Текст книги "От ненависти до любви (СИ)"

Автор книги: Сан Тери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

   Чувствительность Ири будоражила, подхлёстывая воображение придумывать всё новые и новые изощрённые ласки, в абсолютно бездумном беспонимании, различения ощущений, своих или чужих. Они сливались в единую бесконечную паутину движений. Никто так не реагировал, чутко резонируя на легчайшие прикосновение, что бы взамен, подарить нечто, столь же сильное и удивительное.

   С безошибочным чутьём находя и угадывая, на его теле все сокрытые зоны, о существовании которых Мистраль и сам не подозревал до сегодняшнего момента.

   Счастье заполоняло изнутри, щекотало где – то в глубине, поднималось воздушными пьяными пузырьками, ударяя в голову, вызывая эйфорию и желание смеяться.

   – Ири, – шептал он, почти задыхаясь и отбрасывая медлительность и нежность, набрасывался на податливое отзывающееся тело, изнывая от неутолимого любовного голода. Насытиться им оказалось решительно невозможным. – Родной мой..

   Любимый мой, человечек.

Глава 19.

   – Почему я тебе всегда проигрываю? – с какой – то печальной светлой обречённостью шепнул Ири, когда утомлённые любовью, они обнявшись лежали на мягкой, удобной кровати, не предназначенной для двоих, но сросшиеся воедино, они вряд ли замечали возможное несоответствие территории.

   – Любовь моя, не хочу морализировать, но ты себя слышишь со стороны? – Грандин недовольно шлёпнул Ара по ягодице, благо та как раз находилась под рукой.

   – Ири, я уже сказал один раз, и повторяться не вижу смысла. Постель для меня не поле сведения счётов. Если у нас возникнут проблемы, мы решим их по мужски. А наши отношения здесь не причём.

   – Ран..

   – Ммм.

   -Почему мы вместе?

   – Ириии – Мистраль издал душераздирающий стон полный скрежета зубной боли. – Я тебя сейчас укушу. Малыш, нам хорошо вместе, зачем это усложнять?

   – Усложнять?

   Ири развернулся и устроившись у него на груди поднял голову и покраснел, внезапно осознав что Ран внимательно смотрит на него.

   – Для нас это только секс? – спросил Ири тихо. – Просто секс и всё?

   Грандин молчал. Признаться Ири в своих чувствах? Но он и сам до конца в них не разобрался. Промолчать или задать аналогичный вопрос..Но готов ли он к тому, что бы услышать ответ, который и так знает, ответ, что большими буквами читается на этом искреннем лице, даже если Ири сам не понимает его, и задаёт дурацкие вопросы, в надежде услышать от него.

   Но Мистраль никогда не был творцом чужой судьбы и нёс ответственность только за свою собственную. Если Ири желает получить от него признание, это случиться не раньше, чем он сам готов будет осознать наличие собственных чувств.

   Мистраль готов был настоять во многих вопросах, но этот вопрос Ири для себя должен был решить сам, точно так же как и он.

   – Для меня это не только секс, – честно признался Грандин. – Но что стоит за ним, я пока не готов ответить. Наверное, как и ты. И не вижу смысла забивать этим голову. Я думал, что ненавижу тебя, но оказалось, что всё это время...Это были совсем другие чувства. А сейчас, я не могу позволить тебе уйти. Можешь расценивать это как угодно, хочешь, назови эгоистом, и я не стану отрицать. Я не хочу быть без тебя Ири. Так получилось, что я не хочу быть без тебя. И верю, что ты тоже желаешь быть рядом со мной. Поэтому и предлагаю тебе не просто постель, но начать отношения. И я собираюсь добиться этого любым способом.

   – Но я еще не дал своего согласия. С таким ответом, честно говоря, я до сих пор сомневаюсь, имеет ли смысл продолжать встречаться. Мы слишком разные...

   Он вскрикнул, потому что Грандин чувствительно ущипнул его за ягодицу.

   – Ай

   – Ири, – сладким голосом сообщил Грандин и поймав любовника за руку положил его ладонь на свой восставший жаждущий продолжения член. Ири застонал.

