Текст книги "Проснуться ото сна (СИ)"
Автор книги: Maiyonaka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)
Последующие дни я уходил на закате и приходил почти на рассвете, графиня ни о чем меня не спрашивала, зная сложившуюся ситуацию. Ее печальный взгляд мысленно преследовал меня повсюду. Она чувствовала себя виноватой, так как через нее пытались управлять мной.
– Перестань, ведь ты знаешь, что это не так, – очередной разговор с графиней заходил в тупик. – Я хотел побеседовать с тобой на отрешенные темы, почему ты во всем видишь свою вину? У меня нет времени рассказывать истину, о которой тебе известно лучше меня. Если бы не ты, то был бы кто-то другой. Перестань, прошу тебя. – Я подошел и осторожно обнял готовую расплакаться графиню. – Мне, к сожалению, пора, времени остается все меньше.
Она кивнула, неохотно разжимая объятья.
За два дня я договорился с нотариусом о подготовке документов по передаче доставшегося от Николаса дома семье Тимми, и возвратить себе полученные по наследству владения, расположенные на самой окраине. Мне хотелось жить подальше от любопытных глаз. Тем более, я узнавал, моих знакомых, проживающих в этих местах, осталось не так много.
Я знал, что брат построил новый двухэтажный дом немного меньше, чем тот, в котором я жил сейчас. И меня это больше, чем устраивало.
Оставалось совсем немного: встретиться с двоюродным младшим братом Тимми.
Наступил третий день после нашего разговора с Адисом, я очень спешил. Мне повезло, когда я подошел к дому, Тимми как раз вышел на террасу подышать перед сном воздухом.
Я заметил, как сильно он постарел, по сравнению с ним Адис выглядел намного моложе. Брат возмужал, черты лица стали более четкими и грубыми, высоко поднятая голова и осанка демонстрировали уверенность в себе. Я подошел достаточно близко, чтобы Тимми смог меня увидеть, и произнес:
– Здравствуй, прекрасно выглядишь, – несмотря на то, что он заметил меня, услышав мой голос, вздрогнул, и, слегка прищурив глаза, внимательно всмотрелся.
Его голос звучал неуверенно и слегка дрогнул на первых словах:
– Алекс? – Я почувствовал страх, исходящий от брата. – Ты здесь давно?
– Нет, только что подошел. Как твои дела? – Предусмотрительно не стал подходить ближе, чтобы не спровоцировать Тимми на необдуманные действия. – У меня к тебе предложение.
– Какое? – Напряжение с его лица никуда не ушло.
– Мое отношение к тебе не изменилось, я не посмею тронуть ни тебя, ни твою семью.
– Хорошо, говори, только недолго. Не хочу, чтобы тебя увидели, – он с силой сжал правой рукой перила, делая над собой усилие.
– Я прошу тебя согласиться обменять мой дом на ваш. – Мои слова повисли в воздухе, было заметно, что Тимми не сразу понял суть сказанного. – Ты ничего не потеряешь. Дом, который я предлагаю больше и лучше этого.
– Отчего ты сам не хочешь жить в нем? – не понимая смысла обмена, спросил Тимми.
– Мне важнее воспоминания, связанные с этим местом. Размер дома имеет значение, когда есть большая семья. – Мне показалось, он немного смутился, поняв бестактность своего вопроса.
– Хорошо, я подумаю и обсужу это предложение с супругой. А сейчас, позволь мне зайти в дом. – Самообладание его взяло верх, разжав побелевшие от напряжения пальцы, он сделал шаг назад. За всю беседу Тимми ни разу не опустил головы, я оценил его привычку вести себя наравне с собеседником.
– И еще кое-что. – Тимми послушно остановился. – Никто не должен знать, что это предложил я.
– Само-собой, – понимая к чему клоню, согласился брат. И неожиданно увидев, что в одно мгновение я стал ближе на несколько метров, попятился назад. Вырвавшийся страх заставил кровь барабанным боем биться в его висках.
Я протянул руку с конвертом:
– Здесь указан адрес, по которому ты можешь посмотреть дом. Если тебя все устроит, приезжай туда завтра после заката солнца. Я буду ждать тебя.
