Текст книги "Клан. Разбитые стекла (СИ)"

Автор книги: ShadowCat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 39 страниц)

– Дэм, фу, не суй хвост в тесто! И вообще убери его со стола.

– Это не я, он сам!

– Так, выходит, ты не хозяин собственному хвосту?

– Грязные наветы! – обиделся мантикор. Но хвост послушно убрал подальше от стола.

Хозяйничая на чужой кухне, девушка поначалу чувствовала себя неуверенно и скованно. Но быстро освоилась и так увлеклась процессом, что почти забыла, где находится. Вскоре по кухне поплыл восхитительный аромат свежей выпечки. Полина едва успела допить чай, как дверь тихо скрипнула.

– Привет, Дэм, Рыжик. Боги, как же пахнет!

Золотисто-янтарные глаза встретились с изумрудно-зелеными, нахально сверкнувшими из-под ушанки. На стол шлепнулись грубые перчатки. Автомат вошедший небрежно прислонил к спинке дивана.

– Привет, Игорь, – слегка замешкавшись, ответила девушка. Назвать оперативника Барсиком или Пятым у нее не поворачивался язык. – Как вы здесь оказались?

– Лапами… ногами пришел. На запах, – уточнил неожиданный визитер.

– А остальные тоже придут? На запах? – ахнула девушка. По самым нехитрым прикидкам, на такую толпу спецназовцев, еще и мантикора, пирога у нее не хватит.

– Не должны. Кроме меня, больше оборотней поблизости нет. А маги давно нюх потеряли, запахов не чуют, хоть носом их тыкай, – забавно скривился спецназовец. – А таких запахов на этом секретном объекте я в жизни не слышал. Да и на других объектах тоже. Все больше кровь, железо, бензин да взрывчатка… Ой, извини, Рыжик.

Мужчина – или скорее парень – с опаской покосился на Печать. Полина вспыхнула и смущенно спрятала руки под стол.

– Ерунда. Только почему Рыжик? – девушку разбирало любопытство.

– В отделе это что-то вроде традиции. У каждого есть неформальное, «семейное» прозвище. Да ты знаешь. Я вот Барсик, Ленка – Химера, Аристархович – Полкан, а Шторм-Первый – вообще Крот, до радио докопается и нарядов навтыкает. А ты вот… Рыжик… как-то еще с той самой операции стала.

В голосе Барсика послышалось легкое смущение. Дэм нахально зафыркал, что заменяло у мантикор смех.

– Ну Рыжик так Рыжик, – девушка невольно улыбнулась. – Чай?

– Не откажусь. В карауле был, замерз, что волчий хвост! Хотя, мы, оборотни, морозостойкие.

– А вы тоже в волка превращаетесь? – поинтересовалась девушка, протягивая оборотню дымящуюся чашку.

– Не, Волчара у нас один, единственный и неповторимый, морской. Я перекидываюсь в барса.

– Поэтому Барсик? – невинно уточнила Полина.

– Так точно, – кивнул оборотень, со сдержанным любопытством исподволь разглядывая женщину Высшего.

Вспомнив про пирог, янтарноглазая человечка охнула и бросилась к плите, распахивая духовку, пыхнувшую жаром и насыщенным ароматом выпечки. Чуткий нос оборотня мгновенно определил яблочные нотки с теплыми искорками рождественских пряностей. Шарлотка! Сама девушка выглядела замечательно, даже в фартуке поверх спортивного костюма и с носом, перепачканным в муке. Заплетенные в косу золотисто-каштановые волосы, шикарная фигурка, порозовевшие щечки. От нее демонски приятно пахло, но чересчур принюхиваться или разбирать запах на составляющие Барсик не решился. Не хотелось бы, чтоб Полкан тратил на него серебряные пули, боевые проклятия или, не заморачиваясь, просто свернул шею. Да и вообще он еще лишком молод, чтобы самому лезть за Грань.

– Думаю, готово, – девушка принялась доставать готовое блюдо и второпях коснулась раскаленного металла, неловко отдернув обожженную руку. – Проклятие, обожглась!

– Под холодную воду засунь, – сочувственно прорычал Дэм, еще не забывший боль от обожженного Химерой хвоста.

– Ничего страшного, пустяки, – девушка слегка подула на ожог и снова занялась пирогом, нарезая его крупными кусками. Пара кусков мгновенно исчезла в пасти истосковавшегося по домашней кухне мантикора. Это создание могло схрумкать даже раскаленную сковородку. – Вот, Игорь, держите, пока этот проглот все не слопал.