   – Ран. Только не говори, что ты ещё способен...

   – О, я очень даже способен – не меняя тона, убийственно подтвердил Грандин. – И ты даже не представляешь, как мне приходиться себя сдерживать до того момента пока, ты не дорастёшь до моих неумеренных аппетитов, радость моя невинная. И поэтому если ты сейчас же не заткнёшься на тему, по поводу которой поступаешь весьма нечестно, требуя ответов, которые сам не готов дать, то я переверну тебя на живот, и займусь твоей соблазнительной задницей. После чего сидеть ты не сможешь как минимум неделю. Надеюсь, это отвлечёт тебя от навязчивой идеи расстаться.

   -Боюсь, после такого я ещё больше укреплюсь в этой идее, – пробурчал Ири и был перевёрнут на живот, буквально зарычавшим Грандином.

   – Ири, – прошипел он, недвусмысленно нависая над ним, и добавил вкрадчиво, проводя пальцем вдоль узкой сжавшейся от страха дырочке.

   – Ты, кажется что – то сказал?

   -Это не честно, Грандин – возмущенно запротестовал Ири тщетно пытаясь вырваться. – Ты не даёшь мне сказать ни слова. Разве это возможно. Ты говоришь об отношениях, но сам в этих отношениях ВИДИШЬ ТОЛЬКО САМОГО СЕБЯ! У меня ведь тоже есть свои чувства. И желания.

   – Мда... И какие же у тебя желания, радость моя?– мурлыкнул Грандин, целуя его шею и прокладывая влажную дорожку вдоль позвоночника.

   Ири забеспокоился, пытаясь ненавязчиво вывернуться из плена сильных рук.

   – Явно не те, о которых ты постоянно думаешь, озабоченный. Я просто не хочу ничего менять в своей жизни. Если ты хочешь, что бы мы встречались, пусть это просто будет, но это не значит, что я стану твоим компаньоном в академии или ты объявишь меня своим любовником. Я не люблю излишнее внимание и ...Ты что делаешь, извращенец?

   – Ири мой сладкий, откуда такой испуганный голос? Я уже делал это тебе, и ты был не против. Не отвлекайся, я тебя внимательно слушаю.

   Грандин ласково целуя и покусывая крепкие ягодицы, раздвинул его бёдра и провёл по открывшейся для маневров территории языком.

   – Ааай... оох– Ири взвыл, когда Грандин увлёкшись попытался поставить ему засос.

   – Прекрати немедленно. Ты не можешь меня слушать так. Это неуважение. Прекрати. – Ири разозлился, потому что Грандин, кажется, не собирался воспринимать его слова серьёзно. – Я не могу говорить, пока ты не перестанешь...

   – Что не перестану? -

   – Делать это.

   – И что же я такого делаю? – Грандин обожал дразнить его. Для Ири произнести, что – то непристойное, было подобно смерти, и Мистраль искренне наслаждался его смущенным замешательством.

   Но сейчас Ири был слишком взбешен.

   – Не придуривайся. Я хочу, что бы ты относился ко мне с уважением. Иначе я не буду...

   Голос Ири постепенно начинал срываться. Грандин Мистраль действовал на него подобно наркотику. – Не буду с тобой встречаться.

   Грандин выпустил его из плена и вытянувшись вдоль его тела улёгся рядом, уткнувшись носом в шею.

   – Боюсь, этого я не переживу, – сказал он и Ири снова не смог понять говорить он серьёзно или шутит. Его ладонь неожиданно крепко обвилась вокруг груди Ири, вызывав у последнего тайный разочарованный выдох. Ему хотелось, что бы Грандин продолжал, но признаваться в этом он не собирался.

   – Но ты понимаешь, что я не собираюсь скрывать нашу связь и зажиматься с тобой по углам? – в этот раз голос Грандина звучал абсолютно серьёзно. Он развернул Ири к себе и теперь выжидающе смотрел ему в глаза, подперев голову рукой. Ири ощутил, что растворяется в их магнетическом бархатистом притяжении. У Грандина был необычный разрез глаз, миндалевидной формы, а суженные уголки слегка уходили наверх, придавая лицу Мистраля, что – то мистическое.

