Текст книги "В главных ролях (ЛП)"
Автор книги: Mad_Lori
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)
Прекрасного, конечно, тут было мало, но оценить истинные масштабы катастрофы им предстояло только по прошествии времени. Пока же Джону не хотелось об этом думать. В понедельник им придется столкнуться с реальностью, когда они начнут озвучку “К незнакомцу” и, скорее всего, впервые после окончания съемок лицом к лицу встретятся с коллегами. В ближайшем будущем Джон ожидал звонка от Джима Шамуса, который пригласит их обоих на встречу для обсуждения Ситуации. На студии знали. Разумеется, на студии уже знали. На студии всегда всё знали. Салли рассказала о визите Андерсона, пока Джон и Шерлок были в Суссексе. Другие новости до них не доходили, но Джон предполагал, что только благодаря разделявшему их океану. Теперь, когда они с Шерлоком были в Лос-Анджелесе и жили, ни больше ни меньше, под одной крышей, студия уж точно озаботится. Начнутся требования. Джона терзало беспокойство о том, чего именно попросит студия, и станет ли она выбивать это прямыми угрозами или же попытается добиться своего окольным путем. Джон знал актеров, которым приходилось подписывать документы о неразглашении собственной сексуальной ориентации или других аспектов своей личной жизни. Он не знал, что будет делать, если и их с Шерлоком попросят подписать подобный документ.
“Как я смогу просить его об этом? Как я смогу просить его скрываться? И как я смогу просить об этом самого себя? Он счастлив, я счастлив, кому нужен весь этот долбаный идиотизм?!”
Впрочем, их счастье не имело в данном случае никакого значения, потому что на этом долбаном идиотизме зижделась окружающая их действительность.
Вчера Джон сдержал свое обещание, затрахав Шерлока до полного изнеможения, и это было еще слаще от осознания того, что это теперь их кровать и их дом. И пусть все происходило слишком быстро – Джон чувствовал, что все происходит правильно. Как будто бы дом все эти годы только и ждал, чтобы принять под свою крышу еще одну человеческую душу – ту самую, которой ему так не хватало – и теперь умиротворенно вздыхал всеми своими стропилами и перекладинами.
И еще одна вещь была им в этот раз в новинку: за прошедшие три недели они успели пройти обследования и обменяться медицинскими заключениями. Они оба были здоровы и прошлой ночью впервые любили друг друга без преград.
Бедный Шерлок. Он будет привыкать к разнице во времени еще несколько дней. Обычно ему не требовалось много сна, но сейчас он дрых без задних ног. Джон тихонько выскользнул из постели, наведался в ванную и залез обратно в кровать, прихватив с собой ноутбук. Он загрузил компьютер и стал читать новости шоу-бизнеса, а Шерлок спал у него под боком. Джон пробежал глазами несколько заметок о том, кто из его коллег поменял агентство или подписал новый контракт, и какие книги могут экранизировать в ближайшем будущем, пока его внимание не привлекла одна статья. Это была рецензия на новый фильм Оливера Стоуна “На том и стоим”, который сегодня выходил на экраны. Джон прочитал ее в некотором волнении.
“Фильм повествует о выпавших на долю ветеранов тяжких испытаниях, и о проблемах адаптации к мирной жизни. Помимо завораживающих пустынных ландшафтов и остросюжетного сценария, новый фильм Оливера Стоуна радует зрителя беспрецедентной откровенностью и эмоциональностью. Однако главная удача этой картины – блистательная актерская работа Джеймса Мориарти в роли Тоби МакТэга, морпеха-ветерана. Мориарти с его совершенным до последней интонации американским ацентом полностью вжился в своего персонажа – в его вину, его негодование, его посттравматический синдром. Он слой за слоем обнажает душу своего героя, открывая все новые грани его личности, сокровенные и постыдные секреты. Нет никаких сомнений в том, что Мориарти в этом году займет достойное место в ряду кандидатов на премию “Оскар”.
Джон вздохнул. Это было нерадостное известие. Кто бы что ни говорил, Джон был далеко не уверен насчет своей гипотетической номинации, зато знал, что Шерлока уж почти наверняка номинируют, и ему не улыбалось слушать ворчание последнего по поводу соперничества с Мориарти.
