Текст книги "Последствия одного решения (СИ)"

Автор книги: Метамаг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

Первый этап – это создание фокусных точек, которые обозначают расширяемое пространство. Для чего конкретно они нужны, Альбус не объяснил, да и незачем. Одну за другой Гарри начал формировать точки. Это было весьма просто: указываешь палочкой на нужное место и желаешь, чтобы точка возникла. Главное – сила желания и вкладываемая магия. Мальчик старался. После второй точки на его лбу выступил пот от напряжения. Рука Альбуса легла на плечо, и он молвил:

– Достаточно. Для твоего возраста – очень хорошо. Запомни это ощущение, оно означает, что ты колдуешь на пределе текущих сил.

– Но дед, я же почти… – возмутился Гарри.

– Ещё чуть–чуть и простым истощением магии ты бы не отделался, – мягко сказал Дамблдор. – В следующий раз будь аккуратней. До этого состояния нельзя доводить ни в коем случае. Запомнил?

– Да, дедушка.

Альбус улыбнулся про себя. Он уже догадывался, что внук учёл его слова, но так просто чары незримого расширения не оставит. Чего, собственно, он и добивался.

* * *

Атика и Гарри шли по Лондону. Темнело. Зажглись фонари. Маги не торопились.

– …не думал, что всё так просто.

– Мир довольно сложен, – пожала плечами Атика. – Зато отдельные его части могут быть довольно просты. Даже простейший «люмос» требует недюжинной концентрации, верно?

– Ну да, – мальчик не понимал, к чему клонил женщина.

– На самом деле, практически все маги не задумываются над «люмосом», не представляют себе идущий от палочки свет или простую преобразовательную форму. Они просто произносят «люмос». Есть некая ирония в том, что более опытным, работающим с более тонкими материями магам приходиться тратить на простейшие заклятия больше усилий, чем обывателям.

– Дедушка рассказывал, что в Хогвартсе вообще не изучают теорию магии и спокойно колдуют. В «Ритуальной магии» написано, что чем больше подробностей воплощения чар сокрыто, тем скорее ритуал сработает.

– Да, именно так. Поэтому магу, который с детства учился махать палочкой да кричать слова, перейти к хоть сколько–нибудь тонкой магии очень тяжело. Такой переход обычно болезненный, волшебник после обретения умения различать собственную магию с трудом выполняет тот же «люмос», положим, «экспелиармус» для него становится непосильной задачей. А когда он сталкивается с комплексной магией…

– Дедушка показывал сегодня незримое расширение.

– И как тебе?

– Мало что понял, – признался Гарри. – Пробовал поискать в библиотеке, но там столько математики…

– Теперь–то понял, зачем я тебе ей учу?

– Понял, – уныло ответил Гарри.

– И не кривись. Математика – основание для всех нормальных наук, как маггловских, так и магических. Даже зелий это касается. Но если тебя это успокоит, то незримое расширение не столько расширяет пространство, сколько добавляет новое. Можешь сравнить с «археа»: чародей своей силой вырывает из небытия не материю, а дополнительное пространство, которое уходит в четвёртом измерении. При этом приходится соответствующим образом расширять и стабилизировать физические законы, можно сказать, продлевать их в новое пространство, иначе будет большой «бум», – усмешка. – Я это дело однажды использовала для подрывных работ. Если хочешь разрушить мощную и тонкую магическую защиту – самое то. Ох!

– Атика? – Гарри обернулся и увидел, что женщина замерла, будто к чему–то прислушиваясь

– Как ты относишься к идее внеочередной практики? – спокойно поинтересовалась волшебница.

– Что–то случилось?

– Иди за мной и держи палочку наготове, – велела чародейка, после чего быстрым шагом свернула с освещённой улицы в сумрак переулка.

– Что там? – спросил Гарри.

– Кто–то бросается Пыточными чарами, – коротко ответила Атика. – Держись за моей спиной. На всякий случай – анима вирас.

Приятное ощущение бодрости и свежести разлилось по телу Гарри, и тот не замедлил спросить:

– Что ты сделала?

– Тихо, – почти прошипела Атика, выписывая какой–то ритуал палочкой. – Просто будь за моей спиной и, пожалуйста, молчи.