   – Но... – слова протеста разом исчезли.

   – Ири, – с нажимом пояснил Мистраль. – Я не пятнадцатилетний пацан и не хочу бегать к тебе в комнату каждый раз, когда мне захочется увидеть твои прекрасные глаза. К тому же, здесь чертовски неудобная кровать. Если ты рассчитываешь, что я буду проводить наши ночи в ней, то ты глубоко заблуждаешься.

   – Я тебя сюда не приглашал, – резко отозвался Ири. Всё таки Грандин был самым несносным типом, которого он когда либо знал.

   – Нет. И это обозначает что завтра утром,– он мельком посмотрел на часы – Ого, уже сегодня. Ты соберешь свои наиболее ценные вещи и переедешь ко мне. В отличие от тебя, я более гостеприимный.

   – Нет! – Ири резко сел. – Я так не могу, Ран пойми...

   Грандин опрокинул его обратно. – Все твои сумбурные отговорки оставь при себе. В них нет никакого смысла кроме желания досадить мне, – непреклонно заявил он – Если ты хорошо поразмыслишь, то поймёшь что я прав. А теперь – Он поцеловал Ири и развернул к себе спиной, укрывая одеялом. – Будь умницей и закрой глазки. Ты ещё успеешь поспать.

   – Слушай, я не собираюсь переезжать.

   – Спи.

   – Не командуй. Ты не у себя дома. И вообще. Ты меня бесишь. Ты самый несносный тип которого я...Ай убери оттуда руку. Убери немедленно. Не трогай там... Нет. Не надо. Ты что сдурел? Нет только не пальцы. И это тоже нет. Ооой. Ран, ну ты что делаешь? – Ири беспомощно забился и всхлипнул, ощутив, что лежит зажатый между стеной и Грандином и Грандин выполнил своё обещание, насадив его на себя как беспомощную бабочку и от души прижав ягодицами к своему животу.

   – Пусти ооой. Аааай. Ты скотина, Мистраль.

   – О, ну хоть за что – то, не придётся оправдываться. Ири, у тебя есть выбор, – зевая проговорил Грандин и неторопливо сделал несколько глубоких мучительно долгих движений.

   – Ты всё ещё можешь убедить меня в том, что предпочтёшь заткнуться и уснуть.

   – Грандин, я тебя ненавижу...ооой. ааах. Чёрт тебя...

   – Радость моя, ещё немного и поверь, я не смогу остановиться.

   – Да. Чёрт, ненавижу тебя Ран. Ооох... Ладно. Я молчу и не двигаюсь.

   -Вот и умница. – Мистраль победно хмыкнул.

   – Вытащи его.

   – Спи, недоразумение моё.

   – Иди ты...чёрт нет, не туда аааа... не смей, двигайся...

   – Хммм...Уверен?

   – Абсолютно!!!! – рявкнул Ири, щёки которого, моментально вспыхнули. – Хватит издеваться. Я не могу уснуть, пока ты... во мне.

   – Считай это маленькой предупредительной контр мерой – утешающее успокоил Мистраль, с трудом удерживаясь от напавшего смеха.

   – Твоя маленькая контр мера сейчас мне задницу разорвёт, – заорал Ири ни капли не разделяя чужого веселья и почти заныл уткнувшись лбом в подушку. – Господи и как я только согласился на это? Когда это могло показаться мне приятным? Я никогда больше не буду заниматься с тобой сексом. Это отвратительно.

   Грандин глубоко почти мученически вздохнул, и отобрав у Ири подушку и всё остальное за что он ещё мог ухватиться, притянул его к себе и впился губами в его затылок.

   – Знаешь Ири, – сообщил он после недолгого раздумья, успев исцеловать и искусать его ушко, шею и плечи, и опуская руку вниз, что бы найти начавшую просыпаться плоть.

   – У меня начинает складываться стойкое ощущение, что ты меня специально провоцируешь.

   -Не правда. Мне... это... неприятно...оооох Ран. Не останавливайся.

   – И кто кого здесь имеет? – спросил Грандин философски.

Глава 19.

