Текст книги "От ненависти до любви (СИ)"

Автор книги: Сан Тери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

   – Мне кажется, – Ири ощутив его настойчивость, слабо шлёпнул его по запястьям, заставляя Мистраля умерить свою активность.

   – Ни один из нас не задумывался над тем, чего же он хочет на самом деле. А если окажется, что наши горизонты находятся на совершенно разных половинах мира?

   – Тогда, – напряжённо улыбаясь, ответил Мистраль, цепенея от забравшейся в сердце изморози. Мне придётся изменить этот мир, что бы наши горизонты соприкоснулись и оказались на одной стороне. Веришь, что я это сделаю?

   Перевернув, Ири к себе спиной он без зазрения совести принялся облизывать и покусывать маленькое изящное ушко, постепенно перемещаясь в район шеи, плеч и спины.

   – Время докажет, – пробормотал Ири зевая, и никак не реагируя на ласки возлюбленного. В ту минуту ему ужасно хотелось спать.

   – Но рад это слышать. Значит, нам не придётся менять самих себя. Было бы обидно понять, что ты ждёшь от меня, что я стану твоим верным оруженосцем, пока, – он зевнул отбрыкиваясь и пытаясь подтянуть к себе подушку, – ты пытаешься найти себе удобный горизонт.

   – А что плохого в том, что бы стать моим оруженосцем? – внезапно очень тихо спросил Мистраль, перестав его ласкать и нависая над ним, так что длинные волосы упали Ири на лицо.

   – Мммм... – Ири машинально отбросил прядь и снова зевнул. Глаза у него уже были давным – давно закрыты.

   – Оруженосцем не хочу. Согласен на роль прекрасной дамы. Ты будешь совершать подвиги в мою честь, а я...

   Он поёрзал сворачиваясь компактным комочком и почти прижался ягодицами к животу Мистраля, заставив того непроизвольно застонать от желания. – Буду ждать тебя дома. И изменять с соседом.

   – Какая у меня, однако ...ветреная дама – показалось, но в голосе Мистраля прозвучало облегчение.

   – Скорее практичная, – пробормотал Ири и возмущённо засопел, внезапно чётко осознав, что спать ему сегодня так и не дадут...

   Сейчас, этот смешной разговор, почему – то всплыл в памяти Ири, и теперь разглядывая рассерженного Мистраля, мечущегося по комнате, Ири с неприятным осадком осознал, что Грандин может говорить, всё что угодно, но на самом деле, никогда не простит Ири вмешательства в свои дела, сбой собственных честолюбивых планов.

   Появление Ири Ара и представление королю, произвело очень хорошее впечатление, и сейчас выговаривая возлюбленному за необдуманность поступка, Мистраль одновременно не был уверен, что в его словах больше, злости или восхищения.

   Скорее злости, ибо оценив Ири, Рандо с нехорошей задумчивостью изрёк.

   – Впервые вижу, что бы Лан нашёл своей глупости достойное подобие. Этот мальчик такой же непроходимый кретин, как и он. Но есть просто дураки, а есть опасные дураки. Например, такие, которые способны увлечь кого – то своими идеями. Знаешь, почему они опасны? Потому что сами верят в то, что говорят и это хуже всего. Идеалисты – худший вид человеческой заразы. Эмоции мешают мыслить здраво, а когда из всех эмоций остаётся только одна, слепая вера в правильность своего решения. Вот тогда мир катиться к гибели. Все революции свершались фанатиками. А мудрые реалисты в это время извлекали из всего этого свою выгоду. Этого мальчика было бы неплохо использовать в своих целях. Лан это понимает. И в случае чего прикроется он твоим маленьким другом. Посоветуй ему, что бы не путался под ногами. Это ради его же блага...

   – Откажись Ири! – Проговорил Мистраль, наконец останавливаясь, от своих бесконечных хождений по комнате. Он сказал уже много слов и привёл достаточно аргументов.

   Ири несколько мгновений смотрел на него, а потом улыбнулся и кивнул.

   – Хорошо, – сказал он просто – Я подумаю, как это сделать.

   В тёмных глазах Мистраля отразилось облегчение.