За углом, в свете лишь окон старых зданий, им открылась ирреальная картина. Маг в чёрной, украшенной золотыми полосами парадной мантии аврора и два маггла, один лежит, раскинув руки, а другой – корчится и хрипит от боли. Аврор навёл на него палочку и глупо улыбается.

– Вот же чёрт! – выругалась Атика. – Так, Гарри, медленно отходим назад. Это, определённо, ловушка, и…

– Неужели не поможешь бедным, несчастным магглам? – издевательски вопросил голос из пустоты.

– Тэсия, не так ли? – несколько удивлённо уточнила Атика. – И что же тебе надо? Пустая месть?

– Мне нужно знать, где находится Греф. Как минимум – название тюрьмы. Максимум – проведи меня к нему. Иначе… – аврор отвёл палочку, и маггл повалился наземь. Зелёная вспышка… в паре сантиметров от лица маггла. – Сначала погибнет он. Затем я нападу на тебя. Не пробуй бежать – я перекрыла портключи с аппарацией. Если тебе дорога жизнь этого несчастного или мальчика за твоей спиной – ответь!

– Ты мне не поверишь, – медленно сказала Атика. – Даже если я не совру – ты мне не поверишь, а уж магглов с аврором убьёшь в любом случае.

– Дай мне Непреложный Обет, что скажешь правду. Мальчик скрепит его.

– Тогда покажись, – велела Атика. – Покажись, и я дам тебе такой Обет.

– Попробуешь атаковать, и магглы – трупы, – предупредила Тэсия, снимая маскировку.

Точно согласно мыслям Атики, Тэсия оказалась достаточно предусмотрительна, чтобы накинуть на голову глубокий капюшон с затемняющей магией. Держа в правой руке волшебную палочку, на вид самую обыкновенную, женщина подошла и протянула левую ладонь в перчатке.

– Я жду. Непреложный Обет.

– Гарри, будь добр, подойди и коснись палочкой наших рук, – попросила Атика, касаясь чужой ладони своей. При этом обе женщины направили друг на друга палочки, что держали в свободных руках.

Мальчик молча выполнил требуемое, лишь дрожащий кончик его палочки показывал, насколько Гарри напряжён. Атика удовлетворённо улыбнулась про себя: самоконтроль в него она вдолбить–таки смогла.

– Теперь направь немного магии, – попросила Атика. – Да, достаточно. Тэсия?

– Клянёшься ли ты, Атика Сей – Тиор, немедленно сообщить мне полную правду, известную тебе, о настоящем местонахождении гоблина Грефронта, возглавляющего Рейдеров Грефа?

– Клянусь, – огненная нить вырвалась из палочки Гарри и обвила обе ладони, чтобы тут же раствориться.

«Убирай палочку и медленно отходи за мою спину», – телепатически велела Атика.

Стоило Гарри отвести свой магический инструмент, как волшебница молвила:

– Мне неизвестно ничего о настоящем местонахождении Грефронта, кроме того, что место, откуда он управлял Рейдерами, так и не было найдено, – спокойный и уверенный тон, и взгляд прямо под капюшон, словно леди Сей – Тиор различала сквозь маскировочную магию.

– Прекрасно, – горько усмехнулась Тэсия. – Просто прекрасно. Столько трудов напрасно…

– Почему он так важен тебе? – вдруг спросила Атика. – Это ведь не Непреложный Обет службы, так?

– Я ведь действительно хотела вас отпустить, – словно не заметила вопроса женщина в чёрном.

– Кто он тебе, отец, учитель? Или может быть, возлюбленный?

– Ты ничего в этом не понимаешь, – резко бросила Тэсия, отступая назад. – Знаешь, мне даже жаль вложенных в эту ловушку трудов. Так что – умри! – и исчезла с негромким хлопком.

Атика не стала медлить. Мутно–белый луч сорвался с её палочки, чтобы впиться в голову аврора и заставить его замереть. Чародейка жестом свободной руки окружила себя с Гарри каким–то щитом, и остановилась, вслушиваясь в тишину.

– Что…

«Щит!» – мысленно одёрнула его Атика. Гарри вспомнил одно из рассказанных ей правил: «Никогда не полагайся на чужой щит», – и сказал:

– Эл–протего!

«Внимательно. Будет атака, какая – не знаю».

