Текст книги "Как привязать дракона, или Ниточная лавка попаданки (СИ)"

Автор книги: Лора Олеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 32 страниц)

ГЛАВА 35. Царь зверей

Я проснулась и зажмурилась от солнца, бьющего в лицо. И первой моей мыслью было – Северин сегодня уйдет из нашего с тетушкой дома. И настроение, такое солнечное секунду назад, омрачилось. Я поймала себя на мысли о том, что мне жаль будет, когда он уйдет. Странно, еще три дня назад я опасалась жить с герцогом под одной крышей, а теперь… Когда он застал меня врасплох вчера вечером в коридоре, у меня так забилось сердце, что я думала, что его стук слышен во всем доме. И снова почувствовала себя в мужских руках тающим воском. Скажи Северин мне в тот момент шагнуть в огонь, шагнула бы, не задумываясь. Вот как так? А потом…

Я мучилась целый вечер вопросом стоимости человеческой жизни: может ли одна стоить больше другой? Вот, скажем, врач. Он спасает жизни других людей. И его ценность для общества огромна. А вот дворник. Понятно, что его труд менее важен. Но можно ли сказать, что жизнь дворника не так ценна? Может, его сын или дочь потом изобретут лекарство, которое спасет тысячи людей? Но даже если этого не произойдет, то правомочно ли вообще мерить жизни разных людей? И существует ли шкала, по которой их измеряют? Так недолго и до фашизма дойти.

Северин пристально наблюдал за мной из полумрака, пока я шила вечером, и страшно этим меня смущал. Он винит меня в том, что я вынудила его пожертвовать часом своей жизни? Но во взгляде герцога не было ни упрека, ни суровости. Да нет, мне почему-то начало казаться, что в случае чего Северин пожертвовал бы своей жизнью ради других, ради спасения своего герцогства, мира. Как солдат на поле боя.

– Три дня прошло, и связь должна была уже установиться, Тина, – сказал герцог за завтраком, и я чуть не подавилась куском хлеба. Я была, конечно, готова к этому, но можно же не начинать день сразу с неприятных известий?

Я смогла только кивнуть.

– Ты собираешься сегодня девочку в тень тащить? – тут же материализовалась тетушка Аниль. Уперев руки в боки, она грозно уставилась на мужчину.

– Формально говоря, это она меня должна туда протащить, – поправил тот.

– Ну если надо… – неуверенно протянула я.

«Надо, Федя, надо», – так и говорил взгляд Северина, и я вздохнула и начала морально готовиться к неизбежному.

Но моя моральная подготовка пошла насмарку, потому что в закрытую дверь лавки заколотили так, что дом содрогнулся.

– Кому это там с утра неймется? – проворчала тетушка, стала огоньком и унеслась прочь.

– Тина! Не открывай! – недовольно свел брови Северин.

– Вот еще! – возмутилась я, в глубине души довольная тем, что опасное мероприятие откладывается. – У вас своя работа – мир спасать, у меня своя – соседей выручать.

И я решительно сняла крючок с двери.

– Тиночка!

Госпожа Леола выглядела, прямо скажем, своеобразно. Рабочая блузка и фартук были в муке, на руках засохшие комки… теста? Голубые глаза круглые от страха, растрепанные светлые волосы выбились из-под съехавшего набок чепца.

– Что случилось, госпожа Леола? – всполошилась и я, увидев обычно опрятно одетую булочницу в таком состоянии.

– Тиночка! – продолжила взывать соседка. – Она же долго не провисит!

– Кто не провисит?

– Кайла!

– Ваша дочь? Но где она висит?

– На дереве!

– А почему она там висит?

– Пес наш ее туда загнал! Вдруг взбесился окаянный! Как принялся на нас нападать! Мужа в дом загнал. Кайла едва успела на яблоню залезть. Он ее за юбку схватил, стащить пытался. Я из дома на крик выбежала, и тут Звонкий на меня! Мне до дома далеко бежать было. Я на сараюшку влезла. Хорошо, что там лесенка прислоненная к стене стояла. Лесенку втащила за собой. Сараюшка-то к соседскому участку примыкает. Я лестницу туда спустила и бегом к тебе!

