Текст книги "Осколки. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Scarlet Heath
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)
Однако в тот вечер Чарли выяснила, что она недооценила и Тэсс, и ее физические возможности, и ее талант. Когда Тэсс начала танцевать, Чарли поняла, как многого она на самом деле еще не знает об этой девочке.
Чарли довольно хорошо помнила танец Одиллии, исполненный взрослой профессиональной балериной, ведь они совсем недавно смотрели этот балет вместе с Тэсс. И она невольно сравнивала Тэсс и ту, взрослую женщину, выступающую на сцене. И Чарли была абсолютно уверена в том, что Тэсс справлялась с ролью Одиллии намного лучше. Та женщина неплохо перевоплотилась в демона, но это было всего лишь перевоплощение, старательно сыгранное и проработанное. А Тэсс… Она на самом деле стала этим демоном.
Тэсс больше не была собой, она была посланницей мрака и холода, предвестницей несчастья, лебедем с черными крыльями, падшим ангелом, она была воплощением зла. Пугающим и прекрасным. В этом образе, в этом танце Тэсс выпускала всю тьму собственной души на волю. Ее движения были страстными, неистовыми, призванными соблазнять и уничтожать. Она словно пришла в этот мир, чтобы разрушать, обнажать раны, оголять нервы, открывать двери, ведущие в ад. И Чарли со страхом понимала, что она готова последовать в этот ад, готова последовать за Тэсс. Это было все, чего она хотела. Идти за Тэсс.
И она пошла. Когда Тэсс закончила танец и поклонилась, Чарли встала со своего места и на ватных непослушных ногах приблизилась к Тэсс. Она готова была продать Тэсс душу, готова была отдать ей всю себя, ибо она все равно больше не принадлежала себе.
Тэсс взяла ее ладони в свои и сжала их. Ее руки были теплыми, словно танец согрел ее, всегда такую холодную, кожу.
– Ну как? – спросила Тэсс, тяжело дыша. – Тебе понравилось?
Чарли хотела рассказать о том, как сильно ей понравилось, рассказать обо всем, что она почувствовала и пережила во время этого безумного танца, но все, что она смогла сделать – это открыть рот и тяжело выдохнуть. Все ее слова, которые у Чарли были, словно тонули и никак не могли выбраться на поверхность. Чарли даже казалось, что она слышит шум волн, в которых эти слова тонут, но потом она поняла, что этот шум в ее голове, этот гул – это очередная мощная волна воспоминаний, которые вот-вот затопят ее сознание.
А потом Чарли увидела себя и Тэсс, стоящими в каком-то шумном коридоре и точно так же держащимися за руки. На Тэсс было красивое платье из легкой ткани с белым верхом и голубой юбкой. К ее волосам были приколоты голубые цветы. И в ее голубых глазах светилось счастье. И любовь.
И Чарли вспомнила, как впервые увидела Тэсс танцующей на сцене Королевской балетной школы. Тэсс исполняла роль простой девушки, влюбленной в принца. И Чарли вспомнила, как после спектакля они встретились в коридоре, и Тэсс намекнула на то, что Чарли – ее принц. Чарли вспомнила, как после этого она пошла в машину к своей принцессе, то бишь к Дженни, и как всю дорогу домой слушала краем уха болтовню Дженни о работе, а сама никак не могла забыть танец Тэсс и ее слова.
А вслед за этим, цепляясь друг за друга, пошли и другие куски воспоминаний. Их было так много, и это было так тяжело и больно, что Чарли не удержалась на ногах и упала на пол. В голове поднялся такой адский гул, что она уже ничего не соображала. Она вспомнила, как они с Тэсс лазили по каким-то заброшенным зданиям, как сидели в кафе друг напротив друга, и Тэсс изжевала соломинку от сока до такой степени, что Чарли пришлось ее отобрать со словами: «Еще немного, и ты сожрешь ее». Она вспомнила, как они сидели на диване в гостиной, обнявшись, смотрели фильм и ели печенье. Вспомнила, как Тэсс пришла на ее концерт и бежала ей навстречу через весь длинный коридор, бежала, чтобы обнять ее как можно скорее. Вспомнила, как они катались на чертовом колесе и как Тэсс шептала о том, что хочет кататься на нем вечно, чтобы их круг никогда не заканчивался. Вспомнила, как Тэсс забралась к ней в постель, прижималась к ней и шмыгала носом, такая маленькая, теплая, родная.
