Текст книги "В главных ролях (ЛП)"
Автор книги: Mad_Lori
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)
– Если бы тебя не подстрелили, ты бы сделал карьеру. Тебя ранили в бедро, да? Ты чуть не умер от потери крови. После выздоровления ты мог бы вернуться, но начал учиться и передумал.
Джон кивнул.
– Верно по всем пунктам.
– Ты, кажется, не удивлен.
– Шерлок, твоя способность узнавать все обо мне с первого взгляда перестала меня удивлять несколько недель назад, – улыбнулся Джон. – Вообще-то, я ждал, что ты спросишь меня о Саре. По-моему, ты узнал об этом одновременно со мной.
– В кои-то веки решил промолчать. Подумал, если ты захочешь, то сам мне расскажешь.
– Мы объявим о своем разрыве после окончания съемок.
– Хм. Как можно порвать с кем-то, с кем ты и так не встречался?
– Я знаю. Весь этот фарс – просто глупость несусветная.
– У вас были на то причины. Пусть глупые, но понятные. Это позволяло ей оставаться в шкафу, а тебе состоять в отношениях без обязательств.
– И без бонусов настоящих отношений.
– Джон, только не говори мне, что ты не мог найти секс на стороне во время твоих “отношений” с Сарой.
Джон вздохнул.
– Думаю, ты прав. Не знаю почему, но мне всегда немного лень.
– О, тут я с тобой полностью согласен.
Принесли еду, и какое-то время они молча ее поглощали. Прожевав, Джон отхлебнул пива.
– А почему ты решил пойти в актеры? По-моему, ты никогда об этом не рассказываешь. Ты такой гений, из тебя бы получился и ученый, и писатель, и какой-нибудь супермозг. С твоим талантом к дедукции – ты никогда не хотел стать, не знаю, детективом?
– О, да. На самом деле, если бы не обстоятельства, я мог бы им стать.
– А что случилось?
Шерлок помедлил. Этими воспоминаниями он делился неохотно. Даже Салли ничего не знала. И все же решение рассказать ту историю Джону далось ему легко.
– Когда мне было двенадцать, один молодой человек, Карл Пауэрс, утонул в бассейне. Он приехал на соревнования и ни с того ни с сего утонул. Я подумал, что это было подозрительно. И у меня имелись на то причины. Полиция, конечно, не приняла меня всерьез. Решили, что я просто ребенок с разыгравшимся воображением. Я продолжал доставать инспектора, который занимался этим делом, пока он окончательно не вышел из себя. Сказал, чтобы я нашел себе другое хобби – драмкружок или что-нибудь еще, – Шерлок покачал головой. – Можно подумать, это было мимолетное увлечение. На следующий день я пошел в библиотеку, чтобы найти информацию о том, почему Карл мог утонуть. В холле я увидел объявление, что в данный момент проходит встреча театрального клуба. Это привлекло мое внимание. Думаю, из чувства противоречия я хотел просто доказать, насколько глупа эта идея – я и драмкружок. Так я туда и пошел, в основном, чтобы удостовериться, что это не для меня. И, к своему изумлению, я понял, что меня зацепило.
Джон кивнул с пониманием.
– Вмешалась судьба.
– Я не верю в судьбу. Но иногда думаю – если бы я тогда не увидел то объявление или проигнорировал его, где бы я сегодня оказался.
– Ну, мы бы с тобой уж точно тут вместе не сидели.
Шерлок посмотрел на Джона, и мысль о том, что он мог быть лишен его общества, показалась ему грустной.
– Тогда, наверное, все получилось к лучшему.
Джон просиял.
– Думаю, да. Для нас обоих.
Комментарий к Глава Пятая
Примечания автора:
1. Джеймс Липтон – ведущий популярного шоу “Актерская студия”, проводящегося Нью Скул в Нью-Йорке. Это часовая передача, куда он приглашает какого-нибудь актера, и они детально обсуждают биографию и карьеру гостя. Липтон чуточку претенциозен.
