Текст книги "Новая история (СИ)"

Автор книги: Леди Селестина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

– Я не доверяю, сэр, – провозгласил мальчишка. – Вчера она еще с Роном о чем-то шушукалась, а сегодня ко мне подошла. Это странно, вот я и привел ее к вам, но мириться пока не собираюсь. И к директору я не пойду, поскольку он только и делает, что пытается сделать мою жизнь невыносимой. Дурсли, друзья, а теперь еще и крестный…

– Рад, что у тебя заработали мозги в нужном направлении, – с одобрением произнес Певерелл. – А сейчас иди. Когда что-нибудь прояснится с судебным разбирательством, я тебе сообщу.

***

Гарольд, закутанный в черную мантию с глубоким капюшоном, скрывающим лицо, стоял у входа в Лютный переулок. Со стороны создавалось впечатление, что он расслаблен, но на самом деле Певерелл был предельно собран и каждую секунду ожидал нападения. Все же Лютный переулок – не самая безопасная часть Лондона, притом в такое время суток.

Неподалеку раздались шаги, и буквально через секунду перед взором Певерелла предстала такая же, как и он сам, закутанная в черную мантию с капюшоном фигура. Женская – в этом не было сомнений.

– Гарольд, – послушался чарующий голос.

– С кем имею честь говорить? – Певерелл внимательно смотрел на собеседницу, пытаясь понять, кто перед ним. Но капюшон и слишком широкая мантия не давали ему этого сделать.

– Мое имя ничего тебе не скажет, но я не человек.

– Демон? – догадался Гарольд, но в ответ послышался мелодичный смех.

– Нет, – простой ответ.

– Ты из Отступников?

– И вновь нет.

Певереллу надоели эти игры. Он привык контролировать всё, а тут появилась девица и начинает говорить загадками. «Неужели она ангел?» – вдруг пронеслась мысль в голове профессора. – «Но такого ведь не может быть. Или может?» – не придя ни к каким выводам, Гарольд вновь перевел взгляд на облаченную в черное фигуру, раздумывая, как ему стоит поступить. Да и связь с Азазелем вдруг пропала.

– Предлагаю продолжить разговор в более укромном месте, – Певереллу не оставалось ничего, кроме как кивнуть. Легкий взмах рукой, и вот они уже находятся в круглом зале, отделанном в светлых тонах. «Точно ангел», – пришел к заключению Певерелл, сумевший наконец-то рассмотреть крылья девицы, которые раньше были невидимы. Да и мантия сменила цвет с черного на белый.

– Прошу, – кивок в сторону кресла. – Разговор будет долгим, а в ногах нет правды, даже для таких существ, как мы, – в голосе слышалась насмешка.

– Полагаю, будет правильным, если ты все же представишься, ведь не называть же мне тебя ангелом. И мне бы хотелось узнать, что ты сделала с Азазелем.

– Переживаешь за своего слугу? – насмешливый голос. – Не бойся – он жив и здоров. Силы демонов ограничены на Небесах, поэтому он не может сюда подняться без риска для своей жизни. Полагаю, сейчас Азазель пытается выяснить, как я обвела его вокруг пальца и пустила по ложному следу. Ну да ладно, всё это мелочи, скоро ты вновь встретишься со своим защитником.

– Чего тебе от меня нужно?

– Я хочу просто поговорить, и, кстати, мое имя Габриэль.

– Мне, полагаю, нет смысла представляться.

– Я знаю о тебе много, поэтому в этом нет нужды. Но, знаешь, мне интересно было с тобой встретиться.

Усевшись во второе кресло, девушка откинула капюшон, позволяя Певереллу рассмотреть свое лицо. Перед ним сидела не красавица, но вполне симпатичная девушка неизвестного возраста. Если судить по виду, то ей можно было дать лет восемнадцать-девятнадцать, а если заглянуть в глаза цвета грозового неба, то и целых три столетия. Взгляд серых глаз был изучающим, и в нем отчетливо чувствовались сила и знания. Бледное лицо, на котором выделялись алые губы, искривленные в ухмылке. В остальном – обычная девушка, встретив которую на улице, Певерелл бы даже не обратил на неё внимания. Но что-то было в ней, что манило к себе и завораживало.

Оторвавшись от созерцания, Гарольд также скинул капюшон.

– Ты меня заинтересовал, – послышался голос собеседницы. – Ты необычен даже по меркам демонов. Необычный и странный…

– Зачем ты искала со мной встречи?

– Я – ангел, – словно это должно было что-то объяснить, произнесла девица.

– И?

– Мне наскучила жизнь на Небесах. Михаил и Гавриил и шагу мне не дают ступить без их ведома. А смертной стать я не могу.

– И что же ты хочешь от меня? – Певерелл не знал, к чему клонит Габриэль. Но это ему уже заранее не нравилось.

– Убей моих братьев, – заявила девушка. – Они погрязли в своей рутине и позабыли о балансе сил. Из-за их глупости много ангелов погибло, а те, что остались живы, вынуждены покориться их решениям.

– Всё это, конечно, прискорбно, но, боюсь, я даже при большом желании не смогу помочь. Кто они и кто я?! Я даже Инициации не прошел еще. Да что там – на меня ведется охота: демоны, ангелы и Отступники! Все жаждут моей крови.

– У меня есть сторонники, которые, как и я, недовольны тиранией Михаила и Гавриила, они готовы оказать помощь. Я не говорю, что это будет легко, и что обойдется без жертв с обеих сторон, но, согласись, тебе будет выгоднее иметь дело со мной, чем с моими братцами.

– У меня есть время подумать над этим?

– Да, но недолго. Ты сам понимаешь – чем больше мы медлим, тем сильнее становятся наши враги.

– Хорошо, я взвешу всё за и против, а затем дам тебе ответ, – заверил Габриэль, Певерелл.

– Взвесь, – взмах рукой, и Гарольд вновь стоит около стены, разделяющей Косой и Лютный переулки.

========== Глава 35 ==========

Певерелл сидел в кресле и разбирал бумаги, присланные гоблинами, когда камин вспыхнул изумрудным пламенем, а буквально через секунду на ковер ступил Жан Делакур.

– Гарольд, – он стряхнул с мантии пепел и внимательно посмотрел на профессора. А Певерелл тем временем оторвался от своего занятия и сконцентрировал свое внимание на неожиданном госте. Жан выглядел не лучшим образом, что не смогло укрыться от внимания профессора – под глазами темные круги, вымученная улыбка, хмурый взгляд. Все это свидетельствовало о том, что последнюю неделю маг пребывал в стрессе и смятении, и, как Гарольд догадывался, причина заключалась в поведении Флер. Видимо, она, будучи под воздействием зелья, все дни не давала мистеру Делакуру покоя, требуя, чтобы ее вернули к Биллу Уизли.

– Жан, – такое же приветствие, – что тебя привело ко мне?

– Флер, – единственное слово сорвалось с губ, а затем Делакур устало опустился в противоположное кресло.

– Что на этот раз она сотворила? – Певерелл откинулся на спинку и приготовился выслушать длинную речь.

– Сначала она чуть ли не на коленях умоляла меня отпустить ее в «Нору», но я не поддавался уговорам, прекрасно понимая, какие последствия это может повлечь за собой. И один Мерлин знает, каких трудов мне стоило оставаться непоколебимым. Еще и Аполина со своими обвинениями… словно во всем случившемся виноват исключительно я. Как ты, наверное, и сам уже догадался, первые несколько дней для меня были невыносимы, но затем сила зелья начала слабеть, и Флер стала вести себя более вменяемо, хотя вряд ли слезы и крики можно назвать нормальным состоянием, – с горечью произнес Делакур. – А потом Флер впала в депрессию. Каждую ночь меня будит домовик, чтобы сообщить, что она бьется в истерике и рыдает, повторяя твое имя… – Жан прикрыл глаза, но свою речь не прервал. – Мое сердце обливается кровью, когда я вижу ее в таком состоянии. Сегодня мои нервы сдали, и я пришел к тебе за помощью.

Певерелл слушал речь Делакура с безразличием, он всячески старался показать, что ему плевать на происходящее. Флер получила то, на что напрашивалась, ведь Гарольд неоднократно ее предостерегал. Делакур делала всё наперекор и, в конечном результате, вышло так, как вышло. Нет, он не был бесчувственной скотиной, просто был убежден – на своих ошибках стоит учиться, а не наступать на одни и те же грабли дважды. Флер милая, добрая, да что душой кривить – к ней у Гарольда были определенные чувства, но вся загвоздка в том, что она – ребенок, а у него совершенно нет времени заниматься ее воспитанием. Мерлин свидетель, Певерелл пытался, но ничего не вышло, и это лучше всего доказали последние события.

– Жан, мне очень жаль, что Флер приходится через все это проходить, но я бессилен в данной ситуации, – вынырнув из своих размышлений, проговорил Гарольд. – Если тебе требуется от меня какая-то помощь, обращайся. Но не проси меня забыть обо всем случившемся и продолжать жить, как ни в чем не бывало, продолжая строить отношения с твоей старшей дочерью. Это выше моих сил… Я просто не смогу, смотря на нее, не вспоминать, как она целовалась с Уизли и как прижималась, ища в его объятиях защиты, словно мы демоны какие-то, пришедшие ее похитить, – Певереллу самому стало смешно, ведь он, в отличие от Жана, в какой-то мере был демоном. А через два дня и вовсе станет полноправным существом Тьмы, поскольку состоится Инициация, на которую Певерелл подписался собственноручно.

– Гарольд… – Делакур вскочил со своего места и начал расхаживать по помещению. Жан не знал, что можно сказать такого, чтобы убедить Певерелла простить Флер. Вейлы, находя партнера, не способны прожить без него, а гибели для своей дочери Делакур не хотел, поэтому был готов на все, даже пасть на колени и молить о снисхождении.

– Нет, даже не уговаривай, – отмахнулся профессор. – Я устал от ее глупостей.

Певерелл и правда устал от того, что каждый пытался свалить на него какую-то ответственность, будто ему своих проблем мало: демоны, дела рода, магический мир, уходящая магия, ангелы со своими замашками. Но, видимо, Судьба считает, что ему мало, и вешает на него ещё и партнерство с вейлой. Нет, конечно, многие могли посчитать это даром, но никак не Певерелл, успевший уже неоднократно понять, что быть партнером магического существа очень трудно…

– Гарольд, я даю тебе слово, что ничего подобного больше не повторится. Я лично займусь воспитанием дочери и буду контролировать каждый ее шаг, только не обрекай ее на гибель. Если хочешь, мы заключим контракт, в котором до мельчайших деталей будет прописано, как должна себя вести наследница Делакуров, и за соблюдением всех пунктов будет следить сама магия, – Певерелл был настолько удивлен последними словами Жана, что воспользовался силой демонов и проник в его мысли, дабы убедиться, что тот не шутит. И, как оказалось, тот говорит совершенно серьезно, хотя в его мыслях присутствовала неуверенность.

– Жан, я не знаю, что тебе ответить. Моя жизнь и так слишком сложна, а Флер… Короче, ей рядом со мной будет плохо, – Гарольд пытался подобрать нужные слова. – Она непременно захочет семью, детей, в конце концов, а я к этому не готов. Может, когда-нибудь, но не сейчас…

– Я понимаю тебя и не осуждаю, но и ты пойми меня. Флер – моя дочь, и для нее я хочу только счастья. Как оказалось, только ты сможешь сделать ее счастливой. Я не буду врать, говоря, что мне нравится, что ее внутренняя вейла выбрала тебя своим партнером, но выбор сделан, и мне придется с ним смириться. Как мне кажется, ты один из худших кандидатов, и не потому, что ты человек, заботящийся лишь о своем благополучии, хотя и это немаловажно. Ты интересуешься только самим собой и своими проблемами, а на других тебе плевать, хоть ты этого и не показываешь. Для меня ты загадка, от тебя не знаешь, чего ожидать в следующий момент. Иногда мне кажется, что ты вовсе не человек.

Певерелл с любопытством слушал речь Делакура и, если быть уж честным с самим собой, где-то в душе у него кольнуло от того, что Жан считает его плохой партией для Флер.

«Ох, как же ты прав в своих предположениях, Жан. Я уже не человек», – такие мысли крутились в голове профессора, но вслух он не спешил их проговаривать.

– Для тебя это шутка, а для меня нет, ведь на кону стоит жизнь моей дочери. Но тебе меня не понять, ведь ты видишь только то, что хочешь. Ты смотришь на Флер, но не видишь ничего. В твоем взгляде лишь холод и разочарование, словно она чем-то тебе не угодила. Я не знаю, как это описать правильно, но создается впечатление, что ты сравниваешь ее с кем-то. И вот сейчас тебя злит так не ситуация с Уизли, а то, что Флер не она…

Певерелл не знал, как у Делакура получается так точно подмечать детали. Ведь общались они всего несколько раз, а оказывается, Жан смог прочесть его, словно открытую книгу, и о многом правильно догадаться.

– Кто она, Жан?

– Девушка, которую ты по-прежнему любишь, – это известие выбило почву из-под ног у Гарольда. – Мне сначала показалось, что тебе незнакомо такое чувство, но сейчас, наблюдая за твоими действиями, пожалуй, я вынужден признать, что ошибся. – Смею предположить, что девушкой, которой принадлежит твое сердце, является мисс Арман?

– Что? – Певерелл аж поперхнулся воздухом.

– Флер случайно обмолвилась матери, что видела тебя с ней в довольно пикантный момент. А я стал случайным свидетелем этого разговора, – без доли раскаянья произнес Делакур. – Сначала я не придал этому значения, посчитав, что это просто мимолетная слабость, и в дальнейшем всё образуется, но сейчас я в этом не уверен.

Певерелл не знал, что ему делать. Он сам загнал себя в угол. И как после всего услышанного объяснить Делакуру, что с Изабеллой у них ничего нет и в принципе не может быть?

Ну да, они провели несколько ночей вместе, но лишь из-за того, что им обоим было скучно. С Флер же ситуация иная… И вообще, Жан не прав, считая, что Гарольда интересует лишь он сам. Просто Певерелл не привык о ком-то заботиться.

Из мыслей профессора вырвал голос Жана:

– Что-то случилось с Флер. Чары на ее комнате сработали. Мне срочно нужно к ней, – сказав это, Делакур торопливо направился к камину.

– Я с тобой, – неожиданно даже для самого себя заявил Гарольд. «Вдруг потребуется моя помощь, я же не могу бросить Флер на произвол судьбы», – с такими мыслями Певерелл шагнул в камин вслед за мужчиной, называя адрес.

Первое, что профессор увидел, оказавшись в холле – полное ужаса лицо матери Флер. Женщина сидела на диване с отсутствующим взглядом, по щекам её бежали слезы, а руки дрожали. Но самое необычное – за ее спиной возвышались два белых крыла. Около леди Делакур суетились двое женщин в белых халатах.

– Что произошло? – до Гарольда донесся голос Жана. Делакур опустился на корточки перед женой и заглянул в ее лицо. – Где Флер?

– Она… – но договорить миссис Делакур и так не смогла, ее лицо перекосилось от гримасы боли, а слезы начали течь с новой силой.

– Да что же здесь происходит?! – голос мага прокатился по залу, проникая в каждый уголок.

– Мистер Делакур, успокойтесь, – к Жану обратилось одна из женщин, суетившихся над его супругой. – Вашей жене вредно нервничать. Мы напоили ее успокоительным, и я настойчиво рекомендую уложить ее спать во избежание неприятностей.

– Хорошо. А сейчас объясните, что же, в конце концов, здесь произошло?! Час назад, когда я уходил, здесь все было спокойно.

– Вы только не переживайте, мистер Делакур, – женщина с какой-то жалостью посмотрела на мага. А стоявший слегка в стороне Гарольд неосознанно придвинулся ближе к Жану, чтобы в случае чего успеть удержать его, если, конечно, это потребуется.

– Ваша старшая дочь пыталась наложить на себя руки, – слова прозвучали как гром среди ясного неба. Делакур кинул взгляд на жену, которая под воздействием зелий начала засыпать, а затем вскочил на ноги – видимо, слова колдоведьмы дошли до него только сейчас.

– Как?

– Она вскрыла себе вены…

========== Глава 36 ==========

– Нет, этого не может быть. Моя девочка не могла такого сделать. Не могла, – шептал Жан. Неожиданно он покачнулся, и Гарольду показалось, что он сейчас упадет. Профессор действовал машинально – за мгновение преодолев разделяющее их расстояние, Певерелл схватил Делакура за локоть, не давая тому упасть. Но тут Жан как-то дернулся и задрожал, Гарольду даже показалось, что тот упадет в обморок или у него начнется истерика. Но не тут-то было – Жан посмотрел в глаза Гарольда, и в его взгляде Певерелл увидел столько ненависти, что неосознанно отшатнулся.

– Это ты во всем виноват, – если бы взглядом можно было испепелить, то профессор давно бы превратился в кучку пепла, настолько красноречиво смотрел на него Жан. – Ты разрушил мою семью. Я тебя ненавижу, Гарольд Певерелл. Будь ты проклят!

– Успокойся, Жан, – попытался вразумить Делакура Гарольд, хотя на самом деле ему хотелось собственноручно придушить этого идиота. Нет, он понимал, что тому сложно на данный момент, он говорит на эмоциях, но ведь и Певерелл не железный, ему неприятно слышать в свой адрес такие слова. Да и вообще, пройдя войну, он видел многое, в том числе и когда главы семей, теряя всех своих близких, сходили с ума от горя или превращались в бессердечных монстров, жаждущих мести, но поведение Делакура его бесило. Он даже не спешил узнать, жива ли вообще Флер, а кидался на Гарольда с нелепыми обвинениями. Хорошо хоть Жан позабыл о наличии у него волшебной палочки, а то не обошлось бы без потасовки. Решив, что только дуэли или чего похлеще только и не хватало сегодня, Гарольд взмахом палочки усыпил Лорда Делакура.

– Прости, Жан, но так будет лучше, – произнес Гарольд, с раздражением смотря на француза. – Сейчас ты не способен трезво мыслить, а значит, от тебя толку мало.

Колдомедик все это время лишь наблюдала, не спеша вмешиваться.

– Мистер Певерелл, что нам делать со всем этим? – колдомедик неопределенно махнула рукой. – Мне нужно разрешение родителей, чтобы доставить мисс Делакур в больницу.

– Нет, никаких больниц.

– Но ей требуется квалифицированная помощь, – возмутилась колдомедик. – Я остановила кровь, залечила порезы и напоила ее зельями, но этого недостаточно. Мисс Делакур требуется пройти курс реабилитации, ведь она сейчас в подавленном состоянии, у нее глубокая депрессия, которая неизвестно во что выльется в дальнейшем. И вы, конечно, извините меня, мистер Певерелл, но от хорошей жизни юные леди не пытаются свести счеты с жизнью.

Гарольд порадовался, что сейчас они в помещении одни, не считая спящую чету Делакур.

– Мадам, никто, вы меня понимаете, НИКТО не должен знать о случившемся.

– Нет, никто, – взгляд женщины был расплывчатым. Певерелл пустил в ход силу демонов, она действовала лучше любых Империо и Обливиэйтов, и главное – не оставляла после себя следов. То же Гарольд проделал и с остальными колдомедиками, которые спустились на шум, уничтожая в их памяти все воспоминания о Флер. Он знал, что это варварство, но другого выхода не было. Если бы Гарольд оставил все как есть, то уже завтра информация о том, что наследница Делакуров пыталась покончить с собой, была бы предана огласке.

– Можете идти, – словно пребывая в трансе, колдомедики покинули имение, оставляя Гарольда наедине с четой Делакур. – Так, теперь с вами, – взгляд Певерелла остановился на лежащей на диване леди. – Эльф!

С легким хлопком в помещении появился домовик.

– Сэр, что-то хотел? – тот с испугом смотрел на профессора.

– Перенеси хозяев в их покои, а меня проводи в комнату Флер, – эльф сделал, как ему было велено, и вот уже Гарольд стоит на пороге комнаты, где на огромной кровати лежит Флер. Певерелл слегка замешкался, а затем зашел внутрь.

Делакур лежала на постели, свернувшись клубочком и притянув к себе подушку. Ее светлые волосы были спутанными и выглядели не лучшим образом, впрочем, как и сама девушка – лицо бледно, темные круги под глазами. Девушка ворочалась во сне и что-то шептала. Скорее всего, ей снился кошмар.

Постояв несколько минут около кровати, Гарольд присел на постель, а затем, повинуясь порыву, протянул руку к лицу Флер и убрал непослушные пряди.

– Гарри, – сорвался с губ девушки едва слушаний шепот. А сам Певерелл так и замер, настолько ему непривычно было слышать свое старое имя с уст Флер. Сразу нахлынули воспоминания о прошлом, и он качнул головой, словно отгоняя ненужные мысли. Он уже привык, что его называют Гарольд, даже в Гринготтсе гоблины к нему так обращались, и во всех документах так значилось, но это «Гарри» звучало так привычно и правильно.

Хотя он ведь сам этого хотел – порвать все связи с прошлым. В прошлом, а точнее, в будущем, из которого Певерелл сбежал, Гарольдом его называл лишь Том, считая то имя, которое дали ему родители при рождении, плебейским. Тогда Певерелл лишь ворчал, но спорить со своим кровным братом не стал. И вот прошло совсем немного времени, и он, не задумываясь, назвался Гарольдом, чтобы не было недоразумений, и никто бы не попытался связать его с нынешним Гарри Поттером, и сама магия подтвердила это.

Боль кольнула сердце Гарольда, который всей душой жаждал вернуться пусть и в плохое, но все же будущее, где он был по-настоящему счастлив. Он скучал по своей милой, доброй и любящей Флер, и по Тому тоже.

Вынырнув из водоворота мыслей, Гарольд перебрался в кресло, стоящее около кровати, и стал наблюдать за спящей девушкой, разглядывая такие знакомые черты и понимая, что, какой бы ни была эта Флер, он вновь попытается дать ей шанс. И плевать на Уизли с Дамблдором и их хитроумные планы.

Поудобнее примостившись в кресле, Певерелл даже не заметил, как уснул, откинувшись на спинку.

***

Проснулся профессор от того, что кто-то тряс его за плечо. Открыв глаза, он увидел, что это оказалась миссис Делакур.

– Здравствуй, Гарольд, – поприветствовал она Певерелла. – Тебе, должно быть, неудобно здесь, может, воспользуешься гостевой комнатой?

– Доброе утро, – учтиво произнес Гарольд хриплым ото сна голосом. – Не стоит беспокоиться, мне все равно нужно возвращаться в Хогвартс.

– Ну, может, тогда хоть выпьешь чашечку кофе? – предложила леди.

– Можно, – согласился Гарольд, надеясь, что кофе поможет ему взбодриться.

Через несколько минут Певерелл уже держал в руках крепкий напиток, вдыхая его дурманящий аромат. В это же время Аполина вовсю хлопотала над старшей дочерью. Поправила покрывала, убрала с лица непослушные пряди и поцеловала Флер. Во взгляде женщины было столько теплоты и нежности, что профессору стало даже неуютно.

– Спасибо тебе, – едва слышно произнесла леди. – Я боюсь даже представить, что было бы, если бы не ты. Линки мне все рассказала о вчерашнем… Ну, про то, как ты спровадил колдомедиков и не дал Жану натворить глупостей. Ты не держи на него зла, просто он был в шоковом состоянии, вот и наговорил всяких глупостей. Сегодня, уверена, мой муж будет сильно раскаиваться.

– Я не злюсь на Жана, так что можешь ему сказать, пусть не переживает, – Певерелл решил, что в данный момент официальный тон будет излишним.

– Спасибо за понимание. Жан на самом деле очень любит своих дочерей, и видеть, как одна из них страдает, очень больно. Да тут еще и я со своими обвинениями.

– Ты мать, это и понятно, – Певерелл и сам не знал, почему утешает эту женщину. Эти несколько часов, что он проспал, усмирили пыл, и его демоническая часть больше не жаждала крови.

– Все равно спасибо, я искренне благодарна тебе за помощь. Эти события сильно ударили по каждому из нас, и мы сдались в самый неподходящий момент. Благо ты оказался рядом, в ином случае Флер бы пришлось несладко.

– Всё наладится, – Певерелл и сам не особо верил в это. Но не поддержать леди Делакур сейчас он бы просто не смог.

– Надеюсь. Может, ты останешься на завтрак? Там и Флер проснется. Она будет очень рада тебя видеть, – Аполина слегка замялась. – Ты ее партнер, и в этот трудный момент будет лучше, если ты побудешь с ней рядом. Я, конечно, понимаю, что не имею права тебя об этом просить, но…

– Конечно, я буду рядом, но сегодня не смогу остаться, поскольку меня ждут студенты, а вот вечером непременно загляну. Я вчера и так ушел, никому ничего не сказав, и не ошибусь, если предположу, что Дамблдор меня уже обыскался. И если я не появлюсь во время завтрака в Большом зале, поднимут тревогу.

Леди Делакур слегка улыбнулась, радуясь тому, что Гарольд не бросил ее дочь, а согласился помочь пережить им этот сложный этап в жизни.

– Передайте от меня Флер привет и скажите, что я вечером зайду, – произнес Певерелл. Распрощавшись с леди, он покинул Делакур-мэнор.

***

Стоило Певереллу занять свое место за учительским столом в Большом зале, как в его сторону было обращено несколько любопытных взглядов со стороны коллег. К удивлению профессора, во главе стола сидел Альбус Дамблдор, который должен был отсутствовать, а вот Минервы не наблюдалось.

– Гарольд, я посылал за тобой Тинки, но домовик сказал, что тебя нет в твоих апартаментах, – произнес директор.

– У меня были важные дела, – не стал вдаваться в подробности Певерелл.

– Ах, молодость, – со своей привычной улыбочкой произнес Дамблдор.

– Альбус, я все хотел поговорить с тобой относительно дополнительных занятий, – сменил тему Флитвик. – Многие мои студенты были опечалены тем, что Дуэльный клуб закрылся после случившегося с профессором Локхартом, ведь это был практически единственный шанс испытать свои силы, сражаясь против студентов, а не попросту изучая заклинания на уроках.

– Филиус, Минерва и так еле впихнула в расписание прорицания и уход за магическими существами, боюсь, еще для одного дополнительного урока нет времени. Не стоит забывать, что у некоторых впереди ЖАБА и СОВ.

– Альбус, я понимаю, поэтому-то и предлагаю сделать дополнительный кружок, куда студенты будут ходить по желанию. Полагаю, этим заинтересуются даже наши гости из Шармбатона и Дурмстранга. Ведь ты сам мне недавно мне говорил, что выучить заклинание – еще не значит владеть им правильно. Есть старательные ребята на всех четырёх факультетах, и им для жизни в Магическом мире не помешает уметь сражаться на дуэлях, а мы как преподаватели просто обязаны их этому обучить.

– А ты что скажешь, Северус? – директор внимательно смотрел на зельевара.

– Я согласен, но сразу говорю – на меня не стоит рассчитывать. Мне хватает и своих забот, поэтому пусть инициатор и возглавит этот самый Дуэльный клуб, – и выразительный взгляд в сторону Флитвика.

– А что, я не против, если это пойдет на пользу студентам, но мне нужен помощник. Боюсь, сам я не справлюсь. И желательно, чтобы это был человек, который хоть что-то смыслит в дуэлях, – Флитвик почему-то покосился на Гарольда. А сам Певерелл уже мысленно взвыл от досады. Посвящение на носу, проблемы с Флер, да и о Поттере не стоит забывать, а тут бредовая идея учителя чар. Нет, конечно, идея была полезной, только вот Гарольду не хотелось становиться напарником Филиуса.

– С этим проблем не будет, – просиял Дамблдор. – Полагаю, Билл не откажется помогать тебе в этом. Фехтование у него всего несколько раз в неделю, так что свободное время есть.

Певерелл от изумления чуть не раскрыл рот – кого-кого, но Уизли он не ожидал увидеть в этой роли. Видимо, Северус был с ним солидарен, поскольку его взгляд был красноречивее слов.

– Альбус, ты собираешься доверить детей этому идиоту? – не удержался Снейп.

– Северус, не стоит так категорично. Билл прекрасный молодой человек.

– Это понятия несовместимые, – хмыкнул профессор.

– Северус, будь разумен.

– О, я разумен, – отмахнулся Снейп. – Посмотрите, что выйдет из этой затеи. Но я сразу могу сказать, что ничего хорошего. И вообще, как ты можешь, Альбус, доверять детей насильнику?

Стоило последней фразе сорваться с языка Снейпа, как в его сторону было направлено несколько изумлённых взглядов. А сам Дамблдор неодобрительно посмотрел на зельевара.

– Северус, о чем ты говоришь? – спросила Спраут.

– Ну как же? Вчера мистер Уизли опоил мисс Делакур приворотным зельем и попытался воспользоваться этим, – с самым невинным выражением лица произнес Снейп. – Об этом вчера говорила мадам Максим, требуя принять меры. Кажется, она даже грозилась подать жалобу и начать судебное разбирательство. Мисс Делакур уже несколько дней нет в Хогвартсе, да и ее отец на днях был здесь. Я столкнулся с ним по пути в твой кабинет, Альбус, и, должен признать, выглядел Лорд Делакур взбешенным, – с каждым словом директор становился все мрачнее и мрачнее. Он-то надеялся по-тихому со всем разобраться, не вызывая шума. И кто только просил Снейпа влезать, всё ведь так хорошо разворачивалось! Даже ситуацию удалось замять, ведь ни Делакурам, ни самому Альбусу не нужна была огласка. Но теперь всё насмарку…

Дамблдор уже десять раз успел пожалеть, что взял на работу Певерелла, ведь именно с его появлением всё пошло наперекосяк. Сначала Поттер отбился от рук, теперь Снейп начал строить из себя борца за справедливость. Пора, пожалуй, ему напомнить, кому он обязан тем, что избежал пожизненного срока в Азкабане, а потом можно и Певерелла спровадить из Хогвартса, а еще лучше – из страны. Пусть возвращается туда, откуда пришел, так будет для всех лучше, и в первую очередь для Альбуса. А уж после этого можно заняться Поттером и вправить ему мозги, а то что-то в последнее время он распоясался – с друзьями поссорился, самого директора избегает, привязался к Певереллу… Неспроста это.

========== Глава 37 ==========

Тема насчет единственной девушки среди чемпионов обсуждалась весь завтрак. Чего только не говорили, но сходились во мнении, что во всём следует досконально разобраться и, если обвинения подтвердятся, Уизли следует выгнать из школы. Но поспешных выводов профессора не стали делать, решив дождаться директора Шармбатона, в надежде, что та прольет свет на ситуацию, поскольку Дамблдор избегал разговоров на эту тему, ссылаясь на то, что он не владеет всей информацией. Сам же Гарольд отмалчивался, решив, что до поры до времени не будет вмешиваться. Сначала стоит посмотреть, как будет действовать Дамблдор и как поведут себя Уизли.

Время до вечера пролетело незаметно, и Гарольд не успел оглянуться, как солнце спряталось за серыми, почти черными тучами, и наступили сумерки. Отложив последний пергамент с эссе, профессор посмотрел в окно, за которым притаилась одинокая луна, свысока взирающая на всех. Певерелл слегка улыбнулся и провел ладонью по своим волосам.

Постояв еще несколько минут, созерцая пейзаж за окном, Гарольд все же застегнул рубашку, накинул мантию, висевшую все это время на спинке стула, и вышел в коридор. Сейчас его путь лежал в Делакур-мэнор. По теням, как обычно, за ним последовал Азазель, ни на секунду не оставляя своего Господина одного. Ведь именно сейчас Гарольд был самой уязвимой мишенью. Но завтра все изменится, конечно, если Габриэль его не обманула.

Появившись у кованых ворот с изображением лилий, Певерелл шагнул вперед. Железные створки с негромким скрипом отворились перед ним, пропуская профессора внутрь, и Гарольд, не мешкая, шагнул на каменную дорожку, очищенную домовиками от снега.

Дорога до самого дома заняла несколько минут, поскольку Певерелл шел размеренным шагом, никуда не спеша. На самом деле он оттягивал встречу с Флер.