А потом Чарли потеряла сознание. Кажется, она отключилась совсем ненадолго, потому что когда она вновь пришла в себя, комната не изменилась. По потолку плыли неровные тени, а Тэсс в костюме Черного лебедя трясла ее за плечи, пытаясь привести в чувство. Лицо девочки было испуганным и бледным, в глазах застыли слезы, и она больше не была Одиллией. Теперь Чарли снова могла узнать в ней свою Тэсс. Тэсс, которая за несколько последних мгновений стала ей еще дороже и еще ближе.
Чарли выдохнула и попыталась пошевелиться. Все тело отозвалось болью, запястье, скрученное огненным жгутом, казалось, весило не меньше тонны, и Чарли даже не могла оторвать руку от пола.
– Чарли! Ты меня слышишь? – Тэсс склонилась к ней и взяла ее лицо в свои ладони.
– Да… Слышу, – слабо отозвалась Чарли. – Больно.
– Да, я понимаю. Это потому что ты вспомнила сразу слишком много.
– А ты? Вспомнила?
– Да. Я вспомнила все, что было до того спектакля. И еще немного из того, что было после.
– И… тебе не больно? – Чарли с трудом приподнялась на локтях. Свое многострадальное запястье она по-прежнему не могла оторвать от пола. Она даже смотреть на него боялась.
– Сначала было очень больно, – Тэсс кивнула. – Но потом я увидела, что тебе еще хуже, увидела, что ты потеряла сознание. Я очень испугалась и даже не заметила, как мне полегчало.
Чарли улыбнулась и сказала:
– Как всегда. Я развалина. Ты всегда была сильнее меня, Тэсс.
– Нет, это не так, – Тэсс запустила руку Чарли в волосы. – Ты вовсе не развалина. Просто тебе тяжелее все это вспомнить, тебе больнее, потому что ты пережила мою смерть. Все твои воспоминания, даже самые светлые и самые прекрасные, отравлены этой болью.
Губы Чарли дрогнули. Перед глазами снова встал гроб, уродливый и высокий, отвратительный гроб. И там лежала ее Тэсс, ее маленькая Тэсс, которая жевала соломинки, которая любила парки аттракционов, которая бежала к ней навстречу по длинному коридору, которая часто плакала и стеснялась этого, ее маленькая любимая Тэсс была в том гробу.
И Чарли заплакала. Она снова громко заплакала, как в ту ночь, когда вспомнила смерть Тэсс. Она тут же нашла в себе силы оторваться от пола и обнять Тэсс, прижать ее к себе, ощутить ее живой, ощутить ее рядом. Чарли плакала и шептала, не переставая:
– Я люблю тебя, я так люблю тебя, Тэсс… я так сильно люблю тебя… я не знаю, говорила ли я это тебе при жизни или нет, но я так тебя люблю…
– Я знаю, знаю, Чарли, – Тэсс гладила ее по спине и тоже плакала. – И я люблю тебя. И всегда любила. Сколько я себя помню, я любила тебя. Мне кажется, я любила тебя всю жизнь. И после того спектакля мне стоило большого труда не признаться тебе в любви. Мне этого очень хотелось. Хотя… я ведь и так почти это сделала, – Тэсс отстранилась от Чарли и улыбнулась. – Ты ведь поняла это, да? Поняла, что я влюблена в тебя?
– Конечно, поняла, – Чарли вздохнула. – Я всегда это знала на самом деле. Просто отмахивалась от этого знания, твои чувства меня пугали, Тэсс. Прости… прости меня…
– Тебе не за что извиняться, Чарли, – Тэсс кончиками пальцев легонько провела по ее щеке, смахивая слезы. – Если бы я была известной балериной, и за мной вдруг начала бы бегать сумасшедшая озабоченная малолетка, я бы тоже испугалась. У тебя была своя устоявшаяся жизнь. У тебя была своя принцесса, которую ты всю жизнь любила. А я вдруг ворвалась в твой мир, перевернула в нем все с ног на голову. Неудивительно, что ты боялась меня.
– Ох, Тэсс, – Чарли улыбнулась. – Если бы в мой мир не ворвалась сумасшедшая озабоченная малолетка, я бы, возможно, умерла от скуки. Я бы так и не поняла, что я не живу, а просто существую. Ты принесла смысл, радость, свет в мою жизнь.
– А как же Дженни? – Тэсс прищурилась, и глаза ее потемнели, как и всегда при упоминании о Дженни. – Я ведь разрушила вашу пару. Я разлучила тебя с человеком, которого ты столько лет любила.