2. История об Эде Нортоне – правда. Отзывы о его работе в “Первобытном страхе” еще до выхода фильма были такими восторженными, что его сразу позвали в фильмы “Все говорят: “Я люблю тебя” и “Народ против Ларри Флинта”
3. Прогулка Джона и Шерлока по Торонто проходит по реально существующим местам (хотя последний раз я там была три года назад и не могу гарантировать, что все до сих пор находится на своих местах). “Венгро-Тайский” ресторан до этого упоминается в моем фике “Как бороться с одиночеством”, хотя там я перенесла его в Вашингтон. Не смогла устоять перед искушением упоминуть его здесь, поскольку действие происходит в том месте, где он находится на самом деле.
========== Глава Шестая ==========
Съемки. Неделя шестая.
– Где лаймы?
– Вот, – Андерсон передал Гарри пакет с лаймами, и она стала нарезать их на дольки для джин-тоника.
– Хочешь вина? – спросила ее Салли.
Гарри хотела. Ей очень-очень сильно хотелось вина. Она взглянула на Клару, которая ответила ей понимающим, сочувствующим взглядом.
– Нет, – вздохнула она. – Я не пью. В завязке.
– Ой, извини.
– Да ладно. Ты же не знала.
Клара улыбнулась, наклонилась поближе и поцеловала Гарри в шею. Та покраснела. Она до сих пор не могла привыкнуть. Всего неделю вместе, и такой крышеснос.
Салли достала пиццу из духовки.
– Обожаю полуфабрикаты, – сказала она. – По вкусу, конечно, то же самое, что пицца из доставки, но зато чувствуешь, будто вроде как сама ее приготовила.
– А ты вообще любишь готовить? – спросил ее Андерсон.
– О, господи, нет, конечно. Все, на что я способна – это насыпать хлопьев в миску и залить молоком.
– У меня это своего рода хобби.
– Хобби? Готовить?
– Ну, когда я не на съемках. Хотя, конечно, такое бывает редко.
Они сидели вчетвером за кухонным столом Клары. Квартира у той была побольше, и такие посиделки за ужином стали почти традицией.
– Площадку на завтра закрывают? – спросила Гарри.
Клара кивнула.
– Да, практически для всех. Боюсь, что тебя и Салли это тоже касается. Допустят только пару человек.
Салли отмахнулась.
– На голого Шерлока я насмотрелась так, что мне на всю жизнь хватит.
– Джон волнуется? – спросила Клара.
Гарри пожала плечами.
– Да вроде нет. Он и раньше снимался в постельных сценах.
– В таких – не снимался. Они у него были все такие романтически размытые, без особой обнаженки.
– Ну да, наверное. А вот у Шерлока была пара-тройка довольно-таки хардкорных сцен.
– Уж он-то точно не стесняется появляться голым на экране, – сказал Андерсон.
– С таким телом можно и не стесняться, – сказала Клара. – Я просто думала, что они будут нервничать больше обычного, потому что… – все недоуменно на нее уставились. – Ну, вы поняли.
– Что поняли? – спросил Андерсон.
Клара вздохнула.
– Я знаю, что вроде как решено об этом помалкивать, но мы же тут все свои.
Салли покачала головой.
– Думаю, раз все молчат, то и нам болтать не надо.
Гарри согласно кивнула.
– Джон мой брат, и я не собираюсь обманывать его доверие. Да и что тут обманывать – лично мне он ничего не рассказывает.
– Я, конечно, все понимаю, но команда уже на ушах стоит. Все всё знают, но молчат, и ждут не дождутся постельной сцены.
– Знают как раз не все, – тихо сказал Андерсон.
– В смысле?
Он поднял голову.
– Они сами еще не знают. Или не хотят знать.
Все замолчали, обдумывая сказанное.
– Джон меня спас, – сказала Гарри. – Он спас всю нашу семью. Не знаю, что без него стало бы со всеми нами. Я просто хочу, чтобы он был счастлив. Он этого заслуживает.
– Я еще никогда Шерлока таким не видела, – подхватила Салли. – Таким… довольным. И в таком восторге от работы. Даже от самой жизни, черт возьми! Он всегда такой неприкаянный, не от мира сего. А сейчас его как подменили.
Клара вздохнула.
– Знаете, я уже давно работаю помрежем, и первое, чему тут учат – не совать нос в чужие дела, особенно актерские. Но, только между нами, ребята: если мы закончим этот фильм и все разбегутся в разные стороны, а эти двое не признают, что безумно друг друга любят – я за себя не отвечаю.
