Текст книги "Последствия одного решения (СИ)"

Автор книги: Метамаг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

В тот же день Атика достала одного из убитых красных, вытянула его кровь особым заклятием и разлила по колбам, которые отправились в стазис кольца.

– Теперь будем разделывать тушу. Да, ты тоже. И, нет, Гарри, подождать в сторонке нельзя: это ценный опыт. Неприятно выглядит? Любое мясо, которое ты ешь, когда–нибудь выглядело так же – истекающий кровью кусок плоти. Противорвотное я на тебя уже наложила. Разделывать будем следующими чарами…

После весьма неприятной процедуры, на которую ушёл не один час, Гарри и Атика отведали драконьего мяса, жестковатого, но вполне съедобного. На резонный вопрос мальчика, не опасно ли есть что–то, жаренное модификацией «археа», волшебница ответила, что конкретно в этот огонь вложено очень мало сил, и через пару секунд после творения его частицы исчезают. Таким образом, мясо совершенно не опасно.

Продолжилась и учёба, только в ином направлении. Атика продолжила обучать легилименции и окклюменции, но основным стало овладение чарами «археа» в нескольких модификациях и различными щитами – чисто светлой и нейтральной магией.

– Будем изучать то, что сейчас полезнее всего. Заодно дам немного теории.

В качестве теории выступило многомировая концепция.

– То, что миров больше, чем один, знали ещё древние. Простейшие эксперименты в пространственной магии указывают на это. Дело не в том, что миров много, а в том, что большинство из них – мёртвые. С этим миром нам очень повезло. А так, вполне реально натолкнуться на подобие нашей Луны – с низкой гравитацией и без атмосферы. Или, напротив, с ядовитой атмосферой и давящим в лепёшку тяготением. После принятия Статута о секретности большинство таких экспериментов прикрыли, их преследуют уголовно: никому не хочется, чтобы магглы узнали о магах после прорыва ядовитого газа или неведомых тварей из иного мира. Однако до этого успели найти несколько миров, куда открывать порталы безопасно, но абсолютно незачем: ни ценных ингредиентов, ни нормального места для проживания.

Первый из этих миров – это Ламали, мир–болото. Никаких ценных ингредиентов, вообще ничего магического, ужасная влажность и раскинувшиеся на всю планету непроходимые топи. Второй – Монтерго, также достаточно специфичный. В Монтерго не самая лучшая атмосфера. Слишком насыщена углекислым газом, приходится постоянно поддерживать заклинание головного пузыря. Жизнь есть только в гористой местности, да и там полно вулканов и ядовитых насекомых. Есть ещё Могильник… – Атика передёрнула плечами.

– Могильник? Там что–то не очень хорошее?

– Это мягко сказано, – молвила женщина, уставившись в ведомую лишь ей картину. – Что ты знаешь о ядерной войне?

– Мало что, – признался Гарри. – Вроде бы как после неё никто не выживет, поэтому её никогда не начнут.

– А в том мире – начали, – усмехнулась чародейка. – Данные тех исследований сейчас доступны лишь главам Отделов Тайн и им подобных организаций… а также тем, кто принимал участие в исследованиях.

– Ты?..

– Не выгляжу на свой возраст? Фламелю, изобретателю философского камня, говорят также. Да, мы с Фламелем в своё время принимали участие в этих экспериментах. Вернее, принимал он, а я… ладно, это неважно. Важно, что теперь мало кто может сопоставить сведения, и понять, что Могильник – это мир после ядерной войны. Там была подобная маггловской цивилизация, возможно, были и маги – сейчас остались только оплавленные обломки зданий и медленно возрождающаяся природа. Разумных мы не нашли, да и не искали особо: когда магам стало плохо неизвестно от чего, проект прикрыли. Фламель тогда поделился Эликсиром Жизни, он помог, но далеко не сразу. Смертельная доза облучения, – криво ухмыльнулась Атика. – Словом, Могильник стал ещё одним гвоздем в гроб исследований иных миров. Такая вот история.