– Нет, Тэсс. Дело не в тебе, – Чарли снова вздохнула и опустила голову. – Мы с Дженни уже давно отдалились друг от друга, просто я боялась это признать. Думаю, мы бы все равно расстались со временем. Мы с ней стали слишком разными… Мы уже не понимали друг друга так же хорошо, как раньше. Дженни очень изменилась, и мы с ней навсегда утратили что-то важное, что между нами раньше было.
– Я помню ее взгляд, – тихо произнесла Тэсс. – Когда она оставила нас наедине после спектакля, а сама пошла к машине. Я помню, как она посмотрела на меня. Мне кажется, она о чем-то догадывалась.
– Думаешь, догадывалась? – удивилась Чарли. – Даже я еще ни о чем не догадывалась.
– Да, мне кажется, она что-то подозревала. Я заметила грусть в ее взгляде. Мне кажется, она чувствовала, что может потерять тебя. И сейчас мне даже как-то не по себе, Чарли… Я ведь не хотела никому делать больно. Я просто влюбилась в тебя и ничего не соображала.
Чарли усмехнулась и поцеловала девочку в нос.
– Я знаю, что ты не хотела никому делать больно. Не переживай об этом, Тэсс. Не переживай за Дженни. В том, что мы полюбили друг друга, ничьей вины нет. Это просто случилось, потому что должно было случиться.
Тэсс робко улыбнулась и обняла Чарли. Девушка обняла ее ответ, и какое-то время они сидели так молча – прижимая друг друга к себе, ни о чем не думая. А потом Чарли заметила, что голые плечи и спина у Тэсс стали совсем холодными, почти ледяными.
– Тэсс… ты замерзла… – прошептала Чарли, отстраняясь от девочки. – Давай-ка ты переоденешься, и мы согреем чаю, м?
Тэсс опустила голову и погрустнела.
– В чем дело? – спросила Чарли. – Ты не хочешь чаю?
– Хочу. Но переодеваться не хочу, – Тэсс выглядела смущенной.
– Но почему? – искренне удивилась Чарли. – Ты ведь скоро в ледышку превратишься! В этом доме очень холодно в такой одежде.
– Потому что тебе нравится, как я выгляжу в этой пачке. Я видела, как ты на меня смотрела. И мне это очень понравилось, – Тэсс вздохнула.
– Ах вот оно в чем дело, – Чарли усмехнулась. – Как это я сама не догадалась? Ох, Тэсс, ты все время называешь меня пафосной, а сама та еще выпендрежница. Ты действительно очень понравилась мне в этом костюме, но это же не значит, что теперь ты должна ходить в нем все время! Как-нибудь ты снова в него переоденешься и снова станцуешь свой танец, а пока эта пачка сослужила уже достаточную службу. Она и так помогла нам вернуть чуть ли не половину нашей памяти.
– Ну хорошо, я переоденусь, – Тэсс снова улыбнулась. – Только перед тем как снова исполнить танец черного лебедя, я хочу потанцевать для тебя и в тех, других платьях!
– Как скажешь, Тэсс, – Чарли погладила девочку по щеке. – Я ведь уже говорила, что для меня ты прекрасна в любом платье.
Когда счастливая после этих слов Тэсс ушла переодеваться, Чарли наконец решилась взглянуть на свое запястье. Оно было жутко красным и все еще дико болело, но Чарли все равно могла разглядеть татуировку. Одна балетная туфелька уже полностью проступила, а вторая еще только начинала появляться. Чарли чуть подула на воспаленную кожу, но легче не стало. Тогда она сходила в ванную и засунула руку в таз с ледяной водой. Это действительно принесло облегчение, и через пять минут кожа Чарли полностью утратила чувствительность.
Вскоре вернулась и Тэсс, переодевшаяся в леггинсы и длинный теплый свитер. Косметику смывать она не стала, поэтому при взгляде на нее Чарли казалось, что она все еще видит тень Черного лебедя.
Пока Тэсс разводила огонь в печи и заваривала чай, Чарли разожгла камин и застелила пол теплым пледом. А потом они грелись у огня, пили чай, жевали принесенную с собой еду и болтали о том, что им удалось вспомнить. Теперь у них была целая гора воспоминаний, и они могли бы обсуждать их всю ночь. Они словно заново переживали все эти моменты, и в то же время они могли переоценить их после всего, что с ними случилось теперь.