Шерлок пошевелился и придвинулся поближе, привлеченный теплом тела Джона. Шерлок поерзал, прижимаясь теснее, и устроил голову у Джона на плече. Джон наклонился и поцеловал его растрепанные кудри.
– М-м-м-мф, – сказал Шерлок.
– И тебе доброе утро.
– Что читаешь?
– Рецензию на новый фильм Мориарти.
Шерлок приподнял голову и затуманенным взглядом посмотрел на экран.
– И что пишут?
– Что это… сейчас… Хочу процитировать. Вот: “Триумф современного американского кинематографа”. Мориарти играет “запредельно” и его наверняка номинируют.
Шерлок раздраженно фыркнул.
– Ну еще бы. Этот фильм – самая откровенная удочка для ловли Оскаров, какую я когда-либо видел. Читал я этот сценарий. У него там где-то четыре длинных сцены стучания кулаком по столу с пеной у рта, а потом еще три нервных срыва со всхлипами. Ко всему прочему, он там хромает из-за протеза. Жуткое занудство.
– Плохие новости. Наш фильм поизящнее будет.
– Голливуд не простил Оливеру Стоуну того, что он… Оливер Стоун. Никто не бросится награждать его любимый проект, особенно если учесть, что его наверняка обвинят в пересказе “Рожденный четвертого июля”. Чем этот фильм, собственно, и является.
– Но Мориарти могут и наградить.
Шерлок отобрал у Джона ноутбук, отпихнул его подальше и крепче прижался к Джону, обхватив его всеми свободными конечностями.
– Не хочу о нем думать. Ты уютнее и раздражаешь гораздо меньше.
Посмеиваясь, Джон сполз пониже и обнял Шерлока.
– А почему вы оба так друг друга ненавидите?
– Он невыносим и, к тому же, бездарен.
– О тебе он, возможно, может сказать то же самое.
– Да. Но это было бы неправдой. А я прав. – Шерлок вздохнул. – Мы учились вместе в RADA. Он использовал всякие некрасивые способы, чтобы продвинуть свою карьеру. Я его разоблачил, и это стоило ему роли, которую он очень хотел получить. Мы, вообще, трижды соперничали из-за ролей. Один раз роль получил я, другой раз – он, в третий раз роль не получил ни один из нас. Меня он обошел с тем фильмом Рассела про миссионеров.
– О, боже, это не фильм, это кошмар какой-то.
– Да. Некоторым образом, это и моя вина.
– А какую роль отдали тебе вместо него?
– “Каниша”. И он до сих пор не может этого забыть.
– Он бы не справился. Во всяком случае, до тебя ему далеко.
– Терренс тоже так решил. Но, кажется, мы оба были у него в шортлисте, – рука Шерлока медленно подбиралась к паху Джона, а губы прокладывали дорожку из поцелуев на его шее. – Хватит говорить о работе в постели. Мне показалось, или тут кому-то нравился утренний секс?
***
Когда Шерлок выбрался из душа, Джон стоял у зеркала и брился. Шерлок принюхался.
– Пахнет кофе?
– Думаю, да.
– Что, пришла Гарри?
Джон улыбнулся, однако улыбка у него получилась подозрительно загадочной, как бы говорившей: “Пока секрет”.
– Нет. Это не Гарри.
Они оделись и спустились вниз. Элегантно одетая женщина с телефоном в руке сидела за кухонной стойкой и пила кофе.
– Я смотрю, ты чувствуешь себя как дома, – сказал ей Джон. Шерлок молча резюмировал наблюдения об этой женщине и о том, как реагировал на ее появление Джон. “Одна из сильных мира сего, держится в тени, замужем, но скрывает это, родилась на восточном побережье, возможно в Нью-Йорке, но вероятнее, что в Нью Джерси”.
“Иными словами: мой новый менеджер и пиарщик”.
– Ну, – сказала она, потирая руки, – и кто же это к нам, наконец-то, явился? А мы тут уже давно не спим, трудимся аки пчелы. Кстати, интересно, который из вас двоих издает этот очаровательный брачный рев лося, когда кончает?
Шерлок испытывал доселе неизвестное ему состояние: потерю дара речи. Джон хихикнул.
– Шерлок, позволь представить тебе моего… то есть, нашего пиарщика и менеджера, Ирэн Адлер.