   – Я всё улажу, малыш! – пообещал он, с нескрываемым облегчением привлекая Ири к себе и целуя. Сморщился с удивлением осознав, что ещё не переоделся, и что он него здорово разит потом в отличие от свежего, чистенького любовника, усмехнулся виновато, давая понять, что пять минут и он будет в норме. Оттолкнулся на ходу скидывая одежду, и бросая на пол, кажется что ещё секунду назад, он был в ярости, а вот теперь только что не насвистывал. – Если ты не захочешь, тебе даже не придётся, с ним встречаться, – добавил он, скидывая рубаху через голову, и щеголяя обнажённым торсом, скрылся в ванной. – Короля на себя возьмёт дядя. Кстати давно хотел тебя с ним познакомить, думаю пришла пора вас представить.

   Мистраль совершенно голый появился на пороге и поманил его пальцем. – Вода почти остыла. Потрёшь мне спинку, что бы не замёрз?

   Хорошо Мистраль. Я откажусь, потому что ты просишь меня. И потому что мне это неважно. Ведь у меня есть ты. И может быть...Я подумаю насчёт наших общих горизонтов.– Ири улыбнулся и кивнул, грациозно поднимаясь навстречу, так и не озвучив всё то, что промелькнуло у него в голове. – Хорошо, – сказал он. – Просто хорошо.

ГЛАВА 30.

   На следующий день, ожидая вечернего приезда Лана, что бы поставить точку в этой, по мнению Мистраля, затянувшейся пьесе абсурда, они сидели в классе, и болтали как ни в чём, ни бывало.

   Ири смеялся, щедро слепя мир белозубым солнцем улыбки.

   Ран развлекал его, с невозмутимым выражением, рассказывая неприличные анекдоты. Сегодня предстоял устный фронтальный опрос и перед лекцией он готовился по конспекту Ири, параллельно играясь с игрушкой своей драгоценной.

   Ири обнимал его за локоть, уютно уткнувшись щекой в предплечье и честно, старался не отвлекать, и даже не смеяться сильно. Абсолютно не понимая, что само его присутствие рядом, является отвлекающим фактором, заставляющим Мистраля переключать внимание на любовника и всячески провоцировать, дразнить, целовать исподтишка, незаметно лапать и травить анекдоты, честно обещая, что это в последний раз, и он читает, читает и не отвлекается.

   "А он никогда не говорил, что легче всего чтение ему даётся, если Ар сидит у него на коленях? Моментальное запоминание. Клянусь бородавкой Эльресто".

   Ири всхлипывая зарядил ему в бок, отрицательно качая голой и понимая, что Мистраль неисправим. Что он невозможный ужасный тип. Абсолютная язва. Разумеется, никаких бородавок у Эльресто в помине не водилось, но парочка родинок украшавшая лицо, немедленно была взята Мистралем на вооружение языка. К счастью для Ала, Грандину не приходило в голову упражняться на нём в остроумии. И редкие колкие шпильки в адрес Эльресто проскальзывали исключительно на территории доверительности любовников, представляя не третирование, а скорее шутливую неприязнь, которую Мист даже не считал нужным перебороть. Он уважал Ири, и старался мириться с выбором друзей, но это не значило, что Мистраль допускал для себя изменить своё мнение или отношение. Единственное, на что могли рассчитывать обожатели Ара, это не быть испепелёнными молниями его гнева на месте, впрочем опробовать подобную дурость никому не приходило в голову.

   Сейчас Грандин честно выполняя обещание, прилагал усилия, что бы сосредоточиться на материале, но...

   Глаза, то и дело переключались на вертящийся во все стороны золотистый затылок, пушистую чёлку стоящую хохолком.

   Ар давно уже отлепился от его руки, вызывая рефлекс отловить и вернуть обратно. Он непоседничал, листал учебники, раскладывал тетрадки, прислушиваясь к происходящему в классе.

   Скомкал шарик собираясь запустить его в Альфонсо, с коварной предвкушающей физиономией, подбирающегося к милующемуся у шкафчиков, тандему Алес – Ильт.

   А в голове порхали тысячи восторжённых бабочек.

