Текст книги "Последняя легенда Анкаианы"

Автор книги: Лертукке

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

– Не ходите туда, там может быть колодец, – предупредил Арно.

– А почему он теплый? – спросила Оська.

– Это не он.

Арно направил в темную комнату фонарик. Свет его показался совсем несчастным по сравнению с той чернотой, которая его поглотила.

– Я б не стал тут ничего хранить, – заметил Несс. – Испортится.

– Похоже, – Арно вернул луч себе под ноги, – он здесь ничего и не хранит. Подержи меня.

Нестор уцепился одной рукой за стену, другую дал Арно. Черная сырость на время поглотила высокую фигуру с фонариком.

– Стою на трубе, – донеслось оттуда. – Внизу наверное, река подземная, только далеко. Труба уходит в стену. На ней висит цепь.

Через некоторое время:

– На цепи никто не висит. Она совсем мокрая.

– Выходи. Мы тут время теряем.

– Выхожу.

Арно появился из проема изрядно отсыревший. Облепленный мокрыми волосами, похожий на призрака, он теперь как никто подходил к этому дому и подвалу.

– Кстати, если кто-нибудь закрыл наверху люк, мы тут умрем, порадовал он.

– Мы тут долго не умрем, – возразил Несс. – Съедим брата, запьем раствором...

– Разнесем тут все по пьяни, – вторила ему Оська.

– И где впечатлительные девушки прежних времен? – вопросил Арно, проходя мимо Кэсси.

– Это я, – буркнула Кэсси. – Меня тошнит от вашего подвала.

– Я думаю, Киска, подвал – это только начало. Вот когда мы найдем твоего милого друга... Кстати, на что он похож?

– На вот это, – снова буркнула Кэсси, проходя мимо больших банок.

– Интересно, он нас слышит?

После подвала всем как-то сразу захотелось обыскивать второй этаж. Там было посветлее и очень хорошо просматривалась дорога к дому. Искомого никто не обнаружил, хотя методично обследовались все помещения, кроме, разумеется, комнаты Руа, мимо ведущего в которую коридора все старались ходить на цыпочках. Вообще, на втором этаже все говорили шепотом, нервничали от скрипа половиц и очень утомились. Из ценных вещей обнаружили: в уже знакомой комнате кэссину заколку, обложку от записной книжки Нестора с одним листком, много валяющихся повсюду книг научного содержания, названия которых плохо запоминались, массу разнообразной посуды, повязку мавурка, сломанный ключ от чего-то и много другого.

Опомнились, когда света стало меньше.

– Нам много осталось? – вяло поинтересовалась утомленная Кэсси у Арно. – Я уже с ног валюсь.

– Сейчас еще Асет придет, – влезла вредная Оська.

– Знаешь, за что я тебя ненавижу... – начала было Кэсси, но Арно перебил:

– Только зал на первом этаже и, если будет желание, сарай. Я так надеялся, что удастся обойтись без этого...

– Без сарая?

– Без зала. Там-то уж точно все проклято.

Зал находился за той самой большой дверью, которую Кэсси заприметила в прошлый раз. Арно, прежде чем открыть ее, осторожно засунул голову в щель и тут же выдернул ее обратно. Все поморщились от безобразной галлюцинации.

– Здесь защита посильнее.

– А ты умеешь их снимать? – спросил Нестор.

– А чем я, извини меня, тут занимаюсь? Если б дело было только в открывании дверей, вы б и сами справились.

– Да, – задумчиво проговорила (теперь уже очень вредная) Оська, наверно, он и помыслить о тебе такое не мог.

– Мог. Только исходя из того, что нам сказала Кэсси, помыслить у него не было времени.

– А как он тебя вообще отпустил?

Арно улыбнулся.

– Как обычно. Дал денег, как обычно сказал "на бордель" и отправил в город. Я пошел к Нестору...

– А деньги куда дел?

– Дамы и господа! – возмутился Несс, – У меня дома нет борделя...Так мы идем или трепемся?

Ему надоело бояться и он настежь распахнул двери зала. Все застыли, пораженные невиданным зрелищем.