После этой встречи я долгое время гулял по улицам, размышляя над реакцией Тимми. Даже в прошлый раз, когда он только узнал, в кого я превратился, не давал верх эмоциям. Я остановился:
– Может, тогда я еще не умел так остро чувствовать людей? – вслух произнес я.
Подул сильный холодный ветер, по улице проехало несколько экипажей с закрытыми окнами, у меня в голове пронеслась мысль, что и я точно так же мог сейчас ехать на прием в один из прекрасных домов. Это было б так замечательно, жить сейчас совсем другой жизнью.
– Николас, какое решение ты принял, окажись в такой ситуации? Ты уничтожил бы возникшее препятствие, однако я чувствую, что Адис не лжет, и как только я убью его, люди, стоящие за ним, уничтожат последних близких мне людей. Ты же знаешь, как я не хочу этого. Разговариваю сам с собой, докатился. – Я прибавил шаг, сейчас мне хотелось только одного: упасть на свою кровать и забыться сном, который, я надеялся, продлится, как можно дольше.
У меня осталось еще одно дело, о котором я чуть не забыл. В прощальном письме Николас что-то говорил о верхнем ящике своего стола. До обмена домами необходимо узнать, что там. Открыв его ключом, выдвинул, обнаружив толстенький конверт с письмом. Ну надо же. «Отнеси это в Цирк последний раз», гласила короткая надпись. Воспоминания о нашем совместном посещении затопили сознание, я поежился, понимание, что идти придется одному не вызвало былой радости. Далее прилагался лист с подробным описанием перемещений Цирка в течении года.
– Что ж, будь по-твоему, – тихо произнес я улыбнувшись. – Надо же, даже это умудрился предусмотреть.
Чуда не произошло, пробуждение, кажется, наступило сразу, как моя голова коснулась подушки. Я накрылся ею, не желая вставать. Когда организм просыпается, уснуть повторно практически невозможно, остается просто лежать с закрытыми глазами, зная, что время уходит.
– Останусь сегодня в кровати до самого восхода, – лениво произнес я, подтягивая мягкое одеяло до самого подбородка и погрузился в себя, представляя, что превратился в свободного зверя, бегущего по бескрайним полям навстречу солнцу. Образ светила получился смазанным, у меня не было его четкого отпечатка в памяти, тем не менее, я постарался приблизить видение к реальности. – Какое чудо, что ты подсказал мне, как получить разрешение на обращение в вампира, – подумал я. – Спасибо тебе, Николас, за этот прощальный подарок. Неужели ты знал, что это потребуется так скоро?
Я услышал, что в мою комнату постучали и, извиняясь, что нарушают мой покой, зашли.
– Господин, – послышался робкий голос одной из прислуги. – Господин, к вам пришли. Где вы, господин?!
Она в нерешительности замерла около входной двери, осматривая помещение и, поняв, что никого нет, вышла.
Я перевернулся на бок, недовольный, что меня потревожили, в памяти неожиданно возник вчерашний разговор, в котором я приглашал Тимми прийти. Резко сев в кровати, я окончательно проснулся. Осознав, что не застав меня дома, Тимми уйдет, я мысленно сообщил прислуге, чтобы она передала следующие слова: подождите, пожалуйста, в гостиной, господин сейчас спустится. Именно такие внушенные мной слова и сорвались с уст девушки.
– Хочешь не хочешь, а придется вставать, – сказал я сам себе, поднеся руку к носу и вытирая появившуюся струйку крови. – Каждый раз реакция организма на применение силы непредсказуема.
Стоило поспешить со сборами, однако заставить себя одеться не было никакого желания. Я натянул штаны и накинул сверху сшитый из бархата халат.
Тимми ждал внизу, с интересом озираясь по сторонам. Любопытство заставило его встать и пройтись по комнате.
– Рад тебя видеть.
Тимми развернулся на голос и задел стоявшую на столе вазу с цветами, тотчас же упавшую и разлетевшуюся на осколки. Капли воды забрызгали костюм Тимми, цветы разлетелись по полу, от хрупких бутонов отпали нежные лепесточки.
– Я не хотел, – он, извиняясь, развел руками, виновато улыбаясь в ответ.
