Текст книги "На границе кольца"

Автор книги: Russell D. Jones

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

Наблюдательный пост Обходчика размещался у первого вагона. На этом участке платформы образовывалась пробка, которая не всегда рассасывалась до прибытия следующего поезда.

Примостившись на железной бочке взрыво‑защитного контейнера, Дед равнодушно наблюдал за людьми, стараясь не смотреть им в лица. Перед глазами мелькали воротники, шарфы, молнии, нашивки на одежде. Время от времени какая‑нибудь женщина ставила на ВЗК свою тяжёлую сумку, чтобы застегнуться и поправить волосы, а потом торопливо вливалась в общий поток.

Вряд ли кому‑нибудь из пассажиров было известно предназначение таких «бочек» – взрыво‑защитных контейнеров для пресловутых «подозрительных вещей». Несколько раз Дед наблюдал приезд сапёров с собаками, но на других станциях и в другое время суток.

Металл холодил кожу сквозь плотную ткань джинсов. Дед вдруг подумал, что он сам как ВЗК: вечно наготове, на страже, ждёт, когда произойдёт что‑нибудь действительно плохое. Нет возможности изжить причину беды – зато есть право на борьбу с последствиями…

Подозрительное волнение отвлекло его от безрадостных мыслей. Дед обернулся и увидел, что из ближайшего прохода на платформу вышел молодой мужчина и начал пробираться сквозь толпу. Получалось у него ловко: он никого не задевал и шёл довольно быстро – но движение застопорилось. А всё потому, что некоторые пассажиры (пассажирки, если точнее) пытались его рассмотреть, отчего спотыкались и мешали остальным.

Нормальная реакция: молодой человек, облачённый в лёгкий, не по сезону, тёмно‑серый плащ, был поразительно красив, особенно для «Таганской‑радиальной». Синие глаза, греческий профиль, распущенные золотистые волосы, широкие плечи и рост тоже не стандартный. Ему бы на обложку журнала или в кино…

– Я тебя не звал, – пробурчал Дед.

Беседник обошёл бочку ВЗК, встал рядом, прислонившись к пилону. Мимо проносился предобеденный паводок. Основное течение – к переходам, тонкие струйки – на посадку. Шарканье ног, разбавленное кашлем, заполнило платформенный зал в промежутке перед прибытием следующего поезда.

Представительницы прекрасного пола замедляли шаг, пытались поймать взгляд незнакомца (хотя в метро знакомиться неприлично), но их уносило прочь бесчувственным людским потоком. Через несколько минут черты прекрасного лица расплывались в памяти. Но сердце продолжало сладко ныть. Фантазия пятнадцатилетней школьницы приглянулась многим. «Если бы обстоятельства были другими…» – думали они, не решаясь пренебречь будничными обязанностями.

– Почему она не приходит? – спросил прирученный дух и пристально посмотрел на Деда.

Дед подумал, что Беседник слишком уж похож на человека. Хотя здороваться не научился. Пока что.

– Ты про Варю? Она в школе, уроков много задают. Некогда ей, – соврал Обходчик.

Беседник умел чувствовать ложь лучше, чем кто бы то ни было. Но он понятия не имел, как заставить человека сказать правду.

– А когда она сможет прийти?

– Ну, на следующей неделе. Если захочет, – опять соврал Дед.

Правда состояла в том, что Варя начала побаиваться метро. Были основания!

Беседник сделал такое лицо, что казалось: задумался человек, пытается разобраться в непонятном. А Деду представилась мордочка избалованного кота, которому вместо свежей рыбы внезапно наложили полную миску овсянки.

– Я хочу её увидеть, – заявил Беседник, отбросив объяснения Деда как что‑то несущественное.

– Понятно, – кивнул Дед. – Я её попрошу.

Беседник улыбнулся.

– Спасибо! Что я могу сделать для тебя?

Дед хмыкнул.

– Так не пойдёт! Никаких «ты мне – я тебе». Ты мне служишь, а я тебе помогаю. Получится её сюда затащить или нет, на наши отношения это не повлияет.

– Да. Я помню, – отозвался Беседник. – Я буду ждать.

– Жди, – усмехнулся Дед.