Зал окон не имел. Только крохотные белые кружочки на темно-голубом потолке казались окнами, прорубленными прямо в небо. Между ними, по одному, располагались красивые знакомые всем знаки, но точно вспомнить что это такое сразу никто не смог.

В центре зала на полупрозрачном постаменте помещался граненый шар, укрепленный весьма странно. Откровенно говоря, он этого постамента вовсе не касался. Охваченный по экватору темным металлическим кольцом, он просто висел в центре между четырех рожек, идущих от постамента.

– Это как? – озадачился Несс.

– Догадайся, – подначил его Арно.

– Магниты? – немного подумав, предположил конструктор. – Но что-то я не слышал, что так бывает. И чтоб у кольца со всех сторон... хотя... не знаю.

– Тонко сбалансированная конструкция. Основана на принципе отталкивания одинаковых полюсов. Вот и висит.

– Вот бы спереть!

Арно окинул Несса критическим взором.

– С постаментом? Ты и шар-то не подымешь.

– Надо попробовать...

Девушки между тем разбрелись по залу. Пол его был выложен какой-то причудливой мозаикой, настолько ненавязчивой и в то же время интересной, что глаз оторвать было трудно. Пастельные тона этого узора идеально сочетались на стыках и переходах, рождая приятные и подходящие друг другу по стилю ассоциации. Стены тоже приковывали взгляд своими светлыми лепными узорами флористических мотивов. В их хитросплетении иногда мелькало что-то блестящее.

Однако не все четыре стены были такими. Левая от входа, хоть и была изначально красивой, в последствии, очевидно, была переделана под хранилище реквизита. К ней крепились несколько полок, на которых просматривались какие-то книжки, колечки, рамки, непонятного вида сложенные тряпки и огромное количество различного рода камней. Там даже рос фикус – самый настоящий, в горшке с землей. Под полками, не видный от входа, был установлен здоровый офисный стол, содержащий на себе, помимо мелкого барахла, две огромные, очень красивые призмы противоположных цветов со срезанными углами. На одной из них красовалось безобразное чучело сервала с дыркой в спине, из которой во все стороны торчал наполнитель в виде тонких, жатых гармошкой желтых стружек. Кэсси подошла и потрогала кисточки на ушах.

– А сервала можно взять? – спросила она.

– Наверно, если он у тебя по дороге не развалится, – сказала подошедшая Оська. И потрогала другое ухо.

– Эй, грабители! – нежно окликнул их Нестор, похлопывая по шару, от которого на стенах плясали блики, – Гид говорит: это Асетов кот... Ну, это уже обращаясь к Арно, – и где ты тут предлагаешь искать?

Арно пожал плечами и указал на потолок, куда направлялся самый яркий луч от шара. Он медленно скользил по знакам. До Нестора дошло, что это иероглифы.

Кэсси потянула за наполнитель и зверь покачнулся.

– Грация паралитика, – заметила Оська. – Зачем ты из него стружки выдергиваешь, он и так несчастный... Убери руку.

– Иди ты, – Кэсси начала наматывать стружку на палец. Остался сарай, думала она, и еще, наверное, должен быть гараж с ямой.

Внезапно ветхая имитация хищника покачнулась, скользнула по гладкой поверхности и грохнулась на пол, испустив из себя тучу пыли.

– Собирай теперь, – сказала Оська.

Кэсси даже не подумала возразить – она наклонилась, и начала тупым тыканьем прилаживать отвалившийся хвост к тушке.

– Она глумится над трупом! – завопила Оська.

Кэсси вскочила, мысленно замахиваясь на нее хвостом. Молодая и сильная, она так ударилась головой об стол, что тот даже подскочил прежде, чем перевернуться. Призмы, что были на нем благозвучно и красиво разлетелись по полу скользящей мелочью.

– Погром, – обернувшись на звук, сказал Арно. Кэсси, выла, держась за голову. Оська отстраненно за ней наблюдала. Увечье уже не могло стать для нее самым сильным впечатлением за этот день. И только Нестор, который оборачивался с намерением только тяжело вздохнуть, первым хоть что-то предпринял посреди всеобщего помешательства.

– С дуба падали листья ясеня... – внятно произнес он на родном языке, обойдя стол по хрустящим осколкам. Некоторое время это замечание казалось ему достаточным. Потом он тихонечко прошептал: – Кэсси...