– Но я тут при чем, госпожа Леола? Я не ветеринар, то есть не лекарка, чтобы собак от бешенства лечить. Да и не лечится оно! Это надо отлов собак звать. А в городе есть такой? – усомнилась я и обернулась к незаметно подошедшему Северину.

Тот, нахмурясь, слушал наш разговор. Булочница ойкнула и поклонилась к герцогу, которого в ажитации не сразу заметила.

– Да здорова была собака еще час назад, – объяснила женщина. – На ней и амулет свежий висит. От бешенства. Еще госпожа Мадлен мне делала. До того, как пропала… – тут булочница прикусила язык и испуганно посмотрела на герцога, но тот лишь выгнул бровь. – А потом вдруг как с цепи сорвалась. Не могло это просто так случиться. Порчу на Звонкого навели.

– Кто?

– Ну-у-у…

– Нет уж, госпожа Леола, напрямую говорите! – строго сказала я.

Придумали – чуть что, ведьму во всем подозревать. Так и на Земле в древности было всегда. Неурожай или плохой надой – ведьма наколдовала. Ребенок заболел – опять ведьма сглазила. Проще же на кого-то другого свалить, чем свою вину признать или поискать реальную причину.

– Сосед наш, господин Нумман, пса невзлюбил, – призналась булочница. – Он когда-то давно к нам в огород полез за огурцами, тот его за ногу и прихватил. С тех пор на пса злобу затаил. Все ругался, говорил, что лай мешает. Требовал, чтобы мы утопили Звонкого. А как мы можем, коли он нам, как родной?

Госпожа Леола развела руками с недоумением. М-да, соседские ссоры часто переходят в войну. И тут до беды недалеко.

– Ладно, я сейчас подумаю, чем помочь, – со вздохом согласилась я и нехотя добавила, обращаясь к Северину: – Наше дело откладывается, ваша светлость. Вы меня подождите, пожалуйста.

Я задумалась. Но как я помогу? Ниточкой удержать огромного пса? Странно, конечно, что Звонкий так себя повел. Добрейший же пес. Я сама его много раз гладила и за ушами трепала. Неужели и правда бешенством заразился? Вдруг амулет не подействовал? Я же ничего не знаю о магическом лечении животных.

Я ушла в глубь лавки, и тетушка Аниль сразу же очутилась рядом.

– Ты, детка, посмотри у пса за ошейником, не подложили ли чего-нибудь. А чтобы успокоить, сплети тесемку и на шею надень. Не помешает в любом случае.

Я нехотя согласилась. Вернулась в лавку и стала отбирать нити самого успокаивающего цвета: авокадо, цикломен, мятный и цвет морской волны. Не забыла и защитно-синий: я прекрасно помнила, как расслабляюще он на меня однажды подействовал.

Плела я тесемку и накладывала чары на нити второпях и в чрезвычайно нервной обстановке: булочница металась по лавке, то и дело причитая про Кайлу, которая висит на дереве, как груша. Ну а я что могла поделать? Я же не ткацкий станок!

– Подождите, ваша светлость! – сказала я, торопливо надевая чепец. В шляпке перед псом мне точно нет нужны красоваться.

– Вместе пойдем, – сказал Северин, надевая плащ. – Куда я тебя отпущу к взбесившемуся зверю?

Ну да, ему же нужно, чтобы я живая и здоровая была. А то кто герцога в тень поведет? Я не стала спорить: коли есть охота со мной идти, то пусть идет.

К дому клиентки мы уже бежали, даже Северин, хотя на один его широкий шаг приходилось два моих маленьких.

– Там он, – шепотом сказала хозяйка, заглянув во двор через забор. – Около дерева все скачет. Бедняжка Кайла! Вот-вот сорвется.

