Текст книги "Проснуться ото сна (СИ)"
Автор книги: Maiyonaka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)
Как и любые наши пристанища, дом был покинут через две недели. Я даже не догадывался, куда мы сейчас едем, Николас всегда наши перемещения держал втайне. Мой друг во многих городах покупал дома, в некоторые мы возвращались повторно.
За четыре года странствий я научился играть на нескольких инструментах: рояле, флейте и немного на скрипке, но музыка скрипки в моем исполнении резала слух, в дальнейшем я забросил обучение на этом инструменте.
Елана с Николасом давали мне уроки танцев, относясь к моим занятиям с полной строгостью, иногда даже стуча указкой по ногам и рукам при их неправильной постановке, вырабатывая изящность движений. Я был прилежный ученик. Один раз, правда, вспылив из-за слишком строгого отношения моего педагога, я покинул их на несколько дней, убежав и побродив по окрестностям города.
Именно тогда в первый раз я увидел этого совсем молодого юношу. Не в силах отвести от него глаз, я шел за ним. Золотые волосы и небесные глаза пленили, легкая, упругая походка создавала иллюзию неземного существа, парящего над землей. Прохожие, идущие ему на встречу, смотрели на него с благоговением, как на ангела, явившегося их взору.
Я шел за ним несколько часов, обратив внимание, что его спутник был старше лет на пять, вид строгий, серьезный взгляд, сдержанный в движениях, но чувствовалась некая близость их друг другу. Они казались совершенными противоположностями. Светловолосый все время смеялся, а когда мимо проходила девушка, он шептал другу, какая она красивая, что за личико, что за платьице, и что ее смущенный взгляд сводит его с ума. Когда проезжала карета он, с еще большим рвением гадал и описывал прекрасную незнакомку, что скрывается за этой маняще-подрагивающей шторкой.
Его спутник, угрюмый и лишь иногда улыбающийся молодой человек, был как-то подчеркнуто-отстранен от происходящего, изредка всплывая на поверхность из пучины своих мыслей.
Мимо промелькнула чуть ли не половина города. Однообразные двух– и трехэтажные дома стояли по обеим сторонам улицы. Я закрыл глаза, устав от длительной слежки.
Они остановились, пройдя в ворота, ожидая кого-то. Желая видеть и слышать о происходящем с первых рядов, я подошел ближе. Мой силуэт был еле заметен, находясь в тени высокого кустарника. Пришлось скинуть светлый жилет, чтобы не привлекать лишнего внимания. Я подошел еще ближе, скрываемый от них кирпичным забором и как бы невзначай остановился, словно прикидывая, куда идти дальше. Прохожие шли мимо, не замечая, некоторые лишь мельком окидывали меня взглядом. Для всех я был как тень: темная, невзрачная, никому не нужная.
Я наблюдал за ними краем глаза. Голоса я услышал раньше, чем открылась входная дверь, и мужчина с женщиной вышли на улицу. Один из голосов, мужской, мне был знаком, но откуда, я не мог вспомнить. Словно призрак из моего далекого прошлого.
– Вы здесь? Не ожидал встретить вас так рано. – Голос был четкий, чувствовался жесткий характер владельца.
– Хотел договориться о предстоящей поездке, – отвечал веселый и задорный.
Не в состоянии вспомнить владельца мужского голоса, я почувствовал огромное желание посмотреть на всю собравшуюся компанию. Я уже стоял возле самого угла кирпичного забора. Резкий порыв ветра подул в лицо, словно отговаривая от моей затеи. Мне показалось, будто он пытается остановить от задуманного. Я был непреклонен.
Когда я выглянул, то мужчина немного наклонился вперед к светловолосому мальчишке, его лицо скрыла шляпа. Спутница мужчины стояла в полуразвороте, ее длинные светлые вьющиеся волосы струились по спине, голубые глаза смеялись так же, как и у юноши, стоявшего рядом с ней.
