Текст книги "Естественный ход событий (СИ)"
Автор книги: RayRoen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 33 страниц)
Помимо двух категорий, что не стеснялись подходить ко мне и начать разговор, существовала еще и третья, в которую входило большинство жителей нашего города. Эти люди смотрели на меня издалека, указывали пальцем и шептали друг другу свои тайные мысли, не спуская с меня подозрительных взглядов. Если раньше для подобных людей я была женщиной полицейским, которая скоро сломается под тяжестью службы или не выдержит грубого мужского коллектива, то сейчас я просто испорченная. Негодная. Грязная. Запятнанная. Потому что больше полугода провела внизу, среди отбросов общества. Я такая же. Я одна из них. Слыша их отвратительные разговоры, я гадала, как собираюсь охранять их сон, если моя форма полицейского для них теперь является не доказательством благих побуждений, а наиболее заметным маркером: «Эй, смотри, эта та девчонка-полицейский вернулась из тюрьмы». Проходя мимо, я против воли слышала их ужасные предположения о моей судьбе и гадала, сколько им потребуется времени, чтобы забыть о моем прошлом. Меня поражала и эта грязь в их мыслях, которой я не замечала или не понимала раньше. Сейчас, когда усилиями Эльткрида и Заксена я вижу суть их мерзопакостных разговоров, мне не остается ничего кроме удивления собственной слепоте. Неужели раньше я правда не понимала сути этих высказываний? Теперь ясно, почему Адаже и командир так удивлялись моей недогадливости. Я правда была невыносимо глупа. Мне хочется верить, что я действительно выросла и поумнела за время, проведенное внизу.
…
– О, не волнуйтесь, я позабочусь о том, чтобы ваши волосы приобрели былую роскошь, – мягко сказала мастер, осмотрев мою потрепанную прическу, и принялась за приготовления.
Поначалу я не обращала внимания на недоуменные возгласы за спиной, но вскоре это стало совсем невыносимо. Люди узнавали меня на улицах и открыто ужасались видом моей прически, состоянием кожи и «каким-то не таким» взглядом. Такое повышенное внимание к моей персоне выматывало. Волосы отросли и стали неопрятными, а кожа и ногти выглядели хуже, чем когда-либо, но не настолько, чтобы вызывать столько волнения со стороны прохожих. Не будь я печально известной осиротевшей дочерью политика, прожившей несколько месяцев в тюрьме, никто бы и не подумал указывать мне на мой несчастный пошарпанный вид. Но им нравилось. По какой-то неведомой мне причине им нравилось смотреть на меня такую: бледную, исхудавшую, поблекшую. Выискивать печаль в моих глазах. Смотреть в них и гадать, что же произошло внизу с «этим несчастным ребенком», с упоением смаковать тему моего прошлого, а после с напущенной печалью в голосе предлагать мне руку помощи.
За спиной послышался резкий тонкий возглас: «Да что ты!».
Я посмотрела на отражение в зеркале. У входа в зал две немолодые дамы перешептывались между собой, не стесняясь глазеть на меня:
– Да точно тебе говорю! – шипела женщина в отвратительной огромной шляпе той, что нервно теребила нежно-желтый шелковый бант на шее. – Информация от надежного источника, – важно кивнула она.
– Немыслимо, – шептала дама с бантом. – Какая гадость… Никогда бы не подумала, что она на такое способна. Омерзительно. Да если бы…
Она запнулась на полуслове. Они заметили мой взгляд из зеркала, направленный прямо на них, и, видимо, посчитали его слишком «мерзким» для их величественных персон, потому что в следующую же секунду поспешили на выход, что-то беспокойно шепча друг другу.