После того как Гарри немного опомнился, он забросал своего учителя вопросами об иных мирах. На некоторые женщина ответила, а затем устроила внеплановый экзамен по теории магии:

– Проверим твою память. Вдруг всё, что я рассказываю, там не задерживается? Любишь спрашивать – люби и отвечать.

Кроме всего этого, не забывала Атика и о медитациях, сказав, что они прекрасно тренируют тонкость восприятия и воздействия, а также описывала теорию пространственной магии, пока без математики, ведь для одиннадцатилетнего, пусть даже и очень умного мальчика она далеко за пределами понимания.

* * *

– Министр Магии, – сказал портрет. – Несколько минут, и будет здесь. Вместе с двумя аврорами, личной охраной.

– Ясно, – кивнул Альбус. – Квики!

– Да, директор? – перед ним появился домовой эльф в выглаженном, даже каком–то торжественном платье. Одно из редких исключений – глава общины эльфов, он был обязан носить одежду, и освободить свою должность не мог, разве что его бы погнали одновременно и директор, и большинство эльфов общины.

– Организуй мне торжественную сервировку, старое вино, ну, сам понимаешь. Через несколько минут у меня встреча с Фаджем.

Эльф кивнул и пропал. Спустя минуту он возвратился с двумя помощниками и специальным слотом для переговоров. Минута сервировки, и эльфы вновь исчезли. Дамблдор задумался, составляя список тем, которые мог захотеть обсудить министр. Прервал мысли серебристая рысь, вероятно, одного из телохранителей министра, прошедшая сквозь дверь – Альбус специально оставил в защите кабинета прореху для патронусов – и передавшая:

– Министр Магии Корнелиус Фадж просит аудиенции у директора Школы Чародейства и Волшебства «Хогвартс».

Альбус кивнул своим мыслям, отметая большую часть гипотез. Министр обратился к нему как к директору школы. И он «просит», а не «требует». Мысль директора скользнула к охранной системе, дозволяя отодвинуться статуи горгульи на входе и формируя вдоль лестнице проход в ткани защитных чар.

– Добрый вечер, Корнелиус, – поприветствовал вошедшего министра Дамблдор. – Присаживайтесь. Вина?

– Не откажусь, Альбус, – так же вежливо ответил тот и, отпив немного, начал беседу. – Как начался учебный год?

– О, неплохо, – Дамблдор начал догадываться, с чем заявился Фадж. – Новые ученики, юные таланты – что может быть лучше?

– Да, новые ученики… Хотелось бы узнать, Альбус, – министр сверлил взглядом безмятежно лицо директора, – почему в моей копии списка на поступление, предоставленной тобой тридцатого июля восемьдесят девятого года, содержится ошибка?

– Гарри Джеймс Поттер, не так ли? – тонко улыбнулся старый маг. – В моей власти, как опекуна, в любой момент запретить или разрешить посещение Хогвартса.

– Альбус! – обеспокоенно начал Фадж. – Многие из родителей студентов спрашивают меня, почему на церемонии распределения не было фамилии «Поттер». Многие из этих родителей достаточно… влиятельны, чтобы требовать объяснений.

– Полагаешь, мне следовало объявить на церемонии: «Гарри Поттер не поступит в этом году в Хогвартс»?

– Не утрируй, Альбус, – раздражённо сказал Фадж. – Ты взял Поттера под опеку. Десять лет его не видел никто, кроме тебя. Теперь общество хочет видеть знаменитость. Никто не отрицает твоих педагогических талантов, но многие хотят хотя бы убедиться, что он жив. Мне не нужны лишние… волнения в Министерстве.

– Не совсем понимаю, почему личная жизнь моего внука, – выделил эти слова Дамблдор, – должна кого–то касаться.

– Альбус, да пойми же ты меня! – в отчаянии вскричал Фадж. – Не хочешь отправлять его учиться – не отправляй. Мне всё равно. Просто покажи его людям. Сходи с ним в Косой Переулок, сделай экскурсию по Хогвартсу, да что угодно!

– Устроить небольшую демонстрацию, – кивнул Альбус. – Что ж, я подумаю над твоим предложением.

– Альбус!

– Корнелиус, я действительно планировал нечто подобное в начале учебного года, – вздохнул Дамблдор. – Увы, обстоятельства вынудили отложить мои планы.