Сосредоточившийся на поддержке щита, Гарри не сразу заметил атаку. Лишь долгие, упорно вбиваемые учителем навыки самовнимательности, натренированный рефлекс замечать, когда внутри сознания что–то не так, позволили ему среагировать адекватно: ослабить сосредоточенность на сферическом «эл–протего», и укрепить окклюментивный щит. Пока нельзя было понять, отголосок какой эмоции просачивается в разум, но вряд ли что–то безвредное.

– Дементоры, – вслух произнесла Атика, чтобы не мешать окклюменции Гарри. – Не меньше пяти десятков. Чёрт, где она отыскала столько тварей?!

Гарри замер, сосредоточившись на ментальной защите. «Эл–протего» слабело, пока, наконец, не рассеялось. Мальчик полностью ушёл в себя, ведя невидимую борьбу с пси–давлением.

– Ну же, ближе, ближе, – шептала волшебница. – Ага!

Повинуясь взмаху палочки, щит вокруг магов пропал.

– Саори фламмо, – шепнула Атика, раскидывая руки. Навстречу невесомым теням, сгусткам мрака, излучающим страх и отчаяние, метнулись длинные языки синего пламени. Миг – и тени расплылись с жутким воем, слившись воедино с царившим в переулке сумраком. – Гарри, за мной! Стабилис эл–фламмо Саот!

Позади вспыхнула сплошная стена синего пламени. Повеяло жаром. Женщина схватила застывшего в ступоре мальчика и рванула прочь. Однако стоило им приблизиться к спасительному свету фонарей, как навстречу показались дементоры. Будто рухнула незримая стена – на волшебников обрушилось отчаяние, сжимающее сердце, заставляющее остановиться и смиренно ждать своей судьбы. Больше трёх десятков существ в чёрных балахонах, с бледными, мертвенными руками не то плавно шли, не то плыли по воздуху. Шорох, с которым балахоны скользили по асфальту, ясно различался во внезапно наступившей тишине.

– Вот, значит, как, – молвила Атика, выступая вперёд, загораживая собой ребёнка, закрывшего глаза и упорно пытающегося удержать ментальный щит. – Ну что ж, господа, держите то, за чем пришли. Адеско Файр!

Короткий, резкий взмах палочкой. Волна ярко–рыжего, с отчётливыми фиолетовыми переливами пламени устремились навстречу дементорам. На лице Атики была написана решимость и сосредоточенность, а сила использованного ей заклятия вырвала Гарри из его транса. Впрочем, дементорам было уже не до того, чтобы кого–то атаковать.

Ярясь, огонь поглощал тварей, обращал из в ничто, в пустоту, рос во множестве вспышек и слепящем сиянии. Женщина стояла, с усмешкой наблюдая за корчами дементоров, поглощаемых огнём. Вдруг сзади повеяло холодом. Не меняя выражения лица, Атика резко развернулась, ведя палочкой. Пламя, следуя повелению своей создательницы, рвануло на нескольких теней, видимо, преодолевших колдовскую преграду. Полёт огненного облака был не самым управляемым: оно задело краем старинный дом, буквально слизнув его кусок, и ударило в дементоров. Те, было, отпрянули, но огонь двигался быстрее. Миг – и он заполнил переулок, углубился внутрь него, сметая всё на своём пути.

– Думаю, хватит, – пробормотала Атика. Тем не менее, её сила духа была такова, что палочка даже не дрожала, описывая какой–то заковыристый ритуал. Медленно, будто неохотно, пламя начало гаснуть, и огненное облако, приближаясь к своей хозяйке, уменьшалось.

Дохнуло жаром, нестерпимым, обжигающим лицо, и Гарри невольно отвернулся, прикрыв лицо руками. По мере нарастания температуры, стало казаться, что вот–вот вспыхнут волосы или одежда, и мальчик отступил на несколько шагов. Затем повеяло прохладой, знакомый голос произнёс успокаивающе:

– Всё кончилось, Гарри.

– Учитель? – мальчик повернулся к ней, и не узнал. Обгорелые волосы, красная кожа и одинокий огонёк на краю мантии. – У вас одежда горит!

– Да? – кривая улыбка – огонёк погас будто сам по себе. – Ничего, бывает. Думаю, нам лучше уйти отсюда.