Кусочек она все-таки успела завернуть в оберточную бумагу и припрятать в карман фартука. Иначе мантикор оставит хозяина без сладкого.

***

После инцидента с хильдой полковник Ивашин решил лично проверить посты и дополнительно укрепить магическую защиту резиденции. Слишком нестабильны поля событий, слишком велика цена малейшей ошибки или недоработки. Иерарх понимал, что в любой момент можно ожидать сюрпризов, и вряд ли они будут приятными. Потерявший дочь выродок не усидит ни под землей, ни под водой, ни в самой Бездне, пока не вернет своего ребенка. Или не сдохнет к демоновой праматери, что было бы предпочтительнее, но слишком уж сказочно. А глава особого отдела в сказки не верил, давно не строил иллюзий и не питал надежд на авось. Догадаться, кто перехватил девчонку на выходе из портала, сможет любой дурак, в этой реальности не так уж много тех, кто на это способен. А дураками противники не были. Кем угодно, но точно не дураками.

Андрей в который раз вгляделся в жутковато-запутанный узор линий реальности и опостылевшую “вилку”. Именно сейчас происходит невидимая, но важная часть операции. Фактически, это миттельшпиль. Уже стремительно развиваются массивы новых вероятностей. До боли, до тошноты знакомых событийных линий – атака и защита, позиционное маневрирование, провокации и размены, комбинации и жертвы. Уравнение с десятками неизвестных, огромное количество фигур, стратегий и планов опасной игры, полем которой стали миры, а ставкой – само их существование. Исход большинства партий решает именно миттельшпиль. Как не допустить критичной ошибки, не совершить опрометчивого хода? Или занять выжидательную позицию и укреплять оборону, попутно проверяя нервы противника на прочность? Никто не безупречен, слабые места есть у всех. А главная слабость противника – уже в его руках. Если эту слабость грамотно использовать, противник сам начнет метаться, совершать непоследовательные действия или первым допустит критичную ошибку. Но с другой стороны, недооценивать противника – уже критичная ошибка. Раненый, загнанный в угол хищник на порядок более опасен и жесток. Что бы ни решила Полина насчет вампиров, эвакуировать ее необходимо. Хотела увидеть другой мир? Вот и увидит. А он позаботится о том, чтобы она увидела Альвирон. Иначе есть вероятность увидеть Идавелль.

Пробормотав неразборчивое ругательство, Андрей еще раз просканировал все защитные системы, переключился с магического зрения на обычное и направился в резиденцию. Телепортироваться не хотелось. Свежевыпавший снег похрустывал под сапогами, оставлявшими на белоснежном покрывале цепочку одиноких следов, которые тут же заметал холодный декабрьский ветер.

Едва переступив порог, маг ощутил восхитительный, полузабытый запах домашней выпечки. Настолько неожиданный здесь, что казался иллюзией или галлюцинацией. Справившись с удивлением, Андрей отправился на кухню, откуда доносился аромат и приглушенные голоса. Он ожидал увидеть что угодно, вплоть до материальной иллюзии или пространственно-временной аномалии. Но не Полину в фартуке у плиты, с рук скармливающую мантикору яблочный пирог. Собственноручно испеченный. За столом, словно отдыхающий в ресторане, лениво развалился Барсик и пил чай. Словно не замечая оборотня, маг шагнул к девушке и сжал в объятиях стройную фигурку.

– Я уже вернулся, Солнышко.

Застигнутая врасплох человечка покраснела и торопливо опустила взгляд, растерянно теребя за кисточки на ушах сытого мантикора. Увидеться с иерархом так скоро, еще и в присутствии посторонних, она оказалась не готова и не представляла, как себя вести.

К встрече с начальством оборотень подготовился не лучше. При виде командира вся его вальяжность и расслабленность бесследно исчезла.

– Пятый? – маг слегка приподнял бровь, оглядывая вытянувшегося подчиненного.

– Так точно, – упавшим голосом отрапортовал оборотень, явно предвкушая парочку нарядов.

– По какому поводу чаепитие? – небрежно поинтересовался иерарх.

– Так в базовой реальности… Новый год! – нашелся Барсик. – Рождественские семейные вечера, оливье, шампанское, салюты. Домашняя кухня, опять же.

Под прицелом стальных глаз шефа Барсик замолчал и даже как-то съежился. Полина наблюдала за ним со смесью растерянности и сочувствия.

– На запах пришел, бездельник, – констатировал иерарх.

Барсик молчал. Возразить ему было нечего.

