Текст книги "Злая сказка (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Однако джинн явно пришёл к похожему выводу и замолчал в своём сосуде, а к тому времени, когда Лёнька сделал свои умозаключения, подал голос.

– Послушай, юноша, признаю, ты перехитрил меня…

Лёнька никак не комментировал это заявление и продолжил слушать.

– Ты не ушёл? – обеспокоился джинн.

– Пока нет, – невозмутимо ответил Лёнька, которому вновь пришли на память арабские сказки. – Что ты ещё можешь сказать мне, о дитя Огня?

– Так ты из Посвященных… – выдохнул джинн. – Простите, господин. Не признал.

Лёнька ни хрена не знал о том, кто такие Посвящённые, но решил, что наглость – второе счастье, и поинтересовался:

– Так как мы разрешим это небольшое недоразумение?

– Выпустите меня, господин, и я буду вашим рабом… – униженно промолвил джинн.

– Мне не нужны рабы, – процедил Лёнька. – К тому же как быть с твоей клятвой самому себе?

Джинн вздохнул:

– Я – Дух Огня, дитя Огня и не нарушаю своих клятв… Но думаю, что в данном случае её можно обойти. Господин выбрал смерть от старости? Пусть будет так, ведь все знают, что Посвящённые почти бессмертны.

Лёнька слегка позавидовал неведомым Посвящённым, но потом вспомнил, что ему и так светит долголетие, и решил не жадничать.

– Пожалуй, я прощу тебе твою ошибку, – сказал Лёнька. – Но на моих условиях.

– Хорошо, господин, – вздохнул джинн, явно представляя себе что-то нехорошее.

– Так вот, – продолжил Лёнька, – для начала ты дашь мне нерушимую клятву, что ни прямо, ни косвенно, ни сам, ни через кого-нибудь, не причинишь никакого вреда мне, моей семье и моим друзьям и близким. И ты никогда не будешь пытаться обойти эту клятву.

– Хорошо, господин, – вздохнул джинн, – я готов дать такую клятву. Мы, джинны Огня, никогда не нарушаем своих клятв. Это справедливое условие.

И Карам громким голосом произнёс требуемую клятву.

Лёнька приободрился и заявил:

– Не стоит тебе называть меня господином. Меня зовут Леонид или просто Лёня. И давай на «ты». Ты ведь всё-таки старше меня на целую прорву лет.

– Спасибо, гос… Льоня, – отозвался джинн.

– Ты вернёшь меня на холм, откуда я сюда попал, – продолжил Лёнька. – Через минуту после того, как я оказался здесь.

– Это несложно, – согласился джинн.

– И последнее, – заявил Лёнька, припомнив опять арабские сказки, – ты выполнишь три моих желания. Правда, не сразу, а по мере надобности. Но я постараюсь, чтобы это произошло побыстрее.

– А потом? – с некоторой робостью в голосе спросил джинн.

– А потом можешь быть свободен, – сказал Лёнька.

– Ты говоришь правду? – поразился джинн. – Ты отпустишь меня просто так?

– Не просто так, а по выполнении всех моих условий, – отчеканил Лёнька. – Ты согласен?

– Согласен ли я стать свободным? – поразился джинн. – Да! Тысячу раз – да!

Лёнька кивнул самому себе и медленно вытащил пробку.

Из горлышка сосуда повалил тёмный дым, материализовавшийся в фигуру джинна.

– Никак не могу понять, Льоня, – заметил он, – либо ты не по годам мудр, либо чересчур глуп. Если бы ты сделал меня своим вечным рабом, то стал бы властителем мира.

– Меня это как-то не привлекает, – спокойно ответил Лёнька. – А вот кое-что в здешнем мире не мешает исправить. Но, думаю, что для этого хватит и трёх желаний. А сейчас – думаю, мне пора вернуться, пока мои друзья не начали волноваться.

Карам тут же подхватил Лёньку на руки, и мрачное подземелье стало расплываться, теряя свои очертания.

*Сюжетный ход с джинном нагло спёрт из «Сказки о рыбаке», входящей в сборник «Тысяча и одна ночь», в чём автор честно и признаётся.