– Атика, ты в порядке?

– Отвыкла от сильной магии, – ответила та, пошатываясь. – Скоро приду в норму. Пошли отсюда. Поторопимся. А то я не в состоянии… – Атика опёрлась на фонарный столб, тяжело дыша. – Чёрт, называется, забросила тренировки.

– Учитель, мне кажется, ты не сможешь идти, – заметил Гарри. – Может, пошлём сообщение деду?

– Пожалуй, ты прав, – легко согласилась чародейка. – Нет, сообщение – это долго. Попытаемся по–другому. Гарри, будь добр, перенеси меня через… – секундное напряжение. Если бы не вековые тренировки, позволившие создавать комплексные чары чуть ли не рефлекторно – Атика бы не справилась, – …этот портал.

Женщина слабо улыбнулась и, прислонившись к столбу, медленно сползла наземь, потеряв сознание. Гарри замер в нерешительности. Прямой портал, насколько он знал со слов учителя и дедушки, держится не больше пяти минут без помощи своего создателя. Нужно за пять минут каким–то образом перенести Атику в висящий на три дециметра над землёй портал. Гарри прекрасно сознавал, что не поднимет женщину, в конце концов, он одиннадцатилетний мальчик, не спортсмен, а магии, могущей перетаскивать живых существ, он не знал. «Вингардиум левиоса»? Нет, теоретически можно переносить ей и живых, даже разумных, и вообще волшебников, вот только у него банально не хватит на это сил.

Что дальше? Портал закроется, вернётся Тэсия или, хуже того, дементоры? Или, может, маггловская полиция? Нет, допустить этого он не мог. Перейти на ту сторону портала и попросить помочь дедушку или Дайну? Тоже не получиться, только дедушка, как хозяин, может позвать Дайну быстро, а сам он – на очередном заседании Визенгамота, что–то насчёт расширения штата обливиаторов…

Гарри сжал и разжал кулаки, кинул взгляд на свою особенную палочку, белую, из пластика и сердечной жили дракона. Посмотрел на портал – в магическом восприятии было ясно видно, как рассеиваются магические токи, искажающие пространство. Надо действовать. По крайней мере, он обязан попробовать – одну Атику он не бросит.

Расслабиться. Сосредоточиться на ощущении волшебства. Потянуться к каналу, что связывает его с Источником Магии. Всеми силами толкать больше, больше… ещё больше… ещё… не хватает, нет, надо ещё больше, но откуда…

– Вингардиум, – в последний миг словно прорвало плотину – из канала потекло гораздо больше энергии, чем обычно, – левиоса!

Тело волшебницы медленно воспарило, повинуясь до предела сжатой воле мальчика. Гарри сосредоточенно повёл палочкой, и Атика влетела в портал. Всё, на что хватило после такого напряжения мальчика – это оттолкнуться и ввалиться вслед за ней.

Глава десятая: встречи

– Мисс Грейнджер? – раздался позади знакомый голос.

– Профессор Флитвик? – девочка обернулась, и увидела догоняющего её маленького учителя.

– Мисс Грейнджер, полагаю, нам надо поговорить, – серьёзно сказал ей профессор. – Вы сейчас свободны, не так ли?

– Да, профессор, чары сегодня последние, – ответила Гермиона. Удивительно, но со взрослыми, особенно хогвартсовскими профессорами, девочка общалась совершенно свободно, в отличие от сверстников.

– Мисс Грейнджер, не откажитесь, в таком случае, пройти в мои покои на чашечку чая?

– Э… – девочка покосилась на сумку с учебниками, оттягивающую руку. – Конечно, профессор.

– Следуйте за мной.

Через некоторое время, когда маги поднимались по лестнице, Флитвик поинтересовался:

– Почему вы не используете магию, чтобы облегчить сумку, мисс Грейнджер?

– Я… – не сразу нашлась Гермиона. – На вступительной речи профессор Дамблдор говорил, что не следует колдовать на переменах, и…

– И вы подумали, что это касается любого чародейства вне уроков кроме как для подготовки к ним, – закончил за неё Флитвик, направляя палочку на сумку. – Стабилис де–гравитас, – девочка почувствовала, как та стала совершенно невесомой. – Постарайтесь исправить свою ошибку. В магии требуется постоянная практика, чем больше, тем лучше. Напоминание о колдовстве на переменах – скорее формальность.