«И что с ними не так?». Я устало вздохнула и через зеркало осмотрела остальных посетителей зала. Немногочисленные гости просто сидят на своих местах и изредка переговариваются с мастерами. Некоторые уже успели мне высказать свое мнение по поводу произошедшего, но вскоре отстали и вернулись к своим делам. Сейчас никому нет до меня дела. Так и должно быть. Но вот есть же ненормальные, как эти две… И, к сожалению, такие неприятные люди самые заметные и самые громкие. Распространяют фальшь и грязь за спиной и успокоятся лишь тогда, когда их силами из маленькой едва не засохшей лужи родится зловонное болото. По какой-то неизвестной мне причине, подобные речи доставляют им невероятное удовольствие, что прекрасно видно по блестящим в восторге глазам и едва сдерживаемой тощей улыбке, нарочито неумело скрываемой за веерами.
– Простите за ожидание, – над ухом прозвенел бодрый голос парикмахера. – Можем приступать.
…
Прошла еще одна неделя, и дело об измене Храму, плавно вытекшее из дела об убийстве моих родителей, объявили закрытым. Виновные были пойманы и допрошены, бумаги почти заполнены, и оставалась всего пара незначительных деталей, по завершению которых обвиненные отправятся в тюрьму. Сэр Инес и Финн, уставшие от долгого масштабного дела, пригласили меня отдохнуть вечером в местном баре. Я не видела причин для отказа, поэтому вскоре мы втроем уже сидели в конце зала и обсуждали пережитую неделю. Вспомнив свое состояние после первой попытки приема алкоголя, я заказала себе лишь сок, позволив в этот раз мужчинам расслабляться без меня.
– С вами все будет в порядке? – спросила я у сэра Инеса. – В прошлый раз вы явно перебрали, не боитесь повторения?
– Нет, не боюсь. Я буду аккуратнее. А если и переборщу, снова одолжу у Финна то средство, – сказал он, с легкой улыбкой глянув на моего напарника.
– Увы, больше не дам, – усмехнулся он. – Адаже здесь нет, а в тот раз я отдал вам последний флакончик.
– Вот как, – вздохнул сэр Инес. – Удивительно, но здесь, наверху, я никогда не видел чего-то настолько действенного.
– Разве не странно? Адаже всегда говорил, что его условия внизу на порядок хуже здешних, – сказала я.
– Тогда я тем более не могу представить, как он сделал что-то настолько качественное.
– Кстати, Финн, а как твой сон? Тебе легче?
– Да, намного, – спокойно улыбнулся напарник. – Когда ты вернулась, я стал спать лучше, даже врачи не понадобились. Спасибо за беспокойство.
– Так проблема была во мне? – усмехнулась я.
Финн не ответил, лишь странно улыбнулся, пожал плечами и добавил:
– Всякое происходило. От всех событий и волнений о твоем благополучии откуда взяться сну?
– Звучит пугающе. Я рада, что сейчас ты в порядке.
Мы быстро ушли от этой опасной темы и продолжили непринужденный разговор. Мужчины порядком выпили, мне оставалось лишь догадываться, каких усилий им стоит сохранять эту непринужденную позу, когда больше всего на свете хочется расслабиться. Тем не менее, разговор шел легко, мне было приятно в компании Финна и сэра Инеса.
– Зовите меня просто Инес, – слегка нахмурился мужчина, услышав мое обращение. – Мы уже столько пережили, что формальность здесь просто неуместна.
– Вы уверены?
– Разумеется, – примирительно улыбнулся коллега.
– Если подумать, ты только Инесу говоришь «сэр», – согласился Финн. – Даже к Бранденбургу не обращалась так официально.
– Тут другое, – запротестовала я. – Я просто не могла обращаться к нему уважительно, когда на самом деле питала только ненависть. А потом уже менять обращение было бы глупо, – пожала плечами.
– Кстати говоря, сегодняшний прием в Храме был хорош. Закс добился своего. Как всегда, – усмехнулся Инес.
– О чем вы? – недоумевал Финн. Я от него недалеко ушла.
– Заксена вызвали на Совет. Только не говорите, что вы не знали.
– Мы не знали, – призналась за двоих я.
Инес вздохнул и сделал глоток.
– Храм как-то узнал о намерении Закса улучшить условия жизни и работы людей, планирующиеся реформы, перестройки и сотрудничество с соседним районом. У них возникли вопросы. Ему отправили приглашение на подъем в Верхний мир.