– Не спецназовец, а детсадовец, – проворчал Андрей. – Сколько тебе нарядов прописать, чтоб повзрослел? Новый год – всего лишь смена дат в человеческом календаре, Рождество – день рождения иудейского Высшего Светлого, нарушившего статут секретности, а дисциплина – то, что нужно соблюдать, Пятый. Понял?

– Так точно.

– Тогда допивай чай и брысь на пост, пока выговор не схлопотал, – отрезал глава особого отдела.

Барсика не пришлось просить дважды.

Проводив его задумчивым взглядом, Андрей обернулся к девушке.

– Лина, присядь, есть разговор. Дэм, наелся? Сгинь.

Девушка присела, вопросительно смотря на мужчину и нервно теребя фартук.

– То, что я предполагал, подтвердилось. Твой род по материнской линии действительно относится к дому Ренн, а ты – далекий потомок Анаит, – без обиняков начал иерарх. – Я думаю, в переплет ты попала именно из-за этого, архивы без живого носителя древней крови – пустяк. И охоту твои враги на тебя открыли именно тогда, когда осознали этот неудобный факт. Но этой крови в тебе слишком мало, чтобы пробудилась Сила. И даже если бы пробудилась – человеческая аура слишком слабая и хрупкая, чтобы это выдержать. А вот отцовская линия еще интереснее.

– Чем же? – растерянно прошептала Полина.

– Уже тем, что она не существует. Ни Книга Крови, ни Кристалл Истины не могут сказать о твоем отце абсолютно ничего. А это сильнейшие поисковые артефакты, Солнышко.

– Это что же, у меня вообще нет отца? – Полина сжала несчастную ткань так, что побелели костяшки.

– Ну, такого не бывает, – усмехнулся маг. – Для рождения ребенка требуются двое, Вера в одиночку с этим бы не справилась. Отец у тебя точно был. Но все ниточки к нему оборваны. А может, они и не существовали.

– Как это? – не поняла девушка.

– Просто. Если твой отец не принадлежал этому миру.

– Подожди, у меня голова кругом идет, – Полина устало потерла виски. – Это значит, мы бессильны? И нет никаких шансов узнать, кто дал мне жизнь? Кого восемь лет ждала и искала мама?

– Есть один способ, Лина. Он небезопасен и может тебе не понравиться, но если ты откажешься – я не буду настаивать. Некоторые тайны лучше не раскрывать. Это твоя семья, твоя тайна. И твой выбор. Личность твоего отца меня интересует куда меньше, чем твоя безопасность.

– Что за способ? – в глазах девушки вспыхнула отчаянная решимость.

– Обратиться к вампирам.

– К вампирам? – оторопела Полина. Глаза девушки широко распахнулись. – Зачем? Чем это поможет?

– По глотку крови вампир может рассказать столько, сколько десяток сыщиков за год не нароют, – пояснил Андрей.

– И про папу? – в тихом голосе проскользнул интерес и робкая надежда.

– Возможно. Мне сложно судить, я не вампир. Но примесь нечеловеческой крови они определяют точнее любой лаборатории.

– Я согласна, – поспешно ответила Полина, пока решимость не оставила ее окончательно. – Что я должна делать?

Маг не знал, радоваться или огорчаться ее решению.

– Для этого нам с тобой придется снова навестить базовую реальность. Без меня ты с вампирами встречаться не будешь, – в голосе мужчины послышалось едва заметное недовольство.

– А это сложно устроить? Много времени отнимет? – виновато задала Полина запоздалый вопрос.

– Не должно. Сегодня же займусь. Вряд ли их королева откажет мне в небольшой просьбе.

– Королева? – ахнула девушка. С каждым днем она все четче понимала: для этого нелюдя нет закрытых дверей.

– А что тебя удивляет? У кровососов традиционная абсолютная монархия, – пожал печами нелюдь. – Они почти бессмертны и обладают собственной уникальной магией, отдаленно подобной нашей магии крови. Правит у них сильнейший наследник королевского рода. Время от времени правитель доказывает право на власть, жестоко расправляясь с теми, кто на эту власть покушается. Вампиры – раса обособленная и малочисленная, поэтому такие зачистки случаются не очень часто. Где-то раз-другой за пятьсот базовых лет. В остальное время кровососы предпочитают заниматься мирной жизнью, ни мы, ни человеческая мышиная возня им не интересны. Нынешняя королева правит четвертое тысячелетие.

– Как?! – прошептала ошеломленная Полина.