– Хорошо, профессор, – кивнула девочка.

Комната, в которую пригласил Гермиону Флитвик, оказалась вполне себе аскетичной. Несколько полок с книгами, столик и лучи солнца, пробивающиеся из–под тюля на окне. Профессор что–то прошептал, и на столе появились чашки, полные горячего сладкого чая и пирожные.

– Угощайтесь, – улыбнулся он.

Пирожные выглядели и пахли так аппетитно, что девочка просто не смогла отказаться, хотя и понимала, что пришла сюда совсем не для этого. К её удивлению, профессор также съел парочку сладких шедевров. Когда пирожные и чай закончились, Флитвик поинтересовался:

– Мисс Грейнджер, сегодня на уроке вы колдовали… не совсем уверенно.

Девочка покраснела. Профессор весьма смягчил обстоятельства: Гермиона колдовала никак. Заклятие изменения цвета для чашки не вышло даже после сотен попыток.

– В прошлый раз вы демонстрировали гораздо лучшие способности, – плавно продолжил маг.

– Да, профессор, – Гермионе ничего не оставалось, как согласиться. В этот момент ей страшно хотелось куда–нибудь пропасть. Например, провалиться сквозь землю.

– Вы слишком серьёзно относитесь к простым замечаниям, – заметил Флитвик. – Это всего лишь одна неудача.

Девочка опустила глаза в стол.

– Не одна, – удовлетворённо сказал Флитвик. – Этого следовало ожидать. Скажите, мисс Грейнджер, зачем вы читали книги по ритуалистике?

– Я… откуда вы знаете?

– А ведь я просил Альбуса устроить проверку библиотеки. Начал – так довёл бы до конца, – вздохнул Флитвик.

– Я не понимаю, профессор.

– Вы столкнулись с так называемым «эффектом теоретика», или «кризисом веры», – начал объяснять Флитвик. – Видите ли, в последние десятилетия учебная программа Хогвартса несколько поменялась. Мы даём более обширный список заклятий и, в то же время, уделяем самый минимум теории. Студенты не знают и даже не подозревают, что те движения палочки и слова, что они разучивают на уроках, – ритуалы. Те же, кто знают, не подозревают, что действие заклятия определяется верой в ритуал. Это очень удобно, – ещё раз вздохнул Флитвик. – В будущем, на седьмом курсе, те, кто выберут специализацию на теории, будут заниматься и теорией ритуалов. Им придётся нелегко, пройти через кризис веры и сохранить силу своих чар – нетривиальная задача. И что же мы имеем сейчас?

Гермиона внимательно слушала, уже догадываясь.

– Ученица, ещё первокурсница, притом магглорождённая, то есть без примеров волшебства с самого детства, находит книгу по ритуалистике, обнаруживает, что все изучаемые нами чары – суть ритуалы, и сталкивается с эффектом теоретика. Совершенно естественно, что вы теперь не можете нормально колдовать.

– И что мне делать? – в голосе Гермионы послышались нотки паники. – Я же теперь не смогу нормально учиться? Меня исключат?

– Мисс Грейнджер, – поднял руку Флитвик. – Успокойтесь. Учебная программа менялась не мгновенно. Мы всё ещё помним, как учат, соединяя теорию с практикой с первого курса. Самым простым выходом является приобретение магического восприятия, умения ощущать магию. Тогда к вам вернётся уверенность в собственных силах, а там, – профессор коснулся своей головы, – внутри, в глубине себя, вы будете верить. Есть и иной путь – можно попробовать научить вас манипуляциям с собственным сознанием. Тогда вы будете контролировать себя в достаточной мере, чтобы вызвать уверенность, веру в силу магии. К сожалению, оба этих пути предназначены для более взрослых магов.

– Но вы же как–то учили раньше?

– Разумеется, мисс Грейнджер. Раньше, когда магглорождённых было в разы меньше, чуть ли не по одному–двое на курс, мы могли подходить к каждому индивидуально. Есть особенные чары, позволяющие контролировать веру студентов и постепенно усиливать её. Мы можем использовать данный подход, но в вашем случае… – Флитвик помедлил, – он, скорее всего, будет малоэффективен, – и тут же пояснил. – У вас довольно упорядоченное мышление, широкий кругозор и сильный магический потенциал. Воздействия на сознания будут затруднены, могут даже принести больше вреда, чем пользы.

