Текст книги "Естественный ход событий (СИ)"
Автор книги: RayRoen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 33 страниц)
====== Глава 1. Новый этап ======
– Я ищу женщину. Ты когда-нибудь слышал о Рут?
Эльткрид рассмеялся и пожал плечами.
– Рут, значит… Вы должны сказать мне, как она выглядит. Я плохо запоминаю имена. Кто она? Ваша бывшая?
– Слишком уж молоденькая для этого. Если не знаешь ее – проваливай.
– Конечно. Прощайте.
– Тц. куда же подевалась эта девчонка?..
Раздражение росло все больше с каждым днем. Охота без добычи бесила, изнуряла, выкручивала наизнанку тянущиеся к жертве жилы. Натянутая струна терпения истончилась до предела, рискуя в любой момент взорваться и смертельно хлестнуть любого не вовремя подошедшего неудачника.
Заксен вернулся в штаб и закинул сумку в черные объятия своего кабинета. Он был все еще ужасно зол из-за неудачных поисков. Закс ненавидел впустую распылять силы на бесполезные вещи, а взращённая унылой службой скука бесила его еще больше. Нарастающий голод с каждой минутой умножал его ярость в геометрической прогрессии. Твердым тяжелым шагом Бранденбург направился в центральный район убежища. Его пристанище было одним из немногих приличных мест, где в такое время суток можно было получить пищу, алкоголь и бабу. Сегодня алкоголь его не интересует, а остальное…
Как только он открыл дверь таверны, многие посетители невольно вжали головы, силясь стать незаметнее, зарождающиеся споры на хмельную голову тут же иссякли, разговоры стали осторожнее. Заксена боялись и старались избегать обращать на себя его внимание. К нему спешно подошла немолодая женщина и учтиво поздоровалась:
– Доброй ночи, сэр Заксен. Номер два свободна, можете пройти.
– Хорошо. Принеси туда же чего-нибудь съедобного. И поторопись, сегодня у меня на редкость скверное настроение, – он скривился и пошел в небольшую комнату на втором этаже.
Заксен редко приходил в это заведение и никогда не принимал пищу в одном здании вместе с преступниками, сегодняшний день можно считать исключением из правил. Но в те вечера, когда он все-таки наведывался сюда, ему оказывали самый качественный и быстрый прием. Иначе и быть не могло.
Комната не представляла собой ничего особенного: отделанные светлым деревом стены, небольшой стол со стулом, старая тумба и более-менее сносная двуспальная кровать. Лучшего в убежище не найти, приходится брать то, что есть.
Заксен снял плащ и положил на тумбу, следом пояс и мундир, достал из кармана штанов блестящий квадратный пакетик. Мечи встали на законное место у ближайшей стены. Стоя у окна, командир не успел заскучать или погрузиться в свои тяжелые мысли, как дверь отворилась, и в комнату зашла хозяйка заведения. В руках у нее был поднос, содержимое которого вскоре оказалось на столе: салфетки, приборы, тарелка с тушеными овощами и хорошо прожаренным куском мяса, ломоть хлеба, кофейник и чашка. На тумбе рядом с одеждой оказался небольшой графин с водой и пустой стакан.
– К вам придут через пятнадцать минут, – учтиво поклонилась женщина.
– Хорошо. Держи оплату. И, Валлерит… научи их, наконец, «манерам», – Заксен почти прорычал последнее слово.
Валл еще раз поклонилась:
– Прошу прощения за моих девочек, сэр Заксен, они совсем недавно оказались здесь. После несчастного случая с Айдой и Миен… – она осеклась, вспомнив, с кем говорит. – Будет исполнено, сэр. – сказала Валлерит и вышла.
«Убийство с расчленением», – флегматично подумал Закс. Подобные случаи никак не могли его волновать. Не они, так другие. Потом еще кто-нибудь. Убить их мог кто угодно, пусть и сам Заксен. В убежище жизнь не имеет ценности, она считается утраченной и забытой еще там, наверху, перед входом в лифт, перед спуском в этот ад, полный призраков, некогда бывших людьми. «Такая незначительная вещь, как эта, и вовсе прошла бы мимо меня, если бы не я обнаружил тела». Они живут здесь, внизу, тут не спрашивают, кто и почему выкинул этот мусор. Ни расследований, ни похорон. Лишь единственная серая бумажка и уничтожение сломанных тел.
