Текст книги "Заблуждение сердца (СИ)"
Автор книги: Natallisha
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
Она ушла ничего не ответив, точнее убежала. Антон знал: куда целил, и удар пришелся в самое больное место. Полина не верила, несмотря на огромную всепоглощающую любовь, она все еще не верила своему счастью. Ее муж действительно был, пожалуй, чересчур красив, а тут еще эта сорочка, будь она не ладна!
-Мои отношения с женой, Томаса не касаются, –отозвался Роман, ворвавшись в круг ее отчаянных мыслей,– Я разумеется, знаю, что он чтит понятия семейственности превыше всего. Но в данном случае это не имеет значения, я не позволю ни ему, никому бы то ни было другому вмешиваться в то, что касается только нас двоих.
-А ты уверен, что вы существуете? – иронично продолжил Всеволод Григорьевич, – мне кажется, несмотря на каторжные усилия, снискать расположение очаровательной супруги тебе, увы, не удалось.
-Извини, дядя, но тебя это тоже не касается,– в глубине души Рома начинал опасаться, что нахальный родственник прав.
А Полина внезапно ощутила себя полной дурой, она поддалась на провокацию так легко, словно была трехлетним ребенком. Разумеется Антон лгал, что касается рубашки, это она выяснит у мужа потом, а сейчас стоит поставить зарвавшегося дядюшку на место.
Войдя в гостиную легким, обманчиво расслабленным шагом, девушка медленно приблизилась к сидящему на диване супругу, больше она не станет притворяться.
-Торт просто восхитителен, спасибо, родной.
Только вот Рябинин больше не знал: как правильно на все это реагировать , подобная смена настроений выбила молодого человека из колеи.
-Я рад, что тебе нравится, – улыбнувшись отозвался он, но улыбка была полна лишь грусти.
И эту грусть она вызвала сама, внезапно Полина вспомнила просьбу, которую услышала буквально пару дней назад так явственно, что родной голос будто прозвучал вновь: «Ты моя жизнь, все что у меня есть, я прошу тебя только об одном: верь мне, в той ситуации что сейчас вокруг нас, может случится все что угодно. Обещай мне, что будешь мне верить». Она пообещала и тут же нарушила слово. Полина встала , потянув мужа за руку.
-Помоги мне с приборами, пожалуйста,– девушка увлекла молодого человека за собой, -извините, мы сейчас.
Красивые губы адресовали гостям дежурную улыбку.
Кухня была, к счастью, пуста, помощница куда-то ушла, Полина быстро затворила за ними дверь и повернулась к Роме.
-Прости меня, знаю: что вела себя отвратительно, я тебе все объясню, когда твой дядя уйдет.
-Я на тебя не сержусь, – Рома повернулся к выходу, стремясь избежать еще совсем недавно желанного объяснения. Но Полина удержала его за руку.
-Нет сердишься, и я сама на себя сержусь, на меня что-то нашло. Точнее я знаю: что именно, но это требует более серьезного разговора. Не отворачивайся от меня сейчас, пожалуйста.
Рома резко обернулся и привлек жену к себе, ощутив то, на что за последние часы перестал надеяться – ответное объятие.
-Я тебя люблю, – глаза, полные нежности, смотрели на него с тревогой, – не думай, что я взбалмошенная идиотка, хотя в чем-то так оно и есть.
-Надеюсь, причина не в том, что я тебе весь день не звонил, – с мягкой иронией в голосе отозвался Рома.
Полина, улыбнувшись, покачала головой.
-Хорошо, пойдем спровадим господина Туманова, признаться, он мне смертельно надоел.
-И мне тоже.
-Скажи мне это еще раз,– Рома взял ее лицо в свои руки.
-Твой дядя мне надоел, – смеясь, отозвалась Полина.
-Нет, не то.
-Я тебя люблю, –Полина крепко обняла мужа, – я тебя очень люблю.
-А я люблю тебя, но почему-то мне кажется, что ты сегодня в этом усомнилась?
Полина опустила глаза.
-Не в этом, – тихо отозвалась девушка,– я усомнилась в другом...