– Прошу, пройдем в более уединенное место, – не обратив внимания на инцидент, предложил я.
Мы зашли в самую крайнюю дверь в конце коридора, оказавшись в маленьком помещении. У самой дальней от двери стены, недалеко от окна стоял прямоугольный столик с двумя кружками, чайником и маленькой тарелочкой печенья. Обстановка комнаты самая простая из всех: дешевая мебель и отсутствие лишних предметов интерьера.
– Не похоже, что ты вот так безвкусно мог обставить комнату, – не дожидаясь моих слов, он подошел к столу.
– В этой комнате все оставлено, как было до меня. Разве эта обстановка не опустила тебя с небес роскоши?
– Я не настолько богат, как ты. Постоянные запреты и невозможность позволить себе ничего лишнего я помню до сих пор. – Тимми бросил на меня косой взгляд. – Я поражен, что ты ничуть не изменился.
– Ты ошибаешься, внешность обманчива, в душе я изменился настолько сильно, как не пожелаю никому. Послушай, спустя столько лет я не стану вмешиваться в твою жизнь больше, чем это необходимо. Не стесняйся, пей чаи и отведай свежего печенья, я слышал, что его вкус достоин похвалы.
Тимми взял чайник и аккуратно придерживая крышечку, налил ароматной жидкости и, запивая печенье чаем, восхищенно сказал:
– Действительно великолепный вкус, передай мое восхищение повару. – Он съел еще несколько печеньев, смакуя. – Я переговорил с Лаурой о возможном переезде, само собой, опустив некоторые детали, и у нас появился вопрос: сколько ты хочешь доплаты, согласись обмен не равный.
Я поднес свою кружку к губам и сделал глоток, Тимми, не сводя глаз, следил за моими движениями.
– Я тебя умоляю, только не уподобляйся тем простакам, которые вешают на мне подобных клеймо всевозможных запретов. Если б нам запрещалось все свойственное нормальному человеку, то мы бы слишком заметно выделялись.
– А ты можешь есть печенье, суп, вино? – не доверяя своим глазам и ушам, спросил Тимми, чуть не подавившись от восторга.
– Не торопись, мне бы не хотелось увидеть твои предсмертные муки, – моя кружка с легким стуком опустилась на стол. – Мы можем употреблять в пищу все перечисленное тобой, главное в меру.
– Не удивлюсь сейчас, что многое, что рассказывают о вампирах, – в конце предложения он понизил голос, словно боясь быть услышанным кем-то, – неправда.
– Не поверишь, мне порою хочется рассмеяться над этими небылицами, – я заметил, что сегодня Тимми более раскован. Винить его из-за возникающего страха, когда он находится рядом со мной, я не мог, не каждый день судьба выкидывает тебя за рамки твоей повседневности.
– Возвращаясь к нашему разговору, – я сделал паузу, полностью завладев вниманием брата. Перед заключением сделки у меня будет просьба. Я бы хотел, чтобы ты продал от моего имени дом, он находится в соседнем городе. Бумаги и доверенность я подготовлю. Только выполнение этого условия и никакой доплаты с твоей стороны, кроме того, я оставлю всю мебель, а прислугу, в отличие от прошлого раза, не могу обещать.
– Это поправимо, – Тимми улыбнулся на мое высказывание. – До сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что разговариваю с тобой. – Брат расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, чай действовал согревающе. – И все-таки это слишком щедрое предложение с твоей стороны, я обратил внимание, что в гостиной стоит дорогая мебель, смею предположить, остальные комнаты обставлены не менее дорого. Я многим тебе обязан и дом, в котором живу, принадлежит тебе.
– Прекрати, он твой, потому что твоя семья больше нуждалась в нем, и ты оскорбляешь меня, произнося подобные слова. Ты, как всегда, слишком много думаешь. Ответь прямо, какое решение примешь сейчас? – Я подводил к сути наш разговор.
– Если ты так хочешь, я согласен, устоять, правда, сложно.
Не мог ни согласиться с его выбором, брат ведь тоже изменился, деньги его испортили, но, к счастью, не сильно.