Я вздрогнул, внутри словно что-то взорвалось и огненной волной прошлось по всему телу. Сейчас я понял, почему мне почудился знакомым этот голос, ведь рядом с прекрасной блондинкой, в шляпе, закрывавшей половину лица, стоял мой отец. А значит… этот юноша – мой брат. Я так пристально смотрел на мальчишку, что, почувствовав мой взгляд, он обернулся. В это мгновение меня так резко дернуло назад, едва ли он успел заметить кого-то. Я и сам не сразу осознал, что произошло.
– Что ты делаешь? Совсем с ума сошел? – В нескольких сантиметрах от моего лица находился Николас, его шепот теплыми волнами прошелся по коже.
– Ничего, – глупо ответил я. – Как ты здесь?… Ты следил за мной?
– Для человека ты отлично маскируешься, ставлю пять за слежку, но вот что следят за тобой не почувствовал ни разу, а иногда я находился достаточно близко. Человеческих навыков мало, учись чувствовать возможную опасность. – Он посмотрел на противоположную сторону улицы. – Можешь идти домой, Фернандо, твоя помощь не потребуется. – Добавил: – Или если нет опасности для жизни, ты не станешь достаточно стараться? – Его мурлыкающий переливающийся голос завораживал, я потерял суть разговора. – Хорошо, в скором времени у тебя появится шанс проявить себя. Идем.
Николас потянул меня в ближайший переулок и в течение следующих пяти минут не проронил ни слова.
– Зачем ты все это утроил? – не выдержал я, вырывая из его цепких пальцев рукав.
Он резко остановился, развернулся и сделал шаг ко мне. Я замер, полный уверенности, что не стану отступать.
– Этот вопрос должен задавать не ты. Ты знал этих людей в прежней жизни?
– Ты читал мои мысли?
– Сомневаешься в своих умениях закрывать их? – Он хмыкнул, недовольный моей недогадливостью. – Я читал твое лицо, столько эмоций узнавания: от восхищения до омерзения и за такой короткий срок. Кто они тебе? Смею сделать предположение, один из мужчин сильно похож на тебя. Это твой родственник?
– Не хочу об этом говорить. – Я отвернулся, всматриваясь в узкий темный переулок.
– Хорошо, твое право. Только веди себя подобающе и не подставляй остальных. Встреча подобного рода могла закончиться весьма плачевно. Кстати, – Николас встрепенулся от пришедших мыслей, – молодой юноша, за которым ты следил, очень мил. Надеюсь, ты не думал его обратить? – Николас слегка прищурил глаза, подперев рукой подбородок, будто предугадывая мой ответ.
– Нет, ни о чем подобном я не думал, просто… он не похож на других, но я не сразу понял, что это Энджил.
– Пойдем, отойдем подальше от домов, а то и у стен есть уши. – Он пошел вперед, я еще раз оглянулся на только что покинутую улицу, где остались родные мне по крови люди. Я и сам не понимал, что чувствовал в тот момент: жалось, что у меня не было такой любящей семьи; боль за предательство отца; зависть к Энджилу. Я затряс головой, отгоняя эти мысли.
Когда я повернулся в сторону Николаса, он уже подходил к концу переулка, не торопясь и вышагивая немного лениво, насвистывая какую-то мелодию. Ничего не оставалось, как пойти за ним.
Как только мы поравнялись, он с серьезным выражение лица произнес:
– В будущем, когда захочешь кого-то обратить, никогда, слышишь, никогда не делай подобного с ребенком, как бы тебе ни хотелось или как бы тебя ни упрашивали.
– Хорошо, но объясни мне причину твоих слов.
– В детстве организм молод, ему легче бороться с любыми болезнями, переносить их. К сожалению, и перейти в «новую жизнь» гораздо больше шансов. Признаюсь, я тоже искушался подобной игрушкой, но вовремя смог взять себя в руки, увидев возможные последствия. Это было очень давно, ты едва ли тогда родился. Прогуливаясь, увидел во дворе усадьбы прелестного ребенка: мягкие и воздушные кудряшки, румяные щечки, по-детски пухлые губки и, как это бывает в основном у детей, огромные прекрасные глаза. Ему было не больше десяти лет. Я с первого взгляда влюбился в этого юного мальчишку и решил присмотреться к этой семье поближе, узнать их лучше. Сложно поверить в подобное совпадение, но когда я был приглашен в их дом, то встретил там другого вампира. Я настолько поразился этому, что даже за весь вечер с ним не заговорил.