-В чем, любимая? – Рома крепче ее обнял, вдыхая тонкий аромат волос, рассыпавшихся по плечам каштановым водопадом.
-Сегодня, я.. – в эту секунду отворилась дверь и в кухню вошла нанятая на вечер помощница.
-Простите, – женщина смущенно отступила назад.
Роман с сожалением выпустил жену из объятий, между ними все еще была тайна, тайна, которая едва не отняла у него сегодня Полину, и молодой человек желал как можно быстрее о ней узнать.
-Нет, нет, – Полина улыбнулась,– проходите. Надо заняться тортом. А это тебе, – девушка вручила Роме поднос с симпатичными чашками из розового фаянса.
-Ты уверена: что это можно мне доверить? – Рябинин иронично посмотрел на жену.
-Я уверена, что тебе можно доверить абсолютно все, –она произнесла эту фразу тем особенным тоном, от которого у Ромы моментально стало легче на душе.
Но тревога осталась, его загадочная жена умела одним взглядом осчастливить, но точно так же могла и ранить, одним холодным взором. И эта абсолютная власть Рябинина пугала, он понимал, что Полина не будет пользоваться ею во вред, но вокруг творилось что-то неладное. Прочная паутина окутывала его с ног до головы, паутина чьей-то интриги, и если Полина оставит его сейчас одного, он окончательно запутается в ней. Рома смутно догадывался, что неизвестный враг выбрал своей целью именно ее, причем очень удачно пользуется недоверием, все еще отравляющим их отношения. И скорее всего, это не Антон. Слишком тогда все было бы просто.
Всеволод Григорьевич моментально уловил перемену, случившуюся с молодыми людьми после возвращения. Теперь он имел возможность убедиться в ошибочности своих первых заключений. Племянничку удалось продвинуться в вопросе сближения с супругой гораздо дальше, чем предполагалось. Туманов не верил в любовь, никогда, по крайней мере, он не верил в нее, как в нечто святое и вечное, но тут, очевидно, присутствовало исключение из правил. Полина в начале вечера вела себя, словно мегера, испепеляя супруга огненными взглядами, но едва ему стоило чуть надавить на Романа, как она, не задумываясь, приняла его сторону. Это что-то да означало. Туманов ощутил невольную досаду, больше он не полагался на казалось бы надежный во всех смыслах план, а придумывать запасной вариант было поздно. От сладости торта во рту пересохло, вообще Всеволод Григорьевич сладкого не любил. Бросив на супругу многозначительный взгляд, он поднялся с дивана.
-Мы, пожалуй, пойдем, путь до дома не близкий, – это был достаточно простой намек, – но ты, я полагаю, наконец-то остепенился, перестал садиться за руль после выпивки?
-Я не пила и спокойно сяду за руль, – вмешалась Полина.
-Сомневаюсь, что ты найдешь дорогу?
-Я поеду рядом, найдем, дядя, – Роману очень хотелось бы сейчас забыть о цивилизованных манерах и пообщаться с дядюшкой, следуя первобытным привычкам, но не всегда можно сделать то, что хочется.
Сказать что Лера была расстроена, значило ничего не сказать. Ее душила злость. Много раз она становилась послушной игрушкой в руках опытного кукловода. Но никогда еще девушка не чувствовала себя настолько гадко. То, что ей предстояло сделать было подло, омерзительно, аморально. Все прошлые разы были относительно другими, ее «клиенты» по большей части представляли из себя совершенно определенный тип мужчин. Богатенькие мальчики, избалованные и привыкшие получать от жизни все, любым путем. Охладить пыл некоторых из них вообщем-то оказывалось даже полезным. Однако этот…. Руки девушки дрожали, выпить бы что-ли, но она плохо переносила алкоголь, а завтра нужна ясная голова. Встав с кресла, Лера подошла к письменному столу и, отодвинув ящик, извлекла из его недр пачку сигарет. Мама была бы в ужасе, хорошо хоть она сейчас далеко. Внезапно так остро захотелось вернуться домой и закрыть за собой дверь в прошлую жизнь, повесив на нее огромный замок. Только разве ее шефа удержат двери или замки, он найдет ее, хоть на краю света. Найдет и вернет туда, откуда когда-то вытащил. Вкус сигарет во рту и запах дыма немного успокоили расшатанные нервы. Что-то нужно сделать… Но вот что. Впрочем, игра уже началась, первый удар нанесен, придется выкручиваться с тем, что на руках. Лера не была настолько циничной, чтобы быть равнодушной к тому, что будет потом, она собственными руками разрушит судьбу нескольких людей….
