Текст книги "Последствия одного решения (СИ)"

Автор книги: Метамаг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)

– Они тянут время! – воскликнул крайний правый старец. – Некогда теоризировать – нужен практический способ различить иллюзию от реальности.

Говоривший выпустил сенсосеть, закрыл глаза под скептическими взглядами остальных Дамблдоров, убрал сеть, помрачнев:

– Бесполезно. Не уверен, что стоит доверять даже интуиции.

– Только ей и можно доверять, – заметил второй слева Альбус. – Давайте поступим иначе – устроим тайное голосование, и сравним ответы. С большей степенью вероятности, мы найдём настоящего Гарри – за него точно проголосует настоящий Альбус, а остальные…

– Че–пу–ха, – по слогам произнёс четвёртый слева Дамблдор. – Ненастоящие просто проголосуют за ненастоящих Гарри, и мы получим равномерное распределение. Или даже специально проголосуют за одну и ту же иллюзию.

– Может быть, лучше сравнить наши биографии? – предложил крайний правый директор. – Не думаю, что копии имеют достаточную точность.

– Не получится, – покачал головой четвёртый слева. – Даже если не хватило точности, что мешает рассказать каждому со своими деталями?

– Но настоящий–то Гарри сможет узнать настоящего дедушку! – воскликнул крайний правый.

– Ага, но сначала надо понять, что следует рассказывать, – возразил крайний левый. – А у меня не так много времени.

– Всё просто – каждый Гарри попросит нас рассказать то, что мог знать только он сам, и это должно быть сокрыто в самой глуби нашего разума, – придумал четвёртый слева. – Всего пару моментов, которые точно секретны. И тогда…

– И тогда мои секреты будут известны тому, кто управляет ловушкой? – вздохнул крайний правый. – Да, мы не можем сказать, управляет ли ей кто, но риск неприемлем. Лучше попробовать что–то более практичное. Эл–фините ритум! – с его палочки сорвалась невидимая волна, но видимых изменений не произошло.

– Отменить высшее проклятие детской формулой – не самая хорошая идея, – заметил второй слева Дамблдор. – Предлагаю каждому из нас позвать Фоукса.

Пятеро старых волшебников прикрыли глаза, тихо свистнули, и… ничего.

– Возможно, у кого–нибудь из Гарри есть идеи получше? – поинтересовался крайний справа Альбус.

Но Гарри Поттеры до сих пор были в растерянности. Рассудок настоящего Гарри тоже пасовал: как он не напрягал воображение, идей не было.

– Ясно, – синхронно вздохнули Дамблдоры.

– Как насчёт того, чтобы просто пойти вперёд всем вместе? – улыбнулся средний Альбус.

– Рискованно, – поглаживал бороду крайний правый. – Сначала надо разобраться в произошедшем. Чары познания?

– Давайте вместе… коллеги, – предложил средний Дамблдор. – Делимся результатами по порядку. Но прежде чем начнём, уточню: как у вас с восприятием?

– Помехи, – вместе ответили прочие Дамблдоры. – Даже интуиция отказывает.

– В таком случае – приступим, коллеги.

* * *

Атика выдохлась после пятого снесённого барьера. К счастью, осталось два последних, зато оба – необычные. Волшебница погасила Адское Пламя – это далось с трудом – и недоумённо рассматривала вязь линий в ментальном спектре.

– О боги, какая древность! – только и сказал Десмий, подойдя поближе.

– Похоже на определённый ментально ритуал, – задумчиво молвил Дентон.

– Это–то понятно, – отмахнулась Атика. – Но что он задаёт? Никогда не сталкивалась с ритуалами такой сложности.

– Вряд ли он сложен, – возразил Дентон. – Скорее, слишком ёмкие определяющие символы.

– Отнюдь, – Атика сотворила стайку птичек. – Я говорю про сложность связей, а не символов, причём сложность действующую, а не банальное запутывание взломщика. Ну–ка!

Птицы ринулись на барьер. Барьер оживился – внутри ментальной вязи забегали каскады импульсов, и навстречу птичкам открылся… прямой портал? Нет, не он, но нечто сходное – деревянное кольцо, в коем царил мрак. Птицы влетели в него и сгинули. Кольцо пропало.