– У-у-у, – всхлипнула Кэсси. – Чего?

– Смотри.

Кэсси, еще не размышляя поврежденным органом, посмотрела через перегородку поверженного стола. Хвост упал на пол.

Она даже не заметила, что произнесла что-то не совсем приличное, потому что получилось оно чужим голосом и оказалось очень кстати. Просто повисло воздухе, найдя свое отражение и дополнение в лицах присутствующих. Как ни странно – в тонких чертах Оськи, в благородном лице Романтика, и даже в холодных, ярких глазах Арно.

– Это артефакт, – нарушила молчание деликатная Оська. Долго и непривычно было говорить, что на полу, облепленный разнокалиберными черными осколками лежит прилично одетый и очень тощий юноша, нежность и некоторую национальную специфику лица которого не может сгладить даже неподвижная строгость черт. Его тело сжато в комок, а голова откинута, что дает возможность увидеть на его шее фрагмент плоской и причудливо извитой цепочки.

Арно молчал, а Нестор еще раз взглянул на окаменевшую Кэсси.

– Лично я, – сухо объявил он, – вижу здесь... гм... безжизненное тельце. И считаю, что оно опознано как...

– Кошмар, – сказал Арно.

– ... как предмет наших поисков. Вот.

Кэсси кивнула, опускаясь на пол.

– Вполне в стиле Асета, – прошептал Арно. Несмотря на очевидную привычку к этому стилю, даже он был ошеломлен, – Что с ним?

– О его состоянии, – немного сипло продолжал Несс, – мы будем говорить после того, как унесем отсюда и его и себя. И отделите его от этого вещества, не знаю, что это такое...

– Похоже на пластик, – сказал уже привычно пришедший в себя Арно. – В каком-нибудь стекле он бы сгорел еще при заливке.

– А сейчас? – тихо спросила Оська, разглядывая черные потеки на белом лице Алика, – Если вы понимаете, что я хочу сказать...

Она опустилась на колени и вместе принялась отдирать осколки черной призмы от его одежды. Арно и Несс тем временем отдирали его самого от крупного куска. Они потом и сами удивлялись, как у них в тот момент хватило сил сделать это хладнокровно.

– Сейчас надо унести его отсюда, – сказал Несс. – Сколько времени?

– Половина седьмого, – отвечал Арно. – С моей стороны все.

К Кэсси вернулась способность двигаться, она повернулась и стремительно вышла в коридор. Оська бросила мелок, которым уже вывела на стене: "Асет – м..." и выбежала в ту же дверь.

Нестор угрюмо посмотрел им вслед и заставил себя действовать.

– Полседьмого, говоришь... У тебя есть штора? Большая. Темная.

– У меня нет. Есть у Асета.

– Да прах побери вас обоих, если тебя это так волнует, можешь оставить ему уведомление, что он ей поделился!!! – рявкнул Романтик. И порадовался, с какой скоростью Арно умеет исчезать.

Нестор присел и осторожно поднял тварюшку с забросанного осколками пола, не без боязни пристроил ее голову на своем плече, посмотрел на дверь и увидел штору в облаке пыли.

– Ты побольше взять не мог?

Арно чихнул в штору и расправил ее ловкими, мелкими движениями.

– Меньше у нас, знаешь, не было. Зато, наверно, надежнее. В несколько слоев если обмотать, – он изобразил пальцем в воздухе плоскую спираль. Кстати, наш транспорт накрылся, но в гараже стоит другой. Девчонки его, должно быть, уже вывели.

– Асета удар не хватит?

– А это не его. И если уж говорить об ударах, то после этого места... Ты выходи первым, я запру дверь.

– Зачем? Он сразу поймет кто это.

– Он и так поймет.

От жуткого дома они отъехали в семь на шикарном джипе. Романтик, чувства которого эта машина пленила, как только он заметил ее перламутрово-изумрудное крыло в темноте старого кирпичного гаража, вызвался вести ее и так рванул с места, что только что пережитое всеми даже слегка поблекло.