– Вполне успешно, Солнышко. Опыта, силы и проницательности Ровене не занимать, – ухмыльнулся маг. – А вот нам нужно держать ушки на макушке. Ночная королева может казаться милой и безобидной, но это лишь одна из ее бесчисленных масок. Ровена многолика, как сама демонова праматерь, расчетлива, опасна, демонски хитра и мыслит масштабами тысячелетий. Каждое ее слово имеет двойное, а то и тройное дно, каждый поступок – безупречный ход. Она – умелый комбинатор, мастерски играет на чужих страхах, слабостях и неосведомленности. Но она в совершенстве себя контролирует, обладает обширными знаниями, порядочна настолько, насколько это возможно для вампира, умна настолько, чтобы дорожить полезными знакомствами, и самое главное – имеет перед моим родом небольшой должок.

– Должок? – девушка не поверила своим ушам.

– Ничего удивительного, Лина. Магия вампиров сильна, но довольно однобока. Им недоступны стихии, линии реальности, пространственная и темпоральная магия. Для того, чтобы открыть портал, сама королева нуждается в услугах мага или специальном артефакте. А открыть портал в нужное время и в нужное место, не получив при этом кол в спину, иногда бывает жизненно важно. Дальше объяснять или улавливаешь?

– Улавливаю, – запнувшись, пробормотала Полина, уже начавшая сомневаться в разумности своего решения. – А как она вообще к людям относится?

– Людей Ровена не считает за разумную расу, относится к ним цинично и потребительски, – прямо ответил иерарх. – Вы для нее и этого народа – добыча. Пища, трофеи, пешки, игрушки, источники энергии – называй как угодно, суть от этого не изменится. Все еще хочешь с ней встретиться?

– Хочу, – зажмурившись, выдохнула девушка. – Если эта вампирша поможет – какая разница, как она относится к людям. Тем более, что я буду там с вами… с тобой.

Андрей задумался, глядя на линии реальности – взвешивал шансы и риски.

– Быть посему, Солнышко. Но есть еще несколько важных моментов, которые ты должна понимать, прежде чем соваться в вампирское гнездо. Запомни, для них ты – моя собственность, моя добыча. Только поэтому тебя не убьют и не присвоят в открытую, а вовсе не из гуманизма. И вести себя я буду соответственно статусу, не удивляйся и не обижайся на это. То, что ты дорога мне – должна знать только ты и приближенный круг, остальным об этом знать не обязательно. Просто помни – это часть операции, и верь мне.

– Я верю, – тихо, неуверенно прошептала Полина, словно пытаясь уверить в этом не мага, а саму себя.

Андрей немного подождал, пока его Солнышко осознает сказанное, и продолжил:

– Среди нелюдей Слово – реальная сила, которая имеет огромный вес, Каждое твое слово может быть использовано против тебя. Больше скажу – будет использовано. Не вздумай ляпнуть что-то вроде «на все согласна». Этим ты даешь добровольное разрешение воздействовать на тебя и великолепную возможность давления на меня. Лучше помалкивай и от меня – ни шагу. Не оставайся с вампирами наедине – они сильные менталы, сама не поймешь, как попадешь под влияние. Даже если намеренно влиять они не решатся. Не показывай страха, ни о чем их не проси, ничего не обещай и упаси тебя Тьма пить их кровь.

– Фу, это ужасно, – Полину передернуло от одной мысли. – Я и так… ни за что бы!

– Не настолько ужасно, как ты думаешь. Кровь бессмертных дает человеку долголетие, а выпитая в нужный момент – исцеление. Даже если человек при смерти. Другой вопрос, что цена такого спасения – долг жизни перед кровососом и кровная связь с ним. Только люди обычно слишком легкомысленны, чтобы думать о цене, когда на кону жизнь. А нелюди этим пользуются, благотворительность у нас не в почете. Если птичка важная – могут и опоить. Кровь вампира – своеобразный наркотик для людей. Попробовав раз, попадаешь в тотальную зависимость и пожизненное рабство к кровососам.

Полина побледнела и сцепила в замок внезапно похолодевшие руки.

– Ты меня снова пугаешь?

– Предупреждаю, – серебристо-стальные глаза были серьезны. – Вампиры – не добрые феи, а королевский замок – не пионерский лагерь с няньками. На развлекательную поездку не рассчитывай.

– Я поняла, – кивнула девушка.

Если это цена информации об отце – что ж, она согласна. Да и не так уж велика эта цена… Полина, задумавшись, неловко потрясла обожженной рукой.

– Что с рукой? – довольно резко спросил нелюдь, перехватывая пострадавшую часть тела молниеносным, неуловимым для человека движением.