– Портальная защита, – волшебница сделала пару шагов к барьеру. Тот вновь оживился – перед ней появилась вполне материальная, стальная арка, внутри которой клубилась тьма. – Точнее, древний её аналог, – шаг назад – и арка пропала. Взмах палочкой – навстречу тигру открывается узенький зев портала, и тот не успевает свернуть, проваливаясь в темноту. – О боги, она индивидуальна! Жаль, как жаль, что приходится разрушать такое чудо…

– Может, вы сохраните её? – осторожно предположил Десмий.

– Хм, – задумчиво протянула Атика. – Времени мало, ну да ладно. Джеминио Атика, элида саэкти, анима вирас, империо, стабилис форма существование копии Атики, – быстро, но чётко произнесла чародейка. Дентон помрачнел, когда копия Атики вытащила палочку.

– Сотрёте память? – спросил он.

– Это не сработает, – ответила оригинальная волшебница. – Пожалуй, ритуал неразглашения.

– Темпус конкайо лайами, – тем временем, произнесла копия, сделав широкий круг палочкой. Тонкое волшебство распространилось вокруг, проходя сквозь щиты, но не доходя до барьера. Копия Атики замерла, удерживая чары, а оригинал послала первое заклятие познания, бросив невыразимцам:

– Присоединяйтесь, долго не продержу.

* * *

– Значит, вы полагаете, что нас посадили в иллюзию высшего класса, что неотличима от реальности, – кивнул средний Дамблдор крайнему правому. – А каков ваш вердикт?

– Нас не поместили в иллюзию, но проецируют иллюзию, – ответил четвёртый слева.

– Больше похоже на программируемое ментальное пространство, – высказался второй слева.

– Это вряд ли, – покачал бородой крайний левый. – Полагаю, это все остальные – просто демоны, распустившие свою ауру ради помех.

– Любопытно, ни одной правильной версии, – произнёс средний Дамблдор. – Какого уровня пси–защиту я держу вокруг исключительно важных воспоминаний, Гарри? Помнишь, обсуждали в декабре. Только отвечайте по очереди.

– Абсолютную, – высказался крайний левый Поттер.

– Эй, это я хотел сказать «абсолютную»! – воскликнул второй слева.

– Можно, я пока промолчу? – спросил настоящий Гарри.

– Конечно, – благосклонно кивнули ему Дамблдоры.

Двое оставшихся Поттеров, не сговариваясь, ответили:

– Абсолютную.

– О, просто великолепно, – улыбнулся средний Альбус. – Не сразу вспомнил, что закрыл этот эпизод как раз для подобных случаев особым щитом. Гарри?

– Ты не держишь её, дедушка, – улыбнулся Гарри. – Тебе поставила её Атика, и защита эта – что–то вроде огненной сети, вроде бы, она сжигает легилиментов. Ну, не их самих, а… – Гарри замер. – А что именно, дедушка?

– Их волю сжигает, так я сказал, – ответил Альбус Дамблдор, широко улыбаясь. – Гарри? – он протянул руку.

– Дедушка, – улыбнулся мальчик.

Стоило им коснуться друг друга, как пространство вокруг завертелось, и вот они вновь стояли в пустом коридоре, окутанном тонкой, едва различимой магией.

– Антериос, – шепнул Альбус, рассеивая чары. – Пойдём. Осталось совсем…

Старый маг резко развернулся, возводя каменную стену на пути зелёного луча. Тот, однако, свободно сквозь неё прошёл и рассеялся около директора. Дамблдор осознал, что его обманули, только когда рука внука выскользнула из его руки, и парализованный мальчик очутился пролевитировал за спину девочки с недетским взглядом. Не медля, Дамблдор попытался парализовать её, в то же время возводя щит и пытаясь перехватить мальчика. Девочка взмахом палочки заблокировала перехват контроля, проигнорировав паралич, схватила Гарри за руку и провалилась вместе с ним в открывшийся под ногами портал.

– Фините закрытие портала! – прогремел на всю пещеру голос старого мага. Рванувшиеся от него чары сравнились бы с Адским Огнём по силе – но портал спокойно закрылся. И тогда губы волшебника свело в улыбке. Улыбке, ничего хорошего похитителям не предвещающей.

* * *

– Не отставать! – прикрикнул Леонард детям. – Скоро будет выход. Антериос. Моргановы ловушки, я что, ликвидатор? Велло стрикто. Поторапливаемся! Велло. Девочка, не отставай!