Заксен невольно вспомнил Рут. Маленькая, потерянная, наивная, упрямая, самоуверенная, бесполезная, раздражающая ненавистная девчонка, что вечно сверлит его своим твердым взглядом, прячущим в глубине рвущийся наружу страх. Такую, как она, хочется покорить, сломать, раздавить, уничтожить, обнажить так тщательно спрятанное отчаяние, показать его во всей красе, насладиться этим шоу. Зубы сжались сами по себе, губы искривились в жестокой ухмылке, глаза сверкнули яростным огнем куда-то в глубину его мыслей. Заксен настолько увлекся рисовавшимися перед глазами картинами, что опомнился, когда из-за двери показались испуганные карие глаза. Это была прибывшая две недели назад девушка двадцати шести лет. Бранденбург не помнил ни ее имени, ни причины ареста, но ни то, ни другое не имело никакого значения.
Девушка вошла в комнату, когда командир пил воду после приема пищи и хищно улыбался собственному воображению. Ее страх перед Бранденбургом в этот момент достиг пика. Она чуть не упала в обморок, но заставила себя устоять, наученная тем, что неповиновение и проявление слабости ведут за собой плачевные последствия. Она всегда была робкой и стеснительной и сейчас, как и в Верхнем мире раньше, носила рубашки с высоким воротником и длинные юбки, что, учитывая ее новую «профессию», выглядело слишком смешно, чтобы быть правдой. Про себя Закс назвал ее шлюшка-глаза-в-пол.
Заксен ухмыльнулся при виде этого несчастного создания, что сегодня должно потакать его желаниям. Но все-таки эта девушка не плоха, она не вызывает у него неприязни или кровожадной жестокости. Вот только до сих пор ни черта не умеет.
Командир разочарованно фыркнул, развернул стул, сел на него и облокотился о стол, скучающе глядя на жертву перед собой.
– Приступай, – спокойным, но твердым тоном сказал мужчина.
Миниатюрная светловолосая девушка подошла к командиру на ватных ногах, села перед ним на колени. Она тихо выдохнула, стараясь не быть услышанной, и потянулась к ширинке штанов. Острый цепкий взгляд командира заставлял ее желать только одного – покончить с этим и убежать как можно скорее. Чтобы его не видеть, она закрыла глаза, когда коснулась губами головки члена. Неуверенными движениями обвела головку языком, взяла ее в рот, лаская губами и языком восстающую плоть, действуя слишком медленно и неловко, чтобы это его устроило.
– Ты шлюха или бревно? Делай уже хоть что-нибудь, – рыкнул Закс на запуганную девчонку.
Она дернулась в страхе, но сразу же снова прильнула к нему, судорожно провела языком от основания до головки, вобрала в рот больше, помогая себе руками, аккуратно надрачивая разгоряченный член. Она старалась как умела, как никогда и ни для кого. Ее горячий язычок плавно скользил вдоль вздувшихся вен, увлажняя плоть как можно больше, губы мягко обхватывали головку, задевая чувствительные точки. Обильно смочив член, круговыми движениями ласкала его обеими руками, отпрянула на секунду, только чтобы посмотреть на реакцию мужчины. Брови, как обычно, сведены, но глаза закрыты, он не возмущается. Кажется, сейчас его все устраивает. Девушка расслабилась и продолжила с еще большим усердием. Спустя пару минут она подзабыла, кого ублажает, движения становились все увереннее, слабость в руках и ногах прошла. Девушка постепенно ускоряла темп, шла по нарастающей, вбирая все больше и больше, лаская его почти во всю длину. Она сама неожиданно для себя начала получать удовольствие от процесса, как внезапно крепкая рука схватила ее за волосы и настойчиво надавила, заставляя проглотить до основания. Девушка вскрикнула от удивления, но тут же замычала, когда властные мужские руки обхватили ее голову и стали резко и грубо насаживать на горячий член. После нескольких быстрых фрикций девушка отпрянула, откашливаясь.