– Обстоятельства? – насторожился Фадж. – Я надеюсь, с мистером Поттером всё в порядке?

– В порядке, – успокаивающе ответил директор Хогвартса, на самом деле ни в чём не уверенный. – Гарри обучаю не только я. Понимаешь, некоторые наставники несколько привередливы, а отказаться от услуг таких специалистов – полнейшая глупость. Как только Гарри закончит этот этап обучения, я представлю его общественности.

– Когда именно? – мигом уточнил Фадж.

– В течение месяца, Корнелиус, не позже. А пока – не следует ли тебе организовать какое–нибудь развлекательное мероприятие? Разумеется, на деньги спонсоров – думаю, те «влиятельные люди», о которых ты говоришь, не откажутся…

* * *

На шестнадцатый день с момента прибытия Атика после очередного применения поисковых чар после обеда объявила:

– Нашла кое–что интересненькое. Думаю, стоит проверить. Ну–ка, сделай мне какой–нибудь предмет для портключа.

– Археа, – в руке Гарри появился стальной кубик, который тот и протянул наставнице. Что знаменательно, чтобы творить на ладони, ему не требовалась волшебная палочка. – Что ты нашла?

– Магическое возмущение.

– Опять драконы?

– Нет. На этот раз что–то другое. Больше похоже на работу зональных защитных чар. В любом случае, скоро узнаем. Портус.

После перемещения Атика уверенно направилась в снежную даль.

– Такие же, как у того обелиска, чары сокрытия? – предположил Гарри.

– Не такие же, – Атика сотворила чары познания, прислушалась к отклику. – Или такие же. Не знаю, слишком много всего.

Чем ближе маги приближались к неведомому источнику энергии, тем сильнее Гарри хотелось развернуться и побежать обратно.

– Сосредоточься на ментальных щитах, – посоветовала волшебница. – Мы проходим первую линию обороны – ту, что от драконов. Здесь пролетят только чёрные, у них хватит тонкости защититься от пси–посыла страха…

Через несколько шагов Гарри стало совсем невмоготу, но волшебница буквально протащила его за руку через эпицентр полосы ужаса, и мальчик немного пришёл в себя, чтобы восстановить щиты. К концу полосы он уже смог спросить:

– А дементоры – это сильнее или слабее, чем этот посыл?

– Примерно так же, но не в той области, – ответила женщина. – Они воплощают не страх, но отчаяние, подавленность, хотя, конечно, частью влияния заходят и в спектр страха. Без нормальных щитов, а не этого, – недовольный хмык, – убожества я бы не советовала с ними сталкиваться.

– Дедушка говорил о светлом защитнике…

– Патронус? Бесспорно, эффективная защита – но не более того. Против сотни–другой дементоров не особо помогает, а уж если они твёрдо намерены напасть… И ещё, представь себя в эпицентре отчаяния – примерно как недавний страх. Представил?

Гарри попытался. Получалось не особо.

– Так вот, для создания патронуса надо в таком состоянии вызвать достаточно счастливое воспоминание. Такое получается у единиц, например, у прирождённых менталистов или людей с очень хорошим самоконтролем, что синонимы… Стой! – не столько мальчику, сколько себе воскликнула она. – Кажется, мы подошли ко второй линии защиты.

Чародейка выпустила рой познающих заклятий. Задумалась.

– Ну–ка, проверим. Гарри, материализуй мне что–нибудь твёрдое.

Получив стальной кубик, Атика немного поколдовала над ним, а затем бросила вперёд. Пролетев метров пять, кубик с огромным ускорением упал вниз, исчезая под снегом.

– Так и есть, гравитационная ловушка, – и пояснила для своего подопечного. – Это не совсем верное название, на самом деле вызывается некий безличный поток силы, который обычно направляют вниз или вверх, а там нарушителя ждут колья, смертельные чары или просто стальная плита. Эффективная штука. Могли бы попробовать пройти, не затрагивая сигналку, но тобой рисковать не буду. Так что – Антериос Стрикто, – мощная волна заклятия покатилась вперёд, по выделенному мысленно коридору, сметя по пути все сигналки. Подождав, пока не прекратится действие встревоженных ловушек, и, посмотрев, не восстанавливаются ли сигналки, Атика молвила. – Путь свободен, пойдём.