   По классу кружились солнечные пылинки. И смех Ири, неугомонный, задорный, заливистый, воспринимался волшебной музыкой для ушей. Эту музыку хотелось слушать до бесконечности, потому что она приносила радость, умиротворение, состояние розовой эйфории, когда надо учиться, или хотя бы прочитать эту чёртову лекцию, (в связи с последними событиями он пропустил месяц занятий,) а учиться не хочется.

   Хочется отложить тетрадь, склонить голову и просто смотреть на него, шумного, неунывающего, такого родного, что сердце заходиться от ощущения близости...протянуть руку, сжать.

   Ири, я люблю тебя.Всё так просто. В эту секунду. И множество следующих.

   И не рассказать, не объяснить, не выразить. В убогом человеческом языке нет таких слов и пониманий, когда вся жизнь похожа на бесчисленное множество ярких замирающих картинок – мгновений.

   Бесчисленные фрагменты, внутри каждого из них целая жизнь. Вселенная особенного застывшего времени двоих.

   И Мистраль копил их в памяти, собирал, запоминал, наполнял содержанием. Каждое мгновение. Здесь и сейчас.

   Ири смеющийся, неповторимый, с этой особенной белозубой улыбкой, запускающий шариком из бумаги в голову Альфа. Кажется, что бумага летит очень медленно, но на самом деле всё происходит быстро.

   Дельверо с разворота отбивает линейкой, сообщая, что выдерживал и не такие бои. А Ири только что не залезает на парту от восторга, подпрыгивая от нетерпения и вызывая желания сдёрнуть его, прижать, зарыться носом в лопатки, дышать, ощущая запах кожи, тепло и дрожь чужого тела, биение сердца, движение жилки пульса не шее, касаться губами растрёпанных волос. Мундир распахнулся, как всегда и Мистраль обречённо смотрит на это сквозь пальцы, на выбившуюся шёлковую рубаху, совершенно небрежно повязанный шейный платок.

   Хочется постучаться головой об парту, понимая, что проиграл, и остаётся только смириться, потому что нет желания делать замечания, нет желания видеть несовершенство этого мира и людей его населяющих.

   Его мир наполненный любовью сиял, искрился от счастья и казался удивительно прекрасным. Этот прекрасный чудесный, удивительный мир вращающийся вокруг слепящего солнца по имени Ири Ар.

   Люблю тебя.

   До начала занятий оставалось около двадцати минут. Обеденная перемена длилась час и сейчас постепенно подходила к своему завершению, заставляя Мистраля собраться и отвлечься от всего происходящего, в том числе и от развеселившегося любовника, с азартом созерцающего очередной спектакль в исполнении Альфа.

   Дельверо активно размахивая руками, что – то убеждённо доказывал Алесу и те немногие, что присутствовали в классе и слышали монолог, сгибались пополам от хохота.

   Своими неуёмными шуточками по поводу Эргета, Альфонсо самозабвенно напрашивался на хорошую взбучку, умудрившись с нескольких слов, довести сдержанного Алеса до белого каления.

   Обычно мудрый Александр воспринимал подначки снисходительно, напоминая сдержанного льва, вокруг которого бегает и прыгает эдакая тявкающая собачка бесконечно влюблённая в собственный лай, ради пары пинков внимания, готовая стоять только, что не на задних лапках, и если понадобиться потоптаться по хребту, пока не скинут.

   Но сегодня Альф превзошёл сам себя, доведя товарища до состояния очевидного раздражения. А так как языкастому Альфонсо трудно оказывалось противопоставить словесный аргумент, чем нахальный пересмешник, беззастенчиво пользовался, рычащая реакция Александра не казалась удивительный. Отлупить Альфонсо в тёмном уголке, мечтала добрая половина класса. Вторая добрая половина класса посодействовала бы закопать.

   – Знаешь Аль, это не было бы таким забавным, если бы я был уверен хоть на секунду в том, что тебе нравятся парни, – наконец сжалившись над готовым взорваться Александром, сообщил Ильт со вздохом мудрой мамаши разнимающей детишек. И обняв Альфонсо со спины недвусмысленно потёрся об него бёдрами.

   – Но, будем считать, что твои усилия не пропали даром, и ты уговорил меня на свидание. Итак, что бы тебе хотелось милый? Например, как насчёт вот этого?

