Текст книги "Решение (СИ)"
Автор книги: Ola.la
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)
Хотя причем тут дом? Эти вполне уютные стены начинали угнетать только тогда, когда в них присутствовал Эд.
И даже теперь, когда она чуть ли не каждые четверть часа напоминала себе о том, что ей, в самом деле, стоило бы хотя бы попробовать то, что она не попыталась сделать много лет назад, а именно влюбиться в мужа, ей нужен был отдых от его общества. Или теперь даже больше прежнего? Ведь думать о нем что-то хорошее было гораздо проще, находясь на расстоянии. Не слыша его слов, в которые то и дело прорывалась брань, голоса, в который все так же просачивались повелительные нотки, не ощущая его запаха, этой смеси пота, лука и алкоголя, не видя его прищуренных глаз и гадкой ухмылки…
Мотнув головой, Кэрол, стоявшая у плиты, в которую только что отправился любимый мясной пирог Эда, требовавший больших затрат времени и сил на приготовление, попыталась отвлечься мыслями о прошедшем на работе дне. Но в школе не было ничего интересного, думать о предстоящем визите к Диксонам ей совсем не хотелось, и потому она вернулась мыслями к мужу.
И мысли эти снова не были позитивными. Наверное, потому что были слишком правдивыми: не в силах показывать свою несуществующую любовь к Эду поцелуями, прикосновениями, задушевной беседой, она пыталась хоть как-то проявить свое такое же несуществующее желание наладить отношения этим несчастным пирогом.
На кухню вошла София и, налив себе чаю, начала щебетать что-то о своих приятелях. Машинально улавливая все, что касалось опасной, с ее точки зрения, Лиззи, Кэрол рассеянно кивала дочке и невпопад улыбалась.
– Ладно, тебе это не интересно! – донесся до снова задумавшейся о способах пойти навстречу мужу Кэрол звенящий обидой голос дочки.
– Ну что ты, милая, – торопливо проверив пирог, обернулась она. – Очень интересно. Так что ты говорила про Дуэйна?
– Неважно, – мотнула головой София и, выглянув в окно на улицу, откуда раздавался громкий голос Карла, метнулась в прихожую.
Даже не сказал о том, что уходит. Только дверью громко хлопнула. Кэрол подошла к окну, с улыбкой отмечая, что, несмотря на спешку и свою обиду, дочка надела куртку и на бегу послушно натягивала на голову шапку, которую обещала не снимать по такой холодной погоде. И может быть, не стоило сейчас отмечать этот уход без предупреждения, ведь за пределы города София после случая с побегом в лес точно не выйдет, в этом Кэрол была уверена. А лишний раз отчитывать дочку, которая и без того по их с Эдом вине жила в постоянном напряжении, не хотелось.
Не став дальше наблюдать за стайкой подростков, в которую влилась София, Кэрол, снова проверив пирог, выключила газ и отправилась забрать высохшее белье, поглядывая на часы и против воли радуясь тому, что Эд после обеда, прошедшего в немного скованной, но довольно мирной семейной обстановке, уснул. Сейчас она разберется с бельем, переоденется и отправится к Мэрлу, как и обещала. А потом, после ужина, она сошлется на усталость и отправится спать уже сама, надеясь на то, что Эд найдет себе какое-то развлечение. Желательно, подальше от дома. Ведь на совместное времяпровождение еще и вечером она просто была не готова. Хотя бы не сегодня, не так резко.
Собрав с сушилки вещи, Кэрол начала разносить их по комнатам, оставив стопку постельного белья и полотенец Софии напоследок. Войдя в комнату дочки, она, придерживая рукой белье на бедре, поправила покрывало на кровати и пару тетрадок на столе. Улыбнулась при воспоминании о дочке и склонилась над комодом, пряча вещи. Из-под открытого ящика вдруг выскользнула еще одна тетрадь, раскрываясь на лету.
Кэрол подняла ее и невольно взглянула на исписанную аккуратными ровными строчками страницу. «Иногда я думаю, что Лиззи может быть в чем-то права…» Нахмурившись, Кэрол бросила взгляд на обложку тетради, где большими розовыми буквами было написано «ДНЕВНИК». Значит, и у Софии есть свой дневник. Место, куда она, как многие другие девочки ее возраста, записывает все свои самые сокровенные мысли и чувства. Тетрадь, которую она прячет от чужих глаз и в которую Кэрол никогда бы не заглянула, если бы не увидела те самые строчки про Лиззи.