– Господи, Чарли, знала бы ты только, как сильно я ревновала тебя к Дженни! – Тэсс улыбнулась, но в ее глазах Чарли заметила тень пережитых девочкой мучений.
– Да ты до сих пор меня ревнуешь, – Чарли поставила чашку на пол и пристально взглянула на Тэсс. – Думаешь, я не вижу? Ты каждый раз пытаешься это скрыть, но я тоже могу видеть тебя насквозь.
– Да, ревную, – честно призналась Тэсс и ее бледные щеки слегка покраснели. – Но на этом свете я по крайней мере уверена, что она до тебя не доберется.
Чарли расхохоталась, а Тэсс лишь тихонько усмехнулась. На дне ее зрачков осела боль, и, Тэсс, похоже, до сих пор было не до смеха, когда она начинала думать о Дженни.
– В мои планы никогда не входило разрушать вашу пару. Во всяком случае, вначале я этого не хотела, – Тэсс обняла коленки руками и положила на них голову. – Я просто хотела быть рядом с тобой. Я не собиралась влюбляться в тебя так сильно. Мне нравилась Дженни, и я думала, что вам хорошо вместе. А потом я начала замечать, что тебе с ней одиноко. Что она тебя не понимает, а ты не понимаешь ее. Что у вас нет общих интересов. Я начала понимать, что ты не доверяешь ей. Не чувствуешь себя спокойной и счастливой рядом с ней. Я и сама не могла не злиться на Дженни за то, что она изменила тебе. Это было не мое дело, но я все равно злилась, видя, сколько боли она тебе причинила. И когда я все это поняла, я решила бороться за тебя, – Тэсс подняла голову и посмотрела Чарли в глаза. – Я решила, что какой бы красоткой Дженни ни была, как бы сильно она ни вскружила тебе голову когда-то, я все равно могла дать тебе то, чего у нее не было. Больше не было. Я могла дать тебе вдохновение. И я ведь не ошиблась, правда?
– Нет. Ты не ошиблась, – прошептала Чарли, растроганная ее словами. – Никто и никогда не вдохновлял меня так, как ты, Тэсс. Я восхищалась тобой. Как никем другим. Благодаря тебе я написала свои самые сильные песни. Благодаря тебе я узнала настоящую себя, лучшую себя. И ты не должна больше ревновать меня к Дженни, слышишь? Зная о моих чувствах к тебе, ты не должна ревновать к ней.
– Я понимаю, – Тэсс подползла к Чарли и обвила руками ее шею. – Умом я все это понимаю. Но все равно ревную. Даже сейчас, даже после смерти я никак не могу успокоиться.
– Но почему, Тэсс? Что такого есть у Дженни, чего нет у тебя? – удивилась Чарли.
– Ну, есть кое-что… – Тэсс потупилась. – Ее красота, например. Мне никогда уже не вырасти и не стать такой красивой, как она. И моя грудь уже не станет такой большой, как у нее.
– О, Господи, опять ты со своей грудью начинаешь… – Чарли уже не знала, плакать ей или смеяться.
– А еще у вас с ней был секс. А я не даю тебе этого. Может, мы займемся сексом, и тогда я перестану ревновать?
Этот вопрос был задан таким невинным тоном, что у Чарли от ужаса зашевелились волосы на голове. Тэсс предлагала ей заняться сексом так буднично, как будто звала ее прогуляться или выпить чаю.
– Господи, Тэсс, если бы я уже не была мертва, ты бы точно довела меня до инфаркта, – пробормотала девушка, пытаясь отодвинуться.
Но Тэсс сцепила руки в кольцо и не собиралась выпускать Чарли из своего захвата. В свете свечей, со всей этой косметикой в ее лице снова появилось что-то демоническое. Чарли прекрасно помнила, что Тэсс и при жизни никогда не была ангелочком, но сейчас она была просто воплощением коварства и дьявольской порочности.
– Ну чего ты так напряглась опять, а, Чарли? – спросила она с улыбкой. – Теперь ты моя. Полностью моя, и никакая Дженни уже тебя не достанет. Я могу сделать с тобой все, что захочу.
– Э-э-э… а может не надо, а? – голос у Чарли сел, а в горле пересохло. Тэсс манила ее и пугала одновременно. – Давай ты уже выйдешь из образа и снова станешь хорошей девочкой, а?
– А я уже давно вышла из образа, – Тэсс улыбалась. – Я такая и есть на самом деле. Плохая девочка. В чем дело, Чарли? Я кажусь тебе непривлекательной?