Ирэн встала и с уверенностью матерого профессионала пожала Шерлоку руку.
– Думаю, стоит начать пораньше. У нас много дел, джентльмены.
– А можно нам хоть кофе сперва попить? – спросил Шерлок, элегантно подняв бровь, и добавил: – Ваше величество.
Ирэн ухмыльнулась.
– Валяйте. На первый раз – так и быть.
Они расположились за кухонным столом, Джон взял себе кофе и тосты, Шерлок – только кофе. Ирэн, почти не глядя, набирала сообщение на своем телефоне. Даже Шерлок, и сам большой дока по части текстовых сообщений, был впечатлен.
– Так, – сказала Ирэн. – Первое. Я считаю, что вы, ребята, молодцы, потому что решили передать бразды правления в одни руки. С теми маневрами, которые ожидают нас в ближайшие полгода, я бы до посинения висела на телефоне, согласуя каждый чих с менеджером и пиарщиком Шерлока. Если я буду заниматься графиками и прессой для вас обоих, вероятность утечки информации будет гораздо меньше и сэкономит мне уйму времени.
Шерлок кивнул.
– Именно этой логикой мы и руководствовались.
– Второе. Я считаю, что вы, парни, конкретные идиоты.
Джон и Шерлок переглянулись.
– Так мы молодцы или идиоты? – спросил Джон.
– Одно другому не мешает. Знающие люди уже просекли, в чем тут дело: чаще всего общего менеджера себе заводят пары. Но это я, наверное, смогу обойти. Хотя, вообще-то, я вот об этом, – Ирэн достала Айпад и показала им с Шерлоком вчерашнее фото последнего в аэропорту по прибытии.
– Это я в аэропорту.
– Да. И тебя там видел весь интернет.
– И что?
Ирэн вздохнула.
– С кем ты там, Шерлок?
– С Гарри.
– Ты прилетел в Лос-Анджелес, и в аэропорту тебя встречала сестра Джона Ватсона.
Джон уставился на Ирэн.
– Они знают Гарри?
Шерлок мысленно отвесил себе пинка. Ну конечно, они знают Гарри. Он должен был это предвидеть.
– Джон, они знают всё. Всегда предполагай, что все всё знают, так будет безопаснее. Этот случай как раз из тех, которые мы не можем себе позволить, – сложив руки на столе, Ирэн по очереди одарила их строгим взглядом. – Если вы и правда хотите сохранить свои отношения в тайне до окончания Оскаров, я могу это устроить. Но вы должны будете делать, что я говорю, и когда я говорю. Если я скажу надеть шорты с капюшоном, вы спрашиваете, какого цвета они должны быть. Я сделаю все возможное, чтобы вы могли вести нормальную жизнь, но с сегодняшнего дня и до марта ваша первейшая задача – во всем меня слушаться. Усекли?
Шерлок невольно ощетинился. Он осознавал необходимость подобной диктатуры, но ему претила мысль о жизни по чужой указке. Такова была его природа. Джон взял его за руку.
– Усекли, – предвосхищая возражения Шерлока, сказал Джон.
– Хорошо. С сегодняшнего дня вы не покидаете этот дом вместе – хватит уже того, что Шерлок тут живет. Хотя, если нам повезет, это не станет достоянием общественности. Вы не ужинаете вместе в ресторанах, вы не бегаете вместе по утрам, вы не ездите вместе в одной и той же машине, вы не ходите вместе на одни и те же вечеринки. Вам можно появляться вдвоем только на встречах и мероприятиях, связанных с фильмом, где вас и так ожидают видеть в паре. Учитывая характер фильма, вам все равно так и придется появляться на всех рекламных мероприятиях и пресс-конференциях. Но кроме этого – вас не должны видеть вместе. Совсем. Точка. Никаких походов в супермаркет, никаких прогулок по пляжу – ничего. Ваши отношения не должны выходить за пределы этих четырех сцен.
Шерлок совсем упал духом. Он осознавал необходимость этих шагов, но было невыносимо слушать, как эта необходимость становится реальностью в категоричных формулировках Ирэн. Он приехал, чтобы быть рядом с человеком, которого любит, а теперь, похоже, им придется соблюдать пионерскую дистанцию, как влюбленным подросткам в присутствии родителей. Джон выглядел таким же несчастным, как и он сам.