Будь это чья-то чужая тетрадь, чей-то еще дневник, Кэрол ни за что бы не стала читать его. Не будь в этом дневнике упоминания Лиззи, да еще и слов о том, что она, с ее-то мыслями о ходячих, может быть права, Кэрол ни за что бы не стала читать дневник дочери. Но сейчас… Сейчас она просто не могла не прочесть.
Стараясь не отвлекаться на угрызения совести, Кэрол торопливо распахнула дневник на той же странице, помеченной сегодняшней датой, и вчиталась в знакомый почерк:
«Иногда я думаю, что Лиззи может быть в чем-то права. Иногда мне кажется, что эти ходячие и правда высшая ступень нашего существования, как она говорит. У них нет таких чувств, как у нас. Они не переживают, не влюбляются, не боятся. Они выше всего этого. Я бы тоже хотела быть выше. Чтобы не переживать за маму, не бояться папу, не обижаться на Дуэйна, когда он снова говорит мне гадости, не думать о Карле… Ну почему эти ходячие такие некрасивые? Мне кажется, Лиззи предлагает стать кому-то ходячим, но не вызывается сама стать им, потому что не хочет быть некрасивой. Если бы не это, она бы давно все сделала! Она смелая. А я боюсь сейчас даже вниз спуститься и встретить там папу. Хотя, кажется, я слышу его храп. Из их комнаты вообще много всего слышно. И как он делал это с мамой, я тоже слышала утром. Противно, а она даже улыбалась потом за завтраком. Или ей это нравится? Я совсем их не понимаю…»
– Мам?!
Услышав возмущенный голос Софии, успевшая за пару минут чтения перейти от ужаса перед тем, что пытается воплотить Лиззи, до стыда, вызванного последними строчками, Кэрол едва не выронила тетрадь.
– У тебя из комода выпало, – протянула она дочке дневник обложкой вниз, пытаясь сделать вид, что все-таки не знала, что это дневник, ведь намеренное чтение подобного могло разрушить все доверие между ней и Софией. – Это тетрадь для сочинений? Там что-то про ходячих…
– Не твое дело! – со слезами на глазах выхватила та тетрадку, прижимая ее к груди и с вызовом глядя на мать.
– Но, София…
Из коридора раздался голос Эда, зовущий ее, и Кэрол взглянула на часы, понимая, что если она собирается и у Эда узнать, что ему нужно, и к Мэрлу зайти, и к ужину успеть, ей надо спешить.
– Иди, мам, – с каким-то странным выражением лица кивнула дочка на дверь, из-за которой был слышен уже почти раздраженный зов Эда.
– Если что-то захочешь обсудить… – все же сделала Кэрол попытку напоследок.
Нетерпеливый кивок Софии ее не очень устроил, но впереди была масса дел, а поговорить еще раз с Райаном о Лиззи она точно не забудет.
***
Внезапно вечер оказался совершенно свободным. Эд, которому не хватило сил изображать примерного семьянина настолько, чтобы не встретиться с приятелями, ушел праздновать свое возвращение. А довольную побегом из дома Софию еще до его ухода забрала к себе на ужин Лори, вознамерившаяся помочь семье Пелетье в примирении и налаживании отношений. Кэрол оставался только визит к Мэрлу. И этот визит совсем не радовал.
Мало того, что она не очень любила старшего Диксона, так теперь еще и как младшему в глаза смотреть не знала. Но открывший ей дверь Дэрил утруждать ее этим и не собирался. Он, глядя куда-то в пол, кивнул в ответ на ее приветствие и молча провел ее в комнату Мэрла, даже куртку снять не предложив.
Но и не ушел. Встал в дверях, собравшись наблюдать за осмотром брата.
– О, моя медсестричка! – приподнялся на простынях Мэрл. – А я тебя сегодня и не ждал! Думал, твой муженек тебе там второй медовый месяц забабахает и из постели пару суток выпускать не будет, так он по тебе убивался!