Комментарий к Глава 26. В которой рассказывается о пользе хорошего знания арабских сказок

Джинн Карам

https://pp.vk.me/c630017/v630017258/37000/YtAc5rofTIc.jpg

========== Глава 27. В которой Лёнька высказывает интересную гипотезу, а Ланеш полагается на судьбу ==========

Карам тут же подхватил Лёньку на руки, и мрачное подземелье стало расплываться, теряя свои очертания. А когда Лёнька проморгался и мир вокруг вновь обрёл чёткость, то они оба оказались на том самом холме, где Арш-пахва так неосмотрительно предложил устроиться на ночлег.

Шаман мирно дремал, укрывшись плащом, а вот Шан-туле тут же вскочил на ноги, не забыв прихватить свой длинный нож, и крикнул:

– Отпусти его немедленно! Льоня, что происходит? Ты вдруг растаял в воздухе, а потом опять появился на руках у этого… этого…

– Шан-туле, тише, – сказал Лёнька, спрыгнув с рук джинна с грациозностью испуганной лани, – Арш-пахву разбудишь. Это джинн, его зовут Карам…

– Не может быть! – воскликнул Шан-туле. – Джинны исчезли давным-давно!

– Ну, один, как видишь, остался, – вяло уточнил Лёнька, почувствовавший вдруг страшную усталость.

– Как ты смеешь сомневаться в правдивых словах, о тупоумное дитя леса! – возмутился Карам. – Твой друг говорит чистую правду!

– Брэк! – сердито сказал Лёнька. – Шан-туле – это Карам, он джинн. Карам – это Шан-туле и Арш-пахва, они мои друзья. Ты понял? А сейчас я устал, поэтому давайте спать. Нам предстоит долгий путь, и встать нужно рано.

– Хорошо, – проворчал Шан-туле, – давай спать. Но этому я не доверяю. Ложись ко мне поближе.

Лёнька пожал плечами, но справедливо отложив выяснение отношений до утра, устроился рядом с Шан-туле. Джинн же заявил:

– Я, пожалуй, пойду, поохочусь. Как давно я не ел свежего вкусного мяса… Как давно…

Шан-туле попытался спросить Лёньку ещё о чём-то, но тот и правда был таким усталым, что стоило ему прилечь и укрыться плащом, как он моментально и качественно вырубился. И спалось ему на удивление сладко, даже ночная прохлада не мучила его.

Утром Лёнька проснулся от умопомрачительного запаха жареного мяса и тут же понял, почему ему было так тепло и уютно. Шан-туле за ночь умудрился плотно обхватить Лёньку, да ещё и прикрыл собственными расправленными крыльями, которые оказались удивительно мягкими и нежными, словно пуховое одеяло. Лёнька попытался выпутаться из кокона крыльев, не разбудив Шан-туле, но это оказалось невозможным. Охотник немедленно проснулся, вновь стал пикантно-пурпурным и пробормотал, что он это случайно.

– Ничего, – машинально ответил Лёнька, – мне было тепло и хорошо спалось.

– Дитё-дитём, – тихо, но недостаточно тихо, чтобы Лёнька со своим новоприобретённым тонким слухом не расслышал, пробормотал ехидно скалящийся джинн, переворачивая прутики с нанизанным на них совершенно умопомрачительно пахнущим мясом.

Шан-туле стал ещё более пурпурным, хотя, казалось, уже некуда было. А Лёнька, попытавшись встать, понял, что он как-то уже далеко не дитё… мысленно порадовавшись, что его одежда достаточно свободная, Лёнька рысью понёсся к озеру, торопливо сбросил её и плюхнулся в прозрачную воду, подняв фонтан брызг. Несколько минут спустя к нему присоединился Шан-туле, у которого явно была схожая проблема.

К счастью, вода в озерце оказалась достаточно холодной, и проблема разрешилась сама собой. Лёнька и Шан-туле неторопливо оделись, расправили крылья, постояв некоторое время на свежем ветерке, и вернулись к костру, где уже вовсю хихикали явно спевшиеся шаман и джинн.

– Угощайтесь, – заявил Карим, сверкнув белоснежными безупречными зубами, – это был молодой и сильный лесной бык, у него весьма нежное мясо.

– А остальное где? – удивился Шан-туле – Бросил, что ли? Но это же сущее расточительство!

