там караул сменится. Может, и мое отношение к тебе к лучшему изменится…

– Все-таки сильно обидел, – виновато вздохнул Дэм, все же не решаясь перейти в основную форму. – Извини, Восьмая.

– Не обидел, а нанес моральный и материальный ущерб. Все, убирайся, инвалид на голову! Пока инвалидом во всех отношениях не сделала, – предупредила Химера, грустно глядя на пустые ножны. Утрата любимого ножа и его превращение в металлолом серьезно подпортили настроение. Резиденция, с перехватом шпионки превратившаяся в муравейник, и накалившаяся оперативная обстановка наряду с вынужденным бездельем тоже не способствовали благодушию. Для полного счастья не хватало только портала, открывшегося в паре метров. Из портала шагнул хмурый начальник отдела, тащивший за собой уставшую, словно после марш-броска, человечку.

– Здравия желаю, Глава, – мгновенно собралась Химера.

Полина молча кивнула, стараясь держаться подальше от дымящегося черного пятна с небольшой воронкой в центре.

– Здравия желаю, товарищ боевой маг, – в тон ответил Высший, скользнув бесстрастным взглядом по медленно остывающей выжженной земле. – Безобразничаем?

– Никак нет. Обычная тренировка.

– Еще одна такая тренировка – продолжать их будете за пределами уровня, – предупредил иерарх. – На это полигон есть, удумали мне здесь резиденцию коптить.

– Виновата, товарищ полковник.

– Все покрываешь хвостатого? – догадливо прищурился маг. – Ладно, к демонам. Лучше пригляди за девчонкой, пока я буду немного занят. Можешь отвечать на любые вопросы, только пусть поест и отдохнет. Дэма тоже покорми, как проявится, пока все оружие не пожрал.

– Так точно, – кивнула Химера вслед начальнику, растаявшему в серебристой дымке. – Пошли, Линка. Устала?

– Демонски, – не задумываясь, вздохнула человечка.

– Знаю отличное средство, как это исправить! – аметистовые глаза блеснули хитринкой. – Даже два: коньяк и шоколад. Правда, на коньяк особо не рассчитывай: заначка подходит к концу, а на подвалах активирована такая защита, что не просочится даже иприт, а я уж – тем более.

– А почему ты назвала… Андрея Аристарховича не по званию, а Главой? – вспомнила девушка.

– Потому что он и есть Глава клана. А я в данный момент не на службе.

– А зачем тогда все эти “так точно” и “здравия желаю”?

– Привычка, – пожала плечами Химера. – Когда жизнь проходит на службе, служба становится жизнью. А коньяк слегка скрашивает и то, и другое.

Полина на коньяк и не претендовала – шоколад оказался намного привлекательнее. Ради него девушка даже покорно съела суп и гречневую кашу с тушенкой. Изысканными блюдами спецназовцы не заморачивались, но военно-полевая кухня работала исправно. За обедом Полина успела в общих чертах поведать подруге о том, что произошло в базовой реальности, продемонстрировав вазу и медальон.

Химера долго молчала, разглядывая необычный артефакт, но коснуться его так и не решилась. Блеск альциона и вплавленной в него драгоценности майора спецподразделения прельщал не больше, чем начальника. В слегка потемневших до лавандового цвета глазах читался научный интерес и легкое удивление.

– Лена, ты когда-нибудь видела что-то подобное? Знаешь, что это за вещь? – наконец не выдержала человечка.

– Сама не видела, но понятие имею. Это, Лин, даже не совсем артефакт – это живой осколок легенды.

– Какой легенды? – в золотистых глазах блеснула вспышка любопытства. – Про камушек с искрами?

– Конечно, Полкан бы рассказал лучше, но раз он занят и сам разрешил…, – Химера задумчиво смотрела на огонь в камине. – Этот очень редкий и красивый камушек с искрами несет мощный заряд Изначального Света, но встречается только в инфернальных, или демонических, мирах, где очень сложно выжить и почти невозможно – вернуться. Отчасти, поэтому Сердце Ангела стоит целые состояния. А отчасти – потому, что это действительно осколки сердца ангела, частицы спящей Изначальной Силы. Если в легенде есть доля правды.

– А она там есть? – усомнилась Полина. То, что ради какой-то легенды кто-то готов расставаться с состояниями или рисковать жизнью в жутких мирах, казалось невероятным и неправдоподобным.