Присевшая на край кровати Кэрол, которая, не теряя времени, уже занималась его повязкой, вздрогнула. Услышала что-то со стороны двери и медленно оглянулась. Дэрила там больше не было. Смешок Мэрла заставил ее вернуться к действительности и заняться обработкой обрубка, на который смотреть было страшно, не то что прикасаться.
– Дэрилина сбежал при первом упоминании постели, узнаю своего братца. Вот же, блин, целка, а!
При виде округлившихся глаз Кэрол Мэрл рассмеялся уже в голос. Шутками он отвлекался от боли и только морщился изредка.
– Да не таращь так глаза, медсестричка. Вроде было там у него чего-то с кем-то, если не заливал, конечно. Но все равно ведет он себя, как целка! Даже, блин, потрындеть с ним за баб и особенно при бабах нельзя толком, вечно сливается!
– Ясно, – пробормотала Кэрол лишь для того, чтобы поддержать разговор, а Мэрл внезапно посерьезнел.
– Ты это… Общаешься с ним вроде…
Он дождался кивка и продолжил:
– Я тут слышал, его подозревают, что это он в городе воду мутит. Чего думаешь?
– Я тоже слышала об этом, но ничего не знаю, – пожала плечами Кэрол и, перевязывая обратно руку Мэрла, поинтересовалась в ответ: – А ты что думаешь?
– Думаю, что все это бред. Но, блин… Думать-то думаю, а братишка мой порой такое отмачивает, хоть стой, хоть падай! Вот какое-то дебильное робингудство и прочая ересь имеются у него в башке. Так что вторую руку не дал бы за то, что это не он дурью мается… Слышь, Кэрол… Я могу на тебя положиться?
Кэрол снова только молча кивнула и достала из кармана таблетки, которые она по дороге из школы прихватила в больнице. Доктор Калеб выдавал обезболивающие Мэрлу порционно, боясь, что тот за раз выпьет все лекарства и еще добавки попросит.
– Короче, вдруг там чего услышишь или приметишь, дай знать. Я по-тихому разрулю и сам ему вставлю по самое не могу. А то вляпается ведь так, что потом хрен разгребешь… Договорились?
– Ладно, – подумав, согласилась Кэрол.
Мэрл и правда любит брата. Он ему вреда не причинит. А вот спасти действительно сможет лучше всех.
– И скажи своему доку, чтобы колес побольше передавал, а то мне, блин, этих на два часа хватает, а потом хоть вой! – повысил Мэрл голос, когда Кэрол встала.
Дэрил появился в коридоре, словно ждал сигнала проводить гостью. Она же, поплотней запахнув на груди расстегнутую куртку, пообещала Мэрлу зайти завтра и поспешила к выходу. Здесь ей делать больше нечего.
Или она рано так решила?
– Подожди, – голос Дэрила был тихим и глухим. – Поговорить надо.
Замерев, Кэрол сильней сжала в повлажневшей ладони дверную ручку. К разговору с ним она пока не готова. И, наверное, не будет готова никогда в свете сложившихся обстоятельств… А потому выбора нет – поговорить им действительно надо. И чем раньше, тем лучше.
========== Глава 42 ==========
Коротко кивнув в ответ на предложение поговорить, которое звучало не как просьба, а скорей как приказ, Кэрол последовала за Дэрилом на кухню, находившуюся дальше всего от комнат больного. Здесь был все тот же бардак, что и раньше, но она это отметила лишь краем сознания, рассеянно обводя взглядом крошки на полу, в попытках подобрать какие-то слова для объяснения.
Дэрил сохранял молчание, лишь зло щелкая зажигалкой, которая никак не хотела работать и поджигать зажатую у него между губами сигарету. Он даже не смотрел в сторону Кэрол, так, словно ее тут и не было вовсе.