– И что мне делать? – поникла Гермиона, повторив вопрос.

– Вам придётся немного потерпеть, – молвил Флитвик. – Скорее всего, есть специальные ритуалы, решающие вашу проблему. Я проконсультируюсь с Альбусом и Минервой. Возможно, Снейп… но я никогда не слышал о зельях с подобными свойствами. Не унывайте, – тепло улыбнулся Флитвик. – Это всего лишь небольшая педагогическая заминка.

* * *

– Мой лорд, вы уверены… – шептал человек в нелепом фиолетовом тюрбане и коричневой мантии с золотыми полосами. Наверное, когда–то давно эта мантия была парадной – сейчас же давно вышла из моды, да и в сочетании с тюрбаном… Вид мужчина имел совсем не представительный.

– Молчи, Квирнус, и делай, что я говорю, – раздался холодный голос. При этом стоящий в одиночестве на опушке Запретного Леса, что окружает Хогвартс, Квирнус Квирелл, профессор защиты от тёмных искусств, не раскрывал рта. Он лишь ёжился, когда слышал этот голос, мертвенный, чуть шипящий, и судорожно сжимал волшебную палочку. – Нам нужны союзники, особенно такие. Проверь, нет ли его рядом.

– Гоменум ревелио! – воскликнул Квирелл. – Мой повелитель, его здесь нет.

– Я с-сказал – проверь! – почти прошипел голос, и Квирнус вскрикнул, дёрнувшись от боли.

– Д-да, господин… Эл–визус магика! – профессор поднял палочку вверх перед этими словами. – Никого, мой лорд.

– Хорошо. Жди.

Квирелл прислонился к дереву, могучему дубу, и чуть расслабился, изредка поднимая вверх палочку и шепча заветное «эл–визус магика». Спустя полчаса очередное применение заклинания заставило Квирнуса встрепенуться, собраться и повернуться в стороны леса. Оттуда, из полумрака, выступила низкая фигура с палочкой в одной руке и мешочком в другой. Это был гоблин.

– Профессор Квирелл, я полагаю, – скрипучим голосом осведомился пришелец.

– Да, это я, – подтвердил маг, не сводя палочки с гоблина. Впрочем, тот отвечал взаимностью.

– Моё имя – Саграф. Вы просили лорда Грефронта о встрече.

– Почему он не пришёл сам? – поинтересовался Квирелл, поигрывая палочкой.

– Вы должны понимать, что лорд сейчас в тяжёлом положении, – ничуть не испугался гоблин. – В другое время он отказался бы от встречи, зная, какие силы вы представляете. Лорд не рискует собой понапрасну – ведь вы тоже не пришли сюда со своим господином. Я уполномочен провести сделку и назначить следующую встречу, если понадобиться – то личную встречу вашего лорда и моего.

– Понимаю, – склонил голову Квирнус. – Товар у вас?

– Да, профессор, – гоблин опустил мешочек на землю. – Деньги при вас?

– Разумеется, мистер Саграф, – маг вытащил свободной рукой кошель и, подобно гоблину, положил его на траву. – Могу ли я убедиться в ценности товара?

– Имею аналогичное желание, – кивнул гоблин.

Саграф и Квирнус начали двигаться по кругу, меняясь местами и не сводя друг с друга палочки. Как только профессор оказался рядом с мешочком, он повёл над ним палочкой, что–то прошептав, удовлетворённо выдохнул. В то время гоблин наклонился, поднял кошель, заинтересованно сжал–разжал его и произнёс:

– Полагаю, сделка состоялась, профессор.

– Верно, мистер Саграф. Вы что–то говорили насчёт личной встречи?

– Завтра, здесь же, в полночь, – предложил гоблин.

– Согласен, – кивнул Квирнус. – Если товар вдруг окажется подделкой – встреча состоится в других условиях, – в голосе Квирелла звучала угроза.

– Вы в своём праве, профессор, – гоблин не подал виду, что заметил её. – А теперь позвольте откланяться.

– Всего наилучшего, – холодно пожелал Квирнус.