   Наутро, оба остались бледные и не выспавшиеся. Что касается Грандина, он был попросту зол. Ири не желал подчиняться ему и упрямился словно ребёнок, не признавая чужую правоту.

   Мистраль находился на грани того, что бы увести его силой и утроить неделю блаженства, после которой глупый мальчишка, наконец поймёт все преимущества новой жизни и угомониться. Но с другой стороны он отчаянно желал, что бы и сам Ири, приложил усилия к их сближению, предпринял, хоть какие – то шаги, дав понять, что для него это важно и Мистраль не зря лезет из кожи вон, расшибая голову о стены чужой твердолобости. В отношениях равноценно должны участвовать двое. Достаточно честный подход, но Ири не желал этого понимать, предпочитая делать вид, что допускает возможность из под палки, не понимая, насколько поперёк горла стоит Мистралю подобное соглашательское попустительство, и уговоры, от которых он в конечном итоге попросту устанет, поставив вопрос ребром или решив его по собственному усмотрению. Что опять же отдавало фальшивой натянутостью, но его искренний мальчик не желал замечать, насколько он лицемерит в этот момент, изображая бедную овечку, попавшую во власть чудовища и брыкающуюся всеми копытами. Вот только кто из них был овечкой, а кто чудовищем, вызывало местами сильное сомнение. В свете поведения Ири, Мистраль бы поставил на овцу, неплохо обустроившуюся за счёт сбрендившего от страсти чудовища, до которого бедная овечка соизволила снисходить под воздействием непреодолимой силы обстоятельств. Разрешая поцеловать себе копыта, почистить шерсть и всё остальное по умолчанию, не понимая, как бесит Мистраля подобный подход, оправданный разве что глупостью и неопытностью. Но это не может длиться до бесконечности, и рано или поздно Ири предстоит пожинать плоды своего же собственного поведения, и тогда взбешенный Мистраль его действительно сожрёт, отказавшись уважать любое проявление свободной воли, или же пошлёт к чёрту. Потому что дети очаровательны, только когда ходят пешком под стол, люди же отказывающиеся брать на себя ответственность, признания в его глазах не заслуживали. И очень неприятно и больно осознать, что Ири инфантилен, отнюдь не по причине терзающих сомнений, а это действительно качество его характера.

   Но сейчас добиваться внятной вразумительности, казалось бесполезным. Ири младше на два года и видя перед собой этот детский сумасшедший дом, Грандин судорожно анализировал, пытаясь понять его реакцию, и вспоминал, самого себя.

   Но никак не мог вспомнить. В свои семнадцать он был достаточно зрелым и рассудительным юношей и по его мнению ничем не отличался от себя теперешнего.

   По крайней мере, ему не приходило в голову выдумывать всяческие глупости и отрицать очевидное. Случившееся случилось. Очередной девиз Мистраля. Отрицать, отказываться, делать вид, что ничего не произошло, относилось конечно к разряду некоторых светских уловок, но скорее в вопросах, требующих специальной щепетильности, касающихся социальных и внешних причин, но ни когда, два любовника встречаются, спят вместе и делят крышу, и нет никаких обстоятельств препятствующих этому факту, но один из них при этом упорно отказывается признавать наличие отношений... И как это назвать? Как это понимать вообще?Не отказывая ему в сексе, Ар отказывался признать нечто существующее между ними...Вот от этого было очень больно. Почти мерзко, что и говорить.

   Но кипя от ярости в душе, Мистраль тем не менее, старался быть адекватно справедлив. Желая встречаться с Аром, он избегал всяческого упоминания о том, что бы ответить самому себе на вопрос, Почему он желает этого, ведь связывал их не просто секс...И именно поэтому, пока он сам не готов был расставить все акценты, глядя Ири в глаза, Мистраль был не вправе требовать ответ. И именно поэтому он анализировал, размышлял, искал выход из ситуации, принимая на себя навязанную роль, в надежде, что однажды Ири протянет руку и сделает шаг навстречу. Сам. Но кажется, до этого события им предстояло нимало попортить крови и потрепать нервы друг другу.