– Переезд ты должен осуществить в ближайшие три дня, с собой можешь забрать любые вещи, мне они ни к чему, – я улыбнулся, и на секунду стали видны заостренные кончики зубов. В этот момент Тимми даже перестал дышать, непроизвольно я услышал мысли, пронесшиеся слишком громко и отчетливо у него в голове.
Мне стало скучно:
– Было бы странно пригласить тебя сюда и использовать в качестве обеда, – Тимми после моих слов вздрогнул, слегка вжавшись в неудобное кресло. – У меня есть одна просьба, после чего закончим встречу. – Мой гость быстро закивал. – В двух словах расскажи про Нини и Розу.
Тим заговорил неестественно быстро:
– У Розы все хорошо, она вышла замуж, мы выделили им маленький дом с землей, они скоро ждут появление ребенка, а Нани, – Тимми сделал паузу, подбирая слова. – Спасибо большое за нее, она воспитала наших детей и всегда вспоминала тебя добрым словом, – он отпустил взгляд к полу, я и так знал, что ее больше нет.
– Розу придется забрать вам с собой, никого не должно остаться, кто знал меня прежним.
Глава 8
Только оказавшись в знакомых покоясь обнял мою даму и почувствовал, насколько она напряжена. Ее взгляд блуждал по комнате, стараясь не смотреть на меня.
– Графиня, возможно, мое предложение будет поспешным. Я хочу, чтобы вы разделили со мной мою жизнь, – я предвидел ответ, однако должен был услышать это от нее лично.
– Слишком поздно, – она вздохнула. – Когда этот вопрос услышала в первый раз, для меня было рано, сейчас – поздно.
Она вздохнула.
«А возможно, в первый раз предлагал не тот», – подумала она с грустью.
– Сейчас я не хочу жить так долго, – она вздохнула, взяв меня за руку. – Я хочу прожить эту жизнь. Одну. Спасибо тебе за все, мне бы хотелось остаться с тобой друзьями. – Она отстранилась, словно возводя, между нами, невидимую стену.
– Ты хочешь расстаться? – Такого ответа я не мог предвидеть.
Она улыбнулась, словно извиняясь:
– Я приняла решение, не уговаривай меня его изменить, – ее взгляд, полный мольбы, просил уйти. – Помни, что двери моего дома всегда открыты для тебя.
– Пусть будет по-твоему, – и, отодвинувшись от нее, я вышел, покинув дом. – Одно поражение, и ты сдалась, жаль.
Ритуал, разрешающий обращение, не сработал, по крайне мере, так мне показалось поначалу. Я все сделал в точности, как сказал Николас, прождал ответа всю оставшуюся часть ночи. Спать ложился с тяжелым сердцем, ведь уже завтра подходит к концу семидневный срок нашего договора. Что ж возможно я поплачусь за обещание, данное столь поспешно… жизнью.
Этим днем я не спал, а словно бредил во сне, вздрагивая и балансируя на грани с пробуждением, которое оказалось не менее мучительным. Одеяло комом валялось на полу, волосы спутались и прилипли ко лбу. Объятия Морфея не хотели отпускать, да я и сам цеплялся за них, помня о предстоящей встречи с Адисом.
Однако я проснулся от четкого понимания, что согласие получено. Кто бы мог подумать, что ответ приходит с задержкой. Блин, Николас, вот ведь гад, и не предупредил.
Сейчас мой путь лежал на самый край леса, к полуразрушенным стенам старого дома. В эти развалины я сбегал несколько раз еще ребенком, тогда мне казалось, эти стены укроют от жестокого мира. В них было что-то таинственное, мистическое, история, поросшая мхом и полевой травой. Я так и не узнал, что произошло с жильцами. Удаленный от соседей, дом был никому не интересен или просто забыт.
Адис пришел туда днем, когда солнце еще находилось высоко над горизонтом.
– Успел проститься со светом и яркими красками дня? – спросил я скорее из-за своего воспитания, чем любопытства.
– Меня всегда привлекала ночь, кому нужно это солнце? – Из его ответа становилось понятно, что это обдуманный поступок, к достижению которого Адис шел долго.
Я не хотел и не мог понять его, поэтому решил не задавать лишних вопросов.
– Приступим, – мне бы уверенность, с которой говорил Адис.