   Альф оборвав тираду на полу слове, подавился словами, застыв в неестественно – напряжённой позе, пытаясь видимо сообразить: с каких это пор Ильт ведётся на его хохмы? Но после того как, одна из умелых ручек Эгерта, откровенно заинтересовалась содержимым его брюк, он заорал и так комично отпрыгнул в сторону, что даже невозмутимый Алес разразился хохотом.

   В следующий момент одним кошачьим движением, выпрыгнув из – за стола, он поймал покрасневшего Альфонсо в свои объятия, буквально перехватив с противоположной стороны.

   – Стоять! Куда это ты собрался, котёночек? – стараясь сохранить абсолютную серьёзность, проникновенно произнёс он и страстно стиснул несчастного Альфа за ягодицы, позволив ладони немного насладиться прогулкой.

   – А у тебя довольно крепкий тыл, парень. Я бы сказал, что это начинает мне нравится.

   Алес пошло хмыкнул и притянул моментально сникшего и сбледнувшего Дельверо поближе, начиная откровенно лапать.

   Альф замахал руками и пошёл зелёными пятнами, хватая воздух ртом, что бы подобрать ответ, но вместо слов раздался жалкий сип...

   Убедившись в полной временной безобидности пересмешника, откровенно шокированного происходящим, что говорило о том, что в своих шутках он вряд ли думает о последствиях, Алес осклабившись, медленно потянулся к его лицу, демонстрируя собственные намерения.

   Альф истошно заорал, зажимая рот, отбиваясь, и призывая товарищей. Однако вместо того что бы прийти к нему на помощь, одноклассники валились от хохота.

   – За что боролся, на то и напоролся, – утешающее успокоил Александр, уверенно фиксируя острый подбородок с явным намерением поцеловать.

   Альф глядя на него сумасшедшими расширившимися глазами, забился рыбой.

   – Аааааа, придурок...Сдурел, да...Я сказал что мне нравиться Ильт, а не твоя вечно недовольная морда. Ещё и небритая, фи! – попытался выкруться Альф. Но проигравший проигрывает.

   – Да не проблема, котёночек, – Алес смеясь, подмигнул своему любовнику и

   Ильт чётко перехватив сигнал, придвинулся к Альфонсо, обнимая с другой стороны.

   – Ну – ну, потише, Аль. Ты, такой, миленький. – Ильт усмиряющее лизнул его в ухо, вызвав истошный сдавленный вой.

   Через минуту, намертво зажатый между двумя крепкими телами, активно трущимися об него, красный как пылающий факел Альф, торжественно приносил Алесу и Ильту извинения, расточая пылкие клятвы, обещая, что больше никогда – никогда не посмеет шутить подобным образом...Пусть только эти грязные сумасшедшие извращенцы, уберут от него свои лапы.

   Через тридцать секунд он извинился за извращенцев, а ещё через несколько секунд Алес и Ильт, решив, что с него достаточно, выпустили Дельверо на свободу, напоследок томно пообещав зайти как нибудь вечерком и проверить не передумает ли он.

   Удрав на безопасное расстояние, Альф забрался на парту и принялся истошно вопить, что его пытаются изнасиловать два невменяемых озабоченных, и он скорее выпрыгнет в окно, чем даст лишить себя последней оставшейся в живых девственности.

   Так как похождения Альфа по бабам, уже заслужили определённую репутацию, после слова девственность, смех перешёл в рыдание.

   Ещё несколько месяцев назад отмочить подобное в классе, в присутствии Грандина Мистраля казалось немыслимо.

   Но сейчас Мистралю не было никакого дела до чьей либо репутации и он прикрыв глаза снисходительно смотрел как рассудительный Алес, и в принципе довольно спокойный по характеру Ильт, азартно гоняют по классу орущего во всё горло Альфонсо.

   Наконец сделав круг Альф, буквально свалился за спину к Ири, прикрываясь им в качестве живого щита.

   Мистраль предостерегающе вскинул бровь.

   Альфонсо осознав, на что вполне реально может сейчас нарваться, буквально зарыдал во весь голос, комично причитая и ударяя себя в грудь.