Ему так же приглянулся этот мальчик. А уже на следующий день прелестный мальчик исчез. Не так давно я видел того вампира в последний раз, в его окружении присутствовали только дети, это поистине устрашающе поверь мне. Эти невинные с виду существа, по-другому я не могу их назвать, настолько кровожадные и беспощадные в своей игре. Ты же знаешь, что мы почти не меняемся, так каково быть запертым в теле ребенка на долгие десятилетия? Их лица были полны желчи, даже тот прекрасный мальчик испортился, сменив свою сущность на звериную. В конечном итоге они убили своего создателя, возненавидев.
– Как же так произошло? – Я даже замер на месте от услышанного.
– Хоть они и взрослеют умом, но остаются детьми в человеческом мире, не способными позаботиться о себе. Что-то купить, получить приглашение на прием и многих мелочей взрослой жизни они лишены. Даже превращать в себе подобных они не способны. Той силы, которой обладаем мы им никогда не достичь, не получить многие умения в полной мере, такие как устрашение, гипноз, внушение нужных мыслей. Не думай, что все так плохо. Они милы, в этом заключается их основное преимущество. Обращенные дети всегда останутся зависимыми от кого-либо, должно быть, это угнетает. Не вижу смысла превращать этих ангелов в исчадья ада, жаждущих игр и убивающих не ради пищи, а ради забавы. Уверен, что после ты сам пожалел бы о содеянном.
– Я не… – запротестовал я вновь, но передумал. – И где они сейчас?
– Могу сказать, что по этой земле они точно не ходят. Об этом не принято говорить, но существует негласный совет, который следит за соблюдением законов. Эти законы очень просты: нельзя выдавать себя и безмерно обращать людей в себе подобных. За выявлением нарушителя приговор приводится в исполнение мгновенно, не жалеют никого, и репутация, возраст, связи в нашем мире не играют никакой роли.
– То есть необходимо придерживаться только этих правил?
– Существуют и другие правила, но приговор по ним не столь жестокий, о них ты узнаешь, когда придет время. Ты не против пойти домой?
Николас подставил мне локоть, я взялся за него, и мы, болтая на отстраненные темы, направились в наше временное пристанище.
«А этот прекрасный юноша с золотыми волосами не так прост, как кажется», – подумал мой друг, никак не выказав своих подозрений и не собираясь возвращаться к этому разговору.
В последующие дни всем было не до меня, все чем-то сильно были заняты. Фернандо ночи напролет отсутствовал дома. В основном, мой наставник приходил за несколько часов до рассвета, здоровался со всеми, после скрывался за дверями комнаты. Общение Николаса и Еланы за последние дни стало натянутым. Когда я заходил и заставал их вдвоем, Елана странно поджимала губки, негодующе поглядывая на меня, и выходила прочь. Николас же напротив, улыбался мне, как ни в чем не бывало предпочитая не показывать свои эмоции. Я понимал, что творится неладное и никак не мог уловить смысл происходящего, раз за разом пытаясь все сопоставить.
В эти странные дни я практиковался в умении слышать на расстоянии, погружаясь в себя и улетая как можно дальше туда, где голоса людей становились почти неразборчивыми, и вслушивался в них. С момента первой практики радиус мой расширился в два раза, я стремился к большему.
Моя тренировка подходила к завершению, и я начал «втягивать» в себя силу, как вдруг услышал знакомый голос. Это был Николас, в его интонации слышалось несвойственное для него количество эмоций. Я замер.
– Зачем ты хочешь вновь пойти туда? Я же вижу, что каждая новая встреча с ним причиняет тебе мучительную боль.
– Неужели ты не понимаешь меня? Я не в силах вычеркнуть ту часть жизни, и хочешь ты того или нет, она останется у меня в душе, как бы сильно не хотелось забыть ее. – Елана усмехнулась, что я почувствовал, так как видеть не мог. – Это только тебе удается в подобных ситуациях сохранять равнодушие или даже смеяться.