– Дэрил, я, – слишком осипшим голосом начала Кэрол и откашлялась, перед тем как продолжить. – Я понимаю, как все это выглядит со стороны. И как это все выглядит для тебя. Мы ведь… Я ведь… Но он предложил начать все сначала, это в моем случае лучший выход. У нас… У нас ведь семья, Софии важно увидеть образец нормальных отношений… именно в семье. И он старается… кажется. И я… Я не то что бы…
Как же сложно! Как сложно было говорить об этом с ним. Пытаться подобрать слова, зачем-то оправдываться и что-то объяснять. Зачем она вообще оправдывается? Чтобы не видеть в его глазах это немое, нет, не разочарование, не упрек, не жалость даже, а безразличие. Холодное такое, острое, жалящее и все-таки именно безразличие. Небезразличное безразличие, потому что слишком уж показное. Но ведь скоро оно станет настоящим…
И, наверное, это будет к лучшему. Кэрол сама не знала, что связывает ее с этим человеком. Это была определенно не дружба в том ее понимании, в каком она привыкла ее видеть. Это была уж точно не вражда. Это была не любовь. Во всяком случае, с его стороны. Но что тогда? Что заставляло его ругаться сквозь зубы, отшвыривать целую еще сигарету в сторону и смотреть на нее колючими и злыми глазами? Совершенно безразличными к тому, о чем она думает, как переживает и как пытается сгладить глупую, оттого что невозможно все высказать прямо, ситуацию.
– Мне пофиг, – только и сказал он.
– Что?
– Мне. Пофиг, – чуть ли не по слогам, как для слабоумной, повторил он, а потом, видя, что Кэрол все еще не понимает, прошипел ей в лицо: – Мне пофиг на твою семью, на твое «все сначала» и прочую мутотень. Нахрен ты мне все это вываливаешь?
– Но я… – Кэрол помотала головой в попытке понять, в чем ее обвиняют.
Почему ее всегда в чем-то обвиняют? Почему ее всегда кто-то обвиняет? Перестал вдруг Эд, начал Дэрил. И может быть, все дело не в них? То есть не только в них? Может быть, она сама делает что-то такое, заставляющее мужчин считать ее виноватой во всем, заставляющее их так легко и просто обвинять ее, разговаривать подобным тоном, грубить?
– Ты сам хотел поговорить, – подняв глаза от пола, решительно взглянула в его на миг растерявшееся лицо Кэрол.
– Не о… тебе, – пробормотал он так неразборчиво, что показалось, будто вместо «тебе» он сначала сказал «нас». – О Мэрле.
Решив не злить Дэрила еще больше вопросами, она просто кивнула, продолжая выжидательно смотреть на него.
– Я хотел, ну, это… Как он? – наконец совершенно искренне и не скрывая эмоций, а именно тревоги за брата, спросил Дэрил.
– Общее состояние в порядке, рука… Если можно так сказать в данной ситуации, то рука очень даже хорошо. Заживает быстрее, чем я могла предположить.
– На нем все, как на собаке, – вставил он, продолжая исподлобья, с надеждой, поглядывать на Кэрол.
– Я не знаю, что еще тебе сказать. Его физическое состояние может только радовать. Насчет остального, Дэрил, тебе видней. Конечно, подобное не может оставить его равнодушным. Конечно, возможна депрессия, – она решила не обращать внимания на недоверчивое хмыканье, – раздражительность или что-то подобное. Он потерял руку, нам сложно понять, каково это, но уж точно очень непросто. Можешь попытаться поставить себя на его место и представить.
– Он выпил все колеса еще вчера, все утро проматерился, а потом обдолбался, – признался Дэрил.
– У него здесь и наркотики есть? – со вздохом спросила Кэрол.
– Если док узнает, он ему колес не даст больше?
– Думаю, да.
– А ты… Ну, может, шаришь, не будет ему хреново, если и колеса эти ваши, и наркота? – без слов и лишних вопросов понял он, что без его ведома сдавать Мэрла доктору Калебу Кэрол не станет.
– Я понятия не имею, что у твоего брата за наркотики. Но если ему после их приема на фоне лекарств плохо не стало, то, думаю, они вполне совместимы. Сейчас он выглядел довольно неплохо. Смысла говорить тебе о том, что наркотики вредны в принципе, нет? – снова вздохнула она.
– Я не дебил и сам знаю. А ему хрен запретишь, у него тут нычки в каждом углу, – раздраженно сплюнул прямо на пол Дэрил.
– Тогда попытайся следить хотя бы, чтобы он не переборщил с дозой. В попытке унять боль он может не рассчитать, и это плохо закончится. И еще…
– Что?
– Постарайся его хоть как-то отвлекать. Или сам, или пусть он с друзьями чаще общается. У них сейчас встреча, почему он не пошел? Или почему они не пришли к нему?