***
Джон считал, что разгуливание по площадке в стрингах телесного цвета, пусть даже и закутавшись в халат, было одной из тех вещей, к которым невозможно привыкнуть. Во-первых, глупо носить на себе эту штуку, которая ни черта не скрывает. Джон в который раз подумал, что лучше уж ходить голым. Во-вторых, беспокоиться о целомудренности, когда тебе предстоит тереться о другого мужчину, одетого (или раздетого) до такой же степени, как и ты – казалось, мягко говоря, идиотизмом.
Для полного счастья им с Шерлоком пришлось посвятить все утро разговорам со съемочной группой, которая готовила фильм о фильме для DVD. Их традиционно спрашивали о постельных сценах: было ли им неуютно, учитывая, что в этот раз оба героя – мужчины, и что они об этом думают, и так далее и тому подобное.
Ну как было объяснить, что проблема заключается не в сексе как таковом, а в проклятой хореографии процесса?
Если бы интервьюер знал подробности этого эпизода, у него наверняка возникло бы еще больше вопросов. Вне всяких сомнений, это будет самая откровенная постельная сцена с участием двух мужчин в коммерческом кино. Рейтинга “до семнадцати” им не дадут, но получится весьма близко к “Основному инстинкту”. Дело было не в обнаженке, а в характере сцены. К этому моменту персонажи уже успели многого натерпеться. Карьера Бенджамина рушилась, Марк отдалился от семьи, у них не было ничего, кроме их отношений, но и те стали давать трещину. И они знали об этом. Знали, что этого недостаточно. Как бы они друг друга ни любили, Марк еще не оправился от смерти Джеймса, а Бенджамин не знал, куда себя деть, если лишится работы. Все случилось так невовремя. Это была их лебединая песня. Это было яростно и грубо. Это были всепрощение и грусть, утешение и страсть. Это была квинтэссенция их отношений и переход от прошлого к будущему.
Вопросы о постельных сценах задавали наистраннейшие. Случаются ли у актеров эрекции? Ну, Джон слышал, что такое бывало, но сам с этим не сталкивался. Трудно получить стояк, сосредотачиваясь одновременно на восьми разных вещах, а именно: где конкретно ты трогаешь партнера, с какого ракурса тебя снимают, как тебя освещают, как будет смотреться твоя нога в этой позе, передает ли твое лицо нужные эмоции, и не слишком ли по-дурацки звучит вот этот вот стон.
Джон, конечно, волновался, но больше всего его мысли занимало то, что после съемок этой сцены он почти целых две недели не увидит Шерлока. Они приближались к тому моменту в сюжете, когда Бенджамин и Марк расстаются на год, и Бенджамин уезжает работать в Африку. Шерлок полетит туда со второй съемочной группой, а Джон продолжит съемки в Канаде.
Утром прибыл актер, играющий нового парня Марка. Джон видел его только однажды, на прогоне. Он был симпатичный, странноватый и совершенно не похожий на Шерлока, с которым по его возвращении у Джона будет одна последняя сцена – десятистраничный монстр. На это им понадобится наверняка дня два.
А потом они закончат сниматься, и каждый пойдет дальше своей дорогой. Джон старался об этом не думать. Конечно, он и Шерлок останутся на связи. Они стали… слово “друзьями” сюда уже, наверное, не подходило. И, скорее всего, они снова увидятся на озвучке, а потом начнется вся эта кутерьма с прессой, и, учитывая специфику фильма, им придется давать совместные интервью.
Но это уже будет по-другому – не так, как сейчас. Это Джон знал по собственному опыту. На съемках он со многими был на короткой ноге – на то они и съемки. Творческая атмосфера располагает к близкому, тесному общению, интенсивным эмоциям, адреналину – всему тому, что заставляет привязываться к людям, пока вы вместе. Но стоит покинуть тесный мирок съемочной площадки, как все исчезает. Вы обещаете друг другу не пропадать, и иногда действительно сдерживаете данное обещание, и вам на самом деле приятно видеть друг друга на вечеринках, премьерах или церемониях вручения наград. Но привязанность, возникшая из совместного творческого процесса, исчезает безвозвратно.
При мысли о том, что с ним и Шерлоком может произойти то же самое, Джону становилось нехорошо, но не думать об этом он не мог.