– Подождите, – странно спокойным голосом попросила Луна. – Мистер…

– Леонард, можно просто Лео, – он же представлялся, повторять сказанное раздражало. С другой стороны, это же дети, в одно ухо влетело, в другое вылетело.

– Мистер Лео, мне нужно быть там, – Луна уверенно указала на ход, поворачивающий направо.

– С ума сошла? – осведомился наёмный маг.

– Она зовёт на помощь, – уверенно ответила Луна. – Надо, – на этом слове она рванула в проход, – торопиться!

– Мантикорье дерьмо! – выругался Диггори. – Так, Малфой, жди здесь, ни шагу, – на миг Драко показалось, что это говорит отец, устраивая очередной выговор, в сторону. Просто стой и ничего не бойся. Понял?

– Мистер Диггори, я видел, как эта… этот… ну, убивал каких–то тварей «авадой».

– Тогда за мной, – решил наёмник, – и бегом, если хочешь жить!

* * *

Этот место совсем не напоминало монументальный зал. Тьма. Вокруг царила темнота. Источники света – одна–единственная «люмос стелла» да едва мерцающие контуры ритуала – выхватывали из мрака совсем немного. Потолок, стены – всё это скрылось за вековечной темнотой.

– Молодец, Белли, – Клара как–то неестественно улыбнулась вернувшейся девочке–женщине. – Оставь мальчика в круге и ступай, убей старика. Если справишься – убей себя. Кстати – обливиэйт. Иди. Теперь ты, малец. Агере. Фините, – Гарри почувствовал, что тело вновь подчиняется ему. – Можешь делать что угодно, эта защита тебе не по зубам. Вон, поговори с девчонкой, пока мы готовимся. Фините.

– Гарри!? – воскликнула Гермиона.

– Гермиона! – вторил ей мальчик. – Ты жива!

– Жива, но… Ты меня искал?

– Я и дедушка, – ответил он. – Мы почти успели, как меня схватила эта девочка и унесла сюда.

– Изабелла, – Гермиона устало присела на корточки, облокотившись на невидимый щит. – Она под Империусом этой, – тычок в стороны тела Билла, – Клары.

– Постой, а зачем им мы?

– В жертву, – скривилась Гермиона. – Какой–то ритуал.

– Надо что–то делать, – решительно сказал Гарри.

– Что? – тихо спросила Гермиона. – Я уже думала, без палочки – никаких шансов.

– У меня есть запасная, – столь же тихо ответил Гарри. Ритуальные круги с детьми стояли в паре метров друг от друга, тогда как Клара и Льюис чертили что–то дальше, в метрах пятнадцати, где обрывался узор багровых линий.

– «Велло стрикто»? – прошептала девочка.

– У меня может не получиться, – Гарри коснулся палочки с пером феникса в рукаве – та откликнулась теплом.

– Просто «велло» не справится, – покачала головой Гермиона. – Но… что дальше? Ты сможешь с ними справиться?

– Нет, – Гарри вздохнул. – Тут учитель нужна или дедушка. Но ведь что–то же надо делать? Хотя бы отвлечём их.

Мальчик встал в полный рост, сосредоточился, затем резко выхватил палочку и крикнул:

– Велло!

Звон возвестил, что чары натолкнулись на барьер. Без всякого эффекта. Только Клара обернулась и прокомментировала:

– Пытайся и дальше – надежда умирает последней. Ты хороший волшебник, мальчик, но этот барьер ставила лично я. Вам осталось жить ровно тридцать пять минут. Льюис, проверь ещё раз центральный контур стабилизатора.

– Всё в порядке, – сообщил после трёх гарриных «велло» и пяти минут маг.

– В таком случае, приступаем, – мужчина и женщина заняли свои круги, и каждый держал в руке по розе. Зелёный стебель, алый цветок – от обычного растения эти отличались лишь переливающимся в лучах «люмос стелла» покрытием. Стекло, хрусталь или какой иной кристалл? Неясно. – Не беспокойтесь, дети, свой конец вы не почувствуете.

– Кто будет проводить ритуал? – равнодушным голосом спросил Льюис.

– Ты, Лью, – улыбнулась ему Клара. – Я‑то так его и не выучила. Мне надо просто держать розу, так?

– Всё так, – размеренно ответил мужчина.

– Меня парализует, как и их?

– Да, только ведущий ритуал остаётся в сознании, – ответствовал ликвидатор. – Мне начинать?