– Впервые слышу об этом, – призналась я.
– Не удивительно, у нас не пишут о делах Нижнего мира, – ответил Финн.
– Верно, – кивнул сэр… точнее, Инес. – Если коротко, у Храма возникли вопросы, не собирается ли Заксен построить собственную власть наперекор интересам Храма. В конце концов убежище все еще находится в подчинении Верхнего мира, активность Гончих вызвало серьезное беспокойство со стороны ассамблеи.
– А что он собирается делать? И что решил Храм?
– Как я уже сказал, он даст людям возможность беспрепятственно работать и открывать свои дела. Раньше право получить лицензию существовало едва ли не на словах. Получить ее было практически невозможно. Еще Заксен снова попытается вступить в сотрудничество с правителем одного из районов. Если все пройдет так, как он задумал, он собирается сделать то, что когда-то давно начал другой командир, задолго до него: перестроить убежище и дать ему полноценную жизнь.
– Звучит как-то… за гранью реальности, – с сомнением произнес напарник.
– Да. Но тем лучше, разве нет? – повернулась я к Финну. – Конечно, люди там не святые, но приличных гораздо больше, чем кажется. Разве они не достойны лучшей жизни?
– Может да, может нет. Не мне судить. Если все это значит, что он отойдет от своих варварских методов, меня все устраивает.
– Но тогда почему его вызвали на Совет? Разве плохо то, что он делает?
– Трудно сказать, – пожал плечами Инес. – Мнения по этому поводу разделились. Кто-то не видит в его планах причин для беспокойства, но другие весьма взволнованы. После раскрытия серьезных внутренних проблем, Храм боится потерять контроль над такой значительной территорией. Вы видели ее размеры и знаете, сколько людей живет там. Они боятся, что, скооперировавшись с другими районами, Гончие получат достаточно сил, чтобы противостоять воле Храма. В таком случае у него начнутся большие проблемы и сложный в моральном плане выбор – куда девать преступников, когда убежище откажется их принимать?
Если так подумать… Территория убежища действительно невероятна. Целиком и полностью она забита теми, кого Храм признал преступниками. Я могла понять их опасения, вся система, построенная Храмом, вмиг рухнет, если они не смогут поддерживать численность и состав населения в задуманном виде. Преступники станут для них серьезной помехой.
– Некоторые члены Совета просили Закса оставить свои планы и жить по правилам Храма – довольствоваться выдаваемым количеством пайков и избегать контакта с соседними районами. Но в то же время отказались увеличить поставки. Проще говоря, сделка исключительно в интересах Храма. Заксену удалось переубедить их, выдав преимущества своего плана и чисто манипулятивную тактику, – усмехнулся Инес. – Во-первых, в случае успеха Храм может сохранить значительную часть ресурсов, со временем прекратив финансирование Гончих. Во-вторых, им пришлось напомнить, что Гончие – не изгнанники, а работники Верхнего мира.
– И это подействовало? – удивился Финн.
– Более-менее. В целом я могу понять ход их мыслей. Гончие – силовая структура Храма. Они все еще числятся людьми Верхнего мира, но несут службу внизу. Правительство обязано защищать их интересы, выплачивать достойную зарплату и гарантировать надлежащие условия труда, однако… Их просто забыли, оставив на произвол судьбы в чужом мире. Гончие живут в той же тюрьме, что и люди, хоть и имеют больше власти. Но жизнь в тех условиях далека от роскоши Верхнего мира. Проще говоря, Гончие достойны гораздо большего, чем дает правительство, и ассамблея прекрасно знает это.
– И как это должно было сработать?
– Так, что, если Гончие откажутся выполнять свою работу внизу, Храму нечем задавить их. Кроме Гончих некому следить за той территорией. Они не могут вернуться наверх, но раз уж встал вопрос о сотрудничестве с другими районами, вполне могут обойтись без скудных подачек Храма, найдя покровителей в лице гораздо более щедрых правителей, ищущих силы. Иначе говоря, все может закончиться забастовкой. Опять же, для Храма такой исход дел смерти подобен.