Я ощутил вихрь тех эмоций, которые бушевали в душе Еланы, и тщательно скрываемые отражения чувств Николаса. Он переживал ничуть не меньше, так как любил ее. Вот только мне непонятно, что именно стало причиной этих переживаний, об этом никто из них не упомянул ни слова.
Николас поднял глаза и устремил взор в сторону моей комнаты. Будучи неосязаемым, в данный момент я лишь ощущал отголоски происходящего, чувствуя их долетающей до меня волной энергии. Его взгляд был суров, друг никогда не смотрел на меня так. Сейчас я вторгся в их личные дела, не касающиеся посторонних.
Легкое недоумение с его стороны, что он позволил вот так влезть в его пространство, не заметив этого, и резкий толчок, невидимая дверь в его «мир» с силой захлопнулась. Я упал с кровати, сброшенный волной этой энергии, получив удар этой невидимой двери.
– Извини, – Николас обнял Елану, крепко прижав к себе. – Если ты действительно этого хочешь…
– Хочу, очень, – перебила она, заплакав.
– Хорошо, я все утрою. Я люблю тебя.
– И я тебя, мой темный ангел.
Они так долго стояли, обнявшись, не произнеся больше ни слова, держа друг друга в объятиях, словно утопающие за последний шанс спастись.
Что за общую тайну они так тщательно оберегали, мне так и не удалось тогда понять.
Глава 6
Я готов был подпрыгнуть от радости, когда на мой день рождения, а мы отмечали два дня рождения каждый год – день появления на свет (как раз он был сегодня) и день перерождения – мне подарили большой камень, заботливо перевязанный Еланой красной лентой.
Вы скажите: чему тут радоваться? Для меня было чему, я в этот период увлекся изготовление скульптур из камня. Чуть ранее делал небольшие украшения из драгоценных камней, одарив ими моих любимых друзей. Позже начал пытаться делать маленькие копии животных, цветы. Сейчас в моем проекте – сделать скульптуру человека. Я уже создал несколько работ, не слишком удачных, но с каждым разом получалось все лучше.
К изготовлению моего шедевра я готовился целый месяц. Истратив много бумаги, я нарисовал ту скульптуру, которую хочу изваять. Прорабатывал с каждым эскизом ее образ все четче, учитывая малейшие детали, такие как складки одежды, аккуратно собранные волосы, стремясь прорисовать каждую прядь. Предыдущие скульптуры не были настолько детализированные, как планируемый проект.
Я задумал сделать скульптуру моего брата, стремясь, чтобы он получился словно живой. Постоянно думая о нем, я несколько раз видел его во сне: улыбающееся лицо, оживший образ, увиденный мной до мельчайших подробностей. Только проснувшись, я сразу направлялся к столу и садился за исправления чернового эскиза, внося вновь подмеченные во сне черты Энджила, стремясь к совершенству. Я мог так просиживать часами, выкидывая не понравившиеся эскизы, воссоздавая вид с разных сторон, прорисовывая отдельно в большем масштабе мелкие детали.
Я, широко улыбаясь, подошел к друзьям и обнял их всех разом, заключив в свои объятия. Фернанадо в ответ похлопал меня по спине, улыбаясь кривой улыбкой из-под своего капюшона. Я обратил внимание, что взгляд у Еланы печален, хоть она и очень старалась это скрыть. Настроение Николаса наигранно-хорошее, что не смогло укрыться от моих глаз. Все было как всегда, но именно в это день я уловил первые тревожные нотки.
Если честно, то я не ожидал, что мой день рождения мы проведем вне дома. Друзья приготовили мне весьма неожиданный подарок. Неготовым к предстоящей прогулке, разумеется, был только я, поэтому все сидели в гостиной, беседуя в ожидании именинника.
Так как на улице уже начало холодать, я оделся потеплее. Как всегда говорил Николас: «хоть мы так и не подвержены низким и высоким температурам, но лучше не привлекать лишнего внимания». Я старался изо всех сил не нарушать правила игры, установленные для подобных мне.