Джон знал, что у него за спиной стоит Шерлок – кожей почувствовал жар его тела.
– Что ж, снова ринемся, друзья, в пролом, – прозвучал у Джона над ухом его глубокий баритон.
– Веди нас, МакДуф.
Шерлок рассмеялся.
– Все будет хорошо.
– Это ты у нас профи, а я новичок.
Подошла Клара.
– Мы готовы, ребята.
– Дадите нам еще минутку? – попросил Шерлок.
– Конечно, – Клара снова отошла.
Площадку сегодня закрыли, и присутствовало от силы человек десять. Энг, оператор, помощник оператора, Клара и еще пара-тройка членов съемочной группы. Когда подошел Шерлок, Джон стоял за кадром и настраивался.
– Джон, ты мне доверяешь? – спросил Шерлок.
– Да.
– У меня есть один прием. Всегда срабатывает. Ничего неприличного.
– Валяй.
Потянув за пояс, Шерлок стащил с Джона халат и отбросил на ближайший стул. Джон спиной ощущал, что Шерлок тоже раздет.
– Стой спокойно и расслабься.
– Хорошо.
А потом Шерлок его обнял. Обхватил руками на уровне груди, прижавшись к нему всем телом от плеч до бедер. Джон вздрогнул, но потом вспомнил, что вообще-то ему надо расслабляться. Шерлок не двигался. Джон позволил себе успокоиться, дал напряжению раствориться в исходящем от Шерлока тепле.
Через несколько мгновений он понял, что это. Акклиматизация. Если бы они начали играть, не настроившись друг на друга, им пришлось бы нелегко, но после такого целомудренного объятия они будут, как единое целое.
“Мы вместе”
Он положил ладони на руки Шерлока. И пока его защитные механизмы не работали, к нему закралась непрошеная мысль о том, что он не хочет, чтобы Шерлок уезжал. Ни завтра, ни после завершения съемок, ни вообще никогда никуда не уезжал – без него.
***
Салли уже собрала ему чемодан, поэтому вечер перед отъездом Шерлок провел, доставая вещи и складывая их заново. Он слышал, как Джон отпирает дверь своим ключом, но не прервал сборы. Ему надо было обязательно занять чем-то руки и голову и не думать о предстоящем отъезде.
– Что ты делаешь? Я думал, Салли уже все сложила, – Джон облокотился на дверной косяк, на лице его было написано удивление.
– Именно поэтому ты и застал меня за этим занятием. Эта женщина не может нормально упаковать чемодан даже под страхом смертной казни. Не понимаю, почему она считает своим долгом собирать за меня вещи, если знает, что мне все равно придется все перекладывать.
– Да ты просто ходячий невроз.
– И это мне говорит человек, который расставляет свои DVD по алфавиту.
– Это не невроз, а любовь к порядку, – Джон прошел в комнату и уселся на край кровати. – Когда у тебя самолет?
– В семь утра.
– Тебе долго лететь.
– Я не хочу уезжать.
– Я тоже этого не хочу.
Шерлок поднял голову и встретился взглядом с Джоном. То, что он увидел, заставило его побыстрее снова сосредоточиться на сборах.
– Ну, тебе наверняка будет приятно отдохнуть от меня и моего занудства пару недель.
– Нет, не будет.
Шерлок вздохнул.
– Ну же, Джон, подыграй мне. Я не могу изображать легкомысленную беспечность, если ты будешь таким… откровенным.
– А, извини. Ну, раз так, тогда я уж точно не стану страдать без разбросанных повсюду никотиновых пластырей.
– Уже лучше, – тут Шерлока осенило, и он ухмыльнулся. – Между прочим… у меня тоже есть замечательная причина радоваться пребыванию за границей.
– Дизентерия?
– Мне целых две недели не придется видеть и нюхать эти чертовы гортензии.
Джон застонал.
– Везунчик хренов. Как думаешь, Энг поверит, если я скажу, что у меня началась аллергия?
– Он просто посоветует тебе принять бенадрила и мужаться.
Джон рассмеялся, потом умолк. Шерлок тщательно складывал рубашки и убирал их в чемодан.
– Сегодня приехал мой новый партнер по съемкам.
Шерлок кивнул.
– Я его видел. По-моему, я его не знаю.