– Что-то точно есть, обычно наши легенды довольно правдивы. Только до этой правды еще попробуй докопаться, когда прошли тысячелетия, – пожала плечами Химера. – В этой говорится о том, как на заре Мира, или по-вашему – эры конфайнмента, сошлись две полярные Силы. Прекрасный Ангел Света с крыльями из звездной пыли – и Владыка Бездны, один из Лучей Изначальной Тьмы.

– А как их звали?

– Сомневаюсь, что у них было понятие имен, подобное нашим, – хмыкнула брюнетка. – Полкан говорил, что истинные имена Сил – по вашему, богов – невыразимы. Да и от неистинных давно не осталось даже стершихся глифов в запрещенных реальностях. Но это и неважно, главное – они встретились.

– И что они сделали? Начали воевать? – для Полины эта история казалась необычной сказкой, интересной, но не имеющей никакого отношения ни к ней самой, ни к медальону, таинственно поблескивающему на ладони.

– Лучше бы воевали. Но они полюбили.

– И что в этом плохого? – не поняла человечка.

– В этом – ничего. Но порой ошибаются даже боги, и их ошибки так аукаются во всех мирах, как гремит не всякая война, – вздохнула Химера. – Союз ангела и демона, светлой богини и темного бога оказался довольно гармоничным, вместе они участвовали в творении миров и даже положили начало расе вампиров. Во всяком случае, эти высокомерные бессмертные засранцы почитают их как Первопредков. Вот уж кто бы отдал парочку состояний или несколько жизней за возможность просто коснуться твоего камушка…

– Вампиры? Разве они существуют? – Полина едва не выронила чашку с чаем.

– На этом уровне их мало, но они реальны не меньше, чем ты или я, – успокоила Химера. – Тебе еще многое предстоит узнать о мире вокруг. Попроси Полкана, может и лично познакомить.

– Не стоит, – Полина передернула плечами, отхлебнула чая и отломила еще кусочек шоколада. – Так что дальше случилось?

– А дальше случилось непоправимое. Как-то Светлая просто исчезла. Демон слетел с катушек, думая, что потерял ее. Разрушительная ипостась Темного натворила много всякого, пока он искал свою богиню по всем доступным мирам. И когда нашел, ярость и страх потерять снова оказались сильнее любви.

– Она что, предала его?

– Нет, просто заигралась в Творение в мирах Света, куда ему хода нет. И не заметила, как прошли эпохи.

– Это как здесь: у нас проходит пара часов, а в базовой реальности несколько дней? – уточнила Полина, пытаясь увязать новые факты с уже известными.

– Молодец, усекла, – кивнула Химера. – Только у нас масштабы поскромнее.

Полина представила реакцию чекиста, исчезни она на несколько дней, даже если для нее пройдет полчаса. Девушку бросило в дрожь – крапивой она бы точно не отделалась.

– Демон что, убил ангела?

– Не убил. Это же Силы, а Силу невозможно уничтожить, – непонимание человечкой очевидных вещей позабавило Химеру. – Но ее можно связать, ослабить, исказить, запереть… Демон об этом знал явно больше, чем скромный майор спецназа.

– Так он ее лишил свободы?

– Именно, – кивнула брюнетка, щурясь на пламя. – Демон отрезал ей крылья, сковал и запер в таких глубинах Бездны, куда не долетает даже лучик Света. Ее кровь растеклась Рубиновой Туманностью, отрезанные крылья навеки остались в небе в виде Млечного Пути, а слезы падали в плотные миры и превращались в альцион. Уже здесь, на этом слое реальности, этот металл назвали Слезами Атлантиды – впервые активно использовать его начали именно атланты. Именно из-за него началась война, погубившая великую цивилизацию. Но в большинстве миров альцион называют Слезой Ангела.

Химера осторожно коснулась альционовой цепочки медальона, стараясь не притрагиваться к камню. Синий перстень на руке Полины, словно отозвавшись, засиял чуть ярче и потеплел.

– Она же была богиней, сильной и могущественной. Почему она не защитилась? Или не убежала снова в светлые миры? – озвучила Полина терзавший ее вопрос.

– Она любила демона и доверяла ему. Не ожидала, что он может так поступить с той, с которой вместе творил миры и летал на крыльях любви. Боги тоже не всемогущи и не всесильны, Линка.

– И что же стало с пленницей демона? Ты же говоришь, Силу невозможно уничтожить. Значит, она не погибла?