Я тоже бросила взгляд внутрь дворика, но не сочла ситуацию столь критичной – девушка с относительным комфортом устроилась на большом суку, где и сидела с трагическим лицом. Падать совершенно не собиралась: ни с дерева, ни в обморок.

– Стойте здесь! – приказал герцог и открыл калитку.

Звонкий, увидев свежее мясо, зарычал и понесся на Северина. А дальше произошло странное: еще не добежав до мужчины, пес начал тормозить всеми лапами, так что даже проехался задом по земле. Поняв, что остановиться не получается, заскулил. Но было поздно – он уже оказался у ног герцога. Там он припал к земле и стал пятиться, вжимаясь в песок. Но Северин, ничуть не смущаясь этим, наклонился, и уже через миг пес, схваченный за ошейник, повес в воздухе, барахтаясь и поскуливая.

– Осмотри его, Тина! – приказал герцог, с легкостью удерживая довольно тяжелого пса на весу.

Я с опаской вошла во двор. Когда я приблизилась, Звонкий еще сильнее стал вырываться и брыкаться лапами, пытаясь вырваться. Зарычал на меня. Клацнул зубами в воздухе, и я отпрыгнула в сторону.

– Цыц! – рыкнул герцог.

Даже у меня от его крика подогнулись ноги, а пес, которого встряхнул Северин, и вовсе закатил глаза. Воспользовавшись этим, я быстро продела под шею Звонкого тесемку и завязала на загривке. Отпрыгнула в сторону. Герцог осторожно опустил пса на землю, пристально наблюдая на ним. Я на всякий случай спряталась за спиной мужчины.

Звонкий встряхнулся, неуверенно гавкнул, задумался, потом виновато заскулил, лег на брюхо и пополз к герцогу. Лизнул его сапог и замахал хвостом.

– И не стыдно тебе было? – спросила я, пока не покидая свое укрытие.

Звонкий взглянул на меня и тоненько заскулил.

– Стыдно, стыдно, – «перевел» Северин.

Во двор вошла хозяйка и тоже с опаской приблизилась к собаке. Звонкий подскочил к ней и загавкал – явно пытался объяснить, как он был не прав.

Теперь и я приблизилась к собаке. Неуверенно протянула руку, ежесекундно ожидая, что ее мне отхватят, но Звонкий дал мне себя и погладить, и потрепать за ушами, как обычно. С чувством полизал мне руку. Я аккуратно исследовала ошейник и нашла то, о чем предупреждала тетушка – маленький мешочек, примотанный изнутри к кожаному ремешку. Разорвала нити, снимая опасную вещь с пса.

– Ваше? – уточнила на всякий случай у булочницы.

Та, округлив глаза, только помотала головой. Из дома уже выбегал муж госпожи Леолы.

Я не стала ждать оплаты за свою работу и наблюдать за съемом с дерева Кайлы, а, держа мешочек в руках, пошла назад в лавку.

– Вас все животные боятся? – после пары минут молчания поинтересовалась я у Северина.

– Скорее признают превосходство дракона, – пожал тот плечами.

Теперь понятно, что и левляр сразу же послушался своего хозяина, вспомнила я. Удивительно – даже в человеческом обличье Северин внушал всем зверям благоговение. Но ведь и я сама ощущала мощь герцога, его силу. Я сама подчас, не меньше Звонкого, готова была пасть ниц и… Ну-ну, Тина, скажи еще, что готова у него сапоги полизать. Тьфу!

– Собирайся, ведьма! – приказал Северин, после того как я все рассказала тетушке, узнала, что в мешочке были сводящие собак с ума травы, и уничтожила подклад, подпалив его с нужными заклинаниями.

– Куда?

Мое сердце забилось.

– Едем в замок!

– Зачем?

– Мне нужно, чтобы при переходе рядом был маг, – коротко объяснил Северин. – Для большей безопасности.

– А тетушку… – жалобно покосилась я на старушку, скорбно качающую головой.