– Да, прямо сейчас. И… будь осторожен со мной, любимый.

– Виликайате сивурум, – Льюис читал речитатив по памяти, и торжественные слова переплетались с ароматом древнего чародейства. – терегатто девилур те лиоре …

Гермиона смотрела на него расширенными глазами – и вот её веки опустились, а сознание погрузилось в транс. Вслед за ней застыла девочка–женщина. Но не Гарри. Окклюментивный щит дрожал под напором магии, но пока держался. Мальчик вздохнул и поднял палочку, твёрдо смотря на Льюиса.

Глава тридцатая: розы в стекле – спасение

Набор артефактов «Розы в стекле» признан экспертной группой Отдела Тайн в составе [шифр класса 3] неперспективным для дальнейшего поиска. Основания: ритуал возрождения, разработанный группой [шифр класса 3] во главе с Директором Отдела, а также малая вероятность удачного копирования набора. Согласно распоряжению Директора, инициирована процедура стирания памяти относительно сведений о наборе артефактов. Полная версия отчёта будет зашифрована как сведения третьей категории важности. Резюме отчётов будет зашифровано как сведения четвёртой категории важности.

Подпись штатного архивиста ____ Подпись ответственного невыразимца ____ Подпись Директора Отдела Тайн ____

Архивы Отдела Тайн. Резюме отчётов. Запись 12730–4-D.

Месяц назад.

– Учитель, ты же убивала людей? – Гарри смотрел на неё твёрдо, и Атика спокойно кивнула, ожидая продолжения. – Это… Каково оно?

– Сначала – больно, – горькая улыбка. – Затем – безразлично. Сейчас – немного грустно, – она печально улыбнулась. – В первый раз я убила на войне, а война… Война быстро учит. Там не было времени страдать, я просто, – лицо её скривилось, – делала свою работу. Потом мой командир погиб, и я заняла его место. Знаешь, это гораздо страшнее – отправлять людей на смерть и руководить убийством, чем биться насмерть самой. Когда–то я хотела забыться, – её взгляд, казалось, приникал в самую душу. – Теперь понимаю – иногда выхода нет. Пойми это и ты, ученик.

* * *

Сейчас.

Он смотрел на Льюиса и понимал, что шанс только один. Или он, Гарри вместе с Гермионой, или эти двое. Окклюментивный щит почти пал. Стоит его снять – и будет ровно миг на заклятие. Одно заклятие, не больше. Права на ошибку у него нет.

– Цель! – на этот раз он произнёс это вслух. Тренированное внимание послушно сфокусировалось на Льюисе. Ментальный щит пропал, но воздействие завязло в естественной защите.

– Форма! – к цели, на которую направлена палочка, добавилась сложная форма преобразования в виде мыслеобраза. Удерживать его весь перед мысленным взором, не выпуская цели из виду, чтобы…

– Энергия! – Чтобы вложить отмеренную силу в заготовленную форму, рефлекторно взмахивая палочкой в ритуале чёткости, направить её точно на Льюиса и шепнуть. – Петра спицум.

Словно во сне, Гарри смотрел, как вместо искр из палочки растёт камень. Сантиметр, десять, сорок… Бом! Барьер раскололся, не выдержав точечного укола. Мальчик судорожно сжал палочку, уже не помня, почему нельзя дать ей сдвинуться, а просто исполняя это, будто единственный смысл жизни. С–ш–ш-ш! Каменный луч пронзил потоки волшебства, входя в стройную структуру, будто нож в масло. Бам-м! Ещё один барьер… Пальцы, казалось, закостенели, но Гарри начинал чувствовать вес творимого камня.

– Силиврай те дем–м–м… кха, – с каким–то недоумением Льюис опустил взгляд и уставился на торчащий в груди каменный кол. – Кха, – кашлянул кровью.

Гарри, наконец, осознал, что только что сотворил и отшатнулся от палочки, как от мантикоры, сделал несколько шагов назад, наблюдая, как камень распадается исчезающими обломками, а волшебник с дырой в груди падает наземь, и обессиленно присел.

– Ах ты ж …! – взревел мужской с женскими нотками голос. – Авада Кедавра!

* * *

Тридцать минут назад.