– Он играет в каком-то американском сериале. Вроде комедийном, но я его не смотрел.
– А.
– В любом случае, вроде неплохой парень. Но все равно как-то странно. Такое ощущение, что я буду тебе изменять.
– Да. Как смеешь ты играть с кем-то другим? Джон, я-то думал, что у нас с тобой что-то особенное.
Джон рассмеялся.
– Обещаю, я не буду подавать ему реплики. Доволен? Это будет просто работа.
И пока Шерлок продолжал складывать вещи, они шутили, смеялись, и это было просто ужасно. Шерлок собирался как можно медленнее, в надежде, что время замедлится вместе с ним, и семь утра никогда не наступит.
Джон поерзал на кровати.
– Прошу прощения за подробности, но у меня все немножко… зудит.
– Ну а что ты хотел? Мы с тобой терлись друг об друга аж шесть часов подряд. Один мой коллега как-то назвал это “любовным зудом”.
– Меня раньше никогда не царапали щетиной, – сказал Джон, потирая щеку. – Ни по лицу, ни по другим местам.
– Помажь кремом. И есть еще такая специальная пудра…
– Я знаю. Гарри мне ее уже достала, – Джон взглянул на него. – То, что ты сегодня вытворял – это что-то. По-моему, тебе больше не нужны уроки интуитивной игры от Великого Оракула Ватсона.
– Это все благодаря тебе. Если бы я не знал, что ты рядом, у меня бы не получилось.
– Ну, на это и был расчет, так ведь?
Шерлок с неохотой закрыл чемодан и застегнул молнию. Он сунул руки в карманы и вздохнул.
– Я многим тебе обязан, Джон. Правда. Ты научил меня рисковать, чего я раньше избегал, сам того не зная.
– Ты ничем мне не обязан, – мягко возразил Джон. – Ты не представляешь, что для меня значило играть вместе с тобой. Именно в этом фильме. Возможность рассказать именно эту историю. Именно с тобой… – он откашлялся и отвел взгляд. – Я уже и не надеялся, что мне представится такая возможность.
Шерлок смотрел на профиль Джона, полностью сбитый с толку этим человеком и его скромностью, его полным неведением о собственной неповторимости. Шерлоку хотелось найти слова, чтобы говорить Джону об этом по сто раз на дню. Говорить, что тот не только великий актер, но и замечательный человек, такой, каким сам Шерлок никогда не был и даже не пытался стать. Но мог бы попытаться стать им теперь, если бы это помогло удержать Джона рядом.
– Ну что ж, – сказал Шерлок. – Салли зайдет за мной в пять. Уже поздно.
– У меня завтра выходной. У Адама будут примерки, а потом он снимается с Эммой. Мы могли бы… – Джон оборвал сам себя. – Хотя нет, глупости это все.
– Что?
Джон поднял на Шерлока взгляд.
– Мы могли бы посидеть тут с тобой. Посмотреть кино или поиграть в карты.
Шерлок знал, что ему не следует этого делать. Ему надо было попытаться хоть немного поспать. Но сможет ли он уснуть, если будет знать, что на следующий день сядет в самолет, который унесет его прочь от этого человека?
Кого он пытался обмануть? Выбор между сном и временем, проведенным с Джоном, был заранее предопределен.
– Хорошо, – сказал он. – Ты выбираешь первый фильм.
***
Салли шла к квартире Шерлока, вооружившись самым крепким латте, какой только могли сделать в круглосуточном кафе (с восьмикратной дозой кофе – бариста переспрашивал три раза), одновременно удерживая в руках стаканчик, сумочку и дорожный несессер Шерлока. Ключи она держала в зубах. Подойдя к двери, она умудрилась вставить ключ в замок и тихонько отворила дверь.
В квартире горел свет.
“О, господи. Этот чертов ублюдок так и не поспал. Представляю, каким душкой он будет в самолете”.
Салли поставила кофе на стол и прошла в гостиную, намереваясь прочесть лекцию о вреде бесонной ночи перед длинным перелетом, но остановилась как вкопанная, когда перед ее взглядом предстала следующая идиллия: работал телевизор, на экране беззвучно проигрывалось меню DVD фильма “Нефть”, а сидящие на диване Шерлок и Джон спали, привалившись друг к другу и соприкасаясь головами. Джон – с подогнутыми ногами, Шерлок – с вытянутыми и пристроенными на оттоманке, зрелище завершала миска попкорна на коленях Джона. Это было так мило, что Салли не могла сдержать улыбки. Они напоминали маленьких мальчиков, которым позволили допоздна смотреть телевизор, а они все равно уснули, не дождавшись полуночи.