– Ничего. Просто обожглась, немножко, – девушка от неожиданности замерла, смутилась и попыталась отдернуть руку.

– Ну какого демона ты дергаешься, – сердито проворчал Андрей, касаясь ладонью обожженной кожи.

Кожу обдало знакомым мятным холодком. Красное пятно ожога, уже переходящее в волдыри, на глазах побледнело и исчезло. Вместе с ожогом бесследно исчезли жар и пульсирующая боль. Полина удивленно наблюдала за действиями мага, напрочь забыв, что хотела вырваться. Пусть он исцелял ее уже далеко не впервые, девушка никак не могла к этому привыкнуть. Мгновенно заживляемые раны до сих пор казались чудом. Она смотрела то на мужчину, то на собственную руку со смесью восторга, удивления и благодарности.

– Лина, если тебе плохо или больно, я должен об этом знать. Геройствовать передо мной не надо, поняла? – иерарх нежно погладил исцеленную кожу и с сожалением отпустил девушку.

– Поняла. Не ругайся только. Я тут… это… пирог испекла, – Полина смущенно достала из кармана фартука припрятанный от прожорливого фамильяра кусок. – Но с этими твоими вампирами совсем про него забыла.

Сталь в непроницаемых глазах слегка потемнела, во взгляде промелькнуло нечто странное, незнакомое, что девушка не смогла понять. Но от этого мимолетного взгляда ее бросило в жар.

– Эти вампиры не мои, – голос мага прозвучал приглушенно и непривычно хрипло. – А вот ты моя, Золотиночка. Снимай к демонам уже этот фартук и иди ко мне.

Полина вспыхнула и замерла в растерянности, с куском пирога в ослабевшей руке.

– Зачем… фартук?

– Ты же уже испекла пирог? – резонно заметил маг. Фартук медленно развязался и упал у ног девушки бесформенной грудой. – Не волнуйся, спортивный костюм пока оставлю.

Девушка растерянно заморгала, глядя на иерарха во все глаза и с каждой минутой увязая все сильнее в расплавленном серебре ответного взгляда. Взгляда, полного неприкрытого, откровенного желания, смешанного с нежностью и непонятной горечью.

– Солнышко, мне несложно самому тебя переместить, – серебристо-стальные глаза слегка прищурились, скрывая от Полины эмоции мага, которые он ненадолго позволил ей увидеть. – Но твой добровольный шаг навстречу намного важнее, дороже и приятнее. Или ты все еще меня боишься?

Полина еще немного поколебалась, прежде чем осторожно подняться и вплотную приблизиться к Андрею. Неуверенно, робко она присела к нему на колени и протянула еще теплый яблочный пирог, восхитительно пахнущий корицей и теплом ее рук. Не испугалась. Он ощущал ее встревоженность, волнение, смущение, неловкость, растерянность, робкое, еще неосознаваемое влечение, притяжение женской сущности к сильному мужчине. Совсем недавно он кормил ее с рук, теперь она, смущаясь, делала то же самое. Первый раз в своей жизни.

– Очень вкусно, Золотинка. Только мало. В следующий раз заранее отправлю хвостатого интригана-эксплуататора подальше. А то и прочь с уровня, чтоб на запах не притащился, – Андрей неторопливо, интимно слизал крошки с тонких пальчиков и непривычно мягкой ладони. – И ты демонски вкусная. Сейчас ты пахнешь выпечкой, корицей, уютом и чем-то родным. Домашним, близким, настоящим.

Полина смущенно опустила голову, пытаясь спрятать горящие щеки. Девочка еще не понимала его, не понимала даже себя, но уже чувствовала в нем не столько опасного монстра, способного сломать или причинить боль, не хладнокровного равнодушного стратега, без сожалений пожертвующего слабой фигурой, а своего защитника. Того, кому могла довериться в жестоком, непонятном, пугающем мире, где правит Закон Силы и ведутся опасные игры. И это хрупкое доверие израненной человеческой девчонки, тонким мостиком протянувшееся напрямую от души к душе, согревало крепче камина и самого лучшего бренди. Драгоценная искорка ответного тепла, которую хотелось сохранить и сберечь, подобно тому, как драконы оберегают свои сокровища. Сберечь, присвоить, скрыть от всех, чтобы разжечь, превратить робкую искру в мощное пламя страсти, огненный танец жизни. Но маг лишь сдержанно обнял свою маленькую бабочку, впервые расправившую крылышки на его ладони. Миттельшпиль не прощает глупого, поспешного, опрометчивого хода.

Не сейчас. Позже. Когда окрепнут крылья.