– Хреновые друзья потому что, – пожал он плечами.
– А Эми? У них ведь что-то вроде… Она не приходила?
– Вчера забегала, обещала и сегодня прийти, но ей теперь не до того, – как-то странно вдруг посмотрел на нее Дэрил.
– В смысле?
– Ее сестра… Андреа вроде как пропала.
Похолодев, Кэрол, успев позабыть обо всем на свете, забросала Дэрила вопросами:
– Как пропала? Куда пропала? Дэрил, что случилось? Ты серьезно?
– Блин, женщина, – потер он рукой лоб. – Давай по порядку. Ни фига я толком не знаю – это первое. Отправилась с Уолшем по лесам пошастать какого-то хрена и сбежала в итоге от него – это второе. Сегодня днем вроде, часа четыре прошло, может, больше.
– То есть она потерялась где-то там, а ее… Ее что, не ищут? Почему ты… – Кэрол покосилась в сторону выхода из кухни, вспоминая о Мэрле.
Но Мэрл ведь не маленький и сам бы справился, когда потерявшейся женщине в лесу, где могут встретиться ходячие, нужна помощь!
– Меня не звали, – пожал он плечами.
– Мог бы предложить помощь сам! Дэрил, лучше тебя никто ведь…
– Угу, конечно. Они уже свалили, когда я спросил. И толку теперь. Затопчут все, что было и чего не было. Ты это… – Дэрил замялся и отвел взгляд в сторону, словно собираясь сказать что-то очень неприятное. – Мне жаль твою подругу.
– Что?! – задохнулась она от смеси возмущения и жалости к Андреа, которая сейчас где-то там, в холодном темном лесу, совсем одна. – Ты хочешь сказать, что надежды нет? Детей же вы нашли! И ее найдут! Или она сама найдет дорогу! Она сильная…
– Угу, – не поднимая на нее глаз, ответил он.
И в этом «угу» надежды не прозвучало ни малейшей. Не став тратить время на прощание, Кэрол только кивнула сухо и, пробормотав, что дорогу к выходу она способна найти, выскочила из дома.
Взволнованно оглядываясь и не зная, что можно предпринять, она застыла посреди темной улицы. Горящие огнем окна дома Граймсов манили зайти туда за новостями, и заодно забрать Софию. Но есть ли новости? Вряд ли Лори знает многое.
– Прости, – кто-то задел ее плечом и машинально извинился, проходя мимо и направляясь как раз к дому Граймсов.
В понурившейся фигуре Кэрол даже не сразу признала Шейна. Но почему он здесь? Он ведь должен был искать Андреа? Если он ее потерял, то именно он и должен тратить все силы и время на ее поиски!
– Шейн! – окликнула его Кэрол, поспешив следом.
– Кэрол? – оглянулся он и растерянно провел рукой по волосам, словно прогоняя какие-то мысли из головы.
А потом вдруг повторил фразу Дэрила, растерянно глядя в ее горящие вопросом глаза:
– Мне жаль. Мне очень жаль Андреа.
– Вы не нашли ее?! – охнула Кэрол. – Но как? Почему вы так мало искали? Нужно еще! Послать Дэрила!
Она вдруг вспомнила, что Эд ушел на встречу с друзьями, а значит те, кто знают окрестности, как пять своих пальцев, почему-то участия в поисках тоже не принимали.
– Нужно остальных послать! Кто ее вообще искал? Ты один?!
– Еще Глен и Морган. Кэрол, никого посылать не нужно. Она…
– Что – она? Вы нашли ее? Нашли ее… – представив, что могло остаться от подруги, встреть она одно из обитающих в лесу чудовищ, Кэрол содрогнулась, не в силах вслух произнести то, что успела подумать.
– Мы нашли ее шарф и кровь. И следы борьбы. Скорее всего, она… она стала одной из них, – не выдержал ее взгляда Шейн и снова отчаянно потер пятерней голову. – Какого черта я ее взял туда!
– Что вообще случилось?
Дверь дома Граймсов, перед которой они уже стояли, разговаривая, скрипнула, и на пороге показались Рик с Лори. Которые, судя по выражениям их лиц, прекрасно слышали последнюю фразу.