Устав от напряженной недели, я хотел как можно скорее покончить с этим. Он аккуратно стянул с рук перчатки, положив их на траву, снял фрак и начал расстегивать пуговицы, обнажая шею.
– Чтобы закрепить наше соглашение я приготовил тебе сюрприз, – Адис достал из оставленной им в стороне сумки запечатанный глиняный сосуд. – Это тебе.
Я брезгливо поморщился, не собираясь брать этот предмет в руки.
– Хорошо, сам открою, – Адис нагнулся, быстро выпрямившись, и выставил перед собой руку.
Зажав нос рукой от нестерпимой трупной вони, я скривил лицо.
– Я сделал тебе огромное одолжение, – за волосы он держал голову бывшего управляющего. Ужасная гримаса лица, открытый рот и широко распахнутые, безумные глаза говорили о страшной смерти. – Поверь мне, он мучился.
– Убери эту мерзость с моих глаз, – мне показалось, что ответ его расстроил, видимо, мне полагалось пасть на колени и целовать ему ноги.
– Я думал, ты обрадуешься. Сразу предупреждаю, правила не поменялись, не вздумай со мной играть. Если я не приду через три дня в назначенное место, высока вероятность, что еще один дорогой для тебя человек пострадает. Чувство вины мерзкая штука. – Адис кинул голову в сосуд, закрыл крышку и замазал воском. – Как твое настроение? – И не дожидаясь, ответил сам: – Мое – просто фантастика, мечта многих лет скоро исполниться.
– И что ты будешь делать дальше? – Я специально оттягивал время.
– Думаешь, это единственная моя мечта? Нет! Она одна из первых на пути к славе, деньгам, роскоши. Все, что я пожелаю, тотчас будет исполняться, – слова были произнесены с таким вдохновением и непоколебимой верой в них, что я удивился тому, что они не сбылись прямо сейчас. – Достаточно лирики, приступим.
Я не стал церемониться и, впившись в его горло, проколол клыками кожу, начав высасывать выступающую кровь. Адис вскрикнул, но удержался от попытки вырваться из объятий. В мыслях я улыбался, понимая, что ему больно и не пытаясь уменьшить страдания.
Совершая большие глотки, мне с каждым разом становилось хуже.
Тело Адиса содрогалось, когда я отнимал жизнь, он закатил глаза, руки повисли, доставая до земли кончиками пальцев. Он не пытался хвататься за меня, отталкивать. Я понял, эта картина часто представлялась ему до мельчайших подробностей. Он был уверен, что все проходит «как нужно». Меня приятно порадовало, что из-за страстной любви к женщинам, мои прикосновения ему так же неприятны.
Неспешно дойдя до стены, не пускающей раньше в его мысли, я щелкнул пальцами и в одно мгновение разрушил ее в пыль. После я погрузился в его мысли. Оказалось, по совершению жестокостей он опередил всех, кого я знал. Объектами для издевательств выступали мужчины разных возрастов, исключение составляли несколько изнасилованных девушек. Он не гнушался ни чем, если требовалось, то по его желанию неугодные люди просто исчезали.
Из памяти Адиса возникла картина, участники которой выглядели как наброски на бумаге: основные линии без четких прорисовок. Вдалеке стоял Энджил, пистолет в его руке был опущен вниз. Выстрел. Я наблюдал, как пуля от стоящего напротив человека пролетела в нескольких сантиметрах от моего брата. Пистолет наизготовку, нажатие на курок, и пуля, без сомнения, попадет в цель. Словно из воздуха между дуэлянтами возникает девушка и падает на землю замертво.
Я повернул голову налево и вихрь воспоминаний Адиса помчался сквозь время в прошлое. Та же девушка, еще живая, о чем-то договаривается с Адисом, взамен получает большую сумму денег. Отвернувшись от этого видения направо, я вижу у самых моих ног обрыв, слышится легкий шум воды. Энджил стоит в одном шаге от меня, мгновение – и он исчезает, мои руки проходят сквозь него, не в силах удержать. В лицо ударила морская вода, руки крепко вцепились в моего брата, вытаскивая его на берег.