– Нет!

И Северин с каменным лицом взял шкатулку Мадлен, потом открыл дверь лавки, показывая, что больше ждать не намерен.

– Делай все так, детка, как я тебе говорила, – торопливо шепнула мне ведьма. – И помни – держи в тени ухо востро!

Я с тоской окинула взглядом мою уютную лавку с аккуратными рядами коробок и, как приговоренная, пошла за Северином. Щелкнувший магический замок лавки прозвучал для меня, как курок взводимого ружья на казни.

ГЛАВА 36. Предательство

В карете я сразу сникла. Северин тоже молчал, и в этом напряженном молчании мы проехали полгорода.

– Стой! – приказал герцог, и я с удивлением выглянула в окно: карета остановилась около трехэтажного длинного дома на площади с ратушей. Это место было мне памятно – именно тут прозвенел колокол, извещая жителей города о появлении ведьмы, то есть моем.

– Зачем мы здесь?

Но Северин уже манил рукой стоящего у дверей дома стражника, который сменил ленивую позу на бравую, подбежал к окошку кареты и вытянулся струной.

– Начальника стражи ко мне!

Стражник бегом принялся исполнять приказ.

Но зачем? Они же не собираются меня сейчас арестовывать и все такое? Нет, Тина, ну что за глупые мысли!

Усатый коротышка в голубом камзоле с пятнами на пузе еле смог отдышаться, так бежал на зов герцога.

– Ваша светлость! – выпучив глаза, поклонился он Северину.

Получилось у него это с трудом ввиду мешающего живота.

– Ну как продвигаются поиски ведьмы? – с усмешкой спросил герцог пузана, незаметно подмигнув мне.

– Так носом роем землю! – отчеканил стражник. – Как вы велели!

– Много вырыли?

Я видела, что губы Северина уже дрожат от смеха, и сама с трудом удержалась от улыбки.

– Ваша светлость! – подпустил в голос жалобности стражник. – Так ее, ведьму то есть, не так просто поймать. Ускользает. Прячется, то есть. Глаза отводит.

– Хм. А в Кривой переулок не догадались заглянуть? – строго спросил Северин. – В ниточную лавку.

У начальника стражи вытянулось лицо. Он растерянно покачал головой. «А точно надо?» – так и читалось на его лице. Мне стало сразу понятно, что слухи о том, что лавка снова заработала, до мужчины дошли.

– Не трудитесь! – милостиво махнул рукой герцог. – А вместо ниточной лавки загляните в Кривой переулок к некоему господину Нумману. И допросите хорошенько. Есть подозрение, что он решил порчу на собаку своей соседки, госпожи Леолы, навести. С помощью ведьминого подклада. Сами понимаете, такое нельзя спускать. Разберитесь!

– Слушаюсь, ваша светлость! – с неискренним энтузиазмом сказал начальник стражи. По всему было видно, что ему страсть как не хочется мешаться в ведьмины дела: неровен час, и самому что-нибудь подбросят или что-нибудь наведут. – А ведьму ту, что в городе недавно появилась, больше не искать? – уточнил он.

– Не ищите!

Пузан с таким облегчением выдохнул, что даже мне стало за него неловко.

– Слушаюсь, ваша светлость! – на этот раз с искренней радостью сказал он.

– Я сам ее нашел, – подмигнул Северин на этот раз начальнику стражи. – Вот она, хозяйка ниточной лавки, рядом со мной сидит. Гони в замок! – приказал он кучеру, и карета покатилась, оставив пузана торчать на площади с вытаращенными глазами.

– Вы это нарочно! – засмеялась я.

– Разумеется, – ответ Северин. – Не мог удержаться. А то ты с таким похоронным видом сидела, что я уже не знал, что и делать. Теперь ты видишь, с кем приходится иметь дело? Носом они землю роют, как же!

И он тоже расхохотался.

Эта маленькая сценка подняла мне настроение, и я уже веселей стала смотреть в окошко.