   После того как Ири звонко расхохотался, Мистраль был вынужден сдаться, по умолчанию подвтерждая амнистию, и покачал головой, вынеся Альфонсу, всем уже известный диагноз.

   Альф покаянно взмолился о прощении и вдохновенно принялся перечислять причины, по которым, его следует простить и пожалеть.

   Ири принялся перечислять ответные доводы, и они затеяли шутливый диспут, плавно перешедшую в достаточно органичную дискуссию, на тему шуток, имеющих последствия, ибо не все способны оценить чувство юмора шутника.

   Смех понемногу стих и в принципе оставшиеся пятнадцать минут до начала урока, студенты занялись своими делами.

   Класс постепенно заполнялся народом. Ильт с Алесом подключились, к разговору переведя его в интеллектуальное русло и давая Грандину возможность отвлечься от Ири и с головой погрузиться в конспект.

   Мистраль первым ощутил, что происходит, что – то неладное. Он поднял голову забеспокоившись. И оцепенел. Двери ведущие в коридор распахнулись и в класс вошли несколько человек под предводительством Реама.

   Один из них тащил в руках корзину полную бутылок шампанского. Судя по злорадным ухмылочкам, затевалось нечто не хорошее. Все парни оказались из параллельного класса. Новые товарищи Реама.

   Корзина была водружена на стол прямо напротив Мистраля и замершего Ири, и Реам отчаянным голосом человека, которому уже нечего терять, сообщил:

   – Мистраль, когда ты сказал что для тебя нет невозможного, мы тебе не поверили и вот теперь искупаем вину.

   С нескольких сторон раздались неуверенные смешки, полные напряжённых нервных нот. Алес остолбенел. Ильт вскочил на ноги, готовый броситься в драку. Альфонсо, в первый раз, не сумев просечь ситуацию, стоял и растерянно хлопал глазами. По его лицу против воли расползлась широкая пошлая ухмылка, почти такая же скользкая, как ухмылки сопровождающих Реама парней.

   – Ты, выиграл пари! – Подбодрённый поддержкой друзей, Реам вёл себя довольно нахально и уверенно, не забывая делать необходимые паузы и допускать в речь, ту особую выразительную двусмысленность, которую так блестяще умел использовать сам Грандин. – И мы возвращаем тебе, твой личный выигрыш!

   С этими словами он отсалютовал Альфонсо и вновь повернулся к Мистралю.

   – Как видишь, бутылка шампанского это слишком мелко, мы решили купить тебе сразу корзину.

   – Что за пари? – Спросил Ири простодушно. Улыбка уже немного сползла с его лица, но глаза всё ещё продолжали смеяться. Не понимающие, абсолютно безмятежные глаза.

   – Пари на то, что Грандин поимеет тебя, – охотно пояснил Реам. Договорить он не успел. Кулак Мистраля с силой впечатался ему в скулу, отбрасывая на середину класса.

   – Мразь! – прошипел Мистраль с такой яростью, что воздух в классе моментально сгустился и накалился от напряжения, вызывая у всех свидетелей этой сцены парализующий ужас.

   Мистраль никогда не позволял себе эмоций, не позволял повышать голос, сейчас каждая реплика высказанная на тоне крика, сочилась глубокой чёрной ненавистью.

   – Убью, тварь!

   -Мистраль, остановись!!! – заорали сразу несколько человек, потому что Грандин не удовольствовавшись ударом, перепрыгнул через стол и кинулся к поверженному Реаму, который вытирая кровь сочившуюся из губы, силился встать и ухмылялся, наглой победоносной усмешкой, совершенно не испытывая страха, а скорее вызывающий задор.

   – Пытаешься заткнуть мне рот, Грандин? – Спросил он даже не сопротивляясь, когда Мистраль схватил его за грудки и ударил несколько раз, напоследок приложив затылком об стену.

   – Боишься, что кто – то узнает правду? – Реам визгливо рассмеялся, дохнув на Мистраля перегаром, и внезапно стало понятно, что он совершенно, мертвецки пьян.

   Грандин зарычал и брезгливо отбросил его прочь, а затем, сорвав с руки перчатку, с нескрываемым отвращением, швырнул её в поверженного противника.

   – Не знаю, чего ты пытался этим добиться, Реам, – отчеканил он ледяным тоном, в котором по – прежнему проскальзывало бешенство.