Дух повернулся, чтобы уйти, и Дед торопливо окликнул его:

– А чего ты так‑то ходишь? Ты же восстановил себя! Мог бы как раньше…

Беседник оглянулся. Кто‑то из пассажиров толкнул его, но он не обратил внимания.

– Чем чаще я среди них, тем… тем удобнее, – объяснил Беседник. – Я так не делал. Не понимал, что так можно. Теперь буду.

Дед долго смотрел ему вслед.

В отличие от Держителей, после приручения Беседник сменил привычки. Разделился на основное тело и материализованного духа. Принял облик, который ему подарила романтичная школьница. Возможно, будут и другие перемены. Насколько это естественно для духа из метро? Жаль, не с чем сравнить… Раньше Беседник действовал исподволь, тайно, проникал в Земную Явь, лишь когда находил подходящую жертву. Теперь он постоянно находился среди людей. И причина не в том, что он утратил часть способностей – скорее, обрёл что‑то новое.

«Без Вари ничего бы не было!» – заметила бы Злата, если бы узнала.

«Придётся ей сообщить», – подумал Дед.

Она ведь не просто лучшая ученица. Приняв решение проверить Варю на Держителе «Электрозаводской», Злата повысила свой статус – и не только в глазах учителя.

Но этим вечером новость о Беседнике вряд ли будет самой интересной. Впереди у Обходчика было важное мероприятие: ожидался гость. Ради него Дед с шести утра торчал у бочки ВЗК, слушая «Осторожно, двери закрываются! Следующая станция – «Китай‑Город».

Метка‑якорь на «Таганской» давно сигналила, а значит, скоро сюда выйдет незваный странник – и увидит кремовый мрамор, грязноватый кафель путевых стен, белёный потолок. И людей... Но вряд ли успеет как следует рассмотреть конечную точку долгого путешествия.

* * * 00:32 * * *

Согласно естественному устройству вселенной, на каждое расстояние обязательно найдётся беспокойная душа, желающая его преодолеть. Так и появляются дороги – договоры между пространством и человеком.

Дороги бывают разные, но у каждой своя цена – будь это путь от материнской матки до материнской груди или маршрут корабля‑ковчега, ищущего подходящую планету. В отличие от дорог, прокладываемых в родном мире, путешествия между мирами различаются не столько затратами ресурсов, сколько платой за покорение пространства. Почти одно и то же: чем поддерживать движение и как двигаться. Самый очевидный – и доступный – способ изображён, например, на путевых стенах станции «Таганская‑радиальная».

Чеканные панно, разбавляющие унылую кафельную плитку, рассказывают о том, как «мечта о звёздах» и «мечта о крыльях» после долгого извилистого пути соединились, став «мечтой о полёте к звёздам».

Спутники, ракеты, Юрий Гагарин – в промежуток между поездами можно пройтись по платформе и полюбоваться. Главное, понимать, что каждая мечта, воплотившись, способна дозреть до противоположного результата. Спутники используют для подглядывания за соседями. Ракеты нужны, чтобы доставлять на орбиту опасный хлам. Улыбчивый Первый Космонавт неплохо смотрится на футболках – предсказуемый финал для цивилизации, которая смогла добраться до луны, но так и не отказалась от веры в гороскопы.

Впрочем, космический способ, при всех его удобствах, редко заходил за рамки теории и непродолжительных экспериментов. Ненадёжно! Корабль, может быть, куда‑нибудь и долетит – если топлива хватит плюс десять тысяч «если».

Гиперпространственные прыжки удобнее, хотя требуют громоздкого оборудования, топлива и прочих ухищрений. Зато можно сэкономить на времени – за счёт увеличения рисков. Причём рискуют не только гости‑путешественники, но и принимающая сторона: стоит навигатору ошибиться – и корабль «вынырнет» внутри густозаселённой планеты. Но существует иная возможность, основанная на других законах.

У третьего способа тоже свои нюансы и подводные камни – и все они связаны с его противоестественностью. Это не путешествие, а, скорее, изнасилование, прививка, проникновение чужеродного объекта. Но даже если врать по‑маленькому, такая ложь чревата неприятностями – реальность не прощает обмана.