Мимо проплывал Зальден, ставший мне родным за эти несколько недель. Моя земная жизнь казалась мне сейчас далекой и гораздо менее реальной, чем сидящий напротив меня дракон (хотя окончательно я в это поверю, лишь когда увижу перевоплощение Северина в ящера) и магия в моей крови (во что я уже поверила окончательно и бесповоротно). И жизнь у меня здесь насыщенная, волнующая. И чего я так жалела, что попала в Нур? Вон сколько здесь всего интересного! А природа какая красивая!

Я невольно залюбовалась сверкающим белоснежным замком на холме и его отражением в реке. Карета прогрохотала по камням моста и стала подниматься на холм. Замковый парк предстал передо мной во всем блеске весенней, еще свежей листвы. Тюльпаны, растущие вдоль дорожек, игривыми поклонами жарко-карминных и солнечно-желтых головок приветствовали карету. Она весело подкатилась к лестнице, где лежали уже знакомые мне каменные левляры. Сердце снова кольнуло беспокойство, но Северин тихо спросил:

– Пришла в себя, Тина?

И я, кивнув, уверенно вложила пальцы в крепкую руку мужчины, который помогал мне выйти из кареты.

В холле нас встретило сразу несколько людей.

Жерар вскочил с кресла, где он сидел, развалившись, явно в ожидании своего господина. А вот для хмурого Натана и повисшей на его руке Камиллы наш приезд стал сюрпризом.

– Госпожа Тина! – бархатно промурлыкал Натан, бросая невесту, чтобы склониться к моей руке. Угрюмо кивнул герцогу. Было очевидно, что между братьями пробежала черная кошка.

– Тина, дорогая! – просияла Камилла, абсолютно не задетая ни тем, что жених бросил ее, ни холодным поклоном Северина. – Как здорово, что ты приехала! А мы с Натаном как раз собрались погулять. Дорогой, ты не против? – ласково проворковала она, касаясь плеча жениха.

– Конечно, – протянул Натан. – С удовольствием.

– Боюсь, что Тина пока занята, – сухо сказал Северин.

– Занята делом или занята… тобой? – со смешком уточнил Натан.

Северин лишь коротко взглянул на него, и брат поднял руки ладонями вперед, обозначая свою капитуляцию.

– Ваша светлость! – заискивающе защебетала Камилла. – Ну хоть на часок. Погода такая чудесная.

– Нет! – отрезал герцог, и мордашка графини стала умилительно-грустной.

Она бросила любопытный взгляд на завернутую в ткань шкатулку, которую держал Северин, и сдалась:

– Ну тогда потом увидимся, когда мы вернемся с прогулки, – обратилась ко мне: – Тина! У меня для тебя есть подарок.

И Камилла попыталась жестами мне на что-то намекнуть, тыкая себе в грудь, беззвучно что-то шепча и приподнимая брови.

Но Натан уже поспешил увести невесту, и графиня успела лишь бросить мне последний жалобный взгляд через плечо. Я с грустью помахала ей на прощание рукой.

– Хочешь подкрепиться, Тина? – спросил герцог, сразу меняя суровое выражение лица на любезное и помогая мне снять легкий плащ.

Я покачала головой.

– Разве что водички попить, – жалобно попросила я. – А мы вот прямо сейчас… – голос у меня сорвался.

– Да.

Короткое слово прозвучало жестко. Северин кивнул слуге, и уже через пару минут передо мной оказался серебряный поднос с графином. Я выпила какой-то ягодный напиток, даже не чувствуя его вкус. Молча подала руку герцогу, и он повел меня куда-то, практически потащил, потому что ноги у меня все же подгибались.

Мы прошли через комнаты первого этаж, повернули в незаметный коридор, который окончился тупиком. Я недоуменно оглянулась на Жерара, замыкающего нашу маленькую компанию. Маг ответил мне твердым взглядом. Северин нажал на круглую розетку на одной из деревянных панелей, что украшали стены. Раздался щелчок, и панель отошла от стены, явив щель, зияющую чернотой. Потайной ход! Ничего себе!