   Когда он приняв душ и переодевшись, вошёл в комнату любовника, что бы разбудить и пригласить на завтрак, то был неприятно озадачен, встречаемый выпученными глазами и красным лицом.

   – Я не хочу, что бы кто – то знал о нас! – вопил Ири – Иначе я не буду с тобой встречаться.

   Иногда терпение входило в число добродетелей Мистраля, чем он несомненно мог гордиться, особенно в такие моменты, когда бровь начинала нервно подёргиваться, а по стене хотелось заехать кулаком.

   – Ири радость моя, если все будут знать, а ты не будешь со мной встречаться. Ты хоть сам – то себя понял?

   Голос Мистраля буквально сочился медовым бархатом, хотя считать ему приходилось не просто до десяти, десятками.

   – Уходи из моей комнаты. А вдруг нас увидят.

   – Не волнуйся, сладкий мой, – Мистраль мурлыкнул и обняв вырывающегося любовника, помог застегнуть петельки комзола – Я всем сказал, что иду к тебе. После такого секса, какой у нас был вчера, я просто не мог тебя бросить. Кстати, здесь довольно слабая звукоизоляция. – Он ухмыляясь стрельнул глазами в сторону стен и сделал соответствующий жест, изображающий ухо.

   Душераздирающий стон Ири был действительно слышен с противоположной стороны.

   – Я никогда не выйду их этой комнаты. Как ты мог так поступить со мной?!

   И как с этим мириться? Мистраль покачал головой, но очевидно понимая, что сражение временно проиграно, шутливо чмокнул любовника в лоб и шлёпнув пониже спины, покинул комнату, пообещав зайти, когда Ири будет в более подходящем настроении. Ошарашенный, обиженный взгляд Ара, не ожидающего столь быстрого ретирования, послужил слабым утешением для собственного самолюбия.

   Вот так вот, малыш. В следующий раз как следует подумай над своим поведением, и над тем, что Мистраль, не мальчик на побегушках твоих прихотей.

   К тому же сейчас у Мистраля было полно других проблем не связанных с тщетными попытками образумить свою невменяемую любовь. Или попытаться воспитать. Как посмотреть. Иногда кнут бывает неплохой заменой прянику, хотелось верить, что у них с Ири до этого не дойдёт.

   Но демонстративно покидая комнату, любовника, Мистраль размышлял, отнюдь не о дифирамбах собственному тщеславию.

   Первое он получил письмо от министра Рандо и новости которые ему сообщал дядя, вселяли тревогу.

   Их соперник, правый министр, господин Лан, начал решительные действия по поводу борьбы с коррупцией в министерстве. И хотя это была разумная и давно ожидаемая мера, тем не менее, начавшиеся разбирательства, затронули честь одной высокопоставленной семьи и разгоревшийся скандал грозил выплыть наружу. А так как эта семья оказывала покровительство правому дому, то положение Рандо сейчас оказалось довольно шатким, а следовательно это не могло не отразиться и на Мистрале, чьим протеже он являлся по умолчанию, собираясь возглавить пост после отставки патрона. Следовательно, стоило немедленно встретиться с дядей, и возможно обдумать сложившуюся ситуацию на пару. Немного интриг, сплетен, компромата – способов борьбы с неугодными, существовало огромное множество, но до недавнего времени Лан, напоминал скорее назойливую муху, чем серьёзного противника, и именно поэтому Рандо терпел его, позволяя правому министру существовать в качестве некоторой реформаторской декорации. Но никто не ожидал, что декорация обернётся неприятностями, начав копать в том направлении, которого от Лана не ожидал никто.

   Более того, его предупреждали и не раз, но собственная честь и чистота мундира для Ландо всегда были превыше головы. Вот и докопался называется. И пока король желает выслушивать двух советников, продолжая верить Лану и признавая за всеми его недостатками, исключительную честность, катастрофа могла разразиться в любой момент. Значит, следовало загодя изобрести способ, очернить Лана в глазах его величества, поставив под сомнения возможные аргументы. Без веских доказательств Лан к королю не сунется, что давало им время принять контрмеры.

   К тому же, помимо крупных неприятностей, стоило уделить время мелким, и разобраться с Реамом.