Женщина кричала. От боли, от ярости, от горя и ужаса. Луна чётко слышала это. Женщина кричала, и девочка понимала, что должна успеть. Он чувствовала, что немного, и случится непоправимое… Луна знала, что значит «непоправимое». Непоправимое – это как смерть мамы два года назад. Такого не должно быть! – это Луна знала точно. И если никто, кроме неё не сможет остановить – значит, это сделает она.

Луна попыталась было объяснить, что–то взрослому, но потом отмахнулась от этой идеи – взрослые никогда её не понимали. Разве что папа, но папа особенный.

Мозгошмыг сжался под решительным взглядом Луны. Несомненно, он ощущал её настрой, и понимал, что выбора у него нет.

– Вот и молодец, – тихо сказала ему девочка. – Веди, – и громко, для Лео. – Она зовёт на помощь. Надо, – мозгошмыг рванулся вперёд, и девочка побежала следом, – торопиться!

Мозгошмыг всё время обгонял Луну, но вовремя притормаживал, а чуть светящийся след за ним подсказывал, куда бежать. Девочка и сама слышала, что голос той женщины приближается. Он был рядом, близко, близко…

– С дороги! – крикнула Луна двум мужчинам и женщине, окутанными светящимся туманом. Женщина недоумённо обернулась – Лавгуд ясно видела горящее в её сердце пламя – и спокойно сказала, ловя девочку за руку:

– И не подумаю, юная Лавгуд, – голос её был строгим, но не обвинительным. Внезапно девочка поняла, что она может помочь, не зря же спасла от того… той… ну, в пещере. – Куда вы так торопитесь?

– Ей нужна помощь! – «объяснила» Луна. – Скорее!

– Темпус конкайо лайами, – произнесла, вытянув палочку вверх, волшебница. Туман вокруг стал плотнее, впрочем, всё так же не мешая видеть. Туман–который–не-туман – Луна часто видела такие вещи. – Теперь говори, дитя, да не спеши. У нас есть десять минут, пока я держу ускорение.

– Она… она кричит, – попыталась рассказать Луна. – Женщина. Ну, не по–настоящему кричит, а про себя. Ей больно, и она может умереть.

– Ещё Видящей мне не хватало, – проворчала чародейка. – Как она выглядит, эта женщина?

– Высокая, белые волосы и синяя мантия, – ответила Луна, прислушиваясь к себе. – Нет, мантия тёмно–синяя.

– Значит, Изабелла, – кивнула девочке волшебница. – Десмий, Дентон, сколько там ещё?

– Почти, – ответил один из магов, пускающий смешные цветные струи из палочек. – Может, поправите вектора пространства, мисс Атика?

– Луна, стой спокойно, – Атика – так, верно, её зовут – посмотрела предостерегающе, хотя смысла в этом уже не было: девочка поняла, что ей помогут.

– Хорошо, Атика.

– Вот и ладненько, – вздохнула женщина, выпуская руку Луны. В свободную ладонь – другая всё ещё держала поднятую палочку, и в окружающий туман прыгали синие искры – легла вторая палочка. – Феерис Шэйел свеаре. Всё, сойдёт, отпускайте.

Пёстрый, ярко–сверкающий всевозможными оттенками шарик подле мужчин вспыхнул, исчезая – на его месте появилась арка, а точно такая же возникла через пять метров дальше, за причудливой белой бахромой.

* * *

Десять минут назад.

Она появилась перед директором Хогвартса в рое синих искр. Палочка в классической дуэльной позиции, лицо бесстрастно, лишь кривится губа. Дамблдор среагировал банальным площадным «ступефаем», но красное сияние не принесло вреда, будто обтекая девочку. Изабелла атаковала в ответ – тоже «ступефаем», точечным и мощным, в стиле «поколотить стены ошеломляющим».

Терпение Альбуса, обычно безграничное, к этому моменту дошло до предела. Попытка ошеломить была последним жестом терпения, и теперь из палочки мага ударила белая молния. Этот вариант парализации считался именно боевым – жертве грозили разрывы мышц, а в крайних случаях – остановка сердца. Изабелла проигнорировала атаку, вызывая багровую струю тёмного пламени «игнис сферс». Альбус, в свою очередь, рассеял разрушительный огонь без палочки – отмашка рукой сдула его в сторону. В ответ полетела всё та же паралич–молния, но в старом добром стиле «оглушаю дракона с «вингардиум левиосы». На попытку уклониться молния среагировала самонаведением, а вот реального вреда не принесла – девочка пошатнулась, да и только.