-Он совсем не изменился, – тихо произнесла Полина, – сейчас они как раз проезжали мимо городского сквера, почти пустого в столь позднее время, но на некоторых скамейках еще сидели романтичные парочки, наслаждающиеся летними поцелуями под луной.
-Дядя всегда был сложным человеком, – отозвался Рома.
-Он сложен, даже с очень близкими, почему он так относится к жене? А сын? Он их будто не замечает...
-Он женился не по любви, – Роме не хотелось затрагивать эту тему, но оставить вопрос без ответа он тоже не мог, – назло моему отцу, они что-то не поделили. Дядя раньше работал с ним в компании, а потом ушел, женитьба на Татьяне открыла ему другие двери, он стал компаньоном ее отца, а затем владельцем фирмы.
-Понятно, – в глубине души Полина не смогла не ощутить горечь, когда-то их с Ромой брак начался таким же образом.
-Давай остановимся здесь, там в глубине есть беседка, с нее открывается вид на весь парк.
-Давай.
Молодые люди съехали с трассы и припарковались у ворот сквера, они знали, что машина охраны сделает тоже самое, и Тема с напарником последует за ними. Но Артем отличался тактом , его присутствия можно было запросто не заметить.
Беседка действительно оказалась чудесной, в самом сердце красивого освещенного маленькими фонариками сквера, рядом бил небольшой фонтанчик. Шум воды успокаивал, навевал мысли о море, солнце, белом песке пляжа. Полина присела на неожиданно удобную скамью. Рома остался стоять, оперевшись рукой о каменные перила.
-Я женился на тебе не из-за завещания, – глухо сказал он,– мой отец тогда был уже сильно болен, он не дожил до нашей свадьбы. Но никогда, ни на одну секунду он не требовал от меня, чтобы я взял себе жену, руководствуясь желанием получить деньги. Он очень любил мою мать, она была его миром, его вселенной и он взял с меня слово, что я женюсь только на женщине которую полюблю.
Полина поднялась со скамьи и, приблизившись к Роме, положила руку ему на плечо, но Рябинин не обернулся.
-Конечно, едва ли мое поведение могло говорить о любви, но меня сводил с ума тот факт, что для тебя наш брак – ловушка. Что ты принесла себя в жертву обещанию своего отца, что у тебя были другие мечты и желания. Мне хотелось, чтобы ты сама все поняла, но получалось только хуже. То, что ты сейчас мне не веришь, в этом только моя вина, я убивал в тебе эту веру день за днем.
Полина прижалась щекой к спине мужа, обвив его руками за талию.
-Я тебе верю, любимый, – почти шепотом произнесла она, – я сегодня хотела устроить стирку,– чуть громче продолжила девушка, – и нашла в шкафу твою рубашку, ту самую – розовую, которая мне нравится…. Она....
Полина запнулась.
Роман обернулся, его руки коснулись лица жены, и то, что он увидел в ее глазах его потрясло. Там была боль, боль которую он знал сам слишком хорошо, чтобы не понимать как трудно ее преодолеть.
-Она пропахла женскими духами, насквозь, а на воротнике была помада, – быстро выпалила девушка, боясь, что иначе не сможет произнести этих слов.
Роме хотелось, чтобы он ослышался, то что сказала Полина было невозможным, но оно было. И что теперь сказать или сделать, оставалось неясным. Его слово будет против факта, факта, который в недавнем прошлом был правдой. Но сказать надо что-то очень срочно, иначе Полина поймет его молчание за признание вины.
-Я могу тебя сейчас попросить? –он смотрел ей прямо в глаза.
Полина слегка кивнула, она сама не знала: чего хотела, а чего боялась.