– А вдруг нам захочется поехать отдохнуть? – поинтересовался Шерлок.
– Это можно будет устроить. Я сделаю все необходимое, а вы не будете меня ни о чем спрашивать. Если так будет легче соблюдать наш план, я отправлю вас в какое-нибудь тихое местечко, где никто не помешает и не станет за вами следить. – Она вздохнула, и выражение ее лица чуть смягчилось. – Слушайте, я понимаю, насколько это все будет противно, и постараюсь помочь хоть как-то это пережить. Но моя главная задача – хранить все в тайне, пока вы мне сами не скажете, что больше в этом не нуждаетесь.
– По-моему, на студии уже знают, – сказал Шерлок.
– Конечно, знают. Ни от коллег, ни от серьезных журналистов вам этого не скрыть. Ваша единственная задача – скрывать это от общественности. Максимум, что я могу вам пообещать, так это что ни один журналист не задаст вам вопросов по поводу слухов, и что никто эти слухи не напечатает. Я, конечно, не могу контролировать папарацци или этих крестьян от блоггеров, которые считают себя настоящими журналистами – уж они-то будут писать, что хотят. Но вы же знаете главное правило интернета: “без картинок не считово”. У меня сейчас один надежный человечек прочесывает все места в округе, откуда хоть как-то видно дом – на тот случай, если там кто-то засел с телеобъективом. Если найдет, мы это место сразу заблокируем, – Ирэн глубоко вдохнула, потом слегка улыбнулась. – Постараюсь не усложнять вам жизнь больше, чем необходимо. Я так за вас рада, честно-честно. С виду я, конечно, стерва бессердечная, но в глубине души – романтик, – она улыбнулась. – Мой муж тоже так считает.
У Джона отвисла челюсть.
– Я не знал, что ты замужем!
Шерлок промолчал. Вот уже пять лет Ирэн работала на Джона в качестве менеджера и пиарщика. Было очевидно, что она мастерски умела скрывать свою личную жизнь, хоть обмануть Шерлока ей не удалось. Да и мало кому удавалось.
– Не знал. И никто не знает. Нам с мужем так проще. Если вы сомневаетесь в моих способностях, вспомните, что мне удается скрывать факт своего замужества на протяжении восьми лет, – Ирэн изучающе их разглядывала. – Что нам действительно надо, так это найти Шерлоку девушку.
Шерлок замер. Джон схватил его за руку.
– Нет. Ни в коем случае, – отрезал Джон таким тоном, какого Шерлок у него еще никогда не слышал. – И речи быть не может.
– Джон, так будет легче избегать вопросов, почему он здесь живет.
– А почему это девушку сразу мне? – спросил Шерлок.
– Джон совсем недавно порвал с Сарой. И он… ну, положа руку на сердце, у него репутация приятного человека и любимца женщин. О тебе такого не скажешь. Появись у тебя подружка, вряд ли кто решит, что это просто мимолетная интрижка. Просто потому, что это не в твоем стиле.
Джон покачал головой.
– Вот так сразу найти девушку будет трудновато.
– Можно не искать. Эта девушка – я.
– Ты?! – воскликнул Джон.
– Я. Заодно это объяснит, почему Шерлок ушел от своего менеджера. И нам не придется вдаваться в подробности. Вроде упоминания о том, что он с тобой спит.
– Ты же замужем!
– Четыре минуты назад ты об этом не знал. И никто не узнает.
– Ты в роли моей девушки? – спросил Шерлок с сомнением. – Никто в это не поверит.
– Поверят как миленькие, да еще добавки попросят, – Ирэн посмотрела на них и, судя по всему, сжалилась. – Но об этом потом. До понедельника вы свободны. В девять у вас озвучка на студии, а в пять совещание на “Фокусе”. Думаю, они хотят поговорить обо всем этом, – сказала она, рассеянно показывая рукой в их направлении. – Я тоже буду там присутствовать, так что можете особо не волноваться на этот счет.
Джон фыркнул.
– Ага, запросто.
– Мне же не надо напоминать, чтобы в выходные вы сидели дома?
– Не надо.