– Что это было? – поинтересовался Гарри.

– Очищающее от фоновой магии заклятье. Обычно им пользуются для ритуалов, чтобы не мешало ничто постороннее, но в такой вот, направленной форме оно прекрасно сносит слабую и тонкую магию, вроде сигналок, сенсорных сетей, ментальный чар, хорошо действуют и на зональные проклятия, маяки… ну, ты понял примерно. Э, Гарри?

– «Ментальные зональные заклятия», так? – возмутился мальчик. – Что–то вроде того страха? Почему ты его не убрала?

– Хотела показать, как они действуют. Только не надо этих выкриков «учитель, как ты могла!». Лучше испытать в контролируемой обстановке, чем оказаться под непонятным ударом в неконтролируемой. Легилименция, прямые пси–атаки и схватки воля–на–волю – это только часть ментальной магии. Так что не обижайся, если нам предоставили такую замечательную полосу препятствий, – ударное заклятие отбило появившийся из неоткуда рой стальных игл перед вздрогнувшим Гарри, – то почему бы не устроить из неё ещё один урок? Хм. Кажется, начинаются индивидуальные ловушки. Прикроемся чем–нибудь… таким.

Волшебница подпрыгнула и зависла, вовлекая в левитацию и мальчика. Затем – широкий жест палочкой, и маги оказались внутри сферы, сквозь которую виделось темней. Ещё несколько беззвучных жестов вместе с мысленным колдовством, и сфера окуталась защитными чарами.

– Стекло со светофильтром, – пояснила Атика. – Что–то вроде тёмных очков, только с переменной проницаемостью. Проще говоря, чем ярче вокруг, тем темней стекло, чем громче вокруг, тем хуже сквозь него слышно. Специально против светошумовых чар. В алхимии не разбираюсь, так что принцип действия не объясню. Ну, полетели.

И полетели. Пожалуй, впервые Гарри увидел, как его учитель работает. Палочка плясала в руках, исполняя чётко выверенный танец, меняя и дополняя волю заклинательницы. Прикрыв глаза, женщина одновременно управляла развёрнутой сенсорной сетью, принимала отклик десятков чар познания, ограждала сферу от очередной ловушки, огибала самые опасные…

Мальчик восхищённо наблюдал, забыв уже, что учитель борется с вполне реальной опасностью. Казалось, для Атики колдовать так же естественно, как дышать. Потоки исходящей от неё магии переплетались в единый рисунок, который волшебница меняла уверенными мазками. Вот исчезла очередная гравитационная ловушка. Вот взметнулось пламя, чтобы тут же опасть под заклятием заморозки. Следом вспыхнули молнии, даже не плавя зачарованное стекло. Схлопнулась череда проклятий, не успев толком подействовать. Отклонили свой полёт чёрные копья. Вдруг стекло потемнело и чуть загудело.

– Как чувствовала, – улыбнулась Атика, продолжая чародействовать.

Упавшая до ноля видимость как в обычном зрении, так и магическом, из–за множества наложенных на сферу чар, была некритична: за волшебницу окрестности обозревали чары познания и сенсорная сеть. Прошла ещё пара минут, во время которых сфера пролетела метров триста, петляя и содрогаясь от ударов, как Атика облегчённо вздохнула, плавно отпуская удерживаемый массив чар:

– Всё. Не знаю, – сфера раскололась надвое, половинки упали, следом приземлились и маги, – кто строил эту защиту, но постарался он изрядно. Честно говоря, захотелось устроить зачистку Адским Пламенем. А вот и наша цель.

Пирамида, сложенная из десятка высоких, тёмно–серых глыб, с широкой лестницей наверх. На вершине светилось призрачный, синий огонь.

– Можно идти, – сказала волшебница после тщательной проверки. – Защиту мы прошли, в плитах лишь укрепляющая да проводящая магия. Этот огонь – источник, питающий всю систему защиты.