-Поверь мне, поверь мне, а не этой рубашке, мне надо самому разобраться прежде, чем что-то объяснить. Я знаю, что много раз обманывал твое доверие, что ты сегодня почувствовала….В моей жизни нет другой женщины и никогда не будет, пожалуйста, поверь мне.
Страх отступил и растаял на самом дне души, вдруг стало очень легко. Полина видела в глазах своего мужа любовь и мольбу, видела в его глазах только себя, она знала, что в сердце Ромы нет места для другой. И знала сейчас, как ему трудно, трудно доказать то, что не имеет доказательств, точно в такой же ситуации муж ей поверил, он не позволил Антону разрушить их мир.
-Я тебе верю, – она подалась вперед и крепко его обняла, – мы вместе во всем разберемся.
-Спасибо, родная, – прошептал Рома, целуя ее волосы.
Ранним утром следующего дня была суббота. Один из самых любимых дней недели для Маши. Субботним утром она любила поспасть подольше, приготовить особенный завтрак и посмотреть по НТВ обычные утренние проекты кулинарные и не очень. Примечательным было еще то, что Серж относился к ее телевизионным пристрастиям терпеливо, не пробуя отвоевать время для новостей, видимо всяческих хроник ему абсолютно хватало в жизни. Он предпочитал долгую расслабляющую ванну, пока Маша наслаждалась просмотром. Но сегодня об отдыхе пришлось забыть, будильник прозвонил в восемь утра, и пока любимый принимал душ, Маша готовила быстрый перекус на скорую руку. Через сорок минут Савицкий должен был быть в Англетере, а Маша в кабинете своего офиса «Плаза», на Новочеркасской. Ольшанскую сильно беспокоила новая пациентка, не говоря уже о ее ребенке, для своего возраста ( ему недавно исполнилось пять) мальчик был очень замкнут и неразговорчив. Руки Сержа привычно обняли ее сзади за талию.
-Если ты не вспомнишь об омлете, от него останутся угольки, – в его голосе слышались веселые нотки.
-Ох, я что-то совсем задумалась.
-О чем, солнышко? – Савицкий сел в кресло у стола, отправляя в рот одну из маленьких хрустящих печенек, лежащих в вазочке.
-Сладкоежка, – Маша тепло улыбнулась.
-Виновен, – согласно кивнул молодой человек, в его глазах заплясали искорки смеха.
Таким он бывал в последнее время очень редко, расслабленным и спокойным.
-Так о чем же?
-О том, что не всем так повезло, как мне, – Маша поставила на стол: тарелку с омлетом, хлебницу, две чашки дымящегося кофе, сливочник и симпатичную пузатую сахарницу.
-В смысле? – Серж потянулся за второй печенькой.
-Не всем в жизни удается встретить надежного, ласкового, заботливого, любящего мужчину, который не пытается тобой манипулировать, не запирает дома и, главное, не поднимает на женщину руку.
Серж едва не поперхнулся после последней фразы, рядом стоял стакан с соком, из которого он сделал быстрый глоток.
-Боже мой, вот уж не думал, что кажусь тебе таким идеальным, – он видел, что Маша расстроена который день, видимо, была сложная пациентка, и сейчас ему хотелось как-то разрядить обстановку.
-Ты кажешься мне замечательным, – Маша приблизилась, и Паладин притянул ее к себе, усадив на колени.
-А кто не кажется? – его губы шаловливо касались шеи дразнящими поцелуями.
-Муж моей пациентки, – мрачно отозвалась Маша, – там все очень серьезно, и, к сожалению, страдает ребенок.
Девушка в который раз заметила напряжение, появляющееся в Серже, когда она заводила разговор о детях. Нельзя было сказать, что он их не любил, он мог повозиться с Никиткой, приходя в гости к Полине и Роме. Мог спокойно помочь незнакомой женщине с коляской, если они гуляли в сквере. Но Маша все равно чувствовала, что эта тема для него трудная. А выяснять причины в глубине души немного боялась.
-А развестись – не вариант? – спросил Савицкий, пытаясь скрыть замешательство.
-Да не дает он ей развод! – Маша резко поднялась и отошла к окну,– что-то там по бизнесу. Ладно, давай завтракать, все остынет.