– Позвоните мне, если захотите куда-нибудь съездить, я мигом все организую, – Ирэн взглянула на часы. – Мне уже пора. Похоже, Энтертейнмент Уикли планирует большую статью о фильме и хочет поместить вас на обложку. Я договорюсь о совместных интервью и фотосессии. Скорее всего, где-то в конце сентября.
Джон кивнул с отсутствующим видом. Шерлок его понимал. Они встали и проводили Ирэн к двери.
– Спасибо за все, Ирэн, – сказал Джон. – Я знаю, какой это геморрой.
– Джон, за этот геморрой ты мне и платишь. Работа у меня такая. А у вас такая жизнь, так что вам гораздо хуже, – она перевела взгляд с Джона на Шерлока. – Если честно, мне противно, что нам всем тут приходится маяться такой фигней. Вы, когда сюда спустились, были такие счастливые, а сейчас уже как-то не очень.
– Как ты и сказала, необходимость маяться фигней приводит в уныние, – Шерлок снова взял Джона за руку. – Мы переживем.
– Хорошо. Если что, звоните. А в остальном – хороших вам выходных, и помните, что я сказала. Увидимся в понедельник, – с этими словами она ушла.
Какое-то время они молча стояли в прихожей. Шерлок отпустил руку Джона и отошел на несколько шагов, потирая лицо. Ему нестерпимо хотелось шлепнуть себе на руку никотиновый пластырь-другой, но он сопротивлялся этому желанию.
– Джон, по-моему… мне надо побыть одному.
– Ага, мне тоже.
– Здесь где-нибудь есть спортклуб?
Джон достал кошелек и протянул карточку, выданную на имя Шерлока.
– Гарри записала тебя в мой спортзал. Возьми мою машину.
– Я вызову такси. Лучше, если никто не увидит, как я езжу на твоей машине.
– О господи, неужели кто-то может знать, что это моя машина?
– Еще как может и еще как знает. Помнишь, что сказала Ирэн? Предполагай, что все всё знают, – Шерлоку даже хотелось быть записанным в другой спортклуб, не тот, куда ходит Джон.
– Ну ладно тогда, – сказал Джон, развернулся и ушел в кабинет.
Шерлок собрал спортивную одежду, вызвал такси и спустя полчаса уже выплескивал фрустрацию на беговой дорожке, отгородившись от окружающего мира оглушительным звучанием The Beasty Boys в наушниках своего Айпода. Он бежал до тех пор, пока ноги у него едва не задымились, а потом сошел с беговой дорожки и до седьмого пота таскал гантели.
В какой-то момент подошел управляющий, чтобы его поприветствовать. Шерлок огляделся и увидел, что другие посетители (явно зажиточные местные жители, включая нескольких актеров, которых он узнал) все это время искоса его разглядывали, а он даже не обратил на это внимания. Обменявшись неизбежными любезностями с управляющим, Шерлок откланялся. По дороге в душ он заказал себе такси.
Он вернулся к Джону – к ним – домой, чувствуя себя гораздо более собранным, в состоянии говорить и действовать.
Не успела за ним закрыться дверь, как Джон его окликнул.
– Шерлок?
– Да, это я.
Послышались торопливые шаги, и в дверях показался Джон. Вид у него был взволнованный.
– Нам прислали первый трейлер!
– Ты уже посмотрел?
– Нет. Хотел дождаться тебя. Пошли! – Джон развернулся и поспешил туда, откуда пришел. Шерлок бросил сумку и проследовал за ним в кабинет. Джон сидел в кресле и ждал, пока загрузится трейлер. Шерлок, склонившись над монитором, ждал рядом.
Оба молчали. На экране появились и погасли логотипы “Юниверсал Студиос” и “Фокус Фичерс”.
В трейлере не было диалогов. Из музыкального сопровождения – только лаконичная гитара и скрипка. Несмотря на то, что мелодия была незнакомая, Шерлок узнал стиль Эндрю Бёрда – певца и композитора, который записал ко всему фильму такой же лаконичный саундтрек. Визуальный ряд ошеломлял, превосходя даже самые смелые ожидания. Каждый кадр, выдержанный в строгих, приглушенных цветах, представлял собой шедевр игры света и тени. И в каждом из этих кадров – лицо Джона, этюд спокойствия и ювелирной точности подачи образа, и его, Шерлока, собственное лицо, инопланетный рельеф из сплошных углов и ломаных линий.