Салли не удержалась. Она достала телефон и запечатлела себе на память эту парочку. Потом подошла поближе и тихонько их потормошила.
– Шерлок? Джон?
Джон моментально проснулся и озадаченно заморгал. Шерлок медленно открыл глаза и сел.
– О, боже, – пробормотал он. – Уже пять?
– Да, пора ехать. Ты успел перепаковать свой чемодан?
– Он в спальне, – Шерлок провел рукой по волосам. Салли пошла за чемоданом. Когда она вернулась, Шерлок и Джон оба уже были на ногах. Они потягивались и старательно избегали смотреть друг на друга.
– Ты готов? Не хочешь переодеться? – На Шерлоке были слаксы и водолазка, что было его привычным дорожным костюмом, но спросить все равно не мешало.
– Нет, я готов, – Шерлок повернулся к Джону. – Ну, увидимся через пару недель. Удачи на съемках.
– И тебе, – сказал Джон, пожимая ему руку. – Жду не дождусь отснятого материала. Постарайся не подхватить дизентерию.
Шерлок улыбнулся.
– Сделаю все от меня зависящее, – Салли, прищурившись, наблюдала, как они обмениваются стандартными приятельскими прощаниями. – Ну, нам пора. До встречи.
– Ага. Счастливого пути, – когда они выходили из квартиры, Джон помахал рукой.
Шерлок закрыл за собой дверь и сделал глубокий вдох.
– Все в порядке? – спросила у него Салли.
– Да, конечно. Все в порядке. Идем, – он взял у нее чемодан, и они пошли. Салли промолчала, когда Шерлок сунул руку в карман и ссутулился, будто готовясь принять удар.
“Эх, мужики. Какие же вы все-таки идиоты”.
***
Съемки. Неделя седьмая.
Был конец съемочного дня, Джон брел к своему трейлеру. Ему не нравилось то, что работа подрастеряла для него свою прелесть. Присутствие или отсутствие кого-либо на площадке не должно было на это влиять. Главное – это сценарий, история, его персонаж, Марк, пытающийся жить дальше после постигшей его двойной потери – самоубийства брата и разлуки с человеком, которого он полюбил. Справляться с этим Марку помогал новый мужчина в его жизни, Роланд, который был заботливым, был красивым. И не был Бенджамином.
– Джон! Джон!
Джон остановился, обернулся и увидел, как к нему подбегает Адам, его временный коллега.
– Да?
– Можно у тебя спросить кое-что про завтрашнюю сцену, которая в кафе?
– Конечно, заходи, – Джон прошел в свой трейлер и придержал дверь для Адама, который был очень милым, очень талантливым, и которого он иррационально ненавидел до глубины души. Адам, конечно, об этом никогда не узнает, потому что Джон был все-таки хорошим актером. Просто в последние дни ему приходилось играть в реальной жизни чуть больше обычного.
В следующие полчаса они обсуждали сцену, прогоняли диалоги и шутили, потому что так и поступают коллеги. Так и поступают коллеги, когда они щедры и великодушны к своим товарищам, а чего еще можно было ожидать от Джона Ватсона, если не щедрости и великодушия. Да и Адам был ни в чем не виноват – он всего-навсего делал свою работу. Снимаясь в успешном телепроекте, он взялся за эпизодическую роль в этом фильме, который привлек его своей тематикой и личностью режиссера. Джон это уважал.
“Четыре дня. Четыре дня до возвращения Шерлока”. Джон не позволял себе думать: “до возвращения Шерлока домой”. Это не дом. Это съемочная площадка. Это съемки. Эфемерное стечение людей и обстоятельств, чтобы создать что-то, что будет лишь светом, направленным на экран.
“Домой. Я хочу, чтобы он вернулся домой. Домой – это значит ко мне”.
– Ну, спасибо, – сказал Адам, захлопывая свой потрепанный сценарий. – Спасибо, что уделил мне время.