Изабелла ударила «саори редукто», Дамблдор спокойно принял его на кристальный щит, развеял его и атаковал каскадом различных парализующих. Один из величайших чародеев современности не собирался терять инициативу, и каждая атака была всё мощней и мощней. Вот парализующие кончились, а пошли полноценные боевые. Светлое пламя, тёмное пламя, «археа» в виде быстро летящего камня, стальные иглы, «стальной луч», «према», накачанное энергией до предела «легилименс–нерго», молния с вложенной тёмной энергией, Глас Смерти, Анима Тега… Наконец, приблизился момент, когда старый маг решился на Пламя Разрушения, позади раздался отчаянный детский крик:

– Не надо! Она не виновата!

– А это решать уже мне, – весомо молвил Альбус, задерживая противницу каскадом разрушающих чар.

– Как насчёт моего мнения? – спросила Атика.

– Гарри и Гермиона, – тихо произнёс Дамблдор, мановением палочки отбрасывая «конфринго», кое с грохотом взорвало стену, чудом не погребя весь коридор. – Парализуй или убей её, учитель.

– Велло стрикто! – отозвалась волшебница. Тёмно–синий луч ударил точно в голову Изабеллы, и ту откинуло, ударило о стену, но она, пошатываясь, вставала, когда Атика крикнула. – Стабилис–сте велло стрикто!

Иссиня–чёрный, тоненький луч с пугающей медлительностью коснулся Изабеллы. Тело той вспыхнуло золотым сиянием, но мощь луча прижала его к отколовшемуся камню. Шаг за шагом, Атика приближалась, и луч становился всё толще, а сияние всё ярче, переходя в ослепительно белый. Чародейка взялась за палочку двумя руками, окутываясь тёмной синью, подходила к слепящему ореолу. Три метра, два, один… Палочка коснулась головы девочки и её ореол начал медленно гаснуть. Десять секунд наставница Дамблдора удерживала колдовство, пока, наконец, сияние не пропало. Изабелла лежала на камнях живая и без сознания, её палочка, почерневшая от могучей магии, так и осталась зажата в руках.

– Вы довольны, мисс Лавгуд? – поинтересовалась Атика.

– Уберите с неё белые нитки, – попросила Луна.

– Хм, – Атика осмотрела Изабеллу, касаясь рукой то головы, то плеч, то живота. – Ага! Какой искусный Империус! Фините Империус. Нет, слишком глубоко… Легилименс–те. Хм. Любопытно. Ну и структура! Это стираем, это раскачиваем… Фините Империус, – Атика вздохнула, повернулась к Луне и кивнула ей. – Спасибо, мисс Лавгуд, вот только, ей всё равно не светит ничего хорошего. Империус наложен почти час назад, в похищении она участвовала осознанно.

– С ней всё будет в порядке, – уверенно сказала девочка. – Она хороший человек, просто сбилась с пути.

– Посмотрим, – пожала плечами женщина, накладывая связывающее и парализующие заклинания, а затем открывая прямой портал. – Альбус, Дентон – за мной. Десмий, присмотри, пожалуйста, за Луной. Может прийти Леонард Диггори, наёмный маг, он мой союзник, но пока что отсюда – ни шагу. Что?

– Вы не имеете морального права приказывать мне, мисс Атика, – гордо вскинув подбородок, произнёс Десмий.

– Разумеется, мистер Десмий, разумеется, – хмыкнула Атика. – Но я могу дать слово Высокой Леди, что дам вам и мистеру Дентону молодость. Как, интересно?

– Слово! – потребовал Десмий.

– Лорд Десмий, даю вам слово, что верну молодость тела, – торжественно произнесла Атика.

– В таком случае, жду вас здесь, леди, – кивнул невыразимец, и Атика шагнула в портал вслед за его коллегой и Дамблдором.

* * *

Сейчас.

– Авада Кедавра! – в исступлении крикнула Клара. Однако Гарри на том месте уже не было. Вышедший из пространственных врат Альбус силовыми чарами столкнул мальчика с пути заклятья, чтобы в следующий миг призвать его к себе вместе с Гермионой, до сих пор погружённой в транс.

– Клара Хейз, я ещё раз прошу тебя освободить это тело, – молвила Атика, выставляя напротив очередной «авады» металлическую плиту. – Анима Тега ите.