   И хотя Мистраль остыв, не горел желанием убить Андреаса, тем не менее, бывшему компаньону, следовало убедительно внушить: Что Ири для него отныне запрещённый объект, недосягаемый для общения или каких – либо нападок. Очевидно, аналогичное следовало внушить и остальным, но ...тут Мистралю становилось почти смешно. Это казалось невероятным, но не считая исходящего ревностью, отвергнутого Реама, у Ири не было врагов или недоброжелателей. Абсолютно никаких. Впору восхититься и аплодировать. Нет, выбирая себе партнёра, он не прогадал ни на минуту. Ири не просто не уступал ему, Ири заставлял Мистраля гордиться собой, в очевидном понимании... Рядом с ним мог быть только Ири Ар, потому что никого другого, попросту не существовало в природе. Но если бы существовал...

   Мистраль улыбнулся неожиданно по мальчишески легко и светло, в озарении открывшейся истины: Окажись Ар, самым последним портовым нищим, и сведи их судьба вместе вновь, ему было бы нелегко принять, то, что любит он человека недостойного, из тех, кого невозможно представить рядом с собой. Вот только признать и принять бы пришлось, потому что, вдохнув это один раз, Мистраль не желал другого кислорода, и оставалось благодарить бога, за то, что они равны, и им не придётся преодолевать сотни и тысячи противоречий навязанных обществом, и они имеют возможность оставаться рядом и наслаждаться жизнью без всяких преград.

   Правда, как преодолевать возникающие противоречия, если они не в силах банально разобраться в собственных отношениях и чувствах, Мистраль честно не представлял, и справедливо опасался, что это могло оказаться совершенно невозможным.

Глава 20

   Реама он разыскал до занятий. Видимо считая, что их отношения для Грандина не пустой звук, Андреас и не думал скрываться. Он сам назначил встречу и теперь ждал приговора, сидя на скамейке в оранжерее.

   – Всё теперь кончено между нами?

   Лицо Реама было грустным и печальным. Унылая атмосфера утра, серый свет которого пробивался через стеклянный потолок, рассеиваясь среди бесчисленного множества растений, весьма это подчёркивала, вызывая в сердце Грандина неприятный осадок. В руках Реам вертел цветок разбитых сердец, усугубляя картинный мелодраматизм сцены. Вот только на циничность Грандина, это произвело мало впечатления, разве что вызвало усмешку внутри, и ледяной принц, собиравшийся говорить с ним, в жёсткой манере, но передумавший, безразлично пожал плечами.

   – Андреас. Очевидно, мне следует напомнить, что между нами никогда не было ничего. Быть рядом со мной твоё желание.

   – Ты всё так же жесток, как и всегда. – Андреас грустно улыбался, без тени обиды или негатива, просто признавая как факт, так и не сумев понять, что эта тупая рабская покорность, бесит Грандина в людях сильнее всего.

   – Раньше моя жестокость тебя восхищала, значит, не вижу ничего предосудительного в том, если ты испытаешь её на себе. Тебе не стоило трогать, Ири! – Грандин был слишком зол, для того что бы проявлять снисходительность.

   В глазах Реама, разбивая смирение, впервые заплясала отчаянная обида.

   -Но ты ненавидел его Грандин. Ты говорил, что ненавидишь его. А теперь оказываться что всё это время...

   Грандин смутился, испытывая лёгкое ощущение вины и проговорил поспешно желая закрыть эту тему.

   – Какие бы чувства я не испытывал, тебя это абсолютно не касается.

   – Ты его ...всё это время...Господи, какой я был слепец. – горько прошептал Реам, почти с ужасом глядя на Мистраля.

   Цветок выпал из его ладони. Он наступил на него ногой, но не заметил этого инстинктивно рванув к Грандину, словно пытаясь ухватить его, уберечь, от чего – то что увидел. И замер, боясь двинуться, заговорив в отчаянном порыве, умирающего хватающегося за последнюю надежду.