– Конечно же, нет, – возмутился Карам, – я же сказал, что соскучился по свежему мясу. К тому же там поблизости бродила самка глара с котятами – как не угостить?

Лёнька откусил кусочек и зажмурился от удовольствия. Мясо и впрямь было нежным и вкусным, к тому же джинн приправил его каким-то травками, так что вкус получился умопомрачительный.

– Ммм… Вкуфно… – сказал он, слизывая мясной сок с пальцев и, прожевав, добавил. – Спасибо, Карам.

Джинн вежливо склонил голову, а Лёнька продолжил:

– И не надо ссориться. Карам с нами ненадолго.

После этого он пересказал Арш-пахве и Шан-туле краткую историю своих ночных приключений. Арш-пахва грустно покивал головой и сказал:

– Прости, Льоня, я понятия не имел, что это может быть опасно для тебя… Когда был моложе… Значительно моложе… я совершил несколько путешествий на Звёздное плато, и всякий раз останавливался здесь. Это было совершенно безопасно, и я не подумал, что это может плохо кончиться для тебя.

– Ну, – сказал Лёнька, – Карам объяснил мне, что всё дело в моей родословной. К тому же, всё закончилось хорошо. Давайте просто проделаем скорее оставшийся путь до этого плато.

– Вы отправляетесь на Звёздное плато? – удивился Карам. – Но зачем?

– За красной травой, – ответил Лёнька. – Я обещал Арш-пахве, что раздобуду её для его внука.

– Это опасно, – нахмурился джинн. – Вы знаете, почему Звёздное плато получило своё название?

– Говорят, – задумчиво произнёс Арш-пахва, – что на него с неба упала звезда и рассыпалась на множество осколков. Эти осколки превратились в прекрасные камни… А плато поросло красной травой, которая несёт исцеление умирающим от самых безнадёжных болезней.

– С неба действительно кое-что упало на Звёздное плато, – ответил джинн. – Я помню это. Но это была вовсе не звезда. Когда земля остыла, мы с моим другом отправились туда по слову нашего Повелителя. Мы нашли то, что вызвало эту катастрофу. Это был шар из какого-то неизвестного металла, внутри пустой. Там было много всяких странных вещей, а внутри мы нашли останки живых существ, похожих на кошмарный сон. Мы вернулись домой, но мой друг вскоре заболел и умер. Я тоже долго болел, но всё-таки выжил. А принесённые нами с плато камни были столь прекрасны, что Повелитель приказал оправить их в белое золото и одарил ими свою любимую жену и трёх наложниц, одна из которых носила ребёнка. И они все заболели и умерли… А потом… потом странная болезнь перекинулась на других женщин. Многие умерли, а те, кто выжил, стали бесплодными. Повелитель был разгневан и приказал наказать меня. Так я и очутился в этом сосуде.

– Так вот за что ты был наказан! – воскликнул Лёнька. – Но вы не виноваты, вы не могли знать, в чём состоит опасность…

– А ты знаешь? – удивился джинн.

– Догадываюсь, – ответил Лёнька. – Думаю, что всё дело в радиации.

– В чём? – хором спросили все трое слушателей.

Лёнька быстренько собрал все имеющиеся сведения в кучку и изрёк:

– Не так давно в моём мире было изобретено чудовищное оружие. Одна бомба могла уничтожить целый город, но даже не это было самым ужасным. Ужасным было то, что одновременно со взрывом начинало распространяться излучение – оно было невидимым и неощутимым, но тот, кто находился длительное время под его воздействием, умирал в страшных муках – быстро или медленно, всё зависит от того, насколько большой была полученная доза этого излучения. Более того, оно воздействовало и на неродившихся детей – они могли погибнуть в утробе матери или родиться уродами. Но хуже всего было то, что выжившие, получившие совсем небольшую дозу излучения, тоже могли иметь больных или уродливых детей. Думаю, что на тебя и твоего друга, Карам, воздействовало излучение сродни радиационному, поэтому твой друг погиб, а ты долго болел. А камни так же были источником излучения, и весьма мощным, поэтому и погибли жена вашего Правителя и его наложницы. Одно только меня удивляет – почему стали гибнуть другие женщины?