   – Но я тебя предупреждал. Когда проспишься, пришлёшь секундантов.

   – Ты согласился на пари!!!! – заорал Реам, скомкивая перчатку и швыряя её в пол.

   – У меня есть свидетели. Ты сказал, что соблазнить Ара не составит для тебя труда. Мы спорили и ты выиграл.

   -Это ты, спорил, – отчеканил Грандин. – Меня это мало волновало.

   – Тогда почему, ты поставил в залог кольцо? – победно выкрикнул Реам.

   Грандин замахнулся, собираясь ударить снова, и тут прозвучал окрик Ири.

   – Стой! Не трогай его!!

   – Ири, только не говори, что ты, поверишь ему? – прошипел Мистраль разворачиваясь и пылая гневом. – Всё было, совсем не так.

   – А как? – тихо спросил Ири. и одноклассники неловко переминаясь с ноги на ногу, попытались стать как можно незаметнее.

   То во что втравил их Реам, не казалось забавным и смешным. И не вылилось в безобидную шутку. Это было грязно. Вроде смешно и безобидно, но сейчас с подобной подачи, это казалось мерзким и отвратительным. Так же как и вся эта пьяная шутка, в свете новых обстоятельств, приобретшая теперь совершенно иной смысл.

   Когда Мистраль ушёл, многие из них делали ставки. И кое – кто даже воспользовался своим выигрышем. Это было смешно. Теперь же всё это воспринималось удивительно гадко.

   Мистраль смотрел на него затравленными глазами, с отчаянием, прекрасно понимая, как это воспринимается со стороны.

   – Ири, ты не понимаешь, – проговорил он наконец, ощущая, что голос предательски сел и охрип. – Это просто был пьяный трёп. Он ничего не значил. Это было до нас с тобой, Ири. Иначе я..

   – Ты не стал бы спорить, что трахнешь меня? – спросил Ири медленно. До него начинала доходить суть ситуации, и теперь кровь внезапно отхлынула от его лица. Он побледнел как простыня. Казалось ещё немного, и он просто потеряет сознание. В наступившей тишине его голос прозвучал очень громко и неприятно. Словно удар.

   – Всё не так!!!! – заорал Мистраль, взбешенный чужой тупостью и в то же время, понимая, что не знает, как объяснить.

   – Почему, ты вечно, не желаешь выслушать меня?

   Всё было не так, но Реам извернул смысл происходящего и оправдаться было невозможно. Кольцо которое он подарил Реаму, сейчас обернулось против него. Немного правды, тонна лжи и люди тебе поверят. Эту тактику Мистраль умел использовать и сам, и вот сейчас оказался в позиции жертвы.

   – Хорошо. Я тебя слушаю, – губы Ири побелели, а в лице не осталось ни кровинки. Лицо казалось спокойным и только чуть дрожащие руки и эта неестественная прямота и мертвенная бледность, так странно смотревшаяся на смуглой коже, выдавали его истинные чувства.

   – Скажи ему! -визгливо захохотал Реам. – Если у тебя хватит смелости... Повтори Ару в лицо, то что ты сказал о нём при всех.

   Грандин не разворачиваясь, врезал ему с локтя.

   – Ири! – рявкнул он. – Кому ты, веришь?

   – Тебе, – отозвался Ири с еле заметным облегчением. Он и сам не мог поверить, что Реам говорить правду. Этот человек был неприятен ему с первой минуты знакомства. И сейчас он опять пытался рассорить их. Но тогда...

   Твоя цена бутылка шампанского.

   Сейчас эти бессмысленные слова, сказанные Реамом в гневе в их первую встречу, внезапно всплыли в его памяти. И теперь...Теперь у них был смысл. Противный мерзкий смысл чего – то липкого и тошнотворного. Чего – то, к чему никогда не хотелось бы прикасаться.

   – Просто, зачем Реам сказал всё это? И зачем эта...эта корзина. Если ничего не было?

   – И что, для тебя это так важно? – Грандин впал в бешенство.

   Ири не верил ему, не желал верить ему. Снова позволяя утянуть себя в пропасть сомнений, всего лишь от нескольких слов.