Никто не знает, как с этим справляются Лоцманы. Смертные, которые идут следом, странствуя из одного мироздания в другое, вынуждены решать проблему отторжения. Мало добраться – надо стать для принимающей стороны «своим». И размер платы зависит от того, что используется: мощный портал, способный без ущерба пропустить через себя целую армию, или крошечный одноразовый лаз…

Все подробности и признаки Дед знал назубок: как выходят, что делают в первую очередь. К чему он был не готов, так это к статусу нелегалов.

Судя по открывающемуся проходу, на Землю должен был явиться нищий ворюга, который наскребёт себе на мало‑мальски пригодное тело и примется искать других крысёнышей.

Был и другой метод прижиться на новом месте: сложный, опасный, подлый. Но специалисты, способные на раз‑два вселяться в тела людей, предпочитали цивилизованные миры.

Дед ждал обычного беглеца – получил профессионала.

Вторая и третья неожиданности тоже взбадривали: чужаков было двое. И один из них не был человеком.

* * * 00:33 * * *

«…Ну, куда он лезет?! Чуть ногу не отдавил, выродок! Надо будет перезвонить субподрядчикам и сказать Юле, чтобы подготовила смету… Опять придётся перепроверять… А что, если отправить, как есть, чтобы наконец‑то до них дошло, что этой идиотке не место на… А обедать пойти с Гошенькой и расспросить его насчёт семинара. Было бы неплохо… в Египет… Не задержали бы в этом месяце, как в том… Кредит отдавать не позже пятого... Куда этот идиот прёт со своим баулом?!»

Вдруг всё изменилось.

Её мысли текли привычным ходом, рассыпаясь на невнятные обломки, пока не растаяли вовсе. Так бывает во сне, и совсем не больно. Просто всё затихает, тает, растворяется.

И вот на твоём месте кто‑то другой.

Нового владельца тела не волновали проблемы прежней хозяйки. Коллеги? Работа? Интриги? Столь сложные системы взаимоотношений оставляли его равнодушным. Он старался поменьше думать и доверял лишь приказам мастера.

Остальные пассажиры ничего не заметили. Да и не смогли бы – невозможно уловить тот миг, когда стеклянный, заранее усталый взгляд сменяется притворно невыразительным, но максимально внимательным.

Она как шла вместе со всеми, так и продолжала идти – привлекательная леди с высветленными до белизны волосами, облачённая в чёрное глянцевое пальтишко. Алый шарф замысловато накручен на шее – стильно и слегка вызывающе, чтобы привлекать внимание и вызывать лёгкую зависть. Но в глазах у неё притаилось нечто нездешнее…

Выпустив слугу впереди себя и удостоверившись, что ассимиляция прошла успешно, чужак приготовился занять следующий «футляр». Им тоже оказалась женщина – несколько постарше и чуть пониже на социальной лестнице, но, в общем‑то, из той же категории офисных квазиспециалисток.

Полы синего пальто, расстёгнутого наполовину в духоте набитого вагона, торчали, словно два плавника. Полноватая тётка, ещё не пожилая, но уже привыкшая закрашивать седину, придерживала локтём сумку и обдумывала предстоящий рабочий день и вечернюю пробежку по магазинам, как вдруг поняла, что идёт не туда.

Мысли разлетелись, как бусины разорванного ожерелья.

Женщина резко остановилась, развернулась на сто восемьдесят градусов, едва не сбила мужчину, который шёл за ней, и поспешила в противоположную сторону – к переходу на Кольцевую. И с каждым шагом из её головы всё быстрее выветривались остатки повседневных забот.

Пришелец знал своё дело – вселился аккуратно, жертва ничего не почувствовала. С кем не случается: забудешься на несколько минут, не заметишь, а половина привычной дороги пройдена! Но в этот раз пробуждения не будет…

Прежде чем Дед добежал до ближайшего прохода в центральный зал станции, чёрно‑красная дамочка была в двух шагах от эскалатора, ведущего наверх, в город. Синему пальто оставалась треть минуты до противоположного эскалатора, который спускал пассажиров к «Таганской‑кольцевой».