Когда я спустился вниз, лица друзей вновь преобразились, только Елана казалась немного обеспокоенной. Она была человеком, и у нее не всегда получалось скрыть свои эмоции, бушевавшие внутри, от других людей, а от нас тем более.
Николас стоял возле декоративного камина, совсем невысокого. Портал его был украшен вырезанными витками, над камином висело зеркало в тонкой оправе. Друг залил из стоявшего на камине графина тлеющие угли, они протестующее зашипели, пылающий в них жар поднялся вверх белесым паром.
– Еще один камин погашен, так же коротка и человеческая жизнь, – не обращаясь ни к кому конкретно, заключил Николас.
Все остальные промолчали, лишь Елана кивнула в ответ, находясь мыслями в своем мире. Я не так давно начал замечать, что отношения среди моей «семьи» стали немного другими, или, прожив вместе столько лет, маска с их лиц слетела только сейчас, а я все это время был слеп? Я хмурился, думая об этом, и сразу появлялась морщинка между бровями.
«Они что-то скрывают и всячески стараются не раскрыть мне их тайну», – подобная мысль в последнее время меня посещала все чаще. Я постоянно прислушивался к разговорам, к сожалению, ни о чем, что меня интересует, больше не говорили.
Мы вышли из дома и направились в сторону поля, раскинувшегося за соседними владениями. Шли мы долго. Прошло примерно полчаса, я, не в силах больше преодолеть свое любопытство, спросил:
– Может кто-нибудь скажет, куда мы направляемся и далеко ли еще идти? – Елана шла впереди всех, изредка оглядываясь на нас.
– Куда мы идем, пусть пока останется для тебя тайной, или ты уже устал? – Легкий сарказм в голосе.
– Конечно, нет, мне в удовольствие проводить время вместе с вами. Просто интересно, – я перепрыгнул через лужу, чуть провалившись в мягкую землю, когда приземлился с другой стороны. Ее мутная вода слегка поблескивала в ночном свете.
– Идти осталось не слишком далеко, примерно столько же, сколько прошли, – все-таки удовлетворил мое любопытство Николас.
Я прибывал в полном недоумении, что может находиться так далеко в поле?
Мы шли, смеялись, делились различными историями из жизни.
До моего слуха долетели голоса, я прислушался, ловя их, как бабочек. Я остановился, мои спутники, пройдя несколько шагов, последовали моему примеру.
– Ты услышал, – Николас улыбался. – Да, уроки не прошли даром.
– Мы направляемся именно туда, – я заметил, что настроение Еланы значительно улучшилось. – Ты хоть раз был в цирке?
Я задумался:
– В детстве я видел клоунов и фокусников несколько раз.
– Тогда все увиденное будет тебе интересно, – кривая усмешка на обезображенном лице.
– Не рассказывай, Фернандо, иначе испортишь весь сюрприз. – Николас похлопал его по плечу. – Клянусь, такого шоу ты не видел никогда. – Взмах его руки словно бы открывал перед нами мир полный загадок.
С каждым шагом приближаясь к заветной цели, я терялся в догадках, что за странное шоу ждет меня? Тем временем голоса и шум веселья становился все громче. Фернандо с Николасом улыбались, лицо Еланы стало немного напряженным, улыбка возникла через силу, когда она увидела мой взгляд, обращенный на нее. Вокруг точно что-то происходило, во что я был не посвящен.
Когда мы поднялись на пригорок, взору открылась потрясающая картина. Поляна была полна народу, множество палаток, дорожных фургонов, чуть вдалеке от общей суеты был разведен костер, до нас долетали запахи готовящейся пищи. Я принюхался, пахло жарившимся мясом, тушеными овощами, сквозь эти ароматы пробивался едва уловимый сладковатый запах фруктов.
– Ты идешь или так и продолжишь стоять на одном месте? – усмехнулся Николас.
Елана вглядывалась в толпу и нетерпеливо подергивала плечиком.