– А вот мне как раз всё понятно, – мрачно произнёс Карам. – Всё дело в камнях. Если я собрал немного камней, чтобы принести в дар Правителю, то друг мой насобирал их целый мешок и втайне продал ювелирам. Но своему богатству он порадоваться не успел. Умер.

– А ювелиры понаделали украшений и многие приобрели их… – задумчиво произнёс Лёнька.

– Камни были столь прекрасны, что их наверняка стали передавать по наследству, – потрясённо прошептал Карам. – И, судя по тому, что нет сейчас джиннов, они постепенно погибли все… Вымерли… Моя раса была обречена… Я оказался тем, кто погубил всех… Нет мне прощения. Воистину, имя мне Отступник… Пусть же небеса покарают меня!

И джинн воздел руки вверх в полном отчаянии.

– Карам, – мягко сказал Лёнька, – ты не мог этого знать. К тому же это всего лишь моя гипотеза, и народ джиннов погубило что-то ещё. Ведь не всем же вашим женщинам достались эти камни. Возможно, отправившись на плато, мы найдём что-то интересное, чтобы разрешить эту загадку.

– Но, Льоня, – возразил шаман, – ты говорил о смертоносности излучения… Я, да другие воины Арайя бывали на Звёздном плато, и никто из нас не то, чтобы не заболел – даже не чихнул. И бесплодными мы не были. Да, мой внук болен, но дети были здоровы и погибли не от болезней. А другие, бывавшие там, оставили ещё более многочисленное потомство. Их дети и внуки живут в поселке, и они вполне здоровы.

– Думаю, что со времени взрыва прошло очень много лет, и вредное воздействие излучения существенно ослабло или вообще сошло на нет. Кстати, у Арайя ведь тоже проблемы с воспроизводством потомства, не так ли? – ответил Лёнька.

После этого глубоко задумались все. Наконец, Карам прервал затянувшееся молчание:

– Я непременно хочу увидеть Звёздное плато ещё раз. Хорошо, что вы идёте туда. Хотя… Льоня, ты мог бы пожелать, чтобы я отправился туда один и нарвал красной травы – ведь, если я правильно понял, вы торопитесь кого-то исцелить?

– Мы торопимся, – согласился Лёнька, – но у меня такое чувство, что я должен собрать эту траву сам, не полагаясь на других. Так что придётся тебе подождать, Карам, с исполнением моих желаний.

– Ничего, – кивнул джинн, – подожду. Мне невыразимо интересно узнать, что ты, Льоня, сочтёшь достойным желанием…

– Ну, – завершил дискуссию Арш-пахва, – если мы всё обговорили… Тогда – в путь!

***

Глубокой ночью из боковых ворот дворца выскользнула маленькая хрупкая фигурка Низшего. Каким образом ему удалось проскользнуть мимо бдительных дворцовых стражей – было совершенно непонятно, тем более, что двигался юный Низший как-то неловко, было такое впечатление, что шатало то ли от болезни, то ли от ранения. Это был несчастный Ланеш, подвергнутый по приказу Аннераала жестокому наказанию, а после он приказал отослать мальчишку в казармы стражи, где эта самая стража с ним от души позабавилась. А когда настала ночь и его мучители угомонились, Ланеш сумел сбежать из казарм и, ведомый каким-то шестым чувством, двинулся прямиком к боковым воротам. На его счастье, у него ещё осталось достаточно сил, чтобы отвести стражам глаза, и Ланеш смог покинуть ненавистный дворец. Но, покинув его, Ланеш понял, что идти ему некуда. Таким – осквернённым, опозоренным, многократно изнасилованным, семья не примет его назад. Оставался только один путь – идти к храму Меркеля, чтобы протянуть какое-то время, отдаваясь самым отвратительным и мерзким клиентам.