С каждой секундой два чужака отдалялись друг от друга. Хорошая задачка для того, кто начал охоту! Недолго думая, Дед ввинтился в самую гущу толпы, а потом покинул Земную Явь, перейдя в ближайший Слой.

Именно для таких случаев придуманы инструкции, в которых простым языком сказано: «Обходчик должен брать на встречу, по крайней мере, одного ученика». Ага, а лучше сразу пятерых, чего мелочиться?

Чужаки всегда приходили на Землю в одиночестве. За десять лет самостоятельной службы Дед впервые видел пару, да какую! Мастер в компании искусственного слуги. Такие наворотят дел!

Нужно было остановить их как можно быстрее – и Обходчик обратился к Держителю подземного перекрёстка:

«Я не знаю, в чём смысл твоего существования, но уверен, что тебе не всё равно. И тебе эти гости тоже не нравятся. Ты должен вмешаться! Они будут менять тела, будут открывать двери для своих приятелей, будут охотиться здесь и всё менять. И не надейся, что перемены пойдут тебе на пользу!!»

«Таганская‑радиальная» – старая станция, «Таганская‑кольцевая» – так и вовсе 50‑го года. Теоретически, местный Держитель укоренился в этом месте и мог помочь в охоте. Если бы захотел.

«Ну, давай, давай, отзывайся!» – перед мысленным взором Деда две рыбки, красно‑чёрная и синяя, лавировали в бурлящем потоке, а где‑то вверху или внизу, в стороне, но неизменно рядом, дрейфовал хозяин вод. Свернувшись тугим кольцом, повторяющим очертания станций, соединённых переходами, Держитель внимательно следил за происходящим, вылавливая наиболее ценные кусочки утреннего урожая: время, эмоции, мечты, надежды… Он не мог не заметить изменений, произошедших с двумя женщинами, но вряд ли видел серьёзную угрозу в чужаках. Или всё‑таки?..

Отчаявшись получить хоть какой‑то отклик, Дед бросился к переходу на Кольцевую – туда отправился главный в команде пришельцев. Слугу проще поймать. Наверное…

Перемещение сквозь Слой позволило Деду быстро добраться до эскалатора. С ловкостью, выработанной долгой практикой, он ввинтился в толпу, вышел в Земную Явь – и вновь застрял.

Впереди неторопливо спускался тучный господин. Ему бы стоять справа и спокойно ехать! Нет, решил доказать всему метро, что способен шевелить ногами!

А за ходячим диваном шагала женщина с ребёнком на руках. Такую точно не попросишь двигаться быстрее!

Оценив ситуацию, Дед мысленно выругался. А хоть бы и вслух – толку? Как и в прошлый раз, чужак подъезжал к концу эскалатора.

Проклятье! Нужно было бы снова уходить в Слой, чтобы сократить расстояние, но как, когда ты на виду?!

К счастью, Держитель решил наконец‑то проявить внимание к просьбе того, кто имел все основания называть себя защитником – если не Земли, то, по крайней мере, её Границ.

Помощь вышла своеобразной: два противоположных эскалатора станции слились в один. Все, кто спускался или поднимался, стали пленниками, потому что это трёхрядная движущаяся лестница располагалась в одном из Слоёв.

Совершенная иллюзия, почти ни в чём не уступающая реальному эскалатору. И стены эскалаторного тоннеля, и поручни, и ступени – всё было ненастоящим, но казалось вполне нормальным. Но не было у этой лестницы ни начала, ни конца.

Мало кто успел осознать, что происходит: за долю секунды Держитель отсеял непричастных.

Чёрно‑красная леди застыла в растерянности на ползущей вверх ступенчатой ленте – слуга не был готов к такому повороту событий. И потому растерялся. Ему приказали подняться в город и подождать на улице. А что теперь? Люди исчезли, город наверху тоже – остался эскалатор, ведущий в никуда.

В ожидании новых приказов слуга оглянулся на соседний ряд, где спускался хозяин.

Женщина в синем пальто тоже остановилась, осознав, что перехода на Кольцевую линию метро уже не существует. Есть лишь Обходчик. Но теперь между ними не было ни толстяков, ни детей.

Дед на своих врагов не смотрел и потому пропустил возможность сделать первый ход. С нескрываемым удивлением он обозревал открывающиеся виды. Пронзительно белый фосфоресцирующий потолок изгибался безупречной дугой, мимо проплывали стены, где вместо рекламных щитов висели матовые зеркала.

Верхний край эскалатора исчезал в бесконечности. Как и нижний.

Это простенькое чудо Держитель слепил из самого себя – то ли ради развлечения, то ли для общения.

Дед и раньше подозревал, что знает крайне мало о своих «охотничьих угодьях». Один феномен Беседника чего стоил! Но теперь следовало признать, что Обходчик не знает ничего! Оказывается, Держители способны не просто воздействовать на пространство своих станций, но полностью сливаться с ним, зачерпывая нужных людей…

Отдаться исследовательскому пылу не получилось.

Повинуясь команде мастера, слуга скинул с плеча сумку, сбросил блестящее пальто – и ловко перепрыгнул на соседнюю ленту эскалатора, едва не задев головой потолок. Пришельца подвели высокие каблуки: он чудом удержался на ногах и раздражённо посмотрел на сапоги, слабо приспособленные к акробатическим трюкам. После чего начал спускаться. Лицо его ничего не выражало: застывшая маска, лишённая какой‑либо привлекательности. Глаза пылали яростью.

Тем временем пожилая женщина начала медленно подниматься вверх. Пришелец справился с новым телом, а коли так, то и собственные боевые способности из «прошлой жизни» ему вполне доступны.

Слуга сверху, мастер снизу, а Дед посередине. Один. Потому что инструкций много, а учеников мало.

Что‑то подсказывало, что Держитель не собирается вмешиваться. Пожалуй, справедливо: Страж Границы должен сам разбираться с незваными гостями.

* * * 00:34 * * *

Гостям столицы на заметку: движущийся эскалатор, пожалуй, самое неудобное место для выяснения отношений. Здесь трудно держать равновесие, легко споткнуться, поручни едут медленней, чем ступеньки, а стены, уползающие назад и вверх, мешают сориентироваться.

– Позвольте поинтересоваться, – Дед встал боком, чтобы иметь возможность видеть обоих противников, но обращался он к тому, кто был ниже. – Вы не предлагаете взятку, потому что моя репутация вам известна, или нечего предложить?

Женщина в синем пальто подвигала челюстью, проверяя состоянии речевого аппарата.

– Умрёшь ты… скоро, – ответила она по‑русски. – Зачем говорить?

– Тем более, – отозвался Дед. – Пришло время подводить итоги, хочу знать наверняка!

– Я не предлагаю, – ответил чужак, медленно шевеля накрашенными губами. – Убивать проще.

– Ну, вот, – притворно вздохнул Дед. – А я‑то надеялся, что дело во мне, – и он рванул вверх, к моднице в чёрном.

Если не считать душевных перемен, она осталась прежней. Относительно здоровая двадцативосьмилетняя женщина, два раза в неделю бассейн, раз в неделю – массаж и сауна. Тело приспособлено для долгого сидения, доступные боевые навыки – закатить пощёчину или поцарапать ногтями.

Слуга едва освоился. Чтобы нарастить мускулатуру, не калеча организм, нужен минимум день и много хорошей пищи. Дед был килограммов на двадцать тяжелее, и обувь у него была удобнее. И он не в первый раз дрался на эскалаторе.

Уклонившись от маленького кулачка, охотник обхватил чужака за талию, развернулся и позволил их сцепившимся телам полететь вниз – на мастера, который уже поднялся и приготовился атаковать с другой стороны.

Женщина не удержалась, упала навзничь, спиной прямо на острые края ступенек. И заскользила вниз под тяжестью навалившегося груза.

Так втроём они и катились: сверху Дед, под ним оскалившаяся красотка, а в низу замысловатого сэндвича находилась тётка в синем пальто. Она пересчитывала головой, плечами, поясницей и задом каждую ступеньку. Тряска передавалась наверх. Дед чувствовал «кочки», подпрыгивал, лязгая челюстями, и радовался.

Эскалатор очень удобен для драк, если знать, как им пользоваться!

Важно было соблюдать образовавшийся порядок и отбиваться от вконец озверевшей дамочки, которая шипела, орала, плевалась, дёргалась и лягалась не хуже дикого мустанга. Каждый удар, который принимало тело мастера, был приказом для слуги: «Сопротивляйся! Сбрось его!»

И слуга старался. У Деда едва получалось уберечь глаза. Обнимая женщину за талию, он сумел захватить её левую руку, но и правой она умудрилась расцарапать ему лицо и вырвать половину волос с головы. Об ушах следовало забыть – одно лишилось мочки и было разорвано пополам. Второе, выкрученное до упора, болталось мокрым красным листиком.

Дед прилагал все усилия, чтобы остаться наверху и не дать старшему из пришельцев воспользоваться способностями. Мастер прижился, овладел земным языком – тем сложнее ему дистанцироваться от боли и от ущерба, которое претерпевало тело.

Тем временем слуга решил добраться до Дедова мозга – вонзил кончик пальца с обломанным ногтем прямо под левую глазницу своего терпеливого противника. Обходчик вывернулся, задрав голову, а потом подтянулся вперёд и откусил верхнюю фалангу пальца. Болевой шок пронзил тело слуги, и слёзы навернулись на глаза, обведённые расплывшейся тушью. В отличие от Обходчиков, офисные красотки не умеют терпеть.

Дед выплюнул кусок вражеского мяса и приготовился нанести следующий удар – лбом в маленький носик – но не успел.

Ногти, выкрашенные красным лаком, превратились в когти – и вонзились ему в бока. Цепкими лапами стали ступни. Изящный ротик растянулся от уха до уха, а затем разделил голову надвое – и дёсны ощерились частоколом острых зубов. Дед едва сумел увернуться от первого выпада, и его чуть не вырвало от смрада изувеченной плоти.

Ситуация для чужаков была критическая, и поэтому слуга запустил процесс преображения. Он пожертвовал телом и значительной частью сил, но зато получил шанс расправиться с Обходчиком.

Стиснув зубы и стараясь не думать о когтях, полосующих спину и бёдра, Дед напрягся и захлопнул пасть слуги. Держась обеими руками за край нижней челюсти и крепко обхватив ногами оба вражеских тела, он ускорил падение.

Обычно он применял это умение, чтобы летать, но теперь, наоборот, прижался к ступенькам. И постарался думать о равновесии, направлении и скорости. Почему‑то вспомнилось детство, горка рядом с домом и санки, чьи полозья скрипели по неровному льду...

Как ни странно, первым умер слуга – не справился с распадом изменённого тела и вскоре обмяк, словно продырявленный мячик. Вонял он так, что на короткое время Дед потерял сознание.

Но смрад неестественного гниения воздействовал и на мастера, ослабшего, измученного, переломанного. Он скончался через несколько минут, и Дед остановил падение.

Полежал немного. Отцепился от неподвижных тел. Перебрался на несколько ступенек повыше. Отдышался. И понял вдруг, что эскалатор не движется.

Чужаки не смогли захватить другие тела: слуга истратил всю энергию на превращение, мастер – на попытки сохранить себе жизнь.

Повезло, что этот слуга не был человеком, иначе бы Обходчику пришлось несладко. Волшебники, способные вселяться в чужие тела, знают, как контролировать ускоренную мутацию. Искусственные существа – нет. Такой помощник стал бы идеальной защитой в незнакомом мире, но защитой против обычных людей.

С Обходчиком парочка не справилась.

Дед устало улыбнулся, чувствуя, как начинают затягиваться раны и заживать ссадины. Поправил разорванное ухо. С наслаждение почесал выкрученное. Регенерация проходила быстрее, чем обычно, потому что драка произошла вне Земной Яви. Владения Держителя располагались в ближних Слоях, а здесь проще применять умения, противоречащие физическим законам.

Когда тело пришло в порядок, Дед поднялся и вслух поблагодарил за помощь. Держитель молчал, но в зеркалах промелькнуло что‑то – то ли улыбка, то ли хвост.

Так и не дождавшись внятного отклика, Дед открыл переход домой. Он слишком устал, чтобы возвращаться обычной дорогой, через метро. Да и одежда была вся в крови. Пришлось отступить от собственных правил. Не в первый раз – главное, чтобы Злата не узнала.

* * * 00:35 * * *

– …А что, разве это правильно? По ящику говорили, что собираются ввести какой‑то закон, чтобы… ну, чтобы... – Варя запнулась, подбирая слова. – Чтобы защитить чиновников! Они сами придумывают законы себе на пользу!

– И что ты предлагаешь? – спросил Лоцман.

– Нельзя им позволять! Они же живут на налоги, которые платят люди, а теперь ставят себя так, будто они лучше других!!

– Не ори, – поморщился Дед, заходя на кухню. – Чаю мне сделай.

Варя посмотрела не него с нескрываемым удивлением.

– Как ты зашёл? Я не слышала!

– Орала, потому и не слышала, – пробормотал Дед, вставая перед Лоцманом.

– Добрый вечер! – поздоровался гость, и в его янтарных глазах заплясали смешинки. – Что у нас новенького?

– Слезай, – приказал хозяин, сдвигая брови. – Я здесь сижу, – он прищурился и помрачнел. – И это моя кружка.

– Что?

– Ты пьёшь из моей кружки.

– Я сейчас сполосну и налью всем свеженького, – захлопотала Варя, уловив в голосе дяди признаки надвигающегося бурана. – Извини, я перепутала… Твоя с овчаркой, а гостевая – с таксой, а у них морды похожие, ну, и…

По тому, как ухмылялся Лоцман, Дед догадался, кто на самом деле «перепутал» кружки, и, несмотря на жуткую усталость, нашёл в себе силы удивиться Вариному поведению. С чего вдруг такая предупредительность? Очередной подвох? Что‑то скрывает?..

– Что обсуждаем? – поинтересовался он, мысленно ставя в списке «Варя» галочку перед пунктом «Усилить контроль».

– Политику в основном. Твоя дражайшая племянница делится своими рассуждениями, – любезно объяснил Лоцман, принимая правильную ёмкость со свисающим хвостиком чайного пакета.

Прежде чем сделать глоток, он внимательно рассмотрел изображение собаки. Дед многое бы отдал, чтобы узнать: этот шут гороховый в самом деле забыл, что обычный человек не может так долго держать в руке фарфоровую кружку с кипятком? Или он проверяет Варину внимательность? Или просто играет с нервами Обходчика?

– И что у нас… в стране? – равнодушно спросил Дед, отрезая здоровенный ломоть слегка зачерствелого батона. – Вареник, достань масло, а?

Варя надулась («Тыщу раз просила так не называть – я уже не маленькая!»), но просьбу выполнила.

– Ничего хорошего! А Шаварш Патваканович говорит, что резкие перемены не к добру. Неизвестно, станет ли лучше…

– Кто‑кто? – перебил её Дед.

– Шаварш Патваканович, – Варя указала на Лоцмана и округлила глаза. – А ты разве не…

Образовалась неловкая пауза. Варя растерянно переводила взгляд с вежливо улыбающегося Лоцмана на хмурого Обходчика и обратно.

– Ну, да, – кивнул Дед и попробовал имя на вкус. – Шаварш Патваканович… Я‑то его Серёжей зову, потому что так проще… выговаривать… Ну, и подзабыл, как на самом деле, – и он пододвинул к себе банку с абрикосовым вареньем.

– Да‑а? – Варя выглядела расстроенной. – А я весь вечер училась правильно произносить…

– Тебе положено, – успокоил её Дед. – Ты младше, надо по имени‑отчеству… Знаешь, что, иди‑ка ты… в интернете посиди. Или телевизор посмотри. Нам надо поговорить… с Шаваршем Патвакановичем.

– Фиговый из тебя воспитатель, – сообщила Варя, вставая из‑за стола. – Такие советы даёшь! Не следишь за моим развитием! Я лучше книжку почитаю!

Дед закрыл за ней дверь и прислушался, проверяя. Варя завалилась на диван, зашуршала пакетом с чипсами. Тогда Обходчик повернулся к Лоцману.

– Развлекаешься?

– Ты умудрился представить меня, не назвав имени, – спокойно объяснил Лоцман. – Я часто здесь бываю, и девушка решила познакомиться поближе.

– Девушка, значит, решила…

Дед покачал головой и аккуратно откусил от бутерброда, стараясь, чтобы на стол не пролилось ни капли варенья.

Не получилось.

– Она у тебя общительная, – заметил Лоцман, потянулся – и успел первым снять с клеёнки, покрывающей кухонный стол, прозрачную сладкую каплю. – А я не мог сидеть и молчать… Пришлось выдумывать. Вспомнил одного человека, который мне… помог… М‑м‑м… – он широко улыбнулся и закатил глаза, изображая неземное блаженство, хотя успел за вечер изрядно ополовинить банку.

– Ты зачем пришёл? – не выдержал Дед.

– Поговорить.

– Ну, говори, – разрешил Дед и продолжал заниматься бутербродом и чаем.

– Я вернулся на Землю, чтобы кое‑что изучить, – осторожно начал Лоцман, наблюдая за реакцией собеседника. – Но вот какая досада: чтобы изучить кое‑что, требуются два… изучателя…

– Исследователя, – поправил Дед.

– Что? Да‑да, исследователя. Два. Один – человек отсюда, местный. Другой – не отсюда. И не человек. Вы таких называете Лоцманами.

Он сделал паузу, давая время на усвоение. Или ожидая, когда его поторопят.

– Поддерживаю, – отозвался Обходчик, сооружая себе второй бутерброд. – Сложно понять, не являясь частью объекта, и нельзя сделать выводы, если связан с ним… А, ты об этом! – Дед облизал ложку и привстал, чтобы нажать кнопку электрического чайника, стоящего на столе у плиты. – Решил себя раздвоить? Родишься здесь, подождёшь лет двадцать, потом можно спокойно изучать. Вдвоём‑то веселее!

Лоцман усмехнулся, пристально посмотрел на Обходчика.

– Я бы раздвоился, – признался он. – Но больше не буду. Никогда.

Эта информация стоила всех его издёвок. Дед пошутил наобум, ожидая ответной шутки. И получил нечто посерьёзнее.

«Раздваивание», в отличие от создания двойника, копии или куклы, считалось искусством теоретическим. Описано многократно. Ни одного положительно закончившегося опыта.

Ни одного. У людей.

Похоже, не только Дед осознал бесполезность прежних игр в вопросы‑ответы. Или же произошло что‑то, что заставило Лоцмана сменить тактику и пойти напролом.

– Боюсь, если я решу здесь родиться, всё равно не стану человеком, – добавил он, и это была вторая порция знаний, обладание которыми делало Деда самым информированным знатоком природы Лоцманов.

– Носить тело – одно, быть одним из вас… – Лоцман издал глубокий вздох, который незаметно перерос в сардоническую усмешку. – Тех, кто меня интересуют, не обдурить. Почуют!

– Уже почуяли, – подтвердил Дед, понимая, что настал его черёд делиться. – Они не любят чужаков. На «Краснопресненской», где ты заломал Кукуню, до сих пор всё ходуном ходит… Не нравится им, когда невежливо.

– Но это не всё, что о них известно?

– Известно вообще или известно мне? – поинтересовался Обходчик.

– Есть разница? – Лоцман с удовольствием начал игру.

Хотелось взять его за чёрные кудряшки и макнуть головой в стол. Но Дед не собирался сдаваться.

– А тебе‑то какая разница?

– Никакой, если ты знаешь о них всё.

– Невозможно знать о чём‑то всё, – парировал Обходчик.

– Невозможно, если это что‑то живое, – согласился Лоцман.

– Смотря что под этим понимать!

– Если оно развивается, оно точно живое!

Это было слишком.

– Чего ты хочешь? – напрягся Дед.

И тут же понял, каким будет ответ.

– Отдай мне одного из своих. В помощники. Познакомлю тебя со всеми результатами. И не только, – подмигнул Лоцман.

– Никогда.

– Вообще?

– Вообще.

Обходчик отправил в рот последний кусок бутерброда, допил чай, вытер губы тыльной стороной ладони и поднялся из‑за стола.

– Значит, так. Я запрещаю тебе приходить в мой дом и разговаривать с моими учениками и Варей. По праву Стража Границы объявляю твоё пребывание на Земле незаконным…