Северин толкнул створку и первым шагнул внутрь. Взял со стены факел, и тот тут же зажегся, озаряя уходящую вниз винтовую лестницу.

– Нам туда? – засомневалась я. – А куда мы идем?

– Увидишь, – коротко сказал Северин, даже не оборачиваясь.

– Прошу! – сухо сказал маг, предлагая мне следовать за хозяином замка. В его карих глазах мелькнуло то ли неодобрение, то ли предупреждение.

Я подавила в себе тревогу, невольно всколыхнувшуюся в душе, кивнула и переступила через высокий порог, подобрав юбку. Потом, держась рукой за каменную стену, стала спускаться вниз за Северином. Жерар последовал за мной. Щелчок возвестил, что панель встала на место, и мы втроем оказались отрезаны от мира.

Перил не было, а крутая лестница с высокими ступенями все вилась, и я полностью сконцентрировалась на том, чтобы не споткнуться и не полететь вниз на герцога, который явно имел привычку передвигаться по таким лабиринтам, потому что шел уверенно, прижимая к груди шкатулку. Но вот мои мучения закончились, и мы вышли под своды подземелья. Мертвая тишина и ледяной холод пахнули мне в лицо. Но зачем мы здесь?

Северин повернул направо по коридору, миновал закрытые двери, которые могли вести куда угодно – в сырые камеры или ловушки. Толстая дубовая дверь открылась со скрежетом, и хозяин замка предложил мне жестом войти первой. Я замешкалась на пороге, но глаза Северина опасно блеснули, и я подчинилась. Нет, ну а что бы я сделала против них двоих?

Зал, куда мы вошли, был жарко натоплен, и я сразу перестала мерзнуть. В большом очаге горели дрова, распространяя вокруг тепло и уютный запах горящего дерева. По мановению руки Северина зажглись свечи, и я увидела, что зал разделен на две части толстой решеткой, в которой не было ни двери, ни другого прохода. Там стояла кровать, а углы камеры тонули во мраке.

– Жерар! – коротко бросил Северин.

Маг взмахнул рукой, и толстые прутья изогнулись, образовывая проход. Герцог шагнул в него первым и оказался в камере. Поставил шкатулку на кровать и развернул ткань.

– Тина! Иди сюда! – приказал он мне.

С бьющимся сердцем я шагнула за герцогом в проход между прутьями, и они тут же сомкнулись за моей спиной. Я с содроганием увидела, что по железу пробегают голубые искры. Не простое железо, а магическое.

– Но зачем? – недоуменно повела я рукой.

– Подойди ко мне! – глухим голосом велел Северин, когда я оказалась с ним за решеткой. – Ближе! Еще ближе!

Ох не нравится мне это. Сердце забилось, чуя какой-то подвох. Но глаза герцога сверкали, приказывая мне, и я не могла не послушаться. И – ну опять же – не драться же мне с ним. Не надо было вообще сюда ехать, подумала я с запоздалым сожалением.

Я послушно встала в шаге от мужчины. Герцог взял мою руку, и вдруг я почувствовала холод на запястье. Вскрикнула от изумления и дернулась, но было поздно – моя рука была заковала в железный браслет. От него отходила цепь, приделанная к скобе в стене.

– Что это? – в ужасе вскричала я, пытаясь сдернуть с руки оковы, но они были заперты на ключ, который герцог держал в своей руке. – Зачем вы это сделали?

– Так надо! – сурово нахмурился герцог, и в душе у меня захолонуло.

Предательство! Только оно так леденит грудь. Только оно так метко разит в сердце. Только от него так сильно кровоточат и болят раны. И только оно способно в один миг убить мечты и чувства. И я сама, своими руками вложила нож в руку предателя.

Я смотрела на человека, которому я имела глупость поверить, и слезы текли по моим щекам.