– Не вопрос, – ответил Джон.
– Я… э… Жалко, что я не смогу застать Шерлока.
Джон вскинул голову. Имя Шерлока, произнесенное голосом Адама, странно резало слух.
– Да, думаю, он вернется уже после того, как ты отснимешься.
– А какой он вообще? Честно говоря, я про него всякого наслушался.
“Он – небожитель. Он все преображает. Он заставляет меня забыть, что я вообще когда-то работал с другими актерами. Теперь у всех у них его лицо. Каждый персонаж в каждом романе, в каждом сценарии, в каждой фантазии – это он. Он – весь мой треклятый мир, и через восемь дней всему этому придет конец”.
– Он необыкновенный, – сказал Джон. – Требовательный, конечно, но по делу. По-моему, мы оба в этом фильме выложились по полной.
– Жду не дождусь увидеть готовый фильм.
Тут Джон был с ним согласен.
– И я тоже. Жду не дождусь.
***
Съемки. Неделя восьмая.
В предпоследний день съемок Джон проснулся и обнаружил Шерлока, который готовил на кухне завтрак. При виде Шерлока сердце Джона радостно подпрыгнуло, но все, что он смог пробормотать, было сонное: “Нуикакогохрена?”
– А! И тебе доброе утро, – сказал Шерлок и радостно улыбнулся. – Лучше поторопись, через час нам надо быть на площадке.
– Когда… Когда ты вернулся?
– А, вчера ночью.
– А почему меня не разбудил?
– У меня был катастрофический недосып, еле дополз до кровати. Но не переживай, кофе все исправит. Вот, – он придвинул чашку Джону по барной стойке.
Тот присел и потер лицо руками.
– Я ждал тебя еще вчера, – сказал он, стараясь, чтобы это не звучало похоже на жалобу капризного ребенка, которому долго не возвращали любимую игрушку. На самом деле лишний день разлуки был для него сущим наказанием. Адам доснял все свои сцены в срок, а опоздание Шерлока сдвинуло все расписание, и Джон провел весь день в досъемках и пересъемках, сходя с ума от беспокойства, что с Шерлоком могло что-то случиться.
– Я знаю. Произошел какой-то бюрократический трындец, но Андерсон со всем разобрался. Он, конечно, жуткий зануда, но, должен признать, дело свое знает.
– Ты сможешь сниматься? Не устал? А то у нас не сцена, а марафон какой-то.
– Я в порядке. Не волнуйся, – Шерлок, наконец, перестал носиться туда-сюда, облокотился на стойку и посмотрел Джону прямо в глаза. – Я рад тебя видеть, – сказал он тише.
Джон улыбнулся, чувствуя, как в груди у него разливается тепло.
– Я соскучился, – сказал он в ответ. Глаза у Шерлока слегка заблестели. – Как Африка? Отснятый материал выглядит просто сногсшибательно.
– Да как всегда. Все приходилось снимать в три раза медленнее обычного. Почти две недели угрохали на какие-то несчастные десять сцен. Но выглядеть будет просто фантастически, – Шерлок обошел стойку, отобрал у Джона чашку, спихнул его со стула и развернул кругом. – Так. Марш в душ. Жду не дождусь, когда мы с тобой порвем эту сцену в клочья.
***
Сцена была сложная. Бесспорно, самая сложная в карьере Джона. Бенджамин появляется на пороге Марка спустя целый год своего отсутствия. Вежливые приветствия, подавленные эмоции, долгий обмен фразами вроде “Как у тебя дела?” и “Чем занимаешься?”, постепенно слетающий налет цивилизованности, пока они, наконец, не переходят к сути. Бенджамин надеется на второй шанс. Марк хочет дать ему этот шанс, но теперь он с Роландом. Раны все еще не затянулись. Исцеление не завершилось. Внезапно – капитуляция, отчаянные поцелуи на грани секса, а потом – отрезвление. Они отстраняются друг от друга и решают: когда-нибудь. Когда-нибудь мы будем вместе. Когда настанет наше время. А оно настанет. Ну а пока мы станем жить каждый своей жизнью и поймем, когда придет наш час.
Было много диалогов. Было много жестов. Было много передвижений в пространстве квартиры Марка, где Бенджамин занимал слишком много места – и буквально, и эмоционально. Марк же цеплялся за свое хрупкое благополучие.