– Тэсс… нет, конечно, нет. Ты мне очень нравишься, ты и сама это видишь. Ты это чувствуешь, и ты уже научилась этим пользоваться, но… Я не думаю, что ты готова к сексу.
– Почему это? – Тэсс прищурилась, ее улыбка увяла.
– Ты знаешь, почему, – Чарли было тяжело говорить, каждое произнесенное ей слово холодным камнем оседало в груди. – Еще совсем недавно ты жутко испугалась, когда я случайно дотронулась до тебя… там. А теперь ты вдруг предлагаешь мне заняться сексом. Зачем, Тэсс? Тебе не нужно делать то, что тебе не хочется, то, к чему ты еще не готова. Не нужно делать этого ради меня. Не нужно делать это, чтобы стать лучше, чем Дженни.
Тэсс вздохнула. Ее руки разжались и опустились.
– Но мне правда этого хочется, – прошептала она. – Я люблю тебя. Я не хочу вечно страдать из-за того, что со мной случилось. Я хочу, чтобы мы с тобой были обычной влюбленной парой и занимались тем, чем занимаются все влюбленные.
Тэсс стала такой грустной, что Чарли испугалась, что она вот-вот расплачется.
– Я понимаю, – она взяла девочку за руку, поднесла ее к губам и поцеловала. – Я тоже всего этого хочу, и все это обязательно будет. Но не надо торопиться. Ты хочешь всего и сразу, милая моя. Ты хотела выучить танец черного лебедя за три дня и стерла себе все ноги в кровь. А теперь ты вдруг захотела как можно скорее заняться сексом. Нам некуда спешить. Я никуда от тебя не денусь.
– Правда? – Тэсс подняла на нее глаза, и в них больше не было ничего демонического. Это был простой и доверчивый взгляд влюбленной девочки, который сводил Чарли с ума ничуть не меньше.
– Конечно, правда. Мы с тобой будем вместе целую вечность. Представь, как тебе надоест секс за это время!
Тэсс рассмеялась и забралась на Чарли верхом.
– А целоваться можно? – спросила она игриво. – Раз уж ты не хочешь секса, может, хотя бы поцелуемся?
– Целоваться можно, – улыбнулась Чарли. – Целоваться с тобой я всегда согласна.
И они начали целоваться. В камине потрескивали дрова. По стенам плыли длинные тени, догоняя и обгоняя друг друга, сливаясь воедино. Чарли и Тэсс целовались, и впереди у них была вечность.
========== Чарли и Тэсс. Осколок № 15 ==========
В то воскресное утро Чарли сидела на диване в гостиной и пила кофе, рассеянно уставившись в одну точку. Дженни вышла из ее комнаты, на ходу запихивая в сумку телефон, и плюхнулась на диван рядом:
– Господи, Чарли, у тебя в комнате просто черт ногу сломит! Я полчаса искала свой мобильник, в итоге оказалось, что он провалился между книжками, которые кучей свалены у тебя на столе. Ты не хочешь наконец убраться, а?
– Дженни… – Чарли продолжала смотреть в одну точку. – Как думаешь, почему мы с тобой влюбились друг в друга?
Дженни уставилась на Чарли так, словно она вдруг предложила им прогуляться по улице голыми.
– Чарли, ты что, совсем спятила с утра пораньше?! Или это такой хитрый способ отвлечь меня от бардака в твоей комнате?
– Нет, мне… правда интересно… – Чарли вздохнула и поставила чашку на столик. – Ты никогда не задумывалась, почему полюбила меня тогда?
– Не знаю, – Дженни пожала плечами. – Наверное, потому что ты была сногсшибательно красива. Я никогда не видела девушки красивее тебя. У меня сразу дыхание перехватило, и это все, что я помню, – Дженни улыбнулась. – А ты? Почему ты в меня влюбилась?
И Чарли задумалась о том, почему тогда, почти десять лет назад, она полюбила Дженни.
«Возможно, потому что она тоже была очень красивой? Или потому, что она надувала самые большие в мире пузыри из жвачки? Боже, это бред какой-то».
– Да, ты тоже была очень красивой, – пробормотала Чарли. – Но не могли же мы за одну красоту полюбить друг друга? Что нас связывало? Мы с тобой такие разные.
– А разве обязательно нужно быть похожими, чтобы влюбиться? – Дженни удивилась. – Нас просто тянуло друг к другу. Думаю, это невозможно объяснить логически. Это просто химия.