Гоблин, пятясь и не сводя палочку с Квирелла, скрылся в лесу. Профессор ещё раз использовал «эл–визус магика», и аппарировал. Появившись на берегу моря, он дрожащими руками открыл мешочек, достал две склянки с кровью единорога и залпом выпил одну.

* * *

Отдел Тайн Министерства Магии Англии… Место, где хранятся самые таинственные и самые опасные артефакты. Место, где работают немногочисленные невыразимцы, хранящие старые и новые секреты. Место, куда только что прибыл лифт. Створки лифта разошлись, и прохладный женский голос уведомил:

– Отдел тайн.

Фигура, закутанная в чёрный плащ, сделала шаг из лифта. Навстречу ей выступил пожилой маг.

– Гриир, я ждал тебя рань…

– Империо, – произнёс новоприбывший искажённым заклятием голосом, резко выхватив палочку. – Веди меня в пятнадцатую секцию.

Два мага, не торопясь и не медля, направились по единственному коридору. На середине коридора, выложенного из чёрного мрамора, маги остановились, и окутанный чарами подвластия направил палочку на стену, выписал ей сложный ритуал, произнёс бессмысленные слова. Мрамор растворился, открывая узкий проход, внутри которого висела светящаяся надпись: «ОТ, секция 15, Ритуальный Зал».

Несколько шагов, и маги ступили в ритуальный зал Отдела Тайн. Зал завораживал мрачной красотой. Низкий, два метра высотой, потолок, простирался на сотню метров вперёд. В нём отражались синие узоры, горящие по всему залу. Над некоторыми узорами парили синие же идентификационные символы. Пришельцы осмотрелись: подчинивший с интересом, подчинённый – безразлично.

– Веди меня к самому сильному ритуалу поиска, – велел подчинивший.

Маги, петляя меж колдовскими узорами, прошли в дальнюю часть зала, остановились перед цепочкой символов, образовывающих метровую окружность.

– Это и есть ритуал поиска?

– Да.

– Как заставить его работать? – в голосе мелькнуло волнение.

– Надо встать в круг и произнести имя того, кого ищешь. Ритуал даст знания, как и где найти искомое.

– Он сработает на гоблина?

– И на живого, и на мёртвого, – безразлично подтвердил подчинённый маг.

– Если сюда войдёт кто–то посторонний – любой ценой защити меня, – велел подчинивший. В голосе его чувствовалось удовлетворение и торжество.

Помедлив, маг ступил в круг. В тот же миг он оказался окружён призрачно–синей полусферой. Палочка вылетела из пальцев и приземлилась рядом. Маг попытался колдовать, достав запасную палочку – тщетно. Второй магический инструмент перехватил в воздухе «подчинённый». Усмехнувшись, он произнёс:

– Ты что, серьёзно думал, что сотрудника Отдела Тайн так просто поработить? Хотя сработано умело, признаю. Ну–ка, посмотрим, кто у нас тут… Люмос, – и взмах палочкой, откинувший капюшон.

Перед невыразимцем стояла женщина лет тридцати. Короткие прямые волосы, твёрдый взгляд, спокойное выражение лица – она не выказывала признаков страха.

– Хороший самоконтроль, – похвалил невыразимец. – А теперь назови мне хоть одну причину, почему я не могу сдать тебя в Азкабан на пожизненное.

– У меня есть запас Эликсира Тринадцати, – после небольшой паузы произнесла волшебница.

– Интересно, – кивнул невыразимец. – Что ж, рассказывай.

– Что именно?

– Зачем пришла, любезная, – криво усмехнулся невыразимец. – Зачем пришла, куда дела Гриира и где эликсир. И не стоит отмалчиваться. Есть шанс, что мы придём к взаимовыгодному соглашению. Для начала представься.

– Можешь называть меня Тэсия.

– Где–то я слышал это имя… – пробормотал невыразимец. – Неважно. Я – Грегори Дисворэ. Итак, зачем…

* * *

– …и ещё, отец, я бы посоветовал тебе обратить внимание на Гермиону Грейнджер.

– Грязнокровка, – не спрашивал, а утверждал Люциус Малфой. – Чем же она интересна?

Люциус и его сын Драко встретились впервые за первые месяцы учёбы лично. Ранним утром, когда большинство учеников ещё спали, отец аппарировал к окраине Запретного Леса, чтобы выйти к озеру, где можно было спокойно и вдали от чужих глаз поговорить.