– Источник? – спросил Гарри, пока они поднимались по лестнице.

– Помнишь, я говорила, что автономным формам может недоставать энергии, и они будут рассеиваться со временем?

– Помню. Ты говорила, что это можно как–то обойти.

– Например, вот так, – Атика указала палочкой на синий огонь, вблизи кажущийся великанским – три метра в высоту, как–никак! – Это – прямой прорыв к тому Источнику, из которого черпаем энергию мы с тобой. Между прочим, очень любопытный прорыв, делался он странным способом, – женщина прищурилась. – Совершенно не понимаю как, но энергия преобразована в узенький диапазон, который переносится с малыми потерями. Интересно, интересно, – волшебница прикрыла глаза, сосредоточившись на магическом зрении. – Каналы выполнены в этом же диапазоне. Руны? Вроде бы нет. Направляющие ритуалы? Не видно. Тогда что?

– Учитель?

– Подожди, – отмахнулась волшебница. – Хм, больше похоже на… Неужели? Да, полностью автономные формы! Удивительно, какое мастерство! Любопытно, а как тогда происходит распределение энергии? Так, что–то тонкое… Хм, обратная связь? Тогда что распределяет? Что–то вроде автоматики, надо же! Как они вообще рассчитали настолько сложные сочетания, не на компьютере же? Или, может, на его магическом аналоге? Кстати, интересная идея… – голос Атики постепенно стихал, пока она не стала лишь шевелить губами в такт мыслям.

– Учитель! – через пять минут мальчик осмелился прервать размышления своей наставницы.

– Всё, я снова здесь, – сказала та, будто бы отмахнувшись от мыслей. – Сейчас возьмём ментальные отпечатки всех чар, и можно отправляться домой.

– Домой? Но ты же говорила про особое место, где проще строить порталы.

– Это ничего не значит, когда под рукой столько энергии. Портал, конечно, не пробьём, но аппарировать аппарируем. Заодно выясним координаты этого мира, чтобы наведаться при случае. Очень уж занимательная пирамида.

Спустя полчаса, когда волшебница закончила укладывать в памяти и переносном Омуте Памяти слепки заклятий, маги взялись за руки, и, ступив прямо в синий огонь, с громким хлопком пропали. Каналы–проводники магической силы на несколько секунд иссякли, система управления защитой отметила падение мощности и компенсировала его из специальных накопителей. А через пару недель исчезли последние следы прорыва двух магов – защитная система закончила самовосстановление, а ветер привёл снег в изначальное состояние.

Глава пятая: выход в свет

– Атика! – голос мага гремел на весь дом, заставив домовушку на кухне съёжится. – Ты обещала!

– Альбус, ты должен понимать…

– Ещё раз – ты сказала: «ничего по–настоящему опасного». По–твоему, портал незнамо в какой мир – это неопасно? Я вообще не знал, что такое возможно, а тут выясняется, что ты «проводила эксперименты» и «их запретили и засекретили из–за потенциальной угрозы»!

– Альбус, – виновато сказала женщина. – Да, я была не права. Но не в том, что открыла портал, а в том, что не проверила как следует обелиск. Если бы я поставила хорошие сигналки или полноценную сенсорную сеть…

– Почему–то мне кажется, что тебе вообще не следовало водить ребёнка в полный чёрной магии храм древних, – ядовито произнёс Дамблдор. – И то, что здание было чистым от активной обороны – нисколько тебя не оправдывает. Ты могла привести туда Гарри только если бы предварительно вычистила обелиск от всех чар и даже отголосков магии крови. Ты могла входить с ним внутрь только если бы проверила окрестности чарами поиска. Ты должна была поставить на входе ещё одну сигналку и заново проверить внутренние помещения. Мерлин мой, Атика, ты же сама учила меня не полагаться на старые сигнальные системы, поскольку обойти любую – это вопрос времени! Неделя! – почти что проревел Дамблдор. – Неделю твои сигналки работали автономно. Ровно на шесть с половиной дней больше, чем можно, – директор Хогвартса сел на диван и опустошённо выдохнул. – Теперь назови мне хоть одну причину доверять тебе Гарри.