– Возможно, – Чарли снова вздохнула и откинулась на спинку дивана.
– Ну ладно, мне уже пора домой. Да и тебе, наверное, уже пора ехать за своей балеринкой. Вы же еще не виделись после пятничного концерта. Так что, готовься к тому, что она тебе все уши прожужжит о том, как прекрасно она выступила на этом спектакле.
Чарли поморщилась. Дженни обещала не смеяться больше над Тэсс, но все равно смеялась.
– Она действительно хорошо выступила, поэтому имеет на это право, – сказала Чарли.
– Куда вы с ней сегодня собираетесь?
– В наш самый первый заброшенный дом. Мы давно там не были, – ответила Чарли.
– Боже, – Дженни улыбнулась. – Неужели вам еще не надоело лазить по всем этим кошмарным домам? Что за странное хобби?
– Это правда круто. Ты просто не пробовала. Если хочешь, давай как-нибудь слазим вместе. Возможно, тебе даже понравится….
– Ну уж нет, спасибо! – Дженни рассмеялась. – У тебя есть подружка для таких вещей, вот с ней и лазайте. А я буду твоей подружкой для других вещей… для секса, например, – Дженни придвинулась к Чарли и поцеловала ее в шею. – Хочешь себе подружку для секса? – Дженни продолжала целовать ее шею и мочку уха.
– Кому-то там уже пора было идти домой… – Чарли попыталась отодвинуться.
– Ну и ладно, мы быстро… – Дженни положила руку Чарли на грудь.
– Ричард дома. Он может выйти из комнаты в любой момент…
– Ну и плевать на него… За годы жизни с тобой мой братец чего только ни повидал.
– Нет, Дженни, не сейчас, не надо, – Чарли положила руки девушке на плечи и решительно ее отодвинула. – Мне правда уже пора ехать. Тэсс будет ждать меня.
Дженни вздохнула. А потом улыбнулась, и что-то вымученное, тяжелое почудилось Чарли в этой улыбке.
– Ну хорошо. Хорошо, – сказала она. – Ты права. Поехали. До дома хоть подбросишь меня?
– Конечно. Конечно подброшу.
*
Когда Чарли отвезла Дженни домой и приехала к Тэсс, девочка уже ждала ее у ворот. Она была одета во все те же рваные джинсы и куртку цвета хаки, а через плечо у нее была перекинута все та же злополучная сумка. Улыбаясь до ушей, Тэсс запрыгнула в машину Чарли и хлопнула дверцей.
– Ты чего на улице меня ждешь? – спросила Чарли. – Холодно ведь уже.
– Я решила, что лучше подожду тебя на свежем воздухе, чем буду слушать вопли Эммы. Она опять включила свою сирену, от которой у меня уши закладывает.
Чарли заметила, что Тэсс снова накрасила ресницы и губы. Правда, на этот раз она воспользовалась светлой помадой, поэтому макияж смотрелся естественно. Тэсс наконец-то научилась краситься. А в следующую секунду взгляд Чарли упал на сережки в виде пуант, поблескивающие у девочки в ушах, и Чарли поспешно отвернулась.
Они не виделись с вечера пятницы, потому что всю субботу Чарли провела с Дженни. Чарли все еще чувствовала смущение после того, что Тэсс сказала ей тогда. Но Тэсс, казалось, ничуть не смущалась и вела себя так, словно не произошло ничего особенного.
– Ну что, поехали? – спросила она. – Я зарядила фотик новой пленкой специально по такому случаю. Наконец-то я смогу пофоткать этот прекрасный дом осенью!
И они поехали. Тэсс рассказала о том, сколько комплиментов она получила после своего выступления, и что в следующий раз она будет танцевать уже на сцене настоящего театра, потому что ей дали какую-то маленькую роль.
– Мне так хочется выступить на настоящей сцене! Это так волнительно! – Тэсс улыбалась, и от ее счастья на сердце у Чарли теплело. – Ты ведь придешь на меня посмотреть? Роль, конечно, крошечная, и я там буду еще с двумя девочками из школы, но все равно я была бы очень рада, если бы ты пришла. Ты придешь?
– Конечно, приду. Как могу я такое пропустить?
– Ура! – Тэсс прихлопнула в ладоши. – А Дженни наверное не захочет пойти с тобой? Ей ведь не очень понравилось, да?