– Когда ты уже научишься, черт возьми? – Заксен встал и, потянув девушку за воротник рубашки, швырнул на кровать. – Раздевайся. Быстро! – приказал он, вскрыв лежащий на тумбе пакет и натянув резинку.
Еле сдерживая подступившие от снова проснувшегося страха слезы, она сняла рубашку, юбку и бюстгальтер, бросила их на пол. Страшнее всего был последний шаг – открыться этому жестокому, нетерпеливому и грубому мужчине. Девушка отодвинула край трусиков, облизала холодные от страха пальцы и смочила ложбинку, опасаясь, что его не будет волновать такая вещь, как ее боль.
– Хм. Неплохо, – удовлетворенно ухмыльнулся Заксен. – Из тебя еще может выйти толк.
Он толкнул девушку на кровать, навис над ней, с силой раздвинул ее ноги и резко вошел, вставив во всю длину. Закс не церемонился, брал желаемое, отбрасывая чужие чувства как бесполезную пыль. Мужчина грубо толкнулся пару раз, наблюдая за болезненным выражением молоденького женского личика, сжал ее бедро и начал двигаться так, как ему самому было нужно: резко, быстро, жестко, исступленно, свободной рукой бесцеремонно заминая ее грудь. Девушка сжала простыни, и закричала, не в силах сдержаться, не в силах пошевелиться. Болезненный вскрик срывался с ее губ с каждым его движением, пока боль постепенно не сменилась медленно нарастающим наслаждением. Закс смотрел, как мучительное выражение ее лица сменяет другое, выражающее всю силу похоти этого женского существа. Она было потянулась к его губам, желая сорвать хоть каплю нежности, но он схватил ее за горло и пригвоздил к кровати, продолжая двигаться. Девушка хрипло застонала и выгнулась, ошарашенная тем, что это его действие только подогрело ее желание. Она не понимала своих чувств. Страх перемешался с внезапно нахлынувшим тугим возбуждением, резкая боль от сжавшей горло руки и яркие ощущения от его движений слились в бурлящее месиво ощущений и эмоций. От нехватки кислорода закружилась голова, обостряя все то, что разом накрыло ее с головой. Протяжно вскрикнув, она конвульсивно задергалась, уносимая неведомой до сегодняшней ночи бурей. Заксен и не думал останавливаться, он яростно вдалбливал хрупкое тело, еще сильнее сжав трясущиеся тонкие ноги. Заксен отпустил ее только тогда, когда сам, наконец, смог сбросить накопившееся в недрах напряжение. Девушка под ним жадно глотала воздух, наконец свободно омывающий горящие легкие. Еле фокусируя взгляд на его лице, она едва сдерживалась, чтобы не закричать от обуявшего ее ужаса, перемешанного с отчаянием и непониманием собственного тела.
Обессиленная, она замыленным от слез взглядом следила за тем, как Заксен Бранденбург стягивает и связывает заполненную резинку, чтобы откинуть ее подальше с глаз.
– Какого черта ты еще здесь? – покосился на нее командир Гончих, пока застегивал на талии откинутый ранее пояс.
– П. простите. Виновата, – девушка быстро встала, натянула одежду, трясущимися руками собрала на поднос грязную посуду и прочий мусор.
– Оставь кофе и проваливай, – командир уже оделся и сверлил девушку едким взглядом.
– Конечно, – тихо пискнула она и скрылась за дверью.
Заксен хмыкнул, удовлетворенный ее покорностью, налил кофе в чашку и осушил одним глотком, позволяя горечи заполнить рот.
Бранденбург защелкнул пояс с клинками и вышел следом, чтобы из окутавшего его тепла комнаты и жара женского тела вернуться на промозглые улицы к пробирающему до костей холоду. Командир Гончих думал о том, что его забавляет животный страх этих женщин, он наслаждался отсутствием у них права отказать ему – их надзирателю и палачу. Его власть абсолютна и беспрекословна, его приказы исполняются четко и быстро. Возжелай он убить эту девушку, никто не смел бы возразить, а если бы нашлись смельчаки, то их кара была бы куда более страшной. Все это понимают и терпят все, лишь бы не потерять единственное, что у них осталось – крупицу того, что раньше называлось жизнью.