Атика вздохнула.

– Их нет. Ты прав, доверять мне ребёнка – не лучшая идея. Будет лучше, если я продолжу учить его под твоим личным контролем.

– Не получится, – покачал головой Дамблдор. – Разве что на каникулах, сейчас меня затянули дела школы, МКМ, Визенгамота. К тому же, я должен представить Гарри обществу. Фадж, – он скривился, – настаивает.

– Ты слушаешься Фаджа? – приподняла бровь волшебница. – Он же тебе пачками шлёт письма с просьбами дать совета.

– В данном случае Фадж – лишь выразитель общего мнения, – Дамблдор потёр лоб. – Это ещё не всё. Мне пришлось забирать философский камень нашего старого друга, Николаса, сначала прятать на нижний уровень Гринготса – думал, там уж никто не ограбит – потом перепрятывать в Хогвартс.

– Зачем камень Фламеля тебе? Тебя, вроде бы, стационарные ритуалы ещё полвека будут поддерживать, а возможно, и больше – сам помнишь, сколько мы туда вкладывали.

– Мне нужен не камень, а тот, кто охотиться за ним, – пояснил директор.

– Волдеморт?

– Он самый. Учитывая силу магического источника камня и его направленность, Волдеморт способен простеньким ритуалом вернуть себе тело, а источник послужит потом к его вящему могуществу. С ужасом представляю, каким образом употребит его Том.

– И как он собирается его использовать? – скептически спросила Атика. – У Волдеморта нет тела. Без тела и с тем куском души, что у него остался, использовать сколько–нибудь высокоуровневую магию невозможно.

– У него есть тело, – молвил Дамблдор. – Не его собственное, но вполне человеческое. Чьё именно – пока не знаю.

– Он слаб в чужом теле, – заметила Атика.

– Слаб, но этой слабости почти хватило на незаметный взлом внешних щитов дома Николаса. Боюсь, научившись контролировать силу в таком состоянии, после возвращения тела он будет почти непобедим.

– Не для меня, – ухмыльнулась волшебница. – Итак, камень в Хогвартсе. Подозреваешь, он найдёт его и попытается выкрасть?

– Не подозреваю, но уверен. Том каким–то образом узнал, где в Гринготсе я его спрятал и даже проник сквозь все системы защиты. Благо, у меня было плохое предчувствие, и мой помощник забрал камень в тот же день. В Хогвартсе же я организую ловушку. Как только Волдеморт пройдёт защиту и наткнётся на действительно серьёзное препятствие, прибуду я и лишу его тела. Заодно надо попытаться убедить Тома, что камень разбился. С Фламелем я уже договорился, он будет пользоваться запасным.

– Хороший план, – одобрила Атика. – Есть, однако, некоторые недостатки, но все решаемы. Помочь?

– Даже не знаю, – ещё раз вздохнул Дамблдор. – Раньше я мог оставить Гарри на тебя и быть уверен, что с ним ничего не случиться. Сейчас же… – директор посмотрел в глаза волшебнице. – Атика, ты можешь пообещать, что будешь оберегать его пуще собственной жизни?

– Нет, Альбус, – спокойно ответила та. – Могу поклясться, что буду оберегать его наравне с собственной жизнью… а при выборе между собой и им выберу его.

– Хорошо, – медленно и несколько неуверенно произнёс Дамблдор. – Мне достаточно твоего слова. Чему ты его учила во время вашего… приключения?

– Потихоньку осваивает «археа» и его модификации. Много менталистики и медитаций. Немножко тёмной магии и иллюзий.

– «Археа», – протянул директор Хогвартса. – Что ж, твои методы всегда отличались оригинальностью. Зачем тратить время на «инсендио» и «инкарцеро», если можно просто научиться управлять «археа мотус–те»? Он вообще справляется с такими вещами?

– Гарри хорош в менталистике. Может, с волей не очень, но контроль превосходен. Скоро может приступать к осознанию первых ментальных слепков. Чем раньше начнём, тем выше он сможет взойти.