– Сильный и умный маг, скорей всего, будет в коалиции этого магглолюбца. Главные минусы – плохо ладит с людьми и зациклена на учёбе, – ответил Драко.

– Хорошо, я подумаю над рычагами влияния, – под «рычагами влияния» старший Малфой, чаще всего, подразумевал шантаж и подкуп. – Это всё?

– Да, отец, – кивнул Драко. – Я перечислил всех, кто хоть как–то привлекает внимание, – он помедлил. – Но это только из Гриффиндора и Слизерина. Насчёт Рейвенкло и Хаффлпафа я знаю меньше. У хаффлпафцев, вроде бы, имеет авторитет Седрик Диггори с четвёртого курса.

– Диггори… – протянул Люциус. – Что ж, закономерно. Но, в целом, я тобой недоволен. Ты в Хогвартсе уже больше месяца, а до сих пор не установил прочный контакт с Рейвенкло. Хаффлпаф… с ними можешь особо не возиться, но примерный расклад знать должен. Насчёт Гриффиндора хвалю, хорошо справился, вот только… с все эти сведенья – они со слов слизеринцев, кроме первого курса?

– Да, отец. Но их версии совпадают, и…

– Ты не учитывал, что это может быть всего лишь «официальная» версия? – строго спросил Люциус. – Нет? В следующий раз будь дотошней. Никто так просто не будет сообщать тебе конфиденциальную или просто ценную информацию.

Драко понуро склонил голову. Отец прав – он не справился.

– Драко, – старший Малфой положил ладонь на плечо младшему, заставив того поднять голову и посмотреть ему в лицо. – Большего я от тебя и не ждал. Тебе всего одиннадцать. Я тобой горжусь. Просто в следующий раз, если будешь что–то излагать, говори, насколько проверена эта информация. Особенно если она с чужих слов.

– Хорошо, отец, – в голосе мальчика проскочила нотка радости.

– А теперь скажи мне, ты застал визит Гарри Поттера в Хогвартс?

– Да, я присутствовал на том обеде.

– Что ж, тогда расскажи, что видел. Воспитанник Дамблдора… Врагов надо знать не хуже друзей.

* * *

Очнулась Атика не сразу. Первой, как оно с ней обычно случается, пришла боль. Страшная, разрушительная… знакомая и принятая снисходительной усмешкой. Болит – значит, жива.

– Чёрт, – первое, что произнесла волшебница. – Какая я всё же дура.

– Это заметно, мисс Атика, – ехидно, но с долей обеспокоенности произнёс чей–то мужской голос.

– Немудрено не заметить… – тут до женщины дошло, что голос незнакомый. Она резко открыла глаза, приподнимаясь на постели. Потянулась к магии – и отшатнулась, обжёгшись болью. – Вы кто, мистер…

– Снейп. Северус Снейп, – на неё хмуро смотрел тридцатилетний мужчина с чёрными, сальными, буквально пропитанными испарениями различных зелий волосами. О последнем говорило свечение волос в магическом восприятии. Эдакий природный концентратор энергии. Давно Атика не сталкивалась с профессиональными алхимиками. – Можете считать меня доверенным лицом Альбуса Дамблдора.

– Я в Мунго? – поинтересовалась Атика, аккуратно зачерпывая магию, в разы понизив свой уровень слияния с ней и творя «тэледелло». Конечно, хотелось чего–то посильнее, но пока стоит обойтись не самыми мощными, зато весьма надёжными чарами.

– В Хогвартсе, мисс, – краем губ улыбнулся Снейп. – Когда будете убивать себя в следующий раз, позовите меня закончить дело.

– Неприятно вышло, – Атика притронулась к обожжённому лицу. Уже не болит. Хорошо. – Опять волосы отращивать.

– Зелья роста волос, видимо, не применяете из принципа, – заметил Снейп.

– Верная догадка, – кивнула Атика. – Вы – местный медик?

– Не совсем. Местный медик – мадам Поппи Помфри, но за вами поручили проследить мне, – Снейп скривился. – У меня, видите ли, больше опыта в подобных случаях.

– Не думаю, что мне нужна помощь, – покачала головой Атика, вслушиваясь в себя.