Вернувшись к столу, Ольшанская села на мягкий угловой диванчик у стены и послала Сержу очаровательную улыбку.
-Наверно, я слишком близко к сердцу воспринимаю чужие проблемы, хотя это странно, пора бы уже привыкнуть.
-Просто в последнее время у нас полно трудностей, а тебе стоило бы хорошенько отдохнуть.
Он сказал у нас, и на душе сразу потеплело, сейчас не время для серьезных тем, а дети – тема ой какая серьезная. Маше до безумия хотелось иметь от Сержа ребенка, не сейчас, конечно, но в будущем. Только она не была уверена, что слова дети и семья впишутся в контекст их отношений.
-Кстати, там рядом с печеньками твои таблетки, одну сейчас, одну потом.
-Не вижу,– Серж бросил притворно рассеянный взгляд на стол и занялся завтраком.
-Но почему мужчины так не любят лечиться? – Маша улыбаясь покачала головой, – Вот и Полина Рому буквально преследует, чтобы дать пилюли.
-Вопрос философский...
-И не забудь заехать к Егору Владимировичу, на перевязку.
-Так и быть, – вздохнул Савицкий, – не хочется разрушать в твоих глазах мою идеальность.
Маша рассмеялась, налетевшие призраки плохого настроения рассеялись, как дым.
-Добавим к списку еще потрясающее чувство юмора, – уже из спальни крикнула она.
Пора было собираться. Начинался отнюдь нелегкий день. Ольшанская распахнула створку шифоньера, выбирая костюм, с учетом того, чтобы хоть одежда доставила ей сегодня комфорт.
-Что-то я получаюсь совсем приторным, – привалившись к косяку двери, проговорил Паладин, – а сладкое – быстро надоедает и, в конечном итоге, разочаровывает.
Что-то в тоне, которым были произнесены эти слова, насторожило Машу, она боялась задавать вопросы о прошлом Сержа, не хотела ни в чем на него давить. Еще на ранней стадии знакомства Ольшанская поняла: свобода для Сержа стоит на первом месте, причем род занятий сюда отношения не имел, Савицкий ускользал от любых попыток привязать его к себе, даже от простой заботы. Маша взяла себе за правило – не надоедать ему, она звонила лишь по крайней необходимости, не устраивала сцен ревности, не требовала гарантий на будущее. Но сейчас что-то неуловимо поменялось, ее свободолюбивый тигр, иногда стал любить побыть домашним котенком. Мария не хотела спугнуть это желание.
-Ты приторным? – Маша повернулась и подошла к нему, – милый, более неподходящего тебе определения невозможно подобрать, – их губы сблизились, в воздушных легких прикосновениях, – и ты не можешь надоесть, даже не рассчитывай на это.
Серж обнял ее за талию.
-Не подходит Сержу или Паладину?– Савицкий смотрел иронично, но в глубине его глаз, было что-такое, чему Маша не могла подобрать названия. Может быть тревога….
Внезапно Мария поняла смысл вопроса, и сердце помимо воли застучало чаще, человек, который был с ней рядом сейчас, совершенно не походил на того, с кем она когда-то встретилась в роскошной обстановке Шератона. Она всегда знала, что специальность подходит Сержу идеально, он был словно создан для этого странного, двойственного, опасного мира , но случилось новое откровение. Под маской неуязвимого сдержанного профессионалат скрывался совсем другой человек, могущий позволить себе любить, быть преданным другом, но он не был уверен в себе. И в этом была та самая тайна, в которую Маша не могла проникнуть.
-И тому, и другому, – глядя ему прямо в глаза, отозвалась Маша, – но открою тебе секрет, – обняв его, она прошептала совсем тихо, – больше я люблю Сержа, доброго, мягкого и совершенно моего.
Если бы Маша могла знать: что означала для Савицкого эта фраза, она бы не стала больше осторожничать и постоянно контролировать свои слова. Он обнял девушку крепче, потом неохотно отпустил и пошел переодеваться. Маша поспешно застегнула пуговицы на блузке и двинулась следом.
-Подожди, я помогу тебе с рубашкой.