– Пойду одна, – Чарли вздохнула. – Или с Ричардом. Он хоть на мужиков в трико полюбуется.
Тэсс звонко рассмеялась, и Чарли тоже усмехнулась. А потом Тэсс включила музыку, и они вместе начали подпевать какой-то песне, и Чарли снова забыла обо всем. Забыла о неприятном осадке после встречи с Дженни и перестала задаваться вопросом, почему они полюбили друг друга. Забыла о том, что Тэсс назвала Дженни ее принцессой. В тот момент она была просто Чарли, а рядом с ней сидела просто Тэсс, и они просто пели, и им было хорошо и весело вместе.
Они оставили машину у того же магазинчика, что и в прошлый раз, а дальше пошли пешком. Но на середине пути их застал внезапный дождь, который усиливался с каждой минутой.
– Бежим, Чарли! А то промокнем до нитки! – Тэсс взяла Чарли за руку, и они побежали.
Они бежали так быстро, как только могли под струями проливного дождя, но когда добрались до заброшенного дома, все равно промокли почти насквозь. Чарли первой залезла в кухонное окно, а потом помогла забраться Тэсс, приподняв девочку за талию и следя, чтобы она ни обо что не поранилась.
– О боже… – Тэсс тяжело выдохнула, оказавшись внутри. – Давно я так быстро не бегала!
Чарли усмехнулась, и Тэсс засмеялась тоже. Они смотрели друг на друга и хохотали.
– Ох, Чарли, ты такая смешная, когда мокрая! У тебя тушь на левом глазу размазалась! – хохотала Тэсс.
– На себя посмотри, мокрая пигалица! У тебя на обоих глазах тушь размазалась! – смеялась Чарли.
– А как смешно было, когда мы поскользнулись и чуть не упали в фонтан!
И они захохотали еще громче, вспомнив об этом. Они смеялись, пока у них не заболели животы. И пока они не обнаружили, что в доме очень холодно. Особенно когда ты мокрый до нитки.
– Давай поднимемся наверх, – предложила Чарли. – Там окна целы, и должно быть теплее.
И они побежали по лестнице наверх, на этот раз уже не обращая никакого внимания на висящие на стенах фотографии и совершенно не боясь их.
– Пойдем в спальню, там уютнее всего, – сказала Тэсс, и они прошли в ту спальню, где сидели в прошлый раз и где нашли альбом с фотографиями. Там действительно было уютнее и теплее, чем в других частях дома, но все равно не намного теплее, особенно, когда на тебе мокрая одежда, облепляющая тело холодным коконом.
Дождь на улице лил стеной. Тэсс подошла к окну и выглянула в сад.
– Как жалко… – пробормотала она. – Я так хотела сфотографировать этот дом на фоне осенних деревьев! Это было бы так красиво…
– Ничего, еще сфотографируешь. Никуда он не убежит.
– Н-надеюсь… – Тэсс начинала стучать зубами и пыталась согреться, обнимая себя руками.
– Тэсс… Ты простудишься, – Чарли подошла к ней. – Снимай одежду.
– Что, вот прямо так, сразу? – Тэсс ухмыльнулась. – А как же «Я люблю тебя» и «Давай всегда будем вместе»?
– Да ну тебя! – Чарли стукнула Тэсс по плечу и мгновенно покраснела. В последнее время все эти шуточки Тэсс начинали все больше пугать ее и нервировать. – Я серьезно, Тэсс! Если ты заболеешь воспалением легких, то не сможешь выступать в театре!
– Да, точно… – Тэсс вздохнула. – Мне никак нельзя болеть. Да и тебе тоже! Что будет с твоим голосом, если ты разболеешься? Я разденусь только при условии, что ты тоже разденешься!
– Ну хорошо, я разденусь! Только сначала найду нам что-нибудь сухое и чистое в этом доме.
Чарли полезла в шкаф, а Тэсс в это время сняла куртку и начала стягивать с себя мокрые, прилипшие к коже джинсы. В шкафу Чарли нашла подозрительную и весьма грязную одежду, пару плотных махровых полотенец, пропахших сыростью, но довольно чистых на вид, и большой синий плед. Чарли взяла одно из полотенец и подошла к Тэсс, оставшейся в одних трусиках и кофточке, которая не промокла благодаря плотной куртке и свитеру, надетым поверх. Тэсс нисколько не смущалась своего полураздетого вида, чего нельзя было сказать про Чарли. Стараясь не смотреть на голые ноги девочки, Чарли накинула на нее полотенце и сказала:
– Вот так-то лучше. А теперь иди в кровать.