На съемки сцены отвели два дня, но по ходу дела стало понятно, что они уложатся за полтора, потому что Джон и Шерлок были в ударе – просто жгли напалмом. Смотрите и учитесь. Команда “Стоп!” звучала редко. Сцена снималась долгими планами, и в них было на что посмотреть. Энг уже не раз применял в фильме съемки ручной камерой, но изначально не планировал задействовать ее в этой сцене. Однако через несколько часов он передумал, и теперь камера скользила от одного актера к другому, снимая длинные, исполненные драматизма планы. Оператор танцевал вокруг них, а они ругались и мирились, целовались и кружились, утешали друг друга, присматривались друг к другу.
Фильм заканчивался другой сценой: в финале будет один Бенджамин – в самолете, улетающем обратно в Африку. Умиротворенный после разговора с Марком и данного друг другу обещания. Финальную сцену уже отсняли, когда Шерлок летал на натурные съемки, а нынешней сценой завершался весь съемочный процесс. Джон нелепо радовался тому, что они с Шерлоком закончат сниматься в один день, и никому из них не придется оставаться ради дополнительных сцен.
В последний день съемок они с Шерлоком завтракали в его трейлере. Еще две страницы сценария – и все.
– Когда у тебя начнутся репетиции в театре?
– В понедельник.
– Так скоро?
Шерлок кивнул, собираясь с духом.
– Я улетаю сегодня вечером, – сказал он, избегая смотреть Джону в глаза.
У Джона внутри все оборвалось.
– Сегодня?
– Да.
– А я думал… – Джон замолчал.
“А что ты думал, в самом-то деле? Надеялся, что вы с Шерлоком проведете вместе последний вечер без съемочной суеты? Пойдете гулять, поужинаете вместе, может, еще немного пройдетесь после ужина и будете обнажать друг перед другом свои израненные души? Что он обернется к тебе и попросит поехать с ним в Лондон? Или скажет, что отказался от спектакля, чтобы остаться здесь, с тобой? Что у вас, как в кино, будет момент признания, когда все звезды сойдутся, и у тебя каким-то образом получится сказать ему правду? Будь реалистом, Джон. Ничего такого не случится, когда бы он ни улетал”.
Джон поднял взгляд и увидел глаза Шерлока – очень грустные глаза Шерлока – и понял, что на это надеялся не только он, Джон.
– Я думал, что ты улетаешь завтра.
– Я так и собирался. К сожалению, мой брат очень настаивал, чтобы я провел несколько дней в кругу семьи. Судя по всему, матушка желает меня видеть, поэтому он без спроса поменял мне билет.
– Брат? Я не знал, что у тебя есть брат.
– Это не самая моя любимая тема для разговоров. Майкрофт на семь лет меня старше и представляет собой колоссальную занозу в моей заднице.
– А чем он занимается?
Шерлок презрительно фыркнул.
– Сам он сказал бы, что занимает незначительную должность в британском правительстве. А чем он занимается на самом деле, тебе лучше не знать.
– Ну… я типа сочувствую. На самом деле я надеялся, что… ну, не знаю. Мы могли бы поужинать или еще что. Последний вечер и все такое.
– Знаю, – грустно сказал Шерлок. – Я тоже надеялся. Но прямо со съемок еду в аэропорт. Салли уже отнесла вещи в машину.
Джон стиснул зубы, с ненавистью глядя на свой недоеденный завтрак.
– Черт… не знаю… Шерлок, я…
– Джон. Все хорошо.
Джон снова встретился взглядом с Шерлоком, и, несмотря на его слова, все было нехорошо. Все было совсем нехорошо.
***
Бенджамин подошел к двери. Открыл ее и оглянулся, улыбаясь Марку сквозь слезы.
– Когда-нибудь, – сказал он.
Марк кивнул, сжав кулаки.
– Когда-нибудь.
И с этим Бенджамин ушел.
Марк нащупал позади себя стул и рухнул на него, будто из него выпустили весь воздух. Он закрыл лицо руками и сделал глубокий, прерывистый вдох, а затем откинул голову назад. В свете, струившемся из окна на потолке, на его лице блеснули мокрые дорожки от слез. Он улыбнулся. Потом засмеялся.