Рябинин сидел на пятом этаже бизнес центра Сенатор, в своем кабинете. Напротив него за столом расположился весьма неопределенной внешности мужчина, с глазами, выражение которых было бы трудно описать. Рома поймал себя на мысли, что очень легко забыл когда-то это лицо и предпочел бы не вспоминать. Почти помимо воли он расстегнул еще одну пуговицу на воротничке.
-Роман Анатольевич, мы слишком хорошо друг друга знаем, чтобы не представлять себе последствий вашего отказа.
-С момента нашей последней встречи, – голос Ромы слегка сел, но на интонациях это не отразилось, – ничего не изменилось. Наше сотрудничество сейчас не может быть полезным ни вам, ни мне, ни тем более делу. Человек, с которым нам предстоит работать, чрезвычайно осторожен в выборе партнеров. Господин Савицкий представлен ему в качестве такового, как вы себя представляете возможность это изменить? Он не подпишет контракт, при таком несерьезном подходе к бизнесу.
-Господин Савицкий, как вы изволили выразиться, обладает одним крайне опасным недостатком. Он интеллигентен и терпим, а порою даже мягок. Просто сын обеспеченных родителей, у него нет хватки.
-Это у Савицкого нет хватки? – Роман удивленно приподнял бровь, – я что-то не замечал, до сих пор он как-то справлялся. При чем довольно успешно.
Собеседник передернул плечами.
-Вот именно что – как-то. По его милости вы едва не умерли, раз эдак пять или шесть, а на днях он сам умудрился получить пулю.
-Я не понимаю: о чем вы говорите, – Рябинин произнес эти слова с таким абсолютным спокойствием, от которого у менее искушенного человека, чем его визави, непременно возникли бы сомнения в собственной правоте.
-Понимаете, еще как понимаете, – Карецкий, а именно такую фамилию непрошенный гость назвал Роме, но молодой человек сильно сомневался в ее подлинности, начинал терять терпение, – просто вам более импонирует его своеобразная манера подхода к делу. У Палладина есть свои плюсы, но в данном случае это уже не имеет значения. Савицкий от дела отстранен, начато внутреннее расследование, у вас нет выбора, Рябинин. Вы должны передать мне всю устную и письменную информацию по сделке. Как будете объяснять это фигуранту – не наши проблемы. Сумеете, отлично! Нет, значит мы найдем для него другого партнера, поверьте, он точно так же, как вы – хороший семьянин и солидный бизнесмен.
Роман резко поднялся с кресла и отошел к окну, ему вдруг стало нечем дышать, но Карецкий не должен был этого заметить, ни в коем случае. Разумеется, он сомневался в словах этого человека, хорошо зная его полную беспринципность, точнее не сомневался, а был уверен в обмане. Если же это правда… В этом случает ему уже точно никто не поможет.
-Вам нужно время на размышление?
Рябинин вернулся в кресло, вскинув голову, посмотрел собеседнику прямо в лицо и обманчиво мягким тоном произнес:
-Ищите другого партнера.
Никогда не умевший держать себя в руках, его оппонент побагровел от злости.
-Информацию, – процедил он, с трудом удерживая себя в рамках приличий.
-Новый партнер, новая информация, новая сделка.
-Рябинин, не испытывайте судьбу, вы не можете не отдавать себе отчета в своем положении. Если вы будете мешать системе, она вас раздавит.
-Господин Карецкий, вы можете мне угрожать или что-то еще, но мой ответ будет тем же, я работаю С Паладином и только с ним. С вами же мы не сработаемся, и вы сами знаете почему.
-Я дам вам время – изменить свое решение, Роман Анатольевич. Думаю: трех дней хватит. Прошу вас следовать за мной.