– Слушай, а ты на такой скорости повернуть сумеешь? – вежливо спросил сидевший рядом с ним Арно. – Там дальше примечательный поворот.

– Я в юности каждый день по серпантину ездил, – сообщил Несс. Вид у него был решительный.

Упомянутый поворот он преодолел, почти не тормозя, и их слегка занесло.

– Это ты себе такое на серпантине позволял? – съязвил Арно. – И часто?

Нестор тряхнул черными вихрами и утвердительно моргнул.

– Часто. Я каскадером был.

Он не поведал, что настолько резвая прыть похищенного шедевра и для него была новостью. Когда они выехали на шоссе, Арно, внимательно следящий за ним и за дорогой, сказал:

– Мне кажется, эта машина рассчитана на несколько другое управление.

– На какое?

– А ты не видишь? Это машина Алика.

Романтик сбросил скорость.

Мимо по встречной промелькнула "сирена". Арно проводил ее взглядом.

– А это вот – машина Асета, – не спеша сообщил он. – Она останавливается.

Нестор оглянулся.

– Сейчас стемнеет, и у нас будет больше шансов оторваться.

– Или обо что-нибудь размазаться. .

– Ребят, прекратите, – сказала Оська. – За нами действительно погоня.

– И что ты хочешь в связи с этим? Чтоб я заставил ее взлететь? прошипел Несс. Ему как раз светил очередной поворот.

– Если он станет нас догонять, для нас лучшим исходом будет – больше не тормозить, – сказал Арно.

– Угу, – подала голос Кэсси. – Прибавь скорости.

– Двухсот пятидесяти тебе хватит?

– Нам-то да, а вот ему, – Оська кивнула на завернутого в штору Алика рядом собой.

– Ему все равно. Он, наверное, в трансе, если до сих пор не проснулся.

– А как его разбудить?

– Попробуй как-нибудь.

– Кис, можно я его разверну?

– Отвали.

Как только погоня исчезла за очередным поворотом, Нестор вдруг резко сбавил скорость. Потом затормозил, визжа шинами.

– У Асета гоночный двигатель, – напомнил Арно.

– Не нервируй меня, – выдавил сквозь истерический смех бывший каскадер, с поразительным хладнокровием направляя незнакомую машину в ночной лес, – я припадочный.

На это даже Арно ничего не сказал. Нестор, виртуозно лавируя между соснами, медленно съезжал вниз, потом остановился и погасил огни. Экипаж тревожно обернулся. Шоссе виднелось далеко сзади серой полоской, пересеченной деревьями.

Минуты через две по нему промелькнула "сирена".

– Действительно гоночный, – усмехнулся Несс. – Так чешет...

– Вот-вот кого-нибудь догонит, – добавила Оська.

Несс зажег фары и поехал дальше.

– Ты уверен, что мы тут не застрянем?

– Я ни в чем не уверен. Дальше должна быть другая дорога. Арно, пожалуйста, вынь из моей куртки платок и дай мне.

Арно беспрекословно исполнил. Нестор вытер лицо.

– Ты действительно был каскадером?

– Был.

– И конструктором?

– Да.

– И садоводом, – вспомнила Кэсси.

– И порнозвездой? – радостно врезалась Оська.

– Конечно.

Арно, заинтересованно повернулся к нему.

– А серьезно?

– А я и не шучу.

Через полчаса они выбрались, наконец, на изрядно разбитую грузовиками просеку.

Где тут же и застряли в глубокой грязи.

– На всю просеку одна лужа, и нас угораздило воткнуться именно в нее! В самую серединку! – восторгалась Оська. Она бегала вокруг машины и не знала, куда смотреть – то ли на звезды, то ли восхищаться дрожащей над грязью бежеватой дымкой прошлогодней травы, то ли наблюдать за действиями экипажа.

– Я думал, такие машины не вязнут, – обиженно произнес Арно.

– В таких болотах... , – Несс повернулся к Кэсси, – Ты точно уверена, что он не проснулся? – В темноте салона едва различалось ее лицо с блестящими неизвестно каким светом глазами и белая рука на складках плюшевой шторы. – Без него мы этот гроб не вытолкнем.