Уставший командир пересек пустынные улицы на пути к штабу и сразу направился в свой кабинет. Кресло тихо скрипнуло под тяжестью мужчины, мягко щелкнула лампа, тускло осветив стол, заваленный бумагами, накопившимися за недели.
Извещение о прибытии новобранца, график патрулирования, результат медосмотра пострадавшего, отчет о снабжении провизией от Верхнего мира, порядок распределения продуктов, извещение о смерти… и снова. И снова. И снова. Погиб от кровопотери. Погибла от истощения. Погиб от инфекции. Погиб… Кучи бланков, отчетов, рапортов и незаполненных форм ждали внимания главного командира. Раньше, два года назад, он возился с бумагами и чувствовал себя вполне неплохо, удовлетворенный своей работой. Но времена меняются, уносят привычную обыденность в суматохе возложенных на него новых обязанностей. Заксен мог бы назначить нового мальчика на побегушках для бумажной волокиты, если бы не питал такого яростного недоверия к чужим рукам, заполняющим документацию. Все бумаги должны пройти через его стол, тогда он чувствует, что контролирует ситуацию целиком и полностью, от него ничего не скрыть. Жертва времени – ничто перед абсолютной властью.
Уже светало, когда Заксен Бранденбург покончил с бумажной работой. Он встал, потянул затекшие мышцы, подошел к окну, сунул в рот сигарету и зажег ее, позволяя горькому терпкому дыму унести мысли за пределы темной мрачной комнаты.
«Я могу все. Методы не важны. Жертвы не имеют значения. Значение имеет только результат, ничего больше. Таковы нынешние правила убежища».
Закс отвлекся от мрачного вида за окном и окинул быстрым взглядом тумбу. В глаза сразу бросилось досье молодой девушки. «Рут Тистелла… Мелкая бесполезная вошь». Закс раздраженно втер тлеющий окурок в фамилию на картоне. «Плевать, где ты. Плевать, как, но я достану тебя из-под земли. Я разорву в клочья твое тело, твою душу, твой разум. Сломанную и заблудшую, я выброшу тебя на растерзание цепным псам».
Когда я проснулась, дневной свет настойчиво тянулся к моей подушке, а птицы уже вовсю пели свои немелодичные трели.
Прошла пара дней с нападения на Эльткрида, тогда я полностью убедилась, что мои навыки не нужны ему, а наняли меня не от необходимости, а из прихоти. Меня должно радовать то, что для меня есть работа и шанс выжить, но… С того вечера тяжелые мысли не покидали меня. Я не хочу жить как живая кукла и потакать желаниям едва знакомого мужчины, пусть он и добр ко мне. У меня есть сомнения в правильности своего решения работать на него. И к тому же…
Я вспомнила вчерашний вечер, его поцелуи… Мое лицо тут же вспыхнуло. От смущения хотелось провалиться ниже самого Нижнего мира. Я спешно закрыла лицо подушкой, силясь спрятаться от этих воспоминаний. Прикосновения Эльткрида вызывали странные чувства, и я не была уверена, что мне они по нраву. «Он постоянно говорит о любви и делает вещи, заставляющие меня нервничать. Чего он хочет от меня?». Я не могла понять.
Я не могу зацикливаться на этом. Мне нужно сосредоточиться на работе.
Я умылась в небольшой ванной комнате, приставленной к спальне, оделась и посмотрела на свое отражение. «Моя работа – защищать Эльткрида Валентина», – сказала я себе. Но правда ли ему нужна моя защита? «Нет, вряд ли. Он хочет чего-то другого. И я не могу ему этого дать. Если ему нужна моя любовь… Я не знаю, где ее взять. Мне нечего предложить».
Я разглядывала свой меч в зеркале, перебирая лениво всплывающие «за» и «против», вздохнула и улыбнулась своим невеселым мыслям. «Раз я бесполезна, мне больше нечего тут делать», – мысленно ответила я своему отражению.
Когда я спустилась, увидела, что Эльткрид сидит на диване с газетой в руках. Я старалась вести себя естественно, чтобы не выдать степень своего волнения.
– Доброе утро, Эльткрид.