– Скорее, погибла, – вздохнула Химера. – То, что металось в Бездне среди жутких тварей, больше не было тем сильным, прекрасным существом, которое творило миры и могло любить. Знаешь, дракон, потерявший крылья, маг, потерявший Силу, оборотень, утративший пару или вольная птица, лишенная свободы, умирают. Только не сразу, а медленно и мучительно. В чем ценность жизни, в которой не осталось смысла и всего, что придает ей ту самую ценность? Жалкое существование в неволе было невыносимо для вольной Силы, рожденной от Изначального Света. Каково ей было потерять все – и крылья, и силу, и свободу, и пару. Ведь это демон разрушил ее жизнь, а такое не прощают ни люди, ни маги, ни боги. Свет в глазах и сердце ангела обратился тьмой, любовь превратилась в ненависть к тому, кто из возлюбленного стал злейшим врагом. Искалеченная богиня медленно угасала без живительного Света. И всей душой ненавидела демона – с такой же силой, как прежде любила. Но не может светлая богиня существовать в ненависти, когда ее природа – любить и созидать. Переполненное болью, злобой и отчаянием сердце не выдержало и разлетелось на миллионы миллионов осколков, которые по сей день находят в темных мирах. Эти осколки – застывший, остановленный Свет, который невозможно использовать. Но такие артефакты бесценны в борьбе с любыми проявлениями Тьмы. От такого камушка будут держаться подальше даже демоны и твари из Бездны. Я лучше бомбу неизвестной конструкции возьмусь обезвреживать, чем этот камень трогать. Ну его нахрен!

– Вот почему Андрей Аристархович не смог его коснуться. Это оружие против темных!

– Не совсем, – рассмеялась Химера. – Он – не я, а иерарх уровня. И пускай у него преобладает Тьма, в нем есть так же Свет и Хаос, медальончик ему по барабану. Но артефакт влияет на пространство, потоки Тьмы в нем и магический фон, так что самое разумное, пожалуй, убрать его в саркофаг…

– А что сам демон? – Полину захлестнуло любопытство. – Он не пожалел о том, что сделал?

– Пожалел или нет – демонова праматерь его знает, мне он ничего об этом не сказал, – фыркнула Химера. – Да и поздно было жалеть, что в этом толку – рыдать над разлитым коньяком. Но это не принесло ему ни покоя, ни счастья – пролив кровь богини, он переступил черту, нарушил свой собственный Закон. А законы мироздания не могут нарушать даже Изначальные. Демон навеки остался в том моменте и состоянии, когда преступил Закон, застыл в нем, как мошка в капле янтаря, увяз в бесконечной темпоральной петле. Он остался безумен, обречен вечно любить ту, которая его ненавидит, и пытаться силой вернуть счастье, которое вернуть невозможно. Так появился Разрушитель.

У Полины от перегрузки информацией и впечатлениями голова шла кругом. Глаза против воли закрывались.

– Красивая сказка. И страшная, – девушка долила себе чая и снова потянулась за шоколадкой. – Откуда ты все это знаешь?

– Помимо полигонов, военных баз, тиров и спортзалов существуют еще и библиотеки, – мурлыкнула Химера. – У шефа библиотека – одна из лучших в мире, а у меня было время, желание и возможность учиться.

– Это он тебя всему научил? – распахнула глаза Полина.

– Не всему, но очень многому. Полкан многое дал мне. Фактически, всем, чего я достигла, и даже жизнью я обязана ему.

– Ты его не боишься, уважаешь, даже в какой-то мере… любишь, – Полина окончательно растерялась. – А он тебя… не…

Уставшая, измученная напряжением человечка не могла выразить свои мысли, но Химера и так поняла, что ее тревожит. И звонко рассмеялась.

– Лин, нет. Не принуждал. У нас другие отношения, пусть и не совсем уставные. В клане все связи в той или иной степени родственные, так что мы друг для друга – некровная родня. Мы оба потрепанные войной, что черти, оба теряли близких и ходили по Грани. Мы слишком похожи и слишком многое прошли, чтобы видеть друг в друге сексуальные объекты. Сама подумай, на кой демон Полкану его собственная тень, более слабая версия его самого? Энергетически мы друг другу в постели “невкусные”. Иногда подобное тянется к подобному, но чаще притягиваются именно противоположности, – задумчиво пояснила Химера, потягивая чай. – Полкан – не озабоченный бабник, скорее, в тебе он увидел свой шанс. И если ты посмотришь на все разумно, без человеческих глупостей – сама увидишь, что этот шанс обоюдный.