   – Я хочу знать, – отозвался Ири упрямо.

   – Я сказал, что если у меня возникнет желание соблазнить тебя, ты будешь принадлежать мне с первого раза. Доволен? – в первый раз в жизни Мистраль орал.

   – Да. Теперь, я узнал всё, что хотел!

   Ири весь как то разом обмяк, словно ему сделалось невыносимо трудно удерживать своё тело ровно, сгорбившись обошёл стол и шатаясь, направился к выходу. Словно слепой или пьяный, натыкаясь на предметы. Студенты расступались перед ним в молчании уступая дорогу, спеша убраться с его пути, словно в одну секунду он превратился в отверженного или прокажённого, только ситуация заключалась в том, что отверженным был отнюдь не Ири, прокажёнными ощущали себя они.

   – Ири. Ты опять начинаешь? Не смей сходить с ума. – заорал Грандин отшвыривая Реама, бросился следом, пытаясь остановить. Схватил любовника за плечо, развернул к себе лицом и отшатнулся увидев в синих глазах, что – то жуткое, страшное и безнадёжное... как сама смерть.

   – Если бы я мог... Я бы тебя вызвал... на дуэль – Ири говорил очень медленно, с трудом подбирая слова, сглатывая окончания. – Но... Ты знаешь...

   Голос его на миг дрогнул.

   – Мне противно. Это было подло...Даже для тебя...Сука, ты, Мистраль.

   Он брезгливо отряхнул руку со своего плеча и вышел, сгорбившись и закрывая лицо ладонями.

   В классе стояла потрясённая гробовая тишина.

   Грандин несколько мгновений медлил. Потом поднял голову и обвёл класс нехорошим шальным взглядом.

   – Всех... Кто принимал в этом участие. Жду завтра в десять у моста, – проговорил он, тоном палача зачитывающего смертельный приговор – Надеюсь среди подлецов, не окажется трусов.

   – Грандин, это всё было шуткой. Чёрт мы не хотели, что бы так вышло.

   – Это должно было быть смешно!!– закричали несколько голосов разом.

   – Мы объясним ему.

   – Догоним его.

   – Извинения, не принимаются!!!! – С этими словами ледяной принц вышел из класса, прошёл несколько шагов, а затем...Затем побежал.

   Сначала спотыкаясь, но постепенно набирая ход, ощущая внутри непрекращающуюся жгучую пульсацию, стыда, вины, гнева, ярости.

   Разыскать Ири, объяснить, орать, умолять, злиться...

   Всё что угодно, любые приёмы, методы, средства. Многотысячный арсенал уловок в запасе. В конце концов, любые недоразумения возможно разрешить.

   Недоразумение. Это недоразумение. Взрослые люди решают проблемы, а не сбегают от них. Любую проблему можно решить, просто поговорив, объяснив всё. Ири любит его. Он не сможет уйти. Это же очевидно, что он не сможет бросить его. Сам, первый. Не сможет. Потребует отчёта, пожелает разобраться. Плюнуть ему в лицо, дать по морде, но он не сбежит не выслушав, он всегда разбирается во всём, всегда, до последней точки.

   В ту секунду, ему казалось, что всё просто...Просто размолвка.

   Ири поймёт, осознает, простит и будет просить прощения сам. Как всегда, как было между ними раньше, уже много раз...Он почти привык к этому, пользоваться его благодушием, уступчивостью, принимая это как само собой разумеющееся, очевидное. В их игре существовали свои правила, они полностью устраивали Ири, устраивали Мистраля. И что такого, что вот случилось в очередной раз? Он Грандин Мистраль. Мистраль, который получает абсолютно всё что пожелает, добивается с первого раза, десятого, но получает неизменно. И в этот раз...Всё будет хорошо. Не бывает, так, не может такого быть, что бы вот так на ровном месте, после всего, что их связывало...Не бывает. Смешно. Нелепо. Чудовищно. В жизни НЕ БЫВАЕТ ТАК!!! Не бывает, что бы невозможно было справиться с ситуацией.

   Люди болеют, умирают, ссорятся, попадают в неприятности, дома сгорают в пожарах, случаются войны, наводнения и катастрофы, на голову падают кирпичи и сосульки...Но не в его мире. В мире других. В его мире всё под контролем, абсолютно всё и всегда под контролем. Зависит только от него.