Историю преподносили серией коротких, по пять-десять секунд, отрывков: встреча Бенджамина и Марка в комнате ожидания, где они сидят на противоположных концах дивана; телефонный разговор в парке; объятия, сонное пробуждение, разгневанная мать, похороны. Шокирующие, неожиданно яркие брызги крови на стене.
На те две минуты, что шел трейлер, Шерлок забыл, что нужно дышать. Название фильма, проплывшее в конце ролика внизу экрана, было написано строчными буквами, так же, как и их имена, которые медленно расходились в противоположные стороны. “Декабрь 2011”.
Файл закончился. Джон молча его перезапустил, и они посмотрели трейлер еще раз.
Когда видео снова закончилось, Джон продолжал сидеть молча. Шерлок развернулся к нему лицом и присел на краешек стола. Джон поднял на него взгляд, в глазах у него блестели слезы.
– Вот зачем мы все это делаем, Джон, – сказал Шерлок.
Джон кивнул.
– Это наш долг перед фильмом. Мы всем ему обязаны.
Шерлок взял его за руку.
– Мы не сломаемся. Мы сможем.
Джон подался вперед, взял Шерлока за другую руку и стал смотреть на их сплетенные между собой пальцы.
– Шерлок, я знаю, что ты не хочешь скрываться. Я знаю, что ты делаешь это только ради меня. И я не знаю, смогу ли когда-нибудь вернуть тебе этот долг. Но я хочу кое-что тебе пообещать, – Джон поднял взгляд и посмотрел Шерлоку в глаза. – Если вдруг дело дойдет до выбора между тобой и сохранением тайны, то выбирать мне не придется. Ты для меня на первом месте. Мы на первом месте. Всегда.
Шерлок почувствовал, что его внутреннее напряжение чуть ослабло.
– Я знаю, Джон.
– Хорошо. Я просто хотел, чтобы ты услышал, как я тебе это говорю.
– Спасибо.
Джон посмотрел на монитор.
– Этот фильм будет особенным. Мне нужно верить, что все это не зря.
Шерлок кивнул.
– Так и будет.
Джон встал и обнял его.
– Я люблю тебя, – сказал он Шерлоку на ухо.
Шерлок крепко обхватил его и не хотел отпускать. Ни за что на свете.
– И я тебя люблю, Джон. Больше, чем могу передать словами, – Шерлок надеялся, что слова его прозвучали не слишком избито, потому что они были чистейшей правдой. Шерлок мог уверенно рассуждать практически на любую предложенную тему, мог красноречиво излагать разнообразнейшие мнения, явления и теории. Но всякий раз, когда он пытался четко сформулировать, что же он чувствует к Джону Ватсону, то обнаруживал, что теряет дар речи. Весь прежний жизненный опыт не смог его к этому подготовить, и Шерлок часто ощущал себя сбитым с толку силой своего чувства.
Впрочем, Шерлок Холмс не был бы Шерлоком Холмсом без своей находчивости. Раз уж он не может высказать Джону словами, что к нему чувствует, то просто станет вести себя так, чтобы Джон понял это без слов.
========== Глава Двенадцатая ==========
Джону казалось, что к понедельнику они с Шерлоком успели более-менее приспособиться к жизни под одной крышей. Стараниями Гарри почти вся одежда Шерлока переместилась из его квартиры в большую гардеробную при спальне Джона, которую тот ни в жизнь бы не забил исключительно своими костюмами, а туалетные принадлежности Шерлока заняли свое место в их общей ванной. Книги постепенно заполняли полки в кабинете Шерлока, а его ноутбук поселился на письменном столе. Джон всякий раз расплывался в улыбке, когда видел куртку Шерлока, переброшенную через спинку одного из стульев на кухне, его полупустую чашку чая в раковине и этот его ненаглядный чудной натуральный йогурт в холодильнике.
У них это получалось как-то само собой. Им было удобно вдвоем и в кровати, и на диване в библиотеке, а по кухне они передвигались, не мешая друг другу, как будто делали это всю жизнь. У Джона в голове не укладывалось, что они на самом деле так недолго вместе, в то время как ощущения говорили об обратном – они вместе уже целую вечность.