Девушки одновременно взглянули на целехонькую вазу, привезенную из Солнечногорска.

– Лена, в базовой реальности он… меня… целовал! – выпалила Полина, сгорая со стыда.

– А кого еще он должен там целовать? Координатора, вертолетчика, начальника базы? – удивилась брюнетка.

Девушка растерянно промолчала. Помимо щек, у нее вспыхнули даже уши.

– Не отталкивай его, Лин, – тихо попросила Химера, коснувшись плеча человечки. – Ты только накалишь ситуацию и причинишь боль себе.

– У меня же все равно нет выбора, – голос Полины прозвучал бесцветно и бесконечно устало.

– Выбор есть всегда, – не согласилась Химера. – Просто не всегда имеющиеся варианты нас устраивают. Но пока мы живы – всегда можно что-то изменить, исправить.

– Что я могу изменить? Прошлое? Настоящее? Я совсем не сильная, – горько усмехнулась человечка.

– Прошлое не подвластно даже богам. А настоящее и будущее – в наших руках. И лишить себя будущего – это такой же выбор, как и попробовать за него побороться. Безнадежно – это когда на могиле вороны крест обсирают, все остальное можно изменить, Линка. А в том, что тебе нечего терять, есть свои преимущества.

– Какие? – не поняла девушка нечеловеческую логику.

– Тот факт, что тебе нечего терять. А значит, ты ничего не потеряешь, если попробуешь довериться нам. Кроме, разве что, своих страхов, заморочек и иллюзий. Но это явно не то, за что стоит держаться в этой жизни.

Глава 14. ДЕСЯТЬ МИНУТ ДОВЕРИЯ

Остаток дня Полина провела как в тумане. Заснуть не получилось – беспорядочный поток мыслей и растрепанных чувств так и не позволил сомкнуть глаз. Потрескивание камина и блеск холодного оружия на стене сегодня казались скорее насмешливыми, чем умиротворяющими. Поворочавшись с полчаса, девушка попыталась заняться рукоделием. Но вязание валилось из непослушных рук, петли безбожно путались, подобно мыслям, и соскальзывали со спиц. Полина вздохнула, распустила испорченный лицевой ряд и подошла к окну, за которым незаметно сгустились сумерки. Заснеженный сад манил обещанием покоя, но донесшиеся с улицы приглушенные мужские голоса отбили всякую охоту покидать комнату. Показываться на глаза нелюдям из особого отдела не хотелось. Как и их начальнику. Но если от рядовых бойцов можно укрыться за надежными стенами и магической защитой апартаментов иерарха, то от него самого не спрятаться и не скрыться. Чем больше Полина обдумывала свое положение и прозвучавшие приговором слова Химеры, тем яснее становилось, что выхода у нее нет.

Иерарх нелюдей обозначил свои планы на нее более, чем прозрачно. Девушка неосознанно коснулась губ, вспомнив тот поцелуй в полуразрушенном бабушкином домике – жаркий, властный, полный сдерживаемой страсти. Она не понимала этого лишь потому, что в упор не хотела ничего видеть и до последнего отрицала страшную правду. Маг ее действительно желает, и об этом в резиденции знает каждая собака и каждая мантикора. Дэм прав, а она оказалась в ловушке, из которой есть только два выхода. Либо добровольно лечь под мага, надеясь, что будет не слишком больно и все закончится быстро. Либо доживать в постоянном напряжении и ожидании, когда страсть мага окажется сильнее жалости. И тогда будет еще хуже, и насколько – страшно представить. Девушка поежилась, протягивая к огню похолодевшие руки. При таких перспективах выход, предложенный Химерой на полигоне, казался меньшим злом и даже вполне приемлемой ценой.

Одна мысль о близости с мужчиной вызывала тошноту и мелкую противную дрожь. Мысль о близости с иерархом вообще поначалу показалась дикой и вызвала нервный смех, оборвавшийся всхлипом. Сильный, жесткий, властный, еще и видевший в подробностях все, что с ней делали в плену… Какого демона ему с ней церемониться? И так достаточно повозился, когда она болела. Полина криво усмехнулась – в своих интересах возился, с далеко идущими планами. Но с другой стороны, вряд ли он будет жесток или особо груб. Особенно, если не сопротивляться и не кусаться. Химера не зря упоминала, что у них это разжигает страсть и охотничий азарт. Хищники – они и есть хищники. Но если Химера права, за пару-тройку раз нелюдь удовлетворится и оставит ее в покое. Или, наконец, убьет уже. А если повезет – то перед смертью позволит отомстить. В сущности, какая ей уже разница? Растоптанная душа, сломанная жизнь, грязное, использованное тело. Одним насильником больше, одним меньше… Химера и здесь права, терять давно нечего. Страх ушел, уступив место равнодушию и апатии.