   – Грандин, это же невозможно...Он не достоин тебя...Он, же ничего не сделал, для того, что бы быть рядом с тобой...Как, ты можешь любить его? Это же просто желание тела, но я, то, твой друг...Я же был твоим другом Мистраль, ты выбрал меня своим компаньоном. Неужели для тебя это ничего не значило. И ты всё это перечеркнёшь...вот так, за раз? Ради прихоти, ради этого....

   Он проглотил слова, понимая, что касается запретного и переходит черту.

   Грандин стиснул зубы. Покорность и отчаяние Реама вызывали некоторое чувство вины, но в то же время, памятуя о том, что произошло, ему хотелось чётко донести до Андрэ, что он играет с огнём. Реам был опасен для Ири. В этом Мистраль не сомневался, как и в том, что за мягкой услужливостью Андреаса пряталась злобная и порой мелочная мстительность.

   – Реам. Если тебя интересует правда, то моей единственной прихотью, был ты. Я никогда не считал тебя своим другом, но лишь позволял называться им, но выступив против меня, ты утратил это право. Хотел правды, получи и распорядись по собственному усмотрению. Ты волен считать, и мыслить что угодно, но если откроешь рот, и решишь озвучить, будь готов к тому, что я потребую отчёта и ответа за каждое оскорбление и действие с твоей стороны. Это то, что касается нас, а всё что касается остального... Хочешь жить спокойно – держись от Ири подальше, – закончил он резко желая прекратить этот разговор.

   – Ещё раз вобьёшь между нами клин, пощады не жди. Со следующей недели ты будешь переведён в параллельный класс и моли богов, что бы больше не попадаться на моей дороге. В следующий раз, я не буду столь снисходителен.

   С этими словами Грандин развернулся и ушёл, оставив Реама одного, в бессильной ярости сжимать кулаки и в то же время впадать в отчаяние.

   Грандин Мистраль был жесток с теми, кто вставал у него на пути. И ему было абсолютно плевать на то, что ещё несколько дней назад, Реам не задумываясь, отдал бы за него жизнь. Грандин Мистраль не любил никого. Потому что его сердце и помыслы принадлежали одному человеку, который был не в состоянии оценить и принять этот дар. Ири Ар.

   Глава 21.

   Когда он вошёл в класс, Ири уже сидел за своей партой. Всё так же у окна, на самом последнем ряду, залитый солнцем и светом, расположив немногочисленные вещи и локти на подоконнике, с удобством созерцая открывающийся внизу двор. Грандин покачал головой и решительно направился в его сторону.

   Одноклассники один за другим выпали в осадок, потому что Грандин Мистраль миновав своё место, преспокойно уселся рядом с Ири и положил перед ним роскошный букет алых роз.

   Больше доказательств не требовалось. И если Ири до этого момента и отвечал нечто неубедительное, по поводу того, что Мистраль спятил, находиться во власти психопатического бреда и прочее отрицающее, что между ними что – то существует, то теперь это стало абсолютно очевидным. Между непримиримыми противниками действительно произошло нечто и, судя по сияющим глазам Мистраля, это произошедшее сделало его счастливым.

   Ири покраснел и издав нечленораздельное мычание, уткнулся в учебник, упорно игнорируя цветы, Мистраля, и делая вид, что их обоих здесь нет. И лишь уши полыхающие огнём, выдавали его истинное состояние.

   Мистраль отобрал у него книгу и ухватив Ири за подбородок легонько чмокнул на глазах всего класса. Ири взвыл вырываясь .

   – Мистраль!?? – заорал он страшным шёпотом.

   -Ты что себе позволяешь? Ты спятил, да?

   – Что – то не так? – Грандин начал хмуриться. – Я не могу тебя поцеловать?

   – Но... – Ири готов был рухнуть в обморок. – ВСЕ ЖЕ СМОТРЯТ!!!

   – И очень завидуют, – Мистраль ободряюще улыбнулся и обнял Ири за плечи.

   – Ири, душа моя, все уже знают о нас. Успокойся. Я предупредил, скрываться, мы не будем. Если кому – то интересно, – объявил он громко – Ар мой любовник, и я убью любого, кто посмеет косо посмотреть в его сторону.

   – Если вы принимаете поздравления, – небрежно отозвался Ильт, яростный сторонник Ири. – То мы за вас рады.