На этот раз Клара аппарировала, ускользая от проклятия, выкрикнула:

– Аор Йарсум свеаре анима мио!

Вспышка магии пронеслась по помещению, играючи стирая остатки ритуала. Роза рядом с Кларой со звоном распалась на осколки, кусочки стебля да алые лепестки. Проклятие Атики, казалось бы, прошедшее мимо, вернулось, но Клара черканула палочкой, светящейся зловещим багрянцем, обратив «Анима Тегу» в безвредный всплеск волшебства.

Багровая дымка скользила из палочки, окутывая тело Билла Уизли, и концентрация этого волшебства действовала на Гарри отрезвляюще. Он выставил перед собой «эл–протего» – на рефлексах, не сознавая, от чего защищается. Вот только Гарри Поттеру не пришло ещё время участвовать в боях такого уровня. Его дедушка буквально впихнул мальчика и его подругу в раскрывшийся прямой портал, чтобы закрыть его за собой и сосредоточиться на противнице.

– «Аор Йарсум», заёмная сила, – покачала головой Атика. – Совсем одурела, сумасшедшая?

– У меня нет выхода, – тихо и угрожающе прозвучали эти слова. – Тебя так, может, и не победить, но потрепать напоследок успею. Авада Кедавра.

– Феерис Шэйел, – буркнула в ответ Атика, отклоняя волну зелёного света в сторону.

«Я возьму роль щита, вы – копья, – скользнула мысль в головы невыразимца и директора Хогвартса. – Её тело нужно невредимым, а вот разум или душу не жалейте».

– Ментис молестиа ите! – Дентон отреагировал на просьба – или приказ? – ментальным проклятием.

– Трансус, – шепнул Дамблдор, замысловато ведя палочкой.

Однако от Клары не собиралась проигрывать так быстро. Пси–проклятие встретил возведённый «протего тоталум», настолько мощный, что даже не заметил атаки. Вокруг щита вспыхнуло пламя – и тут же опало. Альбус Дамблдор и Дентон Сариус встретились взглядами, создавая ментальную связь для координации – и сражение перешло на новый виток.

– Дефлагро! – выкрикнула Клара, вкладывая в проклятие огромную силу.

Атика, бросив палочку, расставила руки, используя их как эффекторы – пол вокруг трех магов покрылся трещинами, но их самих смерть обошла стороной. В ответ от Дамблдора ударила громадная белая молния, в которой с трудом можно было узнать чары паралича, а Дентон выпустил серию «Анима Тега». Клара только повела палочкой, и молния погасла, а проклятия отторжения души распались в водовороте энергий. Альбус в мгновение ока заключил тело ликвидатора заклятий в ледяной куб, Дентон обрушил серию помрачающих рассудок проклятий – но не тут–то было. Куб разбился со звоном, и каждый осколок обратился ледяным копьём, пикирующим на троицу, а проклятия рассеялись о багровую дымку, окружающую Клару. Дамблдор превратил копья ещё в полёте в стальные, перенаправив их обратно, а Дентон ударил «Анима Тега ите» со всей силы.

– Авада Кедавра! – прогремела формула, и зелёная волна испарила копья в ничто, как и усиленное проклятие духа, но вновь спасовала перед искажением пространства.

– Феерис Шэйел те свеаре мотус–те! – крикнула Клара, и теперь уже Атике пришлось туго. Рука с неведомо как оказавшейся там палочкой металась в воздухе, а сам воздух, казалось, превратился в странную линзу. Чувства волшебников с трудом пробивались сквозь неё, а Клара продолжала и продолжала, силясь разорвать ткань пространства, завернуть в неё магов, вывернуть наизнанку, растянуть или сжать. Сила, струящаяся сквозь её палочку, столкнулось с филигранным искусством Атики – и уступила.

Дамблдор вновь заковал Клару в лёд, Дентон послал усиленный чарокрушитель, но женщина в мужском теле не собиралась сдаваться. Лёд просто пропал, чарокрушитель отклонился с пути искажением пространства. Однако ответная атака не состоялась – специальным приёмом Дентон разрушил заклятье в ходе создания, а Дамблдор обрушил духовный удар. Клара попыталась защититься от последнего, но тщетно: Дентон опять разрушил её защиту в процессе создания. Подключившись к развёрнутой Атикой сенсосети, сосредоточившись на малейших движениях магии и палочки, невыразимец раз за разом мешал Кларе колдовать, внося хаос в волшебные действия. Ну а Дамблдор атаковал её душу, пытаясь лишить сознания и разума.