Я кивнул, по-прежнему озираясь по сторонам. И чуть не упал, когда в мои ноги врезался маленький человек, сначала я подумал, что это ребенок, но он поднял голову и недобро глянул на меня со словами:
– Ходят тут всякие, ни пройти, ни проехать.
Я был поражен, ведь человек, показавшийся с первого взгляда ребенком, внешне выглядел на лет тридцать. Провожая недовольного лилипута удивленным взглядом, я вновь отстал от друзей.
– Что это за место? – обратился я к ним, прекрасно понимая, насколько я сейчас выгляжу по-человечески. Эмоции захлестывали меня.
– Цирк, – коротко ответил Фернандо. – Раньше чувствовал себя здесь чужим, сейчас подхожу как никто другой. – Как бы между прочим добавил он, скинув капюшон, закрывающий обезображенное лицо.
– Я бывал в цирке в детстве, но подобного не видел ни разу, – продолжал удивляться я, отпрянув от миловидной на лицо девушки с четырьмя ногами. Она окинула меня взглядом с головы до ног и затрясла головой, закатив глаза.
– Алекс, не красиво так открыто проявлять свои чувства, будь немного сдержанней.
Мы направились дальше, чуть впереди шел Николас.
– А где Елана? – Только сейчас я заметил ее отсутствие.
– Она скоро присоединиться к нам, – просто ответил Николас, не вдаваясь в подробности ее исчезновения.
В душе я понимал, что все происходит неспроста, но объяснить это был не в силах. За столько лет я совершенно точно уяснил, что если Николас чего-то не договаривает, то выпытывать информацию у него бесполезно. Мне оставалось только гадать.
Народу прибывало все больше.
– Такого шоу ты не мог видеть раньше. Подобных трупп я встречал только две и с уверенностью могу сказать, что эта – лучшая. – Николас говорил спокойным голосом, поэтому мне приходилось прислушиваться, улавливая его речь среди общего шума.
– Всего? – удивился я.
– Нет, конечно, но остальные даже сравнивать не стоит, – друг широко улыбнулся, острые клыки стали отчетливо видны.
Я огляделся по сторонам, опасаясь разоблачения, но мы на этом празднике по сравнению с остальными были самыми заурядными и неинтересными личностями.
– Скажи, Николас, а раз вы здесь не первый раз, то кто-нибудь знает твою реальную сущность? – Я прошептал эти слова ему на самое ухо.
– Да, есть несколько человек, но к ним есть доверие, за них я могу поручиться. И не делай такие большие глаза. Сегодня ты неподражаем, Алекс. Ты чудо. – С этими словами Николас поцеловал меня в щеку, слегка коснувшись губами. Его дыхание странным образом чуть не обожгло мою кожу.
Я отшатнулся от него, тут же столкнувшись с мимо проходящим мужчиной.
– Извините, – быстро произнес я.
– Ничего страшного, – отозвался незнакомец сухо. Я посмотрел ему вслед и поежился, его ноги были повернуты коленями назад, походка слегка пружинистая.
– У него нижняя часть повернута на сто восемьдесят градусов назад, – пояснил Фернандо, когда я уже потерял из виду этого мужчину.
– Здесь все такие странные?
– Не все, но многие, – отозвался Фернандо. – Это цирк уродов, – он усмехнулся, скривившись в улыбке.
– Алекс, видишь тот большой шатер? У меня есть дела, вы оба можете осмотреться здесь получше, встретимся у входа в него через пару часов.
Ноколас махнул рукой и пошел прочь от нас. Мы остались вдвоем, как оказалось, ненадолго.
– Я тоже пойду прогуляюсь. Не скучай, – Фернандо стремительно исчез в стороне противоположной той, в которую ушел мой учитель.
Я остался один.
«Замечательно, разве это не у меня день рождения?»
Людей с момента нашего прихода значительно прибавилось, их веселые лица мелькали повсюду. Я прошел мимо ярких вывесок «Открою судьбу», «Гадание на картах», мимо аттракционов с забрасыванием колец на штырь, рядом с «палатками чудес», «палаткой с кукольными представлениями».