– Знаешь, иногда мне кажется, что Гарри станет не просто первым магом нового поколения, – улыбнулся Альбус. – Возможно, он станет самым великим чародеем за всю историю. Возможно, даже сравняется с тобой.

– У него есть такой потенциал. Твоя задумка с каналом к Источнику гениальна. Сколько барьеров он прошёл?

– По моим прикидкам, первые два. Думаю, к пятнадцати возьмёт третий или даже четвёртый.

– Пожалуй, мне тоже надо будет немного подтянуть силу, – чуть улыбнулась Атика. – Хочешь, буду сопровождать Гарри на этом твоём «представлении обществу»?

– Сам хотел предложить. Ты в Англии мало кому знакома, так что это будет полезно. Как думаешь, стоит начать с похода по Косому Переулку или сразу в Хогвартс?

– Первое. Заодно купим ему «нормальную» волшебную палочку. После нашего приключения его сила достаточно стабильна, чтобы не привыкать к проводнику.

– Палочку? – удивился Дамблдор, а потом понял. – Да, лучше скрывать его козыри до поры до времени. В воскресенье, когда я буду более–менее свободен, начнём. И, Атика, может, хватит?

– Как только ты выставишь, наконец, нормальные щиты. В конце концов, ты всё ещё мой ученик.

* * *

– Итак, Гарри, сегодня мы устроим тебе небольшое представление, – Атика ухмыльнулась, предвкушая. – Ты уже что–то можешь с помощью «археа», и мы с Альбусом покажем, к чему стоит стремиться.

Дамблдор неопределённо хмыкнул. В конце концов, он не зря считался величайшим светлым магом столетия, и уж этими–то чарами владел превосходно. Конечно, у него не было опыта чародейки, зато была собственная гениальность.

– Альбус, уступаю тебе право первого удара, – приглашающе махнула рукой чародейка.

– С удовольствием, учитель, – спокойно ответил тот, отбрасывая палочку. Женщина без промедления сделала то же. – Так будет интересней, не находишь?

– Я жду, ученик.

Они находились на том самом полигоне в пустыне. Учителя Гарри стояли друг напротив друга на расстоянии десяти метров – стандартные условия для дуэли один–на–один. Мальчик же сидел на стуле поодаль, закрытый мощным стационарным щитом, и не знал, за кого болеть. Конечно, дедушка – самый близкий человек, но Атика… За эти два месяца он успел привязаться к этой женщине, за сухостью и жёсткостью которой скрывалась забота и честность. Пожалуй, даже не честность, но честь.

Старый маг не стал взмахивать рукой или что–то говорить. Он расслабленно стоял, а всего в метре впереди взметнулся длинный язык пламени, норовящий превратить Атику в головёшку. Навстречу пламени полетела уж знакомая Гарри стальная плита, отбросившая струю плазмы на директора и летящая следом. Не успел Гарри вскрикнуть, как плита с грохотом отскочила от прозрачной сферы вокруг Дамблдора – в магическом зрении было ясно видно, что сферу вызвало «археа». Однако на этом история с плитой не закончилась – сталь внезапно потекла, заставив Гарри вспомнить, как Атика делала лестницу в небо, и окутала защиту Дамблдора, пытаясь продавить. Раздался треск – кажется, ей это удалось, и тут текучая сталь тысячи брызг разлетелась в стороны. Взметнулась туча песка – кажется, Альбус материализовал воздух.

Стоило песку улечься, как Гарри увидел второй раунд противостояния. Атику в прозрачном сферическом щите окружала зелёная дымка. Щит медленно таял, женщина, стоящая с закрытыми глазами, ничего не делала. Ничего? В тот же миг щит взорвался, порыв ветра унёс зелёную дымку вдаль, а Дамблдор материализовывал щит за щитом, пытаясь уберечься от сотен юрких стальных стрел. Он опять ответил ветром, на сей раз направленным. Мощная и узкая воздушная волна понесла щиты и стрелы в направлении волшебницы, которая ударила по ним другой волной, сбоку, отбрасывая в сторону. Противники замерли, стоя с закрытыми глазами, используя для восприятия магические чувства.