– Заходите в дом. Шейн, ты действительно так и не рассказал нам, что случилось. Как она пропала? Почему вы вообще вышли из города? – впилась в него взглядом Лори.
– Я… – он покачал головой и, не глядя, вошел в прихожую вслед за остальными. – Мы решили, что ей не помешает еще один урок стрельбы. Настоящий урок с настоящими движущимися мишенями. Цезарь рассказывал про совсем небольшую стаю ходячих, обитающих на заправке соседнего городка, с которой они тогда не стали связываться, решив вернуться потом. Ну, я и подумал, что это отличный шанс попрактиковаться. У нее даже получилось. Не то чтобы сразу, но получилось. Мы их перебили, возвращались домой, потом… Кхм…
Шейн замялся, по-прежнему глядя в пол, Лори рассеянно шикнула на выглянувших из прихожей ничего не знающих о произошедшем детей, Рик ободряюще сжал плечо старого друга, наверное, позабыв в это мгновение все обиды, а Кэрол едва сдержала рвущуюся из уст мольбу продолжать. Словно рассказ Шейна мог хоть как-то уже помочь.
– В общем, мы потом повздорили, и она выскочила из машины. Сказала, что сама доберется до города.
– И ты отпустил?! – в один голос воскликнули Кэрол с Риком.
А вот Лори, которая, кажется, догадалась, что поссорилась парочка неспроста, а скорее всего из-за своих сложных и не очень серьезных, но все же отношений, только губы поджала и сложила руки на груди.
– Она шла параллельно дороге! Я ее видел! – попытался оправдаться Шейн, искренне корящий себя за произошедшее – этого у него было не отнять.
Он обхватил голову двумя руками и сделал несколько вдохов, прежде чем продолжил:
– Она шла в нескольких шагах от дороги, нас всего один ряд деревьев разделял. Ее курточка с этим белым меховым воротником… ее видно было отлично. Я то и дело ее замечал. А потом заметил еще что-то на противоположной стороне. Показалось, что движение какое-то. Засмотрелся, не выйдет ли оттуда ходячий, – он с вызовом поднял голову и посмотрел на Рика, – чтобы, если там в самом деле ходячий, выскочить из машины и забрать, пусть даже силой, Андреа обратно. Но там ничего не оказалось… вроде бы. А когда я снова повернулся направо, Андреа уже не увидел. Подумал, что она ушла вперед. Потом, что она отстала, ногу подвернула или еще что. На всякий случай выскочил, проверил, не нашел и решил, что она так завелась от ссоры, что уже на всех парах к городу подлетает. В это просто хотелось верить, мать вашу! Не смотрите так, я понимаю, что это идиотизм! Ну а потом я вернулся, узнал, что она не возвращалась, взял Глена с Морганом, которые вызвались помочь, и вернулся туда. Дальше вы слышали…
– Почему ты Диксона не позвал? Он в любом лесу что угодно отыщет, – опередил с этим вопросом Рик Кэрол.
Шейн только раздраженно передернул плечом, бормоча сквозь зубы что-то о том, что они и без Диксонов всяких справились в итоге.
– Но ее же вы не видели? Ни в каком виде? Андреа просто пропала? Кровь, шарф – это еще не значит, что она… – предположила Кэрол, не способная так просто взять и поверить, что ее подруги больше нет.
Такой яркой, такой светлой, такой веселой, такой сильной и решительной. Андреа…
– Мы обыскали окрестности. Несколько часов искали. Если бы она была ранена, далеко бы не ушла.
– А ходячей ушла бы? – недоверчиво прищурилась Лори.
– Они быстрые. Достаточно быстрые. Если она сразу перевоплотилась, то вполне возможно.
– Рядом была дорога, – сделала еще одну попытку Кэрол.
– Дорога, ведущая в город, никто мимо ворот бы не проехал. Из города никто не выезжал. И даже если поверить в то, что кто-то действительно забрал ее на машине посреди дороги, то этот кто-то вряд ли желает ей добра, иначе вернул бы ее нам, – задумчиво произнес Рик. – Но я склонен согласиться с версией Шейна. Увы. Хотя Диксона все же стоило бы позвать на место происшествия. Мало ли. Вдруг что-то увидит.