В свете всего этого казалось дикостью, что в понедельник утром они с Шерлоком встали, позавтракали, выпили кофе, а потом сели в разные машины, которые за выходные успели оборудовать тонированными стеклами, и порознь отправились на озвучку в студию. А там Джон Шерлока даже не увидел – звукорежиссер просто провел Джона в кабину для записи, и они начали работать. В обеденный перерыв Джон зашел в модное кафе за углом. Посидел там, съел сэндвич, почитал электронную книгу, дал между делом пару автографов, затем вернулся на студию и снова приступил к работе. Машина Шерлока стояла на парковке, но самого Шерлока Джон встретил только когда с работой на сегодня было покончено – оставалось еще два дня записи. Увидев, наконец, ждущего его в коридоре Шерлока, Джону пришлось сдержаться, чтобы не поцеловать его прямо там.
– Что ты тут делаешь?
Шерлок убрал в сумку книгу, которую читал, и поднялся.
– Я закончил раньше и решил тебя подождать. Плевать на Ирэн и ее инструкции, я хочу, чтобы мы поехали на эту встречу вместе. От студии нам скрывать нечего, они и так уже всё знают.
Джон кивнул.
– Хорошо. Я поведу.
Шерлок коротко кивнул в ответ. Держась друг от друга на расстоянии вытянутой руки, они вышли на улицу и сели в машину Джона. Едва оказавшись под защитой тонированных стекол, они бросились друг другу в объятия и поцеловались. Это был яростный, нетерпеливый поцелуй, и обуревавшее их отчаяние лишь придавало ему остроты. Джон с трудом оторвался от восхитительной нижней губы Шерлока.
– Как мне этого не хватало, – сказал он.
– Мне тоже.
Оба обреченно вздохнули. Джон завел машину, и они поехали.
Офис “Фокус Фичерс” находился в Нью-Йорке, поэтому направлялись они в офис их компании-учредителя, “Юниверсал Студиос”. Остановились у ворот, назвали свои имена. Их уже ждали. Джон подъехал к низенькому, неприметному зданию и нашел свободное место для парковки. Ни публика, ни журналисты никогда не бывали в таких местах. Здесь можно было не беспокоиться о том, что их увидят вместе. Ни один актер, ни один статист, ни один член съемочной группы не выдаст их прессе, если только не захочет потерять работу. Заговор молчания в Голливуде распространялся не только на тех, кто сидел в шкафу. Пойди найди актера без тщательно оберегаемого секрета – будь то ребенок, которого хочется скрыть от папарацци, или тайная интрижка, или однополый партнер, или даже, как в одном известном Джону случае, половина жизни, проведенная в теле другого пола. Еще Джон знал одного очень известного актера, поддерживающего имидж хорошего парня и тратившего при этом уйму времени и денег, скрывая несколько прошлых судимостей за домашнее насилие. Внешность часто бывает обманчива. Джон знал несколько актеров, которых широкая общественность считала негодяями и которые на самом деле были весьма милыми и порядочными людьми, но начали свое общение с прессой не с той ноги и с тех пор так и не смогли этого исправить.
В общем, никто не смел разглашать чужие секреты, потому что секреты были у всех.
Ирэн дожидалась их в вестибюле с Грегом Лестрадом по одну руку и Майком Стэмфордом по другую. Все трое что-то оживленно обсуждали, но притихли, увидев своих клиентов.
– Я смотрю, вы неплохо спелись, – заметил Шерлок.
– А то. У нас тут малый, но удалый профсоюз нянек, – хмыкнул Грег.
– Должен сказать, гораздо удобнее иметь дело с менеджером и пиарщиком в одном флаконе, а не когда это четыре разных человека, – добавил Майк.
– Ну, с моей работой и четверо мужиков не справятся, – хмыкнула Ирэн. – Вы как, ребята?
– Мы в порядке, – сказал Джон.
– Поскорей бы уже с этим покончить, – проворчал Шерлок.
Ирэн кивнула.
– Хотите, чтобы переговоры вели мы?
– Нет, – сказал Джон и краем глаза заметил, как Шерлок утвердительно кивает. – Вы, конечно, можете вмешаться, если будет надо, но это наша проблема, и мы сами будем ее решать.