– Все это звучит так серьезно, – удивилась я. – Но никто никогда не говорил о таком, разве нет? Будто Гончие просто не знают о своем влиянии и настоящей силе.
– Никто не задумывается. К тому же, исход может быть и другим, но подай информацию в таком ключе – и противник подумает дважды, прежде чем игнорировать твои интересы. Заксен умело подергал за нужные ниточки и заставил ассамблею попотеть. Я был там в качестве представителя полиции и видел их лица, – сдержанно улыбнулся Инес.
– Так чем все закончилось? Его оставили в покое?
– Да. Но с парой условий. Положительный момент – немного увеличили размер поставок и жалование Гончим. В качестве признательности за службу, как выразились позже. Отрицательный – назначили регулярные визиты в Убежище. Хотят лично видеть результаты плана Заксена и заодно убедиться, что Гончие не планируют восстаний против Храма.
– И как часто они будут спускаться туда?
– Никто не знает. Это будут неожиданные визиты, предупреждение о которых вышлют накануне.
– Хотят подстраховаться.
– Именно так. Ну и последнее: они действительно могут отменить финансирование через пару лет. Вроде как компромисс за увеличение власти Гончих над районом. Многие не согласны, ведь в таком случае Гончим нет нужды слушаться Храма, другие же хотят таким образом наказать их, мол, в случае провала, они вновь вернутся под крыло ассамблеи. Очень спорный момент, он еще будет обсуждаться.
– На сцене играют страх и жадность, – усмехнулся Финн.
– А что говорит Святой Юне? Он ведь тоже участвовал в Совете?
– А, да, разумеется, – неловко ответил Инес. – Он признает труд Гончих и выступает за достойную его оплату. Похоже, он принял сторону Заксена.
– Просто невероятно, – вновь вслух удивилась я.
Я задумалась о том, что решил провернуть Заксен. Позволить людям применить свои знания и навыки, предложить услуги за плату и начать жить без подачек и издевок Гончих. Наверное, сам он собирается постепенно ввести что-то вроде налогов, чтобы Гончие получали прибыль от их деятельности? Но все это невозможно начать без доступа людей к материалам и деньгам, которых в убежище как таковых почти и нет. Ему за этим нужен Эльткрид? Позволить наладить систему оборота на официальном уровне? Но почему не покупать материалы в Верхнем мире? Как же мне мешает то, что я ничего не знаю о политике и торговле. Я не вижу и не понимаю того, какой следующий шаг предпримет Заксен, как он собирается подавать информацию людям и, главное, что даст взамен Эльткриду. Весь его план звучит действительно невероятно. Сложно и в каком-то смысле опасно, ведь в случае провала авторитет Гончих уже будет не тот, что раньше. Он не боится так рисковать? Если его это и волнует, то, видимо, не настолько, чтобы отказаться от своей затеи, и я безумно рада этому.
– Но разве сейчас не слишком опасно для реформ? – спросила я. – В убежище спустится с десяток бывших полицейских и несколько беспринципных политиков. Я не знаю, что могут предпринять люди, подобные им, но они ведь не знают прежних порядков и могут провернуть за спиной у Заксена что-то опасное.
– Не думаю, – покачал головой Финн. – Что они могут без денег и власти? И, главное, что им может понадобиться в этой дыре, кроме свободы? Хотят они того или нет, им придется смириться и приспосабливаться так же, как и всем.
– Верно. Но верно и то, что сейчас внизу наступят тяжелые времена. Я отправлюсь туда, чтобы продолжить помогать Заксу как вице-командир.
– Что? – в один голос спросили я и Финн.
– Я позвал вас сказать об этом. Я ухожу вниз. В этот раз навсегда.
– Но почему? Вы… Вы ведь так хотели вернуться, – растерялась я.
– Для определенной цели. Найти виновного в гибели напарника и стать начальником полиции, чтобы однажды повлиять на положение дел в убежище. Первый пункт я уже выполнил, а для реализации второго лучше, чем сейчас, возможности не найти. К тому же здесь меня больше ничто не держит. И положение ничего не значит без возможности пустить силы на благое дело. Сейчас внизу от меня будет больше пользы. Без семьи и жилища мне совершенно не за что цепляться, но и ждать милости от Храма я не хочу.