Маша откинулась на спинку кресла и устало вздохнула. Каждый раз эти сеансы с Татьяной оставляли после себя чувство болезненной безысходности. Она не знала: как помочь женщине, которая не просто психологически зависела от мужа, но и боялась его физически. У нее было много пациенток, с самыми разными проблемами, но никогда она еще не сталкивалась с подобным случаем. По рассказам Татьяны: ее муж был просто холодным безжалостным монстром. К тому же монстром, имевшим власть. К кому обратиться за советом? Серж, конечно, вмешается, если ему подробно объяснить, но добавлять ему проблем Маша не хотела. Довольно того, что они с Ромой вынуждены терпеть из-за этой проклятой сделки. Что-то отвлекало ее от мыслей уже в который раз, и этим что-то был звонок телефона, но то был не ее рингтон. Мария встала и, обойдя кабинет, стала искать источник, неужели Татьяна забыла у нее мобильник? К великому удивлению в итоге она обнаружила звук, идущим из своей сумочки. Расстегнув молнию, девушка порылась в недрах последней и выудила оттуда черный смартфон, с минуту она смотрела на него удивленно. У нее в руках был мобильник Сержа….
-Господи, что-то я не понимаю, – незнакомый номер звонил долго и настойчиво.
Маша вспомнила, что вчера сняла со своего аппарата, точно такого же как у Сержа, белый чехольчик со стразами, он порвался по краю и требовал замены:
-Ой, мамочки, утром, со стола, я взяла не свой телефон. Что-же теперь делать. У Сержа, вероятно, мой. Да кто же это звонит….
Поколебавшись, девушка подняла трубку, но сказать ничего не успела, раздраженный голос на том конце буквально свирепствовал.
-Почему ты не берешь трубку, срочно принимай меры, у вас перехватили дело, это надо решить в течении двух часов, и еще, тобой интересуются ОСБ-шники.
В трубке пошли гудки, с минуту Маша сидела потрясенно уставившись в одну точку, потом резко вскочила с места и, схватив сумку, пулей вылетела за дверь.
Томас чувствовал себя ужасно, его опять преследовала мигрень, сказывалась еще разница во времени и усталость после перелета. Поэтому он извинился перед Сержем, попросив перенести запланированный банкет в Борсалино на завтрашний вечер. В глубине души Серж этому обрадовался, у них будет больше времени подготовить все на высшем уровне. Простившись с Беррингтоном, он попросил горничную осведомляться о его самочувствии и спустился в холл отеля. Сунув руку в карман пиджака, Савицкий хотел было набрать номер Ромы, но тут обнаружил на экране пушистого белого котеночка. Паладин не смог сдержать улыбку, в этом была вся Маша, все вокруг нее должно было быть теплым и дарящим радость. Это, на первый взгляд, досадное происшествие на какое то время улучшило его настроение, конечно, придется теперь сделать крюк через ее офис, а потом еще заехать к Егору. Молодой человек медленно направился к выходу, попутно отыскав в Машином мобильнике номер Рябинина. Телефон оказался выключенным. Внутри прозвенел очередной сигнал тревоги. Савицкий еще порылся в контактах, отыскав там Полину.
-Привет Маш, ты когда приедешь? Я тебя вчера ждала. Мне надо кое-что с тобой обсудить,– раздавался на другом конце приятный женский голос.
-Полин, это не Маша, привет.
-Серж, – озадаченно переспросила девушка.
-Угадала. Полин ты не могла бы дозвониться Роме в кабинет, мой мобильник со всеми контактами у Маши, скажи: что я буду через полтора часа. У меня немного поменялись планы.
-А почему ты не звонишь на сотовый? – настороженно поинтересовались из динамика.
-Он выключен, что, конечно, странно. Но ты не переживай, скорее всего, батарея села.
-Я поняла, хорошо, я сейчас дозвонюсь или лучше съезжу. Все равно собиралась после обеда на работу.
-Договорились, – в это мгновение, вышедший на улицу, Серж увидел прямо перед собой черный джип. Двое людей в темных костюмах вышли из него и устремились навстречу Паладину –Полин, я перезвоню.
Савицкий отключился и выжидающе смотрел на подошедших.
-Сергей Константинович, вам придется проехать с нами.
Серж согласно кивнул и, ничего не спросив, двинулся в сторону машины. На его лице не отразилось абсолютно никаких эмоций: ни удивления, ни возмущения, ничего. Для сопровождающих это оказалось более, чем непривычно.
-Сергей Константинович , извините но у нас приказ изъять ваш мобильный телефон.