– Да, доброе утро. Ваш завтрак стоит вон там. Благодарю, что защитите меня сегодня.
– О, да, – я инстинктивно повернулась в указанную им сторону. – Я как раз хотела поговорить об этом, – неуверенно начала я, взглянув на него.
– Да? Вы с нетерпением ждете, когда вам представится шанс показать себя? – хитро улыбнулся он. – Не хочу вас разочаровывать, но вы мне сегодня нужны не как телохранитель.
– Д-да, в этом и заключается проблема…
– О-о. Так вы хотите быть со мной не только в качестве телохранителя? – он улыбнулся еще шире и элегантно поднялся. – Могу вас уверить, ваше желание взаимно, – Эльткрид взял мою руку и прислонился губами к ее тыльной стороне, не отводя от меня томного взгляда.
– Эльткрид, прошу вас… – он с интересом посмотрел на меня, ожидая продолжения. – Я не могу больше быть вашим телохранителем.
– О, это не проблема. Я с легкостью найду для вас другое занятие.
– Простите мне мою самонадеянность… но я отказываюсь работать на вас, – я буквально выдохнула последнюю часть предложения, мысленно собираясь с силами, чтобы дать ответ на все его вопросы.
Улыбка сошла с лица Эльткрида, он выпрямился и спросил:
– Могу я узнать, что послужило причиной вашего отказа?
– Понимаете, я всю свою сознательную жизнь знала, что обязана быть полезной, я должна усердно работать, чтобы сделать лучше хоть небольшую часть нашего мира. Быть полезной людям – моя главная обязанность. Но я не сделаю лучше ничей мир, если останусь с вами в качестве живой декорации.
«К тому же, мне нужно как-то вернуться наверх, домой, найти убийцу родителей. Но я никогда не сдвинусь с места, если буду пользоваться добротой этого человека».
– Не вы ли клялись быть моим мечом и защищать ценой своей жизни? – его голос стал непривычно строг, он выражал плохо скрываемое разочарование.
– Как показали события минувших дней, вам не нужен ни меч, ни я, чтобы прожить достаточно долгую жизнь. Прошу простить меня, но я должна покинуть вас.
– И куда вы пойдете? Вам все еще нужна работа, чтобы хотя бы выжить, прежде чем спасать мир.
– Я. я пока не решила. Мне придется найти что-то еще. Даже если не все получится сразу… Я должна попытаться.
Эльткрид изучающе посмотрел мне в глаза.
– Прошу прощения за нескромный вопрос… Но не мое ли развязное поведение привело вас к такому решению? – его голос стал мягок и печален.
Я дернулась от неожиданной проницательности этого человека и отвела взгляд в сторону, не найдя силы для ответа.
Эльткрид поправил очки, откашлялся и ответил:
– Что ж… Я сожалею, что заставил вас принять мои благие намерения в столь негативном ключе. Как бы мне того ни хотелось, но я не в праве держать вас тут против воли. Вы будете свободны, как только я рассчитаюсь с вами за выполненную работу.
Услышав это, я протестующе замахала руками:
– Нет, нет, я не приму от вас денег!
– Поправьте меня, если я неправильно помню… Но разве работа вам нужна была не для заработка в попытке выживания?
– Да, конечно, все так. Но благодаря вам я оставалась сыта и согрета на протяжении столь долгого времени. К тому же, мой меч так и не принес вам никакой пользы. Я не в праве ожидать от вас большего, чем вы уже дали, – я склонила голову в знак благодарности.
– Ха-ха… Вы действительно удивительны, вас не переубедить даже в такой мелочи. Тогда позвольте помочь вам в последний раз, – Эльткрид нежно провел кончиками пальцев по моему виску и тут же убрал руку. – Ульрик!
– Да-да, я понял, – Ульрик неслышно выскользнул откуда-то сзади и подошел к нам. – Ты все-таки не очень умна, да? – с напущенной жалостью сказал он. – Только идиот решит променять беззаботную жизнь на жалкие попытки выжить в этой кучке грязи…
– Ульрик…
– В которую ты обязательно вернулась бы, если бы не великий прекрасный я, – Ульрик гордо положил руку себе на грудь и посмотрел на меня. – Я помогу тебе найти другую работу.