Я понимала его и больше не думала спорить. Что ему скажешь после такого уверенного тона? По нему видно, что Инес не будет жалеть о своем решении. К тому же я прекрасно понимала его позицию. Мне тоже не хотелось жить по расписанию, что уготовил нам Храм. И у меня самой, кроме Финна и Инеса здесь никого нет, а большинство людей относится ко мне с подозрением и явным пренебрежением, зная о моем прошлом. Думаю, разглашение деталей дела – последний гаденький подарок Храму от одного из политиков. Что ж, вопреки их планам, от него пострадала только я.
– Когда вы уходите? – спросил Финн.
– Завтра в обед вместе с Заксом.
– Он еще здесь? – удивилась я.
– Да, в гостинице, где остановился я. Завтра мы уйдем вместе.
Сердце пропустило удар. Заксен так близко, мне ужасно хотелось увидеть его. Я даже не знаю зачем, просто обменяться парой фраз. Нет, что за бред. Это ни к чему не приведет, мне стоит унять свои глупые мысли. Я сделала большой глоток прохладного сока и зажмурилась в попытке выкинуть из головы лицо командира. Так только хуже. Финн и Инес продолжали разговор, но я уже не слушала, занятая борьбой с самой собой. Когда я наконец вырвалась из этого беспокойного болота и снова слышала слова коллег, они уже обсуждали совсем другие вещи. К моему облегчению, вскоре и я смогла присоединиться к разговору. Я провела остаток вечера беседуя с коллегами в отчаянных попытках не думать о Заксене.
====== Глава 16. Решение ======
На следующий день Финн и Инес выглядели еще более уставшими, чем накануне. Видимо, все же перебрали вчера. Тогда можно сказать, Финну повезло, что это день должен был быть посвящен работе с бумагами, а не с людьми. Что до Инеса, ему оставалась лишь уладить какие-то свои дела перед уходом, его служба продолжится уже внизу. Я смотрела на часы и поняла, что лифт скоро отъедет. Инес не ждал, что его будут провожать, решив, что вчерашнего вечера для прощания вполне хватило, но он ведь и не запрещал приходить, верно? Осталась всего пара минут, но я могу успеть.
Я вскочила со своего места, кинула Финну обещание скоро вернуться и помчалась в зал. Что движет мной? Почему я сорвалась с места? Зачем мне все это? Я не знала и не хотела даже думать об этом. Просто бежала по пустым коридорам к лифту. Когда я открыла дверь в зал, так и застыла на пороге. Что-то сказав друг другу, Инес и Заксен вошли в лифт. Они повернулись лицом ко мне, и командир наконец увидел меня.
– Рут? Что вы здесь делаете? – удивленно спросил Инес.
По лицу Заксена скользнуло удивление, но вскоре его тонкие губы расплылись в легкой улыбке. У него такой вид, будто он даже сейчас, не говоря ни слова, насмехается надо мной. Я хотела бы крикнуть им хоть что-то, но не могла пошевелить губами, так и осталась смотреть, как двери лифта медленно скрывают от меня лукавый смеющийся взгляд Заксена.
Когда они уехали, меня будто обдало ледяной водой, я наконец очнулась и двинулась прочь из зала не в силах ответить себе на вопрос: «Что это было?». Сердце колотилось как сумасшедшее. Перед глазами снова встал пронзительный взгляд командира. Я мысленно взвыла, стыдясь импульсивности, что заставила меня примчаться сюда. Как это выглядело со стороны? Что подумал Инес? А Заксен? Кажется, командир знал истинную причину моего прихода. Мне хотелось провалиться сквозь землю от этой неловкой мысли. Лучше бы я вообще не приходила. Хотя кого я обманываю?..
– Куда ты ходила? – послышался голос Финна, я не заметила, как вернулась обратно в кабинет, где мы должны были работать сегодня. – Что с твоим лицом?