Сильно зажмуриваюсь, открываю глаза. Я стою во дворе, передо мной провинившийся конюх, в наказание я бью его хлыстом по уже окровавленной спине и испытываю огромное удовольствие от этого процесса. Последний удар и пнув беднягу сапогом оставляю его корчиться в пыли.
С большим трудом возвращаю свое «Я» и отбрасываю орудие наказания. Сцены различного рода вращались вокруг меня водоворотом, и убежать от вихря событий было невозможно. Голова кружилась, я рванул вперед сквозь череду мелькающих событий, почувствовав одновременно боль, страх, отчаяние, радость, ярость, восторг. Настолько сильными оказались эти эмоции, что, вскрикнув, я выронил Адиса из объятий.
Он распластался на пожухлой траве, и срывающийся с его губ стон выдавал боль, испытываемую им. Я смотрел на него свысока, когда он приоткрыл глаза и взглянул на меня, я прочел в них страх. Я боролся с желанием уйти, бросить это жалкое подобие человека. Одно мне стало известно точно: отследить связи Адиса и предотвратить возможное нападение на близких для меня людей не получится. Паутина связывающих нитей настолько переплетена, что размотать этот клубок не в моих силах.
Противное, горькое послевкусие обжигало горло. Борясь с самим собой, превозмогая тошноту, я выплюнул на землю последний глоток крови.
Раньше я думал, что вкус крови, это словно вкусная еды. Сейчас отчетливо понимал свое заблуждение. Думаю, настолько прогнившего человека я еще не кусал, отпечаток накладывает и моя неприязнь. У каждого кровь уникальна, и ее оттенков огромное множество, и хорошая твоя кровь или плохая не сильно зависит от пола, возраста, национальности, происхождения, не влияет бедный ты или богатый, какое положение в обществе занимаешь и что ты ел в последний раз, а определяется самим человеком, его характером, воспитанием, помыслами.
Грязные помыслы – грязная кровь, ты можешь быть здоров телом, но испорчен изнутри.
Я облокотился на целую часть стены, вспоминая всю теорию обращения в вампира, рассказанную мне Николасом. Чтобы вампир стал сильным и выносливым, требуется дать ему достаточно своей крови в момент обращения. Для молодого вампира кровь обратившего его так же необходима, как молоко ребенку. Именно от этого зависит, сможет ли полностью раскрыться заложенный природой потенциал.
Следующим немаловажным этапом является первый опыт охоты. Необходимо правильно выбрать первую жертву. На этом этапе у меня произошел сбой, первый вкус крови, отведанный мной на охоте, оказался животного происхождения. Николас переживал по этому поводу, говоря, что силу, которую я мог бы достичь, не получу никогда. Поэтому, используя свои способности, я наношу вред самому себе.
«Не смей считать себя слабым, Алекс. Да, ты никогда не достигнешь максимума своих возможностей, не переживай по этому поводу, сейчас ты не уступаешь по силе мне в твоем возрасте. Огромное значение будет играть твои знания», – Николас всегда умел приободрить и обучил меня по высшему уровню.
После превращения следуют опасности, связанные с прошлой жизнью: человеческая еда, желание увидеть солнце, возможность выдать себя. Несоблюдение этих правил может закончиться летальным исходом. Также присутствуют тонкости, которые не так сильно важны, в них я не стану углубляться.
Адис поднял руку, стараясь дотянуться до меня.
– Боишься, что умрешь? Теперь ты в моей власти, и я вправе бросить тебя умирать.
Его высохшие губы беззвучно шевелились, я и так знал, он умоляет не делать этого. Алые пятна крови на его шее и одежде начали высыхать, образовывая бордово-коричневую корочку. К вспотевшему лбу Адиса прилипли пряди волос, под ногтями набилась земля, когда он от пронзающей боли царапал ее.
– Сейчас ты выглядишь, как жалкий нищий в грязной подворотне. Что скажешь? Осуществить твою мечту или мою?
Я сел рядом, достал платок и промокнул свои губы.
«Странный он, даже не закричал», – подумал я.
– Ты видел, что будет с тобой, если причинишь мне вред? – Адис с большим трудом закрыл и открыл глаза. – Я знаю, ты хотел позже избавиться от меня, этому не бывать, иначе я утащу тебя за собой, и никакая магия тебя не спасет. Кстати, сейчас твои мучения продлятся дольше, чем могли бы, я тоже люблю быть хищником, особенно когда мышка успела меня укусить. Подняв его на руки, направился в место, где смогу оставить его до следующей ночи.