На улице ходили жонглеры, жонглирующие тем, что под руку попадёт. Я долго смотрел на одного из них, удивляясь, как ему удается так мастерски обходить прохожих и глазеющих зевак. Предметы в его руках: яблоки, маленькие обручи, мячики, и многое другое, с легкостью взлетали в воздух и с волшебной точностью приземлялись к нему в руки, вновь взлетая.
Некоторые сторонились людей в ярких костюмах, обычно с большими ромбами, с взлетающими в воздух горящими предметами, обходя их стороной или наблюдая за действием с почтительного расстояния.
Бестактное поведение некоторых посетителей повергала в шок: глазеющие и показывающие пальцами на обезображенных природой участников цирка, молодые люди громко обсуждали и посмеивались над ними. Очень высокий, выше остальных примерно на полторы головы, и сильно худой мужчина делал вид, что не слышит звучащих в его сторону насмешек, но я почувствовал исходящую от него энергию неприязни. Я обратил внимание на его лицо, свет недостаточно освещал его, но мне хватило этого. Четко виднелись темные круги под глубоко посаженными глазами и линия скул, впалые щеки. Он напоминал живой скелет.
Пройдя больше половины площади, занимаемой гастролирующим цирком, я дошел до стоек со сладостями: петушками на палочке, всевозможной сладкой выпечкой, конфетами-леденцами, на видном месте лежали конфеты огромного размера в яркой упаковке. Далее располагались места с разнообразными поделками: свистульки-животные, глиняные игрушки, расписная посуда, цветные платки, тут же продавались гири различных размеров, которые поднимали и подкидывали силачи, цветные ленты, устрашающие маски, и много другой мелочи.
Я разглядывал все с большим интересом. Среди всей этой яркой одежды перестав обращать внимание на уродливых обитателей цирка. Вся эта суета, цветные наряды, громкие зазывания напоминали ярмарку, на которую мы ходили с мамой пару раз. Отличием было лишь то, что сейчас стояла глубокая ночь.
Не знаю, сколько прошло времени, но шум начинал давить на уши. В глазах замельтешили яркие пятна. Я затряс головой, зажмурившись.
Николас положил мне руку на плечо, одновременно произнеся:
– Здесь мы можем чувствовать себя сами собой, не скрываясь.
Не услышав, как он подошел, я резко развернулся от неожиданности. Друг поймал мою руку, предупреждая удар.
– Ну ты даешь, Алекс. Нельзя терять бдительность. – Николас взял меня под руку, потащив к большому шатру. – Нас уже ждут, мы немного задержались. Вижу твою растерянность, но так часто бывает вначале от переизбытка впечатлений.
Мне Николас не давал вставить ни слова, идя первым через толпу, пробивая путь.
Около входа нас, как и говорил мой учитель, уже ждали. Елана о чем-то разговаривала с Фернандо, до меня долетели обрывки фраз: «что ты об этом можешь знать…» и «он часть меня…». Как только она заметила нас, тут же замолчала.
– Ну, вот, все в сборе, шоу сейчас начнется, давайте поспешим, – у Николаса в руках появились четыре небольших билетика на предстоящее шоу.
Вместе с толпой мы влились в цирковой шатер и, найдя свободные места, сели. Твердые сиденья без спинок, расположенные на одном уровне, и круглая арена в центре. Шатер изнутри выглядел гораздо больше и просторнее, чем снаружи.
Пока на импровизированную сцену не вышел человек, в зале стоял гул.
– Добрый вечер, уважаемые дамы и господа. Наш цирк приветствует Вас. – Как только зазвучал его громоподобный голос, долетевший до самого купола, зрители затихли.
На говорившего мужчину были обращены все взгляды, я сразу узнал его. Это был тот самый высокий, худой человек. У него оказался приятный низкий голос. Он снял пиджак, и все ахнули, поражаясь худобе мужчины: кости, обтянутые кожей. Тонкие руки, казалось, могли сломаться под тяжестью даже трости. Выступающие ребра можно было пересчитать, сквозь тонкую желтоватую кожу просвечивали голубоватые вены. Послышались женские ахи и вздохи, мужчины же смотрели с нескрываемым интересом.