– Пусть идет, я не запрещаю, – отвел глаза Шейн и вдруг, спустя минуту тишины, которую никто не осмеливался нарушить, стукнул кулаком о стену изо всех сил.
Лори тут же бросилась к нему, Рик мрачно наблюдал за тем, как его жена обнимает его друга, бывшего ли или все еще настоящего, а Кэрол, у которой после всех событий этого дня уже подкашивались ноги, а в голове стоял туман, заглянула в гостиную, окликая Софию.
– Мам, я позже приду! – отмахнулась от нее дочка, сидящая в компании друзей.
– Нет, София, сейчас, – покачала Кэрол головой. – Уже поздно.
Да и Лори, возможно, будет совсем не до того, чтобы провожать ее дочку домой чуть позже.
Насупившаяся София прошла мимо Кэрол, на ходу натягивая курточку и забывая попрощаться с взрослыми. Впрочем, попрощавшаяся Кэрол получила рассеянный ответ только от Рика – все были слишком заняты своими переживаниями.
– Я всегда отовсюду ухожу раньше всех! – не сдержалась София уже в прихожей их дома, раздеваясь, разуваясь и бросая недовольный взгляд в зеркало.
– Зато ты высыпаешься в отличие от них, дорогая, – пробормотала Кэрол. – Идем чаю попьем.
– Папы нет?
– Он должен прийти позже.
Подтолкнув дочку в сторону кухни, Кэрол машинально размотала свой шарф и на мгновение задержала его в руках, вспоминая об Андреа. О том, что от нее остался только яркий кусок ткани, торчавший из кармана куртки Шейна в этот вечер. Шарф и больше ничего. Ни добрых голубых глаз, ни веселой улыбки, ни озорных белокурых локонов, ни насмешливого голоса…
Вскипятив воду, Кэрол звенела посудой, наливая чай, накрывая на стол и краем уха прислушиваясь к рассказу Софии о том, какой Дуэйн вредный и как он любит дразниться. Имя Лиззи, промелькнувшее в рассказе дочки, заставило Кэрол задуматься о том, что в чем-то она стала понимать эту девочку. Что теперь, когда Андреа, скорее всего, стала тем существом, Кэрол вовсе не уверена в своей способности причинить этому существу вред. Она вовсе не уверена, что это существо не оставило в себе ничего от ее подруги. И может быть, в самом деле – это лишь новый этап? И там, под маской пугающей внешности и страшных поступков прячется еще что-то от ее доброй подруги?
Она пила чай, не замечая вкуса, и пыталась решить для себя дилемму: что бы она сделала, явись Андреа под ворота города в виде ходячей? Попыталась бы убедить ее уйти? Поверила бы, что в этом существе нет ни искры разума, и позвала бы кого-то, кто убил бы то, что осталось от ее подруги? Или впустила бы ее? Нет. Последнее точно нет. Здесь София. И если есть риск даже минимальный навредить своим поступком дочери, то она этот поступок никогда не совершит. По крайней мере, осознанно. В этом Кэрол была уверена.
– Милая, он просто ревнует Карла, вот и все, – заметив, что София уже молчит и смотрит на нее, словно в ожидании реакции на свой рассказ, улыбнулась Кэрол.
– Только ко мне? – закатила она глаза. – Я же говорила, что… Ай, да ладно.
– Повтори, пожалуйста, – постаралась как можно мягче попросить Кэрол.
Но дочка была не в настроении. Ее день был тоже не из лучших, и случай с дневником она вряд ли так быстро забыла.
– Не важно. Я спать. Спокойной ночи, – зевнула она, против обыкновения прощаясь, а не уточняя, придет ли мать поцеловать ее перед сном.
Как же быстро она растет!
– Спокойной ночи, милая, – тихо сказала ей вслед Кэрол.
Встала из-за стола и начала приготовления к завтраку, не в силах выбросить из головы потерявшуюся, как она хотела верить, пока своими глазами не убедится в чем-то более печальном, подругу. Уже перед сном, когда она с облегчением от того, что постель пуста, а Эд еще не вернулся, ложилась спать, Кэрол показалось, что она сегодня что-то упустила. Что-то очень важное.
Но она и предположить не могла, что это касалось ее дочери.