– Что?
– О, не благодари, – отмахнулся он, – я глаза и уши этого города, мне ничего не стоит выдать тебе местечко, нуждающееся в рабочей силе. Единственная проблема в том… – он грустно посмотрел на меня, – я не уверен, насколько им нужна такая умственно неполноценная особа, как ты.
– Ты как всегда сама любезность…
– Ну же, Ульрик, не вымещай свои комплексы на юной леди, – по-отцовски потрепал зеленоватые волосы Эльт, – одиночество мучительно, но, прошу, перестань проецировать на людей свои недостатки.
– Ты только что назвал меня тупицей? – юноша взорвался негодованием.
– Оххх… Запущенный случай. Я всегда опасался того, что ты начнешь слышать только то, что способен понять. Но не думал, что мы потеряем тебя так скоро, – Эльткрид театрально вытер невидимую слезу.
– Плевать! Я ухожу! – Ульрик развернулся и пошел к выходу, но остановился на полпути, уставившись на меня. – Ты со мной! Боги, ну нельзя же настолько тормозить.
– Но меч и одежда… – начала было я.
– А, оставь себе, – сказал Эльткрид. – Ты же не думаешь, что я стану ее носить? Хотя… Ульрик мог бы, он достаточно миниатюрный для этого.
– Нет! Не дождешься! Ни. За. Что! Никогда! И я не маленький! – рявкнул он и вышел на улицу.
– Мне никогда это не надоест, – усмехнулся брюнет.
– Да.
Эльткрид замолчал, это было настолько непривычно, что я растерялась и не знала, какие слова подобрать для прощания.
– Что ж… – начала я после полуминутного молчания, – спасибо вам за все, что вы сделали. Тогда и сейчас. Я в неоплатном долгу перед вами.
– О, не стоит. Видите ли, я никогда особо не умел отказывать женщинам. Более того, я не мог лишиться удовольствия заполучить такую женщину, как вы, – он прислонил прядь моих волос к своим губам. – Но, увы, в этот раз, вы победили меня, мой прекрасный рыцарь, я остался ни с чем, – пожал он плечами.
– Тем не менее, благодарю вас.
– Ты должна знать, что несмотря на не сложившиеся отношения, я всегда буду рад видеть тебя в своем скромном доме, – его переходы с «вы» на «ты» и обратно сбивали с толку, но нежная улыбка придавала сказанным словам достаточный вес, чтобы поверить им.
– Таком уж скромном? – улыбнулась я, почувствовав облегчения после его теплых слов.
– И то верно… Ну, удачи вам, мой благородный рыцарь, удачи, Рут.
– Прощайте, Эльткрид.
Я покинула дом. Все произошло так быстро. Не думала, что уйти будет так легко. Я миновала красивый сад, в последний раз залюбовавшись ухоженными цветами, и вышла за пределы ворот.
– Я уж было думал, что ты решила остаться, – Ульрик облокотился о столб и ждал меня. – Серьезно, так долго прощаться могут только настоящие чудаки. Или Эльт с женщинами, – задумчиво добавил он. – Ладно, идем уже.
Он так внезапно сорвался с места, что я чуть не споткнулась, рванув за ним.
– Разве это нормально, что даже сейчас он помогает мне? – меня одолевали некоторые сомнения и чувство вины.
– Может для других людей и нет, но Эльт себе на уме. Если тут и есть жертва, так это я, несчастный подневольный. У меня и так нет ни на что времени, чтобы тратить его на прогулки со своенравной девицей, – он недовольно покосился на меня.
Я покачала головой:
– Мы не гуляем. Да и сам ты не отличаешься покладистым характером.
– Ты не думаешь, что хамить человеку, который уже дважды спас тебя, не слишком хорошая идея?
Он прав. Что бы я ни думала насчет моей роли в прихотях Эльткрида, они с Ульриком действительно спасли меня. Кто знает, что случилось бы, останься я в убежище или, что еще хуже, что делала бы я, верхняя, в Нижнем мире без единого союзника. Хоть и сейчас я не уверена насчет своей дальнейшей судьбы, не доверять этим двоим было попросту невозможно.