Вышли двое сильных мужчин и начали с двух сторон тянуть за его кожу, которая оттянулась больше, чем на полметра. Сам человек взял себя за щеки, и его улыбка расплылась будто на старом листе пергамента.
Продолжение представления было не менее захватывающим. Я не обращал внимания на зрителей, лишь заворожено смотрел в центр.
Далее выступали акробаты и гимнасты, летающие под самым куполом. Силачи подкидывали гигантские гири, жонглируя ими. Выходили собаки, лошади, попугаи, показывая свои номера. Больше всего меня поразили сиамские близнецы, сросшиеся нижней частью туловища, и танцующая девушка с четырьмя ногами.
Я не мог скрыть эмоций и то и дело ловил на себе любопытный взгляд Николаса.
Представление близилось к завершению, тот же человек, объявляющий о начале, громко объявил:
– Дорогие дамы и господа, благодарим вас, надеемся, что наше представление вам понравилось, и надеемся увидеть и вас, и ваших знакомых в нашем Цирке в следующий раз. Благодарим за внимание, до скорых встреч.
Люди начали вставить со своих мест, торопясь к выходу. Отойдя от шока из-за увиденного, я обнаружил, насколько неудобно было сидеть. Затекшие ноги онемели, твердое сидение будто отпечаталось на месте соприкосновения моего тела с ним. Я потер затекшие места, не стремясь толкаться возле входа.
– Ну, как тебе представление, впечатлило?
– Не то слово, я и не знал, что такой цирк бывает.
Николас засмеялся приятный бархатный звук коснулся меня словно мягким пером, продолжив:
– Нам необходимо еще заглянуть кое-куда, после будем возвращаться домой.
Я покорно пошел за другом, прокручивая в голове выступление и совершенно не веря в реальность происходящего.
Наша компания шла мимо оживленной толпы людей, на душе было неспокойно от вспомнившихся слов Николаса, что мы здесь как «свои». Я поёжился будто от холода, не ощущая себя таковым.
Мы зашли в небольшой жилой фургончик, такой тесный, что мне, привыкшему к большим и просторным помещениям, было непривычно в нем находиться.
Легкий беспорядок, царивший в нем, наталкивал на мысль о проживании здесь мужчины. Я вертел головой, не понимая цель нашего прихода. И точно, к моему удивлению, хозяин вылез, кряхтя, из-под кучи тряпья. Им оказался маленький человек, с которым я столкнулся до этого.
– Карл, – представился он, улыбаясь и протягивая мне свою крохотную ручку.
– Анатоль, – от чего-то ответил я, заменив свое настоящее имя придуманным мной. Раньше я никак не мог решиться на подобный шаг, который сейчас произошел будто сам собой. Даже представить, что этот уродец будет называть меня по имени, было неприемлемо для меня.
Чуть поколебавшись, я пожал его руку. Николас не проявлял никаких настоящих эмоций, радушно улыбаясь. Елана только кивнула в ответ. Фернандо остался снаружи, я точно был уверен, что мои друзья здесь бывали уже не раз и не два, и Фернандо со знанием дела не вошел внутрь.
Видимо, неприязнь отчетливо читалась на моем лице. Николас взял меня за руку, слегка поглаживая тыльную сторону.
– Вижу, вы привели с собой нового друга, вот только он не питает к нам дружеских чувств.
– Он среди нас не слишком давно, поэтому не суди о нем строго, Карл, Анатоль никогда не допускал возможности существования вашего мира. Для него мир полон просторных залов и сверкающих балов.
Я хотел возразить, но аккуратно подстриженные ногти Николаса до боли впились в мою ладонь, я благоразумно промолчал. Друг отошел от меня к маленькому окну с опущенными аляповатыми шторами, отвел их и быстро посмотрел на улицу. Шум голосов уже начал стихать, люди, прибывшие развлечь себя, разъезжались по домам, собираясь лечь в теплые кроватки и проспать до самого обеда.