Но об этом Ланеш даже подумать не мог. Всё, что с ним творили последние несколько часов, вселило в него стойкое отвращение к сексу. Ланеш думал, что даже ради спасения собственной жизни не пойдёт добровольно на такое. Ни за что, никогда. Оставалось просто найти место, где он мог бы спокойно умереть. Но внутри юноши что-то глубоко противилось этому. Ланеш отличался от большинства Низших некоторым бунтарским духом и свободолюбием. И сейчас его голову точила одна мысль – за что? За что его наказали столь жестоко? Только потому, что его безобидная песенка привлекла внимание жестокого Аннераала? Хорошо бы ему на своей шкуре испытать всё, что проделали с Ланешем…

Юноша сначала испугался этой мысли, но отбросить её совсем не мог. В конце концов, желание умирать пропало, и Ланеш стал пробираться по тёмным улицам к Нижнему городу. Он уйдёт в лес. Лучше умереть там от когтей хищника, чем стать игрушкой в чужих руках.

========== Глава 28. В которой Лёнька удивляет своих спутников, а Ланеш удивляется сам ==========

Внимание, пока не бечено!

Пролететь до Звёздного плато, как и предупреждал шаман, полностью не удалось. К тому моменту, когда началась дневная жара, летунам пришлось снизиться и пробираться через лес пешком. Лёнька старался держаться в арьергарде, как ему и советовали, и прекрасно понимал, что с его скудными знаниями непременно уже успел бы куда-нибудь вляпаться.

Нет, крупные хищники, вроде гларов, на них не нападали, глары вообще предпочитали не контактировать с двуногими лишний раз. Этакий вооружённый нейтралитет. Лесных быков инстинкт тоже гнал от пешей группы подальше, а для курумза группа была слишком многочисленной, они предпочитали нападать на одиноких путников. Обиталища же ныршыров опытные Шан-туле и Арш-пахва умело обходили.

Но оставалась ещё всякая пакостная ползающая и летающая мелочь… и змеи. Лёнька змей не любил, хотя, живя в деревне, прекрасно знал, что змея на человека первой не нападёт никогда, если её не растревожить и не разозлить. Поэтому в детстве, завидев в лесу греющуюся на солнышке гадюку, он с визгом не убегал, а просто осторожно обходил ее, стараясь не задеть. И да, под ноги всегда посматривать следовало. Именно эта привычка уже пару раз спасала ему жизнь, когда в опасной близости от его ног оказывались живые гибкие разноцветные ленты. Но постепенно лес немного поредел, и Лёнька расслабился. А зря. Когда он решил отвести нависающую над тропой ветку, вместо неё неожиданно возникла треугольная зелёная голова с раздвоенным языком, что-то злобно шипящая. Умом Лёнька растерялся, а вот тело среагировало мгновенно. Лёнька резко подпрыгнул вверх, полоснув по змее взявшимися неизвестно откуда острыми когтями, так что голова бедной змейки, попавшей под раздачу, отлетела в одну сторону, а тело грузно шлёпнулось Лёньке под ноги. Причём в зажаренном виде. Одновременно с когтями откуда-то из ладони словно выстрелили тонкие белые струйки огня, в считанные мгновения поджарившие змею заживо.

– Ой… – вырвалось у Лёньки. – А это что? Я же нечаянно…

Шан-туле тут же бросился обнимать Лёньку на предмет каких-либо повреждений, Арш-пахва с удивлением переводил взгляд то на руки парня, то на змею, когти стыдливо втянулись в кончики пальцев, и только джинн оставался невозмутим и, вроде даже, веселился.

– Кровь джиннов, – со знанием дела заявил Карам. – Это она в тебе начала проявляться.

– Возможно… – пробормотал Арш-пахва, задумчиво почесав подбородок. – Мальчик недавно прошёл Изменения… Мы думали, что в нём течёт кровь Высшего и человека, а оказалось, что он ещё имеет скрытое наследство. Вот оно и проявилось.

– Но это значит, что в моём отце тоже течёт кровь джиннов? И в остальной семейке Правителя?

– Не могу сказать, – ответил Арш-пахва. – В Лигароте я ничего такого не чувствую, а он-то давно уже большой мальчик. Если бы было что-то, то проявилось бы уже. Хотя, с тех пор, когда он появился у нас, его сила выросла. Даже странно как-то…

– А если его силу кто-либо ограничил? – быстро спросил джинн. – Такое возможно. А сейчас она начала высвобождаться… Чисто теоретически.

– Чисто теоретически – возможно. Но как бы нам это определить поточнее? – прищурился Арш-пахва.