– Я б на его месте вообще померла, как только узнала, что меня собираются залить в пластик, – прошептала Кэсси. Ее остренькие пальцы сжались, вцепляясь в штору.

– Их не так-то легко убить, – своим капризно– замученным голосом произнес Арно. – А в летаргию они часто впадают.

– Сплошь и рядом, – подтвердил Несс, повернулся, и, проходя мимо, хлопнул Арно по плечу. – Снимай ботинки, пошли толкать. Девчонки, кто-нибудь, сядьте за руль.

Села Кэсси, рассудив, что она легче всех. А может быть, ей просто требовалось разрядиться наконец, обдав кого-нибудь из мужиков грязью.

Аликов джип медленно выехал из жадной трясины почти сразу после того, как она нажала на газ. Едва осмыслив эту странность, Кэсси остановила его и высунулась в окно, выяснить, в чем дело.

Романтик с Арно вышли из тени. Даже в темноте заметно было, как увеличились от удивления глаза Несса.

– Этот человек, – восторженно завопил он, указывая на напарника, создан выталкивать танки! И другую тяжелую технику... Слушай, вообще, тебя что, не мама родила? Ты откуда такой взялся?

– Военная тайна, – ответил Арно, надирая травы, чтобы почиститься.

– А серьезно?

– А я и не шучу.

19.Арно.

– Ну, и сколько это может продолжаться?

Оська забросила обметываемую петельку, которую пришивала в центре тряпки, чтобы тряпку вешать. А то, говорила она, валяется везде.

– Может день, – Арно старательно расщеплял на равные волокна оторванную от оськиного фикуса тонкую веточку, и неторопливо, словно сказку, рассказывал, что знал, – а может тысячу лет. Он будет лежать, подобно мумии, не изменяясь и не просыпаясь. Ну, если только высохнет немного. А может высохнуть и до того, что не проснется.

– А разбудить его можно?

– Спустись в подвал да попробуй. Мы с Кэськой уже иссякли, – сказал вошедший Нестор. – Не хочет он просыпаться. Я там не могу больше сидеть и терпеть издевательскую неподвижность этого сфинкса.

– Попробуй убить Кэську. Вдруг ему жалко станет.

– Ему? Не знаю... Кэську может, и станет. Мне ее самому жалко уже. Пусть кто-нибудь другой.

– Ну не я же... Арно, возьми трубку, ты ближе.

Арно взял трубку, послушал, потом неторопливо отключил.

– Это ты всегда так? – спросила вошедшая Кэсси. Она выглядела так, словно несколько дней не спала и не причесывалась. Глаза ее покраснели и горели нездоровым блеском. Из-за этого блеска ни у кого не хватало решимости лишний раз напомнить ей о ее состоянии.

Арно в ответ невинно уставился на нее. Яркий цвет, сопутствующий его взгляду, Кэсси раздражал.

– Звонил Элис, – мягко сказал он. – Шокировал известием, что мы все идиоты. Сказал, что тоже не знает, как это сделать и по этому случаю уходит в загул.

– Все нас бросили, – взвыла Оська. Она нервничала. Арно понимающе посмотрел на нее. Потом улыбнулся.

– Зато я знаю, – заявил он негромко, но уверенно.

Все головы повернулись на эти слова. Герой момента сидел в кресле, чуть нагнувшись вперед и катал веточку между длинных костлявых ладоней. Он следил за ее крутящимся расщепленным верхом и старательно хранил на своем и без того интересном лице очень загадочное выражение. Упавшая со лба прядь коричневатых с врожденной сединой волос, волос химеры, рисковала на эту веточку намотаться. Еще он молчал.

– Ну? – Нестор не выдержал первым.

– Знаю, знаю, – поддразнил его Арно. Поставил веточку на одну ладонь и прихлопнул другой. – Это целый ритуал.

– А чего раньше молчал?

– Думал, может что более простое подействует. Мне потребуется десять дней. Вы согласны?

– На что?

Арно откинулся в кресле и, положив голову на спинку, демонстративно уставился в потолок. Все тоже невольно последовали за ним взглядами, но ничего, кроме выгоревших незабудок , наклеенных некогда Оськой на обои, не увидели.

– В течении десяти дней, – Арно переключился с потолка на публику, вы ни в чем не упрекаете меня, и ни о чем не спрашиваете, насколько бы странным не показалось то, чем я буду заниматься. Я, со своей стороны обещаю, что эти действия ничем не оскорбят никого из присутствующих и не причинят никакого вреда. В течении десяти дней вы исполняете все, о чем бы я вас не попросил. Вот и все... ничего трудного. На одиннадцатый день мы едем в Сорлаш, в храм, и там я расталкиваю наше божество, – теперь Арно улыбался уж вовсе лучезарно.

– А сейчас не проще?

– Я же сказал, это ритуал. Сейчас, – Арно печально скривил губы, сейчас я и не смогу, наверное. Я слишком... как бы это сказать... Вобщем, для одних ритуалов требуется предварительное очищение, пост там, а для других наоборот... Я недостаточно порочен.

– И ты будешь десять дней предаваться пороку?

– Ну да. Я такой азартный человек... У кого есть лишние деньги?

– Ни фига себе, не причинят вреда...

Несс от души расхохотался.

– Это значит, те деньги, которые Асет давал тебе на бордель, ты просаживал в казино?

– Примерно так. Но он считал свое напутствие страшно остроумным, поэтому я его не разубеждал.

Оська, лицо которой прибрело просветленно – жертвенное выражение, обратилась к Арно:

– Я дам тебе чек на десять тысяч. Хватит?

Арно, часто моргая, опустил взгляд. Потом собственное смущение его позабавило, а дальше он неожиданно смутился окончательно.

– Так вы согласны? – он изо всех сил старался добавить в свой голос громкости, но тот все равно получился замирающим.

– Смотри, – развеселился Несс, – как ему непривычно быть порочным. Могу поспорить на что угодно, что он злачные места вообще не посещал, а, как примерный школьник, покупал книжки... И как же ты, всего за десять дней все наверстаешь?

– А это не может быть кто-то другой? – спросила Кэсси. – Я гораздо более... подхожу. Наверно.

– Ты вряд ли. Вот если бы Алик сам этим занялся, успех был бы обеспечен, – сказал Несс. – Итак, что мы имеем?

– Необходимость совратить, споить, избаловать и раскормить Арно до состояния шара за десять дней! – выпалила Оська.

Арно уронил голову на руки и беззвучно засмеялся. Он всем импонировал этой своей готовностью смеяться в любое время и по любому поводу. Потом поднял голову и отбросил волосы с лица. Он показался Кэсси человеком, который впервые в своей жизни счастлив. Даже слишком. И вовсе не от того, что собирается в будущем изо всех сил предаться пороку.

– Мы согласны, – сказала Оська. – А в чем будет состоять ритуал?

– Не скажу, – снова улыбнулся Арно.

На деле все обстояло так. Первые пару часов Арно вживался в роль. Получалось у него необыкновенно быстро. Уже вторые сутки были ознаменованы высказываниями вроде: "я не буду брать чашку за эту грязную ручку" и "найдите для меня не это, а приличное". Ночами он, действительно, одевал длинный черный плащ и исчезал никто не знал куда. Нестор, который все это время жил у них, из боязни быть настигнутым страшной местью Асета, проследил за ним и выяснил, что тот ездит в город, и все время на попутках. На третий день Арно купил яхту. Они с Нестором (который, как выяснилось, когда-то и парусным спортом занимался) проболтались в море почти сутки, после чего оба еще сутки проспали.

К седьмому дню капризы Арно выносили, сжав зубы. Ладно, если бы он повышал коэффициент своей порочности где-нибудь специально отведенных местах – нет, он сидел дома и всем мешал. Хуже всего, что когда замечал чье-нибудь неудовольствие (а это у него очень хорошо получалось) иногда смущался до того, что недовольного самого начинали терзать муки совести, а иногда, наоборот, начинал отвратно ныть. Скандалить он так и не научился. Восьмой день он провел в баре, а на девятый вел себя совершенно нормально, только потребовал общества Оськи, чтобы ловить рыбу. Это было настолько долго, что весь десятый пришлось проспать.

И вот наступило утро одиннадцатого дня. Арно был рассеян; похоже, и он сильно устал от непривычного ему разгульного образа жизни. Оська простыла на рыбалке и вообще из комнаты не выходила. Только Романтик оставался спокоен и уравновешен. Если у него и были какие-то соображения относительно успеха предстоящей им миссии, то по его поведению их было не угадать. Кэсси, посчитав его самым здравомыслящим из их компании, решила с ним поделиться.

– А может не надо ничего делать, а?

– Чего? – спросил Несс. Он стоял на крыльце, накинув на плечи куртку и курил. Казалось, он вообще не здесь.

– Активировать Алика. Целее будет. Я уже привыкла к тому, что он... там лежит и все.

Нестор посмотрел на нее странно. Кэсси показалось, что он изучает ее сильно осунувшееся и похудевшее лицо с каким-то новым, непонятным интересом. Романтик, при всей его общительности, оставался натурой скрытной, поэтому о природе этого интереса Кэсси догадок особенно не строила. Может быть, она ему нравилась, но какой-то страшный обет из серии его многочисленных тайн вынуждал его отталкивать всех симпатичных ему людей, или он с таким лицом строил предположения относительно ее будущего в случае дальнейшей спячки вампира, а возможно, просто сожалел, что его сбили с какой-нибудь интересной мысли.

– Представь себе, Кэсси, – сказал он, укоризненно сверля ее темными глазами – что ты – утомленный переживаниями за свою родину вампир. Ты ее очень любишь.

– Я ее и так люблю. Она – самая милая земля на свете. Здесь все какое-то очень трогательное и... не знаю.

Нестор ненадолго перестал сверлить, чтоб затянуться.

– Теперь представь, – он выпустил дым фоном для предлагаемого образа, – что ты видишь больше, чем ты видишь. И слышишь больше, чем слышишь. Ты привыкла, что тебя слепит яркий свет, бьют по башке звуки, ты живешь в мире, полном не только материальных, но и... вещей другой, скажем так, волновой природы. Твой мозг обрабатывает каждую секунду столько информации, сколько нормальный человек получает за сутки. Конечно, он уже привык разбираться в ней, игнорируя все, что не представляет для тебя ценности, ты способна поэтому вести себя, как человек, но твои чувства по-прежнему травмирует любая дисгармония окружающего. Восприятие твое обострено. Чтобы поддерживать себя в этом состоянии (а оно – единственное состояние, в котором ты можешь существовать), ты убиваешь тех, кем сама была прежде. (Говорят, ты их в этот момент даже любишь, и ради такого наверно, можно частые расставания ввести в привычку). Это – единственно доступное тебе чувственное наслаждение, одновременно дающее разрядку твоим сверхнапряженным нервам и энергию твоему телу, которое тоже, кстати, потребляет ее в огромных количествах и без подогрева. Еще представь, что позади у тебя счастливое детство, что ты хорошо воспитана и в жизни любишь далеко не все...

Выдав это чуть ли не на одном дыхании, Несс затянулся бычком.

– А теперь представь себе, – он злобно вдавил бычок в полированные перила, – что какой-то старый хрен заливает тебя в пластик, как дохлого жука. При этом ты знаешь, что даже задохнуться в нем не сможешь. Будешь сидеть вечно, в одной и той же позе, ни в состоянии даже пальцем пошевелить. Все, что тебе остается, это вольно или невольно впасть в транс. Представила?

– Ну?

– И кем, по твоему, будут люди, которые, вытащив тебя оттуда, так тебя и не разбудят и не сообщат, что все кончилось? И не дадут тебе, кстати, возможность, спасти твою милую и замечательную родину. А ведь еще есть Асет, который нас ищет, и, я думаю, еще кто-нибудь.

– Да, Несс... Они будут... то есть мы будем гадами. Только... знаешь, у Арно такой вид... он меня беспокоит. Словно он знает что-то, что мы даже и предположить себе не можем.

– Ты беспокоишься за всех и всегда, – Романтик нежно коснулся ее плеча, – а Арно знает ритуал, которого не знаем мы. Я тоже сильно подозреваю, что там не все так просто, как хотелось бы, но мы этого не узнаем, покуда не попробуем.

– Ладно, поехали, – слабо улыбнулась Кэсси. – Только Алика завернуть не забудьте, прежде, чем вынести, а то мы его потеряем.

Перед отъездом она зашла к больной Оське. Та сидела в кровати и читала, держа у покрасневшего носа платок.

– Знаешь, – сказала она, не успела Кэсси ступить на порог, – сколько ему лет?

– Кому?

– Арно.

– Ну выглядит он на тридцать... два или три.

– Ему двадцать шесть.

Оська сморкнулась.

– Асет – сволочь, – закончила она.

– Оська, – сочувственно сказала Кэсси. – Ты не переживай так.

– Это ты за меня не переживай, – Оська снова сморкнулась. – Я сильнее, чем кажусь. В конце концов... у каждого своя судьба. Иногда они как-то близко пересекаются, и начинаешь жить за другого... А потом очень быстро забываешь об этом. К счастью. Иначе жить было бы невозможно. Ладно, счастливо. Будьте осторожны. За вами наверняка охотится куча народу. Я б на вашем месте взяла другую машину.

– Мы б тоже, но нам негде, – кивнула Кэсси, закрывая дверь.

20. Храм.

Район, называемый Сорлаш, выходил к морю двумя соседними сторонами. Одна, восточная, была представлена гладкой береговой линией и гористым побережьем. Туда Кэсси доехала бы, если б некогда миновала Асета, подзаправившись в дороге. Другая, северная, являла собой отлогий лесистый берег с очень причудливой береговой линией, испещренной заливами и бухточками. Из нее в море так же уходили длинные каменистые косы, иногда даже скалистые. В этом случае их населяло жуткое количество разнообразных морских птиц – от мелких скандальных крачек до огромных флегматичных фрегатов. В этих живописных местах, в лесу, также водилось множество зверья, от землеройки до древесного медведя. И в древности, именно на этой стороне, рядом с самым вытянутым заливом построили храм повелителя Анкаианы.

Эта большая, почти не тронутая временем постройка, полупрозрачный белый мрамор которой был обвит изящным мелколистным плющем, поднимающимся до самой крыши. Колонны при входе, симметрично оплетенные им же, человеку с материка показались бы странными, они были сделаны совсем не по тем, привычным, канонам – не совсем круглые, не совсем квадратные, похожие в сечении на неправильные многоугольники с очень неправильными сторонами; глаз не резали, а казались на редкость приятными, словно бы навевая каждому что-то близкое из самой сокровенной мечты.

Некогда храм смотрелся ажурным и изящным, словно беседка, но с течением лет все отверстия наглухо забились ветками, листьями, гнездами, заросли лианами, и теперь это строение местами больше походило на заброшенную землянку, нежели на предмет поклонения. Внутри, еще в бытность его беседкой, стояла статуя бога, но вот уже больше ста лет как остатки ее покрывались, лежа вдоль стен, пылью и сухими листьями. Сохранился только алтарь – прямоугольный, серого мрамора с аккуратной продолговатой выемкой наверху, в которой скапливалась дождевая вода и росли мелкие зеленые водоросли.

От проезжей дороги до храма пришлось пешком обогнуть почти весь залив. Кэсси, которой не пришлось ничего тащить, была в восторге от этой двухчасовой прогулки. Берега – один крутой, другой пологий, вроде пляжа, с большими камнями, не отпускали ее восхищенный взор всю дорогу. Она позволила себе на время забыть обо всем и громко выражала свой восторг, не замолкая ни на секунду. Арно этот восторг полностью разделял, сказав под конец, что это вообще, самое красивое место, из всех, что он когда-либо видел. Нестор больше молчал; только один раз вспомнил, как читал, о том, что в храме некогда был склад оружия, только его еще никто не нашел, и тут же пожалел, что погода пасмурная, на что Арно ему заметил, что выражение его лица как раз ей подстать.

С этим они и вошли.

– Куда его? – спросил Несс, тащивший Алика.

– За алтарь, – сказал Арно.

– А ты уверен, что стоило так далеко ехать? – Нестор с сомнением окинул взглядом позеленевшие стены.

Арно вздохнул.

– Не знаю... Я ни в чем не уверен. Но скоро мы будем это знать. Вечером.