– Ох, Чарли, ты такая грубая! Никаких прелюдий, ну кто же так делает? – Тэсс хихикнула и побежала к постели.
Чарли только покачала головой и выругалась про себя.
– На, накинь еще вот это, – Чарли бросила на кровать плед.
– А ты? Чего не раздеваешься? – Тэсс прищурилась. – Я жду, между прочим.
– Сейчас разденусь! А ты отвернись! – рассердилась Чарли. – Чего уставилась на меня?!
– Ой-ой-ой, какие мы стеснительные-то! – Тэсс скорчила рожицу, но все-таки отвернулась.
Чарли сняла куртку и мокрые джинсы, оставшись в относительно сухом свитере, завернулась во второе полотенце и села на кровать напротив Тэсс. Она заметила, что девочка демонстративно закрыла глаза. Почувствовав, что Чарли села, Тэсс приоткрыла один глаз и спросила:
– Теперь уже можно смотреть?
– Да можно-можно, – проворчала Чарли. Она все еще была сердита на Тэсс за все эти ее шутки. Потому что слишком хорошо помнила то, что ей сказала Тэсс в эту пятницу после спектакля. И потому что сомневалась в том, что все эти шутки были всего лишь шутками. Тэсс дразнила Чарли, намекала на то, что Чарли ей не безразлична, и Чарли понятия не имела, как реагировать на такое поведение.
Она подумала вдруг, как странно выглядит со стороны все то, чем они сейчас занимаются. Что пришло бы на ум случайному человеку, заглянувшему в эту комнату? Что подумал бы он, увидев полуголых девочку и взрослую девушку на кровати заброшенного дома? Явно ничего хорошего.
Чарли ощутила холод страха, ползущий по позвоночнику. От мрачных размышлений о том, как их с Тэсс кто-нибудь застукает, Чарли отвлек голос девочки:
– Как думаешь, долго еще будет идти дождь? – спросила она.
– Вряд ли долго, – Чарли вздохнула, расслабившись от того, что Тэсс больше не думает о всяких непотребствах. – Такой ливень обычно быстро заканчивается.
– Хорошо бы, он шел подольше. Здесь так здорово сидеть, – Тэсс улыбнулась.
– Да, здесь хорошо, – осторожно согласилась Чарли.
– Может, накроемся этим пледом вместе? А то нечестно, что я одна под ним сижу, – Тэсс приподняла край пледа, а Чарли покачала головой.
– Не надо, мне не холодно.
– Да я же вижу, что тебе холодно! Давай я тебя накрою, – и с этими словами Тэсс подползла к Чарли, приподняла один конец пледа и накинула его Чарли на плечи. – А еще мы намного быстрее согреемся, если обнимемся…
И прежде чем Чарли успела что-нибудь возразить, Тэсс уже обнимала ее обеими руками, устроив свою голову у нее на плече. Чарли почувствовала, что девочка еще немного дрожит, и несмело обняла ее в ответ, стараясь не думать о том, насколько подозрительно все это выглядело бы для случайного прохожего.
Несколько минут они сидели молча, слушая, как по крыше барабанит дождь, и согреваясь теплом друг друга. Даже Чарли через какое-то время успокоилась и расслабилась. Ей просто было очень хорошо, когда Тэсс обнимала ее. Когда Тэсс была рядом, невозможно было думать о плохом слишком долго.
– Чарли…
– Чего?
– Не грусти из-за того, что Дженни ничего не понимает в балете.
Эти слова прозвучали так неожиданно, что у Чарли перехватило дыхание.
– Я… я… – Чарли не знала, что сказать. Ее сердце бешено заколотилось.
– Я заметила, что ты расстроилась из-за этого, – тихонько продолжала Тэсс. – А я не хочу, чтобы ты расстраивалась и грустила. Знаешь, мой папа тоже ничего не понимает в балете. Да и вообще они с мамой очень разные. Папа замкнутый и серьезный. А мама общительная и веселая. Они оба любят совершенно разные вещи, и я часто задаюсь вопросом, о чем они вообще разговаривают? Но все эти различия не мешают им любить друг друга. Они до сих пор влюблены, как какие-нибудь малолетки. Несмотря на то, что папа помешан на своих машинах, а мама – на танцах. Все равно есть что-то, что их объединяет. И если у вас с Дженни тоже это есть, то все в порядке.