– Это-то как раз нетрудно, – сказал Карам, который отвлёкся на то, чтобы аккуратно подобрать жареную змею, упаковать её в широкие листья какого-то дерева и запрятать в заплечный мешок, который наколдовал тут же. – Стоит мне увидеть отца Льони – я почувствую кровь джиннов, если она в нём конечно есть.

– Мне немного непонятно, – вмешался Шан-туле, – почему вы говорите только о Лигароте? Разве Льоня не мог унаследовать эту кровь от матери?

– Нет, это невозможно, – решительно заявил Карам. – У джинна и человека не может быть общего потомства. Страсть джинна огненная, она спалит любую женщину. А джиннии слишком горды, чтобы отдаться простому смертному.

– Стоп, – заявил Лёнька. – Я вообще-то здесь. А вы меня так обсуждаете…

Лёнька сам себе удивлялся, но его вдруг потянуло устроить нехилую такую истерику, он начал злиться на себя за такое немужское поведение, но контролировать силу становилось всё сложнее. Воздух вокруг него нагрелся и завибрировал.

– Отойдите! Отойдите все! – из последних сил крикнул Лёнька. Арш-пахва сделал какой-то пасс руками, отчего Лёнька почувствовал под кожей что-то вроде щекотки, он невольно взмахнул руками в ответ, и старого шамана оттолкнуло на несколько шагов. К счастью, тот попал спиной в клубок спружинивших лиан и не получил серьёзных повреждений.

– Льоня, постарайся взять силу под контроль! – крикнул джинн. – Я помогу тебе!

– Не могу! – прохрипел Лёнька. – Не получается! Отойдите!!!

Джинна отбросило в сторону рядом с Арш-пахвой, но Шан-туле как-то сумел выстоять перед той волной силы, которую испустил Лёнька и бросился к нему. Он обхватил Лёньку, выпустил крылья и окутал ими их обоих. От Шан-туле тоже исходила сила – свежая, как прохладный ветерок, и удивительно успокаивающая. Лёнька почувствовал, как воздух перестал вибрировать, жуткая жара сменилась приятной прохладой, а Шан-туле всё не отпускал, всё шептал в ухо:

– Не бойся, не бойся… Я помогу тебе, не дам причинить вред самому себе… Ты мне очень дорог, Льоня, я за тебя жизнь отдам…

И Лёнька успокоился и почувствовал новый оттенок собственной силы. И не только почувствовал, ему стало вдруг понятно, что он победил свою силу и такого больше не повторится.

– Шан-туле, – прошептал он, разглядев на предплечьях охотника красные пятна ожогов, – Шан-туле, это я? Прости…

– Думаю, что теперь ты сможешь и убрать это, – через силу улыбнулся Шан-туле.

Лёнька сначала испугался – как бы не навредить охотнику ещё больше, но потом расположил ладони над свежими ожогами и пожелал Шан-туле исцелиться.

– Хорошо… – улыбнулся охотник. – Прохладно…

Лёнька отнял ладони и с изумлением увидел, что от ожогов не осталось и следа.

– Вот видишь, – ласково прошептал Шан-туле в Лёнькино ухо, – у тебя всё получилось. Посмотри на меня…

Лёнька взглянул в глаза Шан-туле и увидел в них безграничную любовь. Некоторое время они смотрели друг на друга, а потом Шан-туле осторожно прикоснулся губами к Лёнькиным губам.

***

Ланеш и сам не понимал, как ему удалось до рассвета миновать городские ворота. Похоже, в нём проснулась дремлющая сила, и это было… странно. То, что Низшие магически слабы и уступают Высшим, а потому должны безропотно служить им, вдалбливалось юным Низшим в голову с самого детства, как непреложная истина. И вот теперь Ланеш ощущал, что после пережитого им жуткого потрясения, его сила начала увеличиваться. Словно раньше он смотрел на мир через грязное окно, а теперь окно вымыли и он мог видеть мир во всей его красоте и разнообразии. Самое странное, что раньше он бы уже свалился с истощением, да и те повреждения, которые ему нанесли, заставили бы проболеть не одну неделю. Но сейчас… Физически всё чудесным образом исцелилось, только душу продолжала грызть глухая боль. За что с ним так? Он же никогда никому не причинял никакого зла… с самого раннего детства старался помочь папе в домашних делах, а когда подрос – сам попросился в ученики к садовнику, который работал в общественном саду. Тот поворчал, но взял его, и вскоре не мог нахвалиться. Даже платить стал, хоть и не обязан был, обычно ученики только кормёжку и получали… ну, и ещё одежду в строго определённые сроки. Это помогло его родителям продержаться, и ни одного из младших братьев не продали в школу Роэтэ, все впоследствии начали обучаться у разных мастеров.