Долго так продолжаться не могло, и вот Клара обрушила на магов вихрь неупорядоченной тёмной энергии, сметающий всё на своём пути. Покрытый трещинами и воронками пол окончательно утратил свой облик, оплавляясь и рвясь на куски. Колдовской шторм не затронул ни одного камешка рядом с тремя волшебниками, и теперь они выглядели бастионом порядка среди земель хаоса. На этот раз Альбус Дамблдор ответил в полную силу. Из палочки его вырвалось пламя, тот же обратившееся ледяными крупинками, затем воздухом, столкнулось с вихрем пламени, которым защитилась Клара, вошло в него, изменяя, благополучно избежала воздушной волны, влившись в неё, окружило чародейку и только тогда приняло первый облик. К чести Клары, она среагировала мгновенно, дематериализуя огонь, но успела получить ожоги, а волосы выгорели все. Отвлёкшись на отражение каскада трансфигураций, Клара упустила Дентона, не терявшего времени зря. Он завершил последнее слово речитатива, и на женщину обрушился Ритуал Забвения. Тут же Дамблдор пустил череду духовных ударов – казалось, Кларе ничего не поможет…

Хлопок аппарации разорвал секундную паузу. Не сговариваясь, три мага, взявшись за руки, переместились за ней. Попали они в знакомые серые коридоры. Правда, этот ход разрушался – стены складывались, а потолок падал.

«Она аппарировала. Я держу защиту. Быстрее!» – пронеслась атикина мысль. Волшебники вновь аппарировали. Как раз под «Саори редукто», кое в исполнении Клары выглядело как чёрная волна, сметающая всё на своём пути. В трёх метрах от Атики волна погасла, ответную же атаку женщина отражать не стала и вновь аппарировала.

* * *

Интерлюдия.

Айор смотрел. Много прошло времени с тех его постройки, и дух давно миновал активную фазу жизни, ту, что люди именуют «молодость». Тогда маленькие человечки под руководством тех, кто обладал властью большей, чем Айор, создавали его, вытачивая из недр, зачаровывали, предавая внутренностям гор новый вид, даже отделили от собственно гор, даровав способность перемещаться между различными каменными массивами, чтобы сохранить себя. Да, лабиринт создавали на века, а когда он окончательно стал чем–то отдельным от, собственно, горы, то обрёл собственный дух, дух по имени Айор, бывший некогда частью эссели горы.

Пора молодости миновала, пролетела ярким мгновением. И вот Айор вступил в пору зрелости. У него была работа, как данная Лордом Эффельских гор, так и дарованная людьми по праву создателей. Айор трудился. Он был последователен, он управлял огромной сетью ловушек и щитов, он научился даже воссоздавать их, ремонтировать и творить новые. Подчинялся он нескольким чародеям–создателям, живущим внутри горы и ведущим свои эксперименты. Чародеи старели медленно, и не один век работали они с Айором. Следом пришли их дети, внуки, правнуки, внуки внуков… Но всё имеет место и время, и время магов однажды прошло. Они покидали подземное убежище, в нём не было боле нужды. Айору приказали охранять чертоги древних, и он исправно выполнял свои обязанности, изредка докладывая проверяющим.

Зрелость… Годы, века, эпохи… Настал год, когда проверяющий, уже старый человек, не вернулся. Не пришёл и кто–то ему на смену. Про Айора забыли, а он, привязанный оковами долга и сущностью эссели, не мог напомнить о себе. Так миновала зрелость и настала старость. Эпохи казались веками, века – годами, а годы – сутками. Лорда гор перестал интересовать забытый лабиринт. Пришло время, и лорд умер в ходе очередного тектонического сдвига. Следуя наказам создателей, Айор переместил своё тело в другое место. Не сказать, чтобы лорд тех гор встретил его с добротой. С другой стороны, он был старцем и лишь пренебрежительно хмыкнул на выходку относительно молодого, и, по его мнению, короткоживущего, эсселя. Вот только Айор пережил и этого лорда, и следующего, и четвёртого… Пятого учил уже он сам, а седьмой, дух Альп, мог лишь склониться перед величием и мудростью древнего духа лабиринта, решившего переместить к нему свои чертоги.