– А что с моим лицом? – как ни в чем не бывало спросила я.
Финн удивленно посмотрел на меня и покачал головой. Я села на свое место и выдохнула. Нужно срочно создать вид активной деятельности, пока еще кто не заметил моего состояния. Я взяла ручку и склонилась над бумагами. Спустя пару минут Финн подошел ко мне:
– Не эти. Эти, – сказал он, сунув мне под нос другую стопку бумаг.
– Да, точно, спасибо, – ответила я.
– Ты уверена, что все в порядке?
– Да, в полном.
– Может тебе взять перерыв?
– Хм… Да, пожалуй. Я спущусь вниз, возьму кофе. Тебе принести?
– Кофе? – удивился напарник. – Может, чай? Ты никогда не берешь кофе.
– Да что-то захотелось. Так что, принести?
Он неуверенно кивнул, и я поспешила покинуть кабинет.
…
Прошла пара месяцев с ухода Инеса. Мы с Финном начали выходить на вызовы и приступили к расследованиям. Я искренне надеялась, что смогу уйти в работу с головой и забыть о перешептываниях за спиной, о тех взглядах, что без устали кидают на меня горожане. Сколько еще должно пройти времени, прежде чем они оставят меня в покое? И сколько еще мне нужно, чтобы забыть о мысли, что поселил в меня Инес в тот последний вечер? Я противилась как могла, гнала мысли прочь, стоило им вернуться к лифту, к убежищу, вверх по улице к штабу, к кабинету командира. Но всегда проигрывала. Я хотела вернуться так же, как вице-командир. Оставить этот мир навсегда и вернуться вниз, в разрушенные руины, что сейчас стараются воскресить командир и его заместитель.
Я много думала и никогда не решалась озвучить свои мысли Финну. Я не могла сказать, что он выглядел счастливым, но по крайней мере его лицо было расслабленно, и улыбка была почти как прежде, он старательно скрывал произошедшие с ним в убежище перемены. Я пыталась расспросить его, как он жил, будучи Гончей, но Финн всегда уходил от ответа, и я решила, что давить на него вновь было бы совершенно неуместно. Мне казалось, что наши с ним отношения сильно изменились. С одной стороны, они окрепли под тяжестью пережитых тягот, но в то же время я испытывала сложность в выражении своих беспокойств.
Я совсем не та, что прежде, у меня больше не выходило искренне наслаждаться своим предназначением. Я думала, что, избавляясь от преступников, делаю мир лучше. Но что на самом деле? Мир не так мал, как я думала раньше, и сейчас то, что я делаю здесь, наверху, казалось мне совершенно бессмысленным. И наша огромная страна казалась мне теперь до боли тесной, когда за ее пределами простираются такие просторы. Совсем иные законы, правила, порядки. Люди совсем иные. Не лучше и не хуже. Просто другие. Пусть и из Верхнего мира, спуск дал им новые лица. Или же они изначально отличались от остальных? Я даже не могла себе толком ответить, почему так уверенно разделяю людей, но как ни старалась, не могла отделаться от этого ощущения.
Моя борьба продолжалась долго и мучительно. Я старалась переубедить себя и уверить в верности выбранного пути, убеждая отказаться от совершенно ужасной затеи. «Мне там не место». «Меня там не ждут». «Я никому не буду нужна». В глубине души живет надежда, что меня примут с распростертыми объятиями, но полезно и правде в глаза посмотреть, как однажды сказал командир. Мое появление там будет совершенно неуместным. И все же… Почему меня так тянет вернуться?..