Ланеш всхлипнул. Нет, он погорячился, думая о том, что семья не примет его назад. Оба родителя его любили, и братья тоже. Но он не мог, просто не мог вернуться к ним в таком виде. Да и побег из дворца… За такое могли наказать не только его лично, но всю родню. Так подставлять своих Ланеш не хотел, пусть уж лучше ничего не знают о его судьбе. Сбежал и пропал… А пропасть юному Низшему было очень легко. Вот и здесь… В этом лесу…

Ланеш осторожно пробирался по лесу. Поселение Изначальных уже осталось далеко позади, но он всё ещё не мог заставить себя взлететь. Стражи города, пользуясь особыми амулетами, могли отследить летунов, которые покидали поселение незаконно, и выпустить вдогонку смертельный луч, от которого не было спасения. А умирать Ланешу расхотелось. Желание отомстить не делось никуда, только вот где он найдёт приют в этом лесу? Без еды, без оружия, без нормальной одежды… В одиночестве он обречён.

Когда на юношу навалились эти невесёлые мысли, он вдруг почувствовал себя ужасно усталым. Глаза слипались, в ногах ощущалась просто свинцовая тяжесть. Идти дальше по лесу было опасно, и Ланеш решил рискнуть, найти себе безопасное убежище и отдохнуть. Вряд ли те, кто озаботится его поиском, решат, что он отправился в лес. Изначальные, даже Высшие, старались лес лишний раз не посещать, а уж более робкие Низшие в большинстве своём боялись непонятного, как огня, а лес был и непонятным, и загадочным. И даже если его будут искать в лесу, то быстро решат, что он погиб в зубах какой-нибудь ужасной твари, о которых рассказывали совсем уж жуткие вещи.

Юноша повертел головой. Лес становился только гуще, он был дик и прекрасен, но где тут можно найти достаточно безопасное убежище? Ага, вот старое дерево с дуплом – может он там сможет спрятаться – ведь отдыхать на земле опасно…

Ланеш взлетел к дуплу и осмотрел его. Как ни странно, оно оказалось достаточно вместительным и сухим. Дно дупла устилал слой древесной трухи, но никаких следов того, что тут кто-то обитал, не было. К тому же, старое дерево оказалось увешанным мелкими, с полкулака Ланеша, величиной плодами, которые пахли сладко и приятно. Некоторые плоды были погрызены мелкими зверьками или поклёваны птицами, и Ланеш решился их попробовать. Вкус у плодов оказался потрясающим – беловатая масса под жёлтой кожурой оказалась сладкой и сытной, по вкусу она напомнила то рассыпчатое печенье, которое пёк папа, когда у семьи было достаточно денег, чтобы себе это позволить. В остальные дни приходилось обходиться грубыми лепёшками из непросеянной муки, дешёвыми кислыми фруктами, твёрдыми, словно доска, и пищевыми пилюлями, которые стоили достаточно дёшево. Правда, папа следил, чтобы дети не ели пилюли слишком часто, он шёпотом говорил, что у тех, кто живёт на одних пилюлях, могут искривиться ноги и появиться разные болезни, поэтому нужно обязательно есть лепёшки и фрукты. Папа вообще был слишком умным для Низшего, но тщательно это скрывал. Слишком умные Низшие Высшим не нужны, так недолго закончить свой век на каторге, добывая для Высших разные занятные редкости.

