Текст книги "Естественный ход событий (СИ)"
Автор книги: RayRoen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц)
Я несколько раз теряла сознание и каждый раз надеялась, что это конец. Но его беспощадный, жестокий, веселящийся голос каждый раз выдергивал меня из сна. Каждый раз его твердые руки держали меня, пока тело конвульсивно дергалось от непрекращающейся пытки. Каждый раз его холодные глаза пронзали острыми льдинками, смотря на меня как на грязное больное побитое животное, прибившееся к ногам короля в тронном зале. Он топил меня снова и снова, каждый раз почти убивая и вскоре возвращая к жестокой реальности, чтобы снова убить.
Я уже почти была готова умереть, когда в последний раз очнулась, услышав его голос. Он потянулся к моим кистям и одним коротким движением перерезал веревку. Заксен нагнулся надо мной и приблизился настолько, что я могла почувствовать тонкий запах мерзлого ветра и горечь табака, исходившие от его плаща. В носу все жгло от продолжительной пытки водой. Казалось, я никогда уже не смогла бы чувствовать ничего, кроме боли, но этот запах… Я спешно отвернулась, чтобы меня не вывернуло наизнанку. Пережив все это, было бы глупо захлебнуться в собственной рвоте. Заксен странно хмыкнул и выпрямился.
Когда меня подотпустило, я снова повернулась к нему, смотря прямо в глаза, мысленно задаваясь вопросом, что он сделает на этот раз. После стольких встреч со смертью, уже ничто не сможет напугать меня. Из того, что он сделает, уже ничего мне не страшно. Так я думала, но ошиблась. Заксен смотрел на меня сверху-вниз и не двигался, не издавал ни единого звука. Он стоял и смотрел, а я не могла пошевелиться, полностью выжатая его продолжительными истязаниями. По непонятной причине, это напугало меня так, как ничто другое из его коллекции многочисленных пыток.
– Выбираешь из всех способов убить меня самый изощренный? – хрипло спросила я, чтобы отвлечь его, и не выдать мелкую дрожь и затаившийся в сердце страх.
– В этом нет нужды, у меня давно все подготовлено, – сказал он и открепил маленькую темную бутылочку от пояса.
«Значит, последним, что я увижу, действительно будет его ухмыляющаяся рожа?». Заксен нагнулся над кроватью и грубо зажал мне нос. Я инстинктивно приоткрыла рот, чтобы вдохнуть, и тут же почувствовала, как в губы уперлись острые края бутылки, а рот заполнила горько-соленая жидкость. Я хотела отвернуться и отбиться от него, но у меня не было никакой возможности: голова мертвой хваткой зажата моим палачом, а мои собственные руки не слушались, и вместо отпора я смогла только слабо обхватить ими кисти Заксена. Я хотела выплюнуть то, что он влил, но Заксен не ждал моих первых попыток и сразу зажал рот, не давая и шанса избежать его мучений.
– Глотай, идиотка, – прорычал он и в наказание больно сжал связки челюсти.
Я проглотила жидкость, понимая, что не смогу победить его. Заксен тут же отпустил меня, встал и отряхнулся.
– Решил отравить меня? – зло спросила я, вытирая мокрый рот тыльной стороной руки.
– Еще слишком рано для этого, – хищно ответил Бранденбург. – Это всего лишь регидратационный раствор. Лекарство от обезвоживания.
Я застыла, пораженная его словами. Заксен молча покинул мою камеру и направился к выходу. Судорожный смех вырвался из моей груди, все больше нарастая с каждым его шагом.
– Убить и оживить пару сотен раз, сводя с ума… Пха-ха-ха-хааа… Так вот, каковы твои методы, сэр Заксен Бранденбург!
Ответом мне был звук захлопнувшейся в дали коридора двери.
После того дня снова мне начали давать воду и нормальную пищу. Было ощущение, будто я прошла испытание и точно заслужила это как награду за проявление стойкости. Наверное, Заксен снова дал распоряжение, чтобы случайно не заморить меня голодом и обезвоживанием. Да, он действительно хочет замучить, сломать и убить, наслаждаясь моим безумием. Но я не поддамся ему. Он совершил ошибку, однажды выдав мне свои намерения. Гораздо проще держать разум холодным и думать наперед, когда ты знаешь о планах врага. Я убедилась в этом в тот день, когда он топил меня раз за разом, убивал и снова пробуждал, ожидая увидеть в моих глазах лишь пустоту. Теперь я ни за что не собираюсь сдаваться. И даже если мне однажды суждено погибнуть от его руки, он не получит мою жизнь без боя, я буду бороться за нее до последнего. Теперь это мой вызов Бранденбургу и его методам.
Интересно, правильно ли я тогда поняла его слова? Он правда собирается отпустить меня? Но зачем? Мне по большей части ясны его цель и методы, но некоторых вещей я не могу понять. Это одна из них. Нет, наверное, я просто зря зацепилась за эти его слова «если не хочешь остаться здесь»… «если не хочешь остаться»… Я все прокручивала эти слова, смакуя их, стараясь рассмотреть с разных сторон и понять, почему же они так сильно вселяли в меня надежду. Нет-нет, здесь нельзя надеяться. Надежда может свести с ума, а мне ни за что нельзя сходить с ума.
…
Интересно, как там Лу и Адис, Мерло и Риелит. Если я смогу выбраться, то обязательно вернусь к ним. Может, Финн тоже снова заглянет к нам. Хотелось бы еще раз встретиться с ним и побродить по городу. Ульрик вел меня через тоннели, и я, конечно же, не помнила дороги, слишком уж много там перекрестков и неожиданных поворотов. Но рано или поздно я все равно найду выход, верно? Я не решилась идти по подземелью в убежище, но отсюда туда, к ним… Такая мелочь меня не остановит. «Тоннель должен закончиться выходом или тупиком. Что-нибудь да точно найду». Я поймала себя на мысли, что снова начала надеяться и строить планы.
– Нет, нельзя! Здесь и сейчас все это невозможно, надо помнить об этом, – я хлопнула себя по щекам, стараясь прийти в себя.
– Теперь тебе командира мало, так решила сама себя добить? – перед входом в камеру стоял Гончая и недоумевающе смотрел на меня.
«И когда успел прийти?».
– Он действительно сводит людей с ума, – вздохнул Гончая. – Жаль, ты слишком сочный фрукт, чтобы быть раздавленной здесь его ботинком. Ну да ладно. Эй! Продень руки через прутья.
Я сделала, как он сказал. Меня повели в камеру для умывания. Когда я зашла, он отстегнул наручники и скрылся за стеной, бросив:
– У тебя пятнадцать минут.
Я это прекрасно знала и не собиралась тянуть. За то время, когда меня лишили воды, никто не водил меня сюда. Наверное, чтобы не пила из бадьи. Хитро и жестоко. Сейчас я с огромным удовольствием умывалась в этом старом корыте, наконец смывая с себя накопившуюся грязь и запах.
Я тронула поврежденное ребро, подумав, что сейчас действительно чувствую себя куда лучше. Синяки и ссадины тоже постепенно заживали. Царапины на ладонях затянулись и почти не доставляли неприятных ощущений. Сейчас самые навязчивые раны носили растерзанные мной же руки. На запястьях красовались браслеты запекшейся крови, а на левой руке зияла глубокая драная рана, появившаяся от трения руки о края кирпичей. Осмотрев ее, я пришла к выводу, что на этом месте точно останется шрам, к тому же заживать будет долго, никто ведь не зашьет ее. Но это ничего. Боль пройдет, эта рана затянется так же, как все остальные. А внешний вид меня не так интересует, я никогда не стремилась быть бархатной и женственной леди, какой когда-то меня мечтала видеть матушка. Коснувшись в своих воспоминаниях родителей, я как никогда четко осознала разницу между той и этой жизнями. Столько всего… «Нет. Не время думать об этом. Мне нужно уложиться в отведенное время». Я как следует вымыла тело и волосы, ополоснулась в последний раз, надела приготовленную одежду и сказала, что готова выйти.
Когда Гончая оставил меня в камере и ушел, прошло совсем немного времени, прежде чем у меня появился новый посетитель.
– Сэр Инес! – удивленно выдохнула я.
– Так и знал, что найду вас здесь.
– Вы искали меня?
– Не совсем, – он покачал головой. – Когда Закс. сэр Заксен нашел вас, я предполагал, что вы окажетесь здесь, но у меня не было возможности проверить.
– О, вы были на важном задании?
– Вроде того. Вы выглядите несколько лучше, чем я ожидал.
– Да, наверное…
– Но вы очень бледны. И ваши руки…
Я опустила взгляд. Да, выглядит действительно неважно. К ранам уже привыкла, но видеть пальцы настолько тонкими и слабыми, а ногти расслоившимися было немного непривычно.
– Все это ерунда, пройдет.
– А вы все так же бодры, как я посмотрю, – он слегка улыбнулся.
– Да. Я решила, что не позволю сломать себя. Пережив все это, я поняла, что могу вытерпеть гораздо больше, чем сама думала, – про себя добавила, что это было болезненное, но очень полезное открытие.
– Тем лучше. Значит, теперь вам будет легче выжить снаружи.
– Вы собираетесь освободить меня? – я не верила своим ушам.
– Да, – коротко кивнул он.
– Снова распоряжение командира? – отчего-то меня разочаровала эта догадка.
– Что? О чем вы? – нахмурился он, но сразу расслабился. – Нет, это моя инициатива.
– О… простите, здесь я уже отвыкла от добрых намерений.
– Ничего. Но вы помните процедуру?
– Сначала к Глиссаде за разрешением…
– Именно. Это необходимый этап, и без него я не могу себе позволить отпустить вас.
– Хорошо, я понимаю. Ведите, – я протянула руки через прутья, чтобы он мог связать запястья.
Когда мы пришли в Лазарет, Инес коротко сказал:
– Глиссаде, осмотрите Рут, мне нужно ваше заключение.
– Ой-ой, какое стойкое чувство дежавю, – мягко улыбнулся он. – Проходите.
Я привычно села на медицинский стол и ждала конца осмотра.
– В целом все не так плохо. Как показал опыт, подобные раны для вас вполне переносимы, – заключил он, осмотрев фиолетовые пятна на моем теле. – Повезло, что ребро не пострадало в процессе. Еще пара недель и вы совсем забудете об этих повязках. Но меня беспокоит ваша рука, – он внимательно осмотрел глубокий кровавый рубец. – В ране застряли кусочки ткани и каменные песчинки. Я должен извлечь их. Швы накладывать поздно, но рана все еще нуждается в уходе, – он прямо посмотрел на меня. – Вам придется остаться здесь на некоторое время.
– Если это необходимо…
– Именно так. Не хотелось бы, чтобы ее поразила инфекция. Сэр Инес, – он повернулся к вице-командиру, – я закончу в течение часа.
– У меня нет дел на сегодня, я останусь здесь.
– Хорошо. Тогда приступим.
Глиссаде вколол анестетик и принялся за работу, а сэр Инес прислонился к стенке и молча наблюдал за процессом.
Когда все закончилось, Глиссаде наложил необходимые повязки и заключил:
– Теперь вы точно готовы покинуть нас. Но, как я уже сказал, рана серьезнее, чем кажется, и нуждается в уходе. Но на территории убежища вряд ли найдется еще один врач, а потому прошу принять мою помощь, – он протянул мне небольшую бумажку, исписанную незнакомыми закорючками и утвержденную печатью Гончих. – Это билет в мой кабинет. Как вы помните, просто так вам сюда не попасть. Предъявите ее на входе и вас пустят без лишних вопросов, – Глиссаде мягко вложил бумажку в здоровую руку.
– И часто вы злоупотребляете своим положением, Глиссаде? – послышался голос вице-командира.
– Иногда, – он приложил указательный палец к губам, широко улыбнувшись. – Надеюсь, в этот раз вы закроете на это глаза, сэр Инес. Как доктор, я не могу позволить пропасть зря моим трудам и бросить Рут на произвол такой жестокой сущности, как судьба.
– Огромное спасибо, Глиссаде, – искренне поблагодарила я.
– Поблагодарите, когда моими стараниями с вашего тела сойдут все эти увечья. Жду вас здесь завтра в первой половине дня.
– Хорошо.
Мы покинули кабинет, и сэр Инес повернулся ко мне:
– Прошу меня простить, но я все еще должен связать вас. Того требуют правила.
Я согласно кивнула и подняла руки. Сэр Инес обвязал мои запястья так, что веревка свободно свисала с них, я легко могла бы избавиться от нее, если бы захотела.
– И все же вы действительно не похожи на других Гончих, – заключила я, осматривая израненные руки и мягко болтающуюся на руках веревку.
Сэр Инес понял, что я имела в виду.
– В жестокости нет необходимости. В сердце штаба у вас нет шанса сбежать или сделать еще что-либо, что доставит нам проблем.
– И все же я благодарна вам.
– Что ж, пусть так. Мне приятна ваша признательность, – слегка улыбнулся он и повел меня к выходу.
Мы уже подошли к главному входу и были готовы покинуть штаб, как из-за дверей выросла темная фигура.
– Хм? Что я вижу? – Заксен удивленно приподнял бровь и искривил тонкие губы в улыбке. – Вице-командир снова уводит моих пленных прямо из-под носа.
– Срок заключения подошел к концу, Закс, – спокойно и твердо ответил сэр Инес. – Ее больше не должно быть здесь.
Бранденбург задумчиво осмотрел меня и, конечно же, заметил все эти бинты на теле. Он ухмыльнулся и подошел ко мне вплотную.
– Сейчас ты можешь идти, но не думай, что твой следующий побег за пределы стен останется незамеченным, – он смотрел сверху-вниз и почти физически давил на меня своим тяжелым взглядом, его низкий тягучий голос пробирал до костей своей ледяной хваткой. – Только дернись, и я тут же узнаю. И тогда я позабочусь о том, чтобы в следующий раз тебе не к кому было возвращаться, – его глаза яростно блеснули, он хищно оскалился, заметив мое напряжение.
Больше не сказав ни слова, он прошел мимо нас, оставляя после себя тонкий запах мерзлых улиц после дождя и… смерти.
– Идемте, – тихо сказал сэр Инес и повел меня из штаба. Мы прошли по улицам и свернули в тихий переулок, где он освободил меня.
– Что теперь? Вам есть, куда идти?
– По правде говоря, теперь я уже не знаю, – угроза Заксена сбила меня с толку, я не знала, что теперь делать. – Я обещала себе вернуться в Либералитас, если однажды смогу выбраться из темницы, но теперь… Похоже, мне больше нельзя работать с ними.
– С ними? – вице-командир недоуменно посмотрел на меня.
Я рассказала ему, как попала в город, как работала на Эльткрида и как ушла, решив жить так, как сама считала правильным.
– Ясно, – он задумался. – Вы не слишком предусмотрительны, если рассказываете это мне. Покидать убежище без официального разрешения запрещено.
– Но ведь все уже закончилось, верно? – примирительно улыбнулась я. – Именно это нарушение мне и предъявили при аресте. Хотя вы не могли не знать. Но, вы говорите, есть законный способ перебраться в Либералитас?
– Вроде того. Но для вас этот путь закрыт. Необходимо получить разрешение у Гончих.
– Да, это большая проблема, – после всего мне меньше всего хотелось выпрашивать у Гончих чего бы то ни было.
– Дело не в этом. Сама процедура очень сложна, – поморщился сэр Инес. – И главная проблема в том, что окончательное решение принимает Заксен.
Шансов нет.
– Значит, придется осваиваться здесь, – я растерянно махнула рукой в сторону главных улиц.
Сэр Инес задумчиво смотрел на меня и, что-то решив про себя, наконец ответил:
– Мне не стоило бы вам рассказывать этого, но у Заксена нет полномочий, позволяющих безнаказанно избавиться от жителей Либералитаса, предоставляющих вам приют.
– Правда? – в душе затеплилась надежда.
– Да. Гончие правят на территории Убежища, но не имеют власти за его пределами. Убийство местных жителей привело бы к серьезным последствиям. Если правитель района решит отомстить Гончим и начать боевые действия, у нас не будет достаточно сил для ответа.
– Разве Храм не должен обеспечить вам защиту?
– Храм не будет отправлять людей на войну в Нижний мир. Они пошлют в район переговорщика и отстранят Заксена от должности.
– Значит, он блефовал… И я могу остаться с ними, а если он снова заявится, то ничего не сможет сделать.
– Именно так. Если вы живете с гражданами Либералитаса, можете не бояться за них, а у вас есть шанс избежать новых проблем.
«Граждане Либералитаса… Что-то тут не так. Есть небольшая проблема…».
– А если эти люди – бывшие жители Верхнего мира?
Сэр Инес покачал головой:
– Их легко вычислить по архивным документам. Мне жаль, но никто не станет вмешиваться в дела верхних.
Меня будто обдало ледяной водой. Перед глазами возникла картина жестокой расправы над беглецами. По темному полу от тела Лу растекается алая лужа, Адис с криком рвется к ней и через мгновение без чувств падает рядом, пораженный клинком командира Гончих.
– Не надумывайте лишнего раньше времени, – мягко сказал сэр Инес и на мой вопросительный взгляд пояснил: – Вы побледнели. Готов поспорить, вы думали о чем-то ужасном. Знаете, любую вашу мысль можно легко прочитать по лицу.
– Да уж, мне уже говорили такое.
«К тому же, совсем не тот, от кого хотелось бы это услышать».
– Послушайте, я не могу гарантировать вам безопасность или помочь с жилищем, но хочу дать вам работу, – серьезно сказал сэр Инес.
– Вы невероятно добры ко мне, сэр Инес.
– Я предлагаю не столько по доброте, сколько по собственной нужде, – отчеканил он. – Мне нужны ваши услуги.
– Услуги? – вряд ли ему нужен мечник, но мне больше нечего предложить.
– Вы из семьи Тистелл, верно? Рут Тистелла.
– Откуда вы знаете? – только и смогла спросить я.
– У меня были некоторые догадки, и сейчас они подтвердились. Из вашей семьи вышло много политиков, она довольно известна. Даже я об этом знаю, – спокойно ответил сэр Инес.
– Так значит, вам нужно что-то, связанное с моим происхождением?
– Я хотел бы брать у вас уроки.
Я не сразу поняла, что он имел в виду и попросила пояснить. Когда он закончил, вопросов только прибавилось, и я прямо спросила, зачем ему это надо, но получила достаточно резкий отказ. Его гуманное ко мне отношение иногда смывает границы между нами, и я забываю, кто стоит передо мной. Я решила больше не настаивать и просто довериться ему. Он совсем не похож на других Гончих и этот факт не изменит даже то, что его благодушие ко мне не совсем бескорыстно. Он создавал впечатление вдумчивого, серьезного и отстраненного человека, но никак не безжалостного убийцы. Меня удивило то, что ему может понадобиться моя помощь. И хоть сэр Инес сказал, что я не обязана соглашаться, я прекрасно помнила его доброту и не могла отказаться. К тому же, так я смогу хоть как-то отплатить ему.
– Но пока у меня нет дома, нам негде заниматься, – задумчиво протянула я.
– Увы, здесь я бессилен. Мы снабжаем преступников лекарствами и пищей, но поиск жилища – только ваша забота. И хотя для вас дверь в штаб пока открыта, там заниматься совершенно невозможно.
– Конечно, понимаю. Я попробую найти какой-нибудь пустующий дом. Но как вы найдете меня?
– Хм… – он задумался на минуту и ответил: – Послезавтра у меня день свободен. В обеденное время на центральной улице я буду ждать вас у дверей чайной лавки.
– Это хорошая идея, – кивнула я. – Так нам не придется искать друг друга, а у меня будет время найти пристанище.
– Надеюсь, вы быстро с этим справитесь, – он ободряюще положил руку мне на макушку. – А сейчас прошу меня извинить.
– Тогда до встречи, сэр Инес.
– До встречи, Рут.
Сэр Инес развернулся и пошел в сторону главных улиц. Я проводила его взглядом и подумала о том, что могу сейчас сделать. Вот она, долгожданная свобода, наконец-то! Но как теперь воспользоваться ей? Когда я поняла, что придется остаться в убежище, как никогда остро почувствовала себя запертой в клетке, как бы иронично это ни звучало. После той маленькой каменной коробочки убежище было похоже на бескрайний мир, полный невообразимых и неизвестных путей и поворотов, но без возможности покинуть стены, я чувствовала себя ужасно стесненной. «Ничего, мне просто снова придется привыкнуть к этой жизни».
Итак, на повестке дня поиск жилища. Вспоминая прошлый опыт, думаю, не так много шансов найти хоть что-нибудь, но не попытаюсь – не узнаю.
…
Уже совсем стемнело, а я все еще брожу по улицам. Желудок снова пуст, рот совсем сухой. Все повторяется. Снова я безуспешно ищу приют. Потом придется искать деньги на еду. Все по-старому, жизнь в убежище такова, ничего не поделаешь. Но теперь я хотя бы могу сама распоряжаться ей. После стольких недель заточения…
…
У меня совсем не осталось сил и надежды, я еле бреду по заунывным улицам и совершенно потеряла ориентиры. Я уже не понимаю, где нахожусь и куда иду. Неужели настолько ослабла за время, проведенное в темнице, что несколько часов прогулки так сильно вымотали меня? Если кто-то решит напасть, мои шансы на победу будут крайне малы. Сейчас сил хватает только на то, чтобы опереться о стену и сползти вниз…
Я зацепилась за что-то торчащее из стены и упала спиной прямо в темноту, больно ударившись позвонками о твердую поверхность. Что сейчас произошло? Я приподнялась и осмотрелась. Спереди тусклым прямоугольником сияла ночная улица, которую со всех сторон огибала тьма. Я быстро поняла, что оказалась в здании. Раз дверь открыта, значит, дом пуст, но у меня нет полной уверенности. Возможно, житель просто забыл закрыть дверь и сейчас спит. Я встала и вгляделась в темные углы. Глаза давно привыкли к темноте, все было видно достаточно четко, чтобы понять, что я здесь действительно одна. «В убежище все просто. Если дом пуст и не заперт, его можно присвоить». Я подошла к двери и тихо закрыла ее, медленно повернув защелку. Не могу поверить, что мне так повезло… Я стояла у входа и не решалась двинуться, будто боясь спугнуть упавшее на голову везение. «Перестань трусить. Теперь это твой дом, никто его не отберет».
Я нашла небольшую старую лампу и зажгла свет, освещая комнату. Я приятно удивилась, когда поняла, что мое новое пристанище оказалось больше тесного домика Риелит. Здесь еще пара дверей. Они открыты нараспашку, вроде бы за ними никого нет. Я решила не тянуть и проверила. Действительно никого. В общей сумме три раздельных комнаты: обшарпанная ванная, спальня и зал, совмещенный с кухней и прихожей. Просто невероятно. По меркам убежища настоящие хоромы. Мне хотелось как следует изучить новый дом, но силы остались только на то, чтобы упасть на кровать. Я не раздеваясь плюхнулась на матрас и скрутилась под одеялом. Все завтра. И осмотр, и работа, и еда. Завтра.
====== Глава 4. Грязь ======
Утро принесло мне непривычно прекрасное настроение и новые хлопоты. Меня невероятно вдохновила такая удачная находка, как этот дом, но все еще существовала необходимость найти деньги и пищу. Итак, еще один день поисков.
Я встала с кровати и решила осмотреть новое жилище. Ничего особо примечательного: пошарпанные стены, хлипкая сантехника, старая мебель и очень толстый слой пыли. Здесь давно никого не было. Удивительно, что этот дом не нашли раньше. Несмотря на грязь, все выглядело вполне прилично, ничто не валяется не на своем месте. На стареньком диване даже рваный плед сложен аккуратно и бережно, а на столе когда-то стояла свежая зелень. Сейчас от нее остались только мертвые колоски. Я проверила кухонные шкафы и нашла горку старой, но чистой утвари и посуды. На полке выше стояли пластмассовые банки, заполненные различными крупами, а рядом с ними в пергаментном пакете лежал черствый хлеб.
Еще раз поблагодарив судьбу за такой подарок, я пообещала себе, что обязательно наведу здесь порядок, когда у меня будет достаточно сил и времени. Сейчас я достала горбушку темного хлеба, положила в глубокую миску и залила водой, чтобы она размякла. Когда перекушу, надо будет идти на поиски работы, дом останется без защиты, ведь кроме меня некому присматривать за ним. Сомневаюсь, что здесь найдутся ключи, придется придумать способ закрывать ее снаружи.
Я подошла к двери и увидела привинченный над ручкой крючок-защелку. Если к кончику привязать нитку и придерживать его на весу, когда буду закрывать дверь, смогу нитью направить крючок и поместить его в ушко. А снаружи открою, поддев чем-нибудь достаточно тонким и длинным. В теории. Я решила попробовать. Под рукой не нашлось ниток, пришлось извлечь одну из ветхого пледа, заодно захватила с собой ложку. Я посмотрела, чтобы снаружи никого не было и принялась за осуществление своего плана. С попытки десятой все-таки получилось. Когда наловчусь, все пойдет как по маслу. Сейчас я не могу даже мечтать о том, чтобы заказать замок у какого-нибудь мастера, если здесь такие есть. Скорее всего, придется всегда работать именно так.
Я вернулась в дом, перекусила, помыла миску и направилась на поиски работы, не забыв закрыть дверь новым хитрым способом. При желании эту дверь можно легко выбить, но не думаю, что кто-то будет нарушать установленные самими же ими правила. По крайней мере, я надеюсь на это.
…
Я снова шаталась по убежищу до самого вечера. Никому все еще не нужен работник. Наверное, и самим нелегко держаться, не говоря уже о том, чтобы платить кому-то стороннему. Здесь нет столько работы, сколько желающих заполучить еду. Да уж, за стенами все произошло гораздо быстрее и проще. Иногда появляется ощущение, что без посторонней помощи здесь я ни с чем не могу справиться сама. Единственная маленькая победа – найденный дом. Но и с ним я не проживу долго, если не найду источников пропитания. Нет, все нормально, я еще не все обошла, убежище достаточно большое, найдется и для меня местечко.
Я уже была совсем без сил, когда направлялась в сторону своего нового дома. На моем пути оказалась необычно большая для убежища таверна. Из-за горящих жизнью приоткрытых окон слышались крики и громогласный многоголосый басистый смех. Я еще не была здесь, потому что начала поиски с другой стороны и вышла на эту улицу, сделав приличного размера крюк. Любопытное местечко. На вывеске красовалась крупная грудастая женщина с двумя бочонками пива под мышками, названия заведение не имело. Когда Риелит сочиняла о своей профессии, она говорила про работу в баре. Хоть то и оказалась ложь, но, возможно, мне повезет больше.
Я толкнула дверь и замерла на входе, совершенно растерявшись: зал был до отказа заполнен различного вида мужчинами и женщинами и, что самое удивительное, Гончими. Каждый третий стол занимали небольшие группки наших надзирателей. Они держались отстраненно от преступников и почти не контактировали с ними… разве что иногда кидались пьяными угрозами в особо заметных и шумных представителей. Не думала, что им можно так запросто отдыхать «на одном уровне» с преступниками.
Решив не задавать лишних вопросов раньше времени, я твердой походкой двинулась к барной стойке. За ней стояла немолодая, но очень энергичная женщина. По ней было видно, что компания Гончих совсем не стесняет ее и совершенно не мешает работе. Я подумала, что она довольно смелая. Наверное, только такой человек и смог бы держать настолько большое и шумное заведение в убежище. И, судя по всему, ее успех привлек внимание Гончих. Не уверена, что является следствием, а что – причиной, но, наверное, у них установилось что-то вроде сотрудничества, иначе я не могла объяснить вольного поведения хозяйки и спокойного отношения Гончих к ней: ни в одном другом месте я не замечала картины, где преступники и надзиратели мирно отдыхали в одном здании.
«Стоп. Я снова задумалась о лишнем. Сейчас меня должно волновать совсем другое».
– О, неужели новое лицо? Я тебя раньше не видела здесь, – хозяйка с мирной улыбкой осмотрела меня с ног до головы.
– А вы помните в лицо всех своих клиентов?
– Да, в основном, – усмехнулась она. – Обычно сюда приходят одни и те же лица. К тому же ты совсем не похожа на наш контингент и достаточно сильно выделяешься. Я Валлерит, для своих просто Валл.
– Рут. Приятно познакомиться.
– Так что же привело тебя сюда?
– Я ищу работу. У вас достаточно крупное заведение, вам не нужен работник? Я готова взяться за любое дело и обязательно выполню его добросовестно, – я решила на всякий случай проявить некоторую настойчивость.
– Ну, ты хорошенькая, – задумчиво протянула она, снова осмотрев меня, но уже каким-то другим, непонятным мне взглядом. – Я могу дать тебе шанс. Да и мне помощь не помешает. У меня не совсем обычная таверна. Здесь посетители получают выпивку, пищу, комнату и высококлассное обслуживание. Ты понимаешь, о чем я?
Я вспомнила работу слуг в нашем доме и кивнула. Думаю, все это мне по силам. По крайней мере я надеюсь быстро привыкнуть к такой работе. К тому же будет легче приспособиться, основываясь на воспоминаниях, связанных с их действиями.
– Тогда я предлагаю тебе поступить так: сейчас ты выполнишь небольшую работу, считай за пробное задание. Если все сделаешь как надо, уже сегодня получишь место здесь и небольшое вознаграждение. Ты согласна?
– Да, конечно, – у меня точно все получится, не думаю, что это так сложно.
– Отлично. Надеюсь, ты справишься. Такая молоденькая и свеженькая, ты будешь мне очень полезна.
Она повела меня вверх по лестнице и остановилась около закрытой комнаты.
– Твой клиент за дверью. Он уже оплатил особые услуги, но может и тебе еще перепадет. Все зависит от тебя. Ничего сложного. Обслужи его так, как он захочет, и возвращайся ко мне.
Сказав это, Валлерит оставила меня и пошла по своим делам. Я решила не тянуть и толкнула дверь. Войдя, на мгновение застыла. Были догадки, что придется работать с Гончими, но так сразу… На кровати уже в одной рубашке и штанах лежал мужчина-Гончая и распивал бутылку спиртного. Не понимаю, что в таком состоянии ему может понадобиться от меня. Он хочет, чтобы ему подготовили постель ко сну? Или почистили обувь? Погладили форму?
– О, пришла, наконец, – промычал он. – Иди сюда, красотка, повеселимся.
Он имеет в виду настольные игры? Может, шахматы или карты. Мог бы развлекаться с остальными внизу, но раз таково его желание, мне не стоит спорить.
– Во что вы хотите сыграть? – спросила я, подойдя к нему.
– О-о, – он поднял на меня сальный взгляд и широко улыбнулся, – а ты шальная девочка, да? Не волнуйся, мы что-нибудь придумаем.
Гончая отставил бутылку и потянулся ко мне, резко схватив за кисти и опрокинув на кровать, сам навалился сверху и потянулся к бедрам. Все произошло так быстро, что я совершенно не успела среагировать.
– Такая сочная сладкая девчушка. Нам будет очень хорошо вместе, – Гончая дыхнул на меня перегаром, расстегнул верхнюю пуговицу моей рубашки и потянулся ко второй, но я резко остановила мужчину, придя в себя.
– Сэр, я здесь не для этого, – твердо сказала я и отстранила его. – Пожалуйста, слезьте с меня.
– Что ты сказала? – пьяно спросил Гончая.
– Я здесь, чтобы обслужить вас. Скажите, что нужно сделать, я выполню свою работу и уйду.
– Ты совсем что ли? Сними штаны и ляг здесь, что непонятного?!
Я вспомнила работу своих слуг и покачала головой:
– Это не входит в мои обязанности. Если вам нужно помочь с чем-то, я сделаю это быстро и качественно, но данное ваше желание неисполнимо.
– Ты всего минуту назад вела себя как грязная шлюха, а теперь вздумала дуру из себя строить? А ну иди сюда! – он попытался схватить меня за воротник, но промахнулся, я успела отскочить в сторону.
– Сука! Я хотел по-хорошему, но передумал! – мужчина встал с постели, пошатнулся и чуть не упал, не готовый к моему резкому увороту, но удержался и теперь шаткой, но целеустремленной походкой двигался на меня жуткой скалой. – Сначала изобью тебя до смерти, а потом оттрахаю как последнюю суку! Или наоборот.