На исходе этой ночи Адис кричал из последних сил, сорванный голос неприятно хрипел, давая свою кровь по капле я продлял его жизнь. Как и обещал, сделал все, чтобы оттянуть смерть и новое рождение.
Желание отомстить настолько поглотило меня, что я забыл о Божьих заповедях, которые делают человека человеком.
Я выбежал из комнаты, расположенной под домом, предназначенной для моих дневных лежбишь. Не разбирая дороги, я бежал по круто идущей вверх лестнице, точно зная: Адис из последних сил пытается последовать за мной, ползя по полу, хватаясь за большой ворс ковра.
Жуткий холод по всему телу, даже пальцы рук начало сводить. Отвлекшись, я запнулся, рухнул на ступени.
«Что я делаю? В кого превращаюсь?» – спрашивал я себя.
От пульсирующей боли в ушибленной ноге и глубокой царапины на руке, полученной во время падения, сознание вернулось ко мне. Кровь Адиса, пропитанная меня черными желаниями, на время, словно, изменила меня.
Помню, Николас рассказывал, что до самого обращения между вампиром и человеком устанавливается незримая связь, являющаяся соглашением. Саму связь обращающий может как чувствовать, так и совершенно не замечать. Это зависит от силы заключивших ее, также от желаний, чувств, испытываемых друг к другу, и еще нескольких незначительных факторов.
Открыв глаза, я увидел рядом на ступени насекомое, оно шевелило маленькими усиками и бесстрашно ползало возле моей руки.
«Неужели я трусливей этого существа? У меня остался единственный близкий мне человек – Энджил, и он нуждается во мне. Хватит жалеть себя, Алекс, и вести себя неподобающим образом», – дал я себе мысленную установку, заставив вновь спуститься вниз.
Адис лежал на животе недалеко от кровати, покрывало находилось рядом с ним. Сползая с кровати, он ухватился за него, чтобы не упасть. Я корил себя тем, что бросил Адиса. Погибни он, я мог причинить вред обретенному брату и не только. Неровное дыхание и едва прощупывающийся пульс оставляли ему считанные минуты жизни. Я нагнулся над ним, тело не реагировало на прикосновения, глаза закатились и из слегка приоткрытых век виднелись белки. Выдернув из его ледяной руки зажатое одеяло, посадил на кровать, подложив под спину несколько подушек.
Почти убив человека перед превращением, испив его крови, каждый вампир знает, чего будет стоить его творение, предвидит возможные проблемы, которые возникнут с его обращением. Конечно, если ты не ослеплен в это время эмоциями, подобно мне.
Зная это, ты не можешь знать его судьбу.
Вдох-выдох, я закрыл глаза, приводя свои чувства в равновесие. Представив в воображении стеклянный куб с отражающими поверхностями, я вновь запечатал в нем все личные воспоминания, их я не намеревался показывать никому.
Рана на моей руке начинала затягиваться, я разорвал образовывавшийся тоненький слой кожи до появления крови и второй рукой сжал щеки Адиса, сильнее открывая его рот.
Я считал каждую каплю крови, отделяющуюся от раны, прекрасно понимая, что через лет двадцать Адис может превзойти меня по силе и желал максимально отсрочить это время. Кровь попадала на его губы, скатывалась в уголки рта, по шее и впитывалась тканью рубашки, или попадала в рот, окрашивая зубы в яркий оттенок, стекая в горло.
Почувствовал начало перерождения. Очередной раз с горечью отметил, что все получилось и он смог выжить, ушел, предоставив его боли, рвущей на части.
У себя в комнате я перебрал еще раз бумаги, приготовленные мной для завтрашнего подписания с Тимми, аккуратно сложив их.
– Ты хорошо подготовился, Адис, и сделал все, чтобы я не раскрыл твои планы. С завтрашнего дня ты окажешься в моей полной власти, магия тебе больше не поможет. – У меня из горла вырвался смех. – Тебе не удастся так легко обмануть своего создателя.