Съев несколько плодов, Ланеш почувствовал себя сытым, к тому же они были достаточно сочными, чтобы утолить ещё и жажду, поэтому он спокойно устроился в дупле и мгновенно уснул. К счастью, без всяких сновидений. Он и не знал, насколько велика оказалась его удача – его не укусила змея, он не пострадал от жалящих насекомых, не нарвался на полянку с ныршыром или стаю голодных курумза, да и убежище себе смог найти практически идеальное. Казалось, лес сам старался хранить юного Низшего…

Разбудили Ланеша странные звуки – вой, скуление, рычание. Внизу, под деревом, похоже, кипела нешуточная драка. И вдруг рычание стихло, и стал слышным истошный скулящий плач – такой, что Ланеш не мог не выглянуть, не мог остаться в стороне…

Он и выглянул. И увидел, как практически под деревом стая противных на вид тупомордых зверей рвёт в кровавые клочья тело какого-то огромного животного. Что это за животное – было уже не разглядеть, но от жестокости расправы Ланеша замутило. Несколько тварей – дохлых или подыхающих – валялись поблизости, это показывало, что несчастное животное дорого продало свою жизнь.

И в этот момент повторился тоненький плач. Ланеш глянул в сторону и увидел, как пара тупомордых пятнистых гадин надвигается на двух белоснежных детёнышей – пушистых, хвостатых и толстолапых. Детёныши были ещё малы, глаза их покрывала мутноватая младенческая плёнка, и они были перепуганы – ведь их маленький мир рухнул. Ланеш сообразил, что хищники растерзали самку и теперь готовились подзакусить её беспомощными детёнышами. Дальше его тело действовало помимо разума. Юноша, развернув крылья, прыгнул с дерева, вопя что-то неистовое и злое, так что тупомордые шарахнулись, подхватил на руки перепуганных малышей и рванул с ними в чащу леса.

Тупомордые взвыли, бросились за ним, но Ланеш нёсся быстрее ветра, даже не думая о возможных опасностях. Твари не отставали, но вдруг перед юношей возник глубокий и широкий овраг. Не задумываясь, он взлетел, преодолел странное сопротивление воздуха где-то на середине пути, и приземлился на другой стороне, тяжело дыша. Твари разочарованно взвыли.

Ланеш рухнул на землю, пытаясь отдышаться, спасённые малыши тыкались в него холодными носиками и как-то странно урчали.

А где-то далеко взлетели в небо стражи Арайя, получив очередной сигнал о нарушении границ.

Комментарий к Глава 28. В которой Лёнька удивляет своих спутников, а Ланеш удивляется сам

Детёныши глара:

http://static.diary.ru/userdir/2/4/5/0/245023/43686163.jpg

Ланеш в лесу:

http://i99.beon.ru/anime-pictures.net/pictures/get_image/300523-1200x900-original-nuriko-kun+%2528artist%2529-single-green+hair-standing-wind.jpg

========== Глава 29. В которой Лёнька идёт в гости ==========

Дальнейший путь до Звёздного плато путникам так и пришлось проделать пешком. Как объяснил Арш-пахва, можно было и взлететь, только вот спустя какое-то время воздух словно сгущался, превращаясь в упругую пружинистую массу. Дышать это, как ни странно, не мешало, а вот работать крыльями было очень трудно. За несколько минут лёта незадачливый летун выматывался полностью и вынужден был спуститься совершенно обессиленный.

Лёнька всё-таки проверил слова Арш-пахвы, но подобное действие ощутил ещё взлетая, поэтому дальше проверять не стал, просто снизился и вздохнул. На земле же ничего подобного не ощущалось, и, с точки зрения Лёньки, это противоречило всем законам физики. Однако, подумав, он всё-таки решил, что физика в этом мире точно какая-то другая, ведь если учитывать площадь его собственных крыльев по отношению к площади остального тела, он сам по идее вообще не мог летать. Однако и он, и Арайя, и Изначальные вроде бы перемещались по небу без особых проблем, вовсе не заморачиваясь такими тонкостями. Так что в районе Звездного плато, вероятно, просто находилась какая-то местная аномалия… А если учесть слова джинна, эта аномалия вполне могла быть связана с потерпевшим катастрофу звёздным кораблём…

Поэтому любопытный Лёнька немедленно стал доставать джинна вопросами – а всегда ли в районе плато было невозможно летать. Карам задумался и ответил, что всё своё приснопамятное путешествие с другом проделал вовсе не пешком, да и обратно они тоже улетали в глубокой спешке. А потом в район плато на его памяти больше никто не летал.