   Раздался смех. – Блестящая стратегия Ара привела к полной капитуляции Мистраля. Грандин, – с деланным презрением выдал он, закатывая глаза.

   – Как ты мог так низко пасть, что бы покорно прийти..

   – С цветочками, – подхватил Альфонсо.

   Снова раздался смех, и теперь он был тем более непринуждённым, потому что Грандин обнимая пылающего Ири одной рукой, впервые снисходительно и дружелюбно улыбался, с удовольствием принимая участие в перемывании собственных костей. Полная сенсация.

   – Это, – Грандин небрежно поднёс розы к лицу, – продуманный тактический ход, что бы сломить всяческое сопротивление со стороны противника.

   Он демонстративно притянул к себе отчаянно краснеющего Ара. – Который, всеми силами пытается доказать нам всем, что ничего не было. Ири, ты держишь тетрадь вверх ногами.

   Ири обрёчённо застонал, пряча голову под раскрытой тетрадью. Его пылающее лицо выглядело донельзя потешно.

   – Вот так всё сложно, – подтвердил Мистраль, отбирая у него один за другим все учебные принадлежности за которыми деморализованный любовник пытался спрятаться от стыда, одновременно не давая Ару, нырнуть под стол или удрать любым другим способом. Судя по его состоянию, он готов был на крайние меры, но тушка Мистраля благополучно загородившая выходы к отступлению, лишала всяческой возможности для позорного бегства.

   – Да здравствует любовь! – подхватил Альфонсо выразительно громко. – Ар и Мистраль ваши постоянные стычки превратили академию в военный лагерь. Ура собраться. Наши вожди, наконец – то заговорили о мире. Давайте обнимемся! – Он первым рванул к Ильту и вытянув его из – за парты стиснул в объятиях, едва не получив затрещину от Александра

   – Альф, отвали от моего парня. Иначе я забуду, что мы с тобой сторонники одной партии.

   – Плевать. Отныне собратья, мы все равны. Ильт, раз мы больше не противники. Я тебя приглашаю на ужин!

   Алес издал предупреждающий хруст костяшками пальцев.

   – Альфонсо, ещё слово, и я вызову тебя на дуэль.

   Альф встал в возмущённую позу, словно призывая всех в свидетели, и благополучно отвлекая внимание оппонентов на себя. Грандин спрятал улыбку, благодарно оценив этот манёвр.

   – Мне нравиться, Эргет! – возвопил Альфонсо возмущённо. – И он не твоя собственность.

   Ильт немедленно заехал ему в бок. – Альф, ты всегда забываешь спросить моего согласия.

   – Я учусь у Мистраля. – Не растерявшись отозвался Альфонсо, незаметно растирая ребро. – Ильт, если ты ответишь на мои чувства...Да какие к дьяволу розы... Я обдеру всю оранжерею и брошу её к твоим ногам.

   Его слова потонули в громовом хохоте. Смеялся даже Грандин, вынужденный признать, что в этот раз Альф его уел.

   Вошёл преподаватель и бросив на студиозов короткий снисходительный взгляд сухо проговорил.

   – Господин Дельверо, как всегда выставляете себя на посмешище. Впрочем, кто бы удивился. Вернитесь на своё место. И..

   Он смолк, с изумлением сообразив, что Грандин Мистраль то же отсутствует на своём обычном месте. Но ещё больше его изумление усилилось, когда он увидел старосту, сидящего рядом со своим извечным соперником. И судя по самодовольной надменной улыбке и руке хозяйски обнимающей несопротивляющегося светловолосого оппонента, Ири Ар был полностью взят в плен.

   – Господин Грандин, вы желаете пересесть или это попытка уговорит господина Ара? – поинтересовался он с усмешкой, и прибавил с некоторым, впрочем, вполне симпатизирующим, сарказмом. – Рад что вы, наконец, поладили. Пусть даже и таким необычным, кхм способом.

   Ири глухо застонал, мечтая высказать Грандину, за публичное унижение. Вот только Мистралю, сочащемуся самодовольством, оказалось, глубоко наплевать на мнение окружающих.