– Ты уверен, что меня примут там, куда ты ведешь меня?
– Я бы не рисковал твоей жизнью просто так. Мне совсем не хочется потом узнавать, что тебя забили камнями за принадлежность к чужому миру, – сказал он и осекся. – Не то, чтобы мне было до тебя какое-то дело. Мне все равно! Просто не люблю бессмысленную жестокость. А учитывая, что я работаю с информацией, я узнал бы все в мельчайших подробностях, уж поверь.
– Ясно. Удивительно, но ты лучше, чем кажешься на первый взгляд, – улыбнулась я.
– О чем это ты? – недовольно возмутился Ульрик.
Я не ответила. Оставшуюся часть пути мы шли молча: он легкими движениями скользил сквозь толпу, а я старалась хотя бы не потерять его из виду, пока пыталась пропихнуться между тесно идущими людьми.
Мы шли минут двадцать, я уже потеряла счет бесчисленным поворотам и переулкам, которые мы миновали. Когда Ульрик остановился, я нагнала его и тут же наклонилась, пытаясь отдышаться после такого сумасшедшего забега с препятствиями.
– Это здесь, – посмотрел он на здание перед собой и перевел взгляд на меня. – Слушай, тебе кто-нибудь говорил, что для полицейского ты слишком уж хилая? Я не понимаю… Кем должен быть преступник, чтобы позволить тебе себя поймать? Черепахой? Ты с черепахой-то справишься?
– Тут другое, – я сглотнула густую слюну. – Ты слишком быстро теряешься из виду.
Ульрик равнодушно пожал плечами:
– Работа обязывает. Было бы слишком глупо быть шпионом и бросаться в глаза тут и там. Считай это моей особенностью.
– Скорее уж, профессиональным заболеванием.
– Пф… неблагодарная девчонка. Тебе нужна Леди Лу, дождись ее, а там уж разбирайтесь, как хотите. Ладно, дальше сама, свою работу я сделал, – Ульрик развернулся и собрался уходить.
– Постой! – окликнула я его.
– Чего еще? – он повернулся ко мне в пол-оборота.
– Спасибо тебе, Ульрик. Спасибо за помощь.
Он улыбнулся и махнул рукой:
– Бывай! И постарайся не помереть хотя бы до следующего месяца. А, и не болтай особо о своем доме.
– Да, спасибо.
Ульрик коротко улыбнулся и нырнул в поток идущих по своим делам людей.
«Ну что ж. Мне снова помогли и сделали все за меня. Но с этого момента я должна стать самостоятельной и решать свои вопросы без посторонних. Посмотрим, что из этого получится, а там буду действовать по обстоятельствам».
Я оглядела здание, которое станет моим временным пристанищем. На фасаде железная табличка на незнакомом языке говорила о принадлежности этого места к… чему-то. Я все еще не понимаю языка Нижнего мира, а глазу не за что зацепиться, чтобы хоть приблизительно понять, что это за место. Очевидно, я не пойму, если буду просто стоять здесь. Я собралась с силами и толкнула дверь. О моем прибытии известил едва слышный тонкий звон колокольчиков.
Внутри было пусто, тихо и прохладно. Я попала в небольшую квадратную комнату, в которой у окна стоял единственный небольшой диванчик, а по периметру расположились шкафы из темного дерева со множеством выдвигающихся ящичков. Около дальней стены установлена дверь и стойка из такого же темного дерева, за которой, к моему разочарованию, никого не было. Я растерялась, еще раз осмотрелась в надежде найти хоть кого-нибудь. Увы, я одна.
Я решила тщательнее изучить здешнее скромное убранство и подошла к одному из шкафов. Здесь действительно много ящиков. Присмотревшись, заметила едва заметные на темном дереве выжженные надписи, но не смогла прочитать – этот язык мне совсем не знаком. Интересно, что там внутри? Я не была уверена, что мне можно открывать их, а потому отказалась от дальнейшего изучения и села на диванчик у окна, покорно ожидая хозяина этого места.
Прошло не больше пяти минут, как дверь за стойкой открылась, и в комнату вошел высокий молодой человек.
– Добрый день. Спасибо за ожидание. Чем могу быть полезен? – спросил он, добродушно прищурив светлые глаза.