========== Глава 43 ==========
Когда София снова пропала, Кэрол понадобилось время, для того чтобы осознать случившееся в полной мере. Она присела на край кровати дочери и обхватила голову руками, пытаясь понять, как такое могло произойти. Как ее девочка, которая не так давно со слезами на глазах обещала ей никогда и никуда не уходить без ее ведома, смогла сбежать. Или не сбежать? Или ее кто-то… Нет, как бы ни больно и трудно было поверить в побег Софии, лучше было надеяться именно на него. А не на что-то еще. Но почему?
Вздохнув, Кэрол постаралась собраться и вспомнить события последних дней, связанные с дочкой.
Вот она отмахивается от Софии, спеша к зовущему ее Эду. Конечно, не потому что она так уж торопится услужить мужу по своей воле. А потому что все еще надеется на то, что их шаткий мир сохранится и перерастет во что-то более крепкое и постоянное. Потому что ради самой же Софии хочет создать видимость настоящей семьи. Потому что боится того слишком уж знакомого ей огонька, все еще тлеющего в глубине глаз Эда.
Вот она сидит в комнате и машинально кивает что-то ей рассказывающей Софии, а сама думает о своем. Потом только растерянно смотрит вслед то раздраженно подскакивающей с кресла, то уныло встающей с дивана дочке, которая, так и не дождавшись ответа, просто уходит. Уходит, а Кэрол вяло думает о том, что стоило бы ее догнать и поговорить по душам, как они не делали уже давно, а потом снова вспоминает Андреа, которой и были заняты ее мысли всю неделю, и снова пытается заставить себя поверить в то, что подруга где-то там все еще жива. И желательно, не только жива, но и не подвергается никакой опасности ни от ходячих, ни от людей. Ведь сама Кэрол на последних совсем не надеялась: уж она-то, как никто другой, понимала, чем чревата для Андреа ее красота, если она вдруг попадет в неподходящую компанию.
Вот она слишком уж строго прикрикивает на болтающую с Карлом Софию на уроке, слышит смешки других детей и видит краску, заливающую лицо дочери. Она считает, что правильно сделала, прикрикнув, ведь дочь учительницы в первую очередь должна подавать другим детям пример, а не вести себя так, словно ей вообще наплевать на учебу. Но теперь, вспоминая поведение Софии, Кэрол наконец понимает, что девочка своим, таким несвойственным для нее поведением, просто пыталась хоть как-то привлечь ее внимание. Безуспешно.
Вот она снова прикрикивает на Софию, приставшую посреди улицы к вернувшемуся с охоты Дэрилу. Не обращает внимания на ее обиженный взгляд, на недоумение на лице Дэрила, которому девочка, кажется, совсем не мешала, и уводит ее за руку домой, словно маленькую. И старается не признаваться себе в том, что она это сделала из-за эгоистичной и горькой обиды на то, что с Софией он общается, тогда как с ней самой даже не здоровался ни разу, когда она приходила к Мэрлу. Только кивал холодно и отводил взгляд.
А вот она сегодня утром стоит на кухне и замешивает тесто на пирог, слушая развалившегося за столом и пьющего уже третью чашку кофе подряд Эда, который этим субботним утром, как обычно, страдал похмельем и отсюда – дурным настроением. Именно в таком настроении он больше всего любил задевать ее самыми обидными словами. Сейчас он этого делать не мог: всё ещё держался, хоть и видно было, что из последних сил, предложенного им же мира в семье. Но Эд был бы кем-то другим, если бы не нашел, чем испортить ей настроение, даже не оскорбляя ее напрямую. Он выбрал дочку.
Начал с разговора о прошлом, вспоминая чересчур сильно приукрашенные им теперь истории первых лет их брака. Говорил о том, как отлично они отдыхали вместе в лесу у озера, совсем стерев из памяти то, как он на второй же день нашел компанию охотников и провел с ними остаток недели, являясь в домик поздно ночью пьяным и отвратительно пахнущим.
Потом вспоминал их редкие походы в какие-то общественные места, совсем позабыв о том, что каждый раз он там делал что-то такое, из-за чего Кэрол отчаянно краснела и прятала лицо за длинными кудрями, которые она тогда еще носила. Хотя может быть, он и не позабыл это, а еще тогда просто не принимал в расчет то, что некоторые его слова и поступки неприемлемы для большинства воспитанных людей.