Савицкий одарил молодого паренька, стоящего рядом, холодно равнодушным взором и, молча вытащив из кармана аппарат, протянул его растерянному юноше.
-Еще раз, извините.
-Работа есть работа, – безучастно отозвался Палладин, в эту минуту он поднял взгляд и увидел на той стороне улицы, выходящую из машины, Машу. Глаза молодой женщины широко расширились, превращаясь в два бездонных изумрудных колодца. Серж едва заметно качнул головой и испытал громадное облегчение, увидев, что она поняла его безмолвный призыв. Девушка остановилась, как вкопанная, провожая взглядом уезжавший джип. Ее охватил примитивный ледяной ужас, казалось невозможным ни пошевелиться не вздохнуть, она не была в такой степени наивной, чтобы не понять значение того, что сейчас произошло у нее на глазах.
Серж понял это гораздо раньше, а еще он понял что те, кто его ждут отнюдь не будут также вежливы, особенно, когда поймут: что телефон всего лишь милый женский аксессуар. Паладин с трудом сдержал улыбку: «Маша, солнце ты мое родное, ты даже ошибаешься вовремя». Если бы им удалось получить его собственный мобильник, все было бы гораздо хуже, он провалил бы все свои контакты и поставил под удар осведомителей.
А Маша тем временем, на негнущихся ногах, вернулась к машине, ее била дрожь,и она не сразу смогла открыть дверцу. Что-то пошло не так, видимо, случилось что-то непредвиденное. То, чему она стала свидетелем было невозможно в принципе. От дрожи в руках Ольшанская не сразу смогла попасть в панель ключом зажигания. Внезапно замерев, Маша ощутила, что ее охватывает просто вселенская ярость, чертов мерзавец, его не хватило даже на то, чтобы обеспечить Палладину стоящее прикрытие. Даже в страшном сне ей не могло присниться подобное и что придется еще раз встретиться с этим невозможным типом.
-Если вы думаете, Олег Валерьевич, что я дам вам спокойно спать, вы ошибаетесь!
Красный фольксваген-жук сорвался с места и полетел по дороге, с невиданной для осторожной Маши скоростью.
» Глава 12
–Сева, не кажется ли тебе, что игра не стоит свеч, – глядя на своего давнего знакомого сверлящим взглядом, спросил дородный мужчина, в угловатом темно-синем костюме.
-Ну почему же? – Туманов хищно улыбнулся, – как и наше первое дело, эта комбинация вполне стоящая.
-Карецкий сказал, что твой племянник отказался наотрез сотрудничать с нами.
-Боря, мне ли тебя учить, дорогой: как нужно сбивать спесь с молодых, зарвавшихся щенков.
-Это не мой метод, теперь, да и времена совсем другие, –поморщившись, отозвался Борис.
-Вот потому то, ты никак не тронешься дальше полковника, надо уметь рисковать. Надави на Рябинина как следует и сделка наша. А значит, и Дар солнца, и сеть автосалонов тоже. Не забывай: все по прежнему пятьдесят на пятьдесят. Оцени мою щедрость
-Да не могу я на него давить, –взвился собеседник, – ты белены объелся что-ли, одно дело, если он согласиться сам, а тронь я его хоть пальцем, Ермаков с меня три шкуры спустит. Это тебе терять нечего. А я не хочу идти под трибунал. Все это шито белыми нитками, как только узнает Паладин...
-Песков нейтрализовал Паладина, – как бы вскользь заметил Туманов.
-Что значит нейтрализовал? – заметно побледнев, осведомился Борис.
-Он оказался смелее тебя, мой московский информатор вовремя слил мне господина Савицкого, а я то все никак не мог понять: что за таинственный партнер появился у Рябинина. Надо признать, Серж гораздо щепитильнее, чем ты в свое время, ты то таким добреньким не был.
-Определение – добренький никак не подходит Паладину.
-Мальчишка он, да, талантливый и в общем-то перспективный, но больно мягок.
-Я посмотрю: как ты запоешь, когда он до тебя доберется, а прикрыть я не смогу. Тут пару-тройку лет назад было одно дело, так Ермаков даже устроил своему подопечному безвременную кончину, чтобы взять без помех фигуранта.