– Хорошо, – вздохнула Ирэн. – Тогда пошли. Раньше сядем, раньше выйдем.
– Да уж, – сказал Джон.
Их провели в комнату для совещаний. Вопреки опасениям Джона, народу собралось мало. Помимо Джима Шамуса и Андерсона, присутствовал некто в деловом костюме (вероятно, какая-то шишка из “Юниверсал”), и еще один, явно адвокат. Завидев их, Джон прищурился. Перед его мысленным взором заплясал договор о неразглашении. Взглянув на Майка, Джон увидел у того на лице отражение собственных мыслей. Майк едва заметно покачал головой.
Джим Шамус улыбался и пожимал руки.
– Джон, Шерлок, рад снова вас видеть.
И опять рукопожатия.
– Взаимно, Джим.
Все расселись вокруг небольшого стола для заседаний.
– Как вам трейлер?
– Нам понравилось, – сказал Джон. – Очень атмосферно.
– Мы стараемся, чтобы рекламные материалы были выдержаны в духе фильма, – сказал Джим. – Никакой мишуры. Сегодня вечером трейлер появится на сайте фильма, а в выходные пойдет в кино, – Джим вздохнул. – Хотел бы я, чтобы нам не надо было обсуждать ничего другого, – он взглянул на человека в костюме, сидевшего по левую руку от него. – Доналд Меткалф из “Юниверсал”. А это Роджер Мак Уильямс, один из тамошних юристов. Я хочу уточнить, что сегодняшний разговор – их инициатива, а не моя.
Джон оценил эту оговорку, которая, без сомнения, не добавит популярности Джиму среди начальства “Юниверсал”.
– Мистер Холмс, мистер Ватсон, – сказал Меткалф. Он не казался ни страшным, ни опасным, но, с другой стороны, эти стервятники опасными никогда и не казались, пока ты не вляпывался так, что выбраться не представлялось никакой возможности. – Мы собрались здесь, чтобы поговорить о природе ваших отношений. Я не буду конкретизировать, так как, полагаю, все мы знаем, о чем идет речь.
– Нет нужды конкретизировать, – сказал Шерлок своим самым тихим, вкрадчивым и ледяным тоном. – Мы и сами будем рады вам поведать. Мы с Джоном – вместе, и не собираемся скрывать от вас этот факт, хоть и понимаем необходимость утаивать наши отношения от публики и прессы.
Меткалф кивнул с явным облегчением.
– Хорошо. Я рад, что вы готовы с нами сотрудничать. Нам неприятно, что приходится вмешиваться в ваши личные дела, но выход фильма не должен быть скомпрометирован скандальными материалами в средствах массовой информации.
– Вам не надо объяснять нам очевидное, – натянуто сказал Джон. – Мы оба всю свою сознательную жизнь проработали в шоу-бизнесе и знаем, каковы ставки. Этот фильм очень важен для нас обоих, и никто не собирается отвлекать внимание от его выхода. Мы уже обсуждали это. И хотя мы не планируем скрываться всю жизнь, но согласны держать наши отношения в тайне, пока не раздадут “Оскаров”.
Меткалф и Мак Уильямс обменялись взглядами.
– Замечательно. Именно это мы и собирались предложить.
– Хорошо, – сказал Джон. – Тогда, полагаю, мы закончили.
– Еще минуточку, пожалуйста. Раз вы согласны, то ведь не откажетесь подписать соответствующий документ?
– Откажемся, – отрезал Шерлок. – Мы ничего не будем подписывать.
Тут впервые подал голос Мак Уильямс.
– Мистер Холмс, если у нас не будет ничего в письменной форме, как тогда студия сможет обезопасить себя в случае нарушения обязательств с вашей стороны?
– Никак, – вмешался Грег. – Вам придется положиться на их благоразумие. Придерживаться этого соглашения – в их же собственных интересах.
– Этого недостаточно, – возразил Меткалф.
– Вам придется довольствоваться этим, – с трудом сдерживаясь, процедил Джон.
– Мистер Меткалф, предположим, что правда о Шерлоке и Джоне раскроется без их участия, – снова вмешался Грег. – Они осторожны настолько, насколько это вообще возможно, но все мы живые люди. Они могут что-то упустить из виду, даже если будут добросовестно придерживаться данного соглашения.