Затем Альбус вдруг материализовал вокруг себя прозрачную сферу, будто защищаясь от чего–то, и ударил ветром. В ответ Атика прикрылась тяжёлым и толстым сферическим же стальным щитом и послала в директора струю раскалённого металла, который, обогнув спешно созданный щит, обтёк защиту Альбуса. Повторение истории? Отнюдь. Металл вдруг разлетелся в стороны, мгновенно остыл, формируясь в стальные колья, и устремился в сферу. В это же время Атика выбросила в появившуюся рядом с ней плазму волну жидкого гелия. Колья снесло мощными порывами ветра, Атика отразила струёй воды несколько струй плазмы… вдруг Дамблдор в своей прозрачной защите нелепо кувыркнулся. Приглядевшись, Гарри заметил, что рядом с ним лежат несколько металлических зёрен.

Защиты Атики и Альбуса разлетелись в стороны, а невредимый директор поднялся и коротко поклонился своему учителю:

– На этот раз ты победила. Никогда не думал, что лезвия можно заточить до такой остроты.

– Почти что до одной молекулы, – заметила Атика, жестом призывая палочку и убирая защиту с Гарри. – Надо признаться, делать это в песке, одновременно сражаясь с тобой – нелёгкая задача.

– Сам готовил нечто подобное, – сообщил Дамблдор. – Правда, более… далеко.

– Да? – от волшебницы разлетелся рой поисковых чар. Прослушав их ответы, женщина весело рассмеялась. – Ты не перестаёшь меня удивлять, ученик. Подвесить на пяти километрах над землёй стальной дождь – до этого мог додуматься только ты.

– Учителя были хорошие, – улыбнулся старый маг. – Гарри, мальчик мой, ну как тебе наше представление?

– Я хочу уметь так же! – ответил тот. Такого он действительно не видел никогда: два чародея сражались единственно силой мысли, без палочки и слов, даже закрыв глаза и не сходя с места! При этом дедушка умудрился делать что–то в пяти километрах вверх, а Атика – в толще песка. Но не только это заинтересовало мальчика. – Деда, а от чего ты защищался, когда сделал сферу в последний раз?

– Газ, – коротко ответил тот. – Вовремя разглядел, кое–кто в своё время, – короткий взгляд на Атику, – очень любил подлавливать меня на таких мелочах.

– Ну а теперь, Альбус, думаю, нам пора собираться на прогулку?

– Всё верно. Дайна! – с хлопком появилась эльфийка. – Будь добра, перемести Гарри домой и подготовь к нашей… прогулке.

* * *

Причёсанный, одетый в строгую чёрную мантию, Гарри успел трижды проклясть про себя Дайну, отнёсшуюся к привидению мальчика в пристойный вид слишком серьёзно. Сопротивляться заботливой эльфийке было совершенно невозможно, разве что ударить чем–нибудь боевым… Но как тут ударишь, если она охает и причитает, будто от внешнего вида Гарри зависит её жизнь?

– Ты выглядишь превосходно, мальчик мой, – весело блеснул глазами Дамблдор, одетый в свою знаменитую лиловую мантию.

– Не сдерживай раздражение, – посоветовала Атика, которая из всех приготовлений разве что помыла да расчесала волосы, оставив на месте потёртую походную серую мантию и сапоги, выглядящие так, будто вот–вот развалятся… если не смотреть на них в магическом зрении. А если посмотреть, то становилось ясно, что скорее разверзнется земная твердь, чем развалится эта обувь. – Лучше выбрось его… за окно, например.

И Гарри, следуя мудрому совету, под несколько неодобрительным взглядом деда, подошёл к окну и несколько раз крикнул:

– Делерет! Редукто!

Выдохнувшись, мальчик почувствовал себя гораздо легче, а выпущенные чары, далеко не школьного уровня силы, как заметил Альбус, успешно поглотила система защиты поместья в качестве дополнительной подпитки.

– Успокоился? – холодновато спросила Атика. Дождавшись кивка, продолжила. – Очень надеюсь, ты выбросил всё своё раздражение наружу. Постарайся никому из тех, с кем мы встретимся, его не показывать. Даже если этот человек напрашивается, как минимум, на «аваду кедавру».