– Здравствуйте. Я ищу Леди Лу. По поводу работы.
– Аа. Вам сюда, – он указал на дверь, – пройдемте со мной.
Меня повели в каморку, в которой были лишь крышка чулана и ведущая на второй этаж деревянная лестница. Мы поднялись и по тесному коридорчику прошли к дальней двери. Молодой человек постучался и вошел со словами:
– Лу, к тебе пришли насчет работы.
– Благодарю, Адис, можешь идти.
– Добрый день, мне сказали, вы ищете работника, – сказала я фигуре за столом, когда парень закрыл за собой дверь.
Передо мной сидела пухлая розовощекая женщина средних лет, облаченная в платье лимонного цвета с красным цветком на груди. Было видно, что до моего прихода она заполняла какие-то бумаги.
– О, да, вам все верно сказали, – мирно улыбнулась она. – Видите ли, с недавних пор я работаю без помощницы и сильно отстаю от графика. Мне нужен кто-то, кто заменит прошлую ассистентку, – она осмотрела меня с ног до головы, задержав взгляд на мече, и задумалась. – Вы знаете что-нибудь о целебных травах?
Я сразу напряглась.
– Я… нет, простите. У меня нет знаний в этой области.
Леди Лу приблизилась ко мне и пристально посмотрела на меня.
– Это прискорбно, но не критично, если ваш меч на бедре – не аксессуар к столь милому наряду.
Я зависла на мгновение, переваривая ее намек.
– Вам нужен человек, владеющий мечом?
– Прежде всего мне был нужен человек, имеющий знания в области медицины… Но мы с вами можем быть полезны друг другу иначе. Прошу, присядьте, – она указала рукой на диван, села сама и повернулась ко мне.
– Я фармацевт. Собираю целебные травы, засушиваю и продаю. Или измельчаю в порошок, чтобы клиент забрал лекарство уже в готовом виде. Работы много, гораздо больше, чем кажется на первый взгляд, но она отлично кормит. По крайней мере, так было раньше. В прошлом у нас была довольно развитая сеть. Естественно, главное здание было больше того, что есть сейчас. К тому же, мы держали амбар и теплицы за стенами Либералитаса, где выращивали и хранили некоторые растения. Но в последнее время стало неспокойно, погромы и нападения разрушили наши труды, оставив лишь горстку от того, что было создано тяжелой кропотливой работой. К сожалению, сейчас мы не в силах восстановить все, что было, приходится довольствоваться остатками былой роскоши, – она печально улыбнулась, осмотрев кабинет. – Все, что осталось, ты можешь видеть здесь сейчас. Теперь приходится выбираться за город не в облагороженное место с налаженной системой, а в лес и луга. Это очень ненадежный и опасный способ, но у нас нет выбора, пока мы не встанем с колен, – она смиренно пожала плечами. – Тут-то мне и нужен ваш меч. В лесу угроза кроется за каждым пнем. Животные, как и мы, ищут свой способ выжить в медленно оживающем мире. В последний раз… Мне удалось сбежать, – ее голос стал глух и печален, – в одиночку. Авлей, моя ассистентка, в тот вечер погибла от клыков изголодавшегося зверя.
– Я соболезную вашей утрате, – напоминание о идущей бок о бок с нами смерти больно кольнуло душу.
– C того дня я больше не покидала город, а свежие растения приходится закупать у сторонней организации из другого района. Это приносит дополнительные траты, держаться на плаву становится все труднее. Объем закупаемой продукции зависит от ее обработки и продажи, но мы с Адисом не в силах самостоятельно справиться с такой нагрузкой. Нам нужен еще хотя бы один человек, чтобы нарастить объемы продаваемого сырья. Таков был план до сегодняшнего дня. Но раз на пороге оказался никто иной, а именно вы…
– Вы хотите возобновить вылазки в лес, где я буду защищать вас от опасности, – я закончила ее мысль.
– Вы быстро угадываете мои желания, мы отлично сработаемся, – Леди Лу подмигнула мне.
– Простите, я не понимаю. Зачем вам мой меч, если в вашем мире все решает пистолет? – я поняла, что сдала себя одним неосторожным словом.