   Глава 31.

   Грандин пытался объяснить. Несколько дней подряд, он гонялся за Ири, по всей академии, преследуя с настойчивостью одержимого безумием маньяка. Не в силах поверить в случившееся. Не в силах смириться.

   Ири не вернулся домой, отказался забирать вещи, просто УШЁЛ.

   Рассудок отказывался принимать происходящее. Не желал понимать. Как так? Просто взять и закончить всё? Так же не бывает. Не бывает, что бы вот так, по нелепости, дурости, досадной случайности, ошибки.

   Он искал с Аром встречи.

   Но разве можно объяснить свои слова тому, кто завидев его, спасался бегством, шарахаясь словно от чумы или делал вид, что Мистраля нет. Затыкал уши и не желал слушать, убегал...А когда Мистраль не давал сбежать, отворачивался и смотрел в сторону, мимо него, напоминая ледяную стену, непрошибаемую, непреклонную...

   – Меня тошнит от тебя, Мистраль. Меня тошнит от тебя, уйди.

   И рука разжималась бессильно, слова звучавшие пощёчиной, плевком, заставляющие отшатнуться назад, сжимая ладонью, что – то стучащее в груди, от этих слов, замершее, а затем начавшее рассыпаться на куски.

   – Меня тошнит от тебя, Мистраль. Ты мерзок. Дай пройти.

   Объяснить? Кому? Тому, кто равнодушно отвернулся от него, не прощая, не признавая права на ошибку, отчаянно ненавидел и презирал, запечатав ПРИГОВОРОМ страшнее которого не было на свете.

   ПРЕДАТЕЛЬСТВОМ, которого Мистраль не совершал. Понять это? Понять ЭТО? Стоять перед ним на коленях и унижаться, пытаясь раз за разом объяснить?

   Но Грандин Мистраль никогда и не перед кем ни стоял на коленях и не собирался вставать.

   – Ири, послушай меня, я не делал этого, я клянусь тебе малыш, я клянусь тебе, я не принимал участия в этом споре, я не хотел, это было ошибкой.

   – Ты выиграл спор, Мистраль. Хочешь знать насколько? Я любил тебя. Эта победа достаточна, что бы удовлетворить тебя? А теперь...УЙДИ С ДОРОГИ, ТВАРЬ!

   – Ири...ИРИ! ПОСЛУШАЙ МЕНЯ...ИРИИИИИИ

   – Не о чем говорить, Мистраль.

   Равнодушный, безразличный ответ. – МЕЖДУ НАМИ, ВСЁ КОНЧЕНО.

******

   Хуже всего слухи об их размолвке разнеслись по всей академии. И теперь недоброжелатели Грандина, а таких, нашлось нимало, всячески отыгрывались, накручивая и науськивая Ири, против Мистраля, поливая его помоями, рассказывая подробностей которых никогда не существовало и не могло существовать, но люди бывают злы и жестоки. Безжалостны в своей мелкой мести, равнодушно наблюдая за чужим падением, с удовольствием присоединяются к травле, ведь это придаёт им значимости в собственных глазах, делает жизнь разнообразнее, помогает скрасить собственные унылые будни. В академии заключались пари, на то, что Мистраль проиграет эту битву. В первый раз ставки ледяного принца оказались на нуле. У него не было ни единого шанса. Ири не желал слушать его, а многочисленные советчики и участники делали всё возможное, что бы рассорить любовников окончательно, тщательно подогревая огонь ненависти, помогая скрыться, до того как Грандин сумеет отыскать его.

   На шестой день чудовищной игры в прятки, Грандин поймал Ири буквально из засады, вздёрнул на руки, перебрасывая через плечо.

   Затащил в уже знакомый класс и запер дверь. Не давая Ири Ару сказать ни слова, не желая говорить сам, потому что все слова уже были сказаны, сказаны множество раз и оказались совершенно бессмысленны.

   И всё что оставалось это только так.

   Молиться невидимой вселенной в надежде, что она сжалиться над этим пониманием, и когда бессильны языки, говорят тела, и в отличие от языков, они не могут солгать.