Полина, действуя почти механически, набрала ванну, в которой долго лежала, пытаясь согреться. Горячая вода немного расслабила напряженное тело, унесла львиную долю тревог и непрошеных мыслей. На смену апатии пришла отчаянная решимость. Пока силы ее окончательно не оставили, девушка покинула ванную и решительно достала из шкафа вещь, от одного вида которой бросило в краску. Вещь, которую она еще вчера бы не надела даже под дулом автомата. Кружевной пеньюар из мира арахнидов.

Кружева-паутинки окутали обнаженную фигурку поблескивающими серебристыми нитями. Бросив мимолетный взгляд в зеркало, Полина покраснела еще сильнее, поспешно отвернулась и плотнее запахнула пеньюар – ажурные переплетения совершенно не скрывали наготы. Бродить в таком виде по коридорам резиденции она бы точно не рискнула. Да и в каминном зале она скорее нарвется на группу спецназовцев, чем на мага. Немного поразмыслив, Полина решила дождаться иерарха в его кабинете, куда из спальни вел прямой ход, созданный магом для удобства. В личных апартаментах главы особого отдела посторонних она точно не встретит, а возможная встреча с Дэмом ее уже не пугала. По сравнению с тем, на что она идет, мантикоры казались пустяком. Стоя перед массивной деревянной дверью, девушка робко надеялась, что хозяин кабинета, увлеченный допросами, докладами и прочими полезными делами, появится там нескоро, что даст ей хоть небольшую отсрочку. «Добро пожаловать в логово дракона», – так некстати прозвучали в памяти слова Химеры, от чего девушка вздрогнула и едва не бросилась обратно. Осознанно лезть не просто в логово дракона, а к нему в пасть, оказалось слишком жутко. Зажмурившись, девушка толкнула дверь и вошла в кабинет. Ее надежды оправдались – он оказался пуст. Едва передвигая ставшие ватными ноги, Полина добралась до кресла и сжалась в нем, обхватив колени. Минуты медленно таяли.

К тому, что на расстоянии вытянутой руки засеребрился портал, как ни старалась, девушка оказалась не готова. Как и мужчина, мгновением позже обнаруживший в своем кабинете неожиданную гостью. На краткий миг в серебристо-стальных глазах мелькнуло удивление.

– Лина? Что произошло?

– Вы… шпионку допрашивали, – сжавшись, невпопад ляпнула Полина.

– Пока не успел, она еще без сознания, – бросил Андрей. Обсуждать с Полиной допросы он не видел смысла. – Какого демона ты здесь делаешь? Еще и в таком виде?

– Я… это…

На большее Полине не хватило дыхания. Собрав остатки решимости, она поднялась на непослушных ногах, словно приговоренный к смертной казни перед приведением приговора в исполнение. Тончайшее кружево, сплетенное арахнидами, соскользнуло с плечиков и невесомым облачком упало на пол. Оставшаяся обнаженной девушка поежилась, пытаясь прикрыться хотя бы ладошками, но усилием воли опустила руки вдоль тела, позволяя магу его разглядывать, зажмурилась, сделала глубокий вдох и шагнула к мужчине, тут же оказавшись в кольце его рук, как в клетке. Глаза монстра, отливающие серебром и расплавленной сталью, потемнели, зрачки вытянулись в вертикаль и запульсировали, от чего Полину бросило в дрожь. “Лучше сама, чем силой. Лучше сама, чем силой”, – как молитву повторяла она себе, пытаясь не отшатнуться и не закричать. Но иерарх лишил ее такой возможности – зарывшись пальцами в волосы на затылке, он властно притянул ее лицо к себе и впился в ее губы.

Девушка вздрогнула и в первый момент инстинктивно сжала губы. Но вспомнив, для чего она здесь, насколько смогла, заставила себя расслабиться и приоткрыть губы, позволяя ему проникнуть глубже, прежде, чем он сделает это силой. Сметет ее слабенькую оборону и раздавит ее окончательно. За своеволие и неподчинение, за сопротивление, изначально обреченное на провал. Он чувствовал, как дрожат под его натиском ее губки, как напряглось обнаженное тельце, прикрытое лишь шелковистыми волосами, в которых играли отсветы пламени. Ее сердце билось, как пойманная птичка, колотилось в ребра, словно пытаясь вырваться из их клетки, коленки подкосились от накатившего страха. Но отвращения Полина не ощущала, чему была искренне рада – переступить через него было бы намного труднее, чем наплевать на страх. Чего бояться смертнице? Самой смешно.

Но глава особого отдела и не пытался воспользоваться ее капитуляцией, чтобы проникнуть вглубь. Первоначальный порыв страсти, взятый под контроль, сменился нежностью, и теперь он лишь осторожно ласкал ее губы своими, нежно скользя по ним языком. Как будто пробовал ее, словно дорогое изысканное вино – не стремясь скорее опрокинуть кружку, а наслаждаясь каждой каплей. Умело, уверенно – и в то же время бережно, трепетно, интимно. Никто и никогда так ее не целовал прежде. Словно он коснулся губами ее измученной души. Не для того, чтобы выпить до дна и для забавы разбить бутылку на мелкие осколки, или, в лучшем случае, вышвырнуть пустую использованную тару на помойку – чтобы забрать часть ее боли, оставив взамен капельку света. Того света, которого в его жестоком и холодном мире и так не хватало. Перед этим откровением страх, казавшийся глыбой льда, айсбергом, готовым пустить ее на дно, отступил, растворился, словно безобидный кусочек сахара в кружке ароматного горячего чая. Крепкого и согревающего, как эти объятия, которые больше не казались клеткой. Полина не могла и представить, что мужские объятия могут так согреть. Ей вдруг стало легко и совершенно неважно, что он с ней сделает дальше. Тело – фактически, такая малость за все, что он ей дал. За эту капельку света она сама готова была отдать ему все, что угодно, шагнуть в пропасть, умереть в муках, убить. И возможно, даже попытаться жить. Наверно, похожим образом дьявол и забирает души.

Андрей мягко отстранился от Полины, напоследок поцеловав уголок ее губ, и испытующе посмотрел в ее глаза. Казалось, его взгляд коснулся самых потаенных уголков ее души. Девушка смутилась и опустила голову.

– Обещал, что поцелую нежно, и выполнил обещанное. Заслужила, сюрприз удался.

Полина недоуменно молчала, не веря, что он ограничился поцелуем, когда каждый взгляд, каждое движение кричали об обратном.

– Зачем ты пришла, Лина? Ты разве не понимаешь, что не стоит со мной играть? Не знаешь, что провоцировать и дразнить хищников опасно? Я терпелив, но далеко не образец добродетели, могу и не сдержаться.

Голос иерарха звучал ровно и отстраненно, но эта привычная маска больше не могла ее обмануть. Девушка чувствовала огонь его желания, таящийся на дне холодных глаз. Ресницы человечки задрожали, словно она вот-вот заплачет. Глупая девчонка, додумалась же испытывать пределы его терпения. Дать бы пару кругов по полигону. Или по хорошенькой заднице, которой человечка принимает такие решения.

– Я… не школьница, и понимаю, чего вы хотите, – собравшись с духом, прошептала она, глядя в пол. – Потому и пришла. Раз вам… тебе действительно этого хочется и не противно… со мной, я… готова. Я потерплю и не буду сопротивляться, обещаю. Буду послушной и покорной, сделаю все, что вы хотите, так, как вам нравится.

– Чтобы я наигрался вволю и потерял к тебе интерес, – озвучил ее невысказанные мысли Андрей. – А если мне нравится то, что для тебя неприемлемо?

Девушка слегка побледнела.

– Вы убийца, а не мучитель. А легкие травмы Айболит подлатает.

– Айболит? – неопределенно хмыкнул маг, иронично прищурившись. – Звучит заманчиво, Солнышко, но, пожалуй, вынужден отказаться от твоего несомненно смелого и великодушного предложения.

– Почему? – не поняла девушка, вдруг неожиданно ощутившая собственную обнаженность, холод и пустоту, и зябко передернувшая плечами.

– Согласившись, я потеряю бесконечно больше, чем приобрету, – с легкой грустью в голосе сообщил маг, поднимая с пола пеньюар и набрасывая тонкое кружево-паутинку на обнаженную фигурку. – Из-за похоти и сомнительного удовольствия обладать скованным ужасом телом я навсегда и бесповоротно потеряю самое ценное – твое уважение и доверие, которого и так немного. И уважение к себе. Разве это стоит физкультминутки?