Возможно, я тянула бы с решением еще дольше, если бы на днях не пришло известие, что скоро мне назначат суженого. Сердце сжалось, все внутри кричало слова протеста, душу рвало на части в порыве сбежать отсюда как можно дальше, только бы не слышать этих слов. Мне найдут мужчину. Меня положат в одну постель с незнакомцем и будут ждать детей. Нет. Нет-нет-нет! Я не хочу! Если раньше я просто старалась не думать об этом, сейчас не могла смириться с этой мыслью. Конечно, я утрировала. Нам дадут время привыкнуть друг к другу, сблизиться. Но рано или поздно это произойдет. В дом придет письмо от Храма с пожеланиями роста нашей прекрасной крепкой семьи. Я узнала все от Финна, он был хорошо осведомлен в подобных вещах, так как в свое время интересовался об этом гораздо больше моего. Все всё знали, лишь я всегда жила в каком-то детском плюшевом мире, так удобно игнорируя все, что меня не радовало. Но те сладкие времена прошли, сейчас, если я не хочу следовать этому закону, мне остается сделать то, чего я хочу на самом деле: вернуться в Нижний мир.
Я колебалась некоторое время, но все же решилась действовать, а потому попросила аудиенции у Святого Юне. Я была уверена в том, что никто не будет препятствовать моему спуску: в Гончие не шли по собственной воле, каждый новый сотрудник был как большой трагедией для Верхнего мира, так и щедрым подарком для убежища. Точнее, мне казалось так. Я не знала истинного положения вещей, но подобное отношение казалось мне верным. Да, меня не станут останавливать. Но хотя бы сейчас я должна позаботиться и о Финне.
Молодая девушка в форме служительницы храма привлекла мое внимание и сказала, что я могу идти. Я не стала медлить и вошла в зал. Это было просторное помещение с огромным столом, во главе которого на высоком стуле восседал Святой Юне. Я поклонилась ему и просила разрешения начать говорить.
– Хорошо. Но перед этим сделай одолжение: присядь, – улыбнулся он мне. – Не могу смотреть, как ты мнешься у двери.
– П-простите, – смущенно проговорила я, села на ближайший стул и сделала глубокий вдох, успокаиваясь. – Святой Юне, я пришла просить вас о милости.
– Вполне ожидаемо, – усмехнулся Святой. – За другим ко мне не обращаются. Чего ты хочешь?
– Остановить машину закона для одного человека, – сказала, в почтении опустив голову.
Святой Юне заинтересовался. Я чувствовала, что он с любопытством смотрел на меня и ждал продолжения. Наверное, я перегнула, начала слишком туманно.
– Я – полицейский второго ранга, хочу вступить в состав Гончих.
– Я знаю, кто ты, и у меня нет интереса препятствовать тебе, – спокойно сказал он. – Что ты хочешь от меня?
– Прошу, не отправляйте моего напарника вслед за мной. Он не ответственен за мое решение и не должен страдать из-за него. Но и я больше не вижу в себе сил служить Верхнему миру.
– Вот как, – задумчиво протянул Святой Юне. – Не видишь в себе сил? И что же тебя так вымотало? Прошу ответь. И подними, наконец, голову, не с макушкой же мне беседы вести.
Я подняла голову и посмотрела на него. Можно ли мне быть честной? Я не уверена. Передо мной Святой Юне, я не должна сказать того, что может оскорбить его, иначе, кто знает, может я вернусь вниз быстрее и жестче.
– Я хочу нести пользу людям. Но чувствую, в Нижнем мире, мне места больше, чем здесь.
– Ммм… Не верю. Попробуй еще раз.
Я сглотнула. Так и не научилась убедительно врать? Ужасное упущение с моей стороны.
– Отношение горожан душит меня. Я перестала быть для них полицейским, работать с ними, когда во мне видят лишь отброса из Нижнего мира, очень сложно. Прошло много времени, но мне все еще не продохнуть от их грязных предположений.
– Могу тебя понять. Раньше подобного не случалось, мало кто знал о прошлом вернувшихся. Или же никто не возвращался? Признаться, я уже и не помню, – усмехнулся Святой Юне. Мне же было не до смеха. – Но это ведь не все? Давай, закончи свое откровение, раз уж начала.
– Святой Юне! – я не могла ему перечить, но и правда была слишком опасна для меня. С другой стороны, кажется, он не собирается меня подставлять.
– Смелей, – улыбнулся он. – У меня времени полно, но ты, похоже, хочешь покинуть это место как можно скорее. Постарайся уж.
– Хорошо, – неуверенно кивнула я. – Внизу… Внизу остался человек… Точнее, много людей, очень важных мне. Здесь у меня не осталось никого, кроме Фин… напарника, но там…
– Не отвлекайся, ты начала очень неплохо, – все с той же улыбкой сказал Святой Юне.
– Там… остался человек, к которому я испытываю запретные чувства.
– Ну вот и все, ты призналась! – воскликнул Святой Юне. – Мне никогда не понять этого, – равнодушно продолжил он.
От смены его настроя по спине пробежал холодок. Я попалась? Теперь он обвинит меня в нарушении закона и снова объявит преступницей? Как же глупо закончить так после всех усилий Финна… Я мысленно ругала себя за излишнюю доверчивость, от которой так и не смогла избавиться.
– Расслабься, – спокойный голос Святого развеял мои дурные мысли. – Я правда этого не понимаю, но я же не зверь какой, верно? Твоя забота о напарнике похвальна, к тому же я неплохо повеселился, наблюдая за тобой. Решено! Я выполню твою просьбу. Ты можешь вступить в отряд Гончих. Можешь быть спокойна, я дам распоряжение Каспию, твой напарник, Финн Эвклаз, останется здесь. Я попрошу назначить ему напарника из выпускников училища. Надо будет придумать, как синхронизировать их разницу в опыте в подходящей работе, чтобы обоим было комфортно, – задумчиво протянул он. – Ну, что-нибудь придумаем. Думаю, никто не будет возражать.
– Спасибо вам огромное! – в чувствах воскликнула я.
– Ой-ой, а ты громче, чем я ожидал, – усмехнулся Святой Юне, закрыв ухо ладонью.
С этим невинным выражением на лице он был ужасно похож на забавляющегося подростка. И все же этот человек и правда позволил мне вернуться, и я больше могу не волноваться о будущем Финна. Я действительно была ужасно счастлива. Святой Юне взял небольшой листок и ручку, что лежали подле его руки, написал пару строк, поставил подпись и печать и протянул мне распоряжение.
– Это все? Или ты еще о чем-то хотела попросить?
– Все, Святой Юне. Еще раз спасибо! Я пойду.
– Ладно-ладно. Хех, мои дети такие чувственные, – махнул он мне рукой. – Удачи там, внизу. Может, однажды еще встретимся.
– Да. До свидания, Святой Юне.
– Иди уже, – улыбнулся он мне.
Я вышла за дверь и прислонилась к стене. Подняла распоряжение на уровень глаз и удивилась, как просто и быстро все прошло. Всего пара предложений на листке бумаги, и моя мечта исполнена. Не стоит медлить, я должна сказать Финну. Он наверняка не разделит моего восторга, но это уже не важно. Я позаботилась о том, чтобы мое решение не навредило ему, остальное не имеет значения. Лишь бы самой потом не пожалеть. Нет, этого наверняка не случится.
Я вернулась к работе и продолжала выполнять свои обязанности, терпеливо ожидая конца дня. Когда смена была завершена, Финн, как обычно, предложил провести меня до дома. Но мне не хотелось вести важный разговор на улице, среди толпы народу. Не найдя места тише, я предложила ему подняться на стену. Оказывается, для полицейских второго ранга нет никакой проблемы в том, чтобы подняться в башни стен, а оттуда – наружу. Там действительно было тихо: никто не нес караула. Оказавшись наверху я поняла причины. Здесь слишком высоко, даже если вдруг разглядишь нарушение, докричаться до патрульных практически невозможно, а спускаться решить проблему самостоятельно слишком долго, всякий преступник давно умчится прочь. Нападения извне, разумеется, тоже ждать не приходилось.
– Зачем мы пришли сюда? – спросил Финн, когда мы остановились у изгороди, смотрящей на площадь перед храмом.
– У меня для тебя важные новости. – сказала я и достала из кармана мундира распоряжение Святого Юне, протянула его Финну.
– Что это? – спросил напарник, прочитав приказ.
– Свидетельство тому, что тебя не отправят вниз вслед за мной. Я собираюсь